Временами — например, в дни бабьего лета, когда воздух цепенеет от собственной умиротворенности, под колесами велосипеда взрываются желуди, а сентябрь подкидывает тебе на лобовое стекло желтые парковочные талончики; и всякому скептику с его присказкой: «Какие бабы, такое и лето», мы можем показать язык: «А?! Видал? О как!»; короче, в редкие моменты беспричинного и абсолютного счастья я вспоминаю финальный монолог Катарины из «Укрощения строптивой»:

…В заботах о тебе он трудится на суше и на море, не спит ночами в шторм, выносит стужу, пока ты дома нежишься в тепле… А от тебя он хочет лишь любви, приветливого слова, послушанья — ничтожной платы за его труды…

Или, переводя на актуальный язык:

Он в офисе растрачивает дни, шуршит бумагой, ссорится с начальством и наживает язву и гастрит, чтоб ты могла ходить по магазинам. Так притворись хотя бы иногда, что ты раба, а он твой повелитель.

Ах, обмануть его нетрудно, он сам обманываться рад…

Мода на старославянские имена в России накатывает волнами. Вдруг откуда-то возникают в детсадах прохоры и мефодии, акулины и пелагеи. Но одно имя потеряно напрочь. Вернее, потеряна память о том, что слово это было когда-то прелестным женским именем, — Забава. Почему оно исчезло навсегда? Потому, вероятно, что наши мамы исключали для нас перспективу оказаться игрушкой в мужских руках, а мы, продвинутые и самостоятельные, исключаем ее для своих дочерей, у кого таковые имеются. Хотя как это, в сущности, здорово — служить кому-то забавой, то есть забвением дел и отдохновением от проблем, источником радости и веселья. Нет, не «кому-то», разумеется, а вполне конкретному человеку.

Женщина всегда хочет того, что ей не дано. Ибсеновская Нора покорно жила в кукольном домике, а потом развалила его изнутри. Мы же — наоборот — пока растем, взрослеем, умнеем, насквозь из себя сознательные, всегда готовы продемонстрировать страшную оскорбленность, если какой-нибудь нахал мужского пола ляпнет нам прямо в лицо: «Ну и куколка!» Лично мне с пятнадцати до двадцати пяти очень нравился гордый отклик: «Я не кукла! Я живая и настоящая!» Наконец, мы встречаем Нашего Мужчину и с этого момента жаждем только одного — статуса любимой игрушки. Умница-Галатея мечтает постоять изваянием в доме у Пигмалиона. Но поскольку наш мужчина — он и умный, и тонкий, и благородный, то теперь уже мы, растекаясь мутной лужей возле его ботинок, обязаны выслушивать: «Какая из тебя кукла? Ты живая, ты настоящая, в тебе целый мир…» Помню, как я пыталась убедить любимого относиться ко мне полегкомысленнее. Чуть ли не официальное заявление составила: «Прошу считать меня куклой». А в ответ дождалась: «Ну, конечно, ты кукла…» И через паузу, с ласковой ехидцей: «Чертова…» А это, согласитесь, несколько иной смысловой оттенок.

Грянет, грянет однажды роковой день, и девице, от которой кавалеры разлетались, как мячики из теннисного автомата, вдруг страстно приспичит замуж. Опять-таки — не вообще, а очень конкретно. То, что раньше казалось тоской и рутиной, с одним-единственным человеком обретает сумасшедшую притягательность. Вершина мыслимого и немыслимого секса — принадлежать полностью, покоряться, радовать мужчине глаз, слух, руки, прочие части тела… Стать для него забавой, игрушкой, куклой. И гордиться этим не меньше, нежели карьерными достижениями.

Правда, отдельные пытливые мальчики любят разломать игрушку, просто из интереса — что у нее внутри. Собрав себя разок-другой по винтикам, от кукольных соблазнов зарекаешься навсегда.

Нельзя провести куклой целую жизнь, но, бог мой, как же сладко побыть ею время от времени. Кукла — это роль, которая должна присутствовать в репертуаре каждой женщины. Когда мы влюблены и любимы, наши мордочки хорошеют без дополнительных усилий, а фигуры истончаются без всяких диет — так проступает из глубин дремавшее доселе прекрасное создание, изящное и хрупкое, с тугими локонами, длиннющими ресницами… «И стеклянным взглядом», — добавит кто-то, но ошибется. Кукла — друг человека. Про это знает любой ребенок. Она умеет молчать и слушать и существует на свете только ради вашего удовольствия. Кукла Маша, кукла Даша, глянцевая Барби и плюшевый медвежонок — они не похожи друг на друга, но по сути своей едины. Берегите кукол; вернее, берегите и лелейте в нас, женщинах, периодическое стремление «окуклиться». Забавляйтесь нами, пока мы добрые. Ловите момент.

_____