XX Съезд КПСС, посвященный в основном «разоблачению культа личности», пришелся на мою студенческую молодость. Как он на меня повлиял? Непросто подобрать подходящие слова для описания тогдашних мыслей и чувств. Нет, те события, «перевернувшие мир», не воспринимались мной как трагедия вселенского масштаба, они не повергли меня в уныние или, наоборот, «благородную ярость». Но оставили на какое-то время в душе странную, неприятную пустоту. И тогда, и много позднее я неизменно пытался доказать, прежде всего самому себе, что партия не может ошибаться В ГЛАВНОМ, что курс, избранный ей в тот или иной период истории, «в общем и целом» правильный, а отдельные ошибки и недочеты всегда можно исправить.

В молодости мы, как правило, не отличаемся особой мудростью, умением подвергнуть самостоятельному, всестороннему анализу главные события и политические и социальные феномены. В 1956 году, несмотря на некоторое морально-психологическое потрясение, испытанное после доклада Хрущева, я довольно быстро «пришел в себя», решив: раз партия признала поли тику Сталина ошибочной, значит наверняка у нее были для этого все основания.

Есть у нас простая и в то же время подходящая для самых разных ситуаций поговорка: «Что имеем, не храним, потерявши, плачем». И хотя «потерявши» Сталина, наш народ плакал сравнительно недолго, каково истинное место и предназначение «отца народов» в судьбе нашего государства, многим из нас стало доподлинно известно уже в последние годы существования Советского Союза, а кому-то — и после «потери» великой Советской страны. Плакала, кстати (в прямом смысле этого слова), в день смерти Сталина и моя мать Нина Александровна, убежденная «сталинистка». И это притом, что ее первого мужа, сына священника, в начале 30-х годов репрессировали большевики...

Осенью 1932 года мужа Нины Александровны арестовали. Во время ареста шел обыск, искали какие-то документы, а муж в этот момент утешал жену, хотя чувствовал, что в последний раз держит дочку на руках, знал, что возврата «оттуда» нет. Потом, надрываясь в поисках мужа по тюрьмам и лагерям, она узнала от добрых людей: если мужа арестовали без права переписки, это означает расстрел. После долгих мытарств и унижений она, обессиленная, с крошечкой-дочкой на руках вернулась в родительский дом...

(В.Рыньков. Геннадий Янаев: загадка эпохи)

То, что отечественная история — уникальный, универсальный, ни с чем не сравнимый по мощности и эффективности идейно-политический инструмент, наши политики, государственные и общественные деятели понимали всегда. А потому эту историю на протяжении многих веков старались не только всячески эксплуатировать ради достижения своих разной степе ни масштабности целей, но и (когда очень хотелось и возможности позволяли) местами «поправлять», конъюнктурно «редактировать», а то и вовсе бессовестно фабриковать-фальсифицировать. Особенно «повезло» в этом смысле сталинской эпохе и, естественно, ее главному герою И.В.Сталину. Она, эта эпоха, была необычайно сложной, не поддающейся каким-то однозначным трактовкам, исполненной весьма трагических противоречий и не менее трагического драматизма, прошла в беспрецедентных кровопролитных столкновениях идеологических, геополитических, национальных, экономических, социальных, клановых, этических, эстетических и прочих интересов.

Жесткая, непримиримая борьба «за и против» Сталина началась еще в 1920-е годы, а продолжается, то затухая, то вновь разгораясь, по сей день. Хотя в наше время она носит скорее эпизодический и эдакий искусственно-символический характер. (Как, например, накануне празднования 65-летия Великой Победы, когда разные политические группы жарко спорили между собой: надо или не надо повсюду распространять сталинские портреты в дни всенародных торжеств). В чем основная суть этого колоссального исторического феномена? Попробуем разобраться. Во всяком случае настолько, насколько мы к этому готовы. А чтобы не «растекаться мыслью» по бумаге, подолгу не плутать в лабиринтах политологических, исторических, философских и прочих теорий, так или иначе связанных с именем советского вождя, воспользуемся в качестве некоего «конспекта-путеводителя» одной из сравнительно небольших (в виде статей для прессы) работ моего сверстника и единомышленника историка Ю.В.Емельянова. Ведь для полного, всестороннего раскрытия темы сталинского периода мало будет, пожалуй, и тысячи толстенных томов. В одной же единственной книжной главе возможно указать лишь на несколько наиболее примечательных фрагментов этой обширнейшей тематики...

В 20-е годы XX столетия идейно-политическая борьба в СССР имела, в общем-то, классовую подоплеку. Противостояли друг другу силы, выступавшие под руководством Сталина за коренные социалистические преобразования, и их противники. Последние, осознавая ключевую роль Сталина в руководстве партии и молодого Советского государства, избрали Генерального секретаря ЦК ВКП(б) в качестве главной мишени для своих атак. Эти деятели, будучи, по существу, идеологическими банкротами, вопросы теории и практики социалистического строительства подменяли жалобами на свойства характера Сталина и другими столь же подходящими «тезисами и аргументами». Не гнушались порой и вымышленными обвинениями. Особенно преуспел в применении такой «аргументации» Л.Д.Троцкий.

После смерти «отца народов» о классовой борьбе как о нашем внутригосударственном явлении можно было говорить в известной мере условно, рассматривая ее обычно лишь в качестве атрибута прежнего этапа становления государства. Новое противостояние в верхах обострялось прежде всего столкновением различных оценок в отношении сталинского управления страной. В середине 1950-х Н.Хрущев, пытаясь скрыть свою теоретическую и практическую несостоятельность, прибег к вульгарному, огульному «развенчанию» роли Сталина в истории СССР.

Чего тем самым Хрущев добился? В первую очередь он нанес сокрушительный удар по морально психологическому состоянию советского общества, по массовому мировоззрению-мировосприятию, преобладавшему в нем. Вдобавок к этому расколол международное коммунистическое и рабочее движение. Доклад «О культе личности и его последствиях», прозвучавший на XX Съезде КПСС, «содержательно» сводился в основном к нападкам на личные качества Сталина, которые, по мнению Хрущева, были главной бедой советского государства. Антинаучные, чисто обывательские, обусловленные сугубо личностными мотивами хрущевские рассуждения, перемежавшиеся откровенными домыслами, были мгновенно «раскручены», рас тиражированы пропагандистами западных держав. На Сталина и наше советское прошлое бурными потока ми полилась (разумеется, не впервые) всевозможная клевета.

Ее последующее наступление на умы граждан СССР, государств социалистического содружества и всего мирового сообщества пришлось на 80 — 90-е годы XX века. В начале перестройки многие из нас воспринимали очередную антисталинскую кампанию как поданный высшим партийным руководством знак того, что в нашей стране близится эра подлинной демократизации, прекращается борьба с инакомыслящими, что Советский Союз, продолжая оставаться социальным, социалистическим государством, переходит на новый — более свободный, более прогрессивный и гуманный — этап своего развития. Этот знак воспринимался в советском обществе по-разному: одними — с наивным энтузиазмом, другими — с настороженностью, закономерным опасением (как своего рода рецидив «хрущевщины»), третьими — с почти полным безразличием. Однако мало кто понимал, во что на самом деле «целили» из своих орудий новоявленные антисталинисты. Их «гума низация» вылилась в конечном итоге в непоправимую катастрофу, последствия которой мы, судя по всему, в полной мере еще даже не ощутили.

Разразившийся в 2008 году мировой кризис вновь напомнил нам о существовании сильнейших классовых противоречий по всей планете. И снова мировая машина пропаганды вбросила «на повестку дня» ложную, казалось бы, безвозвратно канувшую в Лету дилемму: сталинизм или глобальное «демократическое» (на базе т. н. «общечеловеческих ценностей») развитие? Жупел «сталинизма» на время достали из пропагандистских запасников для облыжных характеристик идей и опыта социализма. Но вернемся к истокам этого, ставшего традиционным, направления вселенской лжи...

С первых лет пребывания Сталина в партийной и советской элите нашего государства «оппозиционеры» внутри СССР и антикоммунисты за рубежом стали фабриковать миф за мифом, представляя генерального секретаря не иначе как самодуром-тираном, нетерпимым к любым возражениям, необычайно мстительным негодяем и даже маньяком. Первый и главный мифотворец Лев Троцкий неоднократно заявлял, что у Сталина недостаток интеллектуальных и моральных качеств «компенсировался» его коварством, жестокостью, использованием преступных методов и средств.

Хрущев и ему подобные «официальные лица» с помощью приблизительно таких же «объяснений» стремились уйти от необходимого анализа противоречий, накопившихся в советском обществе, а заодно и от ответственности за собственные просчеты и преступления. Сталин не был ни ангелом во плоти, ни рыцарем без страха и упрека, однако многие мифы о нем строились на заведомо голословных «свидетельствах», а сами «свидетели» преследовали лишь одну цель: обвинить-опорочить его как можно сильнее и шокировать тем самым достопочтенных граждан.

В 1925 году в журнале «Новый мир» была опубликована «Повесть непогашенной луны» Бориса Пильняка. В этом опусе автор фактически возложил на Сталина вину за смерть М.В.Фрунзе, наступившую после операции на желудке. И это при том, что тяжело больного Фрунзе обязало согласиться с мнением врачебного консилиума Политбюро в полном составе, включая Зиновьева и Каменева. Конечно, с точки зрения современности, приказ лечь под нож хирурга, от кого бы он ни исходил, выглядит несколько странным. Однако разве уместно сравнивать, к примеру, степень ответственности видных большевиков перед партией в первые советские годы и полную безответственность нынешних представителей политического класса? Так или иначе, на хирургический стол Фрунзе лег по решению коллегиального партийного органа, а не по злой воле генерального секретаря.

Лживость домыслов Пильняка была очевидной для всех серьезных исследователей «сталинизма», как отечественных, так и зарубежных. Американский историк Адам Улам на сей счет писал: «Это было клеветой, и, возможно, Пильняку кто-то подсказал эту историю, чтобы нанести удар по Сталину». В дальнейшем попытки объявить первого советского генсека виновным в политических убийствах и прочих чудовищных злодеяниях, как известно, продолжались и множились. (Больше других в этом некогда усердствовал все тот же Троцкий, ликвидация которого, произошедшая уже во время Второй мировой войны, по понятным причинам не воспринималась как нечто из ряда вон выходящее.)

Сталина, в частности, обвиняли в гибели ближайшего соратника С.М.Кирова и даже ни много ни мало в подготовке к массовому выселению евреев из Москвы. Многочисленные комиссии по «кировскому делу», созданные ЦК КПСС, зловещих следов Сталина в ситуации с гибелью выдающегося ленинградского руководителя при всем желании и непомерном старании не обнаружили. Не подтвердилась, естественно, и запущенная неким Боревым, а впоследствии подхваченная и «творчески» дополненная Э.Радзинским (в одном из его бесчисленных «бестселлеров») «версия» о замышлявшейся депортации из столицы лиц еврейской национальности.

Впрочем, боревская бредятина явно не подлежит сколько-нибудь серьезному изучению. В этом случае вполне достаточно риторически-недоуменного вопроса, заданного во время пресловутых хрущевских «расследований» членом Президиума ЦК КПСС (в начале 1950-х) Д.И.Чесноковым и обращенного, по сути, в пустоту: «Для чего нужно было выселять евреев из промышленных районов страны?» А ведь подобные дезинформационные мыльные пузыри, затрагивавшие основу межнациональных отношений в сталинском СССР, были вовсе не так безобидны, как это может показаться на первый взгляд. Желание политиканов поиграть на национальных чувствах всегда дорого обходилось народам.

Многие наветы в адрес Сталина были публично разоблачены, как только обнаружились настоящие, однозначно противоречащие им свидетельства. Например, в течение многих лет в средствах массовой информации распространялись утверждения о том, что Сталина обследовал известный психиатр В.М.Бехтерев, диагностировавший у генсека паранойю. Будто бы через несколько месяцев после установления этого диагноза Бехтерев скончался (был отравлен). Делая такие заявления, «исследователи» нередко ссылались на «показания» внучки ученого — Н.П.Бехтеревой. Она же в 1995 году в газете «Аргументы и факты» откровенно поведала: «Это была тенденция объявить Сталина сумасшедшим, в том числе с использованием якобы высказывания моего дедушки, но никакого высказывания не было, иначе мы бы знали. Дедушку действительно отравили, но из-за другого. А кому-то понадобилась эта версия. На меня начали давить, и я должна была подтвердить, что это так и было. Мне говорили, что они напечатают, какой Бехтерев был храбрый человек и как погиб, смело выполняя врачебный долг. Какой врачебный долг? Он был прекрасный врач, как он мог выйти от больного и сказать, что тот — параноик? Он не мог этого сделать».

Бесчисленное множество раз повторялась во всеуслышание хрущевская ложь о том, что Сталин не принимал во внимание агентурную информацию о германском нападении на СССР, запланированном на 22 июня 1941 года. Нас уверяли, что Сталин жестоко наказывал всех, кто говорил об этом июньском вторжении немецких войск на территорию Советского Союза. В телепередаче «К барьеру» весной 2005 года режиссер Марк Розовский с присущим ему гневным пафосом изрекал: Сталин, дескать, приказал расстрелять немецкого перебежчика, сообщившего накануне гитлеровской агрессии, что уже на следующий день начнется война. Пусть пафос Розовского остается при нем и дальше, вот толь ко «включать» этот праведный гнев следовало бы в более подходящих случаях.

Снятая с потолка или высосанная из пальца «версия» (в духе Розовского), описывающая сталинское по ведение в преддверии германского нашествия, была, в частности, опровергнута в книге генерала армии И.В.Тюленева «Через три войны». В этих мемуарах Тюленев повествовал о том, что 21 июня 1941-го ему, в то время командующему войсками Московского военного округа, позвонил Сталин и приказал привести противовоздушную оборону в полную боевую готовность, предупредив о вероятном нападении захватчиков на нашу страну. О том же в своих воспоминаниях рассказывали Г.К.Жуков и А.М.Василевский.

Весьма убедительно опровергнут миф и о растерянности-панике Сталина в первые дни Великой Отечественной войны. Как только была рассекречена книга посетителей сталинского кремлевского кабинета, стало совершенно ясно: его хозяин в тот смертельно опасный период постоянно находился у пульта управления страной — с раннего утра 22 июня 1941 года. За тем в книге Г.А.Куманева «Рядом со Сталиным» была опубликована беседа с бывшим управляющим делами Совнаркома СССР Я.Е.Чадаевым, который вел протоколы заседаний сталинского правительства в первые дни войны. Он привел доказательства разумности и четкости тогдашних правительственных решений, отсутствия даже малейшего намека на какую-либо растерянность Сталина и других представителей руководства Советского Союза.

В своем докладе на XX Съезде КПСС Хрущев ничто же сумняшеся заявил: «Сталин был далек от понимания развивавшихся на фронте событий. Следует заметить, что Сталин разрабатывал операции на глобусе. Да-да, товарищи, он обычно брал глобус и прослеживал на нем линию фронта».

«Да-да, товарищи», — осмелимся вторить руководителю партии и государства в послесталинский пе риод, — кто же из нас может усомниться в уникальных способностях такого замечательного военачальника, как Никита Сергеевич Хрущев! Уж он-то, дай ему волю, не преминул бы разработать куда более совершенные операции по разгрому вражеских войск. И обыкновенный глобус ему бы наверняка не потребовался. Ну разве что «глобус Украины»... А вообще, трудно сказать, чего больше в словах хрущевского доклада — глупости или подлости. Наверное, и того и другого поровну.

В книге маршала Советского Союза К.А.Мерецкова «На службе народу» по поводу «сталинского глобуса» есть такие строки: «Ничего более нелепого мне никогда не приходилось читать. За время войны бывая в Ставке и в кабинете Верховного главнокомандующего с докладами, присутствуя на многочисленных совещаниях, я видел, как решались дела. К глобусу И.В.Сталин тоже обращался, ибо перед ним вставали задачи и такого масштаба. Но вообще-то он всегда работал с картой и при разборе предстоящих операций порой, хотя далеко не всегда, даже «мельчил»... Не скажу, что я всегда соглашался с тем, как И.В.Сталин решал вопросы, тем более что нам приходилось спорить, насколько это было для меня возможно в рамках субординации, и по малым, и по крупным проблемам. Но неверно упрекать его в отсутствии интереса к деталям. Это просто не соответствует действительности. Даже в стратегических военных вопросах И.В.Сталин не руководствовался ориентировкой «по глобусу». Тем более смешно говорить это применительно к вопросам тактическим, а они его тоже интересовали, и немало».

