Часть первая

Пока Чамо призывала слизней, она приподняла край юбки. Метка цветка была на бедре, лепестки были на месте.

— Бабуля жива. Но и Фреми еще не умерла.

И тут к ней примчался Джума. Он склонился к уху Чамо, и она слушала.

— …хорошо. Это не главный отряд Тгунея. Только те, кого мы не убили.

Чамо выхватила из кармана бумагу и уголек и принялась записывать:

«Кьема в храме. Около десяти. Основные силы Тгунея еще не прибыли».

— Найди Кота-сана. Место поймешь. Не заблудись.

Джума ушел, и Чамо продолжила поиск.

* * *

— Десятеро собрались. Этого должно хватить, — сказала Нашетания. Тридцатый побывал вне храма и созвал выживших Кьема из округи. Пришли лишь Кьема низкого ранга, но Нашетания сказала, что и этого хватит.

До убийства Фреми Нашетания попросила, чтобы это было сделано им. И специалист Номер тридцать согласился и приманил Кьема.

И присутствие Чамо, обыскивающей лабиринт, уже не было проблемой. Тридцатый слышал все на территории храма, слышал и ее Джума. Это помогало и Нашетании не сталкиваться с Джума, хотя призыв Кьема и требовал усилий.

— А ты найди Тгунея. Передай новости, — в лабиринте был и другой Кьема высокого ранга. И он играл роль передатчика посланий Тридцатого. Конечно, приказы тот отдавал зашифровано. — Защитить Черный Пустоцвет не выйдет. Показался седьмой, решено бросить Черный Пустоцвет.

— Ох, как же обидно, — сказала недовольно Нашетания. Тридцатый проигнорировал ее.

«Нашетания предложила помощь в убийстве Черного Пустоцвета. Это толкнет Героев убить Нашетанию. Но у них будет и проблема с седьмым».

Тридцатый приказал Кьема не контактировать с Джума Чамо, не показывать выход из храма.

И Кьема расходились в стороны от специалиста Номер Тридцать.

— Может, все же послушаешь меня? Мы ведь теперь союзники, — рассмеялась Нашетания. Тридцатый никогда не понимал, что в голове людей заставляет их улыбаться.

— Ладно, Нашетания. Что теперь?

Нашетания рассказала Тридцатому, какие приказы отдать двенадцати Кьема.

* * *

Голдоф продолжал в одиночку следить за Доззу. А Доззу совсем не двигался, даже не пытался заговорить.

Голдофу хотелось бы знать, что они планируют, можно ли этому помешать. Нашетания исчезла, и это тревожило Голдофа. Они все еще могли обманывать Героев.

Голдоф оставался настороже.

Но не было никаких признаков приближения невидимого из-за способности Кьема тела. Ничего не происходило, стояла зловещая тишина.

Вдруг Доззу заговорил:

— …Голдоф, здесь враг.

— Что?

Теперь это слышал и Голдоф. Шаги нескольких Кьема. Вряд ли это были основные силы Тгунея, но Голдоф все равно запаниковал.

Четверо Кьема появились из другого конца лабиринта. Голдоф выхватил копье, намереваясь отбиваться. Противников было мало.

— Вряд ли это основные силы Тгунея. Мелкие сошки.

Доззу призвал молнии, и Голдоф копьем нападал на Кьема. Но они даже не старались уклоняться от атак Голдофа, они нападали напрямую. Одному удалось миновать Голдофа и Доззу, он направился к железной двери.

Чтобы не дать пройти туда Нашетании, железную дверь не открывали. Впрочем, туда могли пробиться, сломав стены или потолок. Потому проверять комнату все еще нужно было.

Голдоф бросил кинжал и пронзил тело Кьема. Тот упал бездыханно.

Целью Кьема было не сражение с ними, а то, что было за железной дверью.

— Что происходит? Они идут к Святой Одного Цветка.

Доззу сражался с оставшимися тремя Кьема. А Голдоф подумал:

«Это могли быть и подопечные Доззу. Но тогда он не стал бы серьезно с ними сражаться…»

А еще Голдоф слышал странный шум из комнаты, где была Святая Одного Цветка, со стороны потолка.

«Плохо дело, — подумал Голдоф. — Враг пытается пробиться сквозь потолок».

— Доззу, оставайтесь здесь и держите оборону. Не пускайте их к Святой Одного Цветка.

Были ли эти Кьема подопечными Тгунея или Доззу, но он не мог пустить их к Святой Одного Цветка.

Голдоф вошел в комнату и напал на Кьема, проникшего с потолка. Враг спускался оттуда, Голдоф пропускать его не собирался.

Дыра была не только в потолке, но и в дальней стене. И из этой бреши появился еще один Кьема. Двое Кьема одновременно нацелились на Святую Одного цветка.

— Осторожно! — раздался голос Доззу, вспыхнула молния. Кьема отлетели в стороны.

Но тело Доззу получило удар сзади в тот же миг.

— !..

Маленькое тело отлетело на десять метров, прокатившись по полу. Но Доззу быстро поднялся и выбежал из комнаты.

«Было близко. Доззу мог атаковать, попав в комнату. В пылу сражения он мог это сделать. Но не напал на Святую Одного цветка».

— Голдоф-сан, не отвлекайся. Хоть это и мелкие сошки, их нужно убить.

Голдоф вспомнил, что бой еще не окончен. Доззу стоял на пороге комнаты, Голдоф продолжил защищать Святую Одного цветка.

Откуда-то донеслись еще шаги и крики Кьема. Они одолели еще не всех.

Голдоф уже хотел покинуть это место. Здесь с Кьема сражаться было сложно. Но он и не мог просто стоять и смотреть, как враг атакует.

И тут появился Кьема в виде водной змеи. Доззу уже хотел напасть, но Голдоф узнал Джума Чамо.

— Это Джума Чамо. Не атакуйте… И там что-то есть.

Голдоф приблизился и отцепил записку от лица Джума.

«Кьема приближаются. Низкого ранга, около десяти. Думаю, это не основные силы Тгунея. Забыла рассказать».

Это добавляло сложностей, но сейчас уже было все равно.

Какой бы ни была цель Кьема, Голдоф принялся готовиться к атаке врага.

* * *

— Может, у нас и получится, — в углу лабиринта сообщила Нашетания.

Тридцатый слушал звуки сражения и обратился к Нашетании, что была рядом с ним.

— Пора, да?

— Нам хватит хотя бы приблизиться к Святой Одного Цветка. Пока наша цель такова. Доззу не подведет. Голдоф даже ничего не заметит, — удовлетворенно сообщила Нашетания. — Продолжим работать сообща. Доззу достигнет цели. А потом займемся твоим заданием, — Нашетания зашагала.

