Ноябрьский вечер был холодным и ветреным. Черные тучи неслись по небу. Мартин дрожал от сырости, стараясь спрятать лицо в поднятый воротник пальто. Мокрый снег слепил глаза. Глубоко засунув руки в карманы, он прогуливался взад и вперед, держась поближе к стене. То и дело хлопала дверь магазина, однако никого из знакомых не было.

Куда же, черт возьми, они все подевались? Боятся холода? Ерунда какая-то. Появился бы хоть один знакомый… На двоих сумели бы сообразить на бутылку. Лучше, конечно, на троих, тогда хватило бы денег и на пиво. Ну и мартышки! Мартин стукнул ногой по водосточной трубе и зашелся в кашле. Голову как-будто свело клещами…

«Дяденька, выручи меня! — худенький мальчик, неожиданно возникший перед Мартином, вопросительно глядел на него, звеня мелочью. — Мне не продают… Иди ты возьми. Я дам тебе без сдачи». От мальчика разило вином. Мартин с завистью вдыхал знакомый запах: «Давай сюда!»

Паренек протянул деньги. Мартин шмыгнул в магазин и протолкнулся к прилавку.

«Позвольте пол-литра!» — крикнул он продавщице, протягивая деньги прямо через головы покупателей. Продавщице не хотелось перерекаться с Мартином. Ему передали бутылку, и он мгновенно исчез за дверью.

Мальчик поджидал Мартина у витрины. «Тебе тоже неплохо было бы глотнуть, а? — спросил он. — Зайдем-ка в проход. Здесь нехорошо стоять, света много».

В тусклой подворотне было безветрено. Мартин, как истинный джентльмен, протянул бутылку мальчику. Тот сорвал пробку и поднес бутылку ко рту. Мартину показалось, что глоток длится целую вечность…

«Ну, давай, хватани чуток!» — мальчик отдал бутылку Мартину. Тот вежливо взял, сделал небольшой глоток: «Ну и холодина! Ничего, сейчас согреемся. Что ж ты здесь один шатаешься? А где же все остальные?» — «Дружинники всех замели. Полную камеру! Погорели ребята на гулянке. Одного сопляка мать их всех и заложила». — «А деньги где взял?» — «Стеклотару сдал. Понял? Совершил маленькую операцию под кодовым названием «Хрусталь». А тебе-то на что? Вчерашний мужик ничего не расспрашивал. Деньги заработал честно».

Паренек потягивал из бутылки. Было заметно, что он старался пить так, будто пьет воду. На нем была грязная нейлоновая куртка, берет, руки без перчаток покраснели от холода.

«А как твои предки смотрят на то, что ты здесь шатаешься?» — «А что им! Когда я вернулся с работы, старик уже нажрался. Маманя еще позавчера пропала. Пока не появлялась. Зачем они мне? Мне и так неплохо, лучше чем надо!».

Мартин со своим юным другом, назвавшимся Калле, свернул в переулок. Мальчик обещал «организовать» еще пол-литра.

Вскоре они достигли покосившегося от старости двухэтажного дома. На лестнице было темно. Мальчик шел впереди. Он поскребся в одну из дверей.

«Кто там?» — послышался за дверью хриплый женский голос.

«Это я! Открой, Лохви! Я тут твоего родственника привел».

Дверь приоткрыли, но оставили на цепочке. Мартин чувствовал, что хозяйка колеблется. Но спустя мгновение цепочку сняли.

Из крошечной проходной Мартин попал в комнату, заставленную двумя диванами, круглым обеденным столом, комодом, бесчисленным количеством цветочных горшков и большими узлами с тряпьем. Мальчик согнал с дивана кошек, которые с достоинством продефилировали в другое помещение, по всей вероятности, на кухню. Комната была жарко натоплена, от железной печки пахло краской.

Мальчик бросился на диван. Пружины жалобно заскрипели. Мартин положил шапку на стол и расстегнул пальто. Хозяйка, прислонившись к дверному косяку, поочередно оглядела обоих.

