Роману откровенно нечего делать. Он скучает. Все вокруг заняты делом. Шуке беспрестанно носится по всему кораблю, что-то высматривая, что-то перемещая из одного угла в другое, что-то изучая на экранах рубки управления, проверяя исправность всего, что только возможно проверить. Раздает команды - по делу и без дела. На нём огромная ответственность! Он - капитан.

Но Роман не раз уже ловил брошенные штурманом на капитана откровенно пренебрежительные взгляды. Штурман понимает, что реально занята управлением корабля лишь она, астронавигатор Зэнь-Ди. Остальные играют роль балласта, который необходимо доставить в определенную точку и там выгрузить на берег. Её настроение все больше беспокоит Романа.

Профессор занят какими-то расчетами и безвылазно сидит в астрономическом отсеке. Роману же это вскоре наскучило. Он попытался помочь кому-либо из друзей, но его отовсюду выгоняли. Он всем мешает и больше раздражает своими нелепыми вопросами, чем оказывает помощь.

Особенно расстраивает Романа явно изменившееся к нему отношение Зои. Вернее полное отсутствие этих отношений. Девушка теперь постоянно в делах. В редкие минуты встреч она воспринимала его не как некогда горячо любимого человека, а как надоедливого глупого пассажира. Бесполезный балласт.

Роман первое время успокаивал себя тем, что просто Зоя сейчас очень занята управлением кораблем, на что у неё уходит почти все время. На неё столько всего свалилось. И когда она будет посвободнее, всё вернется на прежние места. Их отношения еще наберут прежний пыл. Все-таки по штату полагалось почти десять человек экипажа - ей же приходилось большую часть работы выполнять одной. Землян она даже близко не допускала к управлению. Шуке доверяла больше, но тоже лишь там, где не требовалось принятия каких либо ответственных решений. Когда её, обессиленную, на вахте всё же сменял Шуке, Зоя, едва добравшись до каюты, проваливалась в сон.

Шуке, заметивший наконец угнетенное состояние друга и поняв его причину, попытался успокоить:

- Пойми, ей сейчас не до тебя.

- Да я понимаю, что она очень занята. На нее навалилось столько работы. Но и я ведь ей не чужой. Могу и помочь... ну хоть на что-то да я, наверное, сгожусь. И ей бы было полегче.

Шуке внимательно посмотрев на землянина, вздохнул:

- Пойми. Не в усталости дело.

- А в чем? - искренне удивился Роман.

Шуке долго думал, прежде чем ответить. Наконец сказал.

- Я понимаю, что тебе и Михалычу очень непросто. Вы покинули родную планету. Не знаете, вернетесь ли когда на неё. Не знаете, что вас обоих ждет впереди.

Роман каждый раз кивал. Шуке продолжил:

- А Зоя простая девушка с Зар-Тенарра. Она не по своей воле попала в водоворот политической жизни своей планеты и раньше об этом особенно не задумывалась. Не по своей воле (вернее - не совсем по своей) попала на Землю. Всё для неё раньше было окутано романтикой. Для неё раньше всё казалось просто. Она - борец за правое дело. Теперь же она осознала, что действительно возвращается домой. В качестве кого? Она понятия не имеет, как её там примут. Её поступок, её отношение к тебе многими на Зар-Тенарре будет воспринято как предательство. Даже её соратниками по борьбе. Одно дело, споры между сквиргами, другое, отношение с представителем инопланетного мира. То есть с тобой. Она раньше, пока жила на Земле, об этом не задумывалась. А сейчас? Кто она? Кто ты для Зар-Тенарра? Кто ты для неё!? В ней борются два чувства, любовь к тебе и долг перед родным миром. Кроме того она еще и бунтовщик! А теперь, когда привезет на Зар-Тенарр тебя и меня, вообще один из главных бунтовщиков. Как ты думаешь, друг, каково ей? А ведь она из аристократического рода. Чувство долга у нее впитано с молоком матери. В переносном смысле конечно. Наши самки не вскармливают детенышей молоком.

Роман задумался.

- Но и твоя судьба, Шуке, так же тебе неизвестна. Вряд ли тебя ждут там с распростертыми объятиями.