Весной 1956 года дочь Льва Толстого на пресс-конференции в Нью-Йорке сообщила о некоем письме. В нем, по словам Александры Львовны, прямо указывалось на то, что И.В.Сталин являлся агентом царской полиции. Толстая рассказала прессе примерно следующее: летом 1913 года заведующий Особым отделом департамента полиции полковник А.М.Еремин вышеуказанным письмом поставил в известность начальника Енисейского охранного отделения ротмистра А.Ф.Железнякова о том, что И.В.Сталин-Джугашвили в 1906 году (во время ареста) согласился «сотрудничать с властями», сообщив им все, что ему было известно о деятельности РСДРП. В 1908 году он уже будто бы стал агентом охранки, но после избрания членом ЦК РСДРП (в 1912 году) сотрудничество с полицией прекратил.

Уже через пять дней после нью-йоркского выступления А.Толстой в журнале «Лайф» была опубликована статья американского журналиста Исаака Дона Левина, в которой он вкратце изложил содержание своей книги под интригующим названием «Величайший секрет Сталина». И в статье, и в книге фигурировало все то же письмо, якобы разоблачающее позорное дореволюционное прошлое недавно умершего советского вождя. Более того, в журнале «Лайф» материал Левина дополняло факсимиле «ереминского письма»...

ТЕКСТ ДОЛГОИГРАЮЩЕГО «ЕРЕМИНСКОГО ПИСЬМА»

МВД. ЗАВЕДУЮЩИЙ ОСОБЫМ ОТДЕЛОМ

Милостивый Государь Алексей Федорович!

[Подпись:] Еремин

Административно-высланный в Туруханский край Иосиф Виссарионович Джугашвили-Сталин, будучи арестован в 1906 году, дал начальнику Тифлисского губернского жандармского управления ценные агентурные сведения. В 1908 году начальник Бакинского Охранного отделения получает от Сталина ряд сведений, а затем, по прибытии Сталина в Петербург, Сталин становится агентом Петербургского Охранного отделения.

Работа Сталина отличалась точностью, но была отрывочная.

После избрания Сталина в Центральный комитет партии в г. Праге Сталин, по возвращении в Петербург, стал в явную оппозицию правительству исовершенно прекратил связь с Охраной.

Сообщаю, Милостивый Государь, об изложенном на предмет личных соображений при ведении Вами розыскной работы.

Примите уверения в совершенном к Вам почтении

Эту фальшивку уже успели основательно забыть, как вдруг, спустя 33 года (30 марта 1989-го), о ней напомнили общественности «Московская правда» и Г.Арутюнов, выступившие с «сенсационной» публикацией. В ней этот самый Арутюнов заявил, что в Госархиве Октябрьской революции (ЦГАОР) он обнаружил... «письмо Еремина». Надо ли объяснять, почему на многочисленные просьбы показать чрезвычайно важный «документ» его хранители и пересказчики отвечали упорным молчанием?..

Нелишне отметить, что изготовители «ереминского письма» (а оно было известно в русско-эмигрантской и антисоветской среде еще до Второй мировой войны) подошли к делу фабрикации довольно старательно и, можно сказать, творчески. Они неплохо подделали почерк полковника Еремина, учли логику дореволюционных событий и связанных с ними обстоятельств. Вовсе не случайно мнимое предательство Сталина датировано 1906 годом. На этот год приходятся, как известно, назначение П.Столыпина министром внутренних дел (и премьер-министром), введение им в Российской империи военно-полевых судов и, как следствие, скорое и жестокое подавление революционного движения в стране. И хотя внедрение провокаторов в революционные организации и принудительные вербовки их активистов были к тому времени давно испытанными полицейскими методами, именно при Столыпине эти «операции» получили наибольшее распространение. В 1906 году перед многими арестованными революционерами наверняка вставал крайне нелегкий выбор: быть расстрелянным по вердикту «скорорешительного суда» или согласиться на предательство партийных товарищей (вряд ли есть причины сомневаться, что такая «альтернатива» существовала и эффективно использовалась охранкой). Как бы там ни было, Сталин, несмотря на многочисленные аресты, угрозы его жизни и здоровью, остался делу революции верен. А не равнодушные к нему фальсификаторы спустя годы после его смерти были не раз и не два посрамлены...

Все-таки, фабрикуя «письмо Еремина», они допустили немалое количество грубейших ошибок. На некоторые из них, в частности, указал доктор исторических наук А.В.Островский: «Оригинал документа, посланного в Енисейск, не мог оказаться в ЦГАОР, поскольку в нем нет фонда Енисейского охранного отделения... Летом 1913 года Енисейского охранного отделения не существовало... Начальника Енисейского розыскного пункта, которому якобы адресовано письмо, звали не Алексей, а Владимир Федорович Железняков... Еремин 11 июня 1913 года был назначен начальником Финляндского жандармского управления, а последний подписанный им в должности заведующего Особым отделом документ датирован 19 июня... И, наконец, исходящий номер «письма Еремина» 2898, когда как за Особым отделом как раз на случай подделки были закреплены исходящие номера, начиная с № 93001».

Спрашивается, почему эту и ей подобные фальшивки на протяжении многих десятилетий с какой-то маниакальной настойчивостью использовали наши доморощенные и заграничные антисталинисты? Неужели в их пропагандистском арсенале не нашлось ничего более подходящего? Видимо, не просто не нашлось, а и не могло отыскаться. Ну а то, что в эту теплую компанию попала дочь великого русского писателя, говорит, пожалуй, только об одном, давно и всем известном обстоятельстве: у великих писателей порой появляются, мягко говоря, совсем невеликие дети.

Нагромождая горы всевозможных антисталинских фальсификатов, их изготовители и распространители, по-видимому, придерживались и придерживаются известного диалектического закона о непременном переходе количества в качество. Требовалось обвинить Сталина во всех крупнейших трагедиях, которые произошли в Советском Союзе в первой половине XX столетия, и ради решения этой сверхзадачи сил и средств явно не жалели. Стоит ли удивляться тому, что фальсифицированная продукция лжеисториков, накопившаяся в стране, на рубеже тысячелетий стала в больших объемах поставляться в школы и иные учебные заведения Российской Федерации.

Так авторы школьного учебника «История России. XX век — начало XXI века» Загладин и др. стали «информировать» наших учащихся о том, что в годы Великой Отечественной войны «потери Красной Армии составили 12 миллионов человек». Но эти историки-педагоги еще «поскромничали». Их коллега, широко известный в сужающихся год от года «демократических» кругах филолог Б.Соколов не однажды во всеуслышание заявлял, что потери «вооруженных сил СССР, пограничных и внутренних войск страны» во время той войны были в 8-10 раз больше, чем среди противостоявших им немцев и их вассалов-союзников. А те потеряли все вместе 8 649 500 человек убитыми.

Зачем нужно было преувеличивать и без того ужасающие, если вдуматься, данные о количестве потерь наших вооруженных сил (8 668 400 человек по подсчетам спецкомиссии Генштаба и Министерства обороны СССР, а также отделения истории АН СССР)? Да все за тем же — чтобы и в этом печальном контексте вспомнить нехорошим словом Верховного главнокомандующего и наслать на него очередную порцию проклятий. Ведь уже давно стало чуть не нормой винить его одного в гибели миллионов советских солдат и офицеров. При этом «обвинители» любят подчеркнуть: Сталин, мол, фактически призывал своих военачальников не считаться с жертвами, стремился, дескать, завалить трупами соотечественников гораздо более сильного, более искусного и подготовленного противника. В том, что главный военный враг нашей страны в 1941 — 1945 годы был, как никогда в истории, силен, никто не сомневался и не сомневается. Однако в фанатичное стремление Сталина добиваться побед ценой огромных жертв не позволяют верить объективные факты. А они говорят о следующем: приказы, директивы, письма Верховного главнокомандующего, касавшиеся оборонительных и наступательных действий советских солдат и офицеров, содержали незабвенный суворовский призыв «Воевать не числом, а умением!». И само имя генералиссимуса Суворова в войсках Красной Армии стало тогда необычайно популярным.

Весьма примечательна еще одна неприглядная особенность перекладывания на И.В.Сталина ответственности за колоссальные жертвы той войны. Те, кто проявил в этой дурной кампании (ознаменованной «перекладыванием с больной головы на здоровую») особенное рвение, вольно или невольно в своих «теориях» «минимизировали» глобально-историческую вину Гитлера и его присных — за развязывание войны и вероломную, бесчеловечную агрессию, за геноцид и массовые убийства, за нацизм и все его последствия.

Откровенно принижают эти «теоретики» и роль массового героизма советских солдат и офицеров, выставляя их подневольным «пушечным мясом», изначально лишенным духа великого самопожертвования. Спросили бы лучше у оставшихся в живых героев-фронтовиков: кто их боевых товарищей и их самих толкал на подвиги и верную смерть с непременным кличем «За Родину! За Сталина!» — заградотряды или собственная внутренняя убежденность в торжестве Правого Дела? Впрочем, тем, кто занимается грязной пропагандой, установление истины совершенно ни к чему...

Невозможно обойти вниманием и тему т. н. сталинских репрессий. Они, безусловно, имели место. Другой вопрос — насколько эти репрессивные действия были обоснованными или, напротив, необоснованными? Ответить на него кратко и четко — крайне сложно, а скорее всего попросту невозможно. С одной стороны, невинно пострадавшие при «чистках» и прочих «мероприятиях», осуществлявшихся органами НКВД, несомненно, были. С другой — не вызывают сомнений и факты антиправительственных заговоров, антисоветских (в основном троцкистских) диверсий (при чем не только идеологических), тайных антисталинских интриг, в которые оказались вовлечены многие представители тогдашнего «государственно-политического класса». В стране, находившейся в условиях невиданного доселе враждебного окружения, да еще и на пороге глобального военного противостояния, все эти явления были, по большому счету, неудивительными. А может, и вполне закономерными.

Вот тут бы беспристрастным историкам и политикам и взять инициативу в свои руки, предоставив обществу полный, всесторонний, а главное убедительный анализ предвоенного периода жизни Советского государства, указав все основные детали и обстоятельства, повлиявшие на внутреннюю и внешнюю политику сталинского руководства. Но, увы, такой анализ не был востребован нашими позднесоветскими и постсоветскими «элитами». Вместо него снова, как и в случае с военными потерями, на идейно-политическую авансцену вытащили совершенно неадекватные цифры — на сей раз относящиеся к количеству репрессированных. Зачастую эти «численные показатели» можно было охарактеризовать лишь как плод больного воображения — индивидуального или коллективного.

Так советологи Р.Конквест и Т.Клифф уверяли «прогрессивную общественность», что в 30-е — 50-е годы репрессиям подверглись 40 — 60 миллионов советских людей. Но нашего «правдоруба» А.Солженицына не устроили и эти цифры. В 1976 году в интервью испанскому телевидению он утверждал, что число жертв сталинских репрессий составило 110 миллионов человек. Лаконично и емко обобщил подобные «изыскания» (попутно обратив внимание на «110 солженицынских миллионов») Д.Лысков в своей книге «Сталинские репрессии. Великая ложь XX века»:

«Демократические историки насчитали не менее 400 миллионов жертв коммунизма, исходя из данных о численности населения в 1913 г. и прогнозов его линейного роста. Лишь после того, как уже в середине XX века подобная методика «выведения русского народа» была поднята на смех в прессе («если бы каждая баба рожала каждые два года по одному ребенку...»), апологеты «демографического» подсчета потерь России ушли в тень. Демография не развивается линейно, на рождаемость оказывает влияние множество факторов, причем урбанизация, к примеру, влияет на темпы прироста населения даже сильнее, чем война».

Данные, представленные в книге М.Кодина «Поверженная держава» (почерпнутые в ЦГАОР, архивных фондах ГУЛАГа и Верховного суда СССР), свидетельствуют: «С 1921 по 1952 г. за контрреволюционные (в т. ч. воинские) преступления было осуждено 3,7 млн. человек. Число же казненных за этот период составило 799 455 человек... В 1937 г. из лагерей и колоний освобождено 32% заключенных, в 1938 — 27%». В 1939 — 1940 гг. освобождение из мест заключения, как нетрудно дога даться, продолжилось.

Лицемерно сыпля в сущности верными сентенция ми о бесценности каждой человеческой жизни, о безмерной трагичности всякой гибели, «обвинители» Сталина вот уже более полвека безответственно жонглируют многомиллионными цифрами «жертв сталинизма», в разы, а то и в десятки раз намеренно преувеличенными.

Глубокие революционные процессы, потрясшие страну до основания, братоубийственная Гражданская и мировые войны, разорявшие ее дотла, постоянные угрозы извне и другие исполненные смертельной опасности эпизоды XX столетия с жестокой регулярностью ставили перед нашим народом невиданно и неслыханно сложные альтернативы. И нет ничего удивительного в том, что не всегда нашему обществу и руководству СССР удавалось найти бескровные, безболезненные выходы из запредельно критических ситуаций. Осуществляя свой беспримерный «пионерский» проект социальных преобразований, советские люди просто не могли не совершать ошибок, чреватых человеческими и иными тяжелыми потерями. Ведь преодолевать приходилось все, в том числе собственный недостаток опыта, образования, научного и производственного, культурного и гражданского развития.

Методы и сознание периода Гражданской войны долго довлели над нашими соотечественниками, отзываясь непримиримостью в суждениях, склонностью к чрезвычайным решениям. Естественно, не были свободны от этого ни Сталин, ни другие партийные и советские деятели.

Тем не менее, пытаясь объективно оценивать «дела давно минувших дней», недопустимо игнорировать усилия Сталина, направленные на прогрессивное политическое реформирование нашего государства, его демократизацию. Именно Сталин стал главным инициатором введения в стране всеобщих равных, прямых, тайных и альтернативных выборов. Именно он первым предложил план переподготовки партийных кадров и продвижения к руководству молодых образованных людей.

Однако эти усилия генерального секретаря и его сторонников наткнулись на упорное сопротивление, тех, кто опасался потерять в результате политических реформ свое властное положение.

Одни (к примеру, Енукидзе, Тухачевский, Ягода) плели военно-политические заговоры. И далеко не мнимые. «В день ареста Енукидзе 11 февраля (1937 г.) в Харькове и Петерсон 27 апреля в Киеве дали разным следователям идентичные до деталей признательные показания. Рассказали о том, что готовили переворот и арест или убийство в Кремле Сталина, Молотова, Кагановича, Ворошилова и Орджоникидзе... Трудно себе представить их предварительный сговор об идентичности показаний только ради того, чтобы обеспечить себе смертный приговор. Еще труднее представить и иное. То, что по крайней мере два, да еще работавших не в столице следователя, получив некие инструкции, добивались необходимых показаний Енукидзе и Петерсона. Ведь то, о чем поведали бывший секретарь ЦИК СССР и комендант Кремля, — четыре варианта ареста членов узкого руководства, все детали такой акции вплоть до указания расположения комнат и кабинетов, существующей там охраны, наилучшего вари анта осуществления дворцового переворота — никак не могло быть доверено следователям» (Ю.Жуков, док тор исторических наук).

Другие изощрялись в тихом саботаже и демагоги ческой риторике, заклиная «не торопиться» с кардинальными реформами, поскольку ими-де могут воспользоваться «те, кто лишен права голоса». (До принятия Конституции РСФСР 1937 года часть населения СССР была лишена избирательных прав по социальным признакам.)

В действительности же, как отметил историк Ю.Емельянов: «Такие руководители стремились обезопасить себя, боясь расплаты за свое неумелое руководство. Поэтому они стали сочинять версии о контрреволюционных заговорах. В конце июня — начале июля 1937 г. Эйхе, Варейкис, Багиров, Хрущев и многие другие секретари обкомов представили квоты на высылки и расстрелы потенциальных врагов. В этом они получи ли поддержку наркома внутренних дел Н.Ежова».

