19.5.82. Взял отпуск - переутомился.
Открылось мне это внезапно. Я спокойно обедал.
Вчера завод отдал новую партию станков (с моим улучшением), и нас перестало лихорадить.
Я обедал бутербродом, стоял у окна и смотрел на улицу. По ней прокатывалась цепь грузовых машин. Пыль и чад поднимались к нам, на девятый этаж.
Шли грузовики. Я считал машины, проходящие без груза, и меня трясло от негодования: гнать машины пустыми!
Жуя, я задумался о тотальной рационализации процесса жизни и прикинул свои возможности. Я мечтаю быть изобретателем-профессионалом (в штатном расписании нет такой должности).
А пока я изобретатель-чудак, одиночка. Мне дана жизнь (одна). Имею три авторских свидетельства: бедно и огорчительно…
Сумма знаний (всех) равна 4, помноженным на 10 в 12-й степени. Число комбинаций их (ресурс возможных изобретений) составляет же 24х10х18, что в 100х100 раз больше всех атомов вселенной. А тут пустые грузовики… И в этот момент меня и ударило.
Падая, я уронил бутерброд и вцепился в подоконник. И увидел - мир рассыпается передо мной в голубую пыль.
Рассыпались чертежные столы, бумаги, счетные машины, люди, находившиеся в комнате.
Затем темнота и пробуждение. Я открыл глаза в здравпункте, на кушетке, обтянутой холодным дерматином. Один мой рукав был засучен, в бицепсе ощущается тягучая боль. От меня отходила Мария Игнатьевна - со шприцем. Она подошла к раковине и пустила струю. Вытянув поршень, стала мыть шприц.
- Что это? - спросил я, ощущая боль в затылке и сладкое изнеможение в теле. - Кирпич?
- Два кубика кордиамина, - сказала она.
- А вообще?.. Знаете, в голове ощущение - ей тяжело, ее раздуло.
- Лежите и молчите. Вы что же, Григорьев, решили, что у вас нет сердца, нет тела, а только мозг? Работаете как лошадь. Изобретатель! Фу…
И Мария Игнатьевна, добрая душа, стала меня воспитывать. Я, лежа на кушетке, рассматривал потолок с волосной трещинкой и решил просить отпуск. И даже сочинил (в уме) рапорт начальству.
Дали отпуск! Проведу-ка я его дома. В самом деле, надо помнить механику тела: питание, физкультура, прогулки, сон, холодный душ и т. д.
20.5. (20 ч. 30 м.). Я в сквере и сижу на скамье. Вокруг вьются комары. На светлом небе они взлетающие и снова падающие снежинки, на темном фоне дома они светят крылышками и оттого видятся мне узенькими гофрированными ленточками.
Увидел я это впервые, и меня поразила способность глаз стробоскопически воспринимать движение. По-видимому, это происходит от нехватки освещения. Глазу трудно схватывать движение крыльев, их проекции скользят по глазным нервам и накладываются одно на другое. Отсюда и эффект. Некоторое время я размышлял над возможностью крыла в аэронавтике, о замене его, скажем, полужесткими лентами. Но голова работала смутно, в ней что-то от надвигающихся сумерек и от недвижной плотности древесины. Тогда я стал разглядывать деревья, людей, первую выскочившую звезду. Как ее звать?
Никогда я не ощущал такой жадности видеть. Мне хотелось посмотреть все.
Я разглядывал ветки, освещенные фонарем; парочки целующиеся, окурок, зачем-то приклеенный у витрины гастронома.
Мое ощущение: я прибыл из космоса и вижу чужую жизнь.
21.5. Утро я провел у знакомых - живут они в частном строении. Я помогал им в огороде и придумал новый тип лопаты - рукоять в виде боевого бумеранга, режущее лезвие маленькое, изогнутое. Это удвоит темп землекопания.
Поработав, я вынес табурет и долго отдыхал около грядок. Хорошо! Мелкие комары толклись над каждым пучком крапивы. Трясогузка присела на грядку редиса и кивнула мне хвостиком. И тут же взлетела. Я (собой?) ощутил ее взлет и рванулся следом. Но опомнился и ощутил как разновидность своего счастья всех комаров, пучки молодой крапивы и лопуха. Но они чужие мне, я принадлежал к другому, потребляющему их миру. Я стал размышлять о триаде жизни (насекомые - животные - травы). Машины, еще не изобретенные мной, теснятся в голове, они зовут, и кричат, и требуют: «Овеществи!..» Такое, видимо, ощущают бездетные женщины, слышащие приказ: «Роди!» И я засмеялся - от этой разновидности счастья.