- Да. Тут ты прав. Но я сделал свой выбор осознанно. К тому же я знаю, что за мной, именно за мной, стоит какая-то сила. Меня будут охранять. Меня будут стараться перетянуть на свою сторону все. Меня ждут на Зар-Тенарре. - Смотритель на минуту задумался, затем усмехнулся, - Впрочем, я слишком оптимистичен и самонадеян.

- Почему?

- Вполне может статься, что всем этим сторонам, которые меня ждут, будет выгоднее, если я погибну какой-либо героической смертью. Тогда все смогут использовать моё имя в качестве флага в своих претензиях на власть. Может меня ждут и те и другие только для того, что бы позволить красиво и ярко умереть. Ну или просто придушат в подходящий момент.

Собеседники замолчали, раздумывая каждый о своём. Роман согласился с доводами инопланетянина, что Шуке и Зое сейчас не менее тяжело, чем ему самому и Савелию Михайловичу. Скорее даже - более. Никто из них не знал, даже приблизительно, что их ждет впереди. Какой он всё-таки эгоист!

Про изменившееся отношение Зои к самому Шуке Роман не стал говорить другу. Может это действительно не его дело, а лишь отражение внутреннего напряжения девушки?

***

Но всё же явная отчужденность, сквозившая в каждом случайном взгляде и каждом обращенном к нему слове Зои, угнетала. Да что там угнетала. Оскорбляла. При всём понимании её непростого положения. А у него что - положение лучше? Она хоть домой летит. А что ждет его? Он в чем виноват? Это они виноваты! Романа опять грызёт тоска. Не один год они жили вместе, душа в душу. Он считал ее почти женой. Да даже без "почти". А теперь... Зоя всё больше говорит с Шуке не по земному, а по зартенаррски, бросая сквозь зубы рубленые фразы. От этого даже Шуке неудобно, но девушка словно не замечает производимого ею эффекта. Не может такого быть, чтобы любимая девушка, так хотевшая за него замуж, теперь почти ненавидит его. Решив поговорить с Зоей откровенно, Роман дождался её возвращения с очередной вахты и постучал в дверь. Ни звука. Он знает, что она там. Толкнул. Дверь каюты сместилась в сторону, приоткрыв проход внутрь. Роман с самого отлета ни разу не был здесь. Новоиспеченный штурман под разными предлогами не приглашала его к себе, пока он не понял, что является нежеланной персоной. Дальше так продолжаться не может. Надо поставить какой либо знак в их отношениях взамен странного многоточия - либо это запятая, дающая надежду на что-то в будущем. Либо точка. Жирная, прекращающая всё точка.

Стены каюты, напоминающие шероховато-бугристую поверхность необработанного камня, ярко-лимонного цвета. Кроме стола, выросшего прямо из стены, пары легких, но удобных стульев с услужливыми подвижными спинками, в комнате ничего нет. Свет, как уже привык Роман, ни откуда конкретно не льется. Просто в помещении светло. Приятный теплый желтоватый свет.

Пока гость оглядывается, хозяйка терпеливо ждёт. Наконец, дав ему ровно столько времени, чтобы немного освоиться, спрашивает бесцветным голосом:

- Слушаю тебя? Ты что-то хотел?

Роман внимательно смотрит ей в глаза:

- Да. Зоя, я хочу знать, между нами еще есть что-либо?

- Что именно?

- Что?! Чувства. То, что мы раньше называли любовью?

- Разве ты когда-либо называл это так? - слова ровные, без эмоций.

- Ну... - Роман явно смущен, - Если так прямо и не говорил, то... Зоя, да это ж и так было очевидно!

- Очевидно? Может быть.

- И как теперь? Есть ли между нами еще это чувство? Ты ко мне ощущаешь хоть что-то?

- Хоть что-то? Роман, ты по-прежнему мой друг?

- Друг?

- Да. Конечно. Друг. - Зоя пожала плечами. - Я никогда не отказывалась от нашей дружбы.

- Друг значит? - молодой человек смотрел на бывшую подругу потускневшим взором, словно сквозь вспотевшие очки. - Рома друг Зои... Друг. И только?

Зоя смотрит в ответ. Её взгляд не выражает ни теплоты, ни вражды. Он безразличен. Роман встал и повернулся к выходу. Судя по всему ему тут больше делать нечего. Хозяйка каюты явно не испытывает большой радости от его посещения.

