Видно, все мы, с Волги или Тускари, с Дона или Северной Двины, в наши реки — медленные русские — до сердечной боли влюблены. Перекаты, плёсы да излучины да лесов заречный окаём до мельчайшей чёрточки изучены в вечном откровении своём. Дождевые звонкие иголки сквозь туман летят наискосок. Не спеша спущусь с обрыва к Волге на дождём исчерченный песок. Так бывает, если что случится, если невезенья полоса, чтоб её поддержкой заручиться, прихожу сюда на полчаса. И она, полна целебной грусти, эта чисто русская вода никогда несчастным не отпустит, потерявшим веру — никогда. Я всегда немного опечален слепотой напыщенных людей, что живут, совсем не замечая родственной сердечности твоей. Взглядами солидными и тусклыми провожают медленно зарю... Реки наши, солнечные, русские, я о вас с любовью говорю. Так живём. От первых дней рожденья до последней строчки седины, освятив своё происхожденье синим откровением волны.