Кратко подытожить рассуждения о сталинских репрессиях, наверное, следует в духе хрестоматийной «шолоховской фразы» («был культ, но была и личность») — были репрессии, но и были и нешуточные основания для них.

Усилия клеветников-антисталинистов увенчались заметными успехами. Еще в хрущевские времена вышли из употребления популярные и знаковые словосочетания «Сталинская конституция», «сталинские пятилетки», «десять сталинских ударов в Великой Отечественной войне» и тому подобные.

Урон, нанесенный Хрущевым и его «единомышленниками» самим основам советского, социалистического общества, был поистине невосполнимым. Искренняя вера нашего народа в «светлое коммунистическое будущее» практически неразрывно связывалась с глубокой, почти религиозной (а может, и без «почти») верой в правоту сталинских действий, планов, призывов и требований. Подорвав и даже порушив эту веру, Хрущев ничего не предложил взамен и был в принципе не способен что-либо предложить (кроме клоунских обещаний — вроде построения коммунизма в 1980 году).

Тогда, в дни работы XX Съезда КПСС, в массовое сознание были вброшены семена идейного нигилизма, апатии, тотального скепсиса. Семена этих сорняков проросли и к концу тысячелетия сорная трава заполонила необъятные пространства некогда великой во всех смыслах державы. Вот эта чудовищная «диалектика» и стала, на мой взгляд, едва ли не главной объективной причиной заката «коммунистической империи». Возможно ли было избежать подобных «диалектических» метаморфоз? На этот вопрос, наверное, нет четкого ответа, хотя...

Пережившие свои мощнейшие социальные катаклизмы китайцы после смерти Мао не кинулись сбрасывать с постаментов воздвигнутые в его честь памятники. Они, китайцы, разрушительным идейно-политическим «реформам» предпочли преобразования сугубо экономические. Без частичного ремонта политического фундамента также не обошлось, однако примеру своих северных соседей китайские коммунисты отнюдь не последовали. Потому и реформы, произошедшие в Ки тайской Народной Республике, принесли ее гражданам не катастрофические разрушения, а стремительное народнохозяйственное развитие. Но ведь у нас, как говорится, «свой путь», не так ли? Правда, ведет он в лучшем случае в неизвестность, в худшем — в никуда.

И уже нет ничего странного в том, что многие представители правящей российской «элиты», как черт ладана, боятся произнести вслух слова «победа советского народа над фашистской Германией», лукаво заменяя их какой-то абстрактной «нашей победой». Кто-то из этой властвующей публики по-прежнему старается «вычеркнуть» из Истории имя Верховного Главнокомандующего и Маршала Победы.

И все же подлинно образованные люди знают: без правды о Сталине то, что происходило в нашем Отечестве и во всем мире в XX веке, понять невозможно.

 

ВОПРОСЫ POST SCRIPTUM

— Геннадий Иванович, известна ли вам подлинная причина убийства С.М.Кирова? Или хотя бы версия, которой придерживались верхи СССР? Имел ли место пресловутый «треугольник»: Николаев — Драуле (жена Николаева) — Киров?

— По-видимому, Николаев просто-напросто был психически ненормальным, к тому же считал себя незаслуженно обиженным партией и ленинградским руководством. Был ли там любовный треугольник? Не знаю. Знаю только, что «убирали» многих свидетелей убийства Кирова, и едва ли в этом можно хоть в какой-то мере винить Сталина. Скорее всего троцкисты заметали следы, ведь их влияние в ленинградском политическом руководстве и органах НКВД было в то время очень вели ко. Именно в результате их попустительства (или даже пособничества) был совершен этот теракт. А вообще, гибель Кирова — чрезвычайно примечательный трагический феномен. В мировой истории и позже встречались довольно сходные во многих чертах политические убийства. Убийство президента США Кеннеди, на пример.

— Вы много читаете. Читали, судя по всему, и книги Ю.И.Мухина, регулярно выпускаемые издательством «Алгоритм». Насколько правдоподобным находи те предположение Мухина о том, что Сталину в марте 1953-го старательно помогли умереть?

— Нахожу более чем правдоподобным. У меня нет оснований в этом сомневаться. Изучение обстоятельств смерти Сталина, который отнюдь не был безнадежно больным, позволяет сделать вывод: главе Советского Союза как минимум «не помешали» умереть. Стоял ли за этим невмешательством Хрущев? Вполне вероятно. Руководствовался ли он личными обидами? Вполне допускаю, учитывая то, что сына Хрущева рас стреляли за тягчайшие военные преступления с молчаливого согласия Сталина. Но с полной достоверностью всей картины его смерти нам никакие документы, по-видимому, уже не прояснят. Хрущев их уничтожал после смерти генералиссимуса целенаправленно.

— Доводилось ли вам или знакомым журналистам (по вашему ходатайству) покопаться в каких-нибудь особых архивах и выяснить в них то, что «широкой общественности» по сей день не известно?

— Отвечу коротко: доводилось. А о подробностях распространяться не стану — по причине указанной ранее...

— Вы специально отметили в своей статье факт очень важной сталинской инициативы, направленной на продвижение умных, энергичных молодых людей к руководящим должностям. Ныне это явление нередко характеризуют такими выражениями, как «ротация элит», «социальная мобильность», «социальный лифт». Как работал этот «лифт» после смерти Сталина?

— Работал он по-разному и все же практически непрерывно. Ни для кого не секрет, что в годы «сталинской диктатуры» этот «лифт» двигался очень быстро и места в нем хватало для огромных масс перспективной молодежи. Затем его движение несколько замедлилось, а «площадь» этого подъемника сузилась. И тем не менее, даже в «застойные» времена, плавно пере текшие в «перестроечные», наиболее энергичные, или, как теперь говорят, «предприимчивые» молодые люди, не имея близкородственных связей в правящих кругах, успешно продвигались вверх по служебной лестнице. Естественно, своя «рублево-успенская прослойка» существовала всегда, однако, ознакомившись с биографиями нынешних «олигархов», мы легко установим, что далеко не все из них добились своего особого положения благодаря находившимся во власти папам и мамам, дедушкам и бабушкам. Другой вопрос — насколько полезна эта новая «элита» всему российскому обществу? Ответ лежит на поверхности: какое время — такая и элита с ее запросами, амбициями, морально-нравственной «начинкой». Как сказал Некрасов: «Бывали хуже времена, но не было подлей». Эту формулу, наверное, справедливо применить и к теперешней эпохе, и к ее наиболее влиятельным персонам.

 

Тема Великой Отечественной войны мне всегда была близка особо. Не могу похвастаться тем, что хорошо помню свои детские годы, совпавшие с предвоенной порой, самой войной и жизнью сразу после нее. В памяти от тех лет сохранились лишь отдельные эпизоды, и вряд ли они представляют интерес для кого-нибудь кроме меня и моих близких. Неплохо помню своего отца, вернувшегося с фронта, чтобы вскоре умереть в «родной хате» от ран и болезней, скудное питание и неважнецкую одежку, надрывный плач соседок, получивших «похоронки»... В-общем, ничего для тех лет необычного. И все же этакую сыновнюю (извините за «патетику») любовь к фронтовикам я пронес через всю свою жизнь.

Совсем недавно мы с одним знакомым беседовали о поколении наших гэкачепистов — В.И.Варенникова, С.Ф.Ахромеева, Д.Т.Язова. Это — поистине уникальное, не имеющее себе равных во всей мировой истории поколение. Как говорили в свое время другие его замечательные представители, писатели-фронтовики Юрий Бондарев и Юлия Друнина, только ТРОЕ ИЗ КАЖДОЙ СОТНИ их ровесников, ушедших на фронт, вернулись с войны. У меня, к сожалению, нет точных статистических данных, чтобы документально подтвердить эти слова, однако тем, кто их произнес, не верить нельзя. Даже если Бондарев и Друнина ненамного ошиблись, потери среди их сверстников были не просто чудовищны ми, но абсолютно беспрецедентными. Перечислю только самых известных людей, принадлежавших этому поколению: Александр Матросов и Зоя Космодемьянская, помимо названных писателей-фронтовиков — их знаменитые коллеги Васильев, Быков, Астафьев, философ Зиновьев и правозащитник Сахаров («Да-да, дорогие товарищи!», — как любил восклицать Хрущев), легендарный Всеволод Бобров и его друг Василий Сталин, «Ночные ведьмы» и молодогвардейцы...

Неудивительно, что золотой генофонд Советского Союза после Великой Отечественной войны был невосполнимо подорван. Ведь именно это поколение должно было строить коммунизм (не мифический хрущевский, а самый настоящий), находиться в первых рядах его строителей. Именно оно обладало самым высоким духом героического созидания и самопожертвования. И именно оно, спасая великую страну и великую нацию, закрывало своими телами вражеские амбразуры. Как знать, не здесь ли кроется главная фундаментальная причина краха СССР и всей мировой социалистической системы.

Вот что говорил по этому поводу А.А.Зиновьев в одном из интервью: «Действительно, наше поколение, выигравшее войну, в основном было выбито и во время войны, и после нее — произошла смена поколений. Инициативу в стране захватили те, кто вступил во взрослую жизнь уже в послевоенные годы. Это были другие люди. И они, по существу, встали на путь разложения советской системы. В каком году родился Горбачев? В 1930-м. А Ельцин? В 1931-м. То есть всю перестройку фактически начали представители послевоенного поколения. И к чему привели страну эти люди, ставшие предателями, эта пятая колонна Запада?.. Для меня и моих сверстников великое значение и смысл имело освобождение от многовекового рабства — далеко не пустые слова для тех, кто это пережил. Всякое было: кошмарные материальные условия, аресты, тяготы, связанные с войной. И все равно свою тогдашнюю тяжелую жизнь я не променял бы ни на какую другую. Многие миллионы наших соотечественников в то время себя почувствовали свободными, осознали настоящими гражданами, людьми с большой буквы...

То, что происходило с нами, было сопряжено с высшим уровнем духовности, очень высоким качеством образования и воспитания. В своих выступлениях я неоднократно говорил: Великую Отечественную войну выиграл советский десятиклассник. Мы получали потрясающие знания, вся страна ведь училась. В те годы Россия из самой безграмотной превратилась в самую образованную страну в мире. Нас приобщали к высочайшим достижениям культуры. Это была компенсация за убогость нашего быта. Мы ходили в драных штанах и без галстуков, но в головах и в сердцах носили нечто такое, что стоило для нас выше всех благ материального мира».

От себя могу к этому добавить только одно. Нельзя сказать, что наше поколение (те, кто родился незадолго до войны) было бездуховным, безыдейным или недостаточно грамотным, однако «все познается в сравнении»...

Первая половина 2010 года в той или иной мере прошла под знаком 65-летия Великой Победы. Российские власти всех уровней, от федеральных до местных, как будто не скупились на громкие, приличествующие событию фразы и всевозможные мероприятия, посвященные Празднику. Ничего плохого в этом, разумеется, нет. Немногие участники Великой Отечественной войны, дожившие до наших дней, эти проявления внимания к ним и их проблемам воспринимают с радостью и благодарностью. Лишь бы это внимание было искренним или хотя бы походило на таковое. Однако с искренностью у власть имущих порой возникают непреодолимые проблемы, а забота о ветеранах войны не редко «осуществляется» в виде пустых деклараций.

К примеру, посулили российским старикам, проливавшим в годы Второй мировой свою кровь за Родину, а теперь остро нуждающимся в улучшении бытовых условий, новое благоустроенное жилье. Выполнено это обещание? Где-то худо-бедно выполнили, а где-то предпочли о нем «позабыть». И даже подконтрольные Кремлю телеканалы в своих предпраздничных новостных выпусках демонстрировали на всю страну невероятно убогий, поистине бедственный быт главных виновников общенациональных торжеств. Почему происходит такое? Ведь официальные хозяева Кремля контролируют не только телевидение, но и всю выстроенную ими за последнее десятилетие властную «вертикаль». Неужели у президента и руководителей федерального правительства не хватает сил и возможностей для решения такой пустячной задачи — обеспечения новыми квартирами представителей самой малочисленной (и самой почитаемой!) категории сограждан? Или верхи рассчитывают растянуть свое благодеяние до 70-летнего По бедного юбилея? Если так, то можно не сомневаться — в 2015 году практически все ветераны Великой Отечественной войны получат жилье, которое будет наиболее полно соответствовать их скромным потребностям...

В продолжение темы искренности бросим взгляд на телевизионщиков. И зададимся вопросом: когда их дружные, связанные единой редакционной политикой коллективы более верны себе — в часы съемок и показа ветхих лачуг ветеранов или при подготовке и трансляции «историко-политических» программ? Что касается последних, то они регулярно погружают телезрителей в бездну фальши, неприкрытых манипуляций, бессовестных искажений и извращений. Ладно бы это касалось современных реалий, но в том-то и дело, что нас постоянно норовят «лишить прошлого, чтобы отобрать будущее». Радзинские и радзиховские, познеры и сванидзе, гавриилпоповы и афанасьевы вот уже много лет упорно навязывают российскому обществу свои, давно опостылевшие всем, кроме них самих, «общечеловеческие» мировоззренческие установки. А в эти «общечеловеческие» рамки победа советских людей над гитлеровцами ну никак не вписывается. Для чего, спрашивается (в перерывах между «гламурно-скандальными шоу» и бесконечной сериальной чернухой), политологи и ведущие не раз обращались к «полемике» о том, следует использовать для праздничного оформления Москвы изображение Сталина или ни в коем случае его вывешивать нельзя? Да неужели такую «дилемму» не могли разрешить в узком кругу федеральные и столичные власти? Конечно, могли, однако предпочли санкционировать по этому поводу долгоиграющий «телереферендум». Причины, по которым вбрасываются в телестудии подобные предметы для «дискуссий», понять нетрудно. С одной стороны, втянутые в эти споры политики, общественники и просто зрители отвлекаются от актуальных, куда более насущных проблем. С другой — у деятелей телеэфира, литературы и кинематографа вновь и вновь появляются поводы для того, чтобы рассказать народу «всю правду» и о войне, и во обще обо всем «проклятом советском прошлом», предложить свои «новые трактовки», открыть «тайны», дать «пищу для размышлений»...

Признаться, испытываю большие затруднения в использовании кавычек, поскольку периодически их нужно ставить чуть ли не в каждом слове — с тем, чтобы не скатиться на бранную лексику в адрес нынешних «властителей дум». Еще сложнее с пафосом. Его использование в последнее время стало прерогативой эдаких недохунвейбинов — беспринципных активистов ангажированной прокремлевской молодежи. Как в плохом самодеятельном театре с никудышным режиссером, эти юные ораторы столь громогласно и фальшиво произносят скверно заученные «патриотические» монологи (тем самым обесценивая, опошляя высокую фразеологию прежней эпохи), что от некогда привычных выражений — «беспримерный подвиг народа», «массовый героизм красноармейцев», «самобытный талант советских военачальников», «искусство наших военных конструкторов и организаторов промышленности» и тому подобных — приходится воздерживаться. Видимо, в уста новоиспеченных и самопровозглашенных «молодогвардейцев» пафосная риторика также вложена неспроста. На их сверстников эта напыщенная, лишенная всякой искренности болтовня действует скорее отталкивающе. Те, за пасшись попкорном и чипсами, с гораздо большим удовольствием посмотрят в кинотеатре самых сволочных в мире «Сволочей» или другие близкие по духу «шедевры», поток коих в последние годы отнюдь не иссякает.