Другой Кьема не участвовал в сражении. Он был посланником. И Тридцатый, глядя Нашетании вслед, заговорил шифром:

— Четырнадцатый, направляйся к входу лабиринта. Поиски доверяю тебе. Постарайся все передать. Нам нужно срочно уничтожить Фреми. Адлет захватил в заложники товарища и грозит совершить самоубийство. Мы не можем рисковать, ведь не знаем, кто седьмой. Ничего не упусти.

Кьема сорвался с места. А Нашетания шла, ничего не говоря.

* * *

Барьер, защищающий Адлета, становился все тоньше, и Фреми это видела. Если барьер падет, забрать Мору будет несложно. Благодаря Ролонии, ситуация полностью переменилась.

Но Фреми была растеряна. Предательство Ролонии никто не ожидал. Обычно она слушалась всего, что говорил Адлет. Но теперь переубедить ее не получилось бы.

Ролония и раньше могла впадать в бешенство, защищаясь. Она менялась и вела себя не как робкая девушка.

Но та Ролония никак не вязалась с нынешней. Фреми краем глаза посмотрела на Ханса. Он, казалось, ожидал ее предательства. Но и он был в замешательстве от всей ситуации. И было не понятно, почему Ролония изменила свое мнение так внезапно.

— Погодите, Ролония, Фреми, враг… Агх!..

Адлет страдал от боли. Это могло быть только игрой, но лицо его так кривилось, что уже не было впечатления, что он притворяется, что ему больно.

— Враг… атакует, — кричал Адлет. — В моей голове звучит голос. Он пытается заставить меня переступить через решение сердца и убить Фреми. Голос ужасно громкий и постоянно повторяет приказ. Сопротивляться даже глупо. Кьема управляет духом. Похоже на гипноз. Ролонией уже манипулируют. Я тоже едва держусь. Кьема использует нас, чтобы мы убили Фреми!

— Врешь, — парировала Фреми.

Но она ощутила сомнение. Поведение Ролонии, слова Адлета… Теперь уже нельзя было с уверенностью заявлять, что это ложь.

— Нами управляют?.. Мной?.. — Ролония склонила голову, глядя на страдания Адлета.

— Да, Ролония, тобой манипулируют. Успокойся и подумай, что происходит! И ты придешь в себя! — а пока Адлет говорил, барьер содрогался. — Ролония, ты же минуту назад говорила другое. Поверь мне. Не дай умереть Фреми. Не позволяй захватывать свой разум!

Ролония, немного подумав, сказала:

— Это даже смешно. Я спокойна, и ничего странного не происходит. Так что никто мной не манипулирует.

«Обычно Ролония тут же поверила бы Адлету», — подумала Фреми.

— Да, я хочу защитить тебя. Не хочу, чтобы ты умер. Если мне позволят убить Фреми-сан, то Ад-куну умирать не нужно.

— Нет! Я же говорил раньше! Враг хочет убить Фреми! И так мы только поможем врагу! Подумай хорошенько!

Ролония покачала головой.

— Нет. Фреми-сан нужно убить, а Ад-куна — защитить.

Хлыст Ролонии взметнулся. Фреми невольно отскочила, а хлыст целился в ее артерию. Он бы выжал из раны всю кровь, если бы задел.

— Стой. Сначала нужно спасти Мору, — сказала Фреми. Барьер все еще держался. А в руках Адлета была бомба, которую он мог активировать в любой момент. Она не могла умереть, пока Мора не была спасена.

— Вот как…

— Мы не можем бросить Мору. Ты сама должна это понимать.

— Да… Мору-сан, как и Ад-куна, нужно защитить. Что же… мне делать?

Адлет же обратился к Фреми.

— Фреми, я должен сказать. Враг намерен убить тебя, и Кьема уже атакуют. А ты все еще думаешь, что я вру?

«Адлет — седьмой. Слова его — ложь. Я была в этом уверена. Но и ситуацию я теперь не понимаю. И не знаю, что делать».

— Беги отсюда. Обдумай все. Нам нужно управлять собой!

* * *

Адлет страдал из-за приказа, повторяющегося в голове. «Убей Фреми». Голос становился все громче. И от борьбы с этим приказом он ощущал приступы тошноты.

Но ситуацию можно было изменить.

«Фреми заметит, что Кьема атакуют сами по себе. Если я умру, они поймут, что это действия врага».

Главное, чтобы не случилось другой смерти.

Но тут Ханс сказал:

— Так Ролонией управляют?

Адлет был удивлен его вопросу, как и Фреми.

— Смерть Ад-куна не нужна и станет причиной паники…

— Ханс, Ролония точно…

— Даже если ею управляют. Что с того? — равнодушно сказал Ханс.

— Но…

— Все так просто. Ты все это сочинил. И все это понимают, нья.

Фреми думала. И кое-что заметила. Растерявшись, Фреми уже начинала сомневаться во всем. И в том, враг ли Адлет.

— Как глупо… Я не заметила.

— Точно, нья, Адлет. Значит, Кьема нападают на Фреми? И каким-то гипнозом Кьема управляет Ролонией, приказывая ей нападать на Фреми? Адлет, нья, это все лишь твоя игра. Врагу нет смысла убивать Фреми, ведь она сама готова умереть. Это ты думаешь, чтобы она не умирала. Значит, вот в чем твоя цель? Доззу, нья, прячется от Тгунея и не мог связаться с седьмым. Никто не мог отдать такой приказ. Так что придумать приказы Кьема вполне в духе седьмого, нья.

— Прекрати, Ханс, — кривясь от боли, сказал Адлет.

«Этот парень. Он просто ужасен», — Адлет опасался Ханса.

— Фреми, не дай себя обмануть. Это все не по-настоящему. Кьема не пытаются тебя убить.

— Нет! Ханс, это ты мог управлять Кьема. Притворяться, а потом убить таким образом! Не верь ему, Фреми!

Фреми ничего не сказала.

— Ханс приказал Кьема тебя убить. И это его притворство плохо пахнет. Тогда тебя убьют беззащитной. Этого он хочет!

«Барьер вот-вот исчезнет. Если Фреми мне не поверит, все кончится плохо», — думал Адлет.

— Нья, Ролония. Хочешь защитить Адлета, нья?

Ролония опешила от вопроса Ханса.

— Так и есть. Я никогда не убью Адлета. Чтобы исполнить задуманное, можно ранить. Но точно не убить. На такой вариант я согласна.

Ролония ненадолго задумалась и пробормотала:

— Д-да, понимаю. Если Ад-кун защищен, все хорошо.

«Может, еще есть шанс вернуть ее в сознание», — подумал Адлет, но не успел обратиться к Ролонии.

