Апрельское небо было безоблачным. Мартин спустился со ступенек продовольственного магазина. Яркое солнце заставило его зажмуриться. От сильного света глаза заслезились. Очереди не было. Мартин остановился у киоска, купил парочку свежих газет, и, сунув их в карман, завернул за магазин.

У груды ящиков толпились мужчины. Бутылка ходила по кругу. Мартину не хотелось, чтобы ему мешали. У него была своя бутылка. Прежде чем достать ее, он осмотрелся кругом. В окнах дома напротив никого не было.

Хоть бы не вырвало, подумал Мартин и, шумно выдохнув, сделал небольшой глоток. Вино было лилово-красным, с едким запахом и теплым. Внутри у Мартина что-то булькнуло, желудок свело судорогой. Слюна заполнила рот, и он вынужден был несколько раз ее проглотить. Спустя миг он облегченно вздохнул. Порядок! Слава богу!

Через несколько минут он снова приложился к горлышку. Когда три четверти бутылки было выпито, он закурил сигарету и, присев на край ящика, раскрыл газету.

Его прогнал водитель грузовика, приехавшего за тарой. Покружив вокруг магазина, Мартин снова заглянул вовнутрь. Купив на этот раз бутылку водки, он сел в автобус, проехал одну остановку, вышел и направился в сторону моря. Он жил недалеко отсюда, но улицы, по которым он шел, были ему незнакомы. Приятный, тихий уголок. Прохожие встречались редко. Было субботнее утро, и люди еще нежились в постели. В тени фонарных столбов Мартин время от времени прикладывался к бутылке.

Мартин бесцельно бродил по улицам. У него не было никаких планов на сегодняшний день. Кристина еще спала, когда он удрал из дома. У магазина пришлось ждать, когда начнут продавать спиртное. Ох и гадко же ему было в это утро! Но теперь дело, кажется, идет на поправку. Сигарета приобрела приятный вкус. Надо бы взять кусок колбасы… Но эта мысль сразу же исчезла.

Апрельское солнце поднялось выше и начало чуть-чуть согревать. В парке Мартин заметил сидящую на скамейке женскую фигуру. Что она тут делает в такую рань? Он хотел было пройти мимо, но облик женщины показался ему знакомым.

«Юта, ты что здесь делаешь?» — Мартин подошел поближе. «Видишь, пришла подышать свежим воздухом. Здоровье никуда не годится», — голос Юты был сиплым, как у человека, который перенапряг голосовые связки или слишком много курил. Мартин подсел к ней. Несмотря на то, что выпитая водка начала оказывать свое действие, он чувствовал, что женщина держится отчужденно. Что же случилось? Он помнил Юту румяной, тоненькой, очаровательной девушкой с золотистыми волосами — в ту пору, когда она после окончания техникума пришла в «Байкал» работать поваром. Мартин много раз встречал ее там поздними вечерами. Иногда Юта перед тем, как идти домой, заходила к буфетчицам и официанткам отдохнуть после смены и выпить рюмочку. Спустя некоторое время он случайно узнал, что Юта вышла замуж. С тех пор прошло много лет. Трудно было поверить, что сейчас рядом с Мартином сидела та самая Юта, которая когда-то ему даже немного нравилась. И все же это была она, но как она изменилась! На ногах разбитые, забрызганные грязью туфли. На одном хлопчатобумажном чулке побежали стрелки. Она сильно растолстела, стала бесформенной и рыхлой. Черное замасленное зимнее пальто, полами которого она пыталась прикрыть свои полные колени, едва сходилось на ней. Когда-то у пальто, вероятно, был меховой воротник. Из-под выцветшего зеленого платка выбились жирные пряди волос. Лицо Юты было пронзительно бледным, с сизыми отекшими веками. Губы густо намазаны фиолетовой помадой.

Мартин предложил Юте закурить. Ему совсем не улыбалось проводить время в ее обществе. Но идти все равно было некуда, да и не хотелось. Дрожащей рукой Юта взяла сигарету. Мартин заметил, что руки у нее в ссадинах, а грязные ногти обломаны. Сделав затяжку, Юта закашлялась.

В пьяном мозгу Мартина сверкнула мысль. Как это он сразу не догадался! «Хочешь опохмелиться?»

Она сидела неподвижно, уставившись в одну точку. «Дай, если есть», — прошептала она, не поднимая головы.