Заградотряды, штрафные батальоны, подонки-особисты, свирепые уголовники, бездарные и безжалостные генералы, тупые политруки, безвольные, неисчислимые жертвы коммунистической деспотии — все они вышли на первый план в «художественных» и «доку ментальных» фильмах, пьесах, романах и иных «произведениях» о войне. И на этом «постыдном» для всех нас, бывших советских граждан, фоне время от времени возникают благообразные старички-добрячки — уцелевшие ветераны-гитлеровцы. Такие, как, напри мер, в телефильме А.Пивоварова «Ржев. Неизвестная битва Георгия Жукова». Что за «истины» несут нам — при поддержке пивоваровых — убеленные благородными сединами бывшие оккупанты? Приблизительно следующие. На территории СССР они-де защищали свою любимую родину, а войну проиграли лишь потому, что красноармейцы воевали не по правилам, нецивилизованно. «Их гнали на убой, как скотов» Сталин и Жуков, которые таки завалили трупами своих солдат стройные армии благородных германцев...

Видимо, в дальнейшем нужно ждать появления на российских телеэкранах потомков или ближайших родственников главных нацистских бонз. Ведь о них небось тоже есть что рассказать интересного и поучительно го. Что они, скажем, любили слушать музыку Баха, Бетховена, Вагнера и (вы не поверите!) Петра Ильича Чайковского, читали не только Гете с Ницше, но и Достоевского, с удовольствием играли в футбол и теннис, обожали детей и были по-джентльменски обходительны с дамами. И вообще по сравнению с советскими тоталитарными варварами смотрелись значительно более выигрышно.

Я вовсе не сторонник перманентного шельмования «недобитых фашистов» — немцев, выполнявших бесчеловечные приказы гитлеровского командования. Однако «реабилитация» оккупантов, пусть и бывших, с одновременным унижением наших отцов — это в моей «совковой» голове никак не укладывается. И очень интересно было бы узнать мнение Владимира Путина по этому поводу. Ведь, наверное, не зря его по-прежнему считают лидером Российского государства. Экс-пре зидент, теперешний глава правительства жил какое-то время в Германии, неплохо овладел немецким языком, наверное, проникся уважением к германской культу ре и ее носителям, среди которых, естественно, немало детей и внуков гитлеровских солдат и офицеров. Все это известно и особых комментариев не требует. Непонятно другое — почему он, сын ветерана Великой Отечественной войны и жительницы блокадного Ленин града, имеющий, как принято полагать, немалое влияние на всевозможные «элиты» российского общества, спокойно взирает на всю эту многолетнюю антисоветскую, антирусскую кампанию. Неужели отец-фронтовик воспитал его в каких-то чересчур «прогрессивных», «демократических» традициях? Едва ли. Просто Владимиру Владимировичу в силу его возраста не довелось самому, воочию наблюдать как невыразимо горестные, так и счастливые житейские сцены той военной поры, и это обстоятельство, видимо, существенно отразилось на разнице в наших «базовых ценностях».

Из воспоминаний Нины Александровны Янаевой, матери Г.И.Янаева:

(В.Рыньков. Геннадий Янаев: загадка эпохи)

15 июля 1941 года ушел защищать Родину и мой Иван. Тяжело нам пришлось в это военное лихолетье Каждый день ждали весточки с фронта, чего-чего, а весточки он старался присылать регулярно. Только вот с осени 1944 года мы не получали письма более двух месяцев. «Ну, — думаю сама про себя, — что-то, видно, случилось. Но вселяло надежду только одно обстоятельство: похоронку не приносили. Мы даже боялись встречи с почтальоном в то время... В конце ноября 1944 года поздно вечером к нам в избу вошел человек в солдатской шинели с рюкзаком на спине. Гена первым увидел отца и закричал: «Мама, мама, папка приехал!» Я в это время была на кухне. Приоткрыв занавес, увидела: на пороге стоял Иван Васильевич, держа на руках счастливого сына. По его небритым щекам от радости текли слезы. Этот полный неожиданностей вечер принес в наш дом счастье. Мы были очень рады, что семья теперь в полном составе. «Ну, пускай контужен, со множеством ран — главное, что живой вернулся к нам, а я здесь его подлечу», — подумала я. Гена почти целый вечер с какой-то не обыкновенной ревностью в глазах сидел у отца на коленях, затем достал школьный ранец, сшитый из вафельного полотенца, вынул из него тетради, собранные из обрезков бумаги, и стал показывать отцу свои «успехи» в учебе.

Наступил 1945 год. И хотя для всех он был годом долгожданной Победы, для меня оказался годом утрат. В середине января я схоронила маму, а 22 февраля умер наш горячо любимый Иван Васильевич. Как это мы все пережили, я не знаю... Смерть отца была тяжелым ударом для Гены: он стал не по возрасту серьезен, молчалив. Но, как бы тяжело ни было, время залечивает раны. С возрастом Гена все больше и больше походил на своего отца. Густые волосы, лицо, даже походка — все это напоминало мне покойного мужа...

Если ревизия итогов Второй мировой войны в Российской Федерации и дальше пойдет набранными темпами, то скоро, по-видимому, нам, презренным наследникам воинов-победителей, придется массово каяться перед теми, кто напал на нашу страну в 1941 году. Во всяком случае, телеисторики, морально-нравственные мазохисты из «интеллигентской прослойки» и кремлевские идеологи сделали все, чтобы похабный анекдот о незадачливом советском ветеране, плохом отечествен ном и отменном немецком пиве («нечего было воевать с таким усердием, сейчас бы баварское пил») воспринимался современниками как вполне нормальная, совершенно безобидная шутка. Однако возможное при знание нашей «национальной вины» перед немцами еще впереди, а вот перед поляками начали каяться уже пару десятилетий назад. Дал ход этому «процессу», само собой, Горбачев.

Ельцин сей почин поддержал — пусть и в полубессознательном состоянии, зато со всем прилежанием, какое только было свойственно этому «лидеру нации». За пресловутое «Катынское дело» он просил у поляков прощения задолго до того, как «катынская история» стала предметом тщательного анализа в широких кругах современных историков и самых разных политиков. Поразительнее всего то, что объективных исследований, связанных с этой давней историей, особо приближенные к нынешним властям ученые, судя по всему, так до сих пор и не провели. Похоже, их советские, несравнимо более совестливые, предшественники еще в первые послевоенные годы сняли большинство вопросов, касающихся массовых расстрелов в Катынском лесу (об этом чуть ниже)...

Покаянную эстафету вместе с браздами правления принял из рук «царя Бориса» его преемник. Для В.В.Путина извинения перед «многострадальным» польским народом «за Катынь» стало уже делом вполне обычным и даже в каком-то смысле регулярным. Не стал нарушать эту новую «демократическую» традицию и «преемник преемника» Дмитрий Анатольевич Медведев...

Тут, наверное, нелишне довести до самых непонятливых такую простую мысль. Извинения, сожаления, раскаяния, покаяния на самом высоком правительственном уровне уместны лишь в тех редких случаях, когда стопроцентно доказана преступность политики, проводившейся одним государством по отношению к другому. В чем выразилась реальная, а не мифическая, политика сталинского правительства в отношении польского народа? Перечислим лишь главные ее «преступные» проявления. Она выразилась, во-первых, в освобождении польских территорий от гитлеровцев, достигнутом ценой гибели 600 тысяч советских солдат и офицеров, в спасении поляков от практически полного истребления, которое значилось в планах нацистов (ну, возможно, уничтожили бы не всех, однако уцелевших обязательно обратили бы в рабов без роду и племени).

Во-вторых, в сохранении, а точнее возрождении Польши как отдельного государства, на чем настояла в Потсдаме в 1945 году советская делегация во главе со Сталиным. И в-третьих, в увеличении территории вновь созданного государства под названием «Поль ша» посредством присоединения к ней Штеттина и других восточно-прусских городов и земель. Вот, однако, какая загогулина получается, как говорил Б.Н.Ельцин, вот какая абсурдная ситуация складывается со всеми этими российско-польскими раскаяниями. Неужели эта абсурдность не очевидна руководителям РФ?

Неужто им представляется правильной популяризация в нашей стране гнусного фильма А.Вайды «Катынь», показанного по одному из российских телеканалов в апреле 2010-го? Что продемонстрировал нам «мэтр» польского и мирового кинематографа? Да все ту же покрытую плесенью клевету на «дохрущевское» Советское государство. Согласно этому вымыслу геббельсовской (во всех смыслах слова) пропаганды, с готовностью подхваченному польскими антисоветчиками, сотрудники НКВД в 1940 году расстреляли на территории СССР (в том числе в Катынском лесу на Смоленщине) более 20 000 поляков, в основном офицеров. Вайда сцены катынской трагедии описал языком кино, как нетрудно догадаться, в полном согласии с нацистской «версией». И даже добавил к ее «правде» своей собственной. Польский корифей убеждает нас с экранов, что русские (этакие ублюдки-дегенераты, которые, вести мо, хуже нацистов) уничтожили не только «цвет польской нации» в 1940-м, но и — несколькими годами поз же — талантливых и мужественных представителей польской молодежи, узнавших «правду о Катыни». Разумеется, Вайда не счел нужным поведать кинозрите лям следующие обстоятельства.

Свирепые бериевцы, как видно, оказались настолько прозорливыми, что постарались скрыть следы своего непростительного злодеяния с помощью хитроумных инсценировок-комбинаций, проделанных с жертвами. Эти убийцы уже весной сорокового абсолютно точно знали, что фашисты через год-другой нападут на Советский Союз и молниеносно захватят территории, на которых вот-вот должно совершиться массовое уничтожение поляков. Предвидели энкавэдэшники и то, что гитлеровские завоеватели пробудут на Смоленщине ну два, ну максимум три года, а потом драпанут туда, откуда пришли. Но перед отступлением обязательно раскопают могилы в Катынском лесу и покажут всему человечеству свидетельства чудовищных преступлений большевизма. А потому провидцы из НКВД связали руки приговоренных к казни поляков НЕМЕЦКИМ шпагатом (вместо постоянно использовавшейся в СССР русской пеньки), а затем расстреляли их в затылки из ГЕРМАНСКОГО оружия.

Именно эти точные детали, неоспоримо указывающие на подлинных палачей нескольких тысяч польских пленных, выявили советские и зарубежные специалисты, осуществившие в послевоенный период тщательные обследования массовых захоронений в Смоленской области. Есть и другие неопровержимые факты, касающиеся катынской истории и однозначно свидетельствующие против гитлеровцев. Но не станем в эти подробности углубляться. Их описания многократно публиковались, и желающие с ними ознакомиться мо гут запросто это сделать.

Дотошный современный исследователь Ю.И.Мухин в своих книгах о Катынской трагедии еще в 90-е годы популярно и в то же время строго научно дока зал: «документы», которыми оперируют вайды и им подобные, топорно сфабрикованы горбачевскими «историками». И вовсе неудивительно, что с этим писателем ни у нас, ни за рубежом никто даже и спорить не пытается. Лишнее (а скорее даже наоборот — совсем не лишнее) подтверждение правоты Мухина недавно прозвучало... из уст польских официальных лиц. У них, оказывается, «пропали» из особых правительственных архивов те самые, сфабрикованные горбачевцами «документы». И об этом казусе польские власти не преминули заявить на весь мир. Нужны тут какие-то комментарии? Да, нужны — подробные и обстоятельные. Но только со стороны российских властей... Справедливости ради отметим, что среди поляков, оказавшихся на территории СССР в начале Второй мировой войны, были и те, кто совершил тягчайшие преступления в от ношении советских граждан. И ВОЗМОЖНО, сотрудники НКВД их казнили.

Как бы там ни было, кульминации российско-польский ритуал принесения и благосклонного принятия официальных извинений достиг в дни, которые предшествовали трагической катастрофе авиалайнера с президентом Польши Лехом Качиньским и его ближайшими сподвижниками на борту (направлявшимися как раз к месту катынских захоронений). После крушения польско-президентского самолета под Смоленском извинения на некоторое время уступили место соболезнованиям. Безусловно, эта недавняя трагедия стала событием в высшей степени чрезвычайным, и выражение глубоких соболезнований полякам со стороны первых лиц нашего государства совершенно закономерный и абсолютно правильный поступок. И все же (возможно, я излишне придираюсь), как мне представляется, реакция высшего руководства страны на нисколько не менее страшные катастрофы, происшедшие на российской земле в 2010 году, — аварию на Саяно-Шушенской ГЭС, подрыв «Невского экспресса», теракты в московском метро — была гораздо менее эмоциональной и даже заставила вспомнить один из переиначенных в последнее время афоризмов: «Гибель руководства Польши — это трагедия, многие десятки погибших соотечественников — не более чем статистика».

Кстати, о статистике. Президент Медведев недавно заявил на всю страну о том, что в результате сталинских репрессий погибли более 50 миллионов человек. Откуда эти цифры? Или глава государства полагает, что простым делением на два он существенно «уменьшил» давнишнюю солженицынскую ложь? Но от этого новая ложь не стала в два раза более правдоподобной. Неужто Медведеву это невдомек! Как, впрочем, и то, что немногие дожившие до 65-летия Победы ветераны Великой Отечественной войны, несмотря ни на какую «статистику», по-прежнему с почтением относятся к единственному советскому генералиссимусу.

Так или иначе, подытожу. В том, что на Украине нацистских прихвостней объявляют национальными героями, а в Латвии ветераны СС выходят на свои жалкие, омерзительные парады, в том, что фабрику смерти «Саласпилс» в той же Латвии сейчас политкорректно именуют «воспитательно-трудовым лагерем», а в русских городах устанавливают мемориальные плиты военным преступникам-предателям, в том, что героических спасителей Польши в этой «удивительной» стране называют оккупантами и палачами, а германских нацистов повсюду начинают потихоньку реабилитировать — во всем этом огромная «заслуга» живущих (или еще недавно живших) в нашем государстве фальсификаторов истории.

Понятно, для чего ее переписывают в бывших советских республиках, когда-то занятых врагом. Их граждане хотят быть примерными подданными объединенной Европы, в которой Германия играет ключевую роль. Но вот зачем эта ревизия нужна российским властям — очень большой вопрос, по крайней мере для меня. Ведь по идее их уже не должны пугать «призрак сталинизма», возврат в «проклятое советское прошлое», «пересмотр итогов приватизации» — как следствие возникновения «призрака» или «возврата». Так не пора ли эту дурную и опасную ревизионистскую вакханалию прекратить. Тогда ни к чему будет оправдываться, например, перед украинцами, доказывая им, что голодомор — это не геноцид украинского народа, а наша общая прошлая беда. Да и перед поляками не нужно будет непрерывно извиняться и каяться. На оборот, у них надо потребовать извинений за гибель в польских концлагерях десятков тысяч пленных красноармейцев — наших предков. По-моему, это элементарные, не нуждающиеся в дополнительной аргументации соображения...

И последнее. Я никогда не был воинствующим безбожником, хотя и к ревностным православным верующим себя, естественно, не относил. Мое поколение воспитывалось в духе, мягко говоря, несколько отдален ном от христианской ортодоксии, но не об этом речь. Сегодня Православная церковь в России как будто переживает своеобразный ренессанс. Тем удивительней недавняя проповедь Святейшего Патриарха Кирилла, в которой он определил Великую Отечественную вой ну как «наказание, божью кару за богоотступничество народа». С точки зрения людей воцерковленных, такой «вердикт» предстоятеля РПЦ, возможно, выглядит нормальным. Но, насколько я понимаю, еще далеко не весь российский народ успел воцерковиться. Для большинства граждан нашего подчеркнуто светского государства эти слова Патриарха равносильны грозному, гневному осуждению нескольких поколений советских людей. Достойны ли они посмертной «анафемы»? А может, со всем наоборот? Может, не наши отцы и деды, а сам Святейший пастырь несколько отступил — от данного ему Богом и людьми предназначения? Может, это он слишком увлекся греховной политикой и стал открыто подыгрывать теперешним околоцерковным власовцам, с радостью подхватившим «свежую» антисоветскую мысль? Ведь невооруженным глазом видно, на чью мельницу лил воду глава Русской Православной церкви. И тут, как никогда, уместно вспомнить другую проповедь — его дальнего предшественника Патриарха Алексия I, обратившегося к верующим в мае 1945 года с такими словами:

«День Победы, 9 мая 1945 г., совпал со светлыми днями Пасхи Христовой. Во всех храмах Русской Церкви совершались благодарственные молебны и служились панихиды по погибшим. Особо торжественное богослужение было совершено Патриархом с сонмом иерархов, пресвитеров и диаконов в Патриаршем Богоявленском соборе. Но только ли сознание радости несет победа? Она несет также сознание обязанности, сознание долга, сознание ответственности за настоящее и будущее, сознание необходимости усилить труд, чтобы закрепить победу, чтобы сделать ее плодотворной, чтобы залечить раны, нанесенные войной. Много еще предстоит нам трудного дела, но мы теперь можем дышать свободно и радостно приняться за труд — тяжелый, но созидательный. Если во время войны в непоколебимой вере в конечное торжество правого дела мы победоносно преодолели все трудности, все лишения, все тяготы на фронте и в тылу, то с какою же удвоенной силой мы примемся за воссоздание наших городов, из которых каждый — герой войны; наших дорогих и священных памятников, всего того, что создала могучая воля и державная мощь нашего великого народа».