— Фреми. Что ты думаешь? Кьема пытаются тебя убить? — спросил Ханс.

Фреми ненадолго задумалась, не убирая ружья, нацеленного на Адлета.

— Нет. Седьмой — Адлет. А у тебя нет причин пытаться убить.

«Плохо дело», — стоило это подумать, и пленка света перед Адлетом исчезла.

Увидев, что барьер погас, Фреми подумала:

«Вот и конец. Хотя нас могли обмануть, Ханс все решил».

— Спасение Моры предоставьте мне. Его левая рука ранена, а если вы выстрелите или ударите хлыстом, он попробует убить Мору. Я заберу бомбу и брошу в сторону, — сказал Ханс, приближаясь к Адлету. — Мы услышим правду, Фреми умрет, а сейчас нужно спасти Мору.

Фреми продолжала целиться в Адлета.

— Фреми, постарайся его не упустить, если он решит сбежать. Этому я не удивлюсь, нья. Ролония, если он начнет говорить, тут же убивай Фреми.

— Хорошо, я так и сделаю. Но, прошу, не убивай Ад-куна. Можно ранить, но если убьешь, я свое убийство не исполню, — проворчала Ролония.

«На этом Адлет перестанет сопротивляться. Погибнет. А я смогу умереть», — Фреми была рада, но ощущала и боль в груди.

Не страх смерти.

Фреми растерялась из-за странной боли в груди.

— Адлет, ты старался. Твоя речь еще недавно была очень убедительной. И ты оказался изобретательным, чтобы защитить Фреми. Ты хоть и слабее, но не сдаешься. Вот только Фреми — Черный Пустоцвет, и она готова умереть. Бороться уже бесполезно.

Ханс опустил пустые руки. Он ждал момента напасть на Адлета. Хоть Ханс и был сильным, он не мог недооценивать противника. Он мог бросить бомбу в любой момент, совершив суицид.

Адлет, кривясь от боли, зло смотрел на Ханса.

— Изображаешь, что борешься с гипнозом. Пора бы тебе прекратить.

— …Замолчи, Ханс.

«Ханс обещал не убивать Адлета. Но вряд ли Ханс так все закончит. Или Адлет погибнет сам, или ему придется сдаться».

Фреми вспоминала прошлые сражения. Каждый раз, как у Адлета были проблемы, у нее появлялась боль в груди. Сражение с Нашетанией, попытка убить Тгунея, бой с мертвыми солдатами во время попытки помочь Ролонии. Каждый раз Фреми чувствовала это.

И сейчас она чувствовала ту же боль.

«Это какое-то наваждение».

Теперь уже было ясно, что он — седьмой. Так что в этом чувстве не было смысла.

«Конец уже близко. Вот и появляются странные мысли. Нужно забыть об этой боли в груди».

— …

Безмолвное сражение началось. Между Хансом и Адлетом было около пяти метров. Оба смотрели друг на друга. Ханс выжидал подходящего момента. Адлет не спешил лезть в сражение, сжимая в отчаянии бомбу в левой руке.

«Чем дольше он медлит, тем лучше для Ханса. Мора может проснуться. И Адлет не будет сосредоточен вечно».

Сражение продолжалось, Адлет не сделал ни шагу.

В тишине прогремел выстрел. Выстрелила Фреми, и пуля пронзила бедро Адлета. Ханс мог бы воспользоваться шансом и выбить бомбу.

— Упрямый… — процедила Фреми.

Ханс не двигался. Адлет — тоже.

Боль охватила его ногу, но Адлет держался. Его хватка на бомбе в левой руке даже не дрогнула.

«Нельзя колебаться во время атаки», — думала Фреми, перезаряжая ружье.

— Фреми-сан, Ад-кун, — сказала на фоне Ролония. Спиной можно было ощутить ее жажду крови.

— Я не убиваю. Я помогаю Хансу, — сказала Фреми.

Ролония не могла справиться с желанием убить Фреми.

«И все же ею могут управлять. Или она может играть по плану Адлета. Если я не умру здесь, это будет на руку врагу».

И тут Фреми увидела. Адлет, кривящийся от боли, смеялся.

Часть вторая

Голова Адлета болела. Нога болела. И в голове продолжал звучать приказ: «Убей Фреми». В одиночку терпеть эту боль, сопротивляться голосу Адлету было невероятно сложно.

А еще перед ним был Ханс. И если Адлет упустит бомбу, то предоставит ему шанс.

Он не мог терять головы, как и не имел права умереть.

«Это сущий ад, — подумал Адлет. — Место, в которое бог бросает людей для наказания. Туда попадают плохие люди. Так говорила сестра в детстве. И Атро говорил, что бог существует, что ад и небеса — не сказки».

Всем сердцем Адлет взывал:

«Эй, учитель, что же видели вы? И сестра, скажи мне. Неужели я так плох?»

И Адлет отметил:

«Фреми могла так думать, ведь это мы заставили ее шагнуть в этот ад».

Адлет больше не мешкал. Он хотел защитить Фреми. Хотел ей счастья. Его решимость не могла пошатнуться.

Но у него могло не остаться сил. У него уже не было союзников. Не было козырей. И Адлет смеялся. А смех в таких ситуациях был тем, что он первым выучил у Атро.

* * *

Она хотела помочь Хансу. Она могла выстрелить. Но нападать на Адлета нужно было осторожно. И Фреми выжидала момент с ружьем в руках.

Адлету было больно. Но все его слова про Кьема, пытавшегося управлять ими, были, ясное дело, ложью. И он притворялся, что Кьема хотят манипуляцией убить Фреми. Кровь все еще стекала из его раны на ноге на камни. Скоро Адлет достигнет предела. Но он все еще смеялся. Истекал потом, но смеялся.

— Больно смотреть, нья… Может, уже сдашься, нья? — Адлет не ответил на слова Ханса. А тот следил за рукой с бомбой.

«Зачем смеяться? Не понимаю его поведение. Никак не могу понять. Мы с Хансом загнали Адлета в угол», — Фреми не знала значения его смеха.

А еще Фреми не понимала, почему Адлет так старается ее защитить. Сколько он мог терпеть боль? Был ли ему дан какой-нибудь приказ от Тгунея? Она все равно не видела ничего, стоящего защиты.

Мысли роились в голове Фреми. она прогоняла их. Мысли об Адлете, особенно, хорошие. Мысли о связи Адлета с Тгунеем, ведь это еще не было доказано.

«Он седьмой. Я должна умереть из-за приказов Тгунея. А слова о любви и защите лишь ложь», — мысленно повторяла Фремми.

Она знала точные факты. Этого хватало.

