© Наталия Янкович, 2017

© Интернациональный Союз писателей, 2017

 

Об авторе

Наталия Валерьевна Янкович родилась в Тамбове в семье инженеров. Поступила в ТГУ им. Г.Р. Державина на факультет журналистики. С шестнадцати лет работала на ТГТРК (Тамбовской государственной телерадиокомпании). Делала авторские программы, новостные сюжеты. Получила премию от издательской группы «Курьер» как лучший юный журналист года. В конце девяностых переехала в Москву для работы в спортивном журнале. В начале двухтысячных ушла в частный бизнес.

Свой первый большой роман задумала и написала в 25 лет. С тех пор это стало образом жизни и настоящей любовью.

Премии:

– «Ялос-2017». 1 место в номинации «Лучший писатель года» – роман «Другой Мир»;

– «Ялос-2017». 1 место в номинации «Лучший публицист года» – рассказ «Принципы гуманности»;

– «РосКон-2017». Диплом «За яркий дебют»;

– «РосКон-2017». Гран-при в конкурсе им. О. Генри за рассказ «Мальчик и тьма»;

– Аэлита 2017. 1 место в конкурсе им. Жюля Верна – рассказ «Фокус сознания»;

– Аэлита 2017. Премия «Старт» – роман «Воин Духа: Воплощение».

* * *

Силирианцы (или силирийцы) давно живут на Станциях – на множестве Станций, разбросанных по всем секторам Галактики. Их раса стала оплотом и символом веры для большинства разумных существ, населяющих космос. Со времен сотворения мира силирийцы следят за сохранением Гармонии и Идеи Мироздания. Только им ведомы законы и связи, что движут всем сущим. Это их природа, их предназначение, их жизнь и их миссия.

Силирийская система планет расположена в 001 секторе Галактики. Именно оттуда начинается отсчет секторов. Это самое закрытое и самое загадочное место Вселенной, так как ни одной разумной расе, что населяет Галактику, не удалось обнаружить в этой части космоса и намека на силирийскую систему планет.

Мало кто видел силирийцев во плоти, и почти каждый хоть раз бывал на их Станциях. Силирийские Станции – средоточие торговли, развлечений и мест для ремонта и дозаправок кораблей. Там бурлит и кипит жизнь, ежесекундно прибывают и улетают корабли всех разумных существ, которые вышли в космос. Но самих хозяев никто не видит. И очень мало кто знает, что силирийцы на самом деле всегда там – в подпространстве: в каждом секторе галактики развернуты огромные лаборатории, где ученые наблюдают за соблюдением законов причин и следствий, а Воины Духа в любую секунду готовы выступить на задание и откорректировать искажения реальности.

И никто не знает, что Силирия совсем рядом – силирийцы вокруг нас, среди нас… Они выглядят как мы, они умеют думать как мы, как любая разумная раса, когда-либо населявшая Вселенную. Быть среди нас – часть их жизни и часть их природы. Воины Духа сливаются с нами, впитывают суть каждого разумного вида и стараются бережно и незаметно вести по пути познания и развития. Они инструмент законов Мироздания.

 

1. Из дневника:

«Вот уже два года, как я чувствую себя совершенно другим человеком. Нет, внешне ничего не изменилось. Я продолжала ходить в элитную школу, а теперь и в элитный университет, продолжала быть хорошей и послушной дочерью своих родителей. Только между нами появилась незримая пропасть. Я все чаще ловила на себе недоуменные взгляды матери, сочувствующие взгляды отца и жгуче-ненавидящий – моего брата-близнеца. Если мать и отец пытались хотя бы сделать вид, что все о'кей, то брат даже не старался скрывать своих чувств – он меня жутко ненавидит! С чего бы?

Я, в общем-то, не слишком гениальная. Обычная дочка богатых родителей. Мать – советник президента по каким-то там… вопросам… Отец – успешный бизнесмен. Особенно успешным он стал после определенного содействия матери, со стороны властей предержащих. А я – самая обычная, да еще и с «мерцающим сознанием». Именно такой диагноз мне поставил какой-то суперзвездный доктор в Германии. Мерцающее сознание! Ха-ха-ха! По-обычному, по-нашему, я бы назвала это «провалы в памяти в совокупности с раздвоением личности». Так что я «фрукт» еще тот! Такие «фрукты» моей матери – советнику президента совсем не нужны.

И все это случилось со мной за последние два года. Была нормальным ребенком, а стала позором рода… Я, конечно, преувеличиваю. В припадках на улице я не бьюсь, но веду себя (и даже я это сама признаю) странновато. Бывает, вытяну вперед руки и ауру маман начинаю щупать. А потом как ляпну не своим голосом:

– Сегодня взятку предлагали, а тебе так хотелось взять, что даже настроение попортилось! Вот потому тут клочок серый, а тут сизый и вообще все надорвано!

Я бы, может, и промолчала, но меня словно тысяча чертей разжигает – и в такие минуты я просто не могу сдержаться.

А маман вскакивает со стула (до этого она мирно пила с отцом чай на кухне), разливает чай по всему полу, чашка вдребезги, и сиреной начинает вопить:

– Сколько раз говорила: не мели чушь! Марш в постель и прими успокоительное! Коперфилдша немытая!

Главное, почему «немытая» всегда?! Меня больше всего именно эта фраза убивает. Никакие мерцания сознания мне не мешают принимать душ и приводить себя в божеский вид… Но потом обычно мать приходит в себя и треплет меня по волосам, мол, все в порядке, все бывает…

Отец в такие минуты строит брови домиком и часто моргает. Но сказать хоть слово против матери побаивается. Она у нас – форменный фельдфебель в юбке. Гаркнет – мало не покажется.

А брат… отдельная история. В детстве мы были очень дружны – близнецы все же. А потом, после аварии, его словно подменили. Или меня подменили? В общем, мы стали другие. Даже внешность потихонечку начала меняться. До этого я была светло-русая, конопатая и нескладная. Сейчас совсем другое дело: блондинка, красавица с ладненькой фигуркой. Это я не сама придумала. Это мне поклонники в университете все уши прожужжали. И если у меня все перемены произошли во внешности, то у брата, похоже, в мозгах. За эти два года он умудрился закончить Московский университет экстерном и в совершенстве овладеть четырьмя языками! Это ж надо было так головой в аварии долбануться, чтоб потом так резко поумнеть?! Одним словом, мать и отец им гордятся. А на меня поглядывают косо и с опаской.»

– Елена, Данила сейчас придет! Спускайся к столу! – голос матери оторвал девушку от записей. Она шмыгнула носом, заправила локон густых золотистых волос за ухо, захлопнула дневник, спрятала его под матрац, глубоко вздохнула, точно собираясь погрузиться под воду, и выбежала из комнаты.

Спускаться со второго этажа в просторную и шикарно обставленную, по последнему слову моды, гостиную девушке не хотелось, видеться с братом Даниилом не хотелось еще больше. Двухэтажная квартира в самом центре Москвы вообще навевала на нее непонятные тягостные… Елена даже не могла подобрать верное слово… «Тягостные» что: думы, размышления, воспоминания? Да, воспоминания! Только по всем законам логики вспоминать ей было нечего. Память девушки отчетливо это знала. Но… ощущение, будто ей есть что припомнить, преследовало неотступно.

– Елена, очнись! Тетя Тома задала тебе вопрос! – Елена несколько раз похлопала ресницами и обнаружила, что за своими размышлениями успела спуститься к столу и теперь её окружает толпа родственников. Все они ждали возвращения её брата Даниила и собирались отметить его поступление в один из самых престижных университетов Англии. Даниил планировал получить степень бакалавра в Манчестерском университете.

Тетя Тома, с ярко-красными намалеванными губами на уже стареющем лице и тремя слоями туши на подкрученных ресницах, продолжала натянуто улыбаться. Родне было известно о новоприобретенных странностях родственницы, так что отсутствующий взгляд и молчание Елены их не сильно удивляли.

– …А-а-а, хорошо все с обучением! Лягушек препарируем потихонечку! – наконец отозвалась девушка.

– Что, все еще лягушек?! – не унималась тетя Тома. – Мне-то казалось, в университете пора и посерьезнее чем-то заниматься.

– В морги ходим, трупы смотрим, – добавила Елена.

Тетя Тома негодующе ахнула. Про трупы и морги перед вкусным праздничным столом ей разговаривать совсем не хотелось.

Мать Елены, Ксения Аполлинарьевна, всплеснула руками. Еще вполне молодая и энергичная женщина чуть за сорок, с сочными губами и гордо посаженной головой, она производила неизгладимое впечатление на окружающих. Стоило Ксении Аполлинарьевне взмахнуть руками и правильно закатить глаза, как все собравшиеся тут же почувствовали себя виноватыми, бестактными и бездушными со своими вопросами-допросами. Да и вообще, Ксения Аполлинарьевна уже очень давно держала свою родню в ежовых рукавицах. Из всех присутствующих она была самой удачливой и талантливой, женщиной, наделенной властью и влиянием, женщиной, слова и решения которой ждали или боялись самые высокопоставленные мужи Отечества; женщиной при высокой должности советника Президента.

А Елена уже выскочила в коридор, а затем на площадку их суперэлитного дома. Задрав голову вверх, она начала задыхаться от обилия натыканных повсюду камер. Опустив голову, девушка пулей выскочила из подъезда и побежала по лужам, не разбирая дороги до ближайшего кафе. Накинуть теплую кофту она не успела, а на улице моросил дождь, и было прохладно. Денег она тоже не успела взять, но в кафе её хорошо знали и записывали очередную сумму в счет долга.

Кафе встретило девушку теплом и запахом вкусного кофе. Тепло окружило успевшее продрогнуть тело и нежно обняло за плечи, как уже очень давно не обнимала её мать. Ей тут нравилось. Кто-то приходил сюда первый и последний раз, кто-то был постоянным посетителем, так же, как и она. Одни болтали оживленно за чашкой кофе, другие что-то изучали в своих планшетах, ноутбуках и телефонах. Елена любила сидеть здесь вечерами за чашкой чая и пролистывать страницы новостей. Что она там искала? Она бы и сама не смогла на это вразумительно ответить. Но после аварии, когда они вчетвером вылетели с моста, машина несколько раз перевернулась, врезалась носом в затхлый ручеек и остановилась брюхом кверху, это стало её привычкой. Новости успокаивали её, точно она должна была держать руку на пульсе и постоянно убеждаться, что все вокруг идет правильно.

– Чай с жасмином и шоколадный брауни? – поинтересовался один из её знакомых ребят-официантов.

Елена, как всегда, мило улыбнулась и кивнула.

А потом застыла на пороге, не находя в себе сил двинуться дальше. За дальним столиком кафе сидел её брат Даниил. Он сидел спиной и что-то живо обсуждал с человеком весьма странной внешности: с одной стороны, человек казался совсем неприметным, с другой – взгляд его был настолько цепким, точно обдирал до костей и просвечивал внутренности. Елене захотелось развернуться и убежать, но в тот же миг Даниил повернулся, увидел сестру и дал ей знак оставаться на месте.

– Тебя все ждут… – пролепетала она, когда брат подошел к ней.

Даниил не удостоил её ответом, только пренебрежительно хмыкнул. Затем с силой взял за локоть и повел на второй этаж.

– Ты меня не видела, – произнес парень жестко, когда они уселись за столиком и им принесли заказ Елены. До этого момента он продолжал молча буравить её взглядом. А Елена сидела смирно, боясь пикнуть. Когда принесли чай, девушка принялась судорожно хлебать кипяток, чтобы хоть как-то взять себя в руки. Но внутренне она вся дрожала от шока и негодования. Брат все время над ней смеялся, иногда мог «в шутку» влепить ей такой подзатыльник, от которого во рту появлялся вкус крови. Однажды он вызвался её подвезти до ночного клуба, а в итоге поругался с ней и выбросил посреди дороги под проливной дождь.

– Ты меня не видела, – повторил парень нетерпеливо и с нажимом.

Елена согласно затрясла головой:

– Зачем ты так? – наконец нашла она в себе силы возмутиться. – Это все из-за аварии? Но мы же все там были, все вчетвером… Почему одна я всегда виновата?

Перед глазами в который раз встала та ужасная ночь. Елена открыла глаза, но ничего не разглядела. Через какой-то тягучий промежуток времени она поняла, что висит вниз головой на ремнях безопасности.

Выбраться из машины – первое, что пришло ей в голову. Девушка начала судорожно срывать с себя ремни. Когда ей это удалось, она, больно стукнувшись головой, скатилась на крышу машины. Встав на четвереньки, Елена принялась пробираться в выбитое окно по острым осколкам. А потом вдогонку, точно чужая память ей подсказывала, пришло понимание: нужно вытащить остальных!

Елена оглянулась. Мать висела на ремнях безопасности без сознания. Потом Елена услышала, как мать тихо застонала. Взгляд девушки перешел на отца и брата. Брат находился вместе с ней на заднем сидении. Его лицо было мертвенно-бледным. Елена только начинала учиться в медицинском, но ей отчетливо показалось, что у её брата-близнеца сломана шея. В ужасе девушка отпрянула и попыталась добраться до отца. Отец сидел впереди, справа от водителя. Ему снесло полчерепа… Или Елене все показалось?

Она, не помня себя от ужаса, захотела броситься прочь, и только железная сила воли заставила её вернуться, с трехсотой попытки высвободить мать с водительского кресла и оттащить от машины на безопасное расстояние.

Елена так и продолжала сидеть с матерью на руках и раскачиваться из стороны в сторону. Та лишь слабо постанывала и хрипло дышала. Мать открыла глаза одновременно с тем, как на место аварии прибыли спасатели.

– Что с остальными? – на Елену в упор смотрели остекленевшие от ужаса глаза матери.

– Что с остальными?! – требовательно повторила женщина разбитыми губами.

Елена затрясла головой.

А спасатели уже тащили неподвижные тела брата и отца из машины. А потом они… начали дышать… Со стонами и хрипами отец и сын возвращались к жизни. Медики назвали тот факт, что мужчины выжили, чудом. Травмы, полученные ими, показались, на первый взгляд, несовместимыми с жизнью. Но они выжили.

И теперь её брат-близнец сидел напротив и, хищно прищурившись, всматривался в лицо Елены.

Девушка посмотрела с балкона второго этажа кафе на входную дверь и облегченно вздохнула. Там стоял отец и держал в руках её теплую кофту и зонт. Елена радостно махнула отцу рукой. Мужчина заулыбался и направился к ней. Елена обернулась к Даниилу и с удивлением заметила, что парня и след простыл.

– Так и знал, что ты тут! – отец радостно улыбнулся одним уголком губ. После аварии правая часть лица ему подчинялась неохотно. Так что улыбка всегда получалась кривоватой, но зато всегда искренней.

– Даниил приехал… Правда, как всегда, убежал к себе в комнату… А мы все ждем тебя, блудная дочь… – отец взял Елену под руку и собрался отвести домой.

– Даниил уже пришел? – девушка облизала пересохшие губы.

С кем же тогда она только что разговаривала?! «Мерцающее сознание»… попыталась она найти ответ и пожалела, что бросила пить таблетки, которые ей выписал немецкий светила.

 

2. Станция: Сектор 101-54

Утонченный, подтянутый, с огромными проницательными глазами и сероватой мраморной кожей Кхаакр внимательно смотрел на свою собеседницу. Ведущий Сектора сегодня был задумчив, как никогда. Ему предстояло принять трудное и нестандартное решение. Перед ним сидела Далида – яркая представительница клана Воинов Духа, почти отступница. Яркая во всех смыслах этого слова. Высокая, как и все представители её клана, мускулистая и вместе с тем стройная, с резкими чертами лица и чувственными полными губами. Молодая силирианка оставила несколько штрихов от внешности с последнего задания. Потому сейчас Кхаакр определил бы её внешность в соответствии с понятиями 54-го сектора как «эффектная мулатка»: кожа цвета кофе с молоком, иссиня-черные вьющиеся волосы…

Далида…

Кхаакр, как самый лучший специалист подвластного ему сектора Галактики, как один из лучших ученых Силирии, отчетливо видел нити вероятностей. Они сплетались и расплетались, изменялись от каждого произнесенного слова и действия, но все же неизменно вели Далиду на путь отступления. Сама она об этом даже не догадывалась. Мастерством видения вероятностей и причинно-следственных связей в большей степени обладали силирианцы из клана ученых, к которому и принадлежал Кхаакр.

– Это неофициальное задание… – произнес медленно Кхаакр.

Далида вопросительно вскинула левую бровь.

А Ведущий Сектора тем временем продолжал свои размышления. Официальная наука Силирии не изучала отступников и тропы, которыми они тили потом. Это было неким табу, истиной непроизнесенной. Все знали и все предпочитали не затрагивать данную тему – среди силирийцев встречались отступники. Сама их раса была задумана как некий предохранительный элемент Вселенной, своего рода защитный механизм, как противодействие хаосу и регрессии. Это подразумевало огромные знания, огромные возможности, не сопоставимые ни с одной другой расой, населяющей Галактику, и вместе с тем огромную ответственность. Но иногда силирианцы отказывались от ответственности, возложенной на них по рождению. Отказывались не умозрительно, приняв решение, не с громкими заявлениями и уходом в отставку. Просто в какой-то миг их вибрации переставали соответствовать коду вибраций силирийской расы. Их внутренняя суть изменялась.

– Я не могу тебя заставить принять задание… Но и просить не хочу… – продолжил Кхаакр. – Я предлагаю тебе отправиться в сектор 101-54 как в отпуск и одновременно с этим постараться выявить появление возможных отступников. То, что они должны там появиться, только мое предположение…

Кхаакр замолчал. Ведущий Сектора ни словом не обмолвился о том, что Далида сама близка к отступникам. Ученый отчетливо видел: это только усугубит ситуацию. С другой стороны, если молодая силирианка примет его предложение, у нее останется шанс избежать изменения своей сути.

Далида грациозно передернула плечиками:

– Я почти десять земных лет проторчала в затхлой негритянской школе, воспитывая возможного будущего гения или великого правителя! – бросила она капризно. – Десять стандартных лет по исчислению сектора 101-54 я была лишена почти всех своих возможностей! И при этом мне оставили 100 процентов памяти! Да лучше бы мне её сжали до минимума! Помнить все и не быть в состоянии элементарно изменить внешность! Найти отступников?! – Далида с запозданием поняла, что ей предлагают совершенно нестандартное задание.

– Отступников или… Потерянных… Причины могут быть разными, но проявление будет идентичным.

– Потерянных?! Я ничего о них не знаю! Никто о них ничего не знает! – молодая силирианка широко раскрыла глаза, а потом без сил откинулась на спинку кресла.

«Кресло из запредельно дорогого материала эльталь, недавно открытого элийцами», – отметила про себя Далида.

Материал мебели, которой был обставлен кабинет Кхаакра, действительно поражал воображение. Внешне, своим свечением и переливами, он напоминал горный хрусталь и вместе с тем был удивительно мягким и приятным на ощупь. Интерьер кабинета дополнял серебристый ковер и строгие светло-серые стены, испускающие ровный свет.

– Это крайне редкое явление. Нет смысла изучать его в школе… – слова Кхаакр подбирал с трудом. Поднятая им тема действительно была закрытой. Полнотой информации об отступниках или потерянных обладали только Ведущие Секторов и Воины Духа высшей категории допуска. Правители силирианской расы в своем измерении Мира Идей и вовсе хранили молчание по данному вопросу.

После ухода Зинтары в Храм Вечности и потери Актона Гакара Кхаакр пытался спросить Правителей, вернее, самого Верховного Правителя Силирии… Кхаакр знал, что Зинтара его дочь… Но ответом было молчание. Правители не говорили об отступниках, правители молчали о потерянных…

Последнее время Кхаакр очень внимательно изучал линии вероятностей событий, связанных с Актоном и Зинтарой. И все больше он находил подтверждений тому, что Воин, не пройдя через Храм Вечности, как всегда это делал любой силирианец в момент своего окончательного ухода из мира материи или очередного воплощения, мог последовать тропой потерянных. А Зинтара, пройдя через Храм Вечности, могла отыскать любимого и устремиться за ним.

«Ведь именно на это она надеялась!» – понял Кхаакр много позже. Зинтара надеялась найти своего любимого по ту сторону мира материи…

– Я принимала участие в расследовании 53-го сектора. У меня был нужный опыт. Очень долго все мои полевые работы были связаны с Тро-ка-ти, – произнесла Далида неожиданно. – Теллури Ли считает, что Шиар мог пойти Тропой Отступников…

– Что?! – Кхаакр даже не попытался скрыть своего крайнего удивления.

Только силирийцы знали Храм Вечности. А Тропа Отступников подразумевала понимание законов перерождения и перехода, которые действовали в Храме. Тропа не давала гармоничного перехода из жизни в жизнь, но саму возможность перерождения все же давала. И исключительно силирийцам!

Храм Вечности служил некой точкой перехода. В него уходили силирианцы, которые решали навсегда отойти от мира материи. И через него же проходил любой Воин Духа в череде своих перерождений: из жизни в жизнь, с планеты на планету, от задания к заданию… Иногда воплощение проходило с частичной памятью, чтобы лучше понять другую расу и другие традиции; иногда – с полной памятью, чтобы наиболее эффективно действовать, возвращая гармонию Вселенной; иногда это было задание на другой планете: от рождения и до смерти; иногда – временное воплощение: вхождение в только что умершее разумное существо на непродолжительное время. Все зависело от поставленной перед Воином Духа задачи и от того, как смоделируют воплощение ученые, отвечающие за операцию.

– Задание подразумевает… какое именно воплощение? – Далида пристально посмотрела на Ведущего Сектора. Ей было важно понять: хотят её забросить на срок человеческой жизни, начиная с рождения; подберут ли ей тело с только что отлетевшей душой (а значит, ей достанется весь багаж социальных связей, которые наработал прежний владелец) или же это будет чистое воплощение её сути со всеми возможностями и памятью, но подогнанное под ДНК населяющего планету вида.

– Чистое воплощение со всеми возможностями и знаниями, – ответил Кхаакр. – Потребуются все твои способности Воина Духа. Подбирать тело, которое сможет вместить хотя бы часть твоей сути со всеми возможностями, слишком долго. И очень может быть, что такого экземпляра не окажется на нужной территории в нужное время.

– И что за территория?

– Сектор 101-54. Ты уже была на планете Земля.

– Да, захолустье Алабамы… Была учительницей в школе для трудных детей… – Далида криво усмехнулась. – И если бы я оказалась самой обычной учительницей, меня можно было бы загнать в подобное учебное заведение только под дулом пистолета! Учителя в этой школе больше боялись не директора, а детишек…

– Теперь это Москва.

– Так кого или что именно мне искать?

 

3

Вивьен Петрова – ведущий специалист суперзасекреченного исследовательского института бросила огромную папку бумаг на стол своего непосредственного начальника, точнее, административного хорька с майорскими погонами. Простых смертных в их лаборатории не наблюдалось. Тут работали или гении от науки, или штабные офицеры с высшим допуском секретности.

«Хорек!» – в очередной раз подумала про себя Вивьен и начала лихорадочно перебирать бумаги, чтобы показать данные этому хорьку в погонах.

– Мне нужна девчонка! – выпалила она, тыча пальцами в разбросанные на столе графики. – Не могут у человека просто так измениться параметры всех тонких тел! У нее даже состав крови изменился и группа! Это нонсенс! Такого не бывает! Я должна её исследовать! Она может стать ключом к нашим исследованиям! Вот график «до». А вот график «после»! Разница очевидна! – продолжала бушевать Вивьен, но потом опомнилась и с сомнением глянула на хорька: тому – что график, что проблема узнавания Бонгарда, что гипотеза Римана, что теорема Ферма – все равно ничего не поймет.

Наполовину француженка по отцу, наполовину русская по матери Вивьен, наконец, плюхнулась в кресло перед директором лаборатории. Она слишком привыкла всего добиваться в жизни кулаками. Вот и сейчас она била кулаком по столу и доказывала правоту криками больше по привычке. А привыкать биться головой об стену ей пришлось еще со времен института. Именно там в её деле появилась пометка «неблагонадежна».

Она была круглой отличницей и лучшей студенткой факультета кибернетики и информационной безопасности. Её ждали в аспирантуру при кафедре криптологии и дискретной математики. Она была звездой университета, пока кто-то из курирующих университет штабистов не усомнился в её лояльности к стране и партии. «Все-таки наполовину француженка…» – стали шептаться за спиной. Как её допустить до секретов страны! С такой-то биографией и родословной! Мать – портниха, отец – француз без постоянного места жительства, гастролирующий по миру фотограф. «Знаем мы таких гастролёров! Французский шпион – никак не меньше!» – добавляли другие.

И Вивьен перевелась. Стала биологом. Потом по-настоящему заинтересовалась, втянулась. После учебы устроилась лаборантом в биомедицинскую компанию, специализировавшуюся на ДНК-диагностике. Первое образование удивительным образом пригодилось в работе – случился прорыв: когда сумма знаний и природный талант слились воедино и родили новый подход к ДНК-исследованиям.

Вивьен премировали, повысили оклад. А потом пришли штабисты, которые когда-то испортили ей все вероятное научное будущее, и предложили работать на правительство, в суперсекретном институте, в суперсекретной лаборатории. Все амбиции Вивьен самым неожиданным образом реализовались.

Вот уже семь лет она являлась руководителем научной группы, и её направление исследований считалось одним из наиболее перспективных и приоритетных. И если Вивьен что-то задумала, все вокруг знали – вставать у нее на пути себе дороже!

– Мы изучаем способности… – продолжала Вивьен свою линию, но уже более спокойно, – сверхспособности, которые открываются после… клинической смерти, перенесенного тяжелого заболевания, аварии, пожара, автокатастрофы… Есть статистика, и она очень убедительна! Люди меняются… Меняются параметры их биополя, поведенческие особенности, предпочтения в еде, одежде… Перенесшие клиническую смерть или катастрофу люди начинают по-другому смотреть на мир, у них изменяется система ценностей, и в 1,5–3 % случаев появляются особые способности. Нам нужен механизм появления сверхспособностей! Мы обязаны этот механизм раскодировать и подчинить себе! И эта девочка – отличный экземпляр!

– Ты в своем уме?! – переходя на личности, уже прорычал хорек.

Теперь на хорька он был совсем не похож. Директор лаборатории Степан Светлов весь как-то разом подобрался, напрягся в пружину. Глаза сузились и стали колючими до невозможности.

– Как я объясню своему начальству, что все хорошо, если им САМ Президент по голове настучит? Мол, зачем трогать детей моих советников? Вам что, других мало?!

– То, что девчонка оказалась дочерью советника Президента, не снимает с нее обязанностей как с гражданина…

Вивьен даже договорить не успела. Степан Степанович Светлов с силой грохнул принесенной Вивьен папкой об стол и процедил:

– Ксения Аполлинарьевна, чтобы ты знала, не просто советник Президента. Она советник Президента по межнациональным вопросам – по нестандартным межнациональным вопросам! Именно она возглавляла комиссию по проблеме Тро-ка-ти. И именно она курирует наш институт! Если ты ошибешься, что-то пойдет не так, у нас у всех полетят головы! В самом лучшем случае нас лишат финансирования. Я повторю: в самом лучшем случае… О худшем я даже говорить не хочу!

Вивьен принялась задумчиво грызть ухоженный, наманикюренный ноготок.

– Именно поэтому я не предлагаю обследовать её сына или её саму… – Вивьен усмехнулась.

– Поговаривают, что отношения с дочерью у советника Президента по нестандартным вопросам… – Вивьен старательно передразнила интонации директора при произнесении должности – не самые лучшие. И это мягко говоря…

Взгляд Степана Светлова продолжал буравить Вивьен, но директор чуть подался корпусом вперед, в знак невербальной заинтересованности.

– Я предложу не просто обследовать дочь Ксении… – продолжала Вивьен. – Я предложу постараться сделать её нормальной. Моя знакомая из университетской клиники Мюнхена рассказывала: матери совершенно наплевать, что дочь стала видеть ауру, в разы повысилась интуиция и умение предугадывать… Её больше всего волновало… Они в Мюнхене назвали это «мерцающим сознанием». Больше это похоже на непродолжительное выпадение из реальности. Девушка столбенеет, а потом рассказывает о том, что видела, но на самом деле не могла видеть… Её поведение – не первый случай. Такое проявление способностей после аварий вполне распространено. Но у нее данные способности выражены чрезвычайно ярко. Потому нам она и нужна…

 

4. Станция: Сектор 101-54

«…Появление Воина Духа не может быть спонтанным. Оно подчинено строгим законам Вселенной, законам по которым существует все вокруг. Космос – это не Хаос, это уникально стройная и последовательная система сил и их взаимодействий. Появление сверхновой или черной дыры – вычисляемая физическая закономерность. Появление Воина Духа – такая же величина и такая же закономерность. Верная формула дает точные координаты выхода и входа. Воин Духа – формула Вселенной, психо-физико-математическое образование, способное поддерживать план и порядок…

Это могут быть совершенно разные выходы. Воин Духа может оказаться жертвой, палачом, учителем, врачом, святым, преступником… Социальные клише той или иной планеты неприемлемы. Важно лишь то, что точка выхода и действия Воина Духа приводят к стабилизации пространства и снижению энтропии. Законы причинно-следственных связей начинают работать более четко и эффективно. Линии вероятностей ведут к гармоничному развитию мира Идеи и Мира Материи».