Какой разительный контраст в духовных наставлениях, не правда ли! Как-то совсем не верится по прочтении этой воистину праздничной патриаршей речи в от деление Русской церкви от сталинского государства, а уж тем паче — в богоотступничество народа, который по праву назвал великим тогдашний ее предстоятель.

Фундаментальные перемены, нетрудно заметить, в последние десятилетия затронули не только социальный уклад нашего общества, но и мировоззрение православных иерархов. И, как говорится, видит Бог — эти перемены отнюдь не к лучшему. Святейший Патриарх Алексий I будто к нашим современникам обратился. А звучат его слова сегодня в унисон с простейшей и по-особенному проникновенной лермонтовской фразой: «Богатыри не вы...».

 

ВОПРОСЫ POST SCRIPTUM

— Геннадий Иванович, почему вы особо выделили пивоваровский фильм о боях подо Ржевом?

— Трудно было не выделить. Мне пришлось обсуждать эту заведомо враждебную по отношению к советскому народу-победителю телевизионную поделку (и подделку) со своими знакомыми, друзьями. Все они были, с одной стороны, удивлены тем, что в год 65-летия Победы на экраны российского телевидения вышла эта дрянь, с другой — возмущены этаким ненавязчивым, высокотехнологичным, «контекстным» зомбированием с использованием полуправды, лукавых передергиваний, псевдонаучных трактовок-интерпретаций. Ведь «целеполагание», которым руководствовались заказчики и авторы этого «документального» фильма, понятно любому здравомыслящему человеку. Они, обмозговав нынешнюю ситуацию в стране, в очередной раз пытались внушить нашим согражданам: «Вам не стоит гордиться победой ваших отцов, дедов и прадедов над гитлеровцами. Советские полководцы были бездарными и невероятно жестокими, с человеческими жизнями не считались и считаться не собирались. А солдаты и офицеры выступали в качестве безликой и безвольной массы, годной лишь на то, чтобы обеспечивать значительный перевес в живой силе».

Что, по большому счету, нам «показали и доказали» эти «телеисторики»? Что победы над фашистами порой достигались ценой огромных людских потерь? Что советские военачальники допускали стратегические и тактические ошибки? Так мы об этом как минимум на слышаны, как максимум немало читали — в том числе в «Воспоминаниях» Г.К.Жукова, которые для придания своему «шедевру» достоверности цитировал (вырывая из контекста) Пивоваров.

Хозяева пивоваровых, мнящие себя стратегами («видя бой со стороны»), категорически не желают понимать самого главного, причем для них же самих: ни их гадкого телебизнеса, ни их самих просто-напросто не существовало бы, если бы поля, леса и высотки подо Ржевом не были усеяны телами советских (и немецких, само собой) воинов. Вот в чем объективность и абсолютная достоверность, как ни печально это констатировать.

— Ненадолго вернемся к основной теме книги — теме ГКЧП. В дни его существования, насколько известно, лично вы и ваши товарищи обращались за поддержкой к ветеранам войны. Какова в основном была их реакция на ваши действия?

— Мы не могли и даже не имели морального права не обратиться к этим замечательным людям. Ведь именно они отстояли СССР в годы Второй мировой. Им, как никому, были (говорю «были» опять же потому, что осталось их очень мало) близки идеалы социализма, народовластия, дружбы народов в едином союзном государстве. В подавляющем большинстве своем ветераны создание ГКЧП одобрили. И в Москве, и в других регионах они активнее всех откликнулись на наше «Обращение»: слали нам телеграммы, спрашивали более или менее сведущих людей, чем можно помочь «чрезвычайному» комитету, не нужно ли организовать митинг в его поддержку, начать сбор подписей и т. д. Были даже такие, кто в столицу на подмогу ГКЧП намеревался из далека приехать.

— Так называемые «злые языки», прочитав выше сказанное, наверняка бросят вам упрек: мол, а стари ков-то зачем в свое дело втягивали, дескать, некрасиво это...

— Подобные упреки, если они будут высказаны, надо воспринимать как глупый вздор. Мы не собирались бросать ветеранов, фигурально выражаясь, «под танки», хотя многие из них, героических стариков, готовы были, как говорится, на самые решительные действия. Мы даже от митингов и других массовых мероприятий их отговорили, дабы не накалять и без того накаленную обстановку в стране. И лично мне, прежде всего, именно перед участниками Великой Отечественной войны стыдно до боли за то, что не смогли отстоять страну, за которую они проливали кровь, не щади ли своих драгоценных жизней...

— После провала ГКЧП покончил с собой Герой Советского Союза, участник Великой Отечественной войны маршал С.Ф.Ахромеев. Вы не раз заявляли, что не верите в самоубийство Ахромеева? На чем основано (или было основано) это ваше сомнение?

— Я отнюдь не настаиваю на своем мнении и, наверное, не вправе исключать, что этот выдающийся человек, потеряв «почву под ногами», осознав полный крах идеалов и великого дела всей его героической жизни, в сущности мог свести счеты с жизнью. И все же, неплохо зная Сергея Федоровича, я не мог поверить в его самоубийство. И не я один. Валентин Иванович Варенников знал Ахромеева гораздо лучше и тоже не верил «официальной версии» гибели маршала...

 

РЕТРОСПЕКТИВА

В.Рыньков. Геннадий Янаев: загадка эпохи. Нижний Новгород, 2003 г.

— Вы верующий человек?

— Я думаю, что посещать церковь и верить в Бога — разные вещи. Мне говорили, что меня с амвона предавали анафеме. Можно отлучить от церкви, но не от веры. Я верю в человеческую порядочность, в силу человеческого разума. Извините, это не патетика — я верю в то, что добрых людей на земле больше, чем злых. Я верю в то, что, в конце концов, добро побеждает зло. Да, у меня в квартире есть иконы. Но я не молюсь каждый день. А когда выхожу, вижу Ново-Спасский монастырь рядом и всегда поклонюсь, но не крещусь. Почему — не знаю. Я верю в идею, которая мне кажется близкой и к коммунизму, и к христианству. Но я не верю государственному безбожнику, который в храме в одной руке свечку держит, а другой, с мобильником, крестится. Борьба коммунистов с религией, думаю, была большой ошибкой.

— Как, по вашему мнению, в дальнейшей перспективе молодежь оценит ваш поступок в августе 1991 года?

— В условиях рыночной экономики молодежь в основном получает очень тенденциозную, дозированную информацию. Это чудовищно, когда учебник по истории (включающий в себя период Великой Отечественной войны) для общеобразовательных школ, написанный Кредером, профинансирован Соросом. Ведь задача последнего состоит в том, чтобы как можно быстрее перекачать мозги на Запад, а также вводить в заблуждение, дезинформировать в ходе общеобразовательного процесса молодое поколение. Учебник Кредера не содержит более или менее внятного рассказа о таких важнейших событиях, как Сталинградская битва, Курская дуга, битва за Москву и т. д. То есть практически всего того, что очень дорого нашему народу. По этому я не могу в нынешних условиях предположить, какую позицию займет молодежь по отношению к нашему, как вы выразились, «поступку».

 

В годы, следующие за революционными потрясениями и другими крупными социальными катаклизмами, будь то в нашей стране или в любом другом из государств мира, в порядке вещей было делить людей на своих и чужих. Это деление-отчуждение предварялось обычно сакраментальным вопросом: кем был и чем занимался в такой-то знаменательный период? Вариации этого «выявления подноготной» таковы: «Что вы дела ли в октябре семнадцатого?», «За кого воевали в Гражданскую — за красных или за белых? А может, за зеленых?», «С правотроцкистами якшались?» и т. д. и т. п. После Августа-91 ельцинские «демократы», устраивая «охоту на ведьм» и расталкивая друг друга локтями на пути к вожделенной властной кормушке, тоже не отказывали себе в удовольствии поиграть в строгих, дотошных следователей. Их вопросы звучали примерно следующим образом: «Что вы делали в дни августовского путча?», «Белый дом защищали?», «На демократические митинги протеса ходили?», «Ельцина поддерживали?». И хотя по сию пору «дело Ельцина живет и побеждает», немногие из тех, кто «защищал, ходил, поддерживал», ныне в этом публично признаются. Ибо стыдно, «не престижно» и даже глупо.

В мае 2010-го исполнилось 20 лет со дня первого заседания I Съезда народных депутатов РСФСР. Именно этот Съезд и избранный им Верховный Совет положи ли начало стремительной, целенаправленной кампании по развалу Советского Союза. Я далек от намерений обвинять депутатов этого Съезда в осуществлении какой-то невероятно сложной, особой, только им при сущей преступной «миссии». Разумеется, не они были пионерами в постыдном деле разрушения СССР, до них на этом «поприще» активно поработали более опытные, более искушенные в деструктивных начинаниях политические деятели. И все же им, российским республиканским депутатам, досталась самая заметная, с точки зрения историков, самая первоплановая роль в самой удручающей планетарной драме второй половины XX века.

15 мая около трех сотен бывших народных представителей бывшей Российской Советской Федеративной Социалистической Республики собрались в большом зале Российской академии наук, дабы отметить 20-летие своего «исторического» съезда. Это собрание они назвали «юбилейной научно-практической конференцией». Никого из моих друзей и близких знакомых на ней не было (что, в общем-то, вполне естественно), а узнал я об этой «конференции» из периодических изданий, прежде всего из «Советской России», которую неизменно выписываю около полувека. В номере этой газеты за 18 мая был опубликован очень любопытный для меня отчет Галины Платовой под названием «Наша громадная вина...». Статья написана весьма компетентно (и адекватно моим представлениям), потому считаю совсем нелишним привести из нее большие цитаты. Читая эти фрагменты, представим «на минуточку», что мы вдруг оказались на месте судей, прокуроров, адвокатов (на выбор), стремящихся установить некую историческую истину и дружно вопрошающих: «А вы, непосредственный участник того съезда, что имеете сообщить о нем суду?». Итак...

«Справедливые оценки I съезду народных депутатов РСФСР дали вице-президент Торгово-промышленной палаты Владимир Исаков, профессор Юрий Воронин, депутат Госдумы фракции КПРФ Олег Смолин.

Огромной трагической ошибкой Верховного Совета В.Исаков считает поддержку Беловежских соглашений, принятие Декларации о суверенитете России, под толкнувших развал СССР «Нам тогда обещали: только проголосуйте... Дайте срок, произойдет новая сборка (республик)... на здоровой демократической основе». Однако «каждый год приносит только утраты и проблемы». От распада СССР выиграла бюрократическая верхушка, стремившаяся к президентской власти. На род безоговорочно проиграл. «И в этом наша громадная вина перед народом», — признал В.Исаков. Второй проблемный узел, «завязанный» тем съездом, — экономическая реформа, приватизация. Корни растущего имущественного неравенства, деформированной на логовой системы, всесилия олигархов, разгула коррупции, рейдерства, криминала уходят в начало 90-х. Тогда же советскую Конституцию заменили буржуазной, на писанной под Ельцина, — несбалансированной, противоречивой, полной юридических тупиков. Но сегодня и она не выполняется... Нынешний парламент забыл о народе и его правах, принимая законы, которые выводят людей на улицы...»

В.Б.Исаков в свое время так же, как и Ельцин, переехал в Москву из Свердловска. По-видимому, благодаря в первую очередь именно этому обстоятельству (земляческим связям, личному знакомству) депутат быстро достиг высокого положения в российском парламенте, заняв пост председателя одной из его палат — Совета Республики. Но, не пробыв на этом посту и года, Владимир Борисович в полной мере осознал преступность замыслов и действий республиканской «демократической» верхушки и уже в начале 1991 года перешел в оп позицию тогдашнему председателю Верховного Совета Ельцину. Да, перед этим Исаков проголосовал (в июне 193 1990-го) за пресловутую «Декларацию о суверенитете РФ», в чем уже давно искренне раскаялся. Однако вину за ратификацию «Беловежских соглашений» он принимает на себя зря, поскольку этот сговор депутат В.Б.Исаков никогда и никоим образом не поддерживал. Более того, 19 августа 1991 года, находясь в «Белом доме», в окружении его бесноватых «защитников», председатель Совета Республики категорически отказался поставить свою подпись под «манифестом» ельцинистов, которые назвали организацию ГКЧП «путчем» и призвали граждан страны к «всеобщей бессрочной забастовке». Никакими забастовками в те дни и не пахло, а лично меня, осыпанного «демократическими» проклятьями «путчиста» Янаева, поступок Владимира Борисовича тогда в немалой степени тронул и даже несколько вдохновил. За что ему большое человеческое спасибо!

Очень показательны прозвучавшие на «юбилейной конференции» его слова о буржуазности Конституции, росте имущественного неравенства, всесилии олигархов. Казалось бы, такие рассуждения давно стали «прерогативой» членов КПРФ, а вовсе не бывшего лидера свердловских организаций «Демократического выбора» и «Мемориала» Владимира Исакова. Однако никакого парадокса в этом нет. Люди могут придерживаться самых разных политических взглядов и оставаться при этом ЛЮДЬМИ — порядочными, последовательными, принципиальными. Иными словами — есть «демократы» и есть демократы. В свое время я был убежденным противником отмены самой дискуссионной «6-й статьи» (провозглашающей руководящую и направляющую роль КПСС). Исаков, надо полагать, выступал за ее изъятие из Конституции Советского Союза. Кто из нас оказался прав? По большому счету и поныне этот вопрос остается дискуссионным. Жаль только, что дискутировать, по сути, уже некому...

Но продолжим цитирование.

«Трамплином народному бесправию послужил «самый демократический съезд», выплеснувший шквал критики на КПСС, Советскую власть, на социалистический уклад. Тот съезд стал, по определению О.Смолина, «не оптимистической трагедией парламентаризма». Да, он заложил основы многопартийности, послужил «уроком для любой партии, которая должна объединять людей по убеждениям, а не по формальной принадлежности». Но «внес вклад в эскалацию буржуазной революции и пал ее жертвой». Декларация о госсуверенитете России, принятая 12 июня 1990 года, по мнению О.Смолина, явилась мощнейшим фактором разрушения Советского Союза со всеми вытекающими последствиями, которые даже В.Путин назвал величай шей геополитической катастрофой XX века... Россия перестала быть социальным государством. Ее оттеснили на задворки нового миропорядка. Социальные законы отменены зурабовской монетизацией. За образование, медицину народ заставляют платить второй раз, один раз все уже заплатили налоги. Откровенное мошенничество! Россия идет по пути разрушения законодательства, направленного на защиту человека. А без вложений в человека разговоры о модернизации — пустые слова. Вместо удвоения ВВП к 2010 году, обещанного Путиным, Россия побила рекорд по падению экономики среди стран «Большой двадцатки»...»

О.Н.Смолину, последовательному защитнику интересов не только его собратьев по несчастью (незрячих), но и десятков миллионов иных «рядовых» соотечественников тоже едва ли следует стесняться своего многолетнего депутатского прошлого (и настоящего). Еще в далеком 1990 году став членом российского парламента, Олег Николаевич не шел на поводу у разрушителей-демократов» и не голосовал ни за декларативное «освобождение» России от СССР, ни за одобрение «беловежской сходки». А потому имеет полное моральное право говорить и о трагедии парламентаризма, и о вопиющей порочности нынешнего законодательства, и о химере под названием «модернизация», и о подлинной роли нашего государства в современном мире.

