Как только нога элементалистки ступила на камень, под которым скрывалось щупальце, оно со змеиной стремительностью впилось в ногу своей жертвы. Ощутившая внезапную резкую боль в ноге Изольда сперва решила, что просто укололась об острый осколок камня либо щепку. Однако спустя мгновенье боль вовсе не затихла, а продолжала расти, превращаясь из острой в нестерпимую, а из нестерпимой в просто немыслимую. Уже через пару мгновений Изольда каталась по земле не обращая внимания наострые камни, впивающиеся в тело. А в нескольких метрах от нее дымящиеся останки Уфира зашевелились. Сквозь спеченную ударом молнии плоть прорастали новые, тонкие пока еще щупальца. Однако они росли прямо на глазах, превращаясь из безобидных отростков в жуткого вида инструмент воли демона. Яд, впрыснутый Уфиром, был смертелен, любой человек, получив хоть каплю этого яда, умирал в жутких мучениях буквально через пару минут. Однако Изольда вовсе не спешила расставаться в жизнью, как и засевшая в ее теле сущность.
— Дай мне силу. — Прошелестело в голове элементалистки. — И боль прекратится. Я спасу нас. — вкрадчивым голосом продолжил он так и не дождавшись ответа.
— Получай… — Прохрипела Изольда, царапая скованное спазмами горло, не пропускающее ни глотка воздуха. Едва последние слова слетели с запекшихся губ элементалистки, ее невидимый собеседникразвил бурную деятельность: он за считанные секунды остановил проникновение яда. Из ступни просо выпал кровоточащий еще кусок мяса, пропитанный смертельный ядом. Теперь, когда в его распоряжении был целый океан силы, он уже не опасался за исход боя. Однако и вмешиваться особо не спешил. Едва Изольда поймет, чему открыла дорогу, она наверняка попытается избавиться от него. И у нее это вполне может получиться. Поэтому стоит вести себя осторожно. Чтобы она ничего не заметила. Тем временем Изольду вырвало остатками яда. Слишком поздно заметивший перемены Уфир выстрелил сразу десятком щупалец увенчанных тонкими, как иглы, когтями с подозрительноблестящими белесыми каплями. Однако разгоревшийся вокруг Изольды пламенный щит превратил грозное оружие в горстку пепла. Но пепла весьма ядовитого: хитроумный Уфир рассчитывал так или иначе добиться своего. Скорчившаяся на земле Изольда постепенно оправлялась от яда, предусмотрительно наложенные защитные чары оградили ее от посягательств Уфира. Пламенный щит сжигал щупальца демона, а воздушный не позволял ядовитому пеплу попасть в легкие. Потеряв большую часть щупалец и не добившись результата, Уфир отступил. На то, чтобы придумать способ обойти защиту элементалистки нужно время. Отрастив два мускулистых отростка, демон в считанные секунды освободил инквизитора из каменного плена. Потерявший сознание от удара Торкус пришел в себя, и первым его ощущением была боль, совершенно непереносимая, вызывающая слезы на глазах и вопль из глотки. И эта боль была ему уже знакома. Несколько драгоценных мгновений ушло на то, чтобы сориентироваться. Бледная до синевы Изольда, помогая себе руками, силилась подняться. А вокруг нее бушевал настоящий ад. Камни плавились от поистине чудовищного жара, а вокруг этой пламенной сферы крутился настоящий вихрь из мелких камушков и щепок. Изредка одна из них соприкасалась с куполом пламенного щита, и тут же сгорала в яркой вспышке света. За всей этой свистопляской стихий инквизитору удалось разглядеть лишь зыбкий силуэт противника. Подхватив с земли увесистый булыжник, Торкус метнул его изо всех сил. Свистнув в воздухе камень словно снаряд баллисты рванулся к намеченной доминиканцем цели. Огненный щит он прошел почти мгновенно, лишь раскалившись, словно побывав в горящей печи как минимум несколько минут, а не одно неуловимое мгновенье. Воздушный смерч мягко принял раскаленный снаряд, добавив его к огромной коллекции вращающихся вокруг Изольды предметов.
— Тебе все равно не победить, инквизитор! — Выкрикнула Изольда, перекрывая голосом окружавшего ее смерча. Ее больше не шатало, а жуткая рана на ноге зарастала прямо на глазах. — Все демоны ада не защитят тебя и тебе подобных! — Продолжала кричать элементалистка, рискуя сорвать голос.