«Поищи-ка для нас бутылочку чего-нибудь!» — приказал мальчик. — «А деньги есть?» «Не-е», — покачал головой мальчик и оценивающе оглядел Мартина. «Скидывай свитер, — повелительно произнес он и добавил, обращаясь к хозяйке. — За это чтобы были две!»

Хозяйка взяла свитер, внимательно осмотрела его, даже понюхала и, пошатываясь, прошла в кухню. Через некоторое время на столе появились две бутылки, три стакана и тарелка с солеными огурцами. Мальчик тотчас же спрятал одну бутылку за пазуху.

Они пили, закусывая большими, пустыми огурцами, сожалея о старых добрых временах, когда водка была дешевле и доступней. Мальчик пил наравне со взрослыми, и в конце концов хозяйка не выдержала: «Слушай парень, оставь и нам что-нибудь, не твой же это был свитер!» — «Ты лучше помолчи! Ты достаточно через меня заработала. А то смотри у меня, спалю твою контору! Подохнешь со своими кошками!»

В душной комнате мальчик быстро опьянел. Язык у него начал заплетаться, и вскоре он уже спал, растянувшись на мешке с тряпьем, — рот раскрыт, лоб взмокший, на бледных щеках красные пятна. Руки, покрытые бородавками, то и дело сводило судорогой, и временами он мычал.

Мартин с хозяйкой продолжали пить. Кто-то постучал. Хозяйка пошла открывать. Послышался шепот, и в дверях комнаты показалась молоденькая девушка.

«Бэби», — девушка протянула Мартину руку. Мартин вяло пожал ее: «Михкель».

Она сняла пальто и повесила на гвоздь. На ней была мини-юбка и черные ажурные чулки. Длинными, ярко накрашенными ногтями она схватила стакан: «Я сегодня, можно сказать, еще и не пила, немного надо бы, веселее будет идти. Сегодня несколько тральщиков зашли в гавань… Дождусь Кэт — и мы слиняем».

Кэт оказалась такой же вызывающе одетой девицей, на вид не старше восемнадцати лет. Она не могла и двух минут просидеть без сигареты.

«Им бы дома у маминой юбки сидеть, а не шататься по городу…» Мартин разливал водку из бутылки, которую вытащили у мальчика из-за пазухи, а другой рукой гладил под столом колени Бэби. Она спорила с Кэт о знаках воинского отличия и не обратила на это внимания. «Давайте выпьем за здоровье будущих красавиц-пьяниц», — предложил Мартин. «Не стыдно так говорить?» — обернулась к нему Кэт. Судя по ее тону, слова Мартина ей очень польстили.

Опубликованные в научной литературе данные свидетельствуют о том, что во всем мире алкоголики начинают, как говорится, молодеть. Все больше молодых людей попадают на лечение. По данным специалистов ГДР, средний возраст алкоголиков снизился с 55 лет до 35 лет. Этот факт говорит о начале злоупотребления алкогольными напитками в раннем возрасте, ибо для развития алкоголизма (алкогольной наркомании) требуется в среднем 5-10 лет. В виде исключения встречаются алкоголики, чей возраст колеблется в пределах 20 лет. Одним из таких был Калле. Девушки Бэби и Кэт легкомысленно идут по этому гибельному пути.

В подростковом периоде алкоголизм развивается очень быстро и протекает злокачественно. На основании наблюдений И. Стрельчука (1966), переход из стадии эпизодического злоупотребления алкоголем в стадию алкоголизма у подростков совершается в течение 1–3 лет. Психопатологические синдромы, такие как болезненная тяга к алкоголю, синдром абстиненции, толерантность и интолерантность в отношении алкоголя, попойки с потерей памяти и др. формируются у подростков значительно быстрее, чем у взрослых, начавших злоупотреблять алкоголем.

