Мы едем по каменистой равнине. Мимо озер с каменистым дном и хвойных, душистых лесов, где воздух тяжел и холоден. Место непроглядной тьмы. Очень древнее.

Ночь черна. На небе нет звезд. Луна сильно светит белым. Каждый мой нерв дрожит от напряжения. Гермесу не легко идти. Если бы я поторопила его, он бы полетел. Но, как бы сильно я этова хотела, я придерживаю его, чтобы он шел спокойно. Спокойно, все время спокойно. Нам еще предстоит пройти долгий путь.

Его копыта стучат по земле. Слышитца звук, чего-то падающего. Приглушенно. Где-то вдалеке, очень-очень далеко, я думаю, что я слышу удар барабанов. Или мне это кажетца? Трудно сказать. Потом ничево. Тишина. Скалистая территория, как эта навивает мысли о призраках. Призрачный путь. Призраки Мародеров. Путешественники, которые отправились в путь, но никогда не вернулись.

Теперь я знаю все о призраках. Беспокойные духи. Для меня они не представляют никаких опасностей. Я тянусь к своему сердечному камню, который висит на шее, и я думаю... я думаю о Джеке. О том, што будет, когда я увижу его. Когда он крепко обнимет меня, а я его и сердечный камень будет обжигать мне кожу.

Я думаю о том, что мы должны сказать. Он мне. Я ему. Я мягкая девушка. Я не знаю грубых слов.

Будь со мной, Джек. Вот что я скажу. Гори со мной. Сияй со мной.

Неро летит впереди. Траккер бежит позади. Я смотрю направо и налево. Я готова, полна решимости. Все чисто. И впервые за долгое время я могу дышать.

«Здесь. Сейчас. Одна. Без единого доказательства, кроме моего собственного сердца, — скажу я. — Я могу жить и без Лью».

Он душит меня. Заглушает. Запирает меня. Привязывает меня к себе своими переживаниями, беспокойством, гневом и страхом.

Когда я найду Джека, когда мы будем вместе, я найду способ ему помочь. Я обязана. Я клянусь, что найду. Джек и я, мы найдем способ помочь Лью.

На Призрачном пути мне не встречаются призраки. Но што-то здесь не так. В воздухе витает запах смерти. Уныние. Это место ни на что не похоже. Оно не совсем живое и не совсем мертвое. Оно што-то ожидает. Как момент между жизнью и смертью.

Мы проезжаем мимо проржавевших, разбитых машин. Одна за другой, на многие лиги вперед. Но все они как бы обращены на запад. Как будто все они собрались вместе в одно и то же время, но по какой-то причине остановились и остались здесь навсегда.

Па как-то рассказывал, што когда был еще мальчишкой, то натыкался на тележку с четырьмя Мародерами внутри, которых потом развеял ветер. На них все еще осталась кожа, которая обтягивала кости, напоминая высохшие горошины в таком же высохшем стручке. Я благодарна тому, што в этих машинах нет настоящих мертвецов. Призрачный путь пугает што надо.

Когда уже сгущаютца сумерки и тьма уже практически завладевает этим краем, он начинает менятца. Я начинаю видеть широкие, глубокие борозды в камне. Шрамы, такие большие, что скалы становятца похожими на каньоны. Словно с земли содрали скальп. И та обнажила свое нутро. Снова и снова, лига за лигой. Природа не прикладывала к этому руку. Это все творение рук человеческих. Людей, который давно умерли. Мародеров.

Я притормаживаю Гермеса и тот плететца совсем медленно. В бледном свете луны, я смотрю на плоды их ужасающего труда. На ненависть, с которой они относились к земле. На корпуса их машин. Скелеты и остовы их строений. Раскуроченные трубы. Изогнутые и покореженные груды железа. Кругом ржавчина. Безмолвие.

Ни деревца не растет здесь, ни кустика. В отличие от большинства Мародерских мест, скрытых то людских глаз, пройденными годами, десятками лет, грязью, травой и мусорам с деревьями. Но здесь нет ничего живого. Только огонь. тоненькие речушки, маленькие озерца в огне. Везде, где есть вода — там огонь. Низкий и опасный. Тягучий и вязкий. Он горит черным и красным. Словно отравленная кровь сочитца из смертельной раны.

Из шрамов в почве, в воздух просачиваютца столбы пара.

Если на Призрачном пути и есть беспокойные духи, то это не Мародеры. Это духи природы. Духи земли и воды. Воздуха, трав и живых созданий. И они в праве мстить за все то зло, што сотворили люди.

Нет, души Мародеров здесь не бродят. Это место, этот ад, их дом. Они пойманы в ловушку своими горящими реками. Они заточены в них навечно. Никогда им не обрести свободы. Их голоса молят в пламени огня. Сжальтесь, простите нас, будьте милосердными к нам. Пленники собственной гибели. В ловушке до конца времен.

Я слышу, как они взывают. Я им не отвечу. Они не заставят меня. Я поворачиваюсь лицом к погубленному краю.

Мы въезжаем на более милостивую территорию. Здесь уже ни одни сплошные скалы, а кое-где попадаютца островки земли. То там, то здесь виднеютца сосновые лесочки да небольшие холмики. И все это время, пока мы едим ни единого движения. Ни тебе следов от колес, или там следов животных, отпечатков людских ног, ничегошеньки. Похоже, Ауриэль была права. Никто не путешествует дорогой призраков.

Когда небо еще сумрачно, но уже чувствуетца приближение наступающего утра, мы натыкаемся на опрокинутый фургон, который перегораживает дорогу. Я поводьями придерживаю Гермеса, пока мы медленно обходим, вставшее на нашем пути, препятствие.

Повозка в плачевном состоянии. Вокруг разбросан скудный скарб. Опорожненные консервные жестянки, поношенные мужские ботинки. Траккер все обниюхивает. Неро пикирует вниз и на што-то усаживаетца. Он што-то поднимает в клюве и показывает мне што это. Тряпичная детская кукла.

— Оставь, — говорю я.