— Я доберусь до тебя, ведьма! — Взвыл в ответ Торкус, душившая его ярость немедленно нашла выход. Время вновь послушно замедлилась, окружающий мир словно бы выцвел, остался лишь режущий глаза свет и столь же непроглядная тьма, на фоне которой вырисовывался смутный силуэт противника. Длинными полутораметровыми прыжками инквизитор рванулся к огненному куполу, скрывавшему его противницу. За миг до того как Торкус соприкоснулся зыбкой поверхностью пламенной сферы, его тело покрыл толстый слой склизких щупалец. Еще мгновенье, и они с шипением распались невесомым пеплом, однако задачу свою выполнили: порядком обожженный доминиканец был жив. Прорываясь сквозь чудовищной силы вихрь, доминиканец упрямо делал шаг за шагом. Две тяжеленные каменные глыбы, которые он успел ухватить до того как танцующий вокруг Изольды вихрь вышвырнул бы его обратно сквозь пламя щита, помогали ему противостоять мощи воздушной стихии. Однако внезапность была потеряна. А ответ Изольды не заставил себя ждать. Свернутый в тугой таран воздух ударил в грудь инквизитора, словно пушинку отшвыривая его прочь, серебристая, покрытая серебром сталь нагрудника промялась словно от удара тарана. На камнях осталась кровь и клочки кожи. Острые грани разодрали перчатки из толстой буйволовой кожи, защищавшие руки инквизитора. А через неуловимое мгновенье Торкус рухнул на землю. От участи быть запеченным в собственном доспехе его спас толстый поддоспешник, однако там где его небыло, металл доспеха буквально впекся в плоть, распространяя вокруг тошнотворный запах паленого мяса. Игнорируя боль, Торкус с трудом поднялся. Дыхание стесняла смятая грудная пластина доспеха. Стальные латы распространяли вокруг себя гибельный жар, однако Уфир плеснул в Инквизитора струй белесой жидкости, окатив его с ног до головы. Инквизитора на миг окутало облако пара, защитившее его от огненной стрелы, пущенной Изольдой. А спустя пару секунд облако рассеялось. Открыв очумело трясущего головой доминиканца. Доспех его из серебристого превратился в молочно-белый, словно бы покрытый толстым слоем стеклянной глазури, той, что украшает дома самых богатых шейхов Зепара. Однако ничего общего со стеклом эта молочная пленка не имела. Выплеснутая Уфиром жидкость, соприкоснувшись с раскаленным металлом доспехов затвердела.
— Это даст тебе дополнительную защиту от стихийных атак. — Прозвучало в заполненном яростным стуком сердец разуме инквизитора. Одно из щупалец Уфира швырнуло инквизитору его боевой молот также покрытый блестящей коркой молочного цвета.
— Тебе мало тварь!? — Выкрикнула Изольда, из ее раскрытых ладоней ударил целый сноп мелких злых искр, словно мошкара, они устремились к висящему в воздухе демону. Всего за пару мгновений они вгрызлись в тело Уфира, глубоко зарываясь в его плоть, а в следующий миг его разорвало на сотню мелких частей веером разлетевшихся по улице.
— Ну что все?! — Лицо Изольды исказил злой оскал. — Больше тебе никто не поможет, церковная шавка! — Прорычала элементалистка. С мрачным удовлетворением наблюдая, как догорают остатки сплетенной из щупалец твари. 'Ну, кто бы мог подумать: инквизиции помогают демоны?!' — Билась в голове женщины мысль.
— Со мной Господь! Так ктож против меня!? — Выкрикнул Торкус древний клич ордена паладинов. В ответ он услышал издевательский смех элементалистки. А вслед за смехом, по нему хлестнула тугая молния. Однако в отличие от природной стихии рукотворный разряд двигался куда медленнее, впрочем у человека все равно не было ни единого шанса увернуться. Каково же было изумление Изольды, когда инквизитор отмахнулся молотом. Сыплющая искрами электрическая дуга безвредно рассыпалась искрами, соприкоснувшись с оружием доминиканца.
