В заводской лаборатории, куда направили Мартина, коллектив оказался на редкость дружным. Его хорошо приняли, и он быстро вошел в колею. Мартину доверяли сложные задания, и он с ними успешно справлялся.

Прошло несколько месяцев, и Мартин вместе с одним инженером средних лет был направлен на освоение новых аналитических методов технологии. Задание было ответственным и в то же время интересным и нужным для Мартина. Он использовал любую возможность пополнить свои знания. Промышленный город, в котором он никогда не был, так сильно отличался от его нового места жительства и от университетского города. Впечатления сыпались как из рога изобилия. «Что такое работа учителя химии рядом с моей, — размышлял Мартин. — Из года в год повторять одно и то же!» Мартин становился самоуверенным. Будущее казалось безоблачным. Промелькнула мысль об аспирантуре.

Мартин привык к своей новой жизни и совсем забыл о семье. Прошла целая неделя, прежде чем он отправил Кай письмо. Оно состояло из нескольких строк. Мартину некогда было писать подробнее, так как он спешил в театр с Кристиной и ее соседкой по комнате. Свое молчание Мартин оправдывал напряженной работой, которая якобы не оставляла времени даже для сна.

Кристина работала бухгалтером и была не замужем. Она жила в той же гостинице, что и Мартин. Там они и познакомились. Веселый нрав Кристины, ее оптимизм притягивал Мартина. Кай была другой — всегда серьезной и деловой. И еще что-то нравилось ему в Кристине. Что именно, этого он не мог сказать. Общаясь с Кристиной, Мартин обнаружил, что и он может быть веселым и остроумным.

Новая работа и маленькое приключение — что еще нужно? Мартин чувствовал себя превосходно. Он ни разу не навестил Кай и дочку, объясняя это необходимостью сначала проявить себя на работе. Однако писать он стал все же чаще. Особенно после того, как узнал, что командировку ему продлевают. Раз он послал Кай и деньги.

Мартин окунулся в работу. Но рядом с работой центральное место в его мыслях заняла Кристина. Возможно, это был интерес молодого мужчины к привлекательной женщине, возможно, и любовь. Мартин не мучил себя самоанализом. Хорошо жить беззаботно. И Кристина не отталкивала Мартина. Их отношения с каждым днем становились все ближе. Однажды субботним вечером, когда соседка Кристины уехала, Мартин пригласил Кристину поужинать с ним. Город выглядел по-осеннему сумрачным и холодным. Прохожих было мало. Оба чувствовали себя неловко. Когда начал накрапывать дождь, Кристина взяла Мартина под руку. «Давай, не пойдем в столовую. Там как всегда полно пьяниц. Купим чего-нибудь в магазине и поедим дома», — сказала она. Мартин кивнул. Дома? Чудно. Кристина сказала: «Дома». Это же гостиница, куда люди приходят, знакомятся и уходят!

Они разогрели сардельки на электрической плите и съели их с хлебом с маслом. Кристина сварила кофе. Мартин отправился в свою комнату за пачкой печенья. Зайдя к себе, он налил три четверти стакана спирта и смешал с водой. Напиток был теплым и противным. Он запил его водой. Уходя, запер комнатную дверь. В свою комнату Мартин возвратился только утром.

Командировка Кристины вскоре закончилась, и она уехала. Мартин проводил ее на поезд. Они расстались весело, без нежностей, не договорившись о встрече. Вечер Мартин провел в ресторане с двумя местными инженерами. Он был доволен собой и своей жизнью.

Возвратившись из командировки, он сразу же поехал к Кай. Маленькая Аннели все время вертелась вокруг отца и никак не хотела ложиться спать. Сначала Мартин чувствовал себя скованно, несмотря на то, что в дороге со случайным попутчиком опорожнил бутылку. Он был разговорчивее обычного, хвалился своим заводом и работой так, будто разговаривал не с женой, а с едва знакомым человеком. Все, что Кай рассказывала о своей жизни и о колхозных заботах, его не трогало. Он не был знаком с окружением жены и не мог сосредоточиться на ее проблемах. Играя с Аннели, он вполуха следил за рассказом жены.

Уютная, теплая комната, жена, которая его ждала, маленькая дочка, разметавшаяся во сне в кроватке — все это успокаивало. А Кай по-прежнему обворожительна… Почти не заметно, что она ждет ребенка. Кай поставила на стол бутылку вина, которую она купила давно, надеясь, что Мартин посетит их гораздо раньше.

Мартин потягивал вино. Я дома, рассуждал он. Отчего мне не перейти на работу в село? В школе нашлось бы место. Однако вслух произнести эту мысль не хватило духу. Свободная и беззаботная жизнь в городе. Кристина… Мартин встряхнулся, выпил вино, как в старые добрые времена обхватил Кай за бедра, прижал к себе.

