Пока женщина растет и взрослеет, представители сильного пола кажутся ей чуть ли не богами. Ну, как минимум полубогами. Или хотя бы героями.
Пока мы ничего не знаем о мужчинах, а также на протяжении того длительного времени, когда мы знаем о них очень мало, нам свойственно идеализировать, демонизировать, романтизировать, преувеличивать, приукрашивать и производить над возлюбленными разные прочие глагольные манипуляции. У наших ранних увлечений глаза, как блюдца, мы смотрим на мужской род сквозь мощную лупу, вследствие чего пустяковые дела оборачиваются свершениями, банальности — открытиями, а жидкий дискант звучит подобно трубному гласу. Наша вера фанатична, наше поклонение беспредельно, наша готовность к жертвам удовлетворила бы самого злобного африканского идола. Я называю это языческим периодом в жизни женщины.
Как маленькому мальчику чудится, что женщина — это только тело и вся она придумывалась и создавалась ради его личного удовольствия, так девочки по первости думают, будто мужчина состоит исключительно из подвигов и побед. Затем выясняется, что, в основном, из бед и сдвигов…
Наивность — второе счастье, и следовало бы с улыбкой вспоминать те благословенные времена, ту нежную зарю, когда я лелеяла общепринятые мифы о мужчинах и не подвергала проверке легенды, которыми первый герой морочил мое юное сердечко. Но сегодня, одиноко возвышаясь на руинах собственной античности, разглядывая опрокинутые постаменты и статуи с отбитыми носами (хорошо, если только носами), я горько думаю: о, боги!.. почему и вы, и герои столь недолговечны?!.
Однажды в судьбе всякой женщины наступает переломный момент под названием «Сумерки богов» с последующей «Гибелью богов». А заодно и героев. Женщина уже слишком опытна, чтобы доверять легендам и мифам. Например, ей известно, что:
если у ее героя болит печень, так это вовсе не от того, что он добывал огонь для семейного очага;
золотого руна не будет, можно не рассчитывать;
конюшни придется вычищать самой, причем всю жизнь, превращая, таким образом, подвиг Геракла в сизифов труд;
твой герой явно предпочтет, чтобы из клубка Ариадны ему связали пуловер;
и если вечером он готов взять тебя на Олимп, то утром — шла бы ты домой, Пенелопа…
Существуют чисто женские мифы о мужчинах. Например, путь к сердцу через желудок. Нам хочется так думать, потому что ежедневная готовка на протяжении десятилетий может сравниться только с цепями рабов на галерах, и невыносимо приковать себя к плите ради одной пищеварительной системы. Нужна более высокая цель. В доставшемся нам экземпляре мужского организма мы стараемся установить прямую связь между желудком и сердцем. Иногда это удается, иногда не очень, а порой не удается совсем. Чем ближе мужчина к собаке Павлова, тем легче выработать в нем гастрономические рефлексы. Но тогда в один прекрасный день ты поймешь, что он любит не тебя, а твою стряпню…
Существуют, напротив, мифы, созданные и разнесенные по свету самими мужчинами. От которых они не отрекутся, даже положив руку на Библию. Первый и главный — миф о Великой Сексуальной Зависимости. О том, что секс — это единственный компас на мужском корабле и единственный ветер, раздувающий их паруса. Когда бы не Елена, что Троя вам тогда, ахейские мужи?.. Ну, и так далее.
Мужчинам хочется так думать — раз; во-вторых, им хочется, чтобы так думали о них другие мужчины, потому что секс — это сила, секс — это энергия, секс — это власть; наконец, им необходимо, чтобы так думали женщины, ибо имидж природного самца, слегка окультуренного цивилизацией, и практичен, и привлекателен, и в случае чего всегда может служить оправданием. Мы такие, ничего не поделаешь.
Так вот: они не такие. Это всего лишь миф. Не более правдоподобный, чем рождение ребенка из волосатого мужского бедра.
Скажу честно: обрушение этого мифа было самым большим разочарованием, которое когда-либо постигало меня по вине мужчин. Еще честнее: мне нравилось думать, что мужчиной руководит секс. Что ради секса он готов пойти на многое и многое изменить в своей жизни. И что ночная кукушка имеет все преимущества перед дневной, согласно старой народной мудрости.
Многократно побывав ночной кукушкой (и нисколько не желая превратиться в дневную), я вынуждена признать свое поражение. Это не значит, что я пыталась использовать постель в корыстных целях, и, занимаясь любовью, ненавязчиво куковала о повышении зарплаты, карьерном росте или отвратительном характере нового зама. Абсолютно нет. Но, скажем, появляется в твоей жизни мужчина, чье сексуальное влечение тебе хочется развернуть в полнометражную картину счастливого союза. Хочется, чтобы он перестал метаться между дневной и ночной кукушками и перевел тебя в разряд кукушки круглосуточной. И тут вдруг ты понимаешь, что для мужчины секс и жизнь — разные вещи. Которые он, вопреки мифам, не склонен смешивать. А если лучшие из мужчин таковы, что говорить про остальных?
Может быть, я делаю преждевременные выводы. Может быть, мне еще рано обобщать. Но список кораблей прочитан мною как минимум до половины, и, увы, ахейские мужи сильно подорвали свою репутацию в глазах современных елен…
Проложить путь к сердцу через пенис не составляет труда. Особенно, когда ты искренне пленилась человеком и отдаешься ему без остатка. Мужчина умеет это ценить — что правда, то правда. В большинстве своем «собаки Павлова» гораздо легче ведутся на сексуальный рефлекс, нежели на гастрономический. Но и тут наступает момент истины, когда ты осознаешь, что, вероятнее всего, он любит не тебя, а твой клитор…
Отчаиваться не надо. Истины в этом моменте может быть не больше, чем в одноименной телепрограмме. Секс и любовь в мужском алфавите обозначаются одним иероглифом. А значит, любовь и жизнь опять-таки не совпадают. Это мифический мужчина рисуется нам существом порывистым и безрассудным. В действительности он очень рационален. Я помню, как после упоительного секса мой приятель задумчиво сказал из темноты: «С тобой так здорово, что хочется все себе позволить. Отпустить себя. А мне нельзя…» Это была первая и последняя наша ночь. Потом я случайно узнала, что за несколько лет до нашего знакомства он бросил пить и закодировался. С тех пор я легко угадываю «зашитых» мужчин (причем «зашитость» может быть и реальной, и психологической). Они упорно воздерживаются от любых крайностей, потому что крайности не ходят в одиночку. Нельзя «отпустить» себя в сексе и контролировать каждый свой шаг в других сферах. Секс — это свобода. А к свободе мужчина, как правило, не готов. Он боится, что ураган страстей перевернет его жизнь и в одну секунду унесет стабильность, ради которой пришлось горбатиться годами. В легендах и мифах наш герой ищет бури. На самом деле он предпочитает покой.
Кроме того, секс — это правда. Голая правда. Его нельзя подделать. Нельзя имитировать, во всяком случае, достаточно долго. Секс рассказывает все о тебе, все о твоей женщине и все о ваших взаимоотношениях. Иногда люди перестают заниматься сексом, чтобы не слышать голос правды.
По натуре своей я — настоящая ночная кукушка. Даже днем. Я не могу быть для мужчины никем, кроме как женщиной. И, наверное, это плохо. Мы, ночные кукушки, легко прокладываем путь к сердцу, но практически никогда не добираемся до головы. Голова мужчины принадлежит дневным птицам. Поэтому с дневными он вьет гнездо. А с нами летает по ночам. Такая вот орнитология.
_____