— Ад-кун, хватит. Нет никаких причин защищать Фреми-сан, — сказала Ролония сдавленным голосом. — Фреми-сан сама выбрала смерть. Так что сдавайся.

Ею управлял Кьема. Адлет тоже слышал этот приказ.

— …Пожалуйста, — сказала Ролония и взмахнула хлыстом, целясь в ноги Фреми, та едва успела увернуться.

Призрачный шанс отогнать всех от Фреми исчезал.

А в голове Фреми появились сомнения. Зачем было притворяться, что хочешь убить себя? Притворство его могло далеко зайти.

Вопрос пришел и ушел, ведь думать о таком было глупо.

Она взглянула на Адлета. Он защищал Фреми по приказу Тгунея. Другого объяснения его поведению она не видела.

«А на самом деле он испытывает ко мне отвращение», — но пока был шанс, что из-за Фреми пострадают Герои, она не могла защищать себя, как истинный Герой.

Она сосредоточилась на сражении с Адлетом и напомнила себе:

«Все это будет не зря».

— …

Фреми создала в своей ладони небольшую бомбу. При прямом попадании такая вряд ли убьет. И вряд ли такая бомба заденет бомбу в руке Адлета.

Но если Адлет и выстоит против удара, но уронит бомбу, она взорвется. И заденет Мору. Впрочем, рана не будет смертельной.

Адлет медленно пятился от Ханса. Он смеялся, но теперь чуть нахмурился.

Фреми бросила две маленькие бомбы. Цель была точной, атака направлялась в одну точку.

Бомбы упали у ног. Адлет против такого удара не выстоит. И Ханс сможет добраться до бомбы.

— Нья, — Ханс двинулся. Как кот, прыгающий на мышь, он прыгнул, целясь в грудь Адлета.

И хотя бомбы попали по ногам цели, Адлет продолжал сопротивление. Выхватив свободной правой рукой меч, он пытался отбиться от наступающего Ханса.

Ханс отреагировал. Он выхватил один из мечей, блокируя удар Адлета.

Но Адлет так и не выпустил свой меч.

— Унья, — Ханс повернул свой меч. Он резко опустил лезвие на левое запястье Адлета. Удар был быстрым, и Ханс решил, что так мог отрезать врагу запястья.

Адлет резко отскочил, избегая удара, изогнувшись. А меч уже устремился к боку Адлета. Брызнула кровь, лезвие вспороло несколько поясов. По земле рассыпались мешочки.

«Плохо дело», — подумала Фреми. Руки Адлета уцелели, и у него появилось время взорвать бомбу.

Палец Адлета двинулся к кнопке. Ханс тут же отскочил далеко назад. Фреми едва успела заметить, как бомба упала на землю.

Но взрыва не произошло. Фреми поняла, что это был блеф. Но такой ход не мог быть просто так, он что-то задумал.

— Ханс, осторожно!

Отбросив бомбу, Адлет метнул в Ролонию дротик. Дальше он намеревался попасть по Хансу. Так он мог бы остановить сражение.

Но Фреми тут же создала маленькую бомбу и бросила под ноги Адлета. Так она давала Хансу время уклониться.

Фреми думала, что Адлет уклонится от бомбы. Или бросит дротик в Ханса, не заботясь о бомбе.

Но Адлет поступил неожиданно. Не думая о брошенной бомбе, он взмахнул ногой и отбросил в сторону упавший мешочек.

Кисет упал и откатился. Бомба взорвалась у ног Адлета. Он успел отскочить, избежать взрыва. Но кожа Адлета все же обгорела. Мора, все еще не пришедшая в себя, тоже получила раны.

— Не вышло!

Ханс вскочил и вскинул меч. Адлет ударился спиной о стену. А из кисета, еще оставшегося на поясе, он выудил бомбу.

— … Черт, Фреми-сан… не смогла убить, — закашлялась Ролония.

Пока она уклонялась от дротика Адлета, она не упустила шанс убить Фреми. Но дело было поправимым. Шансов будет еще много.

— Нья.

Ханс взглянул на мешочек, лежащий на земле. Адлет защищал этот мешочек от бомбы Фреми. Она тоже это заметила.

«Почему он хочет защитить этот мешочек?»

Ханс пытался понять, что происходит, он открыл мешочек. Заглянув внутрь, Ханс растерялся.

— …И как это понимать?

Он высыпал содержимое на пол. А Фреми не могла отвести взгляда от того, что выпало из мешочка. Этого она никак не ожидала увидеть.

Но ошибки не было. Фреми с детства хранила его. Она не выбрасывала его долгое время, даже если хотела. А потом все же решилась.

Из мешочка выпали обломки собачьего свистка.

* * *

«Дурак я», — подумал Адлет, приходя в себя после взрыва.

Но не было времени мешкать, пока все были отвлечены на свисток. Адлет должен был убить Ханса ядовитым дротиком. Вряд ли он успеет попасть, но хотя бы использует шанс.

Он хотел защитить свисток, но не мог при этом жертвовать Фреми.

Адлет не сводил взгляда со свистка среди прочих разбросанных предметов. Бомба откатилась, ее оттолкнули ногой.

Из мешочка высыпался мусор. Но обломки собачьего свистка еще можно было починить. Если же обломки раздавить, то такой важный для Фреми свисток станет лишь мусором.

У собаки не было имени, но свисток мог ее позвать.

«Я не позволю этого сделать. Я же сильнейший в мире. Я не дам разбить свисток».

Хоть предсказать и было сложно, но защитить Фреми еще можно было. Ее жизнь была важнее. А свисток напоминал о счастливой Фреми.

— Унья, — Ханс занял стойку, нацелившись на Адлета. Ситуация стала только хуже. А теперь еще ноги болели после взрыва.

А Адлет все равно продолжал смеяться.

* * *

Обломки собачьего свистка упали на землю. Фреми смотрела на них. Ханс и Ролония не заметили этот взгляд Фреми. Адлет тоже не смотрел в ее сторону.

— …Почему? — выдохнула Фреми.

«Зачем Адлету свисток? Зачем Адлет хранит его? От таких ожогов можно и ноги потерять. И хотя он отделался малым уроном, ведь взрыв был слабым, можно было и погибнуть. Так зачем рисковать, защищая свисток?»

Обломки свистка были значимыми только для Фреми. И больше никто не понимал бы значение этой вещи.

«Свисток. Обещаю, так ты вернешь собаку. Я же сильнейший в мире. Мои обещания не нарушаются», — Фреми вспомнила слова Адлета, произнесенные пару часов назад. Она не поверила ему тогда.

Она не понимала, зачем Адлету свисток. Он мог так пытаться надавить на Фреми. Доказательств не было.