Утром Мартину было жалко уезжать. Он долго смотрел на спящую девочку. На автобус он успел в последнюю минуту. Когда рабочий день кончился, Мартин вдруг обнаружил, что ему нечем заняться. Домой идти не хотелось, и он решил заглянуть в «Байкал», навестить буфетчицу тетю Эльвиру. Он поболтал немного с тетей Эльвирой, выпил стакан ликера, однако все время был как-то неспокоен.

Через час он уже нажимал на дверной звонок Кристины.

Принимая альпийские фиалки и бутылку вина, женщина прошептала: «Я не верила, что ты придешь, хотя в глубине души надеялась. Как поживает семья?»

Так и пошло. Кай сменялась Кристиной. С последней Мартин встречался чаще, так как она всегда была под рукой. Он внушал себе, что от его двойной жизни никто не страдает. Наоборот, он сумел осчастливить сразу двух людей. А третий, он сам? Он не обременял себя этим вопросом. Ему было хорошо у Кай и еще лучше у Кристины. Когда вспоминалась дочка, то внутри что-то обрывалось. В винном баре или в «Байкале» все опять становилось на свои места, без излишних терзаний. Что с того, что Кристине не нравилось, когда он приходил к ней выпившим! Такое случалось почти каждый день. Иногда Мартин напивался настолько, что не рисковал появляться у Кристины.

Мартин был в командировке, когда Кай родила. К тому же он толком и не знал, когда это должно произойти. Его поездки к Кай становились все реже. Он уже несколько дней назад вернулся в город, но ночевал у Кристины, якобы находясь в отъезде. Побывав у себя на квартире, он узнал от хозяйки, что Кай с сыном уже давно возвратились в село.

Кристине Мартин и словом не обмолвился о том, что жена вот-вот родит. Однако на роток не накинешь платок.

«Мартин, поздравляю тебя с рождением сына, — голос Кристины был спокоен. — Ты должен поехать навестить их. Без сомнения, там нужна твоя помощь». Кристина окинула Мартина решительным взглядом. Ни осуждений, ни упреков, подумал Мартин. Редкая женщина, понимает меня. А что она понимает? Что я свинья?

Мартин выпил у стойки «Метрополя» почти целую бутылку «Бенедиктина», вторую бутылку взял с собой и поехал в район. Мерное покачивание автобуса несколько уменьшило внутреннее напряжение.

Хотя Мартин был изрядно пьян, Кай не стала с ним ссориться. Ее обрадовал приезд мужа. Мартин достал из портфеля бутылку. Внезапно ему пришло в голову, что следовало привезти торт или, по крайней мере, цветы… Он махнул рукой и двинулся к шкафу за стаканом. Кай не пила, так как кормила ребенка. Она сказала, что хотела сына и даже одежду сшила специально для мальчика. Она не жаловалась и не ворчала. Ее тревожил лишь один вопрос: «Когда надеешься получить квартиру?» Мартин пожал плечами: «Кто их знает? Там есть работники с куда большим стажем. У них преимущество».

Мартин чувствовал усталость и отупение. Крепкий ликер не действовал, нагоняя лишь скуку. Это, наверное, от нервного напряжения, подумал Мартин. Нетвердой походкой он подошел к кроватке младенца. Это мой ребенок… Как же его назвать? Мартин прислонился к сетке кроватки. Нужно лечь, иначе не выспишься…

Утром Мартин выпил воды. Завтракать он не стал. «Когда ты приедешь?» — спросила Кай. — «Не знаю. Приеду, как смогу. Работы много». Оставив жене немного денег, Мартин уехал.

Когда вечером сотрудники технологического отдела предложили выпить стаканчик, так просто, без причины, то Мартин сразу согласился. Из стаканчика получилось многочасовое сидение, и к Кристине Мартин пришел чуть раньше полуночи. Кристина не ругала Мартина. Она поняла, что он переживает душевный кризис.

Мартин всячески старался скрыть от Кай существование Кристины. Кристина никогда не приходила к нему домой. Но Кай все же откуда-то узнала об этом. В один прекрасный день она появилась в городе. Они выяснили свои отношения у Мартина. По счастливой случайности Мартин был почти трезв.