Что же касается «социального государства», то, даже несмотря на плачевное положение в Российской Федерации огромного количества бедных и нищих (десятков миллионов в совокупности), некоторые наши эксперты предупреждают: погодите, мол, «еще не вечер», вот пройдут президентские выборы 2012 года, и вы вообще навеки забудете и о бесплатном медицинском обслуживании (даже таком убогом, как сейчас, при системе ОМС), и о бесплатном высшем образовании (вернее — его жалких остатках). И подобные прогнозы «почему-то» совсем не кажутся заурядными пессимистическими страшилками. Не нужны теперешним властям, судя по всему, ни социальные программы, ни сильная боеспособная армия, ни по-настоящему образованный народ. А что нужно? Олимпиада в Сочи, на которую уже выбросили и еще выбросят из казны колоссальные средства (в несколько раз превышающие первоначальную сметную стоимость самих олимпийских объектов и их инфраструктуры), саммит АТЭ-2012 на Дальнем Востоке, универсиада в Казани и прочие подобные демонстрации «державного величия». Лично я не против олимпиад и других крупных спортивных (и не только) форумов в нашей стране. Однако смею утверждать, что не олимпиадами и не саммитами в первую очередь обеспечивается высокий престиж государства, а благосостоянием его граждан...

«Нить размышлений О.Смолина подхватил профессор Юрий Воронин, народный депутат РСФСР, первый заместитель председателя Верховного Совета РФ (1992 — 1993). По его глубокому убеждению, базу социально-экономического, политического и правового упадка России заложил тот I съезд. Он привел в «кабинет реформ» профессионально непригодных, нравственно нечистоплотных и корыстно озабоченных людей. «Перестройка» сломала государственность страны, ликвидировала Советы, отдала в руки криминальных «собственников» всенародное добро. С тех пор социально-экономический кризис стал непрекращающимся. Начиная с 1990-го страна переживает катастрофу более губительную по своим масштабам, чем великая депрессия США 30-х годов прошлого века. ВВП потерял за годы гайдаровских «реформ» 2,8 трлн. руб. Трагические события на Саяно-Шушенской ГЭС, шахтах Кузбасса — результат гайдаризации, некомпетентности руководства всех уровней, безудержной жадности собственников-капиталистов. Преемники Ельцина продолжают вести Россию по пути монетаризма, что усугубляет экономический кризис...»

Вы таки будете смеяться, как говорят в Одессе, но в августе 1991-го Ю.М.Воронин был среди тех (троих — вместе с В.Б.Исаковым и Б.М.Исаевым) членов Президиума Верховного Совета РСФСР, которые не скрепили своими подписями истеричное «Обращение» ельцинских сторонников к «дорогим россиянам», содержавшее, как указано выше, призыв к повсеместным стачкам и осуждение «путчистов». Анализ безрадостной действительности, сделанный профессором Ворониным, подкреплен многочисленными аргументами его книги, название которой говорит само за себя — «Стреноженная Россия: Политико-экономический портрет ельцинизма». О событиях, связанных с ГКЧП, в этой книге, кстати, рассказано довольно подробно.

Ельцин не оставлял идею развала Советского Союза, он к ней возвращался неоднократно. На помню читателю и для истории, что еще 19 февраля 1991 г., выступая по телевидению, он призвал не просто к отставке Горбачева, но и к передаче всей полноты власти в СССР Совету Федерации. Тогда эта попытка встретила резкий отпор в обществе. Тихий государственный переворот не прошел. Ельцину ничего не оставалось, кроме как ждать своего «звездного часа». Этот час для него насту пил в августе 1991 г. Поэтому, когда сегодня многие политики, особенно «демократы» типа Г.Бурбулиса, С.Шахрая, А.Козырева или бывшие помощники Б.Ельцина — Ю.Батурин, А.Ильин, В.Костиков, Г.Сатаров и другие, защищая Бориса Николаевича, а самое главное — оправдывая свою роль в развале великой державы, обосновывают развал Советского Союза объективными условиями, заявляют, что Соглашение о создании Содружества Независимых Государств стало закономерным результатом послеавгустовского кризиса, — это явная ложь. Факты свидетельствуют об обратном. Ельцин последовательно, шаг за шагом, шел к разрушению Союза и задолго до предательского соглашения в Беловежской Пуще ратовал за создание СНГ...

(Ю.Воронин. Стреноженная Россия. М.: Республика, 2003)

Американская разведка действительно помогала Ельцину, выделив ему связиста из посольства США со спецоборудованием, обеспечивая команду Ельцина данными электронного перехвата о переговорах ГКЧП с военачальниками на местах.

Не знали мы тогда и того, что 20 августа министр иностранных дел РСФСР Козырев вылетел в Париж, чтобы «мобилизовать Запад на поддержку российского руководства».

Я считал тогда и тем более считаю сейчас, по прошествии времени, что ГКЧП был отчаянной по пыткой спасти от развала Советский Союз, выполнить решения Четвертого съезда народных депутатов СССР и волю народа, закрепленную итогами Всесоюзного референдума 17 марта 1991 г.

В.Гусев, член Совета Федерации от Ивановской области, бывший заместитель Председателя правительства СССР, вспоминая атмосферу обсуждения вопроса о ГКЧП в правительстве СССР, отмечает, что «большинство коллег высказались в том смысле, что нужно использовать этот последний шанс для наведения в стране порядка, вернуть страну в нормальное русло экономического развития».

А что же остальные участники «юбилейной научно-практической конференции»?.. Неужели им нечего сказать в оправдание своих депутатских решений 20-летней давности? Практически нечего, во всяком случае в статье Галины Платовой об этом написано предельно кратко. И все же для пересказа выступления знаменитого Руслана Имрановича Хасбулатова в статье, опубликованной в «Советской России», нашлось место.

«Пытался анализировать уроки I съезда демспикер Верховного Совета Руслан Хасбулатов. По его оценке, динамитом, взорвавшим Союз, была не Декларация о госсуверенитете России, а горбачевская политика, каверзный Союзный договор и бесславный ГКЧП. «Та игра горбачевских людей мне до сих пор непонятна», признался Руслан Имранович. Своими действиями того времени он вполне доволен. «Историческая правда в том, что мне пришлось отговаривать Ельцина, испугавшегося ГКЧПистов, от бегства в американское посольство», — делился воспоминаниями Хасбулатов. А последующие разногласия с Ельциным «возникли из-за несогласия с пагубными гайдаровскими реформами». Расстрел парламента в 1993 году показал народу, что он больше властям не нужен, что он сделал свое дело, поверив перестройщикам, отдав им бразды правления, а теперь место масс — подчинение Чубайсам. «Не верь те словам о том, что мы великая держава, — предостерегал собравшихся Хасбулатов, — это иллюзия, РФ — в полной зависимости от Запада»...»

Ну в то, «что мы великая держава», верят нынче разве что не вполне нормальные люди. Да в том, что «РФ — в полной зависимости от Запада», сегодня мало кто сомневается. Не вызывает ни малейших со мнений и факт «сценарного» предназначения «мавра»-парламента, сделавшего свое неблагодарное дело, а затем изгнанного с политической сцены ельцинскими танками.

Удивляют скорее неуклюжие попытки неглупого вроде человека Р.Хасбулатова выдать черное за белое, государственную подлость за стремление к всеобщему благу. От имени бесславного ГКЧП я вправе спросить славного, хотя и бывшего председателя Верховного Совета РСФСР.

Руслан Имранович, в ваших благородных устремлениях чем ГКЧП помешал? Он что, не позволил вам до биться государственной независимости, декларацию о которой вы с вашими единомышленниками под фанфары и салюты провозгласили? А может, «путчисты», и находясь в тюрьме, срывали ваши прекрасные планы по обустройству великой России? Или это мы, а не ваш патрон Ельцин, окружили себя в начале 90-х «консультантами», прибывшими с нелюбимого вами Запада? Это мы в ваши стройные ряды внедрили Гайдаров и Чубайсов?

Вы гордо и громогласно свидетельствуете о том, что уговорили Ельцина не драпать в американское посольство. А зачем уговаривали-то? Чтобы он вас впоследствии танками из «Белого дома» «выкурил»? И, наконец, пора бы вам понять самое главное: и гибель великой державы, и кровь героических защитников Дома Советов, пролившаяся в октябре 1993-го, не только на упокоенной совести (если таковая вообще имела место) Бориса Ельцина, но и на вашей, Руслан Имранович, тоже...

Мне хотелось бы обратиться к тем, кто 12 лет назад победил. Если вы в 1991 году хотели разрушения страны, если вы жаждали, чтобы 25 миллионов россиян на правах изгоев находились в так называемых «новых независимых государствах», если вы выступали за то, чтобы экономика страны была отброшена на 40 лет назад, если вы стремились к тому, чтобы уделом 90 процентов населения страны стала бедность, если вы ставили целью раз рушение страны путем воровской приватизации по Чубайсу, если вам мило национальное унижение своей страны, если вы добивались для бабушек свободы рыться в мусорных ящиках, чтобы не умереть с голоду, если вы хотели, чтобы возрождение России обернулось возрождением безработицы, туберкулеза, то поздравляю вас с праздником! А у народа — это день трагедии. Спросите у людей, нравится ли им жить так, как они живут? Спросите, хотят ли они работать и отдыхать, хотят ли давать своим детям бесплатное образование и иметь гарантированное медицинское обслуживание? Хотят ли они социальной справедливости? Нравится ли им свободная торговля оружием? Нравится ли им вымерзание городов, отключение электричества? Нравится ли им мир, ставший таким рекламно ярким и трудным для жизни?

(В.Рыньков. Геннадий Янаев: загадка эпохи, 2003 г.)

Народ вашу победу не принял. И у него еще наверняка будет своя победа. Наша победа.

 

ВОПРОСЫ POST SCRIPTUM

— Геннадий Иванович, если бы вам довелось вы ступить с высокой трибуны, обращаясь к высшим властям Российской Федерации, что бы вы им сказали?

— Боюсь, что не уложился бы в регламент, не сказал бы и половины того, о чем следовало бы...

— А все-таки?

— Ну, во-первых, наверное, затронул бы тему демократии. Ведь именно под флагом демократизации разрушали СССР Горбачев и Ельцин. Сейчас нашим государством управляют их, что называется, прямые наследники. Ну и где она, эта демократия, в чем выражается? В отмене всенародных выборов губернаторов? В превращении Совета Федерации в этакий политический отстойник? В бесконечных издевательствах над Ходорковским? Я ему не адвокат, и все же вправе спросить у властей предержащих: чем этот бывший олигарх хуже олигархов нынешних?

И сам же отвечу: ничем, а может, и намного лучше. Во всяком случае, огромное хозяйство, которым он управлял, было гораздо более прозрачным, с финансово-экономической точки зрения, нежели монополии его прежних конкурентов, теперешних лидеров списков журнала «Форбс». И в социальном плане бывшие владельцы «Юкоса» отличались в лучшую сторону от тех, кто с ними конкурировал. Социальная «температура» в городках нефтяников, построенных компанией «Юкос», была существенно комфортней, чем в районах месторождений, которые эксплуатировали и продолжают эксплуатировать другие олигархи. Так в чем же главная вина Ходорковского? Опять отвечу: именно в том, что он начал активно участвовать в политической жизни государства. Вот и «загремел под фанфары». За такую демократию боролись Ельцин и все, кто ему «наследовал»?

— Ну а кроме «демократии» что вам категорически не нравится в сегодняшней РФ?

— Мне, наверное, проще было бы перечислить то, что нравится... Впрочем, нет, не проще — долго придется напрягать извилины...

О развале экономики в постсоветский период и о том, что восстанавливать ее, по большому счету, до сих пор никто не удосужился, наверное, рассказывать не стоит. Об этом без конца твердят более или менее толковые и добросовестные экономисты. Важнее заострить внимание на другом — на заявленных планах государственного руководства.

Вот президент Медведев провозгласил курс на модернизацию и вроде начинает строить какие-то «силиконовые долины». Но резонно спросить у него: какой будет толк от этих «долин», ежели с «нефтегазовой иглы» государство и «придворные» олигархи «слезать» не намерены? Как Медведев будет осуществлять модернизацию, покуда за разговорами о диверсификации нашего чисто колониального типа экономики не следуют никакие реальные дела. Кто будет вкладывать деньги в создание новых наукоемких производств? Государство, с его главной «проблемой» под названием «Сочи-2014»?

Как президент Медведев будет модернизировать экономику в условиях неуклонного падения образовательного уровня народа? Ведь что представляют собой «реформы образования», проводимые у нас Фурсенко и его командой. Не что иное, как вчерашний день Запада. Его элиты, стремясь внедрить у себя все лучшее, что было в советской системе образования, навязывают нам через своих посредников все самое никудышное. На пример, пресловутый ЕГЭ. Сдавая этот «экзамен» старшеклассник или абитуриент вместо того, чтобы продемонстрировать свои подлинные знания и способности, играет в «угадайку». Нас «реформаторы» пытаются убедить в том, что ЕГЭ нужен для предотвращения повальной коррупции среди преподавателей. Но ведь все понимают, что это чушь: как продавали ответы на экзаменационные вопросы, так и по сей день продают...

Еще бы я спросил у кремлевских властей, зачем они добивают армию и ядерный щит страны. Ни для кого не секрет, что теперешнее сокращение российских ядерных вооружений по своим масштабам может сравниться разве только с горбачевской сдачей национальных интересов. Похожая ситуация происходит у нас и с обычными вооружениями: за рубеж продают на миллиарды долларов, а своим вооруженным силам поставляют считаные единицы относительно новых видов оружия и боевой техники. Такое количество этих самых «единиц», какое получает за год (или даже годы) Российская армия, раньше у нас выпускал один крупный завод в течение дня, максимум — недели. Короче говоря, все идет к тому, что наша оборонная мощь скоро станет еще в два раза слабее.

Можно долго говорить о продолжающемся кризисе практически во всех сферах нашей жизни — в промышленности и сельском хозяйстве, науке и культуре, образовании и здравоохранении, о том, что по уровню жизни мы скатились в конец списка государств мира... И уже в экспортно-нефтегазовом секторе видны первые кризисные (ну или предкризисные) тенденции.

За без малого 20 лет во многих отраслях не достигли экономических показателей последних лет СССР. При Сталине за 20 лет создали мощнейшую индустрию, провели коллективизацию в сельском хозяйстве (кто бы и что бы о ней ни говорил, без нее победить в вой не с гитлеровской Германией было невозможно), совершили культурную революцию.

И, конечно же, нельзя не коснуться кадровой политики. Мне трудно понять, ради чего той же армии, здравоохранению и другим государственным сферам и структурам навязываются в качестве руководителей абсолютные непрофессионалы. Это что, тоже необходимое условие модернизации?

— Вы со студентами на политические темы беседуете, дискутируете?

— Очень редко. Свой взгляд на вещи навязывать им не пытаюсь, больше интересуюсь их мнениями. К примеру спросил у них: «Что вы считаете главным завоеванием властей и общества в постсоветской России?». Один из ответов (по-видимому, довольно распространенных) меня, честно признаюсь, обескуражил. Молодые люди полагают, что «новая Россия» даровала им право и возможность выбирать профессии по призванию. Я даже комментировать это не хочу...

 

РЕТРОСПЕКТИВА

В.Рыньков. Геннадий Янаев: загадка эпохи. Нижний Новгород, 2003 г.

— Геннадий Иванович, социально-экономическая обстановка в стране напряженная. Почему же парламент не принимает законы, которые облегчили бы жизнь простого народа?

— Для того, чтобы парламент принимал законы в интересах народа, необходима политическая воля. О какой политической воле парламента можно говорить, когда две трети депутатов Государственной думы представляют интересы олигархического капитала, а остальная часть — кремлевского руководства. Чтобы изменить социально-экономическую ситуацию в стране, необходимы кардинальные изменения в политике государства, высшим приоритетом которой было бы обеспечение национальных интересов государства, реальное обеспечение прав граждан, развитие демократического процесса. Но если страной по-прежнему будут управлять олигархи, то прогресса в нашем государстве в обозримом будущем ожидать не приходится. Решения по вопросам внутренней и внешней политики России должны приниматься в Москве, а не в Вашингтоне.