Обломки отвлекали Фреми, а Ханс взмахнул мечом, пользуясь моментом, ведь Фреми бросила бомбу.

«Это могло быть и совпадением. Или меня пытаются использовать. Но ведь в свистке нет никакой ценности».

Адлет не мог сдержать обещание. Не мог. Он ведь седьмой. Он использует Фреми, чтобы убить Героев. Такова его цель.

Но Фреми напомнила себе, что сама выбросила свисток и сказала, что он ей больше не нужен. Потому и причины, по которым Адлет его оставил, не имеют значения.

И все же Фреми не могла отвести глаз от обломков свистка. Во всем мире у Фреми было только это сокровище, и она сожалела, что выбросила его.

«Невозможно, — подумала Фреми. — Адлет из-за этого забрал свисток?»

«Может, оно и маленькое, но это твое счастье, и я постараюсь изо всех сил ради него», — Адлет пытался защитить свисток. Так он мог пытаться заслужить ее доверие. Вполне возможно.

Но Фреми смотрела на свисток, и что-то зарождалось в ее груди.

* * *

Адлет чувствовал, что силы кончаются. Давление продолжалось, и он не мог отвлекаться ни на миг, иначе его одолеют.

Ему хотелось хоть немного отдохнуть. Боль пронзала все тело, впиваясь в него. Голос приказывал убить Фреми, он все еще звучал в голове. Но Адлет держался и продолжал бороться с Хансом.

«Пока еще силы есть», — думал Адлет. Он не мог так прекратить сражение. Даже если шанса победить не было. Даже если все было зря. Адлет продолжал сражаться и смеяться.

* * *

«Адлет седьмой. И мы хотим разрушить планы, убив меня. Так должно быть», — а шанс Фреми вновь встретиться с собакой не мог помешать на пути к победе.

Но он пытался защитить крошечный свисток, что был важен Фреми. И рисковал. Он мог врать, чтобы обмануть ее. Но тогда он врал и все это время.

Она не понимала Адлета. Не понимала, о чем он думает.

Она никак не могла перестать думать об этом. Свисток все же был важен для Фреми.

Из-за него сердце Фреми содрогнулось. Она заметила свои истинные чувства и была рада. Единственное сокровище все же уберегли.

— Адлет, нья. Мог бы уже хоть слово сказать.

Раздумья Фреми продолжались лишь минуту. А Адлет и Ханс не прекращали сражение.

— И что смешного?

До этого не говоривший Адлет вдруг открыл рот:

— Да… я рад.

Фреми подумала, что так он пытается сосредоточиться.

— Чему же?

— К концу сражения Фреми все поймет.

— И что же?

— Как я о ней забочусь.

Услышав это, Фреми не смогла остановить мысли. И она не верила, что когда-нибудь будет о таком думать.

«Адлет не притворялся, что любит меня. Глубоко в сердце я ему нравлюсь. Все же есть много причин отрицать это. Я — ребенок человека и Кьема. Никто не полюбит монстра. Я не привыкла к кому-нибудь рядом с собой. Человек может притвориться, что любит тебя, но это будет только ложь. Так вышло с моей семьей, и с той старой парой, что я встретила. Значит, и Адлет такой же. Какой бы ни была причина, он притворяется, чтобы использовать меня».

Но сердце Фреми этого не понимало. Оно слышало слова Адлета, видело Адлета и сжималось.

«Я и не позволяла себе думать, что Адлет мог беспокоиться обо мне. Хочу ли я этих перемен? Я не хотела счастья».

Мысли об Адлете теперь не контролировались разумом, ими правило сердце.

«Почему же я не заметила?» — подумала Фреми. Семья тоже многое ей говорила, но эти слова были другими. Он мог на самом деле ее любить.

— …Адлет, — тихо сказала Фреми. Слова вырвались раньше, чем она успела их обдумать. — …Прости.

В сознании Фреми всплыли слова Адлета при их первой встрече:

«Я друзей не обижаю».

Слова возникали невольно в сознании:

«Так что я решил, что помогу тебе», — вспомнилась дурацкая привычка Адлета.

«Не волнуйся. Я ведь сильнейший в мире», — перед глазами возникло лицо Адлета, говорящего это, и губы Фреми невольно дернулись:

— …Помоги мне, — сорвались с губ слова. И Адлет точно слышал слова Фреми, хоть и не сразу осознал их.

— …Ха-ха, — Адлет смеялся.

«Что это?» — не понимал Адлет. Он был на грани смерти, а Фреми была вполне жива. И это он был в меньшинстве. Но слова Фреми придали сил сердцу Адлета.

Ролония, все же поймавшая Фреми хлыстом за ноги, застыла от этих слов.

Фреми же думала, что не хочет умирать. Понадобилось много времени, чтобы понять это.

Ханс опешил. Он все еще был готов напасть, но его улыбка выдавала удивление, отразившееся и на лице Ролонии.

Часть третья

Все защищались или отбивались. Движения четверых, бывших в одной точке, пересеклись в нападении друг на друга.

«Сбежать шанса нет», — подумал Адлет.

Фреми была рядом с Адлетом. А Ролония решительно намерилась выбить у Фреми первым делом ружье. Она за связанные ноги хлыстом подняла Фреми в воздух, подвесив ее. Кончик хлыста ударил по ружью Фреми. И оно упало на землю.

Но из левой руки Фреми тут же полетел черный порошок. Порох завис в воздухе и взорвался. Тела Фреми и Ролонии обхватило пламя.

— Гу!

Пороха было мало. Фреми и Ролония не пострадали. Зато Ролония немного замешкалась. И выпустила из рук хлыст, тем самым, освободив ноги Фреми.

Хватка на ее лодыжках на миг ослабла, Фреми схватилась за хлыст в воздухе и распутала ноги.

Но хлыст Ролонии не сдавался. Теперь он обвивал не только ноги, но и пытался связать все тело.

Фреми сжала хлыст в кулаке и вырвалась из хватки. Как только она упала на землю, Фреми сделала большой прыжок в сторону. Она пыталась схватить ружье и убраться подальше от Ролонии.

Но и Ханс двигался. Он без колебаний бросился с мечом на Фреми. Фреми тянулась к ружью, а меч летел к ее запястью. И поднять ружье она не успевала.

Ролония воспользовалась моментом и обхватила хлыстом живот Фреми.

— Фреми!

Бросив меч, Ханс пригнулся и бросился к Адлету. Он нападал на руку Адлета, скрючив пальцы, словно кот царапался.

Тело Адлета болело, он был отвлечен Фреми, так что не помешал атаке Ханса. Его пальцы ударили по бомбе, и та выпала.