Кхаакр закончил цитировать ученому сектора 101-53 Теллури Ли одну из древнейших книг Силирии – одну из наиболее загадочных и закрытых к прямому доступу.

Сегодня они позволили себе встретиться в нерабочей обстановке – на станции 101-54, в зоне отдыха для силирианцев. Умение работать с подпространством надежно отделяло их от суеты, царящей на Станции в обычном пространстве. А там прилетали и улетали торговые и военные корабли, работали круглосуточно увеселительные заведения, продавалось и покупалось все, что только можно найти во Вселенной, ремонтировались корабли, случались свадьбы, праздновались торжества. Силирия со времен начала Вселенной хранила нейтралитет и строго следила за соблюдением принципа неприкосновенности: на Станцию не распространялись никакие военные конфликты, каждый гражданин Галактики, находясь на Станции, мог быть уверен в полной своей безопасности.

Теллури Ли, один из лучших ученых 53-го сектора, постарался пригладить свои, как всегда, всклокоченные серебристо-белые волосы. Его умные глаза на красивом, с легким голубоватым оттенком, лице недовольно прищурились.

– А вот этот вопрос я предпочел бы обсудить на гостевой палубе, – прокомментировал он, разводя руками.

Кхаакр удивленно приподнял брови, но ничего не ответил. Просто произвел привычную трансформацию тела. Теперь Ведущий Сектора напоминал фаэта или очень высокого антарийца, или землянина (хотя его подопечные из 54-го еще не вышли в космос). Теллури Ли повторил выбор Кхаакра. Такой выбор был не случаен. Внешний вид этих рас являлся максимально близким к Силирианцам. Кхаакру и Теллури пришлось только чуть уменьшить рост и сменить цвет кожи на бежевый.

Воспользовавшись пространственным модулем, силирианцы уже через мгновение пробирались сквозь пеструю толпу существ, бурлящую на гостевой палубе Станции. Большинство из них были гуманоидами в среднем от полутора до двух с половиной метров ростом. Лица вполне напоминали силирианцев, но вот что касается цвета и формы глаз, размера клыков, хвостов, ушей, крыльев, цвета кожи, волосяного покрова – все это являлось верхом разнообразия и неиссякаемой фантазии природы.

Пока Ведущий Сектора и ученый двигались к неприметному кафе для фаэтов, Кхаакр внимательно оглядывал вверенные ему владения на предмет чистоты и порядка. Дойдя до кафе, Кхаакр довольно крякнул. Силирианцы, хоть и были незаметны для многочисленных гостей, предпочитая трансформировать свои тела под другие расы, содержали свои территории в идеальном порядке. Трансформировать свои тела их заставляла вовсе не скромность или желание поиграть в шпионов, а очевидная необходимость – для большинства рас Галактики они являлись почти богами. Так что спокойно пройти хотя бы несколько шагов в истинном своем виде значило для силирианцев собрать толпу зевак, некоторые из которых обязательно бы попытались бухнуться на колени или прикоснуться к «богам» руками, точно к святым мощам.

Когда силирианцы расселись и заказали вкусный обед из кухни фаэтов, Теллури Ли решился продолжить разговор:

– Простите, Ведущий Сектора, что заставил…

– Кхаакр, называй меня Кхаакр, Теллури. Сегодня никаких формальностей. Просто дружеский обед и неформальный разговор.

Лучший ученый 53-го Сектора улыбнулся и согласно кивнул:

– Это очень древняя книга… – начал он. – Сейчас ее не изучают. Сведения, приведенные в ней, считаются устаревшими…

– Истина не стареет.

Теллури согласно кивнул. Как один из лучших ученых он понимал это намного глубже большинства.

– О Появлении Воина там говорится как о некой закономерности, о том, что есть формулы, способные рассчитать точку выхода… Сейчас мы все прогнозируем, высчитываем, планируем и только потом посылаем на задание. Но, исходя из текста книги, можно предположить, что появление будет спланировано самой Вселенной…

– Так и есть, – подтвердил Теллури Ли. – Раньше присутствовал некий элемент саморегуляции. Не могу знать, как он осуществлялся, но… этот текст не единственный, который указывает на данную возможность.

– Получается, не все воплощения шли через Храм Вечности… Храм представляет инструмент абсолютной точности… Тогда как это понимать?

Теллури Ли развел руками и в очередной раз попытался придать более благообразный вид своим бело-серебристым волосам.

– Сейчас мы во многом полагаемся на технологии. Пусть это технологии на стыке наших возможностей и тонкой материи, но все же технологии. Раньше больше полагались на естество. Могу сказать совершенно закрытую информацию, так как я работал над данной проблемой… Древние не использовали на планетах пространственные модули. Их сила мысли определяла абсолютную точность перехода, а энергию они черпали… Вот это остается до конца не ясным.

– Из Тропы Отступников?

– От Тропы Отступников, Тропы Потерянных… Названий может быть множество. Важно понимать, что есть иной путь к воплощениям и перерождению.

– Но при последнем инциденте с Тро-ка-ти… – Кхаакр заметно напрягся, вспоминая ту ситуацию.

Воспоминания были еще слишком свежи. Во главе с Шиаром Тро-ка-ти пытались изменить законы Вселенной. Это привело к ужасающего масштаба катаклизмам по всей Галактике. Была почти разрушена планета Фаэтон, пострадала и сама Тро-ка-ти. Тогда Кхаакр потерял одного из лучших Воинов Духа Актона Гакара, ученого-медика Айлак и еще нескольких оперативных работников… Кхаакр до сих пор испытывал нестерпимую боль от понесенных потерь, он не привык терять силирианцев… Уже тысячелетия подобного не происходило.

– …Мы потеряли наших, лучших из лучших… – продолжил Ведущий Сектора. – Их смерть не была зафиксирована Храмом Вечности (в тот момент реальность оказалась настолько искажена и нестабильна, что механизмы дали сбой), а значит, не были даны координаты для выхода в чистое воплощение или для перерождения на планете… Связь с их сутью потеряна…

– Многие называют «суть» бессмертной душой.

– Мы называем это сутью.

– У других рас переход в мир идеи более спонтанен и совершенно не осознан. Они теряют при переходе память и осознание себя, – подытожил Теллури Ли, – но это не значит, что они исчезают бесследно… Мы же способны существовать в мире идей осознанно, сохраняя и отделяя себя… Это наша природа…

В голове у Кхаакра застучали тысячи молоточков, кровь стала быстрее течь по жилам. Теллури Ли сейчас подтверждал его догадки и предположения. Если погибшие силирианцы и не зафиксированы Храмом Вечности, это не значит, что они исчезли бесследно.

– Как говорится в той книге, мне нужна формула спонтанного перехода. Мне нужна точка выхода, – выдохнул Кхаакр. – Мне нужен механизм, чтобы снова зафиксировать их суть… Помочь вновь стать силирианцами!

– Ты уже предполагал такую возможность, – заметил Теллури Ли. – От меня ты ждешь всего лишь формулы…

Кхаакр не счел нужным отвечать. Да, он ждал только формулы. И, да, он верил, что силирианцы не могут просто так раствориться по ту сторону материи, даже если переход (или, как остальные расы галактики называют, смерть) не зафиксирован Храмом.

– Сейчас я бы беспокоился больше о другом, – Теллури Ли нерешительно потеребил ворот просторного кафтана: от того, что он хотел сказать, ему становилось трудно дышать. – Шиар… Переход Шиара странным образом был частично зафиксирован Храмом Вечности. Это больше похоже на остаточный след…

– Мне сообщили, – Кхаакр не стал упоминать, что это ему сказала Далида.

Пусть силирианка делилась сведениями и с Ведущим Сектора, но все же информация считалась закрытой. Произошедшее случилось в неподвластном Кхаакру секторе космоса.

– Далида… – Теллури Ли улыбнулся. – Я знал, что она скажет…

Кхаакр продолжал хранить молчание. Осведомленность Теллури об источниках его информации оставалась неясна Ведущему Сектора.

– Меня слишком тревожил этот факт, – пояснил Теллури Ли. – Я пытался привлечь внимание в своем Секторе 101-53. Но слишком укоренилась вера в способность к сознательным переходам только для силирианцев. Никто не смог поверить, что Шиар, возможно, осуществил осознанный переход… Далида хотела помочь мне…

– Шиар воспользовался нашими технологиями? – удивился Ведущий Сектора.

Как и остальные, Кхаакр принял к сведению информацию о Шиаре, но, как и большинство, предполагал, что это всего лишь сбой систем Храма. Когда умирал Шиар, основы мироздания были слишком дестабилизированы, оборудование давало постоянные сбои.

– Наши технологи действуют в тандеме с природными возможностями силирийцев. Другие расы неспособны управлять нашими механизмами… – подытожил Кхаакр.

– В таком случае ответа может быть только два: другие расы начинает обретать способности для использования наших технологий, что маловероятно, или Шиар – силирианец, что объясняет сложности в идентификации его происхождения…

Повисла пауза. Долгая пауза.

Теллури Ли хранил молчание, потому что вся его отвага ушла на произнесение совершенно немыслимого предположения. Ведущий Сектора был сражен догадкой ученого. Предположение ставило под удар все устои Силирии, все, во что верил каждый силириец, все, чем жила их раса! Они рождены служить законам Вселенной! А не нарушать их!

– Лучше всего поломать механизм может лишь мастер, – едва слышно добавил Теллури.

 

5

Сегодня Елена надела все черное. Предложение матери пройти еще раз обследования в подведомственной ей закрытой лаборатории вывели девушку из себя. Странная ситуация с раздвоением Даниила в пространстве отошла на второй план.

«Хотя, вполне может быть, это новое проявление «мерцающего сознания»?» – подумала девушка.

Мать сидела слева от нее, за рулем. Закутанная в дорогой именной платок, с огромными солнечными очками на носу, все еще красивая женщина уверенно вела кабриолет. Они съехали с основной трассы: теперь дорога виляла, прорезая насквозь удивительно живописный пейзаж. Поля с сочной зеленью сменялись островками раскидистых деревьев, ветви которых свисали прямо на дорогу. Близился приятный теплый полдень. В воздухе еще витала свежесть не до конца ушедшего утра.

Мать ехала, не сбавляя скорость на поворотах, точно хотела уподобиться Шумахеру.

Вскоре они подъехали к группе ослепительно белых зданий внушительных размеров. Вокруг никаких оград, только бескрайнее пространство зелени.

«Ничего себе закрытая лаборатория?» – удивилась про себя девушка. Ей почему-то при слове «секретная» представлялся серый, мрачный бункер с колючей проволокой по периметру.

Как только они остановились у входа, к ним тут же поспешили три человека в белых халатах. Первой шла, нет, скорее бежала, эффектная рыжая молодая женщина. Оказавшись у машины, рыжая женщина энергично протянула руку матери Елены и представилась доктором Вивьен Петровой. После рукопожатия темные глаза доктора Петровой тут же перескочили на Елену и жадно впились в девушку. Елену замутило от такого пристального взгляда. Глаза у Вивьен Петровой оказались не просто темными, а сумрачно непроницаемыми, будто они прятали все тайны мира. А голос оказался на удивление звонкий, не лишенный мелодичности.

– Сделаем, все что можем! – пропела доктор Вивьен и попыталась незаметно оттеснить мать Елены, Ксению Аполлинарьевну, обратно в машину.

Руку же Елены доктор Вивьен сжала мертвой хваткой:

– Не волнуйтесь! Нескольких дней может оказаться достаточно… Вот и Степан Степанович, наш директор, так считает, – кивнула доктор Петрова на плотного мужчину средних лет справа от себя.

Мужчина поспешил также пожать руку и заверил мать Елены, что более правильного заведения для лечения дочери она найти просто не могла. Третьим человеком в белом халате оказался молодой медбрат Игорь. Он взял вещи девушки и понес внутрь.

Кажется, мать не ожидала такого быстрого избавления от дочери, а предполагала зайти, осмотреться… А потом… Ксения Аполлинарьевна неожиданно для себя согласно кивнула, так же быстро уселась в машину и дала по газам.

Через мгновение Елена могла разглядеть на дороге только столб пыли. Авто исчезло за поворотом, унося её мать, как показалось Елене, навсегда.

Первый день пребывания в клинике при лаборатории Елена почти не запомнила. Все оказалось точно во сне. Таких «узников», как она, девушка насчитала не менее пятидесяти человек. Одни выглядели вполне адекватно и были веселы, другие напоминали зомби, третьи походили больше на умалишенных или аутистов. Аутистов и зомби держали в левом крыле. Остальных, более адекватных, – в правом.

Елену поселили в правом крыле первого этажа, в маленькой, светлой комнате с балконом. Её соседкой оказалась девушка, скорее даже девчонка, лет тринадцати-четырнадцати.

– Вика! – представилось юное создание с волосами цвета апельсина. – Наконец-то мне дали соседку!

Вика отбросила в сторону книжку и кинулась к Елене с приветственными объятиями:

– Самое жуткое тут, они не разрешают никому пользоваться компьютерами, планшетами и вообще любыми другими электронными приборами. Скукотища! Даже домой звонить можно только со стационарного телефона! Телевизор в холле – только по расписанию! – принялась тараторить Апельсинка, – так успела Елена про себя окрестить девочку.

– Не нужно верить всему, что она тебе говорит, – заметил с улыбкой медбрат Игорь, появившийся в дверях. – Здесь не так уж и плохо. А ноутбуки и планшеты только засоряют мозг, если все время проводить за ними…

Апельсинка Вика, не дожидаясь распоряжения от Игоря, послушно подставила медбрату руку для инъекции. Игорь сделал укол и направился с новым шприцем к Елене.

– Что это? – настороженно произнесла девушка.

– Витамины, – спокойно ответил Игорь.

– Я не буду, – бросила девушка грозно.

Медбрат спокойно пожал плечами, убрал шприц и без лишних слов пошел в следующую палату.

– А мне нравятся их витамины, – как-то не по-детски усмехнулась Апельсинка. – Во всяком случае, меня они успокаивают…

– А меня настораживают, – Елена прошла к маленькому балкончику и внимательно осмотрела окрестности. Но никаких преград или заборов так и не увидела: двери на балкон были открыты, за балконом – никаких изгородей.

«Если захочу убежать, даже прыгать не придется», – подумала Елена и порадовалась, что её «апартаменты» оказались на первом этаже.

Вариант побега, если ей все надоест, она рассматривала с первых секунд, как мать предложила ей поехать в клинику.

– Здесь отличный сад!

Елена вздрогнула от голоса Игоря. Медбрат стоял на пороге и с любопытством разглядывал новоприбывшую девушку.

– Что? – почти грубо поинтересовалась Елена.

Игорь, кажется, немного смутился.

– Он ждет, что же ты тут такое отмочишь! – воскликнула Апельсинка Вика с широкой улыбкой. – Он на всех так смотрит!

– Я ничего не собираюсь отмачивать… – поспешно заверила девушка и подумала, уж не побега ли ожидает от нее Игорь.

– Вот и я ничего не собираюсь делать особенного, а меня тут все держат и держат. Я самый обыкновенный ребенок! – по-детски надув губы, добавила Вика.

Игорь еще раз пристально посмотрел на Елену:

– Может, принести успокоительного? – и, заметив готовый сорваться с языка девушки отрицательный ответ, поспешно добавил: – Я принесу в таблетках и в запечатанном виде.

– Да я, в общем… – растерянно протянула девушка, – верю, что ты принесешь успокоительное. Только оно мне не нужно. Ты же видишь, я нормальная. В припадках с пеной у рта не катаюсь… Зачем мне таблетки?

Медбрат сосредоточенно покивал, развернулся к двери и уже в коридоре тихо буркнул себе под нос:

– Все сначала так говорят…

Два первых дня пролетели для Елены вполне сносно. Они общались в основном с Апельсинкой. Еду приносили им в комнату. Забор крови и непродолжительное обследование головы Елены прибором с кучей мигающих проводков сделали тут же.

Остальное время Елена и Апельсинка играли в шашки, потом перешли на карты. Даже немного погадали. Апельсинка уверяла, что она прирожденная гадалка. Только все, что девочка наговорила, Елене показалось полной ерундой, лишенной всякого смысла. Вот и сейчас Апельсинка уверяла, что Елена обязательно и непременно сегодня после обеда должна встретить свою старую любовь, причем не одну, а целых две!

– Никакой гадалки из тебя не выйдет! – заливаясь смехом, сообщила Елена. – Обед уже через час. Каким же образом, и главное, где я могу встретить старую любовь? Ну не в этом же санатории для умалишенных!

Апельсинка, кажется, обиделась на определение Елены.

– Я совершенно нормальная! – звонко заявила девочка. – Это меня тут из-за отца держат, – добавила Апельсинка почти шепотом. – Я у них тут как залог… Я заложник… Ну, понимаешь?!

– Нет, – честно призналась Елена.

– Мой отец – глава мафии! А это правительственная клиника… Они от моего отца хотят добиться… – Вика-Апельсинка широко раскрыла глаза и состроила на лице таинственное выражение.

– В общем, чего-то там хотят добиться… – хмуро закончила девочка.

 

6

Доктор Вивьен Петрова сидела за своим столом и задумчиво накручивала рыжую прядь на ухоженный пальчик. Небольшие размеры личного кабинета доктора ничуть не портили общего впечатления от помещения – все вокруг было обставлено со вкусом и дорого. Вивьен любила дорогие вещи. А еще Вивьен очень любила себя и знала, что хочет заполучить самое теплое место под солнцем. И её совершенно не волновало, какой ценой. Работать на страну она согласилась вовсе не от чрезмерной патриотичности. Вивьен была рациональна – все лучшее оборудование и безграничные возможности (в разумных пределах, как ей объяснили штабисты) экспериментов над испытуемыми она может получить только в государственном учреждении. А дальше…

– Сергей, загляни ко мне, – Вивьен отпустила пальчик с расположенного на столе интеркома.

Уже через несколько минут в дверь без стука зашел подтянутый, спортивный мужчина.

– Серж, теперь мне действительно нужна твоя помощь, – Вивьен произнесла имя мужчины на французский манер.

Но мужчину это ничуть не смутило. За два месяца, что они были любовниками, он привык к маленьким странностям Вивьен.

Вивьен придирчиво оглядела вошедшего, но поймав его взгляд, тут же вернула лицу выражение беззащитной наивности. Пока мужчина располагался в кресле напротив, Вивьен судорожно размышляла, какую часть правды может сообщить любовнику и на чем сыграть, чтобы тот согласился помочь, желательно бесплатно. Вернее, не за деньги. Натурой Вивьен платить была готова хоть сейчас! Ей самой неожиданно понравилась их связь.

Вивьен поймала себя на мысли, что вспоминает недавнюю ночь с похотливой улыбкой, и она уже увлажнилась от мыслей, что можно с ним еще сделать.

Сергей тут же угадал настроенность доктора Петровой и привстал, чтобы закрыть дверь кабинета на ключ.

– Не сейчас, – Вивьен томно потянулась, точно мартовская кошка.

Ей до безумия захотелось отдаться в крепкие руки Сержа, почувствовать на коже требовательные ласки. Он всегда был так нетерпелив и напорист… Вивьен это заводило.

– Есть дело, важное дело! – доктор Петрова мгновенно взяла себя в руки.

Сергей тут же уловил, что перед ним сидит не изнывающая от страсти, похотливая до его ласк нимфоманка, а предельно собранная, продуманная и циничная карьеристка. Во всяком случае, до недавнего времени, встречаясь с Вивьен Петровой в коридорах, на собраниях или в кабинетах, он думал именно так.

До тех пор, пока Вивьен, задержавшись вечером на работе, неожиданно не намекнула, что изнывает от одиночества. Серж намек понял сразу. Он вообще был очень понятливым и наблюдательным начальником охраны самого большого третьего отделения. Именно в третьем отделении располагалась подвластная Вивьен лаборатория. Должностью Сергей дорожил, точнее она его устраивала. Быть начальником одного из пяти огромных отделений секретного научного центра и иметь в подчинении пару дюжин отличных натренированных охранников – ему было приятно и вполне доходно. Сергей был исполнительным, пунктуальным, уравновешенным и… надежным.

Надежным до недавнего времени. После головокружительной ночи с Вивьен, он начал иногда закрывать глаза на некоторые вольности со стороны доктора Вивьен Петровой. Одной из таких вольностей стала просьба Вивьен иметь доступ к видеозаписям её личного кабинета. Сергей позволил и сразу понял, что доктор Петрова установила хитрую программу моделирования на своем компьютере. Теперь, когда Вивьен было нужно, вместо реальных записей камер наблюдения, на экран шло заранее смоделированное видео. Но Сергея это не сильно тревожило. В конце концов, следить за хакерскими программами – это зона ответственности системного администратора. К тому же, Сергей установил в кабинете Вивьен крошечную камеру с микрофоном, информация с которой шла на его личный айфон.

– Сегодня у меня должен быть посетитель, – начала осторожно Вивьен. – Мне нужно, чтобы за ним проследили. Я должна знать, где он живет, чем дорожит, его привычки…

В ответ Сергей расхохотался:

– Вив, я начальник охраны, а не детектив! – заметил мужчина, отсмеявшись.

Вивьен продолжала, не мигая, смотреть на любовника. Её глаза впились в него – непроницаемые, темные, бархатистые…

Сергей отвернулся. Он с самого начала понимал, к чему могут привести невинные просьбы Вивьен. Понимал и готовился. Готовился… к предложению. Уже тогда Сергей понимал, доктор что-то задумала, а их плотские утехи лишь рычаг давления на него.

И сейчас Сергей неожиданно понял – его затянуло. Он не хотел расставаться с этой тигрицей, такой гибкой в постели, такой страстной до ласк, готовой исполнить все его прихоти. Он и теперь помнил, как её сочные, влажные губы ласкали его – так умело, так долго, так искусно…

– Я дам человека, он все сделает. Собирать информацию – его талант. О цене договоритесь сами, – бросил Сергей и стал следить за реакцией молодой женщины.

– Пусть так… – ответила Вивьен. Для начала результат оказался неплохим. Ей нужны надежные люди. Пусть за деньги, но профессионалы. У самой у нее таких знакомств не было. Другое дело – Сергей. У начальника охраны и бывшего оперативника обязаны отыскаться нужные исполнители.

Елена прогуливалась по идеально подстриженному газону, подставляя лицо ласковому, теплому, еще не жгучему солнышку. Пока её по-прежнему ничто в клинике сильно не беспокоило. Условия: еда, комната, соседка – тоже оказались вполне приемлемыми. Апельсинка ей даже понравилась – милая девчушка, если не считать фантазий насчет папы. Но кто из нас не придумывает небылицы про родителей в тринадцать лет…

Парк вокруг клиники Елене тоже понравился. Он был таким огромным, что совершенно спокойно давал возможность побыть одной.

«Может, решение матери отвезти её сюда, не такое уж и плохое», – подумала девушка. С ней действительно творилось что-то странное. Только что она проверила это на деле.

Несколькими минутами назад к ней пришло четкое осознание, что она может пройти мимо охранника в зону парка исключительно для персонала. Там почти никого никогда не наблюдалось, зато был огромный бассейн с лежаками и беседками.

Зону парка для пациентов от зоны для персонала отделяла только плотная двухметровая живая изгородь и пост охраны. Портить изгородь и ломиться через кусты Елена сочла непростительным ребячеством. А вот пройти мимо поста охраны… пришла абсолютная уверенность, что она это может. И Елена попробовала!

Она не понимала, что делает, как делает…

Проходя мимо охраны, она просто кивнула им, а те дружелюбно закивали ей в ответ. Такой реакции девушка не ожидала. Ей казалось, может охранники её просто не заметят, или в нужный момент дружно отвернутся… Но, чтобы так… Смотреть на неё в упор и приветствовать!

– Уф-ф-ф! Дела! – попав на заветную закрытую территорию, Елена счастливо выдохнула.

Пребывание в клинике ей начинало даже нравиться. В университете каникулы – она ничего не пропустит. Здесь условия как на курорте: теперь и в бассейне можно поплавать, и просто побыть одной, мать не донимает своими расспросами… Нет ноутбука – не беда. Елена любила вести дневник. Вот и сейчас она достала небольшую тетрадку и приготовилась записать очередные мысли. Облюбовав местечко в тени раскидистого клена, вдали от основных мест прогулок, девушка устроилась на изящной скамеечке.

– Лёка?! – мысли Елены прервал удивленный вопль.

– Да? – нерешительно ответила девушка. Так её начали звать в университете. Она и сама не поняла, как это получилось. Кто-то додумался сократить Алёнка до Лёка, и с тех пор это имя к ней надежно прилипло.

– Лёка, ты?! – парень напротив неё, кажется, хотел разорвать ей барабанные перепонки.

– Да что случилось-то? – фыркнула девушка. – Мы знакомы?

Парень опешил. Потом нескончаемо долго переминался с ноги на ногу. Затем подсел к девушке вплотную и принялся нагло разглядывать.

– С ума сошел?! – негодующе воскликнула Елена. – Ты кто такой? Медбрат? Стажер? Или мы учились вместе? И нечего так на меня пялиться!

В следующий миг парень легонько ударил её в плечо. Елена скривилась от удивления и неприятной боли.

– Да ты псих, что ли?! Так же, как и я через ограду пробрался? – наконец додумалась девушка.

Парень нерешительно помотал головой, похлопал глазами, потер переносицу… Но все эти действия ему явно не помогли.

– Лёка давно бы скрутила мне руки, и валялся бы я мордой в земле… – наконец резюмировал парень. А затем, чинно протянув руку, представился:

– Анатоль. Анатоль Гольберг.

– Елена, – ответила девушка, чуть помедлив.

Странный парень пока вызывал у нее некоторые опасения. Вдруг совсем псих окажется.

– Друзья зовут меня Лёка…

– А знаешь? – парень широко улыбнулся. – Так даже лучше!

 

7

В черном шлеме, на мощном черном мотоцикле Красавчик летел стрелой, прорезающей пространство вокруг. Он гнал с сумасшедшей скоростью, адреналин заставлял его выжимать ручку газа сильнее и сильнее. Пейзаж вокруг превратился в размытое зеленое марево абстракциониста. Красавчик наслаждался этими мгновениями свободы.

Сегодня намечалась легкая халтурка, собрать досье с его возможностями в компьютерах и информационных технологиях было делом нескольких часов работы. А сумму он собирался запросить приличную и почему-то был абсолютно уверен, что ему не откажут. Специалистов такого уровня, которые могут собрать настолько тщательное досье за короткие сроки, по пальцам можно перечесть. И все они знали себе цену.

Красавчик подъехал к белой группе зданий и тихонько присвистнул. Такого грандиозного размаха от полностью засекреченного объекта он не ожидал.

Еще на стадии телефонного звонка он уловил седьмым чувством, которое всегда появляется у профессионалов с годами и которому всегда следует доверять, что готовиться к поездке следует тщательно. Потому он изучил указанные координаты встречи. На официальных картах в интернете здесь располагался дом ветеранов. Чтобы еще раз во всем убедиться, Стас подключился к дорожным камерам – благо его хакерские навыки такое позволяли легко – и обнаружил, что до дома ветеранов ведет одна единственная дорога, поблизости никаких населенных пунктов, а дорога настолько идеальная, что уж точно не для ветеранов построена. Так Красавчик пришел к выводу: заказчик не так прост. С другой стороны, желание заказчика встретиться лично и все обсудить с глазу на глаз явно говорило о новичке.

Но в личной встрече ничего криминального Красавчик не усмотрел. Собрать досье – вполне добропорядочная работа.

Красавчик оставил мотоцикл на стоянке и прошел через парк на веранду отрытого летнего кафе. Устроившись за оговоренным столиком, Красавчик принялся ждать. До указанного времени встречи оставалась пара минут.

Ровно в назначенный час к столику подошла молодая рыжеволосая женщина в белом халате. Красавчик чуть не присвистнул повторно. Штучка была, что надо! Пухленькие губки, стройные ножки в бежевых туфельках.

– Вив, – женщина протянула тонкую изящную руку.

– Стас, – Красавик не нашел причин скрывать свое настоящее имя.

Молодая женщина чуть нервно передернула плечами. Стас продолжал хранить молчание. Конечно, эта куколка оказалась чертовски хороша – так что время, отведенное под личную встречу, не пройдет даром.

– Я хочу, чтобы вы проследили за человеком, с которым я буду встречаться в этом кафе через полчаса.

– По телефону речь шла о досье, а не о слежке, – отчеканил Красавчик и поднялся, чтобы уйти.

Дамочка явно не понимала, чего хотела. А такие клиенты очень часто становятся одной большой нескончаемой проблемой.

– Хорошо, тогда просто фотография, сфотографируйте и соберите досье! Я доплачу за фото! – поспешно добавила рыжеволосая.

– А простым способом, с фамилии, имени и отчества объекта мы никак не можем начать? – иронично спросил Стас, но садиться за столик не спешил. Заказчица начинала нравиться ему все меньше и меньше.

– Да сядьте же вы! Не маячьте посреди кафе! – прошипела рыжеволосая, которая представилась как Вив.

– Вив, да мне плевать, где маячить, – пояснил Красавчик лениво. – И плевать, что Вас порекомендовали серьезные люди… Я ухожу.