Что бы здесь ни произошло, это не были дружеские посиделки. И я бы сказала, случилось это не далее, чем пару дней назад. Следы от колес все еще четкие. Видны отпечатки копыт пони, который судя по ним, ударился в панику. И еще какие-то следы...животного что ли, но точно не человека. Но я никогда не встречала подобных. Каждый след больше моих обеих вытянутых рук по бокам. Ноги у этого создания двупалые. Внутренний палец на вид гораздо больше внешнего. И при ногте. Очень похоже на копыто, но это не оно.

Эта территория зоветца Призрачной дорогой. Но этот путь забирает и редко создает.

Я вглядываюсь в деревья. Лес, по обе стороны тропы стоит густым частоколом, обещая темень и недружелюбие. Там что? Какое-то движение? Траккер смотрит в ту же сторону и рычит. Может и здесь ничем не лучше, чем там где скалы.

— Траккер, вперед! — говорю я.

Теперь я должно быть недалеко уже от Расщелины Яанн. Но Траккер продолжает поглядывать направо, в деревья по южную сторону от тропы. Мы проехали где-то лигу или около того. Траккер похоже чуть расслабился, а я слышу как впереди плещетца вода.

И надо же, тропу пересекает узкий ручей. Он спешит через лесок, невнятно бормоча в нервной спешке. По мере нашего к нему приближения, Гермес идет еще медленнее. Он трясет головой, не желая двигатца дальше, когда я понукаю его идти вперед. Он замедляетца, а потом замирает как вкопанный.

«Што бы не случилось не останавливайся на Призрачном пути».

«Што бы не случилось». Ну, так у меня всего одна лошадь, и ему нужно пить. Да и Траккеру тоже, он ведь бежал всю ночь. Мы не задержимся. Всего-то остановимся на пару секундочек и сразу же в путь. Я слезаю с Гермеса. Вода бежит быстро на мелководье, ударяясь о камни.

— Подожди, — говорю я. — Я проверю, штобы убедитца, што...

Гермес отталкивает меня сильно раздувая ноздри, когда Траккер бросаетца в ручей и начинает жадно пить. Неро приземляетца на один из камней и погружает свой клюв в воду.

— Похоже, все в порядке, — говорю я.

Мы пьем долго и досыта. Вода идет рябью, закручиваетца в маленькие водовороты. В преддверии наступления дня вода кажетца черной. Она обжигающе холодна и безвкусна, словно лижешь камень. Я поднимаю глаза к небу и лью воду себе на лицо. Темные облака прячут луну. Все-то немногое, что осталось от ночи перепутываетца с тенями от леса и теперь нельзя отличить одну от другой. Я прищуриваюсь. Похоже, кто-то срезал себе дорогу через лес на северной стороне Призрачного пути.

Неро издает пронзительный крик. Я выливаю на себя последнюю, зачерпанную руками порцию воды.

— Ой!

Я всплескиваю руками и подношу к губам левое запястье. Металлический привкус крови. Должно быть, я порезалась о камень. Я опускаю руку в воду, желая смыть кровь.

— Нам лучше идти дальше, — говорю я.

Траккер тут же выскакивает из ручья. Он непонятно на что пялитца, напрягаетца и рычит.

Я хмурюсь: — Да, што с тобой? — спрашиваю я.

Што-то проскользнуло, задев меня. Што-то длиное и гладкое. Я выдергиваю руку и вглядываюсь в водный поток. Я не могу хорошенько разглядеть, света мало, а вода такая темная.

Облака расходятца, обнажая луну.

Ручей кишит змеями. Длинными, черными, толстыми гадами, которые не переставая шевелятца и извиваютца. Вдруг, я понимаю, што моя кровь все еще капает. Вода со змеями начинает бурлить.

— Аах!

Я карабкаюсь обратно. Тракер неистовствует, оглушительно лает. Гермес возбужденно ржет. Змея опутала одно его переднее копыто. Я хватаюсь за змею и отшвыриваю прочь от Гермеса. Я хватаю камень и бью твари по башке. Когда я размазываю змею по земле, Гермес спасаетца бегством. В панике он бросаетца в лес, вниз по дорожке, которую я заприметила чуть раньше.

— Нет! — я бросаю камень и бегу за ним, Траккер не отставая спешит за мной.

Мы с Траккером бросаемся вдогонку за Гермесом. Он уже скрылся из виду. Мы бежим по добротной дорожке, проложенную сквозь чащобу, которую будто кто-то специально расчистил для нас. Может охотники, а может кто другой. Это первый и пока единственный признак жизни, который мне попался на глаза после ночи езды, но я этому не рада. Чем быстрее я найду Гермеса, тем быстрее уеду отсюда, для своего же блага.

Наши ноги бесшумно соприкасаютца с землей, утопая в покрывале из сосновых иголок. Я на бегу, вынимаю иза спины свой лук, и вставляю в него стрелу. Я не останавливаясь оглядываюсь по сторонам и назад, готовая ко всему. Я слышу, Неро, летящего где-то там за деревьями, который каркает и дает нам понять, што он с нами.

Ночь уже начинает идти на убыль и день торопитца скорее-скорее вступить в свои права. Теперь все разглядеть гораздо проще, даже находясь среди деревьев. Впереди невдалеке, я вижу открытую местность, похожую на поляну. Я держусь в стороне от поляны, не выходя из тени деревьев, штобы все, как следует, разведать. Траккер прижимаетца ко мне ближе. Мой нос слышит какой-то странноватый запах. Волоски на затылке поднимаютца дыбом. Сладковатый вязкий запах. Убедившись, што никого нет, мы выходим на окраину поляны.

И передо мной открываетца вид на мародерский храм. Должно быть от разорения его спасло то, што он скрыт под лесным пологом да металлическая конструкция из опор. Когда-то давно при виде этого храма наверняка захватывало дух. Его каменные стены все еще стоят горделиво и величаво, с этими своими арочными зияющими окнами, причудливыми узорами над проемами, где должны были быть двери. Есть и железный крест, окруженный деревьями.

Там никого не видать. Один Гермес, который стоит в дверном проеме и на что-то смотрит.

— Гермес, — шепчу я.

Конь бьет хвостом и заходит внутрь.