- Да, Роман...- остановил его голос Зои у самого выхода. Сердце Романа радостно подпрыгнуло. Он резко повернулся. Сейчас она расплачется и бросится ему на грудь. Все объяснит. Он всё поймет.

Но вместо всего этого она словно забивает в крышку гроба последний гвоздь:

- Роман, пока мы были в твоем мире, на Земле, я была для тебя Зоей. Теперь мы в моем мире. Прошу, называй меня моим именем - Зэнь-Ди.

- Хорошо Зоя... извините... госпожа Зэнь-Ди. Еще какие либо указания?

- Нет.

Роман направился к выходу. Затем остановился:

- Кстати, может Вам, госпожа Зэнь-Ди, одеть на шею кольцо, о которым Вы как то рассказывали? И говорить со мной через него, как положено общаться с низшим существом?

Нос Зои несколько порозовел. Не дождавшись больше ни слова, Роман вышел из каюты. Дверь за ним закрылась.

- Не расстраивайся так. - дружеский голос за спиной.

- Иди ты...

- Грубо. Я просто хотел помочь. - упрекнул корабль и обиженно замолк.

"Ну вот, и этого обидел" - невесело усмехнулся про себя Роман.

***

Идёт шестой месяц. Время (во всяком случае, время смены вахт) велось на корабле на зартенаррский манер (что-то около семи земных часов с четвертью). Теперь, когда все первостепенные работы по кораблю завершены, Профессора с Романом раз в несколько дней стали допускать до несения вахт, так как Шуке и Зэнь-Ди попросту выдыхались, работая на износ. Роман бережно заводил свой драгоценный дорожный будильничек, чтобы окончательно не потерять счет земному времени. Этот будильник - почти единственное, что еще связывает его с родной планетой. Проснувшись в семь часов десять минут утра (как было заведено у него на Земле), он отправлялся в соседнюю пассажирскую каюту будить Профессора. Ждал, пока тот совершал утренний моцион, после чего оба шли завтракать в кают-компанию.

Они часто встречались там с Шуке и почти не встречали бывшую Зою. Перемены в девушке отметил даже рассеянный обычно Профессор. Теперь и он, когда изредка говорил о девушке, называл её Зэнь-Ди. Роман даже не помнил, передавал ли он Михалычу просьбу Зои или тот сам догадался о ее желании.

Впрочем, Роман вскоре втянулся в стиль корабельной жизни, вернее создал его для себя с нуля. "Утро" посвящёно тому, что сидя рядом с Профессором в астрономическом отсеке, они путешествуют по далеким мирам. Занимаются их исследованием. Делятся своими умозаключениями. Спорят. Роман высказывает свои дилетантские (по определению Михалыча) гипотезы. Наконец Профессор выходит из себя, вскакивает и, подпрыгнув несколько раз на месте, назвав Романа "бестолочью" и "неучем", выгоняет его. Удовлетворенный Роман покидает отсек и отправляется по своим делам. Эти сеансы благородной ярости Савелия Михайловича взбадривали обоих. Хоть какие-то эмоции, разнообразящее царившую здесь рутину. Хоть что-то похожее на настоящую жизнь.

Роман идёт в маленький отсек, вернее крошечную комнатушку, названную им "библиотекой", на которую как-то наткнулся при исследовании многочисленных помещений корабля. Там обнаружил устройство получения информации, сопровождавшееся как видео, так и аудио рядом. Начал (с помощью невидимого, но вездесущего центрального процессора) с изучения языка и своеобразной слоговой письменности Зар-Тенарра. Уже к концу второго месяца он делал попытки общаться с Шуке на родном для того языке. Шуке посмеивался, но, не выдержав в конце концов, велел Роману отстать от него. Роман перекинулся на Профессора, который так же с увлечением окунулся в изучение языка. Для него это путь в познание той безмерной информации, что скрывалась в электронных архивах корабля.

Но раньше всего Роман досконально изучил свой жилой отсек. Оказалось, что за стенами небольшой на первый взгляд комнаты скрывалось множество полезного и любопытного.