– Я не знаю его настоящей фамилии! – всплеснув руками, прошипела женщина в спину Красавчику.

– В вашем-то заведении и не знаете? – Стас обернулся и удивленно поднял бровь. – Никто не предупреждал, что объект сложный!

– Он отец одной из наших подопечных, одной из наших пациенток… – попыталась объяснить Вивьен сбивчиво. – Лечение у нас очень дорогое. Мне нужно понимать, насколько он платежеспособен. Я заплачу двойную цену…

– Допустим, – Стас перебил молодую женщину и сделал вид, что поверил в её историю.

Хорошие деньги не предлагают на каждом шагу. А собрать досье – работа не из пыльных.

– Эта пациентка, его дочь… У нее документы тоже поддельные?

Рыжая прикусила губу. Конечно, она все давно проверила. Документы дочери были поддельными: имя, фамилия, страховка, диплом, водительские права… Абсолютно все было легендой, но высочайшего качества! И это проверяла служба безопасности их института. А значит… Отец либо был из органов, птицей высокого полета, либо… А вот тут Вивьен терялась в догадках.

 

8

Занавески в окне самой высокой башни исследовательского института дрогнули.

Артур Базель задернул штору, отошел в полумрак своего огромного кабинета, уселся в кресло, сцепил пальцы перед лицом и погрузился в размышления…

Несколько минут Базель наблюдал за доктором Вивьен Петровой и двумя её собеседниками, которые подходили к столику летнего кафе, один за другим. Первый, в черном мотоциклетном костюме, был Артуру Викторовичу совершенно не знаком. Мотоциклист явно спешил: хотел то ли уйти со встречи, то ли не встретиться со следующим посетителем…

Артур Викторович Базель понял это по языку жестов и по мимике. Лицо гостя он разглядел вплоть до крошечного пореза от бритвы на скуле – с расстояния никак не менее четырехсот метров.

Вторым посетителем оказался отец одной из многочисленных и перспективных подопытных…

Не нравились ему эти гости Вивьен! Не нравилась сама Вивьен Петрова, точнее, он ей не доверял! Именно она ввела в секретном институте политику «открытого лечения», мотивируя нововведение иными временами, новыми нравами… Теперь секретный институт, вместо строго засекреченного объекта, превратился в «больничку с посетителями». Мол, так легче добиваться результатов с испытуемыми… Пациенты, общаясь с родными, становятся более открытыми, охотнее идут на контакт, лучше раскрывают свои способности…

С другой стороны, как результат открытой политики, увеличились частные инвестиции в открытые научные проекты. Проигнорировать подобное Артур Базель не имел права. Теперь Базель жил в странное время: когда научные правительственные институты инвестируются частными лицами, а государство аплодирует привлеченному капиталу…

К такому Артур Викторович привыкал очень долго. Потому что был совсем из другого времени. Мало кто знал и совершенно никто не догадывался об истинном возрасте Артура Базеля. Так уж сложилось, что он сам мог бы стать объектом по изучению сверхспособностей в лаборатории Вивьен Петровой.

В шестидесятые страна жила за железным занавесом. И внутри страны все еще было «железно». Партия являлась и отцом, и матерью, и другом, и Богом. Партия все еще правила железной рукой и держала своих «товарищей» в ежовых рукавицах. И если объект именовался «секретным», это именно то и значило: никаких посторонних лиц, никаких внешних контактов, тотальное подчинение правилам и распорядку.

Базелю, на первый взгляд, не повезло. Он был молодым солдатом с непатриотичной фамилией Базель и потому оказался на одном из таких суперсекретных объектов в качестве испытуемого. Условия – хуже, чем в казарме. Отношение – как к подопытному. Точка! Он солдат. А долг солдата – исполнять приказы.

Первые дни он хорохорился, когда ночами слышал скрежет ногтей по бетонному полу или душераздирающие вопли после электрошока. А потом отупел. И в очередной раз, когда их, троих солдат и троих пациентов (как Базель потом понял, «пациентами» называли людей с особыми способностями) пригласили в зал для эксперимента, Артур ничего не почувствовал: ни страха, ни беспокойства. Ему скорее хотелось оказаться в своей комнате-камере, и чтобы все закончилось…

Базель, как сейчас, помнил лицо профессора Карпова – фанатика с горящими, глубоко посаженными глазами и тонким крючковатым носом… И шесть пар настороженных глаз.

Из шести испытуемых выжил только Базель.

Профессора через год посадили за превышение должностных полномочий… Как гораздо позже понял Базель, вовсе не за смерть тех пятерых. Много позже Артур тщательно изучал материалы по делу профессора. Профессор просто «не оправдал надежд». В результате экспериментов профессора Карпова погибло, в общей сложности, более дюжины человек. Артур оказался в числе последних испытуемых, а видимых результатов профессор Карпов так и не добился. Смерти надо было на кого-то списать, кто-то должен был оказаться виноватым… И все повесили на «бесперспективного» профессора.

Базеля так же списали из рядов Вооруженных Сил – за профнепригодность, правда, начислили крошечную пенсию. Но этих денег не хватало даже на неделю лекарств. После экспериментов его мучали нестерпимые головные боли. Не помогали ни самые сильные обезболивающие, ни водка, ни травка. Он так, наверное, однажды и перерезал бы вены в ванной если бы…

Артур лежал в ванной и… услышал Бетховена «Концерт номер 5 для фортепиано с оркестром».

Он любил Бетховена… Но, чтобы так слышать каждый инструмент в отдельности, каждую ноту… Как звуки сплетаются, расплетаются, образуют ритм, мелодию… Артур четко знал, откуда идет музыка. Через четыре квартиры от него влево, на этаж ниже. Сознанием Артур понимал, что его сосед по дому Тимофей Сергеевич, сухенький старичок в очках, включил свой бесценный проигрыватель совсем тихо. Но Артур слышал! Со всей полнотой звука, со всей глубиной и неповторимой красотой!

Головная боль отступила. Вместо нее пришел феноменально острый слух!

Затем появилось зрение. Артур мог читать газету при свете луны, разглядеть лицо человека в мельчайших деталях на расстоянии двух километров… Появилась феноменальная интуиция. Именно благодаря ей Базелю удалось из калеки-солдата превратиться в главу крупнейшего секретного исследовательского института, заработать себе внушительное состояние и огромный вес в околовластных кругах.

– Федор, зайди ко мне срочно, – Артур Базель открыл папку с делом доктора Вивьен Петровой.

Через несколько минут в кабинет, если не влетел, то очень энергично вошел мужчина средних лет, сухопарый, среднего роста, с живыми, умными глазами и русыми усиками.

– Сбрей ты эти усы, наконец, к чертовой матери! – в который раз весьма эмоционально заметил Артур Базель.

Федор в который раз утвердительно кивнул и широко улыбнулся. Улыбка оказалась белозубой, красивой.

– Все меня беспокоит эта Вивьен… – по привычке, не дожидаясь вразумительного ответа от Федора про усы, продолжил Базель. – Ходят тут к ней всякие… Вот этот мотоциклист, например? Зачем он тут?

Федор многозначительно глянул на дело доктора Петровой, разложенное на столе начальника, прищурился и без запинки выдал:

– Вивьен Петрова вписала его в список посетителей как брата и опекуна потенциально очень интересного пациента.

– И? – с нажимом поинтересовался Базель.

– Как всегда, мы проверили. На первый взгляд, все сходится… Копать глубже?

Базель задумчиво побарабанил пальцами по столу.

– Сдается мне, что ничего проверка не даст… Просто приглядись к ней повнимательнее, Федор… Как ты умеешь… В конце недели доложишь. И зови новенькую… Как её там… В общем, мулатку эту!

Базель отложил дело Вивьен в сторону и принялся просматривать дело новой медсестры Аделаиды.

– Адель, значит… Час от часу не легче, – фыркнул Базель, пожевывая губы. – Вивьены, Адели… Что за персонал у нас набирается…

По данным досье выходило, они взяли на работу одну из лучших медсестер Питерского НИИ-12. Многолетний идеальный трудовой стаж. Военный медик, опыт работы в горячих точках… Исполнительна, не задает лишних вопросов…

«Такие нам нужны…» – подытожил Базель, покряхтывая.

Покряхтывал глава секретного института исключительно наедине с собой, в силу истинного понимания своего возраста. В таком возрасте, как у него – положено покряхтывать, точнее, уже пора в гробу лежать. А он… мужчина в самом рассвете сил! Окружающие с трудом могли дать ему более пятидесяти.

Дверь хлопнула, и Артур Базель посмотрел на новую посетительницу.

– Дел, – представилась та. – Полное имя Аделаида, данное при рождении, не воспринимаю.

«Сказала, как отрезала, – хмыкнул про себя Артур Базель (таких откровенных и простых он любил больше). – То ли дело эта Вивьен… Черт знает, что у этой полуфранцуженки на уме. Улыбается всегда заискивающе, лебезит, ножки соблазнительно с коленочки на коленочку перекидывает».

– Ты у нас тут всего неделю, а уже указания раздаешь? – проговорил Артур Викторович, больше для острастки.

Молодая женщина улыбнулась и лишь пожала плечиками.

– Отзывы о тебе со старого места работы очень хорошие, – продолжал Артур Викторович. – И тут ты нашим сотрудникам понравилась. И все же… Почему из Питера в Москву? Там ведь тоже жилось хорошо… Многие в НИИ-12 только мечтают попасть!

Конечно, новую медсестру в первое отделение их института утверждал Артур Базель лично. Конечно, служба охраны проверила каждое предложение из её досье самым тщательным образом. Но Артур Викторович давно привык сам общаться с сотрудниками и делать «свои выводы». Все дело было опять в его «зверином чутье». Оно его почти никогда не подводило. Вот и сейчас Базель внимательно рассматривал Аделаиду, взвешивал, прощупывал, хотел понять, чем дышит сотрудник…

Аделаида казалась ему именно такой, какой выходила в досье. Медсестрой с железными нервами – солдатом в юбке с медицинским образованием. Надежной, практичной, знающей свое дело, прямой, резкой, твердой, возможно чуть властной, но в пределах своих должностных обязанностей. Именно то, что любил Базель, – просто идеальное попадание!

И вот именно это «идеальное попадание» Артура Базеля и смущало.

«Так не бывает! – в который раз крутилось у него в голове и на языке. – Идеальных сотрудников не бывает, где-то она должна быть неидеальной!»

Точно прочитав его мысли, Дел оглядела его огромный кабинет, увидела мощные вытяжки, пепельницу на столе и не постеснялась спросить:

– Закурить можно?

«Развязна чуть больше меры…» – тут же констатировал Артур Базель. А развязность он не любил. Не то, чтобы ненавидел… Просто себе он подобного никогда не позволял и от других требовал того же.

– Покурите в курилке. Можете идти, – деликатно ответил глава секретного НИИ и удовлетворенно откинулся на спинку кресла.

«Идеальных сотрудников не бывает», – проговорил он себе под нос с улыбкой.

Аделаида немного напряглась, потом заметила благодушное настроение начальника, более спокойно вздохнула и, откланявшись, вышла.

Далида прошла мимо секретарского штаба Базеля, пересекла внушительных размеров холл, вышла в дверь и оказалась под открытым небом. В башню главы секретного НИИ не вел ни один лифт и ни одна лестница. Пройти в личный кабинет Базеля можно было только по кромке крыши, отделенной от ската тонкими перилами. Эти несколько метров почти все сотрудники секретного НИИ преодолевали с затаенным ужасом и, не единожды чертыхаясь.

Аделаида-Далида была довольна встречей. Она знала о привычке главы НИИ лично прощупывать каждого нового сотрудника. О прозорливости Базеля слагали легенды. Потому Далида готовилась к этой встрече с особой тщательностью. Ей следовало угадать представления Артура об идеальном сотруднике и точно по нотам сыграть. Она справилась. Силирианка знала наверняка!

 

9

Миновав «чертов проход Базеля» и спустившись по лифту на первый этаж, Далида устремилась в зону парка для сотрудников. Ей требовалось несколько минут побыть без свидетелей, вдали от камер, посовещаться с Управляющим 101-54 Сектора Галактики.

Далида прикрепила за ухо крохотное устройство – визофон. Прибор усиливал врожденные ментальные способности и давал возможность для ментального общения на огромные расстояния. Теперь Далида не только слышала голос Кхаакра, но и при желании могла увидеть его. Именно так силирианка и поступила, выведя рядом с собой изображение Ведущего Сектора. В этот момент Кхаакр находился в своем кабинете, но, уловив манипуляцию Далиды, через пространственный модуль молниеносно перенесся в парковую зону Станции. Теперь Кхаакр шел по парку силирийской Станции, а у Далиды складывалась полная иллюзия, что Ведущий Сектора идет рядом с ней.

– Что удалось узнать? – не тратя время на церемонии, тут же поинтересовался Ведущий Сектора.

– Что меня приняли на работу в очередное НИИ, – Далида скривила недовольную физиономию.

Этот секретный НИИ под руководством Базеля был далеко не первым заведением, которые пришлось прошерстить силирианке. Она проработала в нескольких НИИ, попутно обошла все мало-мальски известные частные клиники, кабинеты, практики, кружки, группы, где изучали, постигали, лечили… «особые способности». Именно с проверки «особых способностей» среди населения предлагал начинать поиски Кхаакр. Силирианцы, становясь отступниками или потерянными, могли забыть себя… Способности же, являющиеся неотъемлемой частью естества, должны были проявляться! Неосознанно, спонтанно, непредсказуемо – но обязательно должны были дать о себе знать!

Далида, каждый раз устраиваясь на работу, тщательно готовила документы, «легенду», вживалась в роль. Полевые специалисты Сектора 101-54 полностью ей в этом помогали. Так что особых трудностей молодая силирианка не испытывала. Полевые ученые-специалисты знали свою работу по внедрению Воинов Духа на любую планету Галактики идеально!

Но её все больше тревожил другой вопрос – вопрос, поднятый Теллури Ли.

– Теллури Ли дал окончательный анализ остаточных следов, которые оставил Шиар в Храме Вечности? – в который раз переспросила Далида.

Кхаакр не спешил с ответом, тянул, размышлял…

Так они довольно долго шли по парку. Их разделяли десятки парсеков пространства, но они оба не замечали подобного неудобства. Они вместе гуляли по парку, и оба напряженно размышляли.

– Я предположил, – начал медленно Кхаакр, – что потерянные могут проявить себя в Секторе 101-54, Россия, Москва. На то у меня были веские основания… Тогда об остаточном следе Шиара еще не шло и речи. Никто не воспринял подобную возможность всерьез. Всем известно, что Храм Вечности фиксирует переходы в Мир Идеи только силирианцев… Древние, наши предки, создали Храм, изобрели и настроили все его системы. Очень, очень давно, когда наша Галактика была еще совсем молода. Такое правило действовало неизменно миллиарды стандартных лет…

Далида сорвала травинку и начала её нервно грызть. Она нутром чувствовала, что столь долгая вводная речь Ведущего Сектора не предвещала ничего хорошего. Точно угадав мысли молодой силирианки, Кхаакр быстро закончил:

– След Шиара ведет в Сектор 101-54, Россия, Москва…

Далида выдохнула. Из её легких с шумом вышел весь воздух. А потом она забыла вдохнуть – шок был слишком велик.

Последний раз, когда силиринцам пришлось сталкиваться с Шиаром, по вине последнего оказались нарушенными все законы мироздания. На ближайшие планеты обрушились цунами, ураганы, наводнения, начались сдвиги тектонических плит, несколько планет оказались полностью уничтоженными. Вышли из строя все технические средства на Силирийских Станциях. И они потеряли своих…

По-настоящему потеряли. Навсегда. Безвозвратно.

Силирианцы привыкли проживать множество жизней на разных планетах, привыкли переходить из жизни в жизнь… Смерть являлась для них некой чертой – подытогом выполненного задания. В Силирии смерть всегда значила исключительно переход – переход в новое воплощение, в другую реальность, осознанный уход в Мир Идеи… При этом силирианцы не теряли себя. Никогда! Помнить и осознавать себя по ту сторону материи являлось частью их природы. Созданный древними Храм Вечности, механизм, призванный помогать силирианцам в последующем воплощении, лишь усиливал возможности их естества.

– В последний раз, когда мы сталкивались с Шиаром, – бросила Далида, продолжая нервно грызть травинку, – мы потеряли Странницу! Самую опытную из нас! Мы потеряли Актона Гакара – лучшего среди Воинов, наставника тысяч выпускников Силирии. Их способности были столь сильны и уникальны, что…

Далида запаниковала.

Она готова была проживать жизни, готова была умирать. Но умирать, потом воскресая! Мысль, что можно просто так раствориться, кануть в небытие, сводила её с ума.

– Твой отпуск отменен, теперь ты официально находишься на задании, – довольно резко перебил Кхаакр. – Сейчас на планету направлена группа полевых специалистов. У каждого из вас будет своя территория наблюдения. Целый отдел ученых Сектора 101-54 ежесекундно контролирует все возможные отклонения, искажения или изменения реальности.

Далида зло отбросила изжеванную травинку в сторону. Она никак не ожидала, что очутится в самом горячем и самом опасном месте Вселенной. Ей могли поручить задание в тысяче других миров, но их угораздило послать её именно сюда!

«Чем я лучше?! – хотелось воскликнуть силирианке. – Я самая обыкновенная, средняя, середнячок!»

Кхаакр отчетливо видел, что происходит с молодой женщиной, видел и молча расстраивался. Как он и предполагал, она ходила по грани. Еще чуть-чуть, и Далида могла стать отступницей. Но в потоке переплетения реальностей Ведущий Сектора отчетливо видел, что именно у нее есть больше всего шансов отыскать… потерянных, или отступника, или Шиара…

Все определения, как ни странно, переплетались в клубок вероятностей. А это значило только одно, что, пройдя через Мир Идей, Шиар, Странница и Актон Гакар теперь связаны. Потянись за одним, и тут же отыщутся другие.

– Что же мне теперь делать? – с легкими истерическими нотками уточнила Далида. – Искать Шиара?

– Искать наших.

Кхаакр знал это совершенно точно. Они должны найти их первыми!

 

10

Елена с интересом проводила взглядом удаляющийся силуэт мотоциклиста в черном. Что-то в нем её заинтересовало. Ей захотелось так же, на скорости, с бьющим навстречу ветром…

Елена удивилась внезапному порыву. Экстремальными видами спорта она раньше никогда не увлекалась и на мотоцикле даже не сидела… Откуда такое желание?

Елена пожала плечами и поспешила в свою палату докладывать Апельсинке-Вике, что никакой старой любви ей не встретилось.

Если, только новая…

Елена широко улыбнулась. Анатоль ей показался приятным молодым человеком, странноватым немного, но интересным. Даже помог девушке пробраться обратно на территорию для пациентов. Былой уверенности, что она спокойно пройдет мимо охраны на обратном пути у Елены не оказалось. Вернее, Елена совершенно точно знала – номер не пройдет!

Но рядом был Анатоль с мультипропуском, и они аккуратненько просочились вдвоем через вертушку КПП. Теперь Елена бодро вышагивала по идеальному газону в зоне парка для пациентов. Наперерез ей шел медбрат Игорь. Поравнявшись с девушкой, он резко бросил:

– Не делай так больше. Только не сейчас! Слишком опасно…

– Что?

У Елены округлились глаза. Она попыталась развернуться, догнать Игоря, но тот уже устремился прочь.

«Да что не делать-то?» – хотела спросить Елена. Девушке стало понятно, что речь идет о её похождениях в зону парка для персонала. Только что как именно она сделала, Елена сама так и не смогла понять.

Вивьен проводила взглядом уезжающего Стаса.

«Красавчик!» – невольно отметила про себя молодая женщина. По цене они со Стасом договорились. Вивьен была неприятно удивлена: сколько сейчас стоит информация! Но информация на подошедшего мужчину, который появился перед её столиком сразу после ухода Стаса, ей была определенно нужна. Не просто нужна – жизненно необходима! Вениамин Собко – так звали новоприбывшего человека. Во всяком случае, именно под этой фамилией его знали в НИИ, и именно под этой фамилией в третьем отделении, отделении Вивьен, лежала его дочь.

Вивьен его побаивалась гораздо больше главы НИИ Базеля.

Их знакомство с Собко началось неожиданно, в кабинете Вивьен. Вениамин Собко зашел туда в составе охраны из пяти человек. В небольшом кабинете Вивьен тут же стало трудно не то что перемещаться, а даже дышать. Затем Вениамин щелкнул пальцами, и один из охранников достал здоровенный чемодан, открыл его и принялся лихо что-то монтировать.

– Не люблю камеры… Я на них плохо получаюсь, – улыбнулся Вениамин, посверкивая передним золотым зубом.

Когда охранник подал знак, что все в порядке, Собко уже будничным деловым тоном продолжил:

– У нас к Вам интересное и многообещающее предложение… – затем Вениамин дал охране знак испариться.

Когда в кабинете их осталось всего двое, Вивьен и он, Собко продолжил:

– Я всего лишь посредник. Предложение не от меня, но уважаемые люди хотят с Вами сотрудничать… В рамках Ваших последних достижений.

Вивьен удивленно подняла сначала одну бровь, затем вторую. Она никак не ожидала, что с предложением о сотрудничестве к ней могут прийти прямо в кабинет секретного НИИ.

Точно поняв её недоумение, Собко продолжил:

– Я же говорю: уважаемые люди. У них свои возможности… Техника надежная, – Вениамин уверенно похлопал по чемодану с оборудованием. – Для всех я к Вам как папа пациентки пришел.

От улыбки Вениамина Собко у Вивьен неприятно засосало под ложечкой. Она привыкла к другому типу людей: тонким, хитрым, изощренным игрокам. А сейчас перед ней сидела грубая сила – каток, который мог закатать в асфальт, если только покажется, что что-то идет не так. Сначала закатает, а потом подумает: «А было оно так необходимо?»

Тогда, в кабинете, Вивьен отреагировала бурным возмущением и отказом. Возмущалась ли полуфранцуженка на самом деле? Нет! Ей было интересно, как «уважаемые люди» поступят дальше. К тому же… Вениамин свято верил в свой чемодан, но это вовсе не значило, что в силу противоподслушивающих свойств поверила Вивьен. Одним словом, доктор Петрова подстраховалась.

«Уважаемые люди» не замедлили себя ждать. Очередных гостей Вивьен встретила на выходе из кафе возле своего дома. Двое подтянутых парней взяли её под руки с двух сторон и культурно предложили проехать.

Когда Вивьен развязали глаза, она обнаружила себя в небольшом сером кабинете без окон, с железным столом и двумя железными стульями. Все прикручено к полу. Через некоторое время, виновато улыбаясь, в комнату протиснулся Вениамин Собко. Не то чтобы он был грузным. Вениамин, надо отдать должное, в свои пятьдесят с хвостиком был подтянут и подкачан. Просто фигура его была настолько широкой и громоздкой, что в его присутствии всегда становилось тесно.

– Жаль, что так получилось… – Собко, извиняясь, улыбнулся золотым зубом. – Но хотелось бы продолжить разговор.

Вивьен попыталась изобразить оскорбленную. Вениамин отреагировал спокойно. Достал из чемоданчика толстую папку и выложил перед доктором Петровой.

– Здесь все про Вашего отца. Где живет, кем работает… Полное досье. Плюс три миллиона в твердой валюте. И это всего лишь за небольшое одолжение…

Вивьен судорожно облизала губы и попыталась схватить досье. Но Вениамин, с удивительной для его комплекции проворностью, отодвинул досье на край стола:

– Мы договорились?

Вивьен лихорадочно соображала.

На самом деле от нее не просили ничего сверхсложного. От нее всего лишь хотели получить в распоряжение особенного пациента. Ей требовалось просто отпустить пациента домой и сообщить «уважаемым людям» адрес.

Проще не придумаешь!

Только вот незадача – им действительно нужен был пациент с ярко выраженными возможностями, которыми объект мог полностью (!) управлять. А у Вивьен такого пациента не было, вернее, была одна на примете… Но Вивьен требовалось её каким-то образом обучить сознательно оперировать своими возможностями.

Легко сказать!

На самом деле доктор Вивьен Петрова была талантлива. Именно за это её терпел Базель. Вивьен кожей чувствовала, как глава НИИ её недолюбливает. Но результаты, которых ей удалось добиться, впечатляли.

Вивьен научилась выделять и расшифровывать по тонким телам, какие именно особенные способности наиболее ярко выражены в том или ином пациенте. До этого другим достичь подобного даже близко не удавалось. А Вивьен смогла! Пришла и за четыре года – смогла!

Теперь Базель ставил перед ней другую задачу. И эта задача Вивьен пугала, откровенно пугала. Артур Базель, по каким-то только ему ведомым причинам, был уверен, что способности можно переносить на других людей.

Вивьен готова была необычные способности обнаруживать, идентифицировать, вычленять, гасить, усиливать – все, что угодно, но никак не переносить на другие объекты!

Сейчас в работе доктор Петрова откровенно буксовала. Она об этом знала. Базель об этом знал. Знал и злился, потому как более талантливого сотрудника по данному направлению у него даже близко не было.

Тогда в серой комнате с прикрученными стульями Вивьен и решила, что лучше согласиться на уговоры «уважаемых людей» и сделать возможное, нежели биться головой об стенку и пытаться выполнить задачу Базеля. В первом случае ей мало что грозило и предлагались большие деньги вкупе с информацией об отце, которого она долгие годы разыскивала. Во втором случае – Вивьен сильно сомневалась в возможности выполнения поставленной Базелем задачи. А «невыполнение поставленной задачи» грозило поставить крест на её карьере.

И Вивьен, конечно же, согласилась.

Сейчас Вениамин Собко сидел с доктором Петровой в открытом кафе НИИ, рядом красовался волшебный чемоданчик, с которым Собко никогда не расставался, и буднично спрашивал Вивьен о ее достижениях, точно интересовался прогнозом погоды.

– Что с человеком? Подобрали? – Вениамин залпом опорожнил стакан с лимонадом. При Вивьен, насколько она помнила, он никогда не употреблял алкоголь. Даже когда Вивьен заказывала вино, чтобы снять стресс от игры на два фронта.

«Точно, здоровье бережет!» – замечала молодая женщина, зло глотая вино вместо успокоительного. А мне приходится вертеться как белка в колесе. И вместо прямых обязанностей по линии НИИ подрабатывать халтуркой на стороне. Правда, мысль о предлагаемой сумме существенно грела Вивьен, к тому же доктор Петрова уже получила весьма внушительный аванс.

– Девушка находится в одной палате с Вашей дочерью, – ответила Вивьен задумчиво. – У них должны быть сходные способности. Во всяком случае, обследования, которым я её подвергла, говорят о девяностопроцентной вероятности…

– Времени мало… – с нажимом произнес Собко. И принялся задумчиво разглядывать грани стакана, из которого только что выпил лимонад. – Время поджимает… Сколько может занять подготовка? Нам нужно, чтобы она полностью владела собой.

Вивьен с силой потерла виски.

«Кто бы еще знал, сколько займет подготовка!» – подумала женщина раздраженно.

– Я не помидоры выращиваю, – произнесла Вивьен гулко. – Я делаю то, о чем другие даже мечтать не смеют!

Вениамин поцокал языком и согласно кивнул.

Вивьен хотела, чтобы он перестал уже на нее давить, переключился на тему о дочери… Но Собко точно забыл, что полгода назад поместил в НИИ свою единственную дочь. Раньше он действительно приходил сюда для того, чтобы её навестить. А теперь являлся исключительно для расспросов Вивьен на тему «Как идет подготовка нужного объекта».

– А дочь Вас не волнует? – не удержалась Вивьен от вопроса.

Она не собиралась заводить детей в обозримом будущем – дети её не сильно привлекали. Но все же холодность Собко удивила даже её – прожженную карьеристку.

– Ах, дочь… – рассеянно заметил Собко. – Я удовлетворен тем, что Вы добились стабилизации её эмоционального состояния.

– Нам нужна такая же, только стабильная! – опять с нажимом проговорил Вениамин, возвращаясь к своей теме. – Такая же! Но адекватная, с нормальной памятью!

– Соседка лучше… – Вивьен усмехнулась. – Много лучше!

 

11

После двадцати одного все затихало в крыле пациентов секретного НИИ. Слышны были только гулкие шаги медсестер и приглушенные голоса дежурных охранников. Отделение для пациентов медленно погружалось в сон.

Все готовились ко сну, кроме Елены. В молодой девушке неожиданно забурлила кровь. Недавний успех в парке, когда ей удалось проскользнуть мимо охранников, вселил в нее уверенность.

Елене хотелось на волю, в клуб, кафе, на дискотеку… Просто глотнуть воздуха свободы! Да и листок с номером мобильного Анатоля жег её ладони. И Елена решила, что прогулять одну ночь в городе, вместо того, чтобы спать в клинике, гораздо приятнее! Тем более, что в последнее время никаких странностей она за собой не замечала. А еще ей хотелось сделать назло! Назло матери и отцу: матери – за то, что отправила сюда и даже ни разу не навестила; отцу – за то, что во всем поддерживал решения матери, даже если был внутренне с ними не согласен.