Я проклинаю себя. Лук наготове, когда, прокладывая себе путь через лесок, все время смотрю по сторонам. То вправо, то влево, то прямо, то вправо, то прямо. Забавно, но от этого сладковатого запаха, меня подергивает.

Неро приземляетца на импровизированную крышу, и смотрит в широкую прореху, а потом исчезает в ней. Великолепно. Сначала мой конь, а теперь еще и мой ворон внутри. Но, вроде, оттуда не доноситца никаких признаков опасности (ну там хищного животного или еще чего), это хоть што-то, по крайней мере.

Я крадусь на цыпочках через поляну, обхожу экскременты животных, которых я не признаю. Траккер обнюхивает кое-какие и со скулежом отскакивает назад.

Я замечаю перо, которое зацепилось за ветку дерева и повисло на нем, где-то на уровне моего плеча. Белое и пушистое. Но оно не птичье, я точно знаю.

Повернувшись спиной к храму я осторожно проскальзываю в черную дыру проема. Я заглядываю внутрь. Через прорехи в потолке в храм проникает слабый свет серых небес. Никакого шевеления. Все чисто. Я вхожу.

Я застываю. По коже мурашки, волосы встают на голове дыбом.

В нем полным-полно скелетов. Больших и маленьких. На любой вкус. Они сидят бок о бок, на длинных деревянных скамьях. Их белые кости блестят в тусклом свете. Они все обращены лицами в сторону возвышающейся платформы в дальнем конце храма. Стена позади платформы завалена черепами.

Я осматриваюсь. Это одно большое помещение, гораздо больше в длину нежели в ширину. Проход делит храм пополам по всей длине, прокладывая дорожку прямиком от того места, где стою я к внутренней двери, у которой выситца груда черепов. По обе сторона прохода, стоят скамьи. Вдоль боковых стен стоят проволочные клетки полны костей. В середине каменной платформы, в неглубокой яме горит костер. Поверх костра пристроен тяжелый железный котёл. От которого поднимаетца пар. Вот откуда исходит-то вонь.

И вот где Гермес. Он стоит у подножья платформы, роясь в стогу сухой травы, сваленной там.

Я начинаю на цыпочках крастца к нему. Моя голова так и вертитца из стороны в сторону, всматриваясь в скелеты, рассаженных на скамейках. Здесь их наверное сотни. У всех кости скреплены проволками. Они аккуратненько усажены на свои костяные задницы. Кто-то проявил упорство, собирая их, косточка за косточкой. Сидят, такие умиротворенные, как будто ждут чего. Чтож, ясно-понятно, теперь никто из них никуда не спешит.

У некоторых руки сложены на коленях. Другие те, што побольше, держат за руки тех, што поменьше. Я так и жду, што они сейчас повернутца в мою сторону и уставятца на меня своими пустыми глазницами. Неро перелетает с черепа на череп, останавливаясь у каждого и издает какой-то непонятный для меня вороний клёкат по поводу каждого. Траккер поблизости, поглядывает на меня обеспокоенными глазами. Я велю ему вести себя тихо, прикладывая палец к губам.

Чего бы не было в этом котле — оно сильно кипит. Вонь стоит такая, што аж у меня аж резь в глазах. Я ступаю на платформу и гляжу, што же это там такое.

Чан в высоту мне по грудь. И мне не заглянуть внутрь. На полу неподалеку стоит длинный шест с привязанным к нему тазом с одного конца. Это своеобразный здоровенный ковш. Я беру его и опускаю в котел и зачерпываю содержимое. Он чем-то наполняетца. Я што-то выудила. Я вынимаю ковш. Рука за рукой, рука за рукой - я подтягиваю ковш к себе. Запах заставляет меня немедленно закрыть нос и рот рукой.

Я пялюсь в таз. В котором пенистая жижа. Плавают глазные яблоки. Какое-то движение на поверхности, всплывает нечто большое. Это большое медленно, лениво поворачиваетца и на меня смотрит лицо. Человеческое.

— Аааа! — вскрикиваю я. Я отбрасываю ковш и отпрыгиваю назад. Голова вылетает из таза и шлепаетца к моим ногам. Я еще раз отскакиваю, спотыкаюсь и неосознанно хватаюсь за лук. Этот...этот кошмар когда-то был человеком. У меня трясутца руки и я пялюсь на голову.

Носа нет. Глаз не видать. Губ тоже. Одно ухо с серебристым кольцом в нем. Клок длинных темных волос. Кое-где кожа и плоть слезли, обнажив кость. А та кожа, што осталась напоминает жирную дохлую рыбу, и стекает с черепа водянистыми клочьями.

Траккер лает, будто чокнутый.

На меня пикирует што-то черное. Я вскрикиваю и пригибаюсь. А это оказываетца Неро.

— Чертпобери, Неро! — восклицаю я.

Он каркает и каркает и летит к стене с черепами передо мной. Он садитца на один. Они мне ухмыляютца. Уставившись безумным взглядом из их пустых глазниц.

Храм полный скелетов. Клетки с костьми. Оскальпированная головы. Стена полная трофеев в виде черепов. Стародавние истории о которых толковала Ауриэль. О духах и странных животных. Собиратели черепов. Охотники за головами.

Огонь. Кто-то же его разжег и поддерживает. Кто-то, кто ушел недалеко и может вернутца в любую секунду. Этот кто-то может прямо сейчас наблюдать за мной.

Я хватаю Гермеса за поводья и скорее прямиком тащу того к выходу. Вращая головой из стороны в сторону.

Неожиданно, дверь в стене с черепами открываетца. Кто-то входит.

Я бегло оглядываю его. Босой. Лысый. С головы до ног выкрашен в белый цвет, но на глазах по черной полосе и рот черный. Одетый в мешковину порезанную на полосы. На талии висят скальпы. На шее духовая трубка для выдувания отравленных маленьких стрел — дротиков. Я поднимаю лук. Целюсь. Стреляю.

С мгновение я пялюсь на него, он на меня. Он хватает свою трубку и стреляет.