— А теперь убей Фреми, — сказал Ханс Ролонии.

Но как только бомба отлетела, Ханс отвлекся от Адлета. Этого шанса Адлет и ждал.

Бомба была приманкой, чтобы выдался такой шанс с Хансом.

Адлет тут же снял наручники и отпустил Мору. Он отбросил ее тело к Хансу.

— Нья!

Ханс разрывался между намерением напасть на Адлета и схватить Мору. Адлет откатился в сторону, чтобы быть подальше от Ханса. А Ханс уже не пытался помочь Море, он нацелился схватить Адлета.

— Фреми, я помогу! — крикнул Адлет.

— Осторожно!

А Фреми, отчаянно тянувшаяся за упавшим ружьем, схватилась за него.

Дротик, вызывающий боль, попал в лицо Ролонии. Завизжав от боли, Ролония отвлеклась от хлыста. А пуля Фреми пронзила бедро Ханса. Тот упал, откатившись.

Фреми вырвалась из хватки хлыста на животе. Адлет, шатаясь, спешил к ней.

Адлет был готов защищать Фреми, а она, вскинув ружье, защищала Адлета.

«Правильный ли я сделала выбор?» — думала Фреми, направив ружье на Ролонию.

Но она уже не верила, что Адлет седьмой. Он не пытался ее использовать. Кто-то приказывал ему, он не врал. И хотел ее защитить.

И она не могла считать его седьмым. Адлет говорил, что цель врага — смерть Фреми. Значит, смерть Фреми что-то запустит. Впрочем, об этом Адлет ничего не говорил.

Но если ее смерть входит в стратегию или игру Тгунея, то она должна выжить. Фреми и Адлет просто стали пешками его плана.

Даже если Адлет и был седьмым, Фреми он защищал вопреки приказу Тгунея. Была такая возможность. Но могло быть и совсем не так.

Фреми не верила, что такое возможно. Этот человек впервые дал ей ощутить тепло. Она не могла игнорировать слова Адлета.

«Решение менять не буду», — подумала Фреми.

Пока не будет известна правда, в том числе, и о существовании Черного Пустоцвета, и он истинной цели Кьема, ей умирать нельзя.

— Осторожно! — крикнул Адлет. Фреми отреагировала тут же и дотянулась до скривившегося от боли Адлета, поддерживая его тело. — Лучше не надо.

Она знала, что это было. Сила Кьема, управлявшего духом, пыталась сломить Адлета. И он не выдерживал.

Его глаза затуманились от головной боли. Его давно стошнило бы, но желудок был пустым. «Убей Фреми». Давление приказом не ослабевало, а силы кончались.

Колени его подкосились. Фреми закинула руку Адлета на плечи.

По щеке Ролонии, пронзенной дротиком, текла кровь. Силы Святой Свежей Крови легко справились с токсином, попавшим в ее тело с дротиком.

Ханс поднялся. Он покачивался на одной ноге, занимая стойку. Хансу пришлось встать почти на четвереньки, раненая нога, видимо, не выдерживала вес.

— Прости, Ханс. Но смерть придется отложить, — сказала Фреми с ружьем в руках.

— А вот это неожиданно. Что случилось? Внезапно испугалась умереть?

— Успокойся. Я не сотрудничаю с Кьема. Но решила выяснить правду.

— Адлет — седьмой. Разве это уже не доказано?

— Не знаю. Я все еще не уверена.

Слушая Фреми, Адлет думал:

«Это победа. Как только правда раскроется, Фреми не нужно будет умирать. И седьмой найдется».

Гора упала с плеч Адлета. Он на миг расслабился, и это сыграло злую шутку. Приказ в голове, голос, раздающийся эхом, тут же стал громче.

— Фреми-сан, тебе нужно умереть, иначе погибнут Герои, — сказала Ролония.

Сила воли Адлета в этот миг пошатнулась под гнетом головной боли. Он так обрадовался на миг, что растерял все силы, чтобы противостоять этому голосу снова.

— Адлет, все хорошо?

Фреми и Ролония с тревогой смотрели на Адлета.

— Беги… — выдавил Адлет. Больше сил не было. Против воли Адлета правая рука замахнулась мечом на шею Фреми.

Фреми избежала опасности, отскочив назад. А тело Адлета теперь покачивалось и двигалось само по себе.

Меч пытался попасть по животу Фреми, Адлет держался за голову.

— Ад-кун!

Адлет пошатнулся, замешкавшись. А хлыст Ролонии тут же нацелился на Фреми.

«Теперь будет жаль, если все так закончится. Фреми еще может сбежать. А я должен защищать Фреми. Или хоть остановить Ролонию», — думала голова.

Но тело поддалось приказу. Меч Адлета нацелился не на Ролонию, а на Фреми.

Еще недавно он пытался защищать, рискуя собой, а теперь сам пытался убить.

Фреми была удивлена, что Адлет напал на нее. А он думал при атаке:

«Прошу, Фреми, избегай меня».

Адлет без колебаний целился в шею Фреми. И меч задел ее тело.

— Адлет…

По двум причинам Фреми избежала атаки. Адлет потерял равновесие незадолго до удара, а Фреми не расслаблялась даже рядом с Адлетом. Кровь текла с шеи, но рана была не смертельной.

— Тобой тоже управляют.

— Беги… от меня. Я… больше… — сказал Адлет. Не слушаясь, тело его направило меч на Фреми.

— Не бойся. Я не умру. У тебя сейчас не так много сил.

Адлет не понимал ее. А Фреми, пригнувшись, побежала. За поворотом она надеялась набрать скорость.

Но путь преградила Ролония. Ханс немного, казалось, растерялся, но тоже был решителен в вопросе, что приоритет сейчас в убийстве Фреми.

Адлет бросил метательный нож и ядовитый дротик в Фреми. Взлетел хлыст Ролонии, замахнулся Ханс.

Спастись шанса не было. Адлет намеревался убить Фреми.

— Ого, — раздался голос, и из потолка, пола и стен тут же вылетели мечи. Один отбил атаку Ханса, другой ударил по хлысту.

От ядовитого дротика Фреми умудрилась уйти сама, как и от брошенного ножа.

— Помнится, я слышала о другом. Можете объяснить, что происходит? — сказала Нашетания, появляясь и переводя дыхание.

— Я хочу узнать правду, — ответила Фреми, защищаясь ружьем.

* * *

Незадолго до этого Тридцатый в углу лабиринта ждал Нашетанию. А она, проверив, успешно ли выполняется стратегия, неспешно возвращалась.

— Я проверила. Похоже, все вышло. Доззу посмотрел на меня и тихо передал сообщение. Спасибо за сотрудничество, — Нашетания склонила голову. — А потом я проверила, как там Фреми-сан. А где ты?