Меня волнует растительная красота контуров. Такое отличие от кристаллических структур с их плоскостями и центрами кристаллизации. Но и перекличка есть, и перекличка… А вдруг все живое - это сочетание жидких кристаллов?
Не в этом ли метод изобретения будущих машин?
22.5. Гулял в тополевой аллее. В полдень туча завесила солнце, и тополевый пух смешался цветом с древесной корой. День порыжел, как старинная картина. Но подул ветер, туча прошла, солнце ударило, и все зеленое засветилось. Тополя же стояли, будто ряды форсунок, горящих зеленым пламенем.
Увидел странное - моя тень на сером асфальте окаймлена узкой и яркой полоской. Ясно, это мозговые неприятные явления (тот удар). Есть и другое: все время я ощущаю присутствие невидимых. Они зовут, они тихо окликают меня, они произносят странное имя. Чудное.
Приму-ка на ночь снотворное.
Открытие: там, где быть цветам, сирень выставила черные угольки. В черном спрятана формула каждого цветка - семилепесткового. И не верится, что из этого черного надуется цветочная гроздь - большая, влажная, лиловая. Хотя и знаю по опыту.
Набросал эскиз гибкого (ленточного) крыла и завел тетрадь для записи неприятных мозговых явлений.
24.5. Оса угодила в миску воды. Стенки миски эмалевые, скользкие, она не могла вылезти и мокла в ней часа два. Но я спас ее в нарушение параграфа инструкции о невмешательстве в жизнь других миров (мой психоз - воображаю себя пришельцем, забывшим свое имя). Но я спас насекомое и положил на солнце.
Оса была крепкая. Немного обсохнув, она привстала и загудела крыльями. И не поднялась. Тогда перестала гудеть, а вытерла себе голову и усики.
Особенно долго терла голову с правой стороны. Потом протерла хоботок, беря его передними лапками и несколько раз вытягивая до отказа.
Втянув хоботок, оса опять погудела и снова осталась на месте. Тогда она вытерла лапки - передние и задние - и выжала воду из нагрудной щетины. Этого ей показалось мало. Оса стала кататься на полу и облипла пылью.
Промокнулась ею, зажужжала и унеслась. Я рванулся следом. Я был оса - проносился в промежутках ветвей, затем пошел на снижение.
Когда эта дурь кончилась, я сидел у мостовой, рядом с желтой горстью одуванчиков, и растерянно смотрел.
А такая идея - сделать искусственную планету, шар, полый внутри. Там мы и выстроим дома. Варианты материалов - железо и пластики, силикаты и пластики.
Черт бы побрал этот отпуск! Или я схожу с ума?..
Мне кажется, у меня есть странное внеземное имя. Оно доносится ко мне из уличного шума, из скрипов деревьев. Но я не могу расслышать его.
Был в поликлинике. Врач назначил меня на снимок головы, выписал ножные горячие ванны (на крестец - горчичники). Мило!
26.5. Зацвела черемуха, принесла медовый запах и короткое похолодание. Молекулы запаха синим дымком плывут вдоль улицы. Они клубятся, обтекают дома, влетают в носы. Я тотчас прикинул возможности сделать портативное устройство для анализа запахов: гроздь трубочек, покрытых изнутри меняющими цвет реагентами, и насос.
Набросал в записнушку и предполагаемое устройство, и название реагентов. Вот что странно - я вижу структуру этих реагирующих веществ в виде сросшихся параллелограммов. А ведь в химии я пустое место.
Проверить по справочникам.
Проверил - ходил к Приходько, в лабораторию. Он химичит над какими-то странного вида кристаллами. Красивые такие, я стащил один. А анализатора еще нет, но теперь он будет, будет… Ура! Я уменьшил количество изобретений на одно. А гибкое крыло? Значит, на два. Но еще и планета…
По сему случаю выпил сухого вина - бутылочку - и пошел гулять.
31.5. Распустились сирень, яблоня-дикуша, ранеты и верхние, пригретые цветы крупноплодных яблонь.
Сколько цвета, запахов, пчел! Они кружат у яблонь даже в сумерки.