Начать с того, что в санитарно-гигиеническом отсеке совершенно не использовалась вода. В кабинке, которую землянин называл "душем", его по очереди обдувало то невероятно горячими, то ледяными потоками воздуха, вырывшегося тонкими завивающимися струйками из многочисленных форсунок. В завершении обтирается по очереди несколькими типами губок (одни мохнатые, другие пупырчатые, третьи - щеточками), набор которых всегда имелся за круглым лючком в стене, слева от зеркала во весь его рост. Сунув использованные губки в тот же лючок, Шуке мог через несколько минут обнаружить там новые, совершенно свежие.

Особенно Роману пришлось по душе массажное устройство. Раздевшись, он укладывался в длинную неглубокую ванну с пружинящими шершавыми стенками. Вытянув руки вверх, над головой, касался специального рычажка. Сверху тотчас накрывало такой же формы, полупрозрачной, бирюзового оттенка крышкой. Включался мягкий зеленоватый свет. Неведомая сила подхватывает тело, приподнимает. Оно словно парит в центре этого своеобразного кокона. Та же сила принимается, вначале медленно, не торопясь, а затем все решительнее и сильнее растягивать его, крутить и сжимать. Перекручивает винтом так, что слышен хруст суставов. В мышцы тыкают огромные невидимые пальцы, проминая их где слегка касаясь, где до самых костей. Затем "массажист" перекидывается на отдельные мышцы, их группы, перебирает каждый палец на руках и ногах, каждую косточку, каждый сустав. Все это сопровождается резкими изменениями температуры - от невыносимой жары, до арктического холода и обратно - словно бросаешься вдруг после банного пекла в прорубь, а затем опять взбираешься на самые верхний полок парилки. Роман потел и мерз одновременно. Разомлевшие суставы выжимало как перекрученную половую тряпку. Тело пощипывает слабыми разрядами тока. Мышцы ходят желваками. В кабину подаётся порция почти чистого кислорода. Понемногу воздействия становятся мягче, температура комфортнее, её колебания сходят на нет и пациент засыпает. Кратковременная четвертьчасовая дрема оканчивается заботливыми постукиваниями по спине.

Проснувшись, Роман ощущал невероятный эмоциональный и физический прилив сил. В эти моменты казалось, что ему все по плечу. Проблемы ускользали вдаль. Всяческие мысли об оставшейся где-то там, за миллиарды километров, родной планете совершенно не заботили его больше. Даже обида на Зою таяла и истончалась.

***

Оказывается, Шуке уже несколько недель растит в специальной просторной ванне, накрытой прозрачной крышкой, своё новое зартенаррское тело. Когда оно почти готово, он показывает его землянам, набросив предварительно смущенно на низ своего нового-старого тела какое-то серебристое покрывало. Со дня на день начнется процедура перезаписи личности.

На первый взгляд тело похоже на человеческое. Но зеленоватая кожа, по четыре длинных многосуставчатых пальца на конечностях (два против двух), говорят о том, что это инопланетное существо. Тело сплошь покрыто очень коротким полу сантиметровым, но достаточно густым мехом с изумрудным отливом. Инопланетянин, словно заснувший в ванне, откинувшись на спину, совершенно не кажется Роману отталкивающим или страшным, как в земных фильмах. Было в нем что-то нормальное, человеческое, говорящее о разумности и безвредности. Да и не первый раз землянин видит подобное. Стерр Квойлл и Сума Басс правда не обнажались перед землянами, но головы, кисти рук и стопы ног Роман и Профессор могли лицезреть. Низ живота лежащего перед ними существа равномерно вздымается в такт дыханию.

Роман непроизвольно оглядывается по сторонам. Шуке понимающе сообщает:

- Нет, нет. Зэнь-Ди пока не просила создать ей зартенаррское тело. Его здесь нет.

***

Скорость корабля незаметно для членов экипажа, но неуклонно возрастает. Вернее они чувствуют это постоянное нарастание скорости в виде той самой силы тяжести, которая позволяет им спокойно ходить по палубам, не барахтаясь в невесомости. К исходу девятого месяца корабль, наконец, вырывается за пределы Солнечной системы, миновав орбиты последних двух её планет, о существовании которых на Земле никто даже не подозревает. Одна представляет собой огромное тело, по размеру и составу весьма схожее с Ураном. Другая сейчас далеко в стороне от их пути, по другую сторону Солнца. Она много меньше и движется по своей орбите вкупе со множеством осколков самых разных величин. Само Солнце отсюда видится просто очень яркой холодной звездой. Но это Их Солнце. Профессор и Роман с тоской подолгу наблюдают за ним, уставившись в черную ткань космоса, вися в удобных креслах в привычной им уже пустоте.