Мартин вытащил из кармана свою бутылку и протянул Юте. Она выпила. Внезапно в ней что-то как будто оборвалось: «Хорошо что ты подошел, Мартин. Здоровье мое совсем пропало. Теперь хоть немножко разгонит кровь. Да, Мартин, кончена моя жизнь. Муж пьет и шатается черт знает где. Никогда я еще не была так несчастна, как теперь. У тебя доброе сердце, ты поймешь меня. Ты меня понимаешь, Мартин?» — Юта с отчаянием посмотрела на Мартина. Бутылка почти опустела. «Не помогает», — Юта безнадежно махнула рукой.

«Подожди немного, сейчас станет лучше», — успокоил ее Мартин, бросая пустую бутылку в кусты. «Зачем ты это делаешь? Зачем выбрасываешь капитал? — Юта с трудом поднялась и пошла за бутылкой. — Знаешь что, пошли ко мне. Посидим, поговорим. Там нам никто не помешает. Магазин рядом с домом». Нам и здесь никто не мешает, подумал Мартин, но он понял намек Юты. Он и сам с большим удовольствием выпил бы еще, тем более, что в кармане оставалось несколько рублей. Обычная норма сегодня оказалась недостаточной. Непонятно, где же муж Юты?

В передней в нос Мартину ударил подвальный запах. Света не было. Что-то зазвенело под ногами. Это оказалась разбитая лампочка, Мартин поскользнулся и ударился плечом об открытую дверь уборной. В комнате на полу валялись битые тарелки, окурки, газеты, какие-то тряпки. Юта затолкала их ногой под стол, бросив Мартину: «Не обращай внимания, я еще сегодня не успела прибрать». Похоже, здесь вообще никогда не убирали, подумал Мартин.

Он бросил пальто на шкаф, за обсиженными мухами стеклами которого было пусто, и уселся на взлохмаченный скрипящий диван рядом с гитарой.

Появилась Юта со стаканом в руках. Она все еще была в пальто.

«Закусить у меня только ничего нет. Муж пропил все до последней копейки. Ты купил сигареты?»

Юта не ходила с ним в магазин. Не хочет там показываться, понял Мартин.

«Ну что же!» — он наполнил стаканы. Водка окрасилась в розовый цвет. Видимо, из этого стакана пили вино. «Мартин, налей еще один стаканчик. Это мне так нужно! Нет ни одной живой души, никого, с кем я бы могла беседовать так, как с тобой. Твое здоровье!» — Юта сняла пальто и бросила его на стул. Колченогий стул упал на пол. Теперь Юта сидела в засаленном домашнем халате, пуговицы неправильно застегнуты. Она пошарила в кармане в поисках гребенки, но не нашла и, безнадежно махнув рукой, села напротив Мартина.

Водка подействовала, беседа оживилась. Мартин узнал, что Юта работала на многих кухнях. Из-за кражи продуктов для ребенка даже находилась под следствием. Теперь свекровь, эта ведьма, забрала мальчика. Уже давно, несколько лет назад.

«Я ушла с работы. Почему я должна вкалывать, если другие не желают и пальцем пошевелить?»

Мартин слушал без всякого интереса. Он не верил россказням Юты. Немного погодя встал и вышел в прихожую. В ванной комнате валялся засоренный ночной горшок. В ванне была составлена грязная посуда. Мартину хотелось пить, но он не нашел крана. Кран был откручен.

Он вернулся в комнату. Содержимое бутылки заметно убавилось. Мартина это не удивило. Он и сам частенько поступал таким же образом.

Дверь в смежную комнату была открыта. Юта лежала поперек полосатого матраца. Толстые ноги ее были опущены на пол. Услыхав шаги Мартина, она поднялась и, пошатываясь, направилась к столу: «Я немного прилегла. Сядем, Мартин. Вспомнила сейчас своего сыночка. Ясное дело — он тоскует обо мне. Я его верну. Хотя бы даже с милицией! Так я это дело не оставлю!»

Они выпили. Юта снова оживилась.

Муж Юты оказался худеньким малорослым мужичком — совсем не таким, каким его представлял себе Мартин. Желтоватое лицо покрыто щетиной. Видно, не брился несколько дней. Он не был сильно пьян. Мартин представился и извинился за вторжение. Эдди, так звала его Юта, вяло пожав протянутую ему руку, вытащил из кармана бутылку и подсел к ним.

«Черт подери, я еще не успел опохмелиться, — процедил он сквозь зубы и, налив себе полный стакан, тут же поднес его ко рту. — Вы вот тут все время надираетесь».

Они пустили стакан по кругу. Разговор не получался. Юта устала. Она начала клевать носом и наконец свалилась там, где сидела. Ноги в уличных туфлях она вытянула за спиной Мартина. Мужчины пили.