Он быстр. Но я быстрее. Я ныряю. Отравленный дротик пролетает у меня над головой. Я чувствую это по ветерку у себя в волосах. Моя стрела попадает в цель. Прямо в сердце. Идеально. Он заваливаетца назад. Ударяясь в стену с черепами и с глухим стуком падает на пол. Черепа дождем сыплютца на него, вокруг него, ударяясь об пол с раскатистым гулом.

Потом. Когда шум стихает, я слышу их.

Барабаны.

Бой барабанов. С севера. Звук становитца громче. Они движутца сюда. Это может означать только одно: паника, боль и мой череп у стены.

Это никакая там не страшилка. Это все взаправду.

— Неро! — окрикиваю я.

Я разворачиваюсь и драпаю. Я стремлюсь, как можно быстрее удрать из этого храма, и выбратца на тропинку. Я бегу так быстро, как никогда. Я даже скорее лечу, мои ноги едва касаютца земли. Я слышу, как Гермес с Траккер спешат за мной. Неро каркает пролетая над деревьями. Я на полной скорости вылетаю из пролеска и оказываюсь на Призрачном пути. Мы с Гермесом и Траккером оказываемся там же, откуда пришли. Я кричу на них, когда сама бегу по дорожке на запад.

— Сюда! — кричу я. — Сюда, чертподери!

Я слышу их, чувствую, как они спешат за мной. Я перекидываю лук себе за спину. Когда Гермес уже чуть ли не наступает мне на пятки, он замедляетца. Я на бегу хватаю его за сбрую и вскакиваю ему на спину.

— Пошел, пошел, пошел! — понукаю я и пришпориваю коленями его в бока. Я прижимаюсь к его шее. Сердце колотитца. Желудок крутит. Глаза немедля застилает красная пелена.

Призраки Мародеров. Путешественники, што здесь застряли, которых никогда не увидят. Охотники за головами - оказались правдой, которая скрывалась за детской страшилкой. Когда они найдут своего кострового мертвым, то пустятца в погоню. А нас легко будет отыскать.

Когда мы гнали во весть опор вдоль дороги, в висках у меня неистово стучало.

Я убила его. Мне пришлось. Не было выбора. Однако. Еще одна жизнь на моей совести. И не важно, друга или врага, каждая смерть оставляет зарубки в моей душе.

Но, ё-моё...я снова держу в руках лук. Свой лук из белого дуба, подарок шамана.

И попала прямо в сердце. Без страха и колебаний.

Вот, что радостно.

Вот, она сила.

Прекрасно, здорово, и вместе с тем ужасно.

Мое потаенное темное я напоминает о себе из глубин моего сознания.

Траккер бежит за нами по пятам. Неро летит впереди. Гермес летит по земле, подгоняемый тревогой. Он - дикий ветер. Полоса света. Его копыта переносят нас в желтый рассвет, когда мы въезжаем в Расщелину Яанн.

Мы добираемся до Расщелины Яанн только к середине дня. Та оказалась в конце дороги. Границей между здешним миром и Новым Эдемом. Через Расщелину пролегает территория Тонтовон. И там Джек.

Лес начинает редеть, и неожиданно мы оказываемся в шагах двухсот пятидесяти, трех ста от Расщелины.

Впереди веднеютца две пирамиды, сложенные из камней, которые собраны чуть в стороне от дороги, словно красный флаг, который кричит о подстерегающей впереди опасности. Я останавливаюсь у них, спрыгиваю на землю и быстро осматриваюсь.

Если бы не пирамида из камней, которая здесь как знак об опасности, то мы бы неминуемо угодили бы в ущелье и разбились бы на смерть. Потому что — вот она Расщелина. Это иссохший каньон. Здоровенная глубокая щель в земле, как будто её кто-то вырубил гигантским кайлом. Футов в тридцать наверное в глубину. Неимоверное глубокая. От этова даже не по себе. А на дне острые камни, словно одни сплошные клыки голодной пасти.

Есть только один путь перебратца на противоположную сторону. По подвесному мосту, который достаточно широк, штобы по нему могла проехать маленькая тележка. Висит он на железных столбах. Два с этой стороны Расщелины и два на той стороне. Должно быть, этот остался еще со времен Мародеров. Они придумали так перебератца на другую сторону.

Ветер свищет и стонет в каньоне. Мост слегка покачиваетца. Честно сказать, мне повезло, што этот мост тут вообще есть. Однако, не могу отделатца от мысли, што мне бы повезло еще больше, если бы он был поустойчивее да покрепче. Я никогда не ходила по подвесным мостам. Однако, мое сердце не преисполняетца радостью от мысли, што моя голова может быть разлучена с телом. Они прекрасно дружат между собой и меня это устраивает. Поэтому мост все-таки надо перейти. И Гермесу тоже. Его нельзя оставлять.

Я крепко накрепко вцепляюсь в веревку и шаг за шагом добираюсь до середины. Я проверяю выдержит ли мост наш вес. Я вцепляюсь покрепче в канат и прыгаю, раз, потом еще раз, в третий, надо убедитца, что мост надежен. Похоже перекладины довольно крепкие. Парочка на вид совсем новые. Кто-то видимо недавно заменял ими старые.

Я тороплюсь обратно к Гермесу. Роюсь в вещьмешке, штобы найти, чем обернуть коню голову. Я достаю темно-красную шаль. Шаль Ауриэль. Какого черта она делает в моем рюкзаке? Последний раз, когда её видела, та была обернута вокруг её плеч и было это еще на Змеиной реке.

Мой сон. Безликое тело на земле. Голова обмотанная красной шалью.

Я гоню это видение прочь. Наматываю на глаза Гермеса шаль и начинаю вести его через мост.

— Траккер, идем, — говорю я. — Идем, мальчик.

Он стоит, где стоял. Потом кидаетца вперед и лает. Черт. Мне придетца за ним вернутца.

И вот мы с Гермесом на мосту. Мост вроде пока под ним не рушитца. Я успокаиваю его, мой голос тихий и ровный. Первый шаг, второй. Я не отрываю глаз от его копыт, пока он перебирает ими, ни на секунду. И даже не пытаюсь, я забываю даже про то, как сама психую. Прежде чем я понимаю, мы уже вот, на твердой земле. Мы перебрались.