Вика-Апельсинка увлеченно дочитывала книгу про индейцев. А Елена в который раз придирчиво оглядывала себя в зеркало. Джинсы и футболку с рубахой, в которых она приехала в клинику, у нее никто не отбирал. Забрали только обувь, и вместо нее выдали вполне симпатичные ботиночки. Потому Елена накрасила погуще ресницы, надела свою одежду и выпорхнула из ванной в комнату.

Путь ей предстоял через балкон первого этажа. Как она поняла ранее, никаких особых преград на пути ей не должно было встретиться. Главное – поскорее пересечь открытое пространство зеленой лужайки перед зданием, а потом можно смело пробираться по густым зарослям к дороге. Для вертушки КПП Елена приготовила зажатый в руке второй мультипропуск Анатоля, который тот тайком вытащил у отца.

Вика оторвалась от книги и удивленно ойкнула.

– Мммм…. Плохая идея… – заметила девочка-подросток, с сомнением поглядывая на приготовления Елены.

– Не собираюсь торчать тут безвылазно полгода! – бросила Елена, а потом смутилась.

Фраза прозвучала как укор Апельсинке. А девочка ни в чем не была виновата. Её, как и Елену, сдал сюда отец. А теперь не торопился забирать обратно.

– Они тебя обязательно поймают, – поджала губы Вика. – Всех ловят…

Елена с сомнением уставилась на подростка. Апельсинка сегодня была рассудительна как никогда.

– Прорвемся! – наигранно весело воскликнула Елена и помахала мультипропуском перед носом Вики. Девушку в самый последний момент тоже начали одолевать сомнения. Вроде бы секретный институт, а охраны не так уж и много…

Вика насупилась еще больше. Казалось, она что-то хочет сказать, но никак не может построить фразу.

– Ты, – начала Апельсинка, – ты там поосторожнее… – наконец выдала девочка-подросток и безучастно повернулась спиной.

Елена несколько мгновений простояла в нерешительности от странной реакции Апельсинки. Она-то была уверена, что все выйдет весело! Вика будет за нее болеть и делать ставки, как далеко Елене удастся добраться, или Апельсинка присоединится к маленькому ночному побегу… Но, чтобы так – повернуться спиной…

– Ну, до утра! – буркнула Елена скорее себе под нос, нежели обращаясь к девочке, выключила свет и выскользнула на балкон.

Вокруг все было тихо и спокойно. Поляна впереди хорошо освещалась, но как прикинула Елена, ей вполне хватит нескольких секунд быстрого бега, чтобы пересечь открытое пространство.

Елена несколько раз глубоко вздохнула и проворно спрыгнула с балкона. Выпрямившись, девушка потратила долю секунды, чтобы прислушаться. Вокруг по-прежнему было тихо. Еще раз глотнув воздуха, точно собираясь нырнуть с головой в воду, Елена помчалась со спринтерской скоростью по поляне. Девушке даже показалось, что сегодня она поставила рекорд по быстроте бега! Так быстро она не бегала даже на университетских соревнованиях! Добежав до густых зарослей, Елена плюхнулась на четвереньки. В левой пятке что-то нестерпимо саднило.

– Черт! Черт… – выругалась девушка в сердцах и попыталась разглядеть в полумраке кустов, что же случилось с её пяткой.

Сняв ботинок, Елена принялась рассматривать стопу. Там красовался маленький багровый след размером с копейку. На глазах у Елены багровый кружок начал увеличиваться в диаметре.

– Вот ведь! – Елена толком не поняла, откуда след, зато у девушки получилось дико разозлиться. – Ненавижу этот чертов институт и ваши долбаные ловушки! – прошептала Елена в сердцах, стиснула покрепче зубы и попыталась осторожно встать на ногу. Ей это удалось. Чуть прихрамывая, девушка побежала через кусты к КПП.

На КПП – месте, которое она боялась проходить больше всего, – ничего особенного не произошло. Елена приложила пропуск, вертушка поддалась, и девушка беспрепятственно выскользнула в зону парка для персонала.

Елена опять перешла на трусцу. Бег сегодня давался ей на удивление легко. Она почти забыла про раненую стопу. Ноги несли её вперед, легкие работали идеально, сердце стучало четко и ровно. Елене даже показалось, что она может пробежать несколько километров и не запыхаться.

Так, спустя полчаса, пробежав вдоль дороги, которая вела к НИИ, Елена выскочила на общую трассу – во всяком случае, именно так подумала девушка. Но трасса оказалась совершенно пуста.

Несколько минут Елена шла вдоль дороги. Наконец, вдалеке замаячил свет фар. Беглянка приободрилась и подняла руку, чтобы голосовать.

Послышался мягкий шорох шин. Темно-синяя BMW затормозила напротив девушки. Через тонированное стекло Елена разглядела женский силуэт и без дальнейших раздумий уселась на переднее сидение.

Когда девушка развернулась к водителю, машина уже набирала ход, а затем круто развернулась и поехала в сторону исследовательского института.

Елена вскрикнула и попыталась открыть дверцу. Дверь оказалась заблокирована.

Наконец в полумраке Елена разглядела: за рулем сидела и спокойно докуривала тонкую дамскую сигарету доктор Петрова.

* * *

Вивьен в очередной раз стряхнула пепел в приоткрытое окно автомобиля и опять глубоко затянулась.

– Ну, добрый вечер… – рыжеволосая довольно усмехнулась.

– Не уверена, – произнесла Елена побледневшими губами. – Что мне теперь за это будет?

Вивьен покрутила в изящных тонких пальцах недокуренную сигарету, а потом выбросила в окно.

– За нарушение внутреннего распорядка не отпускают домой, – ответила доктор Петрова едко.

Елена облизала пересохшие губы:

– Но… как Вы… узнали…

Рыжеволосая коротко хохотнула и озорно блеснула глазами:

– Не ожидала, – произнесла Вивьен вместо ответа. – Не ожидала!

– Не надо было садиться в первую попавшуюся машину! – в сердцах произнесла Елена и отвернулась к окну. За стеклом распростерлась бескрайняя ночь, только фары авто выхватывали и ярко освещали кусочки пейзажа.

Доктор Петрова никак не отреагировала на реплику девушки. Так, в полном молчании, они доехали до ворот исследовательского института. Вивьен аккуратно припарковала машину в зоне для персонала и взяла девушку под локоть.

– Сделаем вид, что ничего не было… Ты никуда не сбегала, – произнесла Вивьен и повела девушку внутрь.

Елена не сопротивлялась, только понуро следовала за врачом. Пятка неприятно ныла.

– Вы когда-нибудь спите? – спросила Елена, когда они зашли в третье отделение.

Вопреки ожиданиям Елены, доктор Петрова повела девушку не в палату, а в сторону исследовательского центра.

– На твое счастье я сегодня дежурная, – вместо ответа констатировала Вивьен и принялась колдовать над замком для входа в лабораторию.

Когда они оказались внутри, Вивьен жестом предложила девушке проследовать на кресло с множеством проводков, датчиков и счетчиков.

– Прямо ночью?! – не удержалась Елена от возгласа.

Доктор Вивьен Пертова уже энергично выстукивала пальчиками по клавиатуре, настраивая оборудование на работу. Вопрос девушки заставил Вивьен оторваться от многочисленных мониторов.

– Знаешь, что с твоей пяткой? – произнесла Вивьен. – Ты получила дозу сильнейшего успокоительного. По сути, через несколько метров ты должна была свалиться без чувств и мирно заснуть. Вместо этого… – Вивьен рассказывала и все больше входила в азарт. Лицо полуфранцуженки заметно раскраснелось. – Вместо этого ты, точно спринтер, бегаешь по лесу!

После недолгой паузы, глядя на ничего не понимающую девушку, доктор Петрова добавила:

– Мне интересно, как твой организм справился с Лоранормилом вкупе с Донарбуталом. Гремучая смесь, которую никто еще не выдерживал. Все без исключения валились с ног… Только не ты…

Доктор Вивьен Петрова удовлетворенно кивнула, еще раз щелкнула по клавиатуре и уверенно произнесла:

– Что ж, начнем!

Елена зажмурила глаза. Все это обилие проводов и мигающих лампочек ей категорически не нравилось.

– Расслабься… – произнесла Вивьен почти ласково.

Немигающие бархатисто-темные глаза доктора впились в экраны. Несколько минут в задумчивости и полном молчании Вивьен наблюдала графики.

– Ерунда какая… – наконец констатировала Вивьен и внимательно посмотрела на девушку.

– Что-то не так? – Елене стало совсем нехорошо.

Вивьен Пертова задумчиво постучала пальчиком по столу. Потом развела руками:

– Если бы я сама не была свидетелем твоего сумасшедшего бега через кусты… Я бы сказала: ты самая обычная девушка, каких миллиарды. Теперь даже графики тонких тел указывают на самую заурядную личность… – Вивьен Петрова уперла руки в боки и уже говорила, кажется, больше для себя. – Еще несколько дней назад… Несколько дней назад! Я возлагала на тебя огромные надежды! Ты казалась идентичной Виктории Собко! А теперь… Полный ноль! И что я скажу?! У меня никого нет?! Девушка просто умеет перерабатывать снотворное?!

Вивьен принялась расхаживать по кабинету взад и вперед. Руками она нервно теребила пачку сигарет и зажигалку. Затем, словно только что заметив в руках сигареты, Вивьен резко подошла к окну и распахнула его настежь. Потом схватила из дальнего угла ручку от швабры (видимо она специально стояла там для подобных случаев) и с силой ткнула концом в противопожарную систему. На пол посыпались осколки. Удовлетворенно хмыкнув, Вивьен с наслаждением раскурила тонкую сигарету и глубоко затянулась. Потом почти спокойно устроилась в огромном кресле и принялась неспешно курить.

Сквозь завесу дыма Елена видела глаза доктора Петровой. Они то лихорадочно метались по лаборатории, то хищно прищуривались, то замирали.

– Может, и вправду отпустить тебя домой? – произнесла Вивьен в задумчивости.

Елена тут же приободрилась.

– Я нормальная?! – воскликнула девушка. – Я действительно стала нормальной?

– Дура! – едва слышно процедила Вивьен сквозь зубы и более громко добавила. – Я бы на твоем месте так не радовалась! Что толку быть нормальной? Я всю жизнь мечтала быть лучше других…

Елена промолчала. Взгляды на жизнь доктора Вивьен Петровой ей были сейчас совершенно не интересны. Её больше заботило…

Пока Доктор Петрова пребывала в задумчивости и пересматривала данные на мониторах, Елена сняла ботинок и внимательно обследовала пятку. На стопе не осталось никаких следов. Нога совершенно не болела. Елена принялась изучать больничную обувь.

– Все дело в них? – спросила девушка требовательно и выставила перед собой снятый ботинок.

Вивьен бросила короткий взгляд, хмыкнула:

– Умная девочка… Не ошейники же вам вешать…

Елена скривилась как от кислого лимона – новость пришлась ей не по вкусу. Девушка попыталась аккуратно оторвать подошву. Если в ботинке и находилось следящее устройство, то именно там.

Вивьен в этот момент полностью игнорировала манипуляции девушки. Она, в который раз, проверяла данные обследований Елены.

Полученный аванс от «хороших людей» она успешно потратила. Теперь Вивьен не могла расторгнуть соглашение и вернуть деньги.

Доктор Петрова начала паниковать. Вполне реальное дело, которое ей предложил Вениамин Собко, теперь все больше казалось трудным, фактически невыполнимым. А Собко все настойчивее требовал от доктора Петровой результатов. Вивьен чувствовала, будто попала в ловушку, и та захлопнулась, не оставляя Вивьен шансов выбраться.

Первый пациент, на способности которого Доктор Петрова возлагала большие надежды, впал в глубокую депрессию и дважды пытался покончить с собой. Бедолагу всякий раз спасали, но для Собко он стал непригодным. Вениамин хотел получить от Вивьен прежде всего стабильного пациента с особым видом способностей.

Доктор Петрова переключилась полностью на Елену…

Еще совсем недавно Вивьен рассмотрела в девушке удивительные задатки, к тому же та производила впечатление вполне адекватной…

А теперь…

Вивьен некого было предложить Вениамину Собко! При огромном количестве пациентов нужных способностей больше не наблюдалось!

Два пациента – и два промаха!

Что же Вивьен делала не так? Доктор Петрова принялась анализировать.

Возможно, с первым объектом она перестаралась… Чрезмерная нагрузка привела к дестабилизации…

А второй пациент… Вивьен посмотрела на Елену: «Может, не все потеряно?»

Иногда способности пропадали, иногда возвращались…

Вивьен приняла решение:

– По выходным можешь уезжать домой.

Девушка с сомнением посмотрела на доктора. В руках Елена держала разодранный ботинок, в подошве которого теперь виднелись детали разработанного лично Вивьен механизма.

– Замечательно, теперь ты знаешь… – доктор Петрова пожала плечами и внутренне улыбнулась. Елена её приятно удивила: девушке удалось разобрать подошву из сверхпрочного материала.

«Не все потеряно!» – теперь уже уверенно подумала Вивьен, а вслух произнесла:

– Отдохнешь в знакомой обстановке… Расслабишься… А в понедельник к восьми утра приедешь сюда, и мы продолжим работу. Договорились?

– Мать думает, Вы меня лечите от странностей, – заметила девушка, бросив на доктора Петрову неожиданно пронзительный взгляд.

Вивьен постаралась говорить ровно и спокойно.

– Я стараюсь, чтобы твоя психика обрела стабильность. Если у тебя есть таланты, глупо от них избавляться… Не так ли?

– Моя мать ожидает, что я выйду из клиники и стану той девочкой, что была два года назад…

– Твоя мать хочет невозможного, – Вивьен попыталась мило улыбнуться. – Мы никогда не станем прежними. Жизнь нас меняет…

– И нужно под нее подстраиваться? – закончила Елена.

– Ты взрослеешь.

– Приходится. – Елена сняла второй ботинок и аккуратно положила их на стол перед доктором Петровой. – Больше никаких институтских ботинок. Предпочитаю свою обувь.

Фраза прозвучала не как пожелание, а как условие.

И Вивьен не нашлась, что ответить. Елена подловила доктора Петрову на обмане своей матери. Елену поместили в клинику только ради одного – сделать стопроцентно нормальной. И если Елена дома хотя бы заикнется, что в исследовательском институте способности, наоборот, пытаются развить…

– Я не против способностей, – после паузы, озвучила девушка, – но мне они доставляют дискомфорт. Они проявляются спонтанно… Не вовремя… Я предпочитаю их… Контролировать.

В глазах девушки Вивьен неожиданно разглядела абсолютное спокойствие и холодный расчет – точно она посмотрела в зеркало. Вивьен всегда считала одним из своих талантов умение мыслить трезво, с холодной головой. И эта девчонка сейчас не паниковала, не просила и не заискивала. Она знала свои позиции и спокойно сообщала условия игры.

– Я смогу тебя научить, – доктор Петрова постаралась говорить как можно увереннее. – Со следующей недели мы сможем приступить к тренировкам…

– Почему Вы так заинтересованы в моих возможностях? Вопрос поставил Вивьен в тупик, и доктор Петрова предпочла его проигнорировать. Не хватало еще, чтобы эта девчонка начала ею управлять.

 

12

Анатоль положил трубку на место и отбросил визитку в самый дальний угол своей шикарной квартиры в самом центре Москвы. Сын Бориса Гольберга – совладельца нефтяной компании – мог позволить себе подобные апартаменты. Квартира больше напоминала не жилье молодого человека, а музей современного искусства. В последнее время Анатоль всерьез увлекся коллекционированием картин современных, но очень модных и дорогих художников. В самом центре гостиной висело огромное полотно Эдуарда Непомнящего. Удивительное по красоте и мощное творение гения современности привносило в атмосферу квартиры сына миллионера ощущение загадки. Картина называлась «Вселенная».

Анатоль не мог он нее оторваться. Картина притягивала его взор, помогала уходить от суетной реальности, будоражила, вдохновляла… Молодой человек по-прежнему прожигал свою жизнь в клубах, подпольных казино, дискотеках, ресторанах… Но потом, придя домой из очередного клуба, Анатоль ложился на ворсистый ковер посреди гостиной и часами не сводил глаз с картины.

Борис Гольберг, найдя сына в очередной раз в стельку пьяным и разглядывающим монументальное творение Эдуарда Непомнящего, поклялся изрезать полотно на мелкие кусочки и смыть в унитазе. Но потом врожденная рассудительность и практичность все же остановили Бориса Моисеевича от уничтожения шедевра, за который его сын додумался выложить баснословные деньги.

«Картина совершенно не виновата в сумасшествии сына», – заключил Гольберг-старший и смирился с присутствием в гостиной «Вселенной».

В последнее время Анатоль вел себя, мягко говоря, странновато. Мог неожиданно перевести разговор на другую тему, ни с того ни с сего вспомнить, как на него покушались и как его спасла телохранительница…

«Лёка, кажется…» – вздыхал Гольберг и предпринимал очередные попытки разыскать девушку. Но все оказывалось безрезультатно.

Открыто Анатоль никогда не вспоминал телохранительницу и бывшую подружку. Даже запрещал о ней говорить. А потом молча шел на выставку или аукцион, покупал очередную картину Эдуарда Непомнящего (произведения художника успокаивали Анатоля), напивался и в пьяном бреду начинал разглагольствования о своем чудесном спасении.

Анатоль поймал себя на том, что опять рассматривает картину. Там в глубине космоса сияли звезды, туманности и… крошечные островки жизни. Эдуард в своем интервью назвал странные образования Станциями Жизни. Художник посвятил космосу и Станциям целую серию своих работ, большинство из которых теперь красовались на стенах в апартаментах Анатоля.

– Вот ведь, зараза! – выругался Анатоль, пролив на сумасшедше дорогой ковер не менее дорогое шампанское.

Молодой человек посмотрел на опустевший фужер в своей руке и направился к бару за очередной порцией выпивки. Начинать вечер пятницы он предпочитал с легких напитков. По дороге взгляд опять упал на валявшуюся в углу карточку с номером врача засекреченного НИИ. В том институте была… Елена, так похожая на…

Анатоль не совсем трезво мотнул головой и принялся наливать в фужер шампанское. Карточку НИИ ему, конечно же, выдали не для связи с неожиданно повстречавшейся ему незнакомкой, что-то записывающей в тетрадку на скамеечке под кронами клена… Просто его отец Борис Гольберг попытался предпринять очередную попытку по лечению сына от алкоголизма. Кто-то из высокопоставленных знакомых сообщил миллионеру, что в институте имеются уникальные разработки.

Неожиданно зазвонил телефон. Анатоль уставился на незнакомый номер. Долго соображал и прикидывал, кому же он мог всучить номер своего мобильника на последней вечеринке, плавно перешедшей в оргию.

Телефон продолжал натужно играть мелодию звонка.

Не ожидая ничего хорошего, Анатоль осторожно поднес трубку к уху, нажал на прием звонка. Его сиплое «а-л-л-л-о-о…» больше походило на предсмертные хрипы умирающего.

– М-м-м… – не менее выразительно послышалось из трубки. – М-м-м, Анатоль?

– Я…

– Заедешь за мной? Мы…

– Не имею не малейшего желания заезжать… Один вечер, проведенный вместе, еще не повод делать из меня водителя!

– Что?!

На том конце трубки девичий голос начал звенеть от возмущения:

– Нечего было визитки оставлять! Тебе самое место в нашем НИИ, в палате психов!

Послушались короткие гудки.

Анатоль несколько раз моргнул. Что-то этот разговор ему напоминал. Вернее, кого-то. Так он начинал ругаться с полуслова только с…

«Звонили из НИИ… – наконец сообразил молодой человек. – Лёка? ЛЁКА!!!»

– Твою ж мать… Перемать… за ногу… Да чтоб вас всех!..

Анатоль нажал на соединение с последним входящим номером. Через несколько секунд в трубку ему культурно поведали, что данный номер не существует.

– Вот черт… Черт! Точно!.. Лёка звонила!

Анатоль схватил валяющуюся на полу визитку секретного НИИ с номером доктора Вивьен Петровой и с молниеносной скоростью начал набирать нужные цифры.

Елена стояла на крыльце секретного НИИ и с сомнением поглядывала на пустую дорогу. Как назло, мать сегодня до глубокой ночи заседает на совещании в правительстве с самим президентом, отец – в командировке, в Дании… Вот уж кого Елена совершенно не хотела видеть, так это своего брата-близнеца. К тому же, тот наверняка укатил в Лондон.

Оставался новый знакомый Анатоль.

«Уж лучше этот странный Анатоль…» – подумала про себя девушка. Больше вызывать в НИИ она никого не хотела и не могла. Такси не положено по правилам НИИ. Близким родственникам семья сообщила, что Елена уезжает путешествовать. Ставить в известность родных, что дочь ложится к мозгоправам, родители не хотели.

Другое дело – Анатоль. Он-то уже знает, что новая знакомая – пациентка закрытого института…

«Да, хам. Но до дома подбросить сгодится», – заключила девушка.

После грубого ответа молодого человека на звонок Елены единственным желанием девушки было запустить трубкой наглецу в физиономию. Но потом пришла логика: забирать девушку из НИИ оказалось больше некому, а проводить еще одну ночь в застенках секретной лаборатории… Пока мать её не заберет… Уж лучше Анатоль!

Тем более, Анатоль тут же перезвонил доктору Петровой, долго извинялся и просил как-то связать его с Еленой.

Елена смотрела на дорогу. Опять пришло недавнее чувство: желание свободно, точно ветер, мчаться по трассе, рассекать воздух, вбирать в себя ночь… разрезать темноту светом фар…

Тело девушки точно начало вибрировать. Елену охватило головокружительное предвкушение. Невыразимое… Манящее… Безудержное…

Анатоль весьма плавно и умело подкатил к центральному входу в секретный институт на «Porsche Spyder».

Вивьен, стоявшая рядом с Еленой, едва заметно хмыкнула. Уж слишком пижонское авто выбрал Анатоль для «просто подвезти девушку до дома». Именно так сформулировала Вивьен просьбу к Анатолю.

– Вечер добрый! – Анатоль расплылся в широкой улыбке, адресованной одновременно и доктору Петровой, и Елене.

Про себя Анатоль твердо решил, что лучше с доктором подружиться, раз уж та вверяет ему Лёку. Анатоль по-прежнему про себя продолжал звать Елену только так и никак иначе – Лёка!

Вивьен в ответ доброжелательно кивнула. При общении с Анатолем она никогда не сбрасывала со счетов миллионы Гольберга-старшего.

«На сколько я его старше?.. Какие-то шесть-семь лет… Мелочи с нынешними возможностями косметологии!» – в который раз подумала про себя доктор Вивьен Петрова. Не то чтобы Вивьен всерьез собиралась замуж – для этого она была слишком увлечена своей работой. Просто она любила дорогие вещи… деньги и статус… Сын миллионера вполне подходил под её потребности, поэтому она на удивление мило улыбнулась Анатолю и игриво поправила рыжую прядь волос:

– Может, в следующий раз задержишься у нас чуть дольше? – заметила молодая женщина, украдкой поглядывая на Елену и прикидывая, может ли девушка составить ей конкуренцию в задуманном плане по обольщению сына миллионера.

Елена тем временем с нескрываемым любопытством разглядывала машину Анатоля. «Porsche Spyder» произвел на Елену на удивление сильное впечатление. Раньше девушка никогда не проявляла интереса к автомобилям и смотрела на них исключительно как на средство передвижения. Но теперь!..

Елена рассматривала дорогую спортивную машину с замиранием сердца, представляя, какая мощь таится под капотом, насколько это сложный и тонко отлаженный механизм. Чего можно добиться от «Porsche Spyder» при умелом управлении…

Анатоль тем временем весь подобрался от вопроса доктора Петровой. Будь его воля, он бы схватил Лёку за руку, впихнул в машину – и был таков. Но… доктор Петрова могла ему еще пригодиться, поэтому Анатоль глубоко вздохнул, нахмурился, посмотрел прямо в глаза Вивьен и… У молодой женщины глаза оказались на удивление бархатистыми, влажными… манящими…

«Может, у этой докторши и стоит немного полечиться?..» – помимо воли пронеслось в голове Анатоля. Все же молодой прожигатель жизни, кроме пунктика под названием «Лёка», основную часть времени представлял собой гремучую смесь: донжуана, романтика, гуляки, дебошира, сорвиголовы и заправского ловеласа! А эта рыжая докторша неожиданно произвела на него впечатление – сейчас она стояла перед ним совсем другая. Не как в прошлый раз, когда Анатоль приезжал в клинику с отцом: деловая, собранная, строгая.

Сейчас Вивьен была одета в легкое платье, волосы распущены, минимум косметики, губы влажные, чуть приоткрыты… Глаза так и манят… Анатоль знал толк в женских взглядах – этот обещал ему райское наслаждение…

Анатоль галантно склонился – он это умел – и страстно поцеловал самые кончики пальцев Вивьен. Будь его воля, он бы попробовал эти пальчики на вкус прямо сейчас: такие ухоженные, кожа нежная…

«Да она же сама хочет!» – понял Анатоль с абсолютной ясностью. Останься они одни, без свидетелей – эта резвая кобылка была готова ему отдаться прямо на ступеньках!..

– До скорой встречи… – промурлыкал Анатоль с улыбкой мартовского кота и отпустил пальчики Вивьен. Молодому повесе нравилось и всегда заводило, когда женщины хотели его настолько откровенно: не смущаясь и не стесняясь.

– Я могу сесть за руль? Права у меня есть… – голос Лёки вырвал Анатоля из мира эротических мыслей.

Молодой человек встрепенулся и еще раз посмотрел на доктора Вивьен Петрову.

– Да, конечно! – ответил он громко, а сам продолжал глазами раздевать молодую женщину-врача. То, что он увидел её впервые в медицинском халате, даже прибавляло пикантности их возможным дальнейшим отношениям.

«Доктор будет меня лечить, а я буду её пользовать…» – теперь мысль о возможном лечении Анатолю даже понравилась.

Когда Анатоль плюхнулся рядом с Еленой, которая заняла место водителя, мысли его витали далеко от Лёки – объекта его двухлетнего сумасшествия.

«Porsche Spyder» двинулся с места аккуратно – не быстро и не медленно. Елена только осваивалась за рулем, примерялась, приглядывалась, старалась почувствовать всю мощь и силу, все совершенство, которое вложили в автомобиль механики.

А потом Елена нажала на педаль газа с большей уверенностью. Мир вокруг нее изменился. И девушка не почувствовала ничего незнакомого или чуждого. Мир вокруг переменился удивительно привычно и понятно. Просто она ощущала каждой клеткой время и пространство вокруг. Она чувствовала скорость и легчайший поворот руля. Авто перестало быть машиной. «Porsche Spyder» превратился в продолжение её самой, подчиненное её воле и желаниям. И сейчас Елена хотела наслаждаться скоростью!

Дорога, ведущая от засекреченного НИИ, была ровной, гладкой, манящей, приглашающей… к гонке!

Елена отдалась своим чувствам. Первый поворот она прошла, значительно снизив скорость, аккуратно, еще приноравливаясь. А потом… нажала педаль газа и растворилась в ощущениях…

Со стороны незнакомому наблюдателю могло показаться, что за рулем оказался лихач. Но это было не так. Елена чувствовала дорогу, чувствовала скорость. Каждый маневр являлся не случайным везением, и машина после очередного головокружительного виража вновь уверенно продолжала свой ход, каждый поворот руля был четко выверен.

Авто на сумасшедшей скорости выскочило на оживленную трассу. Елена, почти не отпуская педаль газа, влилась в поток машин и принялась уверенно маневрировать. Вот она обогнала «BMW» слева, а затем резко ушла вправо, чтобы опередить идущую слева «Audi». Проскочила вперед, оставив «Audi» позади. Нырнула влево. Понеслась вперед. Опять торможение. Нырок вправо. Обгон.

Скорость. Скорость! Скорость!!!

Все маневры Елена делала на сумасшедшей скорости. Механика работала идеально.

– Отец разорится на штрафах!.. – наконец разрезал тишину возглас Анатоля.

Елена тут же притормозила и перестроилась правее. Моргнув, девушка бросила короткий взгляд на молодого человека, потом опять перевела взгляд на дорогу:

– Прости! Я немного задумалась…

Анатоль поймал себя на мысли, что наконец-то, начал дышать нормально. За всю предыдущую бешеную гонку, устроенную Еленой, он, кажется, забыл, как вдыхать и выдыхать.

– Нормально… – произнес молодой человек, почти придя в себя. – Было познавательно… Никогда не думал, что на моей машине можно так…

Анатоль не закончил фразу, так как просто не нашел подходящего определения той манере езды, которую продемонстрировала девушка.

Потом парень резко побледнел.

Елена поняла все правильно. Опять сделав головокружительный нырок, ушла вправо и резко остановилась у обочины. Анатоль выскочил наружу, и его вывернуло наизнанку.

Остальную часть пути Елена старательно ехала на скорости, установленной правилами дорожного движения. Анатоль за руль так и не сел.

– Все-таки я выпил шампанского… – пояснил парень туманно.

На самом деле после того, что делала за рулем Елена, ему стало неловко. Он эксплуатировал этот великолепный спортивный автомобиль явно не по назначению, все больше красуясь перед девицами и пижоня перед друзьями. Только теперь он понял истинную мощь купленного недавно авто.

– Может, научишь? – спросил Анатоль, когда они почти подъехали к дому Елены.