— Единый защитит меня! — Победно взревел Торкус, бросаясь в атаку. Однако Изольда вовсе не собиралась позволить инквизитору добраться до себя- короткое усилие, и доминиканца подбрасывает вверх проклюнувшийся гейзер. Едва инквизитор достиг вышей точки своего полета, как на него сверху обрушилось воздушное копье буквально вбившее его в землю. Отвратительно хрустнул хребет. Смертельный холод сковал правую часть тела инквизитора. Ощущение безысходности вкупе с пораженческими мыслями наводнили разум. Губы доминиканца с вскипевшими на них кровавыми пузырями медленно шевелились. Он шептал молитву, моля Единого о прощении.
— Очнись, инквизитор… Ты еще не умер, и у тебя есть шанс победить. — Раздался в голове Торкуса как всегда спокойный голос Уфира.
— Это ты демон? — Задал риторический вопрос Торкус. Однако с губ его сорвалось едва слышное хрипение. На миг в душу доминиканца проклюнулся страх, что демон его не услышит. Тем более, что он вообще сомневался, что действительно слышит голос Уфира. Ведь он собственными глазами видел как того разорвало на мелкие клочки.
— ТЫ действительно думаешь, что меня так просто убить? — Вопросом на вопрос ответил демон. А в памяти Доминиканца всплыло воспоминание о том, как тонкое щупальце захлестнуло ему шею, защищая легкие от разлитого в воздухе яда.
— Да ты прав. Однако даже если сожгут и его, все равно буду жить. — Ответил на невысказанные мысли инквизитора демон.
— Ты можешь исцелить меня? — Спросил Торкус с надеждой.
— Нет. Но могу на время вернуть подвижность — Ответил Уфир. Глаза доминиканца скользнули в сторону. Осторожно идущая к безвольно раскинувшему руки телу инквизитора Изольда не заметила этого движения. Пламенный и воздушный щиты, будучи одним из лучших защитных чар обладали одним существенным недостатком: маг окутанный ими видел мир словно через тяжелю красную дымку, постоянно колеблющуюся в потоках воздуха. Все что могла рассмотреть элементалистка через крохотную брешь в обороне, так это то, что губы доминиканца шевелятся, словно бы шепча молитву. Понаблюдав несколько мгновений, она уверилась, что противник, либо бредит либо молиться. И подошла поближе, чтобы насладиться моментом.
— Бесполезно, Он тебе не поможет. — Злорадно ухмыльнулась Изольда, снимая пламенный и воздушный щиты. Разбитое в кровь лицо инквизитора обрело четкость, едва последние остатки чар развеялись. Однако Торус не обращал на нее никакого внимания, губы его продолжали что-то тихо шептать.
— Осторожно, моя леди, это может быть опасно. — Зазвучал в голове элементалистки встревоженный голос.
— Все в порядке. — Отмахнулась от него Изольда. Не замечая, как странного вида ошейник, застегнутый на шее инквизитора начал медленно истончаться. Тысячи тонких отростков проникли в тело доминиканца. Все они тянулись к сломанному позвоночнику. Будь у Уфира чуть больше времени и инструментов он наверняка вылечил бы подобную травму играючи. Однако в его распоряжении был лишь крохотный по массе комочек плоти, на котором и без того лежала крайне важная функция — не позволять яду в воздухе проникнуть вовнутрь. Решение пришло Уфиру на ум внезапно: несколько коротких перемещений и две дополнительных нервных связи и дело почти сделано.
— Готово. — Прокомментировал свои действия демон. В тот же миг на голову Торкуса свалилась боль в истерзанном теле, казалось, болела каждая клеточка измученного организма. Однако с губ инквизитора сорвался лишь едва слышный стон. И несмотря на позыв проверить все ли в порядке, Торкус остался недвижим.
— Больно? — Издевательски поинтересовалась Изольда. Неестественно перегнувшаяся спина противника не оставляла сомнений — что хотя по странному стечению обстоятельств инквизитор выжил, он полностью парализован. Поймав полный боли взгляд доминиканца элементалистка удовлетворенно улыбнулась.
— Ну же, подойди ближе, ведьма, я уже не представляю для тебя опасности. — Беззвучно шептал Торкус.
Дикий предсмертный вой разорвал сгустившиеся сумерки. Полный боли, бессильной ярости и ужаса, он резко оборвался, не оставляя сомнений в том что издавший его мертв, как и в том, что он не принадлежал человеку. Зеленая дымка, изрядно поредевшая за время порядком затянувшейся битвы, рассеялась без следа.