У молодых алкоголиков быстро развиваются нарушения не только духовного, но и физического здоровья. Уже на 20-30-ом году жизни у них диагностируются атеросклероз сосудов головного мозга и склеротические изменения сетчатки глаза. Это сопровождается снижением остроты зрения. Иногда поражается слуховой нерв.

Гораздо чаще, чем у взрослых, у молодых алкоголиков развиваются хронические воспаления нервов. Значительно нарушается обмен витаминов В-группы, особенно B1-витамина. У подростков чаще наблюдаются алкогольные психозы и приступы судорог.

Также быстрее происходит и психическая деградация личности. Молодые алкоголики превращаются в грубых, злых, холодных субъектов, что особенно проявляется во взаимоотношениях с родными. Они бросают учебу, не хотят идти на работу. Круг их интересов чрезвычайно узок. Их не интересуют происходящие в мире события, они не читают ни книг, ни газет, не ходят ни в кино, ни в театр.

Если прекратить злоупотребление алкоголем, указанные явления в большинстве случаев проходят. Эмоциональное отупение исчезает, и подросток начинает относиться к своим родным с прежней теплотой и заботой.

Алкоголь неразрывно связан с преступностью молодежи (хулиганство, кражи, преступления на сексуальной почве). Подростки, злоупотребляющие алкоголем, агрессивны. Мальчики, которые прежде были спокойными и вежливыми, становятся грозой не только своего двора, но порой и целого района. Они быстро находят приятелей среди сверстников, однако нередко заводят знакомство и со взрослыми пьяницами, так как им не продают алкогольных напитков, да и неоткуда взять денег… Последнее является причиной того, почему подростки рано начинают употреблять суррогаты алкоголя. В ход идут не только одеколон, жидкость для разжигания примусов или политура, но также и жидкости, не имеющие ничего общего с алкоголем. Вдыхают даже бензин, пары ацетона, нитросоединений и т. п. Все эти вещества чрезвычайно вредны для молодого организма.

Еще и еще раз следует подчеркнуть большое значение среды в формировании правильного отношения к алкоголю. Важную роль в этом призвана сыграть семья. Современная молодежь очень рано сталкивается с алкоголем. 60–70 % несовершеннолетних употребляли алкоголь, не достигнув 15-летнего возраста. Печально то, что впервые мальчики и девочки пробуют алкогольные напитки дома. И, как это ни странно, угощают их сами родители.

Родителям не следует забывать, что ребенку алкоголь опасен в любых дозах. Очень просто может развиться цепная реакция: сначала коньячные конфеты, затем коньяк с конфетой и наконец один только коньяк… Для ребенка алкоголь является ядом, который к 20–25 годам может его превратить в постоянного пациента психолечебницы.

Ничего у Мартина не получилось, никак не удавалось ему справиться с собой. Все шло по-старому. У него завелось множество знакомых, о которых он даже и не знал, кто они, откуда взялись. Всегда находился кто-то, с кем можно было «сообразить» на бутылочку. Трезвым Мартин бывал редко. Когда у него у самого были деньги, он пил в одиночестве.

Кристине все это до смерти надоело. Если Мартин приходил домой поздно и сильно пьяным, то он обычно сразу же укладывался спать, надеясь утром со свежей головой пойти на работу. Хуже всего были вечера, когда он возвращался рано и, по его собственному убеждению, твердо стоял на ногах. Тогда Мартин мог часами распекать Кристину, обвиняя ее во всех смертных грехах.

«Неужели ты не понимаешь, что я творческий работник? Если бы ты меня поняла, то мы бы прекрасно жили вместе и меня не тянуло бы в общество. Сейчас я и не хочу трезвым приходить домой. Когда я под градусом, я еще как-то терплю тебя и твой образ жизни. И вообще, будь у меня больше времени, я бы нашел себе крышу над головой и наконец избавился бы от тебя!»