***

Словно спохватившись, земляне активно исследуют покидаемую ими родную звездную систему. Солнце, увидим ли мы когда тебя еще так близко? Утро начиналось с того, что они, усевшись в кресла в астрономическом отсеке, подолгу спорят куда "отправиться" на этот раз.

- Да были мы уже на Вашей Европе, - горячится Профессор, вскакивая и подпрыгивая на одном месте, сердито пуча глаза на упрямого собеседника, - Были! И не раз. Сколько можно? Обыкновенный ледяной шар. Красив? Безусловно. Ёлочная игрушка этакая над Юпитером болтается. Под лёд, в её океан, мы всё равно не пробьёмся. Да и серные вулканы Ио поднадоели, - предупредил он следующее предложение Романа, - Давайте-ка по Титану еще погуляем. Вот где тайны! Вот где перспектива! Вот где размах! Одна атмосфера чего стоит! Густая как кисель.

- По Титану и вправду интереснее, - вмешивается корабль, - Я однозначно за Титан.

- Тебе-то какая разница? - удивляется Роман, - Спелись за моей спиной.

- Хо, силы небесные! А кто вам всё это показывает!? - вполне натурально поразился корабль, - Кто это всё обрабатывает? Кто расшифровывает? Кто формирует изображение? Вы что же, думаете, я железяка бездушная?

- Ну ладно, ладно. Какая еще железяка. Я не говорил этого. По Титану, так по Титану. - сдаётся Роман.

- То-то, - торжествует не то Профессор, не то корабль.

***

Титан и в правду замечателен! Этот спутник Сатурна огромен! Он в полтора раза больше Луны, совсем немногим уступая Ганимеду - спутнику Юпитера, крупнейшему в Солнечной системе. И тот и другой заметно крупнее "полноправной" планеты - Меркурия и оба лишь слегка не дотягивают до размеров Марса. А если учесть, что Титан, в отличие от Ганимеда, имеет еще и плотную, густую атмосферу, то именно он достоин стоять на втором месте после Марса в планах землян на будущую колонизацию своей звездной системы. Вообще друзья (их теперь с полным правом можно так называть, несмотря на заметную разницу в возрасте и постоянные споры), пришли к убеждению, что спутниковые системы Юпитера и Сатурна много интереснее и перспективнее, чем сами "настоящие" планеты, вращающиеся вокруг Солнца.

Интерес Савелия Михайловича, в отличие от интереса Романа, порожден не простым любопытством дилетанта, а научным подходом. Упиваясь потоками получаемой уникальной информации, он непрестанно генерирует идеи, выдвигает гипотезы, опровергает аксиомы.

Даже за пределами астрономического отсека его всклокоченную голову не покидает круговорот мыслей. Иногда он, беседуя за обеденным столом с сотрапезниками или идя по коридору, замирал в задумчивости, будто силясь вспомнить накрепко забытое. Хмыкнув немного спустя, полушёпотом произносил пару фраз, словно споря - соглашаясь или не соглашаясь с самим собой. Затем что-то пробормотав, довольно кивал головой и, как ни в чем не бывало, продолжал прерванный разговор или дальнейший путь.

Зэнь-Ди, бывшая Зоя, совершенно не интересуется исследованиями некогда без пяти минут её мужа. Теперь она абсолютно никак не выделяет его среди прочих. Шуке же, напротив, частенько гостит у них в астрономическом отсеке и с удовольствием участвует в виртуальных посещениях удивительных миров. Честно говоря, он сейчас на самом деле не очень загружен и больше изображает бурную деятельность, вызывая тем неодобрение со стороны Зои. За время в пути Шуке еще больше сдружился с землянами.