— Берегись! — Взревел в голове элементалистки голос невидимого собеседника. А в следующий миг она едва успела уклониться от удара раскрытой ладонью, который нанес ей доминиканец, ухитрившийся приподняться, несмотря на сломанную спину. Удар твердой как дерево ладони инквизитора пришелся на плечо, а не по лицу, как рассчитывал доминиканец. Несмотря на кажущуюся слабость, сила удара была такова, что шея элементалистки сломалась бы как сухая ветка под сапогом зашедшего в лес путника. Вскрикнув от боли, Изольда повалилась на землю, в плече, куда пришелся удар, что-то болезненно хрустнуло. Скрипнув зубами от досады за промах, Торкус повалился навзничь, потеряв сознание от напряжения. Только слабо пульсирующее щупальце поддерживало жизнь в его теле, по мере возможностей латая обширные внутренние повреждения. Исчезнувший из воздуха яд был как нельзя кстати. Освободившиеся ресурсы Уфир направил на спасение жизни инквизитора. Он вовсе не обязан был этого делать, но им овладел нешуточный азарт, столь сложной задачи у него уже давно не было. И это только подогревало интерес. Злобно ругаясь, Изольда с трудом поднялась на ноги, инквизитор обладал поистине медвежьей силой. Сломанная ключица немилосердно болела. Правая рука повисла плетью, отказываясь повиноваться своей хозяйке.
— Ничего, все равно я победила. — Пробормотала элементалистка сквозь сжатые до хруста зубы. Осторожно приближаясь к упавшему лицом вниз инквизитору. Плотно сжатый воздух вился вокруг тела Изольды готовый отразить любой удар.
— Я добью тебя своими руками, мразь! — Прошипела она, извлекая из украшенных драгоценными камнями ножен узкий стилет. Короткий взмах, и направленный в основание черепа удар должен был прервать жизнь инквизитора. Жалобно звякнуло лезвие, ломаясь от удара о закрывший инквизитора булыжник. Окруживший элементалистку вихрь отбросил в сторону осколок лезвия, который наверняка воткнулся бы ей в живот.
— Оставь его, ведьма! — Разнесся над превращенной в руины улицей полный холодной ярости голос.
— А еще одна церковная шавка пожаловала. — Зло усмехнулась Изольда, заливаясь истерическим смехом. Сломанная ключица с хрустом встала на место, стремительно срастаясь.
— На что ты рассчитываешь, женщина? — Холодно осведомился Вальмонт, неторопливо ступая по усеянной каменными осколками земле.
— На что я рассчитываю?! — Издевательски расхохоталась Изольда. Послушный ее воле вихрь послушно поднял ее легкое тело воздух на несколько метров. — Я рассчитывая раздавить тебя как таракана, червь! — Взвизгнула она, одновременно вскинувруку. Столб ревущего пламени рванулся в сторону инквизитора. Путь ему заслонила каменная плита, вырванная волей инквизитора прямо из мостовой. Короткий жест изящной руки элементалистки, и раскаленная пламенем плита осыпалась на землю грудой мелкозернистого песка.