Кай не обвиняла Мартина и не угрожала. Она говорила о совместно прожитых годах, о пережитых трудностях. У них дети, все лучшее у них впереди. «Ты хочешь уйти к этой женщине?» — «Я… не знаю, да, наверное, да». — «Подумай о том, какая у тебя чудесная дочка. В университете ты даже брал ее с собой на экзамены. Как же ты можешь ее оставить?» Мартин все еще не находил слов. Он ни в чем не мог обвинить жену. Вдруг он выпалил с необъяснимой издевкой: «У меня есть обязательства перед Кристиной!» Кай прямо взглянула ему в глаза. Затем отвела взгляд и медленно покачала головой. Это движение показалось Мартину неестественным. У него пересохло во рту. «Вы ждете ребенка?» — вопрос был неожиданно резким. Мартин хотел из того же необъяснимого упрямства ответить утвердительно, но не сделал этого. «Не ждем. — Мартин, который на протяжении всего разговора стоял, теперь начал ходить взад-вперед. — Ты, Кай, никогда меня не поймешь. Это совсем не то, что было у нас с тобой». На лице Кай появилась презрительная гримаса: «Ах вот что, я тебя больше не понимаю. А сам ты себя понимаешь? Отдаешь ли ты себе отчет в том, что ты делаешь? Ты тряпка, а не мужчина, Мартин. И пить ты начал. По мне, иди на все четыре стороны, если тебе действительно где-то лучше, но мне жалко детей. Во всяком случае, отцом ты недостоин называться». Мартин стоял молча. Кай, не говоря ни слова, одела пальто и вышла. Мартин закурил, сел, поднялся, прошелся взад-вперед, наталкиваясь на столы и стулья. Затем он оделся, вышел из дома, взял такси и поехал в «Байкал».

Мартин не рассказал Кристине об инциденте с Кай. Спустя некоторое время Кристина сама заговорила об этом: «Послушай, Мартин, что же с нами будет? Кай Таубе давно знает о нашей связи. У тебя двое детей. Младшего ты даже толком не повидал! Ты им нужен, возвращайся к ним. Вы помиритесь. Время залечивает все раны». Мартин угрюмо молчал. Голова у него болела со вчерашней попойки. Вопреки своему желанию он вынужден был сознаться, что Кристина права. Но он уже внушил себе, что не откажется от Кристины. «Криста, я не могу без тебя жить, — сказал он наконец. — Ты и Кай Таубе… вас невозможно сравнивать. Вы сделаны из разного теста. Если бы моя мама была жива, она бы одобрила мой выбор. Она терпеть не могла Кай!»

Мартин понимал, что произносит пустые слова. Но он ничего не мог с собой поделать. Это вышло само собой. Подсознательно в нем давно уже жила мысль, что с Кристиной ему будет легче… Но он не вполне ясно понимал это сам. Дети? Он давно их не видел, но теперь будет навещать их чаще. И материально будет помогать им гораздо больше.

«Ладно, поживем — увидим», — заключила Кристина. Она видела, что он в нерешительности. Она желала Мартину добра, но не знала, как правильно поступить. Мартин стал ей родным.

Чтобы прекратить неприятный разговор, Мартин «вспомнил» об одном неотложном деле и исчез. В первом же попавшем на пути ларьке он купил полный стакан водки, разом выпил его и попросил еще стакан. Продавщица удивленно взглянула на него, но ничего не сказала.

Дни шли за днями. Мартин проводил с Кристиной все вечера, время от времени оставаясь у нее на ночь. В конце концов он со своим скромным скарбом переехал к Кристине. Она не протестовала. «Может быть, здесь будет меньше пить», — думала она, хотя не очень верила в это.

Надежды Кристины не оправдались. Мартин стал все чаще наведываться в «Байкал». Иногда он уже по дороге туда опрокидывал стаканчик, иногда после «Байкала» шел посидеть еще где-нибудь. Он знал, что огорчает Кристину, тратит время и деньги, но не мог иначе. Это был проверенный прием временно усыпить совесть и притупить мысли.

Тот, кто умерен в питии, едва ли станет алкоголиком. Правда, бывают люди, у которых алкоголизм возникает мгновенно. Стоит им раз попробовать, как у них вырабатывается нечто наподобие физиологической потребности пить. Такие случаи встречаются чрезвычайно редко. Обычно этот тяжелый недуг развивается в результате длительного злоупотребления алкоголем.

Наиболее распространенная и наилегчайшая степень алкоголизма — эпизодическое злоупотребление алкоголем. Так это именуется в международной классификации болезней. Мы имеем дело с эпизодическим злоупотреблением алкоголем в том случае, если человек в течение года находился в состоянии алкогольного опьянения, как минимум, 12 раз. Тем самым повторно напивающееся лицо представляет собой потенциального алкоголика. При эпизодическом злоупотреблении алкоголем пьют крепкие напитки и в таком количестве, которое непременно вызывает выраженное опьянение. В перерывах между попойками обычно не возникает тяги к алкоголю. Сильная степень алкогольного отравления вызывает рвоту и временное отвращение к выпивке.