Сегодня Роман с Профессором пятый или шестой раз "дрейфуют" в своих креслах невысоко по над самой поверхностью Титана. Над его коричневыми холмами и коричневыми, усыпанными коричневыми валунами равнинами, состоящими из водяного льда, замерзшего до состояния горной породы. Оба кожей явственно ощущают морозные порывы ветра, который словно стремится выдуть их из их удобных кресел. Метановый дождь как то замедленно, растянуто "хлещет" по ним. Крупные капли "разбиваются" лопаясь о их головы. Люди непроизвольно вытирают ладонями лица, размазывая вместо дождевых капель по щекам слезы восторга. Вот под ногами проплывает, колыхаясь, поверхность толи огромного озера, толи небольшого моря. В него впадает несколько рек, в которые, в свою очередь, с окрестных гор стекаются бурные ручьи. Но эта жидкость - не вода. Это метан. Жидкий метан. На планете, по сравнению с Землей, царит невообразимый холод. Температура на поверхности минус 160-180 градусов Цельсия и зимой и летом, и днём и ночью. Удивительно, но атмосфера Титана по своему составу весьма напоминает земную - также основным составляющим её является азот, который даже при такой температуре еще находится в газообразном состоянии. Но место кислорода в ней занял метан. На планете не настолько тепло, чтобы весь метан превратился в газ, но и не настолько холодно, чтобы превратиться в лёд. Это его, метана, "комфортная" среда. При ней - он царь. Значительная его часть существует в жидком виде - выпадая почти непрестанно идущими дождями, стекая ручьями и реками, собираясь озерами и морями, испаряясь с их поверхности паром, собираясь в облака и тучи, вновь выпадая дождями... И так до бесконечности. Нишу, которую на Земле заняла вода, здесь так же освоил метан. Вполне возможно, переговариваются "путешественники", там есть и жизнь, так как есть жидкость. Но жизнь, основанная на метановом газообмене. На Титане есть даже магнитное поле! Оно заметно слабее земного, но оно есть! Шуке, самолично явившийся поглазеть на эту планету, вспомнил, что зартенаррскую базу первоначально хотели разместить именно здесь:

- Как вы назвали? Титан?

- Да, Титан.

- Ну-ка, отъедте... отъедте... дальше... дальше... Да, да. Именно на нём. - подтвердил Шуке, - Но радиация оказалась великовата даже для нас. На Земле, с её более мощным магнитным полем, значительно безопаснее. Да и слабое магнитное поле на этом спутнике не смогло бы нормально поддерживать энергетическое питание всех нужд более-менее приличной станции. Я бы там долго не протянул... - вздохнул инопланетянин. Корабль так же протяжно печально вздохнул, заставив всех вздрогнуть и рассмеяться.

***

Настал день, когда Шуке предстал пред друзьями в своем истинном теле. Он смущенно почесывает левую лохматую щеку парой длинных пальцев правой руки, щурясь под невольно насмешливыми взглядами землян и скаля передние зубные пластины. Острые кончики ушей подрагивают. Сзади раздается голос Зэнь-Ди:

- Ну вот, хоть на настоящего сквирга стал похож. А то голый, как... лягушка.

Все присутствующие смущены. Девушка не подав вида, что заметила произведенный её словами эффект спокойно выходит, изображая спиной полное презрение к их мнению.

***

- Если по прежнему будем двигаться с таким же ускорением, то через несколько временных отрезков, называемых по вашему неделей, достигнем необходимой для поиска "ступенек" скорости. - удовлетворенно сообщает Шуке, удобно развалившись в глубоком кресле в кают-компании и потягивая из стакана свой любимый сок туке.

- А что нам в этом может помешать? - удивляется Савелий Михайлович.

- Да в общем ничто. - пожимает узкими плечами капитан, - Я просто приобрел вашу земную манеру говорить с постоянным ожиданием какого либо подвоха от жизни. Что-то да может пойти не так. Земляне постоянно не уверенны в своем будущем. Сквирги напротив, не сомневаются в себе, поэтому и создали столь могучую цивилизацию. Поверьте, нам сейчас абсолютно ничто не угрожает. А вот когда мы совершим прыжки сквозь пространство, тогда...

Его слова прерываются не слышанным ранее землянами пульсирующим кудахтаньем, в такт которому начинает мигать освещение. Шуке от неожиданности чуть не роняет стакан.

- Что это? - без особого испуга спрашивает Роман.

- Н-не знаю. - Шуке поражен не меньше друзей.

Кудахтанье затихло, но вместо него воздух завибрировал голосом Зэнь-Ди:

- Капитан! Капитан! Немедленно прибудьте в отсек управления! Капитан! Немедленно в отсек управления! - в её голосе при слове "капитан" не слышно прежнего сарказма. Скорее нотки страха.