Я срываю с него повязку, и привязываю его к ближайшему дереву, а сама бегу за Траккером. Бедный дьяволенок, он совсем сдрейфил. Я обвязываю веревку вокруг его шеи.

— Ты слишком здоровый, штобы я могла перенести тебя, — говорю я. — Ну же, пошли.

Мне удаетца силком затащить его на мост. Я тяну его, а он ложитца и ползет на брюхе, все время поскуливая. Пот ручьем течет у меня по спине. Неро прыгает по веревочной периле и каркая подбадривает нас.

— Давай же, Траккер, — говорю я. — Хороший мальчик! Почти на месте.

А затем, я слышу звук. Слабенький такой, что не могу сказать наверняка, чудитца он мне или нет. Все-таки нет. Это стук копыт. Кто-то скачет сюда, быстро приближаясь, и они скачут от туда, откуда мы только што прибыли сюда. Я ничего не вижу, кроме огромного муравейника леса. Должно быть это охотники за головами. Они меня преследуют.

— Сукины дети, — ворчу я.

Я верчу головой из стороны в сторону. Вижу намотанную вокруг столбов веревку. Довольно толстая. Но не слишком, я надеюсь.

Я протягиваю Неро один конец, тот берет её в клюв.

— Вот, — говорю, — помоги Траккеру её перекинуть на ту сторону.

Он начинает скакать по поручню, ведя Траккера через мост.

Я бегу к дальней стороне. Я на ходу хватаю нож из ботинка и начинаю пилить один из ближайших канатов, который накручен на колонну. Канат сделан из лозы вьющиейся оранжевой жимолости, она жесткая и прочная. На эту веревку похоже ушло дерева три, чтобы та выдержала любую непогоду, потому идет распил у меня туго. Но я рублю и пилю и истекаю потом, будто моя жизнь зависит от этой веревки. Што так и есть. И вот так начинает поддаватца.

Наездники все ближе.

— Вперед, Траккер! — ору я. — Ну же, Неро, поторапливайся!

Я бросаю взгляд в их сторону. Они в три четверти пути от меня. Траккер лежит, прижав пузо к земле, замер и смотрит на всадников. Неро сидит у того на голове, держа веревку в клюве.

Я не останавливаюсь. Не могу. Мне надо перерезать веревку.

— Если бы я была тобой, то уже бы извивалась! — ору на чертову веревку. — Каждая секунда дорога.

Уже почти. Совсем чуть-чуть...

— Траккер! — воплю я. — Шевели своими хреновыми лапами!

Слышен треск. И вдруг, мост прогибаетца.

Неро взлетает. Траккер прыгает. Он летит по воздуху ко мне. Он просто делает это.

Как только его вторая лапа касаетца твердой земли, веревка рветца. Мост качаетца. Несколько реек падают в каньон.

С этой стороны Расщелины, мост держитца всего на одной веревке.

Я приступаю резать эту.

Сюда движетца здоровенное облако пыли. Должно быть их едет чертова прорва. Моя кровь начинает кипеть от ярости. Я пилю это чертову веревку, наверное, со стороны я похожа на демона.

— Ааааа! — издаю я вопль, которые поднимаетца откуда-то из глубин моего живота, когда я рублю эту последнюю веревку. — Аааааа! — Пот застилает мне глаза.

С другой стороны доносятца вопли. Стук копыт. Крики. Ор.

— Саба! Саба!

Голоса зовут меня по имени. По имени? Но...

Я перерезаю канат. Он рветца. Я поворачиваюсь, тяжело дыша.

Штобы взглянуть на качающийся мост, который свисает со столбов на дальней стороне. Бесполезно.

Штобы увидеть четырех всадников, подтягивающихся к Расщелине с этой же стороны. Лью. Маив. Томмо. Эмми.

Глаза у всех широко распахнуты. От ужаса.

Штобы увидеть еще одно облако пыли со стороны леса, которое вырастает за спинами этих четырех. Которое неумолимо приближаетца сюда. Слабый бой барабанов.

Пыль. Бой барабанов. Охотники за головами. Они приближаютца.

Мы глазеем друг на друга через ущелье. А потом: — Што, черт возьми, ты наделала? — кричит Лью. — Ты совсем спятила?

— Откуда я могла знать, што это вы скакали прямо за мной? — говорю я. Мое сердце стучит как угорелое о грудную клетку.

— Кто-то нас преследует! — кричит Эмми.

— Охотники за головами! — говорю я. — Это за мной!

— За тобой? — Лью смотрит на меня через Расщелину, с покрасневшим лицом от ярости. — Кто-то застрял на неправильной стороне ущелья! И знаешь што? Это твои проблемы! Всегда все иза тебя! Хорошо, я сыт этим по горло!

— Хорош болтать, времени в обрез! — Маив уже спрыгнула и бежит к ближайшему столбу и начинает снимать веревку, оставшуюся от упавшего моста. — У тебя есть какая-нибудь крепкая веревка? — кричит она мне.

— Крапивная! — говорю я.

— Привяжи её к стреле и выстрели! — вопит она. — Мы постараемся перебратца по канату!

Я спешу к Траккеру и снимаю веревку у него с шеи, а потом привязываю к одной из своих стрел.

Я понимаю, в чем состоит её план. На её стороне до сих пор есть перила привязанная к столбу. Она она привяжет свой конец веревки к моему концу и выстрелит обратно. Я привяжу веревку уже к столбу, который на моей стороне. И они смогут присоединитца ко мне.

Маив орет: — Лью! Томмо! Эмми! Вы должны будете удерживать их, пока мы будем с этим разбиратца! Прикройте нас! Шевелитесь!

Все трое сидят в седлах, как пришибленные. Переваривая происходящие. Нет, ну вот, они зашевелились. Теперь действуют быстро. Спрыгивают со своих лошадей и ныряют в укрытие за камнями на краю каньона.

Веревка готова. Я натягиваю тетиву. Стреляю. Стрела летит и приземляетца прямо у ног Маив. Она хватает её. И начинает привязывать конец перилы к концу веревки. На моей стороне, Траккер вскидывает голову и лает. Неро летит обратно, каркает и зовет.