Парень с первого взгляда оценил суперэлитный дом в центре Москвы и уровень охраняемого объекта. Здание тянуло на уровень никак не менее «для околоправительственных чиновников» или очень серьезных бизнесменов.

Елена неуверенно улыбнулась.

– Я… – девушка пожала плечами. – Спасибо, что забрал меня… Но я…

Елена чувствовала, что обязана как-то отблагодарить парня: все-таки именно он приехал за ней, а не мама или папа.

– Зайдем в моё любимое кафе? – Елена указала на излюбленное заведение. – Угощаю ужином! – добавила она, смеясь.

Анатоль нерешительно побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Когда он ехал в секретный НИИ, то понимал, что Елена – вовсе не Лёка, а просто молодая, наивная девчонка. Девушка отчетливо напоминала его старую любовь, но все же была… проще что ли… Во всяком случае, ему так показалось под тем кленом в парке…

А сейчас Анатоль отдавал себе отчет – перед ним неординарная личность, яркая, необычная… Елена теперь еще больше напоминала его Лёку. И одновременно становилась все более… недосягаемой… Анатоль привык к простым целям – девочкам, охочим до миллионов его отца, простушкам, размалеванным моделькам, которых ничего не интересует в жизни, кроме блеска бриллиантов… Именно такие наводняли ночные клубы и элитные рестораны: охотницы, пираньи, красивые бабочки, пустышки – ничего не значащие для него куклы.

Анатоль неожиданно испугался, что эта Лёка понравится ему, как прежняя…

Она уже начинала ему нравиться, вопреки ожиданиям: Елена не бросилась его расспрашивать, залазить в душу, втираться в доверие, девушка совсем не пыталась ему понравиться – и для Анатоля это оказалось совсем непривычным.

Он смутился. За одну поездку Анатоль из разбитного прожигателя жизни и неисправимого повесы превратился в застенчивого школяра.

– Я плачу, – наконец выговорил Анатоль.

Елена громко рассмеялась:

– Поверь, у моих родителей денег достаточно, чтобы я могла оплатить сотню ужинов в самом шикарном ресторане! Они даже не заметят, что я что-то потратила!

– Девочка богатых родителей, – со знанием дела поцокал языком Анатоль. – И все же только у меня нашлось время забрать тебя из института…

Елена сразу переменилась, нахмурилась, задумалась:

– Издержки производства… – буркнула девушка и быстро вышла из авто.

* * *

Они сидели в любимом кафе Елены и болтали ни о чем. Елене, на удивление, оказалась приятна компания Анатоля. Девушка прекрасно осознавала, что Анатоль далеко не пай-мальчик, весьма пресыщен, если не развращен деньгами отца и вниманием противоположного пола. Но сейчас он показался ей другим, настоящим Анатолем, которым его никто не знал до сих пор: немного грустным, отчаянно романтичным, мечтателем…

– Значит, ты её полюбил?

Анатоль посмотрел на Елену удивительно наивно и по-детски открыто. Вопрос из уст девушки не вызвал в нем былой агрессии. Сейчас он неожиданно понял, что именно любовь к Лёке делала его лучше. Без нее он бы потерял себя очень давно и совершенно безвозвратно. И Анатоль обрадовался!

– Да, любил… – парень улыбнулся с едва уловимым оттенком грусти в глазах. – И боюсь влюбиться в тебя. Вы удивительно похожи… Те же глаза, волосы… Взгляд немного другой… У Лёки он был жёстче, что ли…

Елена оперлась подбородком на ладонь и внимательно посмотрела на нового знакомого. Потом прислушалась и поняла, что совершенно ничего не чувствует, кроме… ностальгии… Как будто они так уже сидели, неспешно говорили, и Анатоль признавался ей в любви…

– Мне кажется, я знал тебя всегда! – словно читая мысли девушки, произнес Анатоль.

Елена недовольно помотала головой. Кажется, у нее начинался очередной приступ «мерцающего сознания». Елена знала – теперь точно знала – они были знакомы!

Девушка в панике вскочила из-за стола, чуть не опрокинула стул и, пробормотав что-то невразумительное, кинулась в дамскую комнату. По пути она чуть не сшибла молодого человека, извинилась, промчалась дальше и только потом поняла, что это был Даниил.

– Елена?! – его пальцы вцепились в локоть девушки железной хваткой.

– Ты?!

Елена чувствовала, как начинает терять самообладание. С ней начинало твориться совершенно что-то неладное. Она чувствовала, что знает Анатоля, что знала Даниила… Даниила – тогда, раньше, в другой жизни?!

– Кто ты?! – на грани потери рассудка выкрикнула Елена.

Глаза брата заметно округлились. Потом он взял себя в руки и, не говоря больше ни слова, потащил Елену в дамскую комнату. Войдя внутрь, захлопнул дверь, закрыл на замок, включил воду и засунул под ледяную струю голову Елены чуть ли не целиком.

– Моя прическа!.. Мои волосы!!! – Елена попыталась сопротивляться.

Она увидела, как в раковину черными струйками потекла так тщательно нанесенная ею на ресницы тушь.

Даниил продолжал держать девушку под ледяной водой одной рукой, а другой тереть ей лицо.

Когда девушка перестала всхлипывать, вырываться и вообще как-либо сопротивляться, Даниил, наконец, её отпустил.

Елена, еле живая от пережитого шока, наконец, смогла взглянуть на себя в зеркало. Оттуда на нее с выпученными глазами взирало растрепанное чучело с размазанным по всему лицу макияжем.

Схватив обмякшую Елену в охапку, Даниил водрузил дрожащее тело девушки на мягкий пуфик и протянул целый ворох салфеток.

– Вот! – произнес он важно, точно салфетки могли спасти ситуацию и вернуть Елене человеческий вид. – Держи!

Елена взяла салфетки, повертела в руках, поняла, что те ничем не помогут с макияжем, зато… Девушка смачно высморкалась в них и устало взглянула на брата.

– Какого черта ты тут делаешь? – выдохнула она.

Даниил явно был удивлен подобным заявлением сестры. Раньше она вела себя куда более скромно, робко и, вообще-то, его побаивалась. А сейчас…

– Почему ты не в клинике? – вопросом на вопрос ответил молодой человек.

– Не в клинике, а в научном институте, – тут же поправила его Елена. – И вообще, я устала! Пусти!

Елена с силой отпихнула руку брата, которой он придерживал её на пуфике, и попыталась пройти к выходу. Но не тут-то было. Легким движением Даниил толкнул девушку обратно.

– Я, кажется, тебя о чем-то спросил… – произнес он с очаровательной улыбкой саблезубого тигра на охоте, который готовится к последнему решающему прыжку.

– Отпустили, – буркнула Елена и предприняла очередную безрезультатную попытку добраться до выхода.

– Мать знает?

– Когда я сегодня позвонила ей на мобильный, мне ответила её секретарша, что, мол, у них в правительстве суперважное совещание, которое закончится неизвестно когда! – в сердцах выкрикнула Елена. – Отец в командировке! Так что меня подвез друг!.. Больше не к кому было обратиться!

– Понятно, – коротко кивнул Даниил и повел девушку по проходу.

Когда Елена поняла, что брат тащит её к выходу, она в очередной раз возмутилась:

– Там мой друг, он ждет!.. И вообще, я взрослая! Отстань!

– Очень хорошо, взрослая… – Даниил вплотную приблизил лицо к девушке. – Тогда и веди себя как взрослая, а не впадай в истерики на людях!

– Тебя только это и волнует! Не мои истерики, а что они – на людях! – Елена почти задохнулась от обиды.

Пока она пыталась успокоиться, Даниил быстро прошел к администратору, рассчитался за ужин сестры, подозвал официанта, который обслуживал столик Елены, дал ему чаевые и что-то прошептал на ухо.

Все это время Елена стояла чуть в стороне, у зеркала, перед самым выходом из кафе и пыталась придать себе подобающий вид.

– Твой друг все поймет. За ужин я заплатил…

Даниил подтолкнул девушку к выходу. Елена с сомнением посмотрела на брата. Потом перевела взгляд на свое отражение в зеркале: объясняться с Анатолем лично девушке резко расхотелось.

На обратном пути, пока Даниил тащил её в квартиру, Елена успела переписаться эсэмэсками с Анатолем, кое-как объясниться и извиниться, что исчезла так неожиданно. Новый знакомый воспринял все адекватно и пообещал, что они еще обязательно увидятся.

Когда они с Даниилом подошли к двери их квартиры, Елена облегченно вздохнула.

Стоило им переступить порог, как Даниил накинулся на сестру:

– Никогда! Я повторяю: НИКОГДА не позволяй своим «припадкам» случаться у всех на глазах!!! – сейчас брат почти кричал на Елену.

Девушка от неожиданности вжалась в стенку прихожей.

– Что было на этот раз?.. – теперь Даниил говорил спокойно, но весь подобрался. Казалось, ему важен, действительно был важен, ответ Елены.

Девушка только отмахнулась и помотала головой. Тот бред, что лез ей в голову, она хотела забыть как можно скорее.

– А что говорят в клинике?

– В секретном НИИ, – в очередной раз автоматически поправила Елена.

– Да мне без разницы, как этот бардак называется!

– Про бардак это ты нашей маме скажи! И почему собственно бардак?

Даниил недовольно помотал головой:

– Потому что отпускают ночью черт знает с кем, вместо того, чтобы вызвать родственников! – заметил Даниил веско.

– Я думала, ты в Лондоне…

– Был в Лондоне… Сегодня прилетел…

Даниил устало снял ботинки, всунул ноги в домашние тапочки и прошел внутрь квартиры.

– Чай будешь? – крикнул молодой человек уже из кухни.

Только тут Елена ощутила, насколько она продрогла, устала, измучена и доведена до предела.

– Через десять минут, – ответила девушка.

Почему-то сейчас она решила, что не должна больше ссориться с братом. Возможно, им удастся найти общий язык? И, может быть, это случится именно сегодня, за чашкой чая?

Умытая, распаренная под струями горячего душа, в халате и с полотенцем на голове, Елена спустилась в кухню.

Брат к тому времени успел заварить чай, аромат которого приятно защекотал девушке ноздри.

«Мой любимый чай…» – с удивлением отметила Елена.

На столе красовалось огромное блюдо с выпечкой из соседней булочной. Елена любила булочки и пирожки, которые продавались там. Даниил в очередной раз угадал, что ей сейчас хотелось больше всего.

«Иногда он умеет быть даже милым…» – пронеслось в голове у девушки.

Елена настороженно села на стул и поджала под себя ноги. Прикасаться к чаю и булочкам без приглашения брата она не решалась. Ей еще с трудом верилось, что Даниил настроен дружелюбно.

– Кушай, – брат протянул Елене чашку с чаем и пододвинул блюдо со сдобой.

Елена, чуть помедлив, с удовольствием набросилась на еду. Поужинать как следует с Анатолем ей не удалось: сначала много болтали, потом случился её очередной приступ…

– Что говорят врачи? – как можно мягче поинтересовался Даниил, когда Елена приканчивала четвертую булочку по счету.

Елена поперхнулась:

– Все обойдется. Я почти здорова…

Даниил с сомнением посмотрел на сестру.

– Я не просто так спрашиваю… – с нажимом произнес он.

Каждое последующее слово давалось ему все с большим трудом.

– Я не просто так спрашиваю… Поверь… Мне важно знать… Как идут твои дела?

Елена протянула руку за пятой булочкой. Но от вопроса брата остановилась. С сомнением посмотрела на булочки, на чай и поняла, что аппетит безвозвратно испорчен.

– Я не психопатка… – проронила Елена тихо. – Просто…

– Ты видишь, знаешь и чувствуешь то, что не можешь видеть, знать и чувствовать… – закончил Даниил.

Елена поняла, что глаза её наполняются слезами. Она никак не ожидала, что брат может её понять.

– Но почему сейчас ты нормальный? Почему раньше, столько раз?..

– Обижал? – у Данила на скулах заходили желваки. Взгляд стал жестче.

Елена вжалась в спинку стула.

– Потому что вначале очень хотел, чтобы ты вспомнила… – Даниил говорил очень тихо, так что Елена с трудом могла разобрать слова. – Думал, это тебя подтолкнет… А сейчас все иначе.

– Что я должна вспомнить? – Елена подалась вперед. Она всем своим существом чувствовала, что Даниил сейчас скажет что-то очень важное.

Но Даниил уже переменился. Взгляд обрел привычную твердость, и следующие слова прозвучали резко:

– Они очень опасны. Есть те, кто интересуется… Им нужны индивиды со способностями. Они их используют. Пока не уверен, как… Но это очень опасное… сообщество.

– В НИИ интересуются моими особыми возможностями, – нахмурилась Елена. – На самом деле они меня не лечат. Я здорова… Просто…

Елена сама не поняла, почему так скоро призналась и почему именно своему брату. Но теперь она знала наверняка: ему она может сказать то, что никогда не скажет ни матери, ни отцу.

Даниил вздрогнул и внимательно посмотрел на сестру. Потом отрицательно покачал головой.

– Те люди не из правительства. Это тайная организация. Она существует не один год. Я бы не хотел, чтобы ты к ним попала. – Даниил перевел дыхание. – Будь нормальной. Никто ничего не должен знать!

– А ты… – Елена не совсем понимала, какие вопросы лучше задать. Не понимала, почему Даниил говорит сейчас с ней об этом. Не понимала, почему именно он говорит с ней.

– Откуда ты знаешь? – наконец произнесла девушка.

Даниил криво усмехнулся.

Помолчал.

Отхлебнул из чашки чаю.

– Потому что, я вхожу в эту организацию…

 

13

Вивьен с удовольствием потянулась в своем кресле. Она любила задерживаться на работе перед выходными до поздней ночи: пересматривать материалы, анализировать в полной тишине, набрасывать предстоящий план работ…

Вот и сейчас доктор Вивьен Петрова с наслаждением растянулась в своем огромном кресле перед рабочим монитором компьютера, пододвинула к себе здоровенную чашку с крепким черным кофе и приготовилась изучать папку по Вениамину Собко, которую ей передал сегодня Красавчик-Стас.

На губах Вивьен блуждала довольная улыбка. Доктор Петрова просматривала расшифровку последних данных по Елене. Все оказалось намного интереснее, чем представлялось на первый взгляд.

«Главное, не упустить и не передавить…» – пронеслось в голове доктора Вивьен. На этот раз она намеревалась научить девушку всему, что в той было заложено. Доктор Вивьен за несколько лет практики научилась раскрывать таланты других. Она была в этом деле лучшей!

«Только не передавить!» – в который раз подумала Вивьен.

Она иногда увлекалась и хотела от своих подопечных слишком многого. Некоторые перегорали, другие впадали в депрессию… Но сейчас Вивьен требовалось собрать все свое самообладание в кулак и выдать Вениамину Собко – или как там его… – идеальный результат. Вивьен это сможет! Женщина-врач знала, что талантлива и её ничто не остановит!

Вивьен сделала очередной глоток обжигающего кофе, открыла папку и погрузилась в изучение информации по Вениамину Собко. Она хотела понимать, насколько серьезны люди, на которых она начала работать.

Через час детального изучения и анализа Вивьен без сил откинулась на спинку кресла. Под глазами залегли глубокие тени. То, что она узнала, заставляло доктора Петрову опять начать нервничать. Уж слишком серьезной оказалась фигура Вени Курганского – именно так называли Вениамина Собко в мафиозных кругах.

Вениамин Собко не был простым исполнителем. К ней с предложением о сотрудничестве пришел один из очень влиятельных людей. А значит, предложение могло быть не так просто, как казалось на первый взгляд. Действительно ли им нужен всего один человек с хорошо развитыми определенными способностями – и все?

«Может это, своего рода, проверка?»

Проверяют её – Вивьен? На что она способна?

Вивьен залпом допила почти остывший кофе и призналась себе честно: на что она рассчитывала за такие деньги? Она просто укажет адрес нужного пациента?

Такие люди, как Веня Курганский, не приходят один раз, а потом исчезают – не того масштаба фигура!

Вивьен почувствовала, как по спине заскользила струйка пота и ладони стали отвратительно липкими. Вивьен судорожно закурила, чтобы отогнать наваждение, но вкус сигареты заставил её закашляться.

Прищурившись своими темными глазами, точно хищная кошка, Вивьен принялась соображать.

В кабинет Вивьен Сергей шел в приподнятом настроении. Вечер перед выходными обещал быть потрясающим! Насвистывая веселый мотивчик, начальник охраны третьего отделения без стука открыл дверь кабинета доктора Петровой.

По лицу Вивьен Сергей тут же понял: беззаботный вечер с качественным сексом отменяется.

– Я хочу, чтобы ты контролировал каждый шаг Елены, – начала Вивьен без предисловий.

– Она мне нужна целой, здоровой и невредимой! – закончила женщина жестко.

Сергей застыл посередине кабинета, затем, не спеша, почесал в затылке. Как любовница, Вивьен ему безусловно нравилась. Но никто не назначал её боссом!

Начальник охраны третьего отделения сразу понял, что Вивьен влипла. Недаром она просила у него специалиста для сбора информации, отключала видеокамеры… Вопрос оставался в том, куда именно угодила доктор Петрова и какая выгода в том ему, Сергею.

Вивьен правильно истолковала молчание Сергея, облизала губы и хрипло, но более спокойно, проговорила:

– Серж, она мне нужна. Мне важно, чтобы с ней ничего не случилось!

– Ты сама отпустила её домой, – заметил мужчина.

– И это после того, как девчонка чуть не сбежала! – закончил мужчина.

Следы побега Елены Сергей, по просьбе доктора Петровой, уже удалил. Это не составило для него особого труда и ничем не грозило – все равно пациентка оказалась опять в клинике. А то, что Вивьен отпустила беглянку домой, Сергея, как начальника охраны, никак не касалось. Не он принимал подобные решения – не он за них отвечал.

Вивьен не знала, что сказать Сергею. Доктор Петрова впервые столкнулась с людьми сорта Вени Курганского. Все, что сейчас Вивьен отчетливо знала: она не может подвести Собко и у нее ничего не получится сделать, если её вышвырнут из секретного НИИ. Тут нужное оборудование, нужные пациенты, нужный квалифицированный персонал, неограниченные возможности…

Вивьен чувствовала: она вышла на тонкий лед, она боится своих нанимателей и ей очень нужна поддержка в НИИ. И Вивьен решила сыграть несчастную жертву.

– Они мне угрожали, – начала доктор Петрова осипшим голосом. – Я не могла отказаться…

Сергей весь напрягся: вот это входило в его компетенцию! Он отвечал за безопасность НИИ и за безопасность каждого сотрудника в отдельности. Федор Валов – его непосредственный начальник и начальник службы безопасности всего исследовательского института – не раз подчеркивал, как ценны кадры, как важно приглядывать не только за пациентами, но и за персоналом, что в НИИ, наряду с открытыми проектами, ведутся и закрытые, секретные, а значит, персонал нужно максимально оградить…

«Оградить персонал, мать… Вашу мать!..» – чертыхнулся Сергей.

«Тогда лучше уж всех сразу под замок посадить, для надежности! А то разгуливают тут все… мать…»

Сергей еще долго мог бы ругаться про себя и крыть русским матом слишком вольные правила распорядка, но в его мысленные матерные излияния вторгся вопрос Вивьен:

– Ты мне поможешь?

– Нужно доложить Федору! – выпалил Сергей. – Он силен в подобных делах! Такое нужно пресекать незамедлительно!

Вивьен помассировала виски и устало бросила:

– Поздно пресекать, Серж… Риска почти никакого. От меня не требуют ничего сверхъестественного…

Сергей вместо ответа хотел броситься к Вивьен и сильно её встряхнуть. Но его действия опередила реплика Вивьен:

– Ты же не собираешься остаток жизни прожить на пенсию?..

Начальник охраны третьего отделения застыл на месте. Затем покрутился, отыскивая, куда лучше присесть. Излюбленное кресло напротив стола Вивьен Серж проигнорировал и предпочел усесться в углу кабинета на кожаный диван, рядом с графином коньяка и двумя бокалами.

Плеснув себе выпивки на пару пальцев, мужчина принялся крутить бокал в руках. Вивьен молча следила за действиями любовника.

– Сколько они предложили?

Вивьен внутренне облегченно вздохнула. Все это время она наблюдала за действиями Сержа, затаив дыхание. А теперь… кажется, мысли Сергея начинали идти по нужному ей руслу.

– Мы разделим поровну, – ответила Вивьен, не спеша выдавать всю информацию.

Серж сделал несколько больших глотков.

– Сколько? – повторил он хрипло.

– Миллион в твердой валюте, – прошептала женщина.

Взгляд Вивьен впился в мужчину. Вивьен очень надеялась, что озвученная ею цифра была названа правильно и ее половина, пятьсот тысяч, для пенсии начальника охраны окажется хорошим кушем.

«Чего же он медлит?» – Вивьен в нетерпении начала раскуривать сигарету. Её пальцы чуть заметно подрагивали. Ей все никак не удавалось угадать, насколько озвученная сумма заинтересовала любовника.

Сергей продолжал молча крутить в руке почти пустой стакан с коньяком.

– Чего они хотят?

Этот вопрос Сержа Вивьен понравился. В разговоре намечался явный конструктив!

«Давно бы так!»

Вивьен неопределенно махнула рукой с сигаретой:

– По сути, ерунда… Всю основную работу нужно проделать здесь. Мне нужно вырастить из испуганного пациента эмоционально устойчивую личность со стабильно работающими способностями. Я смогу… Я это делала много раз…

– Тогда почему именно нужна… Елена? За ней же, кажется, нужно присматривать? Я правильно понял?

Вивьен выдохнула струйку дыма аккуратно в открытое окно. Трели сверчков и ночной воздух подействовали на доктора Вивьен Петрову успокаивающе.

– Им нужен человек только с определенными способностями…

 

14

Сегодня Артур Базель не хотел уходить домой.

«Опять эта чертова интуиция?!..»

Базель неспешно прошелся по кабинету в своей башне. Ходьба главу секретного НИИ не успокоила. Тогда Базель открыл окно и окунулся в мир ночных звуков. В лицо пахнуло свежестью.

Близилась полночь.

Постояв у окна некоторое время и внимательно прислушиваясь к окружающей НИИ тишине, Базель решил проверить охрану. Подойдя к компьютеру, он щелкнул по клавиатуре и по очереди вывел все посты охраны на монитор – там царил полный порядок. Базель не погнушался и просмотрел кабинет начальника службы безопасности Федора Валова. Федор, как обычно, задержался на работе и теперь, так же, как и сам Базель, переключал видео с камер, проверяя охрану.

«Надо напомнить ему сбрить эти дурацкие усики…» – сделал себе пометку в очередной раз Базель.

Федор Валов Базелю нравился. Только усики его всегда раздражали…

Они работали уже очень много лет и отлично сработались. Когда Артура Базеля назначили на должность главы секретного НИИ, он без раздумий предложил Валову пост начальника службы безопасности. Майор разведки в отставке обладал нужной квалификацией и на протяжении нескольких лет снабжал Артура Базеля самой закрытой информацией на всех, кто так или иначе мешал Артуру продвигаться вверх по карьерной лестнице. Федор в огромных объемах данных умел вычленять самое важное, находить слабые места… Артур не раз прислушивался к нему, планируя свалить очередного конкурента на нужную должность или убрать слишком долго засидевшегося на своем месте вышестоящего начальника.

Их дружба появилась неожиданно. Оба оказались заядлыми охотниками, там и познакомились – на загонной охоте на кабана. Стоял холодный ноябрь.

Уже после охоты, уставшие, довольные и продрогшие, грелись в охотничьем домике, попивали водку и заедали свежайшей кабаньей печенью с лучком. Разговорились, заинтересовались возможностями друг друга, договорились встретиться еще раз…

У Федора Валова к тому моменту оказались нужные Артуру возможности. Артур Базель умел их грамотно применять. Так и пошли рука об руку.

– Федор, жена дома заждется! – гаркнул Базель по внутренней связи и расплылся в широкой улыбке, когда начальник службы безопасности подскочил на своем кресле от неожиданности.

– Ей есть чем заняться, – Федор ухмыльнулся.

– Что у нас там с безопасностью?

– Да в общем, порядок… Кроме маленького инцидента с самоуправством…

Базель насторожился:

– Кто?

– Вивьен Петрова… Хотел тебе доложить завтра с утра…

– Заходи, – коротко бросил Базель.

Несколькими минутами позже взбешенный Базель расхаживал по кабинету взад-вперед и ругался на чем свет стоит:

– Пригрели паршивую овну!.. Но почему самые паршивые овцы в стаде всегда оказываются самыми талантливыми?! – в который раз переиначил реплику Базель.

Вопрос повис в воздухе, так как Федор знал точно – в такие минуты шефа лучше не перебивать. Выговорится, покричит-покричит – и успокоится.

Так оно и произошло.

Базель пять минут спустя с шумом рухнул в кресло и принялся выстукивать ручкой непонятный ритм по столу. Эта привычка жутко не нравилась Федору, но он терпел, морщился, но терпел. Усы, которые были так ненавистны Базелю, он не сбривал отчасти и из-за дурацкой привычки главы НИИ настукивать рукой по столу. Федору в такие моменты казалось, что Артур молоточками ему на мозгах выстукивает. И начальник службы безопасности в который раз утверждался во мнении: каждый из них должен что-то терпеть друг в друге: вот она, гармония дружбы! Он, Федор, терпит эти дроздоподобные трели ручкой. Базель пусть терпит его усики – Федору же они нравятся!

– Ну и почему она её домой отпустила? – уже спокойно и вполне рассудительно произнес Базель. – Нет у нас такого в практике. Положили – лежи… Распорядок, есть распорядок!

Артур Базель отдавал себе отчет: проступок доктор Петрова сделала небольшой – отпустила пациентку домой на выходные без его ведома. С другой стороны, по изъятым Федором отчетам из компьютера доктора Петровой – ничем эта девчонка Елена не выделяется. Хотя еще в самом начале его администратор третьего отделения Степан Светлов лично просил прикрыть их «задницы» в случае недовольства матери пациентки их лечением.

«Кто же, кто же её мать?..»

Из памяти послушно всплыла должность матери пациентки Елены: Ксения Аполлинарьевна – «советник президента по особым межнациональным вопросам». Что значит слово «особым» Артуру объяснил Федор. Но даже Федор не смог добыть всей информации. Слишком уж засекреченной оказалась Ксения Аполлинарьевна.

Все, что Базель и Валов знали, так это то, что «особым» называлось любое явление, которое выходило за рамки привычного. Официальной наукой сверхлюди не признавались. Такого понятия в высших эшелонах власти вообще не существовало. Но, вместе с тем, именно правительство выделяло огромные суммы на разработки третьего отделения их секретного НИИ, там, где они изучали сверхспособности.

Так что Ксения Аполлинарьевна вполне могла попортить Базелю кровь.

«Может, мать девчонки на доктора Петрову надавила?.. Пригрозила?..»

– Что дала прослушка? Почему Вивьен отпустила Елену?.. – поинтересовался Базель у Федора.

Федор недовольно подергал рукой за кончик усов:

– Прослушка и видео ничего не дали… – произнес начальник службы безопасности медленно. – Хочу еще раз протестировать нашего админа… И полностью перезагрузить все системы… Слишком много сейчас появилось программ, позволяющих моделировать изображение, звук…

– И запрети этому Собко таскать с собой свой дурацкий чемодан! – отчеканил Базель.

Федор недовольно поморщился. По неприкосновенности Собко директиву спустили аж из самого министерства! Сказали, слишком важная фигура, чтоб его слушать. Задача Федора – обеспечить безопасность дочери Собко, а задача Артура Базеля – вернуть девушке психическое равновесие.

– Знаю, знаю… – по-стариковски заворчал глава секретного НИИ. – Сказали не трогать… Птица важного полета… Видали мы таких птиц!

Артур Базель встал, обошел свой стол и уселся напротив Федора в кресло для посетителей:

– А ты неофициально послушай… На общие мониторы охраны не выводи… – тихо проговорил Базель, наклоняясь к Федору поближе.

– Чемодан у него хорош… – заметил Федор.

– Поговори со спецами… Испорти, в конце концов…

– Может, коротковолновым импульсом коротнуть… – задумчиво ответил Федор. – Только такого трюка на один раз хватит. В следующий – притащит новый чемодан…

– Одного раза будет достаточно, чтобы понять, о чем они там с этим доктором Петровой говорят постоянно: о дочери или еще о чем…

– Будет сделано.

– Вот это я понимаю! – Артур Базель удовлетворенно хлопнул ладонями по коленям и энергично встал.

Как всегда, он нутром чуял: сейчас он все делает правильно. А еще Базель собрался сам послушать очередной разговор Вивьен и Собко своим «особым слухом». И пришел Артур к такому решению неспроста. Базель уже пытался лично услышать разговор с Вениамином Собко: его слух позволял вычленить и отделить голоса нужных людей из толпы, а острота слуха давала возможность разобрать человеческую речь на расстоянии чуть ли не в километр, при условии прямой видимости. Но… как ни удивительно, воспользоваться Артуру Базелю своими способностями помешал… странный чемодан! Его способности чемодан тоже гасил! Вот это и напрягло главу секретного НИИ. Очень напрягло и заставило присмотреться к Вениамину Собко более пристально. И плевать Базелю было на директивы из министерства. Это был его исследовательский институт – и он должен был знать обо всем без исключения, что происходит в его стенах!