Кристина обычно старалась сдерживаться и не вступать с Мартином в пререкания. Теперь, когда родилась дочка, она не могла задерживаться на работе, да и вообще отлучаться из дома. Иногда она ходила в театр, оставив ребенка у соседей. Иногда же ходила в гости с девочкой. Но даже эти редкие отлучки из дома приводили Мартина в ярость. Мартин был уверен, что в то время, когда его нет дома, жена тоже гуляет. Как же иначе? Жена не встречает его с подогретым ужином… Не рассказывает ему, что она делала днем… Не радуется его приходу…

Уже долгое время они не жили как муж с женой. Мартин, вечно пьяный или подвыпивший, был противен Кристине. Она уже давно подумывала о том, чтобы переехать в другой город. В конце концов обменять квартиру не такая уж проблема, да и работу найти можно — бухгалтеры везде нужны. Хочется покоя! Еще несколько лет, и дочь пойдет в школу… Такого отца, который, кроме всего прочего, и законным отцом-то не является, ее ребенку не надо… В то же время ей было жалко Мартина.

«Твой начальник звонил мне. Сказал, что больше они с тобой церемониться не намерены. У них и без тебя дел хватает. Если ты не пойдешь на противоалкогольное лечение, то они найдут на твое место другого… Им нужен человек, который работает».

В один прекрасный день Мартин попал в вытрезвитель. Как это случилось, он не понимал. Он ничего не помнил. Наверно, валялся где-нибудь, думал он. Жалко денег! Что скажут на работе?… Один черт…

Однако с рук ему это не сошло… Случай был разобран на заседании месткома. Вспомнили прежние прогулы, приход на работу в пьяном виде, опоздания.

Мартин каялся, сожалел и дал слово исправиться. На самом деле вся эта комедия оставила его совершенно равнодушным. Его заставили написать доверенность на имя сослуживца, чтобы тот всю получку отдавал в руку Кристине. Кроме того, заведующий отделением заставил его написать заявление об увольнении по собственному желанию без даты и пригрозил сразу же пустить его в ход, как только что-либо подобное повторится.

С собрания Мартин поспешил домой. Быстро завернув в газету давно купленный отрез на костюм и несколько золотых украшений Кристины, он помчался в ломбард.

Вопреки ожиданиям, денег он получил очень мало. Рассовав деньги по разным карманам, Мартин стал искать, где можно спокойно выпить, не встретив знакомых. Мелькнула мысль пойти в ресторан, но он отогнал от себя эту мысль. Он уже целую вечность там не появлялся. Да и денег было жаль.

Однако было уже поздно, и Мартину ничего не оставалось, как купить бутылку у швейцара. Он знал, что иначе он заснет…

Кристина его не впустила. На улице было холодно… Он влез в подвальное окошко, что делал и раньше, растянулся на сыром полу среди старой обуви, использованных банок для краски и кучи газет. Бутылку он аккуратно прислонил к стене, чтобы не опрокинулась.

Когда Мартин проснулся, было темно. Стояла тишина. Во сне за ним гнались чудовища, готовые вот-вот настичь его. Проклиная Кристину, он отхлебнул несколько глотков и закурил. Его опять начали грызть сомнения, что у Кристины, наверное, был кто-то… Конечно, был… Вскоре он снова погрузился в тяжелый сон.

В этот день он не пошел на работу. И на следующий день он чувствовал себя так плохо, что не стал даже звонить на работу. Когда на третий день он появился, оказалось, что ему больше не нужно приходить… Его уволили. Написанное им заявление не понадобилось. В трудовой книжке написали все как есть.

Кристина узнала об этом лишь тогда, когда в очередной день получки ей не принесли денег. Где пропадал Мартин все эти дни, когда уже был уволен, Кристина не стала выяснять. По всей видимости, Мартина угощали друзья, ибо трезвым она его не видела. Кристину тревожило, что Мартин стал очень угрюмым. Он больше не говорил ей ни слова. Кристина чувствовала необъяснимый страх. Она тайком вытащила у Мартина из кармана ключи от квартиры. Он не стал поднимать шума. Видно подумал, что потерял их.