«Скажи, Мартин, отчего это так получается?» — «Ты о Юте? Этиловый спирт, вода жизни, чего же еще. Пить можно, только надо уметь пить!» — «Она была хорошей женой. Мальчика очень любила и сейчас еще любит. Все у нас имелось: квартира, одежда. Мы всегда были вместе. И выпивали-то тоже вместе. Это случилось у нее на работе. Такая уж у нее профессия. Когда она немножко выпивала, то становилась нежнее, веселее и остроумнее. Она всегда была душой общества. Работа и подложила ей свинью. Кабак есть кабак, хоть назови его рестораном. Когда она поздно возвращалась, то всегда под газом. Куда от этого денешься? Кто же там не пьет! А она стала и домой приносить. Прятала в комнатную вазу, чтобы я не нашел».

«Хитрая баба, башка работает», — прошептал Мартин, которого это нытье совсем не интересовало. Он не испытывал никакого сочувствия к Юте.

«Присосалась к ней подруга-пьяница из соседнего дома, — продолжал Эдди, — ее посадили за воровство. Теперь пьет одна или черт знает с кем и когда. Денег у нее нет, и я тоже не даю. Я работник что надо. И зарплата ничего, можно было бы жить. А видишь, что получается на деле! Я сотню раз здесь все прибирал. А теперь опять как в свинарнике. Еще хуже. Юта уже дважды проходила противоалкогольное лечение. Никто ее на работу не берет — все знают ее привычки. И я-то рядом с ней стал пьяницей. А что еще делать с отчаяния?» — Эдди жалобно взглянул на Мартина.

Вскоре Эдди принес вторую бутылку и спрятал в коридоре. Он заметно опьянел и бормотал про себя.

«Подремли и ты», — сказал он Мартину и вышел в соседнюю комнату. Вскоре оттуда послышался тяжелый храп.

Мартин поднялся из-за стола и отхлебнул прямо из бутылки. Набросив на спящую Юту пальто, он толкнул дверь и вышел на улицу.

Юта была хронической алкоголичкой. В прошлом женский алкоголизм встречался редко — преимущественно в странах, где развито виноградство. В конце прошлого столетия врачи, практикующие в Нормандии, ратовали за искусственное вскармливание младенцев, объясняя это тем, что тамошние женщины много пьют. Однако и в Англии, где женщина уже с давних времен имеет право появляться в баре одна, без мужчины, алкоголичек всего лишь в два раза меньше, чем алкоголиков.

После второй мировой войны во всех экономически развитых странах регистрируется увеличение случаев женского алкоголизма. По данным различных исследователей, отношение алкоголиков и алкоголичек в разных странах и областях равно 2,2 — 16:1. От общего числа алкоголиков женщины в среднем составляют приблизительно 10 %. Этот процент имеет тенденцию к росту. В городах дела обстоят хуже, чем в сельской местности. При этом надо учесть, что официальная статистика неточно отражает действительное положение вещей. Особенности женского алкоголизма, о которых речь пойдет ниже, таковы, что большое число случаев заболевания остается просто неучтенным.

Продолжающийся рост женского алкоголизма связывают с повышением экономической и моральной независимости женщин. Это считается одним из результатов эмансипации: в теперешнем обществе дом, семья больше не защищают женщину от трудностей жизни. Приводятся и другие причины: сексуально-психологические отклонения, низкий социальный и интеллектуальный статус женщины в странах капитализма, постоянный эмоциональный стресс, трудности в личной жизни (особенно семейные психотравмы), нестабильность социальных связей, психические отклонения — невротическая личность, инфантильность, аффективная лабильность.

По мнению советских ученых, существенны именно психотравмы, т. е. заботы и трудности. К алкоголю женщину толкает потеря мужа и ребенка, конфликты в семье, распад семьи. Поскольку злоупотребление алкоголем становится у женщин заметным для окружающих преимущественно после 35 лет, то предшествующие заболеванию изменения личности играют, по всей видимости, меньшую роль, чем у мужчин. Психопаты (истерики) и дебильные лица достигают стадии злоупотребления алкоголем в значительно более раннем возрасте.

Помимо психотравм и эмоционального стресса, значительная роль принадлежит также фактору доступности алкоголя. Алкоголички часто работают на предприятиях общественного питания, в ресторанах, кафе, буфетах, пивных барах и др. На водочных и винных заводах и в пивных производствах работает также много женщин.

Третьим фактором является пьяница муж или приятель.

Четвертым фактором являются болезни, в первую очередь гинекологические опухоли, воспалительные процессы, внематочная беременность — все, что отнимает у женщины способность стать матерью, жить счастливой семейной жизнью и вызывают тем самым душевный кризис.