Тридцатый сообщил, где он, где Адлет и передал обстановку.

— Вряд ли Фреми-сан решит умереть до моего появления. А вот Адлет-сан вполне может взорвать Мору-сан.

— …Адлет непонятный человек. Тгуней-сан говорил опасаться его. Если утратить бдительность, он может сделать что угодно.

— С этим я соглашусь.

— Он может даже изменить исход боя. Тем более, Адлет, как и Фреми, догадываются, что что-то не так.

И Тридцатый связался с Кьема сзади шифром:

«Посланник Тгунея-самы. Направляйся к основным силам Тгунея-самы. Мы почти убили Фреми, приблизили следующий шаг».

Это сказал Тридцатый. Но Нашетания с ним не согласилась:

— О, было бы неплохо вашему посланнику немного подождать.

— Еще немного?

— Да, всего лишь немного. И я попросила бы… — на этом Нашетания перестала говорить человеческим языком, и изо рта ее донесся шифр, который использовал Тридцатый. — Я тут кое-что услышала. О каком следующем шаге речь?

Тело Тридцатого, замаскированное под камень, подрагивало. Он пытался сбежать, уползая по полу.

Но Нашетания тут же призвала множество мечей.

— А мы могли бы сотрудничать и дальше. Ведь Адлет-сан очень опасен.

Тридцатый уже не изображал камень. Оттолкнувшись хвостом, он прыгнул к Нашетании. Тут же Кьема, игравший роль посланника, тоже бросился на нее.

— С людьми все равно ничего не добьешься.

В лабиринте раздавались крики двух Кьема. Они были короткими. Кьема-посланник оставил Тридцатого, откатившись и упав на полу. Нашетания улыбалась, пока рассекала его.

— Спасибо за информацию. Ядро я разрушать не буду. Мы увидимся лет через десять-двадцать. И тогда я тоже тебя поблагодарю, — сказала Нашетания и повернулась к проходу. — Поверь. К тому времени, люди и Кьема, все, благодаря тебе, будут жить в мире и гармонии.

Нашетания пошла прочь, говоря это. Но остановилась, что-то заметив.

— …О, вот и это.

* * *

Внезапное появление Нашетании очень помогло Фреми. Ладно Адлет, но нападение Ханса и Ролонии было опасным. А они теперь нацелились на Нашетанию, оставаясь настороже.

— Ну, Фреми-сан. Я сделала то, что должна была.

— Сначала ответь. Ты все еще союзник Героям?

— Да, конечно.

Ханс, поднявшись, вскинул меч. Ролония приготовила к атаке хлыст. Адлет направил меч на Нашетанию.

До того, как узнавать правду, нужно было остановить сражение. Уничтожить Кьема, управлявшего Адлетом и Ролонией.

— Сейчас мне умирать нельзя. Остановим их.

— Я не против. Я сюда не просто так пришла.

Но спрашивать у Нашетании, почему она защитила Фреми и что она задумала, времени не было. Адлет и Ролония возобновили атаку.

— !..

Пуля Фреми ударила по броне Адлета. Пороха было немного. Броню удар не пробил, но назад отбросил.

Мечи Нашетании ударяли по хлысту Ролонии, но ее саму не ранили.

— …Фреми, я был неправ. Ты не должна уми-ай… — сказал Адлет, замерев, но через миг схватился за голову и простонал. — Беги сейчас же… другой я… убьет.

Адлет разрывался. Фреми смотрела на него и понимала, что он все еще борется. Он продолжает сопротивляться, чтобы не убить ее.

— Ханс, твои слова. Что это все уловка Адлета. Что он притворяется, чтобы убить меня, — заговорила Фреми с Хансом, державшим меч наготове. Разве похоже, что он притворяется?

— Да. А ты, вижу, все еще жива. Хватит уже убегать от судьбы.

«Нет, — подумала Фреми. — Если бы не перемена в сердце, если бы не кусочки свистка, я бы уже умерла».

— Он сразу это задумал, нья. Черт, как он всех переиграл. Да… Адлет все-таки впечатляет.

Ханс смеялся. Его улыбка отличалась от улыбки Адлета, она была жестокой. Он смотрел на Адлета с желанием убить. Но пока что Ханс на Адлета не нападал. Если он попытается убить Адлета, вмешается Ролония. Ею управляли, но она все равно хотела защитить Адлета.

— Фреми, себя убить не хочешь, нья?

— Не сейчас.

Будь этот разговор немного раньше, Фреми сдалась бы. Но теперь она направила ружье на Ханса без колебаний.

— Прости, но я больше тебе не верю. Я не могу здесь умереть.

— Тогда мне придется тебя убить, нья.

Нашетания удерживала Адлета и Ролонию, пока Фреми боролась с Хансом.

Нога Ханса была ранена, но он без проблем держал меч. В схватке один на один у него оставалось преимущество.

— Нашетания, задержи их, — сказала Фреми и бросила на землю маленькую бомбу. Взрыв задержал Ролонию и Адлета. Нашетания защищала путь к отступлению, пока Фреми побежала прочь.

* * *

Адлет уже не мог остановить тело, нападавшее на Фреми. Хотя он все равно продолжал отчаянное сопротивление. На миг овладев собой, он крикнул Ролонии:

— Ролония! Позаботься о Море!

И тут Ролония вспомнила.

— Т-точно, я же забыла о Море… Ч-что ж-же…

Ролония не знала, стоит ли ей преследовать Фреми, или остаться и помочь Море. Она закинула на спину бессознательную Мору и побежала за Фреми. Но теперь ее движения были скованными.

И хотя Адлет смог заговорить, тело двигалось против его воли. Уклонившись от меча Нашетании, он пытался последовать за Фреми.

«Борись», — говорил себе Адлет.

Теперь уже даже слова не получалось выдавить, они застревали в горле.

Все закончилось. Бой был проигран. Но Адлет не собирался так сдаваться.

* * *

Фреми бежала с помощью Нашетании.

Ролония и Адлет уже мчались за ними. Ролония бежала медленно, Адлет был ранен. Но с Хансом это не сработало. И Фреми бежала по лабиринту, бросая бомбы. Они могли остановить на время остальных, но Ханс отскакивал на стены, и на него бомбы не оказывали эффекта.

— А ты сильный, Ханс-сан, — беспечно сказала Нашетания.

«Зачем жить? Ради чего убегать?» — спрашивала себя Фреми. Ее убедили, что она должна погибнуть, ведь она — Черный Пустоцвет. Живой она уничтожила бы Героев.

Фреми отогнала всплывающие вопросы.

«Кьема пытаются меня убить».