— Скорей! — кричит Эмми.

Теперь и до Лью доходит, чего делает Маив.

— Ни чё не выйдет, — говорит он. — Веревка слишком тяжелая. Она не долетит до Сабы.

Маив продолжает работать над задуманным, когда говорит: — Спасибо, Лью, твоя помощь бесценна. Есть мыслишка получше? Думаю, што нет. Так, у меня все готово. Ты готова, Саба?

— Готова! — отзываюсь я.

Она вставляет стрелу в свой лук. Канат привязан к стреле. Перила привязана к канату. Потом она стреляет. Она направляет её высоко в воздух. Она делает дугу, улетает в чистое голубое небо.

Стрела почти долетает.

Но Лью прав. Веревка слишком тяжелая. Мы все смотрим как стрела, летит со свистом, и падает с неба. Я кидаюсь ниц и перегибаюсь через край. Она зацепилась за куст, который пустил корни в каньоне и повисает на нем, на десять футов ниже меня.

Я смотрю на них. Они на меня. Маив тянет веревку обратно к себе.

— Нет, стой! — кричу я. — Стой! Неро! — Я свищу ему, показываю вниз на куст. Он летит вниз и садитца на куст. Глядит на стрелу, затем смотрит вверх на меня своими умными черными глазами. — Да-да, доставь мне веревку! — говорю я. — Дай мне её, Неро.

Он начинает работать клювом, пытаясь подцепить стрелу.

Земля сотрясаетца от грохота. Всадники приближаютца. Бой барабанов все громче и громче.

— Они уже здесь! — вопит Томмо.

— Оружие! — кричит Маив.

Все они вставляют стрелы в свои луки. Я встаю на ноги, штобы сделать тоже самое.

— Берегитесь их дротиков! — воплю я.

— Саба! Мне страшно! — плачет Эмми.

— Если ты боишься, значит ты не моя сестра! — ору я. — Ну-ка взгляни на меня!

— Я ничего не боюсь! — выкрикивает она.

— Так-то!

Появляютца охотники за головами. Дюжина мужчин. Но они не на лошадях.

Они верхом на птицах.

Они скачут на птицах.

Но это нелетающие птицы. Это бегущие. Огромные. Восемь футов в высоту. С черными перьями и короткими белыми хвостами. Длинные, сильные ноги. Большие двупалые ступни. Маленькие головы, на длинных вытянутых шеях.

Как и их костровой в храме, все охотники, как один выбелены. Черные полосы на глазах и губах. Тряпки, надетые на них, развиваютца на ветру от быстрой езды. На головах у них шлемы, сделанные из человеческих черепов. Со шлемов свисают за спину длинные черные конские хвосты. У некоторых из них копья, другие держат наготове свои трубки. У всех на талиях висит по топору.

Барабанщики едут в арьергарде, у каждого по бокам птиц висит по там-таму. Они подгоняют охотников, штобы те гнали во весь опор. Когда они замечают нас, то начинают издавать пронзительное бесконечное: — Улулулулу! Улулулулу!

— Цельтесь в птиц! — кричит Маив. — Прямо в шеи!

Охотники неумолимо приближаютца к нам.

— Товьсь! — вопит Маив.

Они все ближе. От этого офигенного зрелища у меня волосы становятца дыбом.

— Товьсь! — кричит она.

Они все ближе.

— Товьсь!

— Огонь! — вопит Маив, што есть мочи.

Один, два, три, четыре. Я слышу протяжный звук от выстрелов. Быстрые. Сильные. Мой лук поет дико и приятно. Я в тридцати футах от той стороны Расщелины, но мой лук меня не подводит. Я попадаю в птицу. Два наездника. Они орут и разбиваютца на смерть. Карканье, хлопанье крыльев и Неро у моих ног. Он кидает стрелу с веревкой, привязанной к ней. Я хватаю её и тяну к себе.

— Есть, Маив! — отчитываюсь я.

Я бегу к ближайшему мостовой колонне. Я наматываю на неё веревку, делаю скользящий узел и тяну веревку до тех пор, пока она не натягиваетца, как струна. И крепко накрепко закрепляю её конец.

Вот, теперь у нас есть канат, по которому можно перебратца.

— Готово! — кричу я.

Пока я фиксирую канат, Маив готовит Эм. наматывает её пояс ей на запястья, который перекинут через канат. Теперь она берет её за талию, они вместе кричат: — Раз, два, три! — они разбигаютца по плато каньона и Маив толкает её.

Эм летит над каньоном, издавая истошный вопль. Я хватаю её на своей стороне и снимаю с каната.

— Эм, стреляй, — говорю я.

И мы обе стреляем, пока Маив готовит Томмо. Он съезжает по веревке на своем поясе. Да так быстро пролетает над каньоном, што чуть ли не сбивает меня с ног.

Теперь мы втроем (я, Эмми и Томмо) стреляем с нашей стороны, а Маив отстреливаеютца с Лью. Мы подстрелили половину охотников и парочку птиц.

— Лью! — кричит Маив. — Давай!

Он колеблетца. Ему нужно пересечь открытую землю, штобы добратца до нее.

— Прегнись! И шевелись, черт возьми! — кричит она.

Он делает рывок, уклоняясь от копья и дротиков, которые летели в него.

— Не подымай голову, ты слишком высокий! — кричу я.

Один охотник за головами, который кричал на всех, говорил другим, што им делать. Теперь он прицеливаетца своей трубкой в Лью.

Я это вижу. Я стреляю в него. Попадание в сердце. И он падает со спины своей птицы. Но он выдувает дротик. Тот попадает Лью в руку. Он продолжает бежать. Возможно, даже не почувствовав это. Он скользит по ущелью. Томмо помогает ему, подтягивая его за веревку.

— Тебя подстрелили! Вытащи это! — кричу ему.

Он замечает дротик. Вытягивает его.

На той стороне осталась только Маив. Пока мы стреляем в охотников, мы кричим ей: — Давай же! Чего ты ждешь?

Она кричит что-то в ответ.

— Што она говорит? — спрашивает Эмми.