 

Здравствуйте, многоуважаемый Александр Андреевич! Это письмо, если оно, конечно, попадется Вам на глаза, возможно, несколько удивит Вас. Ведь такая форма заочного общения в наших давних и, смею надеяться, приятельских, союзнических отношениях еще не использовалась (мои тюремные месяцы не в счет). Прибегнуть к ней меня подтолкнуло одно немаловажное обстоятельство: я страшно далек от журналистского и уж тем паче писательского ремесла, и потому некое подобие эпистолярного жанра представляется мне наиболее подходящим для выражения своих мыслей на бумаге.

Александр Андреевич, Вам наверняка известно, что я давным-давно состою в рядах огромной армии поклонников Вашего многогранного таланта — литературного, политического, ораторского, вдохновенно публицистического и т. д. Этот же текст прошу воспринимать как некое проявление обратной связи, читательский отклик на Ваше чрезвычайно богатое творчество. Мы с Вами сверстники и полные единомышленники, а значит, отдельные мои сомнения и замечания, высказанные вслух (точнее — письменно), не должны ни в коей мере Вас огорчить, раздосадовать.

Примерно полгода назад я прочитал Вашу очень яркую и — по первом прочтении — во всем убедительную статью под названием «Свидетель перестройки». Сперва мне показалось, что Вы абсолютно точно и объективно выявили, отразили окаянные параллели дня нынешнего и наших прежних этапов истории. Однако, когда я тщательно обдумал прочитанное и мысленно разбил эту статью на фрагменты, у меня возникли некоторые принципиальные возражения. Нахожу правильным поделиться ими и лично с Вами, и с теми, кто много лет совершенно справедливо считал (и по-прежнему считает) Вас самым мощным, самым эффективным генератором востребованных обществом патриотических идей и теорий. Итак, перейду к сути.

В самом начале статьи вы написали (приведу большой фрагмент, чтобы не вырывать из контекста):

«Наши дни загадочным образом напоминают перестройку 80-х годов. Некоторые из сегодняшних политологов называют процесс, начатый с приходом президента Медведева, «перестройкой-2». Слишком много совпадений, слишком много одних и тех же тенденций, прерванных путинским правлением.

Наряду с кремлевским центром перестройка выделила и второй, параллельный центр. С какого-то момента рядом с Горбачевым появился Ельцин, в стране возникло своеобразное двоевластие. Вокруг них начинали группироваться люди, пошла тихая аппаратная борьба, потом она переросла в партийные столкновения, а в итоге расколола все основы советского общества, армию, госбезопасность, культуру. Эта борьба окончилась катастрофой ГКЧП, сдвинулась лавина, и мы ли шились великой страны.

Сегодняшнее двоевластие не так явно, но уже заметно. Вокруг Медведева и Путина складываются разные кольца. Разные имена, разные репутации. Модернисты-обновленцы окружают нынешнего президента. Они идеологически конфронтируют с такими людьми, как Сечин, Абрамович, старой олигархической гвардией, включая Фридмана и Дерипаску.

Существуют и другие симптомы. Вспомним «путинский застой». Путин заморозил процессы распада, остановил сепаратизм, войны. Но одновременно остановил нарождающееся развитие, законсервировал страну. Ему на смену пришла динамика медведевско го ренессанса, модернизации. То же самое было и при Горбачеве. После застоя наших геронтократов он пришел как буря, предлагая стране динамику обновления, ускорения.

В чем трагедия перестройки? Вместо того чтобы ставить новые станки, строить заводы, Горбачев пустился в трансформацию политической системы, уничтожив централизм. То же самое делает сейчас и Медведев. Лучше свобода, чем несвобода, сказал он. Но всякая модернизация предполагает несвободу, ограничения, концентрацию».

Вряд ли я готов спорить с Вашим, Александр Андреевич, утверждением относительно путинского замораживания «процессов распада». Наверное, так и про исходило — этот «процесс» был остановлен и в государстве установилась относительная стабильность. Но противопоставляя в этом смысле Медведева Путину, Вы как бы намекаете: нынешний президент в отличие от его предшественника своими действиями вольно или невольно подготавливает дальнейшую дезинтеграцию страны, то есть ее распад на регионы. И в этом, судя по всему, Вы усматриваете (пусть и гипотетически) самую зловещую параллель нынешнего «двоевластия» с разрушительным горбачевско-ельцинским «тандемом». Может статься, проводя такую аналогию, Вы, дорогой товарищ Проханов, правы, а может, и нет...

Полагаю все же, что развал Союза был выгоден очень и очень многим, прежде всего — здешним (в первую очередь республиканским) и западным «эли там». Гибель СССР означала кончину не только союзного государства как такового, но и крах социализма, советской системы, стремительный переход к хищнической форме капиталистических отношений, интеграцию в «мировое сообщество» на правах сырьевой колонии Запада и все такое прочее. Все эти цели, как не трудно заметить, были достигнуты.

Разделение же Российской Федерации на отдельные куски, по большому счету, невыгодно никому — ни «вашингтонскому обкому», ни постоянным обитателям Кремля, ни Фридману с Дерипаской, ни тем, кто с ними, по вашим словам, «идеологически конфронтирует», ни даже лидерам национальных республик. Последние благодаря установившимся, весьма льготным для них, межбюджетным отношениям живут в сытости («горячие» территории Кавказа — отдельная тема) и даже известной изолированности от других областей. И если чем-то недовольны, то это недовольство не носит взрывоопасного характера. За счет русских налогоплательщиков и большого запаса природного сырья пока еще можно подобные проблемы решать более или менее успешно.

Наш известный философ и социолог Александр Зиновьев в свое время говорил о нынешней России примерно следующее: это государство-ублюдок (буквальное выражение Зиновьева) может существовать бес конечно долго — и 100, и 200, и даже 300 лет. Пока на территории РФ есть сырье, огромные неосвоенные пространства («годные» для захоронения ядерных и прочих отходов из-за рубежа), дешевая рабочая сила и прочие атрибуты колонии, у западных держав нет никакой необходимости покушаться на «целостность» такого государства. В самом деле, зачем «цивилизованному миру» организовывать у нас неуправляемый экономический хаос, разрыв колониально-наместнических управленческих связей, локальные или тем более повсеместные очаги социальной напряженности? Вас смущает слово «модернизация»? Но оно никуда и не уходило из обиходного лексикона российских поли тиков все последние десятилетия. Всевозможные «модернизации», «диверсификации», «демонополизации» довольно громко декларировались и во время президентства Владимира Путина. Другое дело, за грохотом военных кампаний в Чечне эти декларации были не очень хорошо слышны...

Что же касается «идейной конфронтации» разных групп олигархов, то она суть непременное условие жесткой и порой жестокой компрадорско-капиталистической конкуренции, нередко влекущей за собой передел собственности. Причем далеко не только в нашей стране. А мировой финансовый кризис эту непримиримую конкурентную борьбу только усилил, обострил.

Так что извините, уважаемый Александр Андреевич, вышеприведенная аналогия мне представляется несколько спорной. Хотя, еще раз оговорюсь, возможно, Вы правы. Но пойдем по статье дальше...

«Тема глобализации и общечеловеческих ценностей, разрушения перегородок между странами и нациями — это любимая тема президента Медведева. А Горбачев с его «Европа — наш общий дом»?

Есть более неприятные совпадения. Помните, как мы в одностороннем порядке убирали свои дивизии из Восточной Европы? Победоносные дивизии, которые за три дня могли дойти до Пиренеев, в спешке возвращались в Россию и исчезали в русских полях. Сейчас мы уничтожаем армию и готовы перед лицом Америки сократить наше ядерное вооружение на две трети.

В период горбачевской перестройки по всей периферии Союза прокатились конфликты, зажглись горячие точки. Сегодня снова горит Кавказ. Горбачевская перестройка была отмечена знамениями. Катастрофа в Чернобыле — это был знак беды. А сейчас трагедия на Саяно-Шушенской ГЭС».

Насчет «любимой темы президента Медведева» ничего сказать не могу. Однако осмелюсь заметить, что президент Путин едва ли стремился к политической или экономической самоизоляции. «Дружественный» экспорт российского сырья и «при Путине» был главным источником бюджетных доходов, а также «стабилизационных» и золотовалютных накоплений. А если вспомнить, где эти накопления хранились и хранятся, то и вовсе отпадает охота обвинять экс-президента и премьера правительства в проведении какой-то враждебной по отношению к Западу политики. Более того, именно путинские пропагандисты придумали для нашего государства красивый эвфемизм «энергетическая империя», за которым как бы спрятали подлинное предназначение российской «экономики» — добровольно и регулярно поставлять «странам и нациям» дешевые энергоресурсы.

И в таком глобальном «альтруизме» наши владельцы недр и скважин дошли до того, что установили цены на бензин в Российской Федерации гораздо выше, чем, например, в Америке, которая нефть в основном импортирует. Оправдывая самопровозглашенный статус «энергетической державы», мы отнюдь не торопимся восстанавливать нашу разгромленную наукоемкую промышленность. Как заявлял два года назад лидер КПРФ Г.А.Зюганов, производство металлорежущих стан ков по сравнению с началом 90-х у нас сократилось в 11 раз, тракторов — в 14 раз, вычислительной техники — в 15 раз. Это ли не показатели нашей самозабвен ной открытости перед Западом, постоянного стремления уступить, освободить для него нишу индустриального и постиндустриального производства? Ведь такое его падение, как в РФ, больше никому из более или менее развитых (а тем паче развивающихся) стран и не снилось. Как не снился и такой, как у нас, износ «основных фондов» — более 50%.

А еще Зюганов привел такие отрадные для лидеров развитых стран и совсем безрадостные для нас данные: «Обрабатывающая промышленность выпускает продукции лишь 45% от уровня 1991 года. Такое падение производства происходило только в момент, когда фашисты захватили треть европейской, наиболее развитой, части страны. После 1991 года не построено ни одного крупного современного предприятия. Исчезли целые отрасли, определяющие технический прогресс, — электронная, радио- и приборостроение. Россия способна производить лишь половину комплектующих для своего ВПК. Полувековой юбилей первого спутника и 45-летие полета Гагарина страна встретила без единого метеоспутника. О каком статусе сверхдержавы можно говорить в этих условиях?.. Из России уже выехали около 800 тыс. специалистов высшей квалификации и более 100 тысяч ученых. Двадцать тысяч ученых работают на страны ЕС, оставаясь сотрудниками российских учреждений. Страна становится интеллектуальным донором и кадровой колонией для «золотого миллиарда»...»

Так что правителям западных государств, право же, грешно на нас обижаться.

Не могу согласиться, уважаемый Александр Андреевич, и с Вашим мнением о том, что при президенте Медведеве какими-то ускоренными темпами пошла «демилитаризация» РФ. На протяжении всех постсоветских лет и ядерное вооружение у нас планомерно сокращалось, и армия неуклонно теряла численность, и военные базы за рубежом (например, во Вьетнаме и на Кубе) прекращали свое существование.

«Знаковые» катастрофы, кстати, «при Путине» тоже случались, достаточно один «Курск» упомянуть...

Следующая часть Вашей статьи, Александр Андреевич, заслуживает того, чтобы процитировать ее полностью. Ибо это не просто фрагмент газетной публикации, а «концентрированное выражение» целой теории. Конспирологической...

«Сталинское время было наполнено тайнами. Многие из них не раскрыты, иные не будут раскрыты никогда. Ключи от этого великого проекта были у одного человека. И он, уходя из жизни, выкинул эти ключи в реку времени.

Такими же тайнами окружен распад Советского Союза. Либералы, демократы говорят: «СССР распался сам». Но Советский Союз — это не ком сухой глины. Это галактика, наполненная тысячами явных и неявных связей. Распад Союза — огромная тайна. Перестройка была утонченной формой насилия над социумом. Од ной из загадочных фигур является отец перестройки. Вы думаете — кто? Михаил Сергеевич Горбачев? Нет.

Юрий Андропов является отцом перестройки, ее теоретиком, концептуалистом. Таинственный гений или демон нашей истории. Он был модератором тех процессов. Начал свое правление с провозглашения курса на усиление производственной дисциплины и модернизацию.

Всемогущий глава КГБ долгое время скрыто управлял процессами внутри партии и страны. Он стал главой страны, генсеком. Комитет госбезопасности стал управлять Советами, партией, экономикой — всем. Триумф госбезопасности абсолютно изменил структуру нашего общества. Это был один из первых государственных переворотов. Смещение Хрущева в сравнении с ним — это всего лишь внутрипартийные разборки. Приход к власти госбезопасности в лице Андропова — переворот иного плана, структурный.

Академик Сахаров призывал сблизить нашу систему с западной. Но первыми сблизились не экономики, не культуры, а разведки СССР и США. Началось интенсивное взаимное разоружение, собрались переговорщики. Кто мог этим заниматься? КГБ и ЦРУ. Тогда и воз никла эта таинственная, нигде не описанная конвергенция разведок. И Андропов был ее частью.

Он массу времени посвящал чтению советских документов, исторических манускриптов. Изучал страну. Он хотел найти ключи, которые Сталин выкинул в океан истории. И отомкнуть сейф великого советского проекта. Он хотел понять, как устроена советская мегамашина. Но не для того, чтобы ее смазать, заменить изношенные узлы. А для того, чтобы узнать, как ее разрушить. Империя казалась ему нерентабельной. Нужно было сбросить окраины. Сбросить Украину, Белорус сию, Среднюю Азию, оставить вместо красной империи русское национальное государство. В результате этой операции мы не досчитались 10 миллионов русских.

И это были не просчеты. Это были четкие расчеты.

Еще один персонаж тех времен — Александр Яковлев. Простоватый, окающий ярославский мужичок с животиком, милый человек. Но он был послом в Венгрии и, по существу, руководил подавлением восстания в Будапеште. Пошехонский мужичок вдруг отправился учиться в колумбийский университет в США. Он вернулся, напитанный таинственной, мощной культурой американских политических технологий. Он вернулся в Россию кибернетиком перестройки».

В общем и целом эту Вашу теорию, уважаемый Александр Андреевич, ни подтвердить, ни опровергнуть не представляется возможным. Конечно же, СССР распался не сам, и какие-то тайны, связанные с его гибелью, еще долго будут будоражить умы просвещенной публики. Вряд ли можно исключить и то, что Андропов являлся в каком-то смысле «модератором (т. е. главным регулировщиком) тех процессов». Он твердой рукой ввел в советский истеблишмент Горбачева. Он негласно поощрял «либеральные настроения» отдельных (подчеркиваю — ОТДЕЛЬНЫХ) представителей околокремлевской интеллигенции. В конце концов, он чрезвычайно удачно воспользовался «уходом» с его пути к вершине власти таких сильных конкурентов в борьбе за партийно-советский трон, как Машеров, Романов, Кулаков, Щербицкий...

Но можем ли мы быть на 100 процентов уверены, что Андропов желал конца Союза Советских Социалистических Республик? А если все-таки желал, то почему никак не проявил это желание во время своего руководства страной? Ради чего он «собирался сбросить окраины» (Украину с Донбассом и Крымом, Киевом и Харьковом, подлинно братскую Белоруссию) «и оставить русское национальное государство»? Ради «странного», невесть кем внушенного «русского национализма»? Но подобного национализма как полноценной идеологии, слава богу, не существовало и не существует. Русские националисты не считают белорусов и украинцев (по крайней мере восточных) какими то инородцами или иноверцами. Да и вообще, говорить об Андропове в сочетании с «русским национализмом» лично у меня с трудом язык поворачивается. Как писал в своих воспоминаниях о семидесятых годах в СССР В.А.Казначеев, бывший партийный руководитель из родного Горбачеву Ставрополья: «Подъем русского национального самосознания подавлялся нещадно. Множество русских молодежных организаций национального толка были истреблены, а их участники получили не символические сроки, как, напри мер, прозападные правозащитники, а совершенно реальные, полновесные 10 — 15 лет».