Однажды вечером Мартин появился дома трезвее, чем обычно, и сообщил, что его приглашают на работу. «Такой, как я, без хлеба не останется. Не бойся! Дети должны получать алименты!» — его рот скривился в горькой усмешке.

Ему не хотелось говорить Кристине, что его устроил на это место один из его закадычных друзей по выпивке. Место работы было временным — до окончания послеродового отпуска постоянной работницы.

Согласно данным Б. Братуса (1974), психологический анализ изменений личности при алкоголизме показывает, что алкоголики в большинстве случаев довольны собой, своим характером и уровнем интеллекта. Они считают причиной своей несчастной жизни не болезненное пристрастие к алкоголю, а несправедливое отношение к ним на работе, неприятности в семье и т. п. Они злоупотребляют алкоголем, но сами считают, что пьют весьма умеренно, не как какие-нибудь пропойцы. Алкоголики вообще оценивают себя необъективно высоко, и окружающие обычно не в силах переубедить их.

Личность алкоголика деградирует. Психологические исследования подтверждают, что сущность деградации алкоголика состоит в переформировании личности. Результатом последнего является не изменившаяся старая, а в значительной степени новая личность. Эта новая личность отличается от считающейся нормальной личности различными психологическими параметрами: иначе устроена сфера мотивации, нарушена структура действия, изменились способы удовлетворения потребностей и т. д. Поэтому невозможно алкоголика переубедить или воздействовать на него, апеллируя к общепринятым моральным оценкам. Понятно, что это не удалось и Кристине.

Особой проблемой являются жены алкоголиков. У алкоголиков разводы встречаются в три раза чаще, чем у умеренно пьющих. В четыре раза чаще возникают семейные конфликты, не приводящие к разводу. Это совершенно ясно, если принять во внимание развивающиеся вследствие злоупотребления алкоголем изменения личности алкоголика. Жить с таким мужем невыносимо тяжело. И все же не распадаются все браки.

В том, что не все алкоголики теряют семьи, в первую очередь, заслуга их жен. Есть женщины, которые годами терпят деспотизм мужа-пьяницы. Совсем нередки случаи, когда жены стараются скрыть пьянство мужа или представить его в глазах окружающих незначительным фактом. Дело доходит даже до того, что мужу разрешается пить дома, лишь бы он в пьяном виде не показывался на глаза людям.

Высказывалось мнение, что мужчины со склонностью к алкоголизму бессознательно выбирают себе в жены тихих, терпеливых и уступчивых женщин, чья преданность мужу и семье безгранична. Жена алкоголика в состоянии заметно повлиять на судьбу мужа, поэтому в лечении очень важное место отводится семье.

Одной из наиболее частых причин семейных конфликтов является ревность алкоголиков. Нарушения половой функции, о которой говорилось выше, неизбежно сказываются на взаимоотношениях супругов. Муж и жена отдаляются друг от друга. Холодность жены обусловлена как отталкивающим видом вечно пьяного мужа, так и сексуальной неудовлетворенностью. Алкоголик терзается этим, его мучает мысль, что жена ищет удовольствий на стороне.

Развитию ревности способствует тот факт, что алкоголикам чрезвычайно легко внушить что-либо. Они и сами способны внушить себе что угодно. Со временем совершенно безосновательные подозрения и догадки приобретают в сознании алкоголика реальные черты. Даже заботливое отношение жены алкоголик может принять как уловку, которой она пытается скрыть свои похождения. Такой встречающийся у алкоголика комплекс симптомов получил наименование синдрома Отелло. Если муж не образумится и не прекратит пить, то синдром Отелло может перейти в своеобразный психоз — болезненную ревность, что является уже серьезной душевной болезнью.

Часто ли встречается болезненная ревность? Да, очень часто. Практически нет алкоголика, в семье которого не возникали бы конфликты на почве ревности. Убийства и прочие преступления, совершаемые из-за ревности, почти всегда обусловлены алкоголизмом.