Большая часть исследователей придерживается мнения, что женский алкоголизм протекает злокачественно. Как правило, это так, однако зафиксированы и случаи с доброкачественным течением.

Казалось бы, алкоголизм у женщин должен протекать доброкачественно. Общеизвестно, что женский организм более устойчив к различным повреждающим факторам, чем мужской. Об этом свидетельствует история эпидемий и голода. При равном духовном и физическом напряжении продолжительность жизни женщины в современном обществе значительно больше, чем мужчины. Поэтому гибельное действие алкоголя на женщин может казаться парадоксальным. Однако при более подробном рассмотрении проблемы выясняется, что это не так.

Переносимость алкогольных напитков зависит от возраста женщин. А. Портнов и И. Пятницкая (1973) утверждают, что во время наиболее активного периода жизни она больше, чем у мужчин. В дальнейшем переносимость начинает понемногу снижаться. Это происходит в тот период, когда, как показывают многочисленные исследования, большинство алкоголичек начинает систематически употреблять алкоголь. Женский алкоголизм возникает в тяжелый для женщины период. В дальнейшем больная пьет на фоне низкой переносимости алкоголя, отчего можно придти к неправильному выводу, что переносимость алкоголя у женщин снижается очень быстро.

Зависимость от алкоголя формируется у женщин сравнительно медленно и неодолимую тягу к алкоголю можно наблюдать лишь тогда, когда начинают развиваться явления абстиненции. У мужчин-алкоголиков ситуация часто бывает обратной. Периоды запоя у женщин часто начинаются во время менструаций или при наличии нарушений менструального цикла. Часто начало алкоголизма у женщин совпадает с климаксом и появлением других признаков инволюции в организме.

Трудно оценить у женщин потерю самоконтроля в отношении выпиваемого количества алкоголя, поскольку сама переносимость алкоголя у них небольшая. У женщин дольше, чем у мужчин, сохраняется способность контролировать обстановку во время попойки. Этому, очевидно, способствует то обстоятельство, что общественность всегда осуждала пьянство женщин. Боясь потерять контроль над ситуацией, алкоголички пьют чаще всего в одиночестве или в узком кругу.

Потеря памяти и явления абстиненции протекают у женщин таким же образом, как и у мужчин. Галлюцинации и делирий встречаются у них реже и, как свидетельствуют данные исследований, быстрее устраняются. Распространенное мнение о более тяжелом течении алкоголизма у женщин частично обусловлено тем обстоятельством, что под врачебный контроль прежде всего попадают алкоголички с тяжелыми, далеко зашедшими формами заболевания. Вероятно, по этой же причине заболевания желудка и печени у женщин-алкоголичек встречаются чаще, чем у мужчин.

Алкоголички быстро становятся неприятны для окружающих. Таких женщин, как правило, видно издали. Алкоголички уклоняются от семейных обязанностей. Они без зазрения совести оставляют детей без присмотра или пытаются поместить их в детские дома. Общественность зачастую вынуждена судебным порядком лишать их родительских прав. Алкоголички тупеют эмоционально, ведут себя развязно, пошло, бахвалятся, как пьяные мужики, одеваются небрежно, однако излишествуют косметикой. При этом они всячески стараются скрыть свое страдание и почти никогда не соглашаются лечиться.

При недостатке денег алкоголички сводят знакомства с людьми (как правило, с представителями мужского пола), которые бы «поняли их», «посочувствовали», разделили их «душевную боль». Сексуальные отношения их не интересуют, поскольку все «чувства» связаны с алкоголем. Впрочем, женщины редко пьют суррогаты.

Несмотря на все эти факты, некоторые исследователи считают, что оценки уровня деградации алкоголичек часто субъективны. Моральное падение человека очень трудно оценить количественно. Возможно, что алкоголички в действительности и не отличаются от мужчин. Например, А. Портнов и И. Пятницкая (1973) считают, что общество предъявляет к женщине более высокие требования, чем к мужчине, т. е. по нашим представлениям женщина аморальна уже потому, что пьяна. Так, мужчине, бросившему семью на произвол судьбы, простят скорее, чем женщине, если она вдруг бросит своего ребенка.

К сожалению, до сих пор нет сравнительных специальных исследований для объективной оценки социальной и моральной деградации алкоголичек (например, анализ преступности). Бесспорно, женский алкоголизм злокачественнее и в социальном смысле. Это проявляется прежде всего в высокой заболеваемости и смертности детей алкоголичек, в дефектах воспитания детей и прочем.

Лечение алкоголичек — дело трудное и, как правило, неблагодарное. Обычно они упорно не желают лечиться. Несмотря на это, их надо лечить. И если нужно, необходимо проводить повторные курсы лечения.