1.6. Первая жара. Скворцы и воробьи сидят с раскрытыми клювами. В зелени деревьев, словно мыши, ползают мухоловки. Мне ясны основные соотношения жизни - жертвы и хищники, снова жертвы и снова, как ступени, хищники. Наверху этой лестницы стоит победитель - человек.
Он высок, он император, он первое лицо на Земле. И - грустное лицо. Почему он так одинок здесь, почему равного ему в природе нет?
2.6. Рыжий, жалкого вида кот пошел в сени (опять я был у знакомых, опробовал лопату-бумеранг). Кот шел с оглядкой.
Курица, ловящая червяков, увидела его. Она бросила свои земляные раскопки и тоже пошла в сени. О чем она говорила с котом, я не знаю, но сначала из сеней с максимальным достоинством вышел рыжий кот, а за ним твердо ступала белая курица. Из нее так и выпирал самоуверенный характер. Это же смешно - видеть личность в птице.
Прорабатываю тему железной планеты.
5.6. Отцвели яблони, опал их цвет. Всюду лежат лепестки. Кажется, это умерли все на свете белые бабочки.
Жуткое ощущение! Умереть - значит не вернуться. Я тоже умру, не достигнув своей родины. Где она? В городе?.. На зеленой природе? На планете, выкованной из железа, что снится мне еженощно?
В моих снах она похожа на шар поседевшего одуванчика. И я не знаю, просто ли снится она или это вызревает гроздь моих будущих изобретений.
Я знаю, я одинок, я всем чужой, мне предельно тоскливо.
К вечеру похолодало и прошел дождь с ветром. Так - сначала ветер угнал яблоневые лепестки, затем дождь помочил все. И мокрый, холодный, почерневший асфальт вдруг задышал, завихрился, зашевелился белыми дымками.
Я увидел на нем десятки бегущих легких фигурок. Вдруг одна из них, повернув ко мне странное лицо, крикнула:
- Добрый вечер, Арбукез! Давно тебя не видно.
И сам я бежал, ветер толкал меня в спину, а я не мог остановиться. Потом я вернулся и увидел самого себя, тупо глядящего вдаль. До предела глупая рожа!
6.6. Мир Земли чудесен! Он состоит из вложенных друг в друга миров. Они сочетаются. Например, у куста сирени - там гнездо горихвосток - лежит черный кот. Он уверенно смотрит наверх, на суету птиц: съем! А я вижу его связь с птенцами, и связь птиц с насекомыми, и связь насекомых с растениями, их связь с микробами, а тех - с животными.
Я стараюсь проследить перемещение земной энергии от одного объекта к другому.
Фокус жизни - перемещение энергии.
Фокус техники - создание энергии.
Опираясь на технику, человек начал путь особого существа. А конец пути?.. Он представляется мне в виде освобожденного разума, человека, вертящего солнцами. Высшим усилием человека будет создана вторая, особая, вселенная. Это цель! Это работа!
12.6. Завтра на службу, и сегодня я вышел на реку половить язей. Ловил их на личинку жука-носорога (торгует ими старик, 10 копеек штука).
Лодка у меня складная, легонькая, стекловолокно плюс мини-двигатель. От горизонта набегает мерная зябь.
Я качаюсь в лодке. Волны несут и несут ко мне бесчисленные зеркала. Я же прислушиваюсь к колокольчикам: донок, жду поклевку.
Суета видений и мыслей ушла вчера, и тоже ударом. Зеркало чудных видений погасло. Но они же меня посещали! Они были.
Было небо с тысячью солнц, мерцание цветов в сумерках и фигурки, что бежали передо мной по асфальту. Было и ушло. Теперь я вполне нормален, я живу в мире, требующем рационализации.
Но какой? Может быть, сращение себя с машиной?
Тогда я сразу уменьшу число комбинаций, то есть изобретений, на один порядок.
24.6. Перечитал все и… удивился. Прими я всерьез этот бред, то мог бы пойти к психиатру. Или дать в некую звездную туманность следующую телепатограмму:
«Адрес: Звездная Туманность, планета Железопластмассовая.
Текст: человечество вступило на путь научной техники и не свернет с него. Оно идет логичным и ясным путем. Сейчас люди - это существа, управляющие механизмами, приделавшие себе крылья, колеса и двигатели. Затем они превратят себя в киборгов, чтобы безгранично продлить свою жизнь».