Шуке срывается с места и бросается к лифту. Вслед за ним бегут земляне. Они сами не замечают, как пролетают сквозь трубу и оказываются на палубе отсека управления.

Зэнь-Ди сидит в одном из кресел, уставившись вглубь экрана перед собой. Еще подбегая к столу, охватывающему экран полукругом, все трое видят, что параллельно их курсу, с не меньшей чем у них скоростью движется огромное космическое тело. Оно окружено многочисленными разноцветными огоньками из-за чего похоже больше на зависшую в пустоте огромную новогоднюю елку, опутанную гирляндой, чем на звездолет. Одни огоньки ожесточенно мигают, другие интенсивно меняют свою окраску, третьи светятся ровным голубоватым светом. Сам корабль землянам не виден, заметны только эти многочисленные огоньки, расстояние до которых определить на глаз совершенно невозможно.

- Что это? - вопрос, вырвавшийся у Шуке, громом поражает сознание землян. Уж если сам капитан не знает, что это такое...

- Еще несколько минут назад его не было видно ни на одном из экранов. Ни один датчик не сообщал о близости какого-либо массивного тела. Оно вдруг возникло из ниоткуда. - Зэнь-Ди почти в панике, - Огни вспыхнули одновременно и сразу приборы показали приближение этого... этого... чего-то.

- Это корабль. И он гораздо больше нашего. Движется параллельным курсом. И сближается с нами.

- Нас что, догнали? - предполагает Роман. - Ваши зартенаррцы?

- Нет. Это явно не зартенаррский корабль. Это даже не похоже на боевой корабль. Скорее на торговый. Но слишком, слишком вооружен для торгового. - Зэнь-Ди в растерянности хлопает ресницами, - Что ему надо? Он сближается с нами.

- Мы сможем уйти? - Шуке тыкает куда то в небольшой экран на его столе.

- Нет. Он догонит нас в два счета. - глаза штурмана лихорадочно блестят, её руки снуют по экранам. - Кроме того... кроме того...

- Что "кроме того"? - не выдерживает капитан, - Что ты имеешь в виду?

- Кроме того он уравнял с нами свою скорость и теперь захватывает в свое силовое поле.

***

Тотчас после этих слов все ощутили сильную вибрацию корабля, вслед которой вектор ускорения сместился в сторону. Экипаж вжало в кресла с противоположной от этого таинственного звездолета стороны - кого в спинку, кого в левый или правый подлокотник. Это продолжалось в течении нескольких минут. Затем невидимая сила, изрядно потрепав, отпустила. Перехвативший их корабль растет на глазах. Его размеры поистине чудовищны. Собственный их не идет ни в какое сравнение с ним - словно мышонок перед слоном. Так выглядит прогулочный катерок рядом с многопалубным океанским лайнером. Уже можно различить мельчайшие детали. Он совершенно иной конструкции. Поверхность несколько сплющена и покрыта множеством каких-то устройств, отростков, люков самых разных размеров и форм. Создатели этой громадины не нашли нужным скрывать ни единой заклепки, ни единой антенны, ни единого шва. Ни единого орудия. К ним тянутся невероятно длинные, тонкие многосуставчатые щупальца с какими то свиными пятачками на концах, явно поджидающие их приближения, чтобы вцепиться, схватить, обвить.

- Что же это? Шуке? Ты же говорил...- хрипит Профессор. Он не столько напуган, сколько поражен. Роман в свою очередь ощущает, как в груди зарождается непроизвольная дрожь. Сердце леденеет. Никто из инопланетян не торопится успокоить своих земных друзей. Похоже произошедшее для них столь же неожиданно. Необъяснимо. Шокирующе.

Шуке впился глазами в экран, согнувшись всем телом, словно собирается нырнуть в него. Затем бессильно откидывается на спинку кресла. По лбу текут крупные капли пота, проблескивая сквозь зеленоватый короткий мех:

- Это барроу.

- Кто?

- Барроу... - Шуке обратил к нему воспаленные уставшие глаза, подыскивая наиболее подходящий перевод, - барроу... барроу...

- Пираты,- прошелестел по рубке управления мрачный голос корабля.