И хотя она собиралась умереть, теперь она не могла предать Адлета.

— Задержи Ханса. А я — вперед.

— Одна? Будет туго.

— Я ненадолго. Нужно изменить ситуацию, — и добавила, обратившись к Хансу. — Если ты не седьмой, то пойми. Я умру ради Героев. Решение не изменилось.

— Нья, но и я не остановлюсь.

Обойдя меч Нашетании, Ханс бросился за Фреми. Но Нашетания помешала ему своим тонким мечом.

— Фреми-сан. На развилке из пяти путей в лабиринте можно кое-кого найти. Важного Кьема, — сказала Нашетания, схватив рукой неплохой меч. — Если ты мне веришь.

Мечи вылетали из потолка и стен. Фреми, скептически поглядывая на них, продолжала бежать.

* * *

— Мора, я тебе помогу, — Ролония с Морой на спине бежала по лабиринту. Она могла остановить кровотечение на шее Моры, избавиться от яда в ее теле, управляя кровью.

«Ее сила поможет поймать Фреми-сан. А с Хансом-саном и Ад-куном мы сможем загнать ее в тупик», — Ролония могла думать только о смерти Фреми. Желание убить ее захватило ее.

* * *

— …Ха-ха.

Адлет в одиночку бежал по лабиринту. Его тело было послушно приказу, словно кукла.

Но Адлет боролся. Ему нужно было сделать все, лишь бы защитить Фреми.

* * *

А Фреми спешила к указанному месту в начале лабиринта. Она много раз сворачивала не туда. Без помощи Моры двигаться по лабиринту было очень сложно.

Стиснув зубы, она искала правильное направление. Она не хотела упускать этот шанс.

* * *

«Тридцатый… что ты делаешь?», — недалеко от входа был Четырнадцатый. Он уже терял терпение. От Тридцатого все еще не пришло вести. Он говорил, что свяжется, если Фреми погибнет. Но время шло, Тридцатый не показывался, посланник тоже не приближался.

Четырнадцатый начинал думать, что он провалил задание.

Адлет и Ролония. Пока что он управлял только ими. Тридцатый говорил убить только Фреми. Но двоих ему не хватало. Среди Героев было лишь двое с выдающейся силой.

Другого выбора у него не было. Четырнадцатый решился. Он хотел все исправить.

Но при этом ему было не по себе. Использовав столько сил, он продержится не больше десяти минут. Но он хотел успеть убить Фреми.

Чамо Россо. Сильнейшая из девушек-Героев, ее сил может хватить для убийства Фреми.

Управлять еще одним человеком, кроме Адлета и Ролонии. Внедрить желание убивать. Это могло дорого обойтись, но Четырнадцатый использовал силу.

И он издал волны, вызывающие желание убивать.

* * *

— Это… — тихо сказала Чамо, пока искала Нашетанию. Она услышала вдали шум и отправила туда Джума. — …Что же это?

Другой причины она не видела. Да и в этой причине она не видела смысла.

— Кот-сан, зря. Нашетания не так важна, если не убить Фреми.

Чамо созвала всех Джума. И изменила приказ. Теперь они должны были найти и убить Фреми. Джума расползлись по лабиринту.

* * *

Испуская звук, Четырнадцатый думал:

«Чамо поддалась волне. Победа. Приказ седьмого будет выполнен».

Но Четырнадцатый не знал, что своими силами отодвигал смерть Фреми. О его способности уже знали. Он же об этом не догадывался, как и о том, что Тридцатый уже побежден.

Четырнадцатый прислушался и различил тихие шаги в коридоре. И на вершине лестницы появилась Фреми. И тут Четырнадцатый все понял. Уже было слишком поздно. Фреми что-то бросила.

Четырнадцатый заметил это и закрыл глаза.

* * *

Взрывы сотрясали весь перекресток. Фреми бросала множество бомб, они попадали по полу, стенам и потолку, взрываясь.

Враг прятался где-то здесь. Его не было видно. Потому его и не заметила Мора.

Но Фреми не тратила время на тщательные поиски. Она взрывала все, намереваясь так дойти и до врага.

— Вот…

На глазах Фреми обломки камней принялись медленно менять облик. И появился Кьема, похожий на огромного жука. Она его не знала.

«Раз он был в облике камня, Мора могла его и не заметить», — Фреми кашляла. Она посмотрела на Кьема свысока. Она не знала, был ли этот Кьема тем, что управлял Адлетом и Ролонией. Теперь оставалось только ждать.

* * *

И вдруг Адлет ощутил приступ головной боли.

— О, неожиданно.

Физическое состояние изменилось, у него закружилась голова. Он уперся рукой в стену, вздохнул. Желание убить Фреми, захватившее его, полностью исчезло.

— Победили?.. — борьба была окончена.

Адлет тут же опомнился. Ханс все еще преследовал Фреми. И он не знал, есть ли еще враги.

— Фреми, я уже в пути! — крикнул Адлет и сорвался с места, полный решимости.

* * *

— …О? — Ролония застыла и схватилась за голову. Она не могла понять внезапную перемену. Она была растеряна. И она побледнела, поняв, что творила совсем недавно.

«И почему я не заметила? Почему не поверила ему?».

Адлет и Фреми, даже Ханс говорили, что мной управляют. Но я их не слушала. Я думала, что они сошли с ума.

— Ролония. Что случилось, черт возьми? — пришла в себя Мора. — Они преследуют Фреми? Кьема появились? Почему сражаются с Ханс и Нашетания? Зачем Адлет на меня напал?

— Э, оно… это… — Ролония была в панике. Она не могла ничего описать.

— …Ладно, ты тоже не знаешь. Но нужно остановить сражение. Все, слушайте меня, — Мора слезла со спины Ролонии и использовала силу горного эха. — Сперва спрошу. Фреми, почему ты все еще жива?

* * *

Проем был заполнен дымом, и Фреми стояла одна посреди него. Не было видно ни Ханса, ни Ролонии. И Кьема не нападали. Но тут раздалось эхо Моры.

— Фреми, ты жива? И даже невредима? — Мора была потрясена. Она еще не пришла в себя после столкновения с Адлетом.

— Мора, ситуация изменилась. Пока что я не собираюсь умирать.

— Ты больше не Черный Пустоцвет?

— Не в том дело. Нужно все обсудить. Скажи всем, что нам нужно поговорить.

— Я начинаю думать, что ты боишься умирать.

— Нет. Перед тем, как вы примете решение, нужно все обсудить. И то, что с каждым случилось, и мнения каждого. Если все будут хотеть моей смерти, я подчинюсь. Если нет, последую этому решению.

После долгой паузы Мора сказала:

— Я свяжусь со всеми. Подожди меня.