Пользуясь тем, что Изольда увлеченно обрушивала на инквизитора непрерывный поток буйствующей стихии, Гарвель аккуратно пробрался к телу Торкуса. Его демоническое зрение безошибочно определила, что тот еще жив. Перевернув доминиканца лицом вверх, Гарвель вздрогнул. За свою практику он еще ни разу не видел столь отвратительной картины. Начиная с шеи, плоть инквизитора растворилась. Ее место заняла отвратительная, пузырящаяся масса. Сквозь ее полупрозрачную структуру можно было видеть, как сотни тоненьких отростков шевелятся, проникая в жизненно важные органы. Мышцы инквизитора с тихим шипением растворялись, обращаясь все в ту же полупрозрачную гадость, давая ей пищу для дальнейшего роста. Нащупав сознание Уфира, Гарвель немедленно получил хлесткий удар по нервам, от которого едва не потерял сознание. Однако теперь он знал все, что здесь произошло. А еще теперь он знал, что нужно делать. Погрузив раскрытую ладонь в отвратительное белесое месиво, в которое Уфир превращал плоть инквизитора, Гарвель прошептал простенький аркан, установивший связь с фамильяром. Хлынувшая по этому каналу сила, пройдя через руку демонолога, бурным потоком влилась в тело инквизитора, сросшегося воедино с плотью Уфира. Эффект был почти мгновенным, полужидкая мерзость вскипела, стремительно превращаясь в мышцы, сухожилия, нервные окончания. Все, что было повреждено во время битвы с Изольдой, стремительно восстанавливалось. Тонкие длинные отростки, пронизавшие тело Инквизитора, на миг пропустили короткий электрический разряд. Судорожный вздох вырвался из глотки доминиканца. Впервые за последние несколько минут. Сердце вновь забилось ровно и мощно: ему больше не требовалась посторонняя помощь, чтобы перекачивать кровь. Еще через мгновенье к нему подключилось второе. Больше не обращая внимания на стремительно возвращающее себе прежний вид тело доминиканца, Гарвель обернулся к сражающемуся с Изольдой Вальмонту. Впрочем, сложно назвать сражением, когда один из противников тратит все силы только на то, чтобы остаться в живых. В этот самый момент, подброшенный в воздух потоком воздуха инквизитор плавно спланировал на землю, два упершихся в его ноги камня освобождено отлетели в сторону, когда до земли осталось всего несколько сантиметров.
— Я разотру тебя в пыль, убийца! — Вопила Изольда, совершенно потеряв контроль над собой. Это лицо! Она узнала его, да и как она могла его не узнать, если вот уже четыре года она видит его в своих снах. Лицо человека, что уничтожил все! Что было ей дорого. Как и в тот злополучный день, он был обряжен в простую рясу, а на рукаве его ярко оранжевым горела эмблема инквизиции. Вычурный инквизиторский медальон, украшенный самоцветами, висел на шее.
— В тот день от моей руки не погиб ни один человек. — Выкрикнул в ответ Вальмонт, прикрываясь обломком стены от целого града острых, как бритва, ледяных осколков.
— Ты лжешь, тварь! — Продолжала неистовствовать элементалистка. Секунду наблюдавший за этой сценой Гарвель поднял с земли небольшой плоский камушек, и, пользуясь тем, что на него никто не обращает внимания, не торопясь изобразил на нем сложный иероглиф. Короткое усилие и наполнившая узор сила привела заклятье в действие. Широко размахнувшись, демонолог оценил расстояние до цели, тщательно прицелился. И небрежно подбросил его высоко вверх. Подлетев на десяток метров вверх, камушек достиг верхней точки своего полета, и неторопливо начал движение вниз. За те пару мгновений, что длился его полет вниз, он разогнался до вполне приличной скорости. Едва слышный хлопок воздуха и камушек просто исчез, ухнув в землю, словно в воду. Воздушный вихрь, способный отклонить снаряд катапульты оказался бессилен. Буквально в сантиметре от головы Изольды раскрылся крохотный портал и пущенный демонологом камушек рухнул ей на голову. Тщательно рассчитавший силу удара Гарвель удовлетворенно хмыкнул, когда потерявшая сознание от удара Изольда начала неторопливо оседать в ослабевающем воздушном потоке.
— Ты не мог раньше этого сделать чернокнижник?! — Взвился Инквизитор, осторожно выбираясь из своего убежища. И надо признать, это было довольно сложной задачей. Раскаленные добела камни перемежались с источающими просто чудовищный холод. Зыбкие песчаные ямы были готовы жадно принять в себя любого неосторожно ступившего на них человека, покрытые тонкой коркой льда- были просто идеальными ловушками, совершенно незаметными со стороны. Весь квартал чуть меньше чем за час превратился в настоящий лабиринт смерти, пройти который было не по силам большинству обычных людей.
— Это только начало, смертные. — Разнесся по воздуху незнакомый голос. Настолько низкий, что от него волосы на загривке становились дыбом, а сердце сжимал когтистой лапой страх. — Вы уже проиграли, и ваше сопротивление лишь откладывает неизбежное. — Последние слова превратились в мощный рев, острой болью полоснувший по ушам. От лица инквизитора, все это время смотрящего за спину демонолог, а стремительно отлила кровь. Сделав его похожим на полумифических вампиров, сказки о которых до сих пор рассказывают в отдаленных деревнях Рокена.