– Вот и отлично! – удовлетворенно произнес Артур Базель, затем подошел к окну, плотно закрыл его, задернул жалюзи, приблизился к столу и включил спецаппаратуру против прослушивания. – А как обстоит дело с нашей основной целью?

– Нашли… Сейчас проверяем…

– Мне нужна эта тетрадь, Федор! Нам нужна эта тетрадь! – глаза Артура Базеля лихорадочно заблестели.

Федор про себя отметил, что в такие минуты, когда его начальник говорит о тетради, то превращается в настоящего безумца. Федор не знал до конца, что это за тетрадь. Артур не стал подробно объяснять, отделался простым пояснением: «Это ускорит наши исследования на годы!»

Но Федор провел свое расследование. Тетрадь оказалась дневником профессора Карпова. В шестидесятые профессор был на хорошем счету, полжизни проработал в одном из закрытых городов Союза – Свердловске-47. Сведения о его разработках до сих пор были строго засекреченными. Все, что Федору удалось узнать – профессор Карпов работал не над атомным оружием… Карпов работал с людьми…

А потом Карпов исчез из Свердловска-47. Совсем исчез…

Следы его Федор обнаружил, только начиная с середины девяностых. Когда Союз развалился, Карпов чудом эмигрировал в Германию. Прожил за границей всего несколько лет и скончался, не оставив после себя никаких наследников: ни жены, ни детей у профессора никогда не было. Все небольшое имущество Карпова отошло государству, а научные труды, книги, разработки – отправились в крошечный институт под Мюнхеном, в котором Карпов раз в месяц читал лекции по биоинформатике и геномике. Тетрадь оказалась у ректора института Клауса Вогеля. А оттуда…

А вот оттуда Федору пришлось очень постараться, чтобы найти след. Клаус Вогель обладателем тетради был очень недолго – менее шести месяцев. Потом Вогель умер от сердечного приступа, а тетрадь исчезла…

Федор задействовал все связи в разведке, потратил уйму времени и денег, пока не обнаружил, что тетрадь находится в частной коллекции одного экстравагантного миллионера Михаэля Вайса – собирателя наследия Союза. И тетрадь находится не просто на полке или в столе. Тетрадь хранится в специальном хранилище, которое поддерживает идеальную температуру, влажность, позволяет «дышать» и снабжено отдельной системой сигнализации.

– Предложи этому немецкому барану больше денег! – восклицание Артура Базеля вывело Федора из задумчивости.

– Предложи ему больше! – повторил глава НИИ, вскочил из-за стола и, почти вплотную подойдя к Федору, склонился и проговорил ему на ухо: – Любые деньги…

– Артур! – начальник службы безопасности чуть отстранился. – Мы ему уже предлагали! И не только одни мы!

– Что?! – а вот эта новость вывела Базеля из себя окончательно.

– «Кто», важно «кто», – культурно поправил шефа Федор. – И если бы я знал, что в тетради… Мне было бы проще работать… Разработки секретного биологического оружия, семейные рецепты его мамы…

– О чем ты говоришь! – главе НИИ сейчас было совсем не до шуток. Они с Федором нашли тетрадь, о которой он думал и мечтал многие годы!

Федор в ответ развел руками и прошел к сервировочному столику, взял оттуда большое красное яблоко, маленький нож и принялся осторожно срезать кожуру.

– Даже мне не доверяешь? – наконец осведомился Федор у Базеля.

Глава НИИ недовольно мотнул головой и принялся расхаживать по рабочему кабинету туда-сюда.

– Кто хочет купить тетрадь, кроме нас? – повторил он вопрос начальнику службы безопасности.

– Да мало ли кто… – Федор неопределенно махнул рукой с зажатым в нее яблоком. – Такие же подставные лица, что посылали мы. Важно другое… О тетради в руках Вайса известно чуть больше года, и за это время на него уже дважды покушались! Это я не говорю о том, сколько раз миллионера пытались обокрасть…

– Значит, ищи, кто сможет обокрасть успешно! – на повышенных тонах откликнулся Базель.

В кабинете повисла пауза.

Предложение было озвучено.

 

15

Далида неспешно прохаживалась по улице. Со стороны могло показаться, что молодая эффектная женщина вышла на вечернюю прогулку и раздумывает, в какое из многочисленных кафе и ресторанов центра Москвы зайти. На самом деле внимание Далиды было сосредоточено только на одном доме и на окнах только определенной квартиры. Там жила одна из пациенток секретного НИИ, которую неожиданно отпустили домой.

Далида не могла упустить подобной возможности и не подойти ближе. На работе её пока не допускали к пациентам третьего отделения, а оно казалось силирианке наиболее перспективным и могло скрывать «потерянных» или «отступников» – одним словом, бывших силирианцев.

Сегодня такая возможность, рассмотреть поближе хотя бы одного пациента, ей представилась, и нужно было действовать!

Тем более, вблизи института ученые Станции 101-го Сектора обнаружили завихрения времени. Это могло быть природным явлением, а могло оказаться спонтанной работой Воина Духа, который еще не осознал себя.

«Как сложно выявить работу бывшего силирианца…» – в который раз подумала про себя Далида.

Завихрения времени… Как часто они встречаются… Да почти постоянно… Для простых обывателей подобное явление протекает почти незаметно. Вышел в парк, любовался закатом, смотрел на костер… – и время пролетело незаметно… Вроде бы прошло 15 минут, а на самом деле час…

Или время остановилось. Такое случалось чаще в экстренных ситуациях: простые смертные начинали видеть все, как в замедленном кино.

Силирианцы же, даже бывшие или не проснувшиеся, способны вызвать подобное легким усилием воли.

Бывшими Далида считала «отступников» и «потерянных». Силирианка изучила все доступные материалы (которые оказались на удивление скудны) и потому знала: отступники и потерянные – после нестандартного перехода – не помнят себя, не осознают, не идентифицируют… Это может продолжаться несколько дней после «перехода», а может длиться десятилетия по земному летоисчислению, или они могут не вспомнить себя никогда…

И «бывшими» она называла их еще потому, что… эти «другие» силирианцы переставали существовать для Храма Вечности. Храм, который фиксировал каждого новорожденного силирианца, каждого представителя их расы, находящегося на самом отдаленном участке космоса (будь он на Станции или на «полевых работах» на чужой планете) – ВСЕГДА видел своих. Здесь же, после перехода в другую жизнь иным путем, Тропой, Храм Вечности отказывался фиксировать индивида.

Размышления Далиды прервал очередной заинтересованный мужской взгляд и силирианка поняла, что уже пора определиться с кафе, а не расхаживать по улице взад-вперед. Её, похоже, начали путать с «ночной бабочкой».

Приняв решение, силирианка зашла в кафе напротив интересующего её дома и устроилась за столиком неподалеку от входа, чуть в стороне от основной массы посетителей. Сегодня она проверяла очередной «объект», и в случае его приближения, хотела, как можно скорее успеть выйти наружу и пойти следом.

Далида, продолжая внимательно наблюдать за улицей, подозвала официанта, сделала заказ – ей нравился крепкий кофе экспрессо – и поняла, что её внешность мулатки привлекает слишком много внимания, а сейчас она предпочитала оставаться незаметной. Потому Далида быстро допила кофе, рассчиталась и прошла в дамскую комнату. Закрывшись на замок, Далида подошла к зеркалу и вытащила свой привычный инструмент – стопку фотографий. Сегодня ей была нужна приятная, но неприметная внешность европейки. Благо «чистое воплощение», а не перемещение в одно из тел с только что отлетевшей сутью, давало Далиде возможность совершенно свободно пользоваться всем спектром способностей её расы.

Легкое усилие воли – и черты лица силирианки начали медленно смазываться, размываться в пространстве. И вот уже из зеркала на Далиду смотрела сероглазая брюнетка с миловидным, но незапоминающимся лицом. Далида удовлетворенно хмыкнула и убрала стопку фото в сумочку. Ей всегда было удобнее работать с фото. Каждый раз придумывать внешность, чтобы та выглядела гармонично и естественно, отнимало у нее слишком много времени. Гораздо проще было воспользоваться готовым образцом.

Оставалась фигура. Со вздохом силирианка уменьшила рост до среднего земного, а эффектные округлости заменила на среднестатистические.

Оставалось поработать с одеждой. Для подобных целей Далида всегда носила в сумочке с подпространственным карманом целый гардероб.

Через несколько минут из уборной вместо эффектной, высокой и фигуристой мулатки вышла миловидная, неприметная брюнетка среднего роста в кроссовках, джинсах, синей футболке, со спортивным рюкзаком – простая девушка, каких миллион.

Далида уселась за тот же столик, подозвала официанта, сделала заказ и принялась наблюдать за домом пациентки. В окнах квартиры по-прежнему горел свет. Оставленная силирианкой крохотная камера показывала: из подъезда дома за те пять минут, что Далида провела в дамской комнате, никто не выходил.

Время шло, а из подъезда пациентка НИИ так и не появлялась.

«И зачем уезжать домой, если не собираешься выходить из квартиры?!» – в который раз подумала Далида и уже решила под видом разносчика пиццы, который ошибся адресом, позвонить в квартиру и хоть одним глазком глянуть на пациентку.

«Глянуть глазком» мало что давало. Необходимо было длительное наблюдение в условиях, которые могли спровоцировать всплеск способностей.

Просто Далида начинала терять терпение. Уже слишком долго она торчала на этой планете, слишком много клиник, институтов, кабинетов, праксисов обошла, слишком долго рылась в архивах института, перехватывала видео с камер, выуживала секретные отчеты… – и все безрезультатно. У нее не было даже ниточки! Кроме той, конечно, о которой упомянул Кхаакр – с пространственными завихрениями. Совпадение?

За вечер Далида сменила несколько образов, переходила от кафе к кафе, прогуливалась по улице. Даже отправила крохотную камеру, в виде насекомого, ползать по стеклу квартиры. Но камера мало что давала и уж совсем не могла идентифицировать проявление сверхспособностей. Девушка была дома. А Далида томилась ожиданием.

Неожиданно для себя Далида поняла, что вот уже на протяжении некоторого времени её что-то тревожит. Интуиция пищит, нет, кричит об опасности!

Далида осторожно огляделась вокруг. Сейчас она вернулась к первому образу сероглазой брюнетки в джинсах.

«Вот! Он!» – не одна она следила за домом пациентки. Весь вечер то в одном, то в другом кафе она все время наталкивалась на… совершенно незаметного мужчину… Далида была достаточно профессионально подготовлена, но даже она не сразу вычислила странного незнакомца. Все в нем казалось обыденным, привычным, повседневным… Не за что было глазу зацепиться… Пока Далида не встретилась с ним взглядом. Силирианка поспешно отвела глаза. Взгляд незнакомца оказался настолько пронизывающим – точно обдирающим до костей.

Далида поспешно начала пить неизвестно какую по счету чашку кофе за вечер и поняла, что по макушке побежали мурашки.

Незнакомец ее сканировал!

Её сканировали, причем делали это достаточно профессионально!

Так могли сканировать только представители её расы!

Но сидящий позади нее, за соседним столиком кафе, мужчина… не был силирианцем!

Далида не удержалась и бросила назад еще один короткий взгляд вскользь: перед ней совершенно определенно сидел обычный человек и продолжал её сканировать!

На уровне инстинктов Далида выдала ложную информацию о простой земной девушке, которой грустно и одиноко и которая мечтает сегодня повстречать прекрасного принца в кафе.

Кажется…

Её уловка сработала.

Мужчина отвел взгляд и принялся неспешно листать журнал. Далида его больше не интересовала.

Далида впервые столкнулась с подобным явлением и потому, ковыряя вилкой кусочек десерта, силирианка с удивлением отметила, как у нее от напряжения подрагивают кончики пальцев.

Следуя стандартному протоколу, Далида тщательно зафиксировала объект, оставила самоликвидирующуюся камеру слежения и быстро перебралась в другое кафе, в самый отдаленный уголок, где ее никто не мог увидеть. Сигнал от камеры со странным чужаком она пустила на записывающее устройство, а сигнал от камеры слежения, фиксирующей пространство перед домом пациентки НИИ, вывела в правый нижний угол сетчатки глаза. Сигнал от камеры поступал непосредственно в мозг силирианки, а она с помощью специальных техник и тренировок могла наряду с обычным изображением, которое видит глаз, компоновать изображение с сигналом камеры, который шел непосредственно в оптический центр мозга. Подобная техника давала эффект «картинка в картинке»: на основном экране Далида видела происходящее вокруг, на маленьком экране справа внизу – сигнал с камеры.

Далида расположилась поудобнее и прикрепила визофон для связи с Кхаакром. Повстречавшийся ей незнакомец оказался слишком нестандартным объектом. Далиде требовалась консультация и руководство к действию.

– Это потерянный или отступник… – произнес Кхаакр, как только Далида закончила передавать изображение с незнакомцем. – Твои органы идентифицируют его как землянина. Это совершенно нормально. Но он пользуется способностями так, как свойственно только нашей расе. Следовательно…

Кхаакр устроился за столом своего кабинета на станции Сектора 101, но визофон позволил Далиде видеть Ведущего Сектора перед своим внутренним взглядом, точно тот сидел за столиком кафе, в метре от нее.

Кхаакр задумчиво почесал подбородок. Информации по потерянным или отступникам было на удивление мало в архивах и научных центрах Силирии. Приходилось все додумывать и допонимать на месте.

– Я просканировала его незаметно… Я надеюсь, что незаметно… Во всяком случае, такое заключение я делаю на основании отсутствия всякой реакции со стороны незнакомца… Уверена, он ничего не заметил, – произнесла Далида. – Мне следовать за ним? Мы же ищем отступников и потерянных?

Кхаакр продолжал внимательно изучать, видеоматериал по незнакомцу, отправленный ему только что Далидой на визоинформер.

– Его память… Ты коснулась его памяти… Создается впечатление, что он пользуется навыками по сканированию не одно десятилетие… Это точно не наши силирианцы, которых мы разыскиваем… Срок же наших не может превышать двух земных лет…

Далида от неожиданности чуть не разлила чай – видеокамера показала, как незнакомец энергично встал и широким шагом направился к выходу. В это же время на картинке в правом нижнем углу своего внутреннего взора Далида увидела, как из подъезда интересующего её дома вышел статный, высокий молодой человек. Сомнений не оставалось – незнакомец так бурно отреагировал именно на появление молодого человека.

Далида тут же перебросила два изображения на Кхаакра.

– Уходит, – Далида быстро рассчиталась за столик и напряженно ждала дальнейших указаний от Ведущего Сектора.

Кхаакр медлил. Он не предполагал находить других отступников и потерянных. Силирия никогда так не поступала, и Кхаакр никогда не задавался вопросом: почему…

Отступники и потерянные переставали существовать для Храма Вечности и одновременно переставали быть поданными Силирии. Если к потерянным или отступникам возвращалась память, они могли попытаться выйти на связь с родиной. Но… подобного ни разу не произошло. Переродившиеся силирианцы переставали быть «своими» – они больше не вписывались в уклады и порядки своей расы, они уже не могли или не хотели выполнять те функции, которые возлагались на силирианцев испокон веков.

Кхаакру предстояло принять трудное решение – от него требовалось поломать устои… И он это сделал:

– Следуй за ними. Если не встретишь ничего интересного, переключайся на научный институт. Необходимо проверить возникшую там временную аномалию. Конец связи.

Далида стрелой выскочила из кафе, боясь упустить из виду незнакомца с «обдирающим взглядом». Тот действительно уже почти дошел до конца улицы и собирался переходить дорогу. Далида ринулась следом.

Это было странное преследование. Далида все делала по учебнику, каждые несколько минут трансформировала внешность, не пренебрегала ничем: то это была девочка в очках с футляром из-под скрипки, то престарелая бабуля с зонтиком под мышкой, то дама бальзаковского возраста… Для переодевания использовала скудные запасы своих возможностей безвременья.

И все же незнакомец нервничал. Далида отчетливо это фиксировала. Она даже перестала сканировать его намерения, что обычно помогало уловить направление движения и опередить преследуемый объект.

Незнакомец все время просматривал пространство сзади себя, просматривал нервно, точно был уверен, что кто-то идет за ним по пятам, просматривал умело, неприметно: то он наклонялся завязать шнурок, то поглядывал на витрины магазинов…

Так они и перемещались по городу: впереди шел статный молодой человек, за ним неприметный незнакомец, шествие замыкала Далида. И чем больше они ныряли из подворотни в подворотню, от улицы к улице, тем больше Далиде начинало казаться, что молодой человек просто издевается над своим преследователем с неприметной внешностью. В том, что парень заметил только одного преследователя, Далида была уверена.

Силирианка почти выбилась из сил и истратила все свои запасы по нахождению в безвремении для очередного переодевания, когда молодой человек, наконец, остановился перед очередным кафе, запрокинул голову, глянул на вывеску второго этажа, которая рекламировала самую элитную дискотеку столицы, и шагнул внутрь.

Далида не смогла удержаться от вздоха облегчения. В кафе она зашла вслед за парнем и преследующим его незнакомцем уже в своем привычном обличии мулатки – сил на что-то еще у силирианки просто не оставалось.

 

16

Кафе оказалось милым, отделанным в итальянском стиле, в пастельных тонах кофе с молоком.

Молодой человек поприветствовал бармена за стойкой кивком головы и быстро прошел к лестнице, ведущей на второй этаж, на дискотеку. Неприметный незнакомец проделал то же самое. Далида в сомнении остановилась у барной стойки, сделала вид, что просматривает меню… Её смутила охрана, дежурившая на лестнице, которая вела на дискотеку. Вроде бы обычные мордовороты двухметрового роста – целых четыре штуки… Но…

Не успела Далида как следует поразмыслить над странной охраной дискотеки, как к ней подошла девушка приятной внешности в длинном сером платье и забранным назад тугим пучком русых волос. Черты у девушки оказались приятными, но общее впечатление портили слишком серьезные очки в роговой оправе и чуть выпирающие вперед, точно у белки, передние зубы.

– Катя, – представилась она. – Рады, что Вы к нам заглянули…

Далида рассеянно кивнула. Любезничать с администратором кафе – или, кто там она, эта Катя… – у силирианки не было ни малейшего желания.

«Близнецы?!» – наконец-то осенило Далиду.

Четверо охранников постарались максимально отличаться друг у друга: темный, русый, блондин, рыжий… С разными прическами, в одинаково темных костюмах, которые удивительно элегантно сидели на их огромных и широкоплечих фигурах, но с разными галстуками.

И еще…

Охранники все это время не проронили ни слова, но при этом кивали друг другу, улыбались, пожимали плечами… Короче говоря, общались!

«Мысленно!» – силирианка не поверила своим глазам.

Эти четверо близнецов общались мысленно!

Далида очень скучала в длительных командировках именно по такому общению. В кругу семьи очень часто силирианцы предпочитали общаться мысленно, не утаивая и не скрывая ничего, максимально открыто.

Далида не умела читать любые мысли, как и большинство силирианцев. Нет. Просто она умела формировать мысли для прочтения и умела слышать мысли высказанные, высказанные не вслух, но для телепатического контакта. Такое взаимодействие было куда эмоциональнее и глубже устной речи.

И эти четверо общались… Так могли общаться только представители её расы.

Далида перевела расширенные глаза на Катерину.

– Как вы уже поняли, они не глухонемые… – Катя мило улыбнулась.

В самом дальнем углу кафе громко засмеялась влюбленная парочка. Девушка сверкнула белозубой улыбкой и склонилась к руке парня, в которой тот… не держал зажигалки. Почти невидимое пламя шло из крепко сжатого кулака молодого человека. Девушка с явным удовольствием затянулась и откинулась на спинку кресла. Её карие глаза стали ярко бирюзовыми. Цвет оказался настолько чистым, ярким и светящимся, что Далида невольно залюбовалась. Такого цвета она никогда не встречала у землян.

– Они уверяют, Вам тоже есть, что нам показать, – произнесла Катерина и кивнула на других двух охранников у входа в кафе. – Их талант не столь очевиден, но сюда они Вас пропустили именно благодаря своему таланту…

– Что?! – Далида попыталась выпить принесенный официантом кофе, но поперхнулась и закашлялась.

То ли не в то горло пошла неизвестно какая по счету чашка кофе за вечер, то ли от удивления у силирианки случился спазм горла.

– Что? – еще раз прохрипела Далида, но гораздо более спокойно. Она очень старалась взять себя в руки.

Поведение мулатки Катерину ничуть не удивило. Она привыкла к подобной реакции новичков.

– Я кофе зашла попить, – прошептала Далида. – Здесь же подают кофе и вкусные булочки?

Силирианка подозвала официанта, быстро рассчиталась и попыталась встать, чтобы пройти на дискотеку.

Катерина все это время терпеливо молчала.

– Туда только по VIP-пропускам, – наконец произнесла девушка, умело добавляя голосу виноватые нотки.

Далида села обратно, затем опять порывисто встала. Все эти метания Катя воспринимала стоически, молча.

Затем, когда Далида все же окончательно решилась уходить, девушка протянула ей визитку. Силирианка помимо воли уставилась на картонку цвета кофе с молоком. Там значилось: «Катя Дубль».

И больше ничего.

Далида удивленно подняла брови.

– Адрес нашего кафе ты уже запомнишь на всю жизнь, – Катя в очередной раз улыбнулась.

– Дубль… интересная фамилия… – мулатка не знала, что еще сказать.

– Это не фамилия, а прозвище. Из-за способности… – голос Кати чуть погрустнел. – Мой талант в кавычках…

– Почему в кавычках?

Далида уже давно перестала удивляться. Только тщательно фиксировала все происходящее и знала, что шок случится потом, много позже, когда силирианка окажется в безопасном месте, подальше от странного кафе.

– Может, присядешь? У нас замечательные закуски, прямые поставки из Европы… – Катерина поправила массивные очки в роговой оправе.

– В другой раз…

Далида знала, что по протоколам нужно оставаться, узнавать, выспрашивать, идти до последнего… Но у нее просто не было сил осознать, кто тут вокруг находится… Или это её потерянные соотечественники, или другая раса, равная силирианцам!..

– Дубль… – пробубнила Далида. – Я поняла…

И опрометью бросилась из кафе.

 

17

Поздним вечером Елена возвращалась в секретный НИИ. Как и в прошлый раз девушку подвозила мать. На этот раз Ксения Аполлинарьевна не гнала машину как сумасшедшая. Сегодня мать взяла служебный «Форд» и, старательно соблюдая скоростные ограничения, аккуратно вела автомобиль.

– Мне жаль, что не удалось встретить тебя из клиники, – в который раз сообщила женщина.

Елена оторвалась от созерцания ночного пейзажа и глянула на мать.

– Ма, а ты всегда любила… гонять?

– С чего ты взяла? – все еще очень красивая женщина изящно повернула голову в сторону дочери.

– Ну, я подумала… Может, у меня это наследственное?..

– Гонять? – Ксения Аполлинарьевна закусила губы.

В прошлый раз, подвозя Елену в клинику, Ксения подала ей плохой пример. Поэтому удивляться и отпираться не было смысла.

– Прости за прошлый раз… Просто… Я не хочу… Не хочу, чтобы ты выделялась…

– Что за ерунда! – Елена скривила недовольную рожицу.

– Не ерунда, – Ксения Аполлинарьевна взглянула на дочь серьезно, как никогда прежде. – У нас назревают неожиданные перемены… Мое ведомство, скорее всего, сократят. Правительство больше не хочет знать ни о чем странном, выходящем за рамки привычного…

– Мам, ты никогда не говорила про свое ведомство… – Елена растерянно хлопнула глазами.

Ксения Аполинарьевна еще плотнее сжала губы. А потом – решилась:

– Я советник президента по особым межнациональным вопросам. «По особым» подразумевает другие расы, другие виды… Внеземные… Я лучше других понимаю, к чему может привести любое отклонение от общепринятой нормы. Людей закрывают, точно в клетки, ставят опыты, изучают как лабораторных крыс… Этот институт – самое гуманное заведение, о котором мне довелось знать. Они обязаны сделать тебя нормальной!

– Ты советник по внеземному общению… – удивленно прошептала девушка.

Ксения внимательно посмотрела на дочь, прикидывая, насколько та взрослая и насколько способна оценить степень грозящих неприятностей.

– Мы не одни во Вселенной, моя дорогая… Уже был инцидент, точнее, чуть не разыгралась трагедия. Землян начали похищать… Я разбиралась в этом вопросе… А теперь… – Ксения коротко вздохнула. – Теперь все хотят закрыть и сделать вид, что ничего не было.

– Ты потеряешь работу?

– О-о-о, моя дорогая! Это не самое страшное… Меня волнует другое: как можно противостоять угрозе, если её не замечать, не быть к ней готовыми, не просчитывать все риски заранее?.. Министра точно подменили! Еще полгода назад он ратовал за наше ведомство, за усиление финансирования… А сейчас… Тот же человек, только совсем другое говорит о нас: «Урезать, сократить, ликвидировать…»

Ксения Аполинарьевна потрепала дочь по щеке:

– Так что… деньги не главное, моя должность тоже… Расскажи-ка лучше… что там за ребята у вас в НИИ лежат? Все, как и ты, ауру видят?.. Или еще что-то?..

– Маа… – Елена недовольно мотнула головой.

Раньше мать не желала слышать о её странностях, а теперь решила поговорить с дочерью на запрещенную тему.

– Расскажи… – мать говорила почти ласково, что с «железной Ксенией» случалось крайне редко. – Раньше я мало внимания уделяла нашим соплеменникам, полностью переключилась на внешнюю угрозу… Но вдруг они уже среди нас? А эти ребята из НИИ каким-то образом прикоснулись… Оказались рядом… В общем, их изменило нечто извне…

– Мам, а меня-то что изменило?! – воскликнула Елена. – Я ни с какими «извне» не сталкивалась!

Девушка еще хотела добавить, что она-то, как раз, нормальная. А вот отец и брат сначала умерли, а потом чудесным образом ожили! Елена была почти уверена, что правильно оценила их состояние после аварии. Все же мединститут позволял ей достаточно точно судить о состоянии здоровья членов семьи сразу после аварии…

Но Елена не произнесла ни слова.

Ксения Аполлинарьевна истолковала молчание Елены по-своему и, отвернувшись от дочери, сосредоточилась на вождении. «Железную Ксению» замкнутость Елены затронула не сильно. Она привыкла добиваться своего разными путями. Если дочь не хочет рассказывать… Сегодня Ксения Аполлинарьевна собиралась задержаться в секретном институте подольше и поговорить с лечащим врачом дочери – Вивьен Петровой – более предметно.

«И ничего страшного, что уже поздний вечер – меньше лишних ушей».

Через полчаса Ксения Аполлинарьевна уверенно шла по холлу секретного НИИ. Елена следовала за матерью чуть на расстоянии. Навстречу им доктор Петрова не вышла. Их встречал медбрат Игорь.

– Мне нужна доктор Петрова, – без предисловий начала Ксения Аполлинарьевна.

Игорь неуверенно поскреб за ухом:

– Кажется, она сегодня не дежурная… Надо проверить… У Вас были договоренности?

Ксения Аполлинарьевна, будь её воля, топнула бы ножкой на каблучке, но решила для начала вести себя прилично.

– Тогда мне нужен Артур Базель!

Игорь неуверенно покосился на властную женщину, потом перевел взгляд на Елену:

– К нему только по записи и… через секретариат. Я по должности… Мне по должности… – Игорь сбился, потом громко выдохнул и указал на дверь с табличкой «дежурный администратор». – Попробуйте у них узнать…

После этой фразы медбрата со стороны Ксении Аполлинарьевны послышалась непередаваемая игра слов, после которой Игорь решил, что больше никогда не будет вызываться встречать пациентов и сталкиваться с их родственничками.

– … Немедленно! – закончила тираду «Железная Ксения».

Фраза повисла в воздухе, а Игорь остался стоять на месте, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

Молчание затягивалось.

– Ты намерен предпринять хоть что-то?!

Очередное восклицание Ксении Аполлинарьевны вывело Игоря из ступора. Парень пожал плечами и осторожно осведомился:

– Мне вашу дочь отвести в комнату можно? Сейчас уже отбой… А вставать рано…

Ксения недовольно уставилась на непонятливого медбрата, затем обернулась к Елене.

– Иди, а я тут… разберусь…

После слов матери Елена не пошла, побежала за медбратом Игорем! Регулярные «перегибы» её властной матери вызывали у девушки устойчивые приступы мигрени. Как только Елена оказалась в палате, тут же закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Тишина погруженного в сон третьего отделения подействовала на девушку удивительно успокаивающе.

В комнате было темно. Елена решила не будить Вику. Тихо проскользнула в ванную комнату, приняла душ, почистила зубы, надела пижаму и в темноте добралась до кровати.

В сон без сновидений Елена провалилась быстро.

В абсолютной тишине отделения Елену что-то резко разбудило. Девушка открыла глаза и затаила дыхание.

«Может, что приснилось…»

Сердце Елены стучало как бешенное. Ладони рук покрыл липкий пот, во рту пересохло.

Свет от луны упал в комнату. Елена чуть не вскрикнула.

На кровати Вики в странной скрюченной позе сидела рыжеволосая девушка с длинными, ниже талии, волосами и внимательно смотрела в её сторону.