— У нее нет ремня, — говорю я.

— Она не может пересечь ущелье, — говорит Томмо. — Она в ловушке!

— Маив, — кричу я, — берегись!

Охотник за головами бежит за ней, держа топор высоко над головой. Улулулу! Маив разворачиваетца и наклоняетца. Он в воздухе перепрыгивает через ее спину. Он падает на дно ущелья, крича все это время.

Он роняет свой топор. Маив ловит его, держит веревку одной рукой и бьет топором по веревке, которая намотана на колонну. Она бежит к краю. И бросается в полет.

Охотники отступают. Они подбирают мертвых, забирают наших лошадей и уезжают на своих птицах обратно туда, откудава приехали.

Затем они исчезают. Вот и все.

Маив приземлилась на этой стороне ущелья. Она повисла на веревке, начиная взбератца вверх. Мы с Томмо подбегаем, штобы помочь ей поднятца. Она встает на ноги. Качает головой в мою сторону.

— С тобой всегда все непросто, да? — говорит она.

— Они ранили Лью в руку, — говорю я. — Дротиком.

Он стоит, наполовину сняв рубашку, смотрит туда где попал дротик. На верхней части его руки остался красный след.

— Не суетитесь, — говорит он.

— Эмми, — спрашиваю я. — Где сумка с лекарствами?

Она носит ее, привязанной вокруг талии. Она уже высыпала ее содержимое на землю, а теперь перебирает маленькие коричневые бутылки и мешочки с травами.

— Я знаю, што нужно использовать, — говорит она. — Но сначала мы должны избавитца от яда.

— Я займусь этим, — говорит Маив. — У тебя есть настойка из шалфея, Эм?

Пока они вытирали нож Маив, мы с Томмо посадили Лью. Мы с ним взяли его за руки.

— Схвати посильнее, — говорю я Лью. Он послушался.

Маив встала возле Лью на колени, держа нож наготове.

— Извини, — говорит она. — Будет больно.

— Просто сделай это, — говорит он ей. Пока она разрезала его руку, делая крестообразные надрезы в его коже, он не издал ни звука. Но он чуть не сломал мне руку.

Маив приставляет свой рот к ране. Она высасывает яд и сплевывает его на землю. Снова и снова, пока полностью не избавилась от него.

— Готово, — сказала она и поднялась. — Пойду, посмотрю нужна ли помощь Эмми.

— Маив, — говорит Лью.

— А?

— Спасибо, — говорит он. — Ты...ты замечательная. Не только сейчас....а вообще. Я никогда раньше не видел таких, как ты. Ты спасла наши жизни.

Их взгляды встречаютца. Ненадолго. Но этого достаточно для того, штобы ее щеки покраснели. Улыбка играет на ее губах. Они с Томмо идут к Эм.

Теперь остаемся только мы с Лью. Я все еще стою на коленях перед ним, держа его за руку. Он смотрит прямо перед собой. Его губы плотно сжаты, его пальцы подергиваютца, все его тело дрожит. Он потрясен. Из-за поездки, из-за драки, из-за его травмы.

— Извини, што я ушла вот так, — говорю я. — Я имею в виду, ничево не сказав. Но я должна была так поступить. Ты мог остановить меня, а я нужна Джеку. Он послал за мной, Лью, он в беде. Я догадалась, што он послал мне весточку. Я должна встретитца с ним в Безнадеге во время следующего полнолуния.

Он поворачивает голову и смотрит на меня. Я вздрагиваю. Не потрясение. Ярость, резкая и всепоглощающая, бурлит в нем. Он подымает наши соединенные руки. Держит прямо перед нашими лицами.

— Мы с тобой привыкли дышать в унисон. Мы думаем об одном и том же. Чувствуем то же самое. Идем друг за дружкой. Единственной причиной, по которой мы выжили, это потому што мы есть друг у друга.

Его голос окутывает меня сильно, быстро и тихо. С каждым его словом, его рука сжимаетца сильнее вокруг моей. Пока боль не мигает красным в моей голове.

— Это было не так уж давно, — говорит он. — Помнишь?

— Да, — выдыхаю я.

—Ты знала, што я последую за тобой, потому что ты сделала бы тоже самое, — говорит он. — Если бы не Маив, мы бы все уже были мертвы. Я был бы уже мертв. И все иза Джека. Все ради Джека. Ради мужчины, которого ты едва знаешь. Мужчины, который помогал убивать твоих друзей.

Я вскрикиваю от боли в моей руке. Смотрю в его глаза.

— Скажи мне, Саба, — говорит он. — Тебе больно?

— Да, — шепчу я.

— Да, — говорит он.

Он отпускает мою руку. Я прижимаю ее к своей руке. Она пульсирует, как только кровь начинает бежать. Должно быть там порез. Лью направляетца к Эмми, чтобы она позаботилась о его ране.

Все наблюдают за нами. Никто не смотрит мне в глаза.

Ну и ладно.

Пусть он ненавидит меня.

Пускай все они ненавидят меня. Самая главное, што я там, где хочу быть. Где я должна быть. И это здесь. На территории Тонтонов. В Новом Эдеме. Направляясь к Безнадеге. Направляясь к Джеку.

Есть только один путь, ведущий из Расщелины. Он проходит через лес.

Я засовываю свой нож в сапог, вешаю на плечо лук и колчан, а бурдюк на пояс. Потом я свищу Неро и, вместе с Траккером, который следует за мной по пятам, я направляюсь по этому пути. Когда я догоняю остальных, я останавливаюсь и говорю: — Мне нужно спешить. Я должна быть в Безнадеге к полнолунию.

— Это через две ночи, — говорит Маив. — У тебя нет ни малейшего представления, как далеко это или где оно находитца. Это невозможно.

Я улыбаюсь про себя. Што бы сейчас сказал Джек?

— Это не невозможно, — говорю я. — Нет ничего невозможного.

— Ты забыла Гермеса, — говорит Эмми.

— Это по моей вине вы здесь, — говорю я. — То, што вы потеряли свое снаряжение и лошадей. Я сожалею об этом. Больше, чем я могу выразить словами. Я оставлю его и остальную часть своих вещей вам. Вы четверо сможете найти другой путь отсюдава, назад в Змеиною реку. Направляйтесь на запад. Мы с Джеком найдем вас.