В результате эпизодического злоупотребления алкоголем постепенно увеличивается переносимость алкоголя, ослабляется защитный рвотный рефлекс организма. Требуются все большие и большие дозы алкоголя, чтобы вызвать рвоту. Бывает, что человек теряет самоконтроль и чрезмерно напивается. Может случиться, что он не помнит всего, что происходило во время пьянки.

Те, кто злоупотребляют алкоголем, легко находят компанию, которая считает в порядке вещей проводить свободное время за рюмкой. Все чаще начинают употреблять большие дозы алкоголя. Вино и водка придают уверенность в себе: в состоянии опьянения мир предстает в розовом свете, заботы отходят. Тот, кто стремится забыться в алкоголе, открывает дверь в следующую стадию алкоголизма.

Эпизодическое злоупотребление алкоголем, хотя и является наиболее легкой степенью алкоголизма, с социальной точки зрения все же опасно, ибо влечет за собой нарушения общественного порядка и трудовой дисциплины, способствует росту преступности — хулиганские поступки, преступления на сексуальной почве, дорожно-транспортные происшествия и др. Эпизодическое злоупотребление алкоголем часто является причиной несчастных случаев и болезней.

Широта распространения употребления алкоголя и алкоголизма обусловливается прежде всего социальными факторами, такими как алкогольная политика государства, обычаи общества, общественное положение индивидуума, его материальная обеспеченность, образование, семейное положение, этническая и религиозная принадлежность. Чем терпимее общество относится к пьянству, тем больше разводится пьяниц и алкоголиков. Алкоголизм редко встречается среди японцев, китайцев и евреев. Известная роль здесь принадлежит и требованиям религии — так например, мусульмане и мормоны вообще не употребляют алкогольных напитков.

Было время, когда алкоголизм считался спутником бедности. Однако уже в конце прошлого столетия немецкие ученые сделали открытие, что вместе с ростом экономического благополучия растет и количество злоупотребителей алкоголя. В 1929 году советский психиатр А. Шоломович заявил, что хозяйственное и культурное развитие страны само по себе не обеспечит снижения уровня пьянства и алкоголизма, ибо бытовое пьянство крепко укоренилось в течение веков. Опыт экономически развитых стран показывает, что эта закономерность действует и в настоящее время. Произведенные на Западе в начале 1960-х годов социологические исследования показали, что урбанизация, повышение уровня образования и рост материального благосостояния приводит к повышению частоты злоупотребления алкоголем и к учащению случаев алкоголизма.

Выдающийся канадский нарколог Э. Джеллинек (1960), анализируя роль социальных факторов в развитии наркомании, в том числе и алкоголизма, говорит о том, что общество подавляет антисоциальные устремления личности путем прямых запретов, воспитанием и другими средствами. Подавленные желания вызывают тревогу, напряжение и чувство неполноценности. Часть способов устранения напряжения легализована. Общество разрешает их использовать, поскольку они социально неопасны. Так, танцы смягчают сексуальный запрет, спорт умеряет агрессивность, театр и кино предоставляют временно перенестись в другой мир, коллекционирование удовлетворяет страсть к наживе. Однако лучше всего, пишет Э. Джеллинек, снимает напряжение ослабление нашего сознания.

Алкоголь снижает контроль сознания и вызывает вялость. Большая группа исследователей алкоголизма рассматривает употребление алкогольных напитков как один из способов устранения напряжения, подавления чувства страха, неполноценности и т. п. В сущности это означает снятие эмоционального стресса. Естественно, это примитивный и опасный путь. Если общество не осуждает пьянство, то этим пользуются люди, которые другим путем не в состоянии справиться со своим внутренним напряжением.

О том, что алкоголь можно использовать в качестве средства, снижающего напряжение, говорят данные исследований роли алкоголя в катехоламиновом обмене. Действие алкоголя временное. Позже внутреннее напряжение восстанавливается, однако пьяный этого не учитывает, пьяный человек не думает о том, что алкоголь является великим обманщиком.

Видимо, следует согласиться с точкой зрения А. Портнова (1971), который считает, что в первую очередь начинают пить лица, адаптационные способности которых недостаточны, или лица, ежедневное поведение которых адекватно, но которые попали в крайне сложную ситуацию. Примером, подтверждающим правильность последнего положения, является факт употребления алкоголя во время войны, особенно на фронте. Для Мартина Таубе новый толчок к пьянству дал тупик, образовавшийся в его личной жизни по его же собственной вине.

Чем совершеннее личность, тем легче индивидуум адаптируется к требованиям общества, тем успешнее он использует разрешенные обществом способы снятия напряжения. Таким людям не нужен алкоголь как средство расслабления.