Мне немного «не с руки» заниматься рассуждения ми о разного рода национализмах, поскольку себя я все-таки к интернационалистам причисляю, и тем не менее меня слегка смутило упоминание о «брежневском» председателе КГБ в означенном контексте. Хотя, конечно, готов признать, что чего-то недопонимаю...

Может, все-таки причины особости и обособленности Ю.В.Андропова следует искать не в теории заговора, а в чем-то другом? Допустим, в обычной человеческой природе, с ее причудами, недостатками и комплексами. Что я имею в виду? Ну, например, ощущение себя чужаком в брежневском Политбюро, в котором доминировали либо фронтовики, либо крупные государственные руководители времен Великой Отечественной войны. Во времена «застоя» такое деление на своих и чужих было в порядке вещей. Андропов не являлся ни фронтовиком, ни членом сталинского правительства. И как знать, не в этом ли кроется тайна его планов и поступков... Известно, что среди высших партийных и советских руководителей Юрий Владимирович слыл самым ярко выраженным «ястребом». К примеру, в то время, когда бывшие фронтовики, будущие гэкачеписты (пусть и неформальные), крупнейшие специалисты и начальники Генштаба С.Ф.Ахромеев с В.И.Варенниковым высказывали сомнения в необходимости ввода войск в Афганистан, Андропов на этом вводе буквально настаивал.

Чем подпитывался столь радикальный милитаризм — не давним ли комплексом человека, в сущности не шибко причастного к величайшему подвигу советского народа? А совершенно очевидный андроповский цинизм — чем он был обусловлен? Не пресловутыми ли «хрущевскими разоблачениями»?

Сталин при жизни воспринимался как «царь и бог». Когда же он умер, да еще и удостоился посмертных проклятий с трибуны XX съезда, сработала знамени тая «формула» Достоевского: «Если Бога нет, то все позволено». Позволено распивать за милой беседой чаи с «замаскировавшимися» ненавистниками советской власти, позволено заступаться за мерзавца-двурушника, будущего изменника Родины Калугина, позволено покровительствовать Горбачевым и Яковлевым...

Кстати, меня и некоторых моих знакомых весьма удивило то, что Вы, уважаемый Александр Андреевич, «отправили» А.Яковлева послом в Венгрию, да еще и во время тамошнего антисоветского восстания (1956 года). Андропов был тогда послом в этой стране, а не Яковлев.

Эту Вашу ошибку мы с друзьями сочли преднамеренной. Всем известны Ваши своеобразные, только од ному Вам присущие розыгрыши. Наверняка и эта «дипломатическая миссия» Яковлева задумана Вами с тем, чтобы немного подурачить читателей. А если и нет, то опять же ничего страшного. Андропов, Яковлев — какая в сущности разница. Через Горбачева они навеки «породнились», и Вы справедливо назвали Яковлева «кибернетиком перестройки». Но читаем далее.

«Перестройка была начата с пафосного заявления Горбачева о начале модернизации и ускорения. Это всех вдохновило. Кто же не хотел рывка, преодоления застоя? Кто же не хотел свежего ветра в наших застоявшихся домах? Но вместо этого был нанесен удар по советской индустрии. При крупных предприятиях, при огромных монопольных заводах были созданы кооперативы, маленькие хищники, которые набросились на гигантских советских ящеров и стали пить из них кровь. За год они истощили эти предприятия. Перекачали к себе ценности, разбазарили сырьевые запасы, переманили лучшие кадры.

Пришла теневая экономика. Те, кто скрывался, кого ловили, судили, иногда расстреливали, вышли на свет со своей грабительской психологией. Одновременно была введена процедура избрания директоров. Чудовищная идея! Крупные производства нуждались в централизованном управлении. «Красные директора» обладали огромным опытом, волей, властью и гигантской ответственностью перед Центром. И теперь их надо было избирать. Толпы рабочих сминали их, выкидывали, заменяя дилетантами, избранниками народа. Это подрывало основы управления советской экономики. И промышленность начала стремительно разрушаться.

Включилась пропаганда по обвинению военно-промышленного комплекса во всех наших бедах. Говорили, что ВПК сожрал нашу экономику, высосал из нас все деньги. Но во всех цивилизованных странах ВПК — это локомотивы развития. В нем рождаются все современные технологии. Фундаментальная наука работает на ВПК, там лучшие умы, там открытия, там все средства. Под видом конверсии стали убивать закрытые высокие технологии. ВПК превратился в труху. Теперь мы можем сделать соломенную ракету, берестяной танк, деревянные компьютеры».

В процитированном отрывке комментировать и пытаться оспаривать абсолютно нечего. Лучше Проханова тут, как говорится, хоть умри — не скажешь, не напишешь. Вот за это, уважаемый Александр Андреевич, Вас и считают бесспорно лучшим, поистине уникальным выразителем народно-патриотической идеологии. К Вашим хлестким метафорам можно разве что добавить парадоксальный факт: на «трухлявом», давно устаревшем, морально и физически, оборудовании как-то исхитрялись до последнего времени производить оружие и военную технику, разработанные еще ПРИ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ. И даже «толкать» эти изделия за рубеж, выйдя на второе место в мире по экспорту военной продукции. Но если все пойдет так и дальше, то очень скоро и этому бизнесу настанет конец. Не только станочный парк приходит в полную негодность. Рабочий класс также «устарел», «изношен» до предела. А молодого пополнения ждать неоткуда, поскольку система профтехобучения разрушена. Уже даже олигархи, паразитирующие на старом ВПК, буквально взвыли, заголосив о необходимости возрождать ПТУ. Вот только найдут ли они желающих обучаться рабочим профессиям? У молодежи-то нынче совсем другие запросы...

«Следующий удар пришелся по армии. Армию сна чала бросили с лопатками на толпу, а после этого предали, обвинив в жестокости. Отреклись от собственноручно отданных приказов, представив солдат кровожадными монстрами. Горбачев уничтожил командующего округом генерала Родионова, обвинив его в тбилисской трагедии. Армия была демонизирована и деморализована. Собчак ратовал за свободу Грузии, защищал грузин от жестоких русских палачей. И во что превратилась Грузия? В Грузию Гамсахурдия и Саакашвили. Армия пыталась усмирить эти безумства, но вышла оттуда униженной, оскорбленной и подавленной. В Вильнюсе произошло то же самое. Сначала военных кинули на подавление мятежей, а потом Горбачев их предал. Алма-Ата, Фергана — везде один сценарий. Армия, как вернейший институт государства, была уничтожена. Как результат, во время ГКЧП армия вошла в столицу, погрохотала, попыхтела и позорно ушла из Москвы».

А эти Ваши, Александр Андреевич, в высшей степени правдивые заметки я почти дословно пересказываю всюду, где это в той иной степени уместно. И подобные заимствования отнюдь не считаю зазорными. Уверен, что другие члены ГКЧП полностью разделяли (большинство из них, увы, уже «в прошедшем времени»...) мое мнение относительно Вашего яркого, благо родно-яростного творчества. В нем, помнится, в свое время нашло отражение и такое справедливое замечание: совершенно безропотно взирают на все, что про исходит с нашими вооруженными силами, их «униженные-оскорбленные» офицеры. Они вместо того, чтобы припугнуть имеющимся у них оружием могильщиков армии и всего Отечества или хотя бы решительно вы ступить на защиту своих прав, нередко с помощью это го же оружия сводят счеты с жизнью...

Пользуясь случаем, кстати или некстати упомяну один любопытный эпизод, связанный с вышеупомянутым Гамсахурдией: в дни работы ГКЧП он присылал в Москву своих «эмиссаров», дабы выразить от имени грузинского народа всеобщее стремление «жить и процветать» в составе СССР. Такая вот грустная ирония судьбы...

Как бы там ни было, раз уж взялся обильно перепечатывать статью, то доведу это дело до конца.

«Сейчас Горбачев празднует объединение Германии, сидит вместе с Колем, как триумфатор. Он сдал соцлагерь, он снял с Советского Союза защитную оболочку. Он раскрыл врата НАТО к советским границам. Он наслаждается этой победой с лицом иуды.

Еще предстоит узнать, о чем говорил Горбачев, будучи секретарем ЦК, в Лондоне с Тэтчер. Почему состоялась эта аттестация? Почему таинственная леди Тэтчер, представитель английской аристократии и английских спецслужб, дала ход Горбачеву? О чем говорил Горбачев в Рейкьявике с Рейганом? После завершения этих переговоров он вышел со страшным лицом, будто убил свою мать. Он совершил ужасное предательство. Когда они встречались потом на Мальте на борту корабля, поднялась страшная буря. Даже море не могло стерпеть предательства, которое там совершалось.

Горбачев потом признавался, что всю жизнь меч тал порвать с коммунизмом. И все, что он делал, он делал сознательно. Он сознательно уничтожал Советский Союз».

Верно, уважаемый Александр Андреевич! Но о чем говорят нам иудины муки, отразившиеся на лице Горбачева после встречи с Рейганом? Наверное, все же о том, что давно вынашиваемого, якобы разработанного еще Андроповым стратегического плана развала СССР скорее всего не существовало. По-видимому, имела место «всего лишь» цепь чудовищных предательств и, как когда-то говорили, перерождений. И абсолютно очевидно то, что морально-нравственной основой всем этим мерзостям послужили укоренившиеся в позднем советском обществе безыдейность, безверие, беспринципность.

А они суть прямые следствия хрущевского ПЕРЕВОРОТА. Переворота не только в политике и общественной жизни, но и, что самое страшное, — в массовом сознании. Поэтому, как мне кажется, есть все основания полагать, что не Андропов был первым архитектором перестройки по-горбачевски, а не кто иной, как Никита Хрущев. И если вспомнить, с чего Горбачев и Яковлев ее начинали — со второй волны «разоблачений сталинизма» — то все в этой гипотезе становится на свои места.

Уважаемый Александр Андреевич, то, что вы делаете все последние десятилетия, обеспечило Вам достойное место в истории Государства Российского. И даже Ваши апелляции к В.В.Путину с расчетом на то, чтобы «чувства добрые лирой пробуждать», свидетельствуют лишь об одном. О том, что Вы по праву находитесь на вершине не только литературного, но и общественно-политического олимпа.

Искренне желаю Вам отменного здоровья и всяческих успехов на Вашем многотрудном и почетном поприще!

С неизменным особым уважением к Вам, Ваш постоянный читатель (и почитатель)

Геннадий Янаев.

Июнь 2010 г.

 

ВОПРОСЫ POST SCRIPTUM

— Геннадий Иванович, в некоторых изданиях описывается такой случай. В 1972 году Яковлев, «трудившийся» тогда в отделе пропаганды ЦК КПСС, «в один прекрасный день» зачитывал свою знаменитую русофобскую статью «Против антиисторизма» перед партийными и комсомольскими работниками, а также представителями творческой интеллигенции. Во время этого выступления «главный пропагандист» нашел взглядом в зале писателя Валерия Ганичева (нынешнего председателя Союза писателей России) и отпустил в его адрес какую-то ядовитую реплику. Это была очевидная для всех «черная метка». В тот момент вы поднялись со своего места, подошли к Ганичеву и демонстративно встали рядом с ним, выразив таким образом солидарность с писателем. Было такое?

— А где вы это прочитали?

— В частности, в одной биографической книге о Ганичеве.

— Ну, если в книге писали, значит, наверное, что-то подобное было...

— А почему вы «для прессы» об этом своем поступке никогда не рассказывали? Ведь он дорогого стоит.

— Зачем? Мало ли все мы плохих и хороших дел наделали. О плохих, может быть, и надо иногда рассказывать, признавая свои ошибки и слабости. Да и то вряд ли — не так поймут... А бахвалиться по принципу «сам себя не похвалишь — от других не дождешься» вряд ли стоит.

— Яковлев, по вашему мнению, работал на американские спецслужбы?

— Могу сказать на эту тему не больше, нежели со держится в «открытых источниках»... Да ведь Владимир Александрович Крючков не раз выступал по этому вопросу в прессе. И в своих книгах об этом писал. Мне известно, что он докладывал Горбачеву о возможной причастности Яковлева к деятельности американской разведки. Однако, как я понимаю, неопровержимыми доказательствами этого (возможного) тягчайшего преступления председатель КГБ не располагал. Да и откуда было им взяться. Если Яковлева завербовали американцы (как предполагал Крючков — еще в 60-е годы), то, конечно же, сделали это по всем правилам строжайшей конспирации. И чтобы получить об этом достоверные сведения, нужно было иметь свою агентуру в руководстве ЦРУ или Белого дома. Ну или как минимум пере вербовать тех, с кем Яковлев в Америке контактировал. Вряд ли такое было возможно. Но, как бы там ни было, Яковлев и ЦРУ делали общее дело. И этому факту не требуются какие-то дополнительные подтверждения.

 

РЕТРОСПЕКТИВА

В.Рыньков. Геннадий Янаев: загадка эпохи. Нижний Новгород, 2003 г.

— Геннадий Иванович, в СМИ много говорится о начале распада КПРФ и негативной роли в этом Г.А.Зюганова. Хотелось бы узнать вашу позицию по этому по воду.

— Ни к каким негативным оценкам Зюганова я присоединиться не могу. Его огромная заслуга в том, что в сложной политической ситуации он создал одну из самых крупных политических организаций, представ ленных в Государственной думе. Он мобилизует массы против политики правительства, направленной на ущемление прав и свобод трудового народа. Вот уже на протяжении многих лет Г.А.Зюганов является обще национальным лидером, удерживает партию на плаву и проводит ее между Сциллой и Харибдой как реально существующих политических проблем и разногласий, так и намеренно раздутых, привнесенных. Но в то же время в его руководстве КПРФ есть существенные недоработки: отказ от принципа историзма, недостаточное, особенно в провинциях, омоложение рядов КПРФ, отказ от интернационализма...

Уважаемому мной Г.Зюганову я бы посоветовал разнообразить тематику своих выступлений. Нужно посвятить одну пресс-конференцию политике партии в молодежном вопросе, другую — в женском, третью — вопросам религии, четвертую — бизнеса и т. д. Пока во всех этих направлениях ничего другого, кроме политики антинародных властей, не видно.

Зюганову, может быть, стоит выглядеть несколько пораскованнее. Это очень импонирует людям...

Успех оппозиции, по моему мнению, зависит от умения правильно, грамотно, учитывая современные политические технологии, выстроить свою политику. Не надо забывать, что Москва — это еще не вся Россия. Россия — это Волга, Урал, Сибирь, Дальний Восток, и там решается многое.

Я вполне солидарен с ученым, известным своей объективностью и провидческой глубиной социального анализа, Александром Александровичем Зиновьевым. Вот что он пишет по поводу «распада» КПРФ: «...В партии есть Устав, и ее члены добровольно принимают обязательство выполнять этот Устав. Они ДАЮТ СЛОВО выполнять его. А они хотят нарушить Устав и одновременно оставаться в партии, потому что они «яркие личности»... (речь идет об исключенных из партии Селезневе, Горячевой, Губенко).

Партия вправе поступать так, как она поступила. И с точки зрения интересов партии такое решение майского пленума (2002 года) было правильным. В этой ситуации уход людей со своих постов способствовал бы укреплению партии... Вспомните о Горбачеве, Ельцине, Яковлеве, Шеварднадзе и других, которые сделали карьеру за счет партии. Чем быстрее она избавится от предателей, тем лучше будет и для нее, и для истории, и для мира в целом...

— Как вы относитесь к президенту Российской Федерации как к политику?

— Как к политику к В.В.Путину я отношусь неоднозначно. С одной стороны мне нравится его патриотическая риторика. С другой — она так и остается политической риторикой. По существу, Путин продолжает политику, которую продиктовали Международный валютный фонд, Международный банк развития и Соединенные Штаты Америки. До тех пор пока национальные интересы страны не будут четко определены и гарантированно защищены, Россия не осознает своего национального величия. А для этого нужно изменить экономическую политику, так как величие государства определяется его экономической мощью. Если Путин будет продолжать тот же политический курс, что проводил Ельцин, то будет происходить дальнейшая стратификация общества, и это, в конечном счете, приведет страну к положению «Верхней Вольты с ядерным оружием».