– Ты кто? – выдохнула Елена и удивилась, насколько слабо прозвучал её голос.

– Привет, Лёка! – вместо ответа произнесла девушка.

Елена села на кровати и подобрала под себя ноги. Сейчас, когда глаза привыкли к неясному свету луны, она начала замечать, как девушка удивительно похожа на Вику-Апельсинку.

– Ты сестра Вики? – наконец-то догадалась Елена.

Девушка отрицательно помотала головой, отчего рыжие кудри разметались по плечам еще сильнее.

– Я Вика. Ты видишь меня такой, какая я есть на самом деле… Только я недолго так могу… Совсем чуть-чуть… Вике тринадцать… Мне – двадцать один… Просто мой якорь в тринадцати… Меня всегда туда тянет… Что бы врачи не делали… Как бы я не старалась…

Елена вжалась в стену. Вика продолжала:

– У тебя должна быть такая же способность… Здесь так обычно и селят… Чтобы мы помогали друг другу… Стимулировали…

– Я… – Елена поперхнулась, – я ауру вижу… Иногда… И все…

Странная девушка с рыжими волосами отрицательно покачала головой.

– Нет… Значит, ты просто ничего не помнишь, как и я, когда мне тринадцать…

– Что не помню?! – воскликнула Елена и поняла, как в её голосе отчетливо проскользнули истерические нотки.

– Когда мне двадцать один, а мне сейчас на самом деле двадцать один, я помню себя и свой странный талант… Когда мне тринадцать, я маленькая беззаботная девочка с урезанной памятью…

– Но я не…

Елена попыталась прокашляться, затем осторожно привстала и поняла, что отчаянно хочет выпить холодной воды, но боится пошевелиться.

Странная новая Вика тем временем бодро вскочила, включила ночник и принялась рыться у себя в сумке под кроватью.

– Всегда, даже когда мне тринадцать, собираю газеты!.. Хоть так начинаю входить в курс дел и понимать, что вокруг происходит… Сегодня пятое? Последний журнал у меня тут за пятое…

– Шестое… – отозвалась Елена, едва шевеля губами.

Новая Вика резко обернулась и оценивающе оглядела фигуру Елены:

– Случайно лишнего спортивного лифчика не найдется на ночь? А то у меня…

Вика энергично указала на шикарный четвертый размер и виновато развела руками:

– Вечно эти санитарки тырят мое белье! Знают же, что я об этом вспомню, только если мне двадцать один! Мерзавки!

Елена медленно села на кровати. Девушка от болтовни странной новой соседки потихонечку начинала приходить в себя.

– Вика?! – еще раз переспросила Елена.

Рыжеволосая энергично затрясла головой и вприпрыжку подбежала к зеркалу.

– Дашь косметику? Ну, там, тушь, помаду…

Елена протянула косметичку и, наконец, добралась до графина. Залпом выпив стакан воды, девушка почувствовала себя почти хорошо. Сейчас она уже отчетливо видела, что Странная Вика – действительно Вика, только сильно повзрослевшая.

– Значит тебе то тринадцать, то двадцать один?

В Елене начало просыпаться любопытство.

Вика театрально закатила глаза. Потом принялась умело наносить макияж и одновременно пояснять:

– Тринадцать мне чаще всего. Но иногда проявляется мой настоящий… так сказать, календарный, возраст. Сейчас мне двадцать один. Все помню про себя я только в настоящем, календарном, возрасте. В других возрастах…

Вика, разглядев на лице Елены неподдельное удивление, весело хохотнула и продолжила:

– Да я могу оказаться в любом возрасте… Вообще, в любом! Жуть, когда мне оказывается семьдесят. Представь мой шок, когда такое слупилось в первый раз! А сегодня повезло! Обожаю свой календарный возраст – все помню! Хочу на дискотеку! И плевать мне на режим!

– Да ты же… Да, когда я пыталась… Ты просто не отреагировала! А теперь на дискотеку?! – воскликнула Елена негодующе.

– Мне тринадцать было, как обычно? – уточнила Вика деловито.

Странная соседка почти успела накраситься. Теперь на Елену смотрела потрясающе эффектная девушка с копной рыже-желтых кудряшек и веснушками по всему липу.

– Когда мне тринадцать, я торможу…

Вика опять расхохоталась.

– А как ты собралась… – начала Елена и указала на тапочки, которые, как она уже знала, сообщали местоположение пациентов НИИ и могли впрыснуть снотворное.

– Ах, это… – повзрослевшая Апельсинка отбросила ботинки в сторону и опять принялась рыться в сумке. – Где же мои любимые кроссовки нужного размера? Вот ведь, черт! Ах… нашла!

Вика со счастливой улыбкой извлекла кроссовки из сумки, достала откуда-то модную одежду и даже откопала симпатичную бижутерию.

– А как тебе удалось все это оставить? – в очередной раз удивилась Елена.

– Отец, – хмыкнула девушка. – Я же, наверное, тебе уже хвасталась, кто он… Кажется, хвасталась, да?

Елена неуверенно качнула головой. В бредни маленькой девочки, что её отец – глава мафии, Елена, конечно же, не поверила.

– Игорька позовешь? – игриво произнесла Вика. – Надеюсь, он сегодня дежурный? Позови… только ничего не говори! Хочу его удивить!

Елена безропотно поплелась в ординаторскую. Потом пыталась как-то уговорить медбрата зайти к ним в палату. Но, после представлений Ксении Аполлинарьевны, настроение у медбрата оказалось не из лучших, и он упорно не желал поддаваться на уговоры Елены.

– Утром, все утром, – в который раз буркнул парень и уткнулся носом в мужской журнал про новые автомобили и яхты.

– Вика тебя зовет! – наконец, не выдержала Елена.

Парня точно подменили. На лице появилась глуповатая счастливая улыбка, и Елена не успела опомниться, как Игорь выскочил в коридор, а девушка осталась в ординаторской одна.

Елена неспешно шагала по коридору. Она отчетливо знала, просто знала, что Игорь работает тут из-за Виктории. Вика – его любовь… Каждый раз он ждет, когда девушка его вспомнит. Каждый раз надеется, что это навсегда или хотя бы надолго… А потом она опять становится девочкой тринадцати лет – и Игорь остается один. Один на один со своими мечтами и надеждами. Вика в тринадцать лет знает его лишь как хорошего медбрата, как доброго, но чужого…

Елена подходила к палате все ближе и все больше медлила. Её знание не сдерживали стены. Они казались ей прозрачными. Елена видела, как Игорь обхватил руками Викторию, как кружит её по комнате, как рыжие кудряшки разметались по его счастливому лицу. Они оба хохочут. Оба счастливы, и оба без оглядки наслаждаются мгновениями. Ведь им даны всего лишь они.

И Виктория здесь вовсе не потому, что не забирает отец. Она тут из-за Игоря. Она все еще надеется, что сможет себя контролировать и помнить… Помнить его… Всегда…

Елена согнулась от неожиданной боли.

Помнить всегда…

Это ей напомнило…

Болезненно напомнило, зачем она здесь… За кем последовала… Кого нашла по ту сторону реальности, в мире идей. Нашла и вытащила… Куда смогла… По-другому не получалось… Таур…

Слезы лились из глаз. Елена удивленно поднесла руку к мокрому липу.

Она не помнила, как начала плакать. Не понимала, почему слезы градом текут у нее из глаз.

Елена потихоньку сползла по стенке коридора на пол и так неподвижно сидела несколько минут. Девушка не решалась пошевелиться. Подобное ясное знание и понимание… уходило… И она ничего не могла с этим поделать.

Не помня себя, Елена побежала по коридору. Охранник на выходе попытался её остановить. С необычной для себя силой, Елена его оттолкнула и побежала дальше: на воздух, в парк, подальше от понимания, знания, памяти… Она не понимала от чего убегает.

А потом Елена остановилась. На губах она чувствовала соленый привкус крови. Она так прикусила губу, что прокусила кожу. Елена обхватила могучий дуб руками и прижалась к шершавой коре щекой.

А потом подбежали санитары. Ввели успокоительное. Это её очень разозлило. Елена их не слышала, точно они находились за стеклянной стеной. Она не хотела никого ни слышать, ни видеть.

И все исчезли.

* * *

Елена сидела на полу знакомой лаборатории. Заплаканная, растрепанная…

Полуфранцуженка оторвалась от мониторов и удивленно уставилась на девушку. Двери лаборатории доктора Петровой были надежно закрыты на замок, для открытия которого требовался как минимум код и магнитная карта. А еще вход в коридор был оснащен сканером сетчатки и дешифратором голоса.

– Ты как тут оказалась? – Вивьен аккуратно откинула с лица прядку огненно-рыжих волос.

Затем доктор Петрова подошла к двери и на всякий случай проверила замки.

– Проходим через стены… – удивленно промурлыкала себе под нос доктор. – Или…

Первые секунды появления девушки доктор Петрова заметить не успела. От работы её оторвало едва слышное всхлипывание. Только тогда Вивьен обернулась и увидела…

Вивьен быстро подошла к компьютеру и запустила на монитор видео с камер наблюдения.

– Впервые подобное вижу! – воскликнула полуфранцуженка. – Елена, ты понимаешь, что сейчас сделала?! – продолжила молодая женщина, уже обращаясь к своей пациентке.

Сегодня Вивьен в очередной раз задержалась на работе, в очередной раз билась над данными и надеялась найти правильный подход.

И тут такой сюрприз!

Вивьен едва заметно нервным движением потянулась за сигаретами, поняла, что пачка пуста, бросила её в урну и принялась грызть кончик карандаша.

Сегодня Вивьен оказалась ночью в лаборатории не только из-за любви к работе. Она все больше начинала бояться невыполнения обязательств перед Вениамином Собко. В лаборатории она фактически скрывалась из-за страха за собственную жизнь!

Как говорилось в досье, собранном Стасом на одну из крупнейших фигур мафиозного мира – на Вениамина Собко, а если быть точнее, на Веню Курганского, – тот не отличался добродетелями терпения и всепрощения. За невыполнение своих обязательств Вивьен могли легко обнаружить на дне реки с камушком на шее. А еще и с заламинированной записочкой, мол: «перегорела на работе, не поминайте лихом…». Закатать в ламинирующую пленку предсмертную записочку, для пущего веселья, могло показаться Собко вполне уместной шуткой. Он вообще любил обставлять похороны со смехом. То утопленнику предсмертную прощальную записочку в непромокаемый плащ засунет, то мешок с котятами к руке прицепит… Шутник, одним словом.

Вивьен, еще раз пересмотрев запись, не сдержалась, отбросила карандаш и хлопнула в ладоши:

– Ты переместилась в пространстве! Из парка, прямиком в эту лабораторию! Как себя чувствуешь? – Вивьен тут же нахмурилась и включила «доктора» на полную катушку. Пациента нужно было срочно брать голыми руками и делать из девчонки суперменшу!

Елена начала недоуменно озираться по сторонам. До нее только сейчас начало доходить произошедшее.

Тем временем многочисленные камеры, установленные вокруг секретного НИИ, показали доктору Петровой, как в парке начинает назревать переполох. К поискам беглянки санитары подключили охранников, и те метались по парку с собаками, пытаясь отыскать растаявшую в воздухе девушку.

Вивьен быстро набрала по внутреннему телефону охрану:

– Серж, доброй ночи… Это я. Елена у меня, все в порядке… Да, правда у меня, проверь камеры… Да… Необычная. Удивительно, но факт. Да, впервые… Пока не стоит… Прекрасно!

Вивьен бросила трубку и удовлетворенно откинулась в кресле. Сегодня ей предстояла интересная ночь! Удивительная ночь! Незабываемая!

Никто не понимал, но доктор Петрова на самом деле уже очень давно была замужем исключительно за работой. Все остальное было лишь мишурой, призванной развлечь её в свободное время или послужить её основной любви – науке.

 

18

Далида бежала, нет, неслась в кафе, отделанное в итальянском стиле в тонах кофе с молоком. Недавно она получила такую выволочку от Ведущего Сектора 101, что даже не мечтала больше ни о чем, кроме как успешно выполнить задание.

Кхаакр бушевал! Если бы он мог, так показалось Далиде, то надел бы монитор ей на голову.

– У тебя впервые оказалась в руках зацепка! И не какая-нибудь! А целое кафе народу с уникальными способностями… И что сделала ты?! Сбежала!!!

Кхаакр в сердцах швырнул визоинформер на пол. Осколки разлетелись по всему его личному кабинету:

– А что ты ожидала увидеть, когда разыскивала отступников и потерянных? Что?! Какими они должны были оказаться, по-твоему?! Именно такими…

– Но их там было целое кафе… – слабо подала голос Далида и вжалась в кресло съемной квартиры в самом центре Москвы. – Целое кафе…

– Ультимо-силирианцы… Бывшие силирианцы… Теперь мы называем их просто «ультимо»…

Далида нервно сглотнула:

– Там были все исключительно «ультимо»?

Кхаакр отшвырнул осколок визоинформера и упал в свое кресло. Сегодня Далида включила визофон в режиме совмещения пространства: теперь вместо одной из стен комнаты перед силирианкой раскинулся кабинет Ведущего Сектора. Кхаакр выбрал тот же режим и полностью видел комнату Далиды. Силирианка сидела в мягком кресле цвета слоновой кости и нервно грызла костяшки пальцев.

Кхаакр вывел в очередной раз перед собой – уже с наручного монитора – последние данные из лаборатории. В нем ученые его Сектора детально анализировали полученный от Дадиды материал.

– Наши ученые дают девяностодевятипроцентную вероятность того, что три четверти присутствовавших в кафе, составляли «ультимо», то есть бывшие силирианцы.

– Остается одна четверть… – осторожно напомнила Далида.

Кхаакр кивнул и свернул проекцию с графиками и математическими выкладками. Ему и самому было странно работать с поступающими новыми данными. Тысячелетиями тема «ультимо» не поднималась в Силирии. Её никто не затрагивал, не обсуждал, не интересовался, не изучал. И сейчас к работе с данными из Сектора 101-54 были привлечены только самые опытные ученые – самый проверенный и узкий круг.

– Мы не можем их идентифицировать, – отозвался Ведущий Сектора устало.

«Что значит, не можем идентифицировать?!» – захотелось крикнуть Далиде. В Силирии все и всегда знали про другие расы, их способности, таланты, основные направления развития науки… Определяли динамику развития целых планет и систем на столетия вперед! А теперь…

– Мы живем в странное время… – взгляд Кхаакра впился в бледное лицо силирианки. – В новое время… И мы изучаем новое…

Далида шла, мерно покачивая бедрами и звонко цокая каблучками по плитке тротуара. Внешне силирианка была, как всегда, неотразима. Ухоженная темная кожа мулатки излучала благоухание и свежесть, глаза поблескивают, губы чуть приоткрыты в ожидании неведомого…

Именно такой образ Далида несколько раз репетировала перед зеркалом, прежде чем идти в странное кафе. Сегодня она не могла ошибиться… Сегодня Катя, в очках с роговой оправой и зубами, как у белки, должна, нет, обязана была принять её за свою и дать вступить в это странное сообщество. Далида вместе с учеными Сектора 101-54 тщательно подготовили историю и не менее тщательно отобрали «таланты», которые Далида могла продемонстрировать. Благо, собранные Далидой данные, позволяли весьма точно определить, какие способности являлись наиболее распространенными и не вызывали сомнений или лишних вопросов.

В лицо Далиде пахнуло ароматом сдобных будочек, корицы, ванили… И тайны…

Силирианка непроизвольно передернула плечами и переступила порог кафе – она не привыкла иметь дело с неведомым.

Красивая мулатка с гордо поднятой головой зашла в помещение, огляделась и выбрала свободное место у барной стойки. Сегодня в кафе было как никогда многолюдно. Одни посетители сменяли других, новые волны вновь подошедших заполняли залы кафе.

Далида насчитала три помещения: два внизу и один зал с балконом – наверху. Туда вела отдельная лестница. Взгляд мулатки остановился на красивом молодом человеке, который сидел за столиком в зоне второго этажа. Иссиня-черные волосы, резкие черты лица, статная фигура… Но не внешность парня привлекла мулатку. Именно этого парня она преследовала прошлый раз. И теперь она знала – он никто иной, как брат одной из пациенток секретного НИИ, где Далида сейчас работала.

«Почему он здесь?»

Далида невольно поддалась обаянию и улыбнулась парню с балкона. Мысли её тут же из стройных начали превращаться в сумбурные, спонтанные, запутанные… Силирианка не узнавала себя. Один взгляд незнакомца – и она перестала мыслить трезво…

«Неужели это твой талант?..» – пронеслось в голове силирианки.

Далида растерялась еще больше. И первая фраза к подошедшей Катерине прозвучала резче, чем того хотелось:

– Сегодня Вы без очков?

Администратор Катя улыбнулась с ноткой грусти:

– Я Катарина. Я не ношу очков. У меня хорошее зрение. Мою сестру, Катю, Вы видели в прошлый раз… Правильно сделали, что вернулись… Всегда лучше знать, чем… бежать… Добро пожаловать!.. Можно? – девушка указала рукой на соседний стул.

Катарина показалась Далиде, в отличие от сестры, более симпатичной. Без огромных очков глаза Катарины казались большими, как у младенца, и такими же невинными. Остальное же: тугой пучок волос и длинное серое платье – остались неизменными.

Далида с трудом оторвала очередной, невольно брошенный взгляд от темноволосого красавца и постаралась все свое внимание переключить на администратора кафе Катарину.

– Не понимаю, зачем я здесь… – произнесла силирианка заготовленную фразу, одобренную психологами Сектора 101-54.

Катарина мягко улыбнулась:

– Никто не понимает – и все приходят… Одиночество нас страшит больше… неведомого или нового…

Далида неожиданно для себя поняла, как Катарина с удивительной точностью сформулировала мысли силирианки. Далида боялась нового: новых неведомых ультимо, своего странного задания… Но еще больше Далида боялась перестать быть частью Силирии, перестать выполнять возложенные на нее обязанности.

Еще некоторое время они перекидывались с Катариной ни к чему не обязывающими фразами. Далида пыталась осторожно узнать, куда она попала и как себя идентифицируют присутствующие. Катарина, в свою очередь, незаметно прощупывала мулатку на предмет скрытых способностей. Ни одна, ни другая не преуспели в своих стараниях. Наконец, Далида глубоко вздохнула и выдала:

– Хорошо… Мой талант в обмен на твой. Я просто хочу знать…

Катарина удивленно развела руками:

– О-о-о! Да это совсем не секрет! Спроси здесь у любого про Катю Дубль, и каждый расскажет! – Катарина хохотнула.

– Но тебе свой талант не нравится, – отчеканила Далида. – Я вижу, что не нравится…

– Читаешь эмоции… – Катарина улыбнулась. – У нас тут половина зала подобное могут. Читать эмоции – весьма распространенный талант. Особенно, если их не скрывать.

Далида продолжала напряженно молчать.

Девушка-администратор пожала плечами и произнесла:

– Нас с сестрой двое. Мы близнецы. А сознание одно. Когда Катя спит, живу я. Когда бодрствую я, Катя спит. Я все помню, что она делала, думала и наоборот. Сознание одно, память одна – и все же мы разные… Мы по-разному воспринимаем события, нам нравятся разные фильмы, разные стили одежды, у нас разные характеры…

Далида широко раскрыла глаза. Она о таком никогда не слышала.

– Неожиданный талант… – все, что нашлась ответить силирианка.

– Глупый талант, – фыркнула Катарина. – Другим кажется, что это здорово, никогда не спать по-настоящему и не видеть снов. Когда сознание переходит к сестре, я просто отключаюсь. Вернее, отключается тело. Сознание по-прежнему продолжает бодрствовать, но с другой индивидуальной надстройкой… Теперь твоя очередь. Ведь читать эмоции не единственный талант?

– Я воспламеняюсь, – Далида скорчила недовольную рожицу, – в самые неподходящие моменты, – доверительно произнесла мулатка, переходя на шепот. – И ничего не могу с этим поделать! Я способна спалить все вокруг, но человека это пламя не обжигает… Я сплю на железной постели!

Катарина понимающе закивала:

– Ужасно! Я понимаю! Но у нас многие подобное могут и научились себя контролировать… Могу познакомить…

– Да, буду рада…

Далида нервно куснула себя за губу. Как-то совсем несекретно складывался их разговор. Никто не звал её в тайные организации, не предлагал планов по построению «суперимперии для одаренных».

– А кто тот молодой человек? – бросила Далида наугад и указала на черноволосого молодого человека. – Что у него за особенность?

– Мы не говорим про способности других, – Катарина решительно затрясла головой. – Каждый рассказывает о себе только сам. Я лишь могу познакомить.

– Тогда познакомь меня с ним.

Катарина несколько сдержанно кивнула, потом посмотрела на молодого человека, сидящего на балконе.

– Могу познакомить… с другими, – наконец ответила девушка-администратор. – Даниил ни с кем не знакомится.

– Значит, его зовут Даниил? – промурлыкала Далида.

– Не советую подходить первой, – ответила Катарина осторожно.

– Давно он с вами? – Далида и сама не могла до конца объяснить, почему её заинтересовал именно этот молодой человек.

– Достаточно, чтобы я знала – не стоит даже начинать… В твоих же интересах.

Мулатка опять закусила губу, но теперь больше от неожиданно охватившего азарта.

– И все же я попробую, – силирианка широко улыбнулась и, умело повиливая бедрами, стала подниматься на балкон.

Даниил встретил молодую женщину улыбкой. Но Далида быстро оценила её смысл: в улыбке сквозил ничем не прикрытый сарказм и насмешка. Она была не первой, кто осмелился подойти, она окажется далеко не последней – и все это парню давно неинтересно.

– Я работаю в институте, где наблюдается твоя сестра, – произнесла Далида первое, что пришло в голову.

И поняла, что попала в точку. Красивый молодой человек уже намеревался, как всегда, изящно отшить очередную девицу, но вместо этого на секунду застыл от неожиданности.

– Присаживайся, – наконец бросил он сухо.

– Далида, – представилась столь же сухо силирианка. Играть с этим образцовым самцом в томные вздохи и многообещающие взгляды было так же бесполезно, как соблазнять сосульку.

– Почему не пригласить твою сестру сюда?

Даниил громко расхохотался:

– Ты здесь впервые и задаешь подобные вопросы?! – бросил он отсмеявшись.

Далида отрицательно мотнула головой, тем временем старательно снимая все данные с молодого человека на наручный монитор. Краешком глаза она скосила глаза чуть вправо, где на сетчатку глаза был выведен график отслеживания способностей, но там значилось абсолютное отсутствие каких-либо сверхспособностей. Вернее, сейчас молодой человек совершенно ничего не применял. И вместе с тем Далида отчетливо чувствовала, как с ней происходит нечто непонятное. Заготовленные фразы в очередной раз спутались. Стало сложно формулировать мысли. Силирианка опять скосила глаза на графики – полное отсутствие проявления способностей: Даниил не делал ничего сверхъестественного, совершенно ничего. Только сидел, чуть склонив голову набок, и с легкой ироничной улыбкой продолжал наблюдать за эффектной, но растерявшейся гостьей.

– Я нашла данные, говорящие о том, что в НИИ некоторых пациентов чуть не довели до самоубийства… – осторожно произнесла Далида. – Один молодой человек с уникальными способностями после так называемого «интенсивного лечения» пытался покончить с собой дважды…

– Лёка не такая… Елена никогда не поступит подобным образом, – взгляд молодого человека стал предельно жестким.

– Там безопаснее. А мне не стоит приходить больше в это место? – Далида судорожно сглотнула.

А потом все графики зашкалили, заплясали, как безумные, стрелки мониторов, закраснели летящие вверх кривые. Даниил говорил только для Далиды, он жестоко вторгался в её сознание без приглашения, губы оставались неподвижными, но молодая женщина услышала голос, по силе равный раскату грома:

– Не приходи сюда больше! ТАМ безопаснее!

А потом Даниил встал и размашистым шагом направился в сторону дискотеки. Далида попыталась пойти следом, догнать… Но туда её, как и в прошлый раз, не пустили.

Катарина на все вопросы Далиды, когда мулатка подбежала к девушке-администратору и сообщила, что хочет на дискотеку, только развела руками:

– Не я раздаю VIP-пропуска, – ответила Катарина Дубль. Потом несколько секунд подумала и протянула Далиде визитку. – Это наш загородный клуб. Там скоро будет грандиозное шоу… Приезжают коллеги из Европы.

– Из Европы?! – переспросила силирианка.

– У нас филиалы по всему миру, – улыбнулась Катарина. – Приходи туда. Будет костюмированный бал!

 

19

Артур Базель прогуливался по парку своего исследовательского института в зоне для персонала и наслаждался теплой погодой. Сегодня он получил на счет клиники солидное финансовое вливание от частного лица, настолько солидное, что Артур позволил себе выползти из кабинета и прогуляться по солнышку, подышать свежим воздухом и поглазеть по сторонам. С высоты своей башни он знал этот парк как свои пять пальцев. Но гулять по нему… Это давало совсем другие ощущения!

Базель любил парк и тщательно следил за соблюдением идеального порядка – над красотой огромных зеленых владений трудилась цела бригада садовников. Парк являлся маленькой слабостью Базеля. Он никогда не жалел на него средств. Вот и сегодня, заполучив от миллионера Бориса Гольберга внушительную сумму, Базель тут же распорядился закупить редкие растения для своего зеленого детища.

Прогуливаясь по парку, Базель привычно заметил, как его мозг отслеживает все ведущиеся вокруг разговоры, фильтрует, отсеивает ненужное, а важное раскладывает по ячеечкам памяти. Уникальный слух позволял Базелю слышать все голоса, находящиеся в зоне прямой видимости. Необычная способность теперь не сводила его с ума, а давала четкую и реальную картину происходящего. Артур привык, что директоров больше ругают, ворчат на них, жалуются… Но то были лишь безобидные пересуды сотрудников. На подобное уже очень давно Артур Базель совершенно не обращал внимание. Увольнял он сотрудников за слишком длинный язык только в том случае, если их недовольство им как директором и НИИ в целом было подкреплено откровенным враньем.

Артур набрал личный мобильный начальника службы безопасности Федора и с удовольствием отметил, как тот поднял трубку уже после первого гудка. Федор во всем был более, чем оперативным!

– Попьешь со мной кофе?

Через несколько минут начальник службы безопасности сидел перед Базелем на открытой веранде кафе, за столиком чуть в стороне от остальных.

– У нас хорошо идут дела? – поинтересовался начальник охраны НИИ. Он уже знал эту привычку шефа немного погулять по парку после особенно удачных переговоров или получения субсидий.

– Ты же сам давал мне досье на Гольберга, – заметил Базель.

– Значит согласился? – Федор расплылся в широкой улыбке, которая потонула в тонких аккуратных русых усиках.

Артур Базель довольно хмыкнул и отпил обжигающего отличного кофе. Кофе в его НИИ тоже умели готовить!

– Сын у него – сложный товарищ… – Федор, как обычно, озвучил грозящие трудности от, на первый взгляд, выгодной сделки. – Он у нас тут пол-института может на уши поставить… Капризный сынок миллионера, одним словом…

– Потерпим, – крякнул глава секретного НИИ. – И не таких еще укорачивали. Все думаю… может, его к Петровой лучше определить?

– Как я понимаю, отец надеется вылечить у нас сына от алкоголизма и наркомании?

– А мы его к Петровой! – хмыкнул Базель. – Пусть он ей кровь и попьет! А то слишком она много о себе возомнила, отпускает пациентов без спроса, наводит тут свои порядки… Вот мы ей подарочек и устроим… Пусть с ним бьется. А мы с нее за нарушение дисциплины её пациентов по всей строгости и взыщем!

– Как я понимаю… у парня проблемы с головой совсем в другой плоскости… – осторожно заметил Федор.

На самом деле он привык, что по многим вопросам Базель с ним советуется. Вернее, не советуется, а использует как спарринг-партнера для своих рассуждений.

– Определенные странности за ним тоже водятся, – задумчиво протянул Базель. – Только нам они без надобности…

Затем взгляд главы секретного НИИ резко посерьезнел.

– Нашел, кто возьмется за дело?

Федор весь подобрался:

– Михаэль Вайс – серьезная фигура… За подобное могут взяться только… профессионалы…

– Не хочу знать подробности! – Базель яростно замахал руками. – Просто сделай это! Деньги не важны.

Федор коротко кивнул.

– Чемоданчик Собко сломаешь? – неожиданно перевел Артур Базель разговор на другую тему.

– Сделаем.

Глава секретного НИИ удовлетворенно закивал головой, с удовольствием глотнул еще кофе. Взгляд его неожиданно упал на парня и девушку. Они, как ни в чем не бывало, сидели под раскидистым кленом и мило болтали – пациенты находились в зоне для персонала!

Артур Базель вскочил со стула, но тут же спохватился и уже спокойно сел.

– У нас пациенты в зоне парка для персонала, – заметил глава НИИ сидящему напротив начальнику службы безопасности.