— Ты не можешь идти пешком, — говорит Маив.

— Я украду лошадь по пути, — говорю я. — Увидимся.

Мы идем по дорожке, я и Траккер. Я подныриваю под низко весящие ветки. Проход уменьшаетца по обе стороны от дороги. Не похоже, штобы здесь часто ходили. Неро перелетает с ветки на ветку.

— Подожди! — Маив бежит за мной. — Не против, если я поплетусь за тобой? — говорит она.

— Тебе ведь не нравитца Джек, — говорю я.

— Он чертов всезнайка, — говорит она.

— Также как и я, — говорю я. — Как и ты, если на то пошло.

— Вот именно, — говорит она, — он очень сильно напоминает мне саму себя.

— То, што он сказал тебе, Маив, это было посланием, — говорю я. — «Вы проиграли и ты этому причина. Ты безнадежна. В тебе столько гордыни. Ты должна была увидеть нас в лунном свете было больше трех часов». Это значит: «Встреть меня в Безнадеге во время следующего полнолуния. Правило трех».

— Ха, — говорит она. — Умно. Хорошо, ты все поняла и вот мы здесь. Я не отпущу тебя одну. Там все может быть намного серьезнее, чем просто встреча с Джеком и чем кажется на первый взгляд. В любом случае, — говорит она, ей тон очень уж обыденный, — я должна отомстить Тонтонам.

Вот она настоящая причина, по которой она хочет поехать со мной.

— Мне хотелось бы, чтобы ты поговорила с Лью о Джеке, — говорю я. — Когда я это делаю, он не хочет слышать, што я ему говорю.

— Ты не понимаешь этова, да? — спрашивает она. — То как он видит это, пока он был слабым и беспомощным, Джек украл у него то, што принадлежало ему. Тебя.

Я останавливаюсь. Поворачиваюсь, штобы посмотреть на нее.

— Никто не крал меня, — говорю я. — Я не была собственностью Лью.

— Попытайся ему это втолковать, — говорит она. — Да и себе тоже.

— Я сейчас втолкую тебе, штобы ты заткнулась, — говорю я. Я иду дальше, прокладывая себе путь по заросшей тропинке.

— Нам лучше, как можно быстрее найти лошадей, — говорит она. — Два дня не так уж и много, чтобы добратца до места, когда ты не знаешь, где оно находитца.

— Саба! — Эмми подбегает к нам. — Лью говорит, што ты должна вернутца, — кричит она. — Он говорит, што мы должны все обсудить, составить план.

— У него есть язык, и он может сам мне все это сказать, — говорю я.

— Ох, он не разговаривает с тобой. — Она останавливаетца возле Маив. — Куда мы едем?

Путь уходит в лес. Мы стоим на небольшом горном хребте. Перед нами простиретца земля. Которая была лесистой равниной с озерами и горами, которые возвышались вдали. Но некоторые деревья выглядели так, как будто на них напали насекомые-паразиты, у них были высушенные красные палки, стволы, ветки и даже иглы. Все они теперь ужасное напоминание деревьев. Остатки световых замков Мародеров возвышаютца то тут, то здесь. Мы можем видеть разные следы, которые пересекают землю. Только одна дорога. Ведущая только в одну сторону. На восток.

— Не знаю, куда идете вы, — говорю я. — Но я собираюсь идти тем путем.

— Эй! — кричт Лью со стороны деревьев позади нас. — Эй!

Он подбегает ко мне, его лицо-это сплошная черная туча. Томмо, как беспокойная собака следует за ним по пятам, ведя за собой Гермеса.

— Я думала, што ты не разговариваешь со мной, — говорю я.

— Это так, — говорит он. — Но ты больше не ступишь и шагу, пока мы не составим план.

Я начинаю двигатца вниз по склону. Траккер и Маив следуют за мной.

— У меня есть план, — говорю я. — Я направляюсь к Безнадеге.

— Ты понятия не имеешь, где это, — говорит Лью. — Оно может быть где угодно.

— Оно находитца в поясе бурь, — говорю я. — Лилит рассказала мне. В любом случая, я тоже не знала, где ты был, но мне удалось найти тебя.

— Это правда, — говорит Эмми.

Лью стоит на вершине горного хребта, сложив руки на бедрах. Он смотрит вниз на нас с Маив. Мы продолжаем идти.

— У вас нет лошадей, — кричит он.

— Мы раздобудем их позже! Украдем! — кричи я ему обратно. — Возвращайся к Змее, Лью. Забирай Гермеса, Эмми и Томмо с собой. Возвращайся. За мою голову назначена цена, со мной вам будет небезопасно.

— Я знала, што у меня была причина, по которой ты понравилась мне, — говорит Маив.

Мы скользим вниз по щебню последние несколько футов в нижней части хребта. Мы начинаем бежать в тот же момент, когда оказываемся на равнине. Злой крик Лью преследует нас.

— Саба! Вернись сейчас же! Саба!

Мы бегом пересекаем равнину.

Траккер первый чувствует это. Стук копыт позади нас. Мы не пробежали и пяти минут. Он останавливаетца, смотрит назад на путь, который мы только што прошли. Он гавкает. Мы с Маив тоже останавливаемся.

— Черт возьми, — говорю я.

— Не притворяйся, што ты удивлена, — говорит она.

Неро садитца мне на плечо. Мы ждем.

Я не хочу, штобы они приходили. Правда не хочу. Было бы лучше для всех, если бы они делали то, што я им велела.

Гермес скачет в поле нашего зрения. На его спине сидят Томмо и Эмми.

— Саба! — кричит Эмми. — Маив!

Гермес подбегает и толкаетца носом в мою голову.

— Где он? — спрашиваю я.

— Он идет, — говорит Томмо. — Он говорит, што он не самоубийца.

Они смотрят на меня. Я смотрю на них. Они не выглядят счастливыми. Не думаю, что и я такой выгляжу.

— Мы идем с тобой, — говорит Эмми.

— Да ну! — говорю я.