Федор перехватил взгляд Базеля, долго приглядывался. Затем, ничего не увидев на таком большом расстоянии, воспользовался ближайшей камерой наблюдения, развернул её в сторону парка и внимательно вгляделся в изображение. Острота зрения шефа его уже очень давно перестала удивлять. Наконец, рассмотрев парня и девушку, сидящих на скамеечке под кленом, Федор недовольно поморщился:

– Анатоль Гольберг собственной персоной. Видимо, как и в прошлый раз, украл карточку у персонала. Кроме того, что алкоголик, наркоман и тунеядец, парень еще и заядлый клептоман… Я говорил, мы с ним хлопот не оберемся…

Федор поднес к губам рацию, когда его неожиданно остановил Базель.

– Пусть думают, что могут нарушать распорядок… Приглядывай за ними. Если будет что-то серьезное, доложи.

Федор понимающе кивнул.

* * *

– Лёка, может по чашечке кофе? – Анатоль широко улыбнулся.

– Нас поймают за нарушение режима, – прошептала Елена недовольно.

– У меня есть официальный пропуск от отца, – Анатоль помахал в воздухе пластиковой карточкой.

– Не ври мне! – Елена недовольно надула губы и собралась уходить. – Карточку ты, как всегда, стащил у персонала.

Девушка не могла объяснить, но она это просто знала. Последние тренировки с доктором Вивьен Петровой начали давать неожиданные и такие долгожданные результаты.

Что-то получаться у Елены стало далеко не сразу. Вернее, сначала у нее вообще ничего не выходило.

Когда Елена неожиданно обнаружила себя у доктора Вивьен Петровой в кабинете, шок долго не проходил. А потом… пришло решение. Елена совершенно отчетливо знала: она должна, обязана, научиться полностью владеть своими способностями. Если это возможно, а доктор Петрова утверждала, что да, Елена научится.

Первые несколько дней девушка часами сидела на кресле с проводками, сдавала кровь, проходила многочисленные тесты, пыталась повторить перемещение в пространстве… Но ничего не происходило.

В конце концов и она, и доктор Петрова окончательно выбились из сил.

– Но я же знаю, что могу! – в сердцах воскликнула Елена после сотой попытки повторить прыжок.

Стоял поздний вечер. Вивьен посмотрела в огромное окно лаборатории на закат и закурила неизвестно какую по счету сигарету.

– Я вообще ничего не фиксирую. Никаких изменений… – Вивьен посмотрела еще раз на заходящее солнце и подумала, не закатятся ли очень скоро её мечты сделать из Елены супергёрл. Потом доктор Петрова с силой затушила сигарету и уставилась в монитор покрасневшими от напряжения глазами.

– Может, есть хоть какие-то методики, чтобы начать постепенно… Тренировки… – Елена судорожно облизала губы.

Полуфранцуженка принялась нервно барабанить пальцами по столу:

– В теории есть… – призналась доктор Петрова.

Один раз Вивьен уже применила на пациенте свою теорию, пошли первые результаты, наметился явный сдвиг… Но парень, в итоге, чуть не покончил жизнь самоубийством. Вивьен боялась повторения. Боялась остаться ни с чем и не предоставить Вениамину Собко стабильного, адекватного индивидуума со сверхспособностями.

– И почему мы не применяем Вашу теорию на практике?

Вивьен нахмурилась и внимательно посмотрела на Елену. Та за последнее время сильно переменилась. Вместо беззаботной девчонки, витающей в облаках, сейчас перед ней сидела сосредоточенная и желающая добиться своего девушка.

– Зачем тебе это? – Вивьен достала очередную сигарету, закурила, прищурилась и выпустила тонкую струйку дыма.

Она не устала, нет. Вивьен могла работать часами напролет, без сна и отдыха. Но девчонка… Она так же готова была трудиться по двадцать часов в день. Вивьен это видела и не понимала причины произошедших перемен.

– Что изменилось? Раньше ты хотела быть, как все…

– Моя мать хотела… и хочет по-прежнему… Я… не могу ответить. Просто знаю, что должна… – Елена тряхнула рассыпавшимися по плечам белокурыми волосами. – Для меня так будет правильно и безопасно, что ли… Не могу сформулировать… Так Вы мне поможете?

Вивьен посмотрела на камеры наблюдения. В лаборатории они остались совсем одни – это было хорошо. В официальных отчетах для Базеля доктор Петрова никоим образом не упоминала о возможностях Елены. Исчезновение девушки в парке Серж, по просьбе Вивьен, так же смог аккуратно замять. Все свои разработки Вивьен предпочитала держать в секрете. Единственным помощником-лаборантом, которого Вивьен допустила до исследований с Еленой, был «медбрат» Игорь. Как оказалось, Игорь отучился на врача и специализировался в области ургентных состояний в психиатрии; медбратом же он подрабатывал, чтобы лучше изучить поведенческие особенности пациентов третьего отделения.

Вивьен колебалась.

– Мы пытаемся повторить перемещение… Просто повторить… – осторожно начала Елена. – Но этого недостаточно. Что-то должно послужить толчком… или… возможно, лучше подойти пошагово… Например, не запрыгнуть на гору одним прыжком, а преодолевать каждый день определенное расстояние…

– От прошлых пошаговых тренировок один из пациентов чуть не сошел с ума, – Вивьен криво усмехнулась и продолжала внимательно наблюдать за девушкой.

Та на новость внешне никак не отреагировала. Только плотнее сжала губы.

– Я смогу… Что нужно делать?

– Тогда я расскажу свою теорию, – доктор Петрова глубоко затянулась. – Теория такова: обычный человек использует мозг на четыре-шесть процентов, гении – на семь-девять. Всего на семь-девять процентов! И это мы говорим о величайших (!) умах человечества, которые сделали открытия всепланетного масштаба!

Вивьен перевела дыхание и продолжила:

– Я основываюсь на исследованиях Майкла Мезернича из университета Сан-Франциско. Чтобы приобрести устойчивый навык, необходимо развить определенную часть мозга. Я зафиксировала активность твоего головного мозга сразу после перемещения в пространстве. Я понимаю, какой участок мозга требуется развивать… Сложность в том, что нейроны способны выстраиваться в цепочки и тем самым давать устойчивый навык только в первые годы жизни. Мозг ребенка радикально отличается от мозга взрослого. Когда мы вырастаем, то фактически теряем способность обучаться совершенно новому…

Вивьен заметила недоуменный взгляд Елены и постаралась объяснить:

– Хорошо, если в детстве ребенок из-за катаракты не мог видеть, катаракту удалили в подростковом возрасте, ребенок так и останется слепым… Нейроны сетчатки глаза не смогут научиться передавать информацию в кору больших полушарий. Получается, во взрослой жизни мы лишь усовершенствуем те навыки, которые приобретаем в детстве.

Теперь вернемся к нашей проблеме…

В детстве у тебя никто не тренировал нужные отделы головного мозга. А потом… каким-то образом или каким-то чудом эти отделы взяли и ожили… Понимаешь? Но устойчивые связи так и не сформированы…

– То есть, если бы я была ребенком, все оказалось гораздо проще?

– Можно сказать и так.

– Но я же не могу стать ребенком?

– Не можешь, – Вивьен хмыкнула, встала из-за многочисленных мониторов, прошлась по лаборатории.

– Но выход есть, – заметила Елена.

– Догадливая… – доктор Петрова подошла к сейфу, достала оттуда огромную папку и бросила её на стол перед Еленой. – Тут разработанные мной последовательности. Они будут включать именно нужную нам область мозга.

– Но нужно, чтобы образовались устойчивые нейронные связи, которые формируются только в детстве…

– Потому… – Вивьен присела на стул ровно напротив Елены, наклонилась и заглянула девушка прямо в глаза, – нам придется стимулировать твое желание выполнить упражнение…

Елена склонила голову набок. По тому, как доктор Петрова произнесла последнюю фразу, девушка поняла, что тут-то и кроется основной подвох.

– Твое право отказаться сейчас или выбрать метод стимуляции.

– А какие они бывают?

– Электрошок, погружение в воду с температурой, близкой к нулю, помещение в тесное, замкнутое темное пространство с недостатком кислорода, сверхнагрузки… Список довольно длинный…

– Можно поподробнее про сверхнагрузки…

Вивьен удивленно посмотрела на девушку. Прежнего пациента она фактически принуждала проходить стимуляцию. Эта же соглашалась на все сама…

– Тебе будет больно, страшно, тяжело, невыносимо… – постаралась объяснить доктор Петрова Елене.

Девушка сдержанно кивнула:

– Попробуем начать с нагрузок…

 

20

Далида оказалась на закрытом аукционе.

Выданная Катариной Дубль визитка привела силирианку в подмосковное поместье с огромным зданием, выполненным в стиле барокко. Далида мысленно назвала строение дворцом. Сложные композиции, колонны, полуколонны, пышная декоративность, гирлянды, завитки, человеческие фигурки – элементы фасада прогибаются, завиваются, обволакивают, создают причудливые тени…

Далида с трудом оторвала взгляд от величественного строения и посмотрела на появившегося у ворот особняка охранника.

– Аукцион начнется через пять минут, – учтиво заметил охранник и вернул Далиде документы.

Какого-то особого приглашения тот не спросил, но силирианка отчего-то была уверена, что это не случайность. Её прихода ждали.

Проехав внутрь и припарковавшись, Далида прошла на открытую лужайку с многочисленными столиками, спрятанными под белыми зонтами от солнца. Далида устроилась за одним из столиков, подальше от сцены, и заказала прохладительный коктейль.

Аукцион тем временем начался.

Одни произведения искусства сменяли другие. Наконец, лицитатор представил следующий лот – картину Эдуарда Непомнящего.

У Далиды остановилось сердце, а потом часто-часто забилось. На картине она видела бескрайний космос и… Станции Силирии! Картина называлась «Острова жизни».

Далида сделала судорожный глоток, даже взяла маленькую льдинку из коктейля и помассировала висок, потом встала, пошла в сторону парка, где никого не было видно, на ходу надела визофон и мысленно вызвала Ведущего Сектора 101.

На этот раз Далида увидела краешком глаза только лицо Кхаакра, оно плыло рядом с Далидой по правую руку. Кхаакр был сосредоточен и явно что-то просматривал на графиках.

Вместо приветствия Далида запустила видео с аукциона.

– Они знают про Станции? – сорвался с губ силирианки полувздох-полувсхлип. – Но как?!

Кхаакр оторвался от своих графиков и переключился на видео, транслируемое Далидой.

– А я-то думал тебя удивить… Но ты удивляешь больше.

Кхаакр перебросил на визофон Далиды данные.

– Высока вероятность, что Даниил один из нас, один из… Когда мы потеряли своих на Тро-ка-ти, – начал пояснять Кхаакр. – Мы отследили временной интервал… Он.

– Таур?!

– Или… Шиар, – добавил Ведущий Сектора.

– Или… один из наших Воинов, что были потеряны во время дестабилизации… – предположила силирианка.

– Верно, – Кхаакр изучил видео с аукциона и нахмурился. – Ультимо… – прошептал он. – Здесь тоже невероятное скопление ультимо…

– Почему столько, откуда… Не понимаю… Мы можем как-то просканировать их память? Они помнят себя?

– Те из нас, кто это может, не имеют права… Нужное оборудование я также не могу задействовать…

– Но… – Далида была готова закричать от беспомощности, – как я должна узнать, помнят они себя или не помнят?! Как себя идентифицируют?!

– Терпение… – Кхаакр улыбнулся одними уголками губ.

Глаза Ведущего Сектора продолжали оставаться сосредоточенными.

– Наблюдай. Я передам данные для анализа. До связи.

Далида всплеснула руками, потом спохватилась и опасливо огляделась по сторонам. В парке смеркалось, и (а) она забрела так далеко, что даже не слышала голосов с аукциона. Усевшись на скамейку, Далида принялась массировать виски.

– Вечер добрый! – сухонький старичок культурно кашлянул.

Далида оторвалась от тяжелых мыслей и уставилась на неожиданно появившегося незнакомца. В клетчатом костюме, с белыми усами и тросточкой, он казался выходцем из другой эпохи.

– Можно? – старичок указал тросточкой на скамейку.

«Других скамеек в парке что ли не нашлось?!» – с досадой подумала Далида.

Сейчас она хотела одиночества, чтобы со всем разобраться, понять, разложить по полочкам…

Мулатка пожала плечами.

Старичок, недолго думая, деловито присел рядом.

– А воздух-то какой!.. – заметил незнакомец, растягивая гласные.

Далида ничего не ответила. Силирианка по земным понятиям вообще-то была всегда не слишком вежливой. Присел тут какой-то старикан рядом, нарушил её уединение, так его еще и разговорами развлекать? Поэтому Далида осторожно стянула с уха визофон, убрала в сумочку, откинулась на спинку скамейки и прикрыла глаза. Всем своим видом она давала понять, что разговор неуместен.

Старичок поцокал языком в седые усы, огляделся по сторонам и заметил:

– В былые времена молодежь была куда культурнее…

Про себя Далида усмехнулась: по земным меркам силирианка выглядела молодой женщиной, но по настоящему возрасту годилась этому старику в пра-пра-пра… бабки.

– Про «молодежь» будем считать комплиментом, – произнесла мулатка лениво и собралась вставать со скамеечки.

Уж больно навязчивым оказался дедуля.

– В былые времена способностей боялись, искали помощи, защиты! А сейчас?! По всему эфиру сплошные передачи про экстрасенсов и хиромантов! Никакого уважения! Никакого почитания!! Никакого страха!!! – глаза старичка блеснули огнем фанатизма. – А надо бы, как раньше, на кострах сжигать!

Мулатка резко встала и столь же резко бросила:

– Собираетесь на страхе империи строить? Только, где они, все ваши империи страха?! Исчезли, растворились, канули в никуда!.. Страх – всего лишь эмоция, простой инстинкт – пустота, ничто!

Старикан задумчиво покрутил седой ус. Затем поглядел на мулатку:

– Люди очень предсказуемы… Вы повели себя очень предсказуемо… Не любите фанатиков?

Далида фыркнула и отвернулась. Это было правдой. Она всегда была нетерпимой к фанатикам, фанатично нетерпимой. Вот такой парадокс. Как быстро старик её раскусил…

– Я хорошо сыграл? – губы незнакомца расплылись в улыбке.

В глазах заблестели лукавые искорки. Сейчас он почти перестал казаться стариком. Слишком молодым и цепким оказался его взгляд, слишком широкой и белозубой улыбка…

– Меня зовут Антон, Антон Сергеевич, Далида… Будем знакомы.

Старик больше не играл. Спокойно и внимательно смотрел на мулатку. Далида запоздало поняла, что первое по-настоящему серьезное знакомство случилось. Антон Сергеевич был явно не рядовым членом клуба… Силирианка чувствовала кожей. Вот так, нежданно-негаданно… мастерски – со стороны Антона, и бездарно – со стороны силирианки. Она оказалась просчитана и прочтена наперед. Далида же так до конца и не разобралась, что перед ней серьезная фигура.

– Не расстраивайся, – Антон Сергеевич жестом предложил молодой женщине присесть обратно на скамейку. – Понимать людей и их слабости – мой талант.

Далида села обратно и почувствовала, как по коже пробежал холодок. Её сканировали. Очень качественно и беспощадно. В голове закружилось, на губах появился вкус крови. С запозданием Далида поняла, как тонкая красная струйка из носа, стекла по подбородку. Мулатка с удивлением отметила, что еще немного, и её специально разработанная учеными Сектора 101 земная личность разлетится на клочки, обнажив истинное лицо Воина Духа Силирии.

Но сканирование прекратилось вовремя. Далида чувствовала себя выжатой без остатка. Она не могла даже возмутиться.

– Это стандартная процедура, – вежливо заметил старик и протянул молодой женщине белоснежный платок.

Далида прижала его к носу. Кровь потихоньку начала останавливаться.

– Лучше спокойно откинуться и чуть запрокинуть голову… Когда-то и меня точно так проверяли…

– На предмет чего? – Далида удивленно подняла брови.

– Стандартный сбор досье, зачастую, ничего не дает, – пояснил Антон Сергеевич. – Мы и сами умеем создавать великолепные досье. Просто образцовые! Особенно для тех, кто живет не первую жизнь. Необходимость заставляет, видите ли…

– Не первую жизнь? – осторожно удивилась Далида.

– Добро пожаловать в «Клуб одаренных»! – белоусый старик опять широко, по-мальчишески, улыбнулся. – Раньше мы назывались «Орден». Звучало достойно… Нынешнее время все упрощает… «Клуб одаренных» – простенько и в ногу со временем. Нынешнее поколение не любит пугаться… А «орден» как-то отпугивает, не находите?

Далида села прямо и отняла платок от носа.

– Но сути это, тем не менее, не меняет, – произнесла молодая женщина, задумчиво разглядывая окровавленную ткань.

Антон Сергеевич прищурился и повнимательнее глянул на собеседницу.

– Разве тебе никогда не хотелось быть частью чего-то большего, обрести семью, единомышленников, тех, кто действительно тебя понимает и принимает такой, какая есть?..

Старик говорил все правильно. Фразы обязаны были действовать верно на молодых запутавшихся в жизни, ошалевших от странных способностей желторотых птенцов… И Далида сделала вид, что размякла, растаяла, прониклась, поверила…

– Тебя не смогут понять родные… – продолжал тем временем Антон Сергеевич. – Попытаются начать лечить или, хуже того, запрячут в сумасшедший дом… Если на работе о способностях узнают, поместят рядом с другими пациентами, в одну из палат с решетками… Мир опасен для таких, как мы… Но объединившись, мы можем защитить друг друга!

– Именно в этом и состоит ваша цель? – Далида постаралась произнести фразу как можно наивнее.

– Наша цель – оберегать всех членов клуба! И давать максимум возможностей для роста и развития!

– У меня все хорошо с карьерой, – заметила мулатка. – Я работаю в одном из лучших научно-исследовательских институтов!

– Всего лишь медсестра, а могла бы стать главной медсестрой, доучиться до врача…

– Некогда мне учиться, – ответила Далида в соответствии с заранее разработанной линией поведения. – Я предпочитаю работать и зарабатывать. А за обучение еще платить надо!

– В том-то все и дело… – Антон Сергеевич счастливо улыбнулся. – За твое обучение можем заплатить мы! И даже назначим стипендию, например, равную твоей нынешней заработной плате. Только учись и развивайся!

– А что взамен?

Антон Сергеевич неопределенно развел руками. Все вначале сомневались – он к подобному был готов. А потом привыкали получать от ордена многое: привыкали к лучшему образованию, к взлетам карьерного роста, успеху, к беспроцентным кредитам, к пособиям, деньгам, славе, богатству, влиятельным друзьям… Потом, спустя время, от этого никто не мог отказаться. Почти никто… Люди Ордена получали жизнь, о которой мечтали, а взамен…

– Взамен ты становишься полноправным членом ордена, вернее «Клуба одаренных», и также помогаешь его участникам, а значит, своим братьям и сестрам, пусть не по крови, но по способностям…

– Я бы хотела работать в третьем отделении своего НИИ, – произнесла Далида с наигранным сомнением. – Разве вы можете подобное устроить? Это же секретный объект! Никто не может повлиять там на мою карьеру…

Антон Сергеевич энергично потыкал тросточкой в землю и расхохотался:

– Да разве у вас секретный объект?! Моя дорогая, ты еще секретных не видела! У Вас там проходной двор! Этот ваш директор… просто не знаю, куда он только и смотрит!

Далида сделала вид, что оскорбилась.

Антон Сергеевич тем временем участливо и чуть ли не по-отцовски похлопал молодую женщину по плечам.

– Когда начнешь работать в третьем отделении, обещай подумать о продолжении обучения. Нам нужны хорошие врачи наивысшей квалификации!

Далида недоверчиво покачала головой.

Антон Сергеевич понимающе кивнул, затем порылся в кармане клетчатого пиджака и выудил визитку:

– Здесь номер для экстренной связи. Звони, спрашивай меня.

– А как же мне… Кто-то поможет мне лучше контролировать способности?

Седоусый старик опять закивал:

– Очень скоро… очень скоро у нас появится талантливый врач… Она сможет тебя научить… Потерпи немного…

Через некоторое время, закладывая стремительные виражи, Далида неслась домой. «Пежо» натужно гудел, но исполнял головокружительные повороты, которых требовала от него хозяйка.

– Я, кажется, только что записалась в секту ультимо, не помнящих себя, – закончила Далида фразу, обращенную непосредственно к Ведущему Сектора. – Этот старик – ультимо… Очень старый ультимо! И совершенно не помнит себя… Он уверен, что родился землянином со сверхспособностями… Я совершенно точно чувствовала его эмоции… Эти ультимо – они совсем другие… В них я не ощутила ничего от… от нас…

– Если они на самом деле устроят тебе перевод в третье отделение НИИ, присмотрись к сестре Даниила, к Елене, – заметил Кхаакр. – Если Даниил один из наших… Вполне вероятно, что она может оказаться… Авария, в которую попала их семья, вполне могла открыть дорогу…

– И они прошли Тропой…

 

21

Елена в который раз пыталась запомнить последовательность из цифр и геометрических фигур. Строки шли за строками, последовательности не поддавались никакой логике. А она обязана была их запомнить.

– Разве это реально? – Вика-Апельсинка округлила глаза и с сомнением заглянула Елене через плечо.

Сегодня соседке Елены, как и обычно, было тринадцать. Веселый и беззаботный подросток проглатывал очередную книжку про индейцев.

Елена оторвала уставшее лицо от последовательностей доктора Петровой и беспомощно всплеснула руками:

– Нет, совершенно невозможно! Я не могу ничего усвоить. Нормальный человек с трудом запоминает телефон из десяти цифр. А тут сотни, сотни строк!

Елена смахнула со щеки слезинку.

В комнату заглянул медбрат Игорь:

– Елена, тебе пора…

Девушка обреченно уставилась на медбрата. Игорь в ответ сочувственно вздохнул. Он, как никто другой, был в курсе титанических усилий Елены и как никто другой понимал, что просто так выполнить задания доктора Вивьен Петровой не получится.

– Пора… – повторил медбрат и жестом пригласил девушку следовать за ним.

Когда Елена оказалась в лаборатории Вивьен Петровой, там привычно никого, кроме самой Вивьен, Елены и Игоря, не оказалось. Девушка уже привыкла к этому и не задавала лишних вопросов: «Почему все самые важные исследования доктор Петрова предпочитает проводить исключительно в вечернее время, когда вокруг никого нет?»

По несчастному виду девушки Вивьен поняла, что у нее, как и в прошлый раз, ничего не вышло.

– Я запомнила первую строчку… Кажется… – неуверенно начала Елена.

– А нужно было запомнить лист.

– Там нет никакой логики, совершенно не на что опереться!

Елена и сама понимала, что задача перед ними стоит, как минимум, сумасшедшая, потому её возмущение не имеет под собой оснований. Но все же не удержалась от выплеска эмоций. Она устала, очень устала! Единственное, на что отвлекалась Елена за последние дни – на личную гигиену, на еду и на несколько часов беспокойного сна. А результатов почти никаких не достигла.

– Придется прибегать к стимуляции.

Вивьен это знала с самого начала. А Елена все надеялась, что сможет и так. Но время шло. А Елене не удавалось заставить свой мозг запоминать бесконечные комбинации цифр и геометрических фигур.

– Сверхнагрузки, – произнесла девушка.

Доктор Петрова согласно кивнула, и они пошли в парк.

– Для начала пятнадцать километров, – произнесла Вивьен.

А сама внутренне напряглась. Такая слабая стимуляция, как сильные физические нагрузки, редко что давала. Но Елена должна была прийти к такому мнению сама. Иначе… Больше всего Вивьен боялась, что девушка сломается. Доктор Петрова очень хорошо помнила о Собко. Хотя тот на очередную встречу и не пришел – сослался на срочные дела и отложил визит на более поздний срок. Вивьен только пожала плечами. Постоянные визиты Вениамина Собко последнее время все больше выводили её из равновесия. Так что Вивьен даже обрадовалась, обрадовалась и отдалась работе.

Елена бежала пятый километр. Ночь, огромный парк, причудливые тени и застилающий глаза пот… Елена чувствовала, как выматывается. Она никогда не считала себя спортсменкой. А этот пятый километр в её понимании был просто верхом возможностей. Но потом бежать еще десять!

Дыхание Елены перестало быть равномерным. Девушка сбилась с темпа, начала задыхаться, к горлу подкатил тугой комок, в голове она ощущала надвигающийся спазм, готовый перейти в тягучую и нудную головную боль. От жалости к себе Елене хотелось расплакаться. По лбу стекали капли пота, майка вся вымокла….

Елена продолжала бежать, хотя отчетливо понимала, что больше не может. В глазах появились темные круги. Её тело отказывалось подчиняться: ноги стали заплетаться и подкашиваться.

Елена бежала дальше. Больше всего ей хотелось упасть в траву и не шевелиться.

Легкие начало обжигать огнем, они не могли больше дышать. Изо рта вместо вдохов и выдохов слышался только хрип…

Она продолжала бросать себя вперед. Через какое-то время Елена неожиданно обнаружила себя лежащей на траве. Оказывается, она потеряла сознание от нагрузки. Краем глаза она увидела, как к ней подбегает медбрат Игорь. В руке он держал злополучные последовательности.

– Попробуй запомнить! Смотри на них! – бросил он на бегу и протянул Елене листы, вместо того, чтобы оказать первую помощь.

Перед глазами Елены показались строчки. Сначала они расплывались, не желая даже отдаленно складываться в символы. Девушка просто видела перед собой туман из закорючек. На долю секунды ей показалось, что туман ожил, и она увидела не знаки, а струящуюся за ними энергетику. Всего на долю секунды. Потом видение исчезло, и Елена без сил упала на траву.

– Пей, – услышала она над собой голос Игоря.

– Слабовато, – это уже говорила доктор Вивьен Петрова.

Она тоже подошла к Елене, без сил растянувшейся на траве, и внимательно снимала данные с многочисленных датчиков, закрепленных на теле девушки. – Слабовато…

Вивьен прямо в парке загнала данные в планшет, и пока Игорь тащил на себе измотанную пациентку в сторону лаборатории, внимательно изучала полученные графики.

– В ледяной резервуар, – указала Вивьен Игорю, когда они втроем оказались в лаборатории.

Игорь с сомнением посмотрел на едва стоящую на ногах Елену.

– Я сказала, в ледяной резервуар, – в голосе Вивьен зазвенел металл.

Игорь принялся выполнять распоряжение доктора Вивьен Петровой.

Елена почти пришла в себя, только когда почувствовала, как на нее хлынула ледяная вода. Нет, не просто ледяная – обжигающе, чудовищно, невыносимо ледяная вода! Все мышцы свело судорогой. А Елена даже не могла пошевелиться – таким тесным оказалось внутреннее пространство. Она точно оказалась в гробу. В ужасающем ледяном гробу. Тело начало биться в конвульсиях.

Сколько это продолжалось…

Елена потеряла счет времени… Она перестала осознавать себя, перестала понимать, где находится… Все её мысли сводились к пронизывающему каждый миллиметр тела холоду. Ей казалось, что она умирает.

А потом девушка очутилась на полу, в лицо ударил невыносимо яркий свет – перед глазами поплыли последовательности. Они больше не были знаками. Это были живые символы. Они сплетались, складывались в узоры, расплетались, устремлялись в воронки и водовороты. Они жили!

На секунду она ощутила, как реальность вокруг нереальна. Что это всего лишь хрупкое представление миллиарда людей о ней. На самом деле все совсем иначе. Реальность куда многообразнее. Она сама – и есть реальность!

А потом желудок сжался от спазма. И Елена начала изрыгать на пол желчь. Все остатки ужина она, оказывается, изрыгнула ранее, пока пребывала в странном оцепенении.

Через десять минут, вымытая, с начищенными зубами, в теплой одежде она сидела в кресле, утыканном проводками, а напротив склонилась над датчиками доктор Петрова. Несколько минут доктор ничего не говорила. Все проверяла, пересматривала, делала какие-то пометки в журнале.

Потом Вивьен, наконец, распрямилась, подошла к своему креслу и села.

В зубах оказалась неизменная тонкая сигарета.

– Повторить сможешь? – наконец поинтересовалась доктор Петрова после продолжительного молчания.

Елена в ужасе округлила глаза.

– Я про трансляцию последовательностей… – Вивьен постучала по монитору. – Несколько минут назад ты с удивительной четкостью мысленно транслировала всю цепочку. Я спрашиваю: сейчас повторить сможешь?

Елене очень хотелось ответить: «Да!» Но она даже не помнила, про то, о чем говорила доктор Петрова. Она помнила только боль, пот, ужас, холод и потерю сознания. Вивьен все поняла без слов. Выкинула недокуренную сигарету в урну и принялась ходить по лаборатории взад-вперед.

– Можешь быть свободен, – бросила она Игорю.

Медбрат послушно удалился.

Вивьен упала обратно в кресло, поправила изящными пальцами выбившиеся рыжие локоны и уставилась на девушку немигающим взглядом.

– У тебя получилось, – произнесла Вивьен хрипло. – Почти получилось… Ты повторила все ряды, все строки… Удивительно!

Вивьен всплеснула руками, затем согнулась в кресле и начала массировать виски. Как уже поняла Елена – подобная процедура помогала доктору Петровой сосредоточиться.

– Я еще не заходила так далеко, – произнесла полуфранцуженка едва слышно. – Все ряды и все последовательности… Такое еще никому не удавалось воспроизвести на тренировках. Мы должны быть очень близко!

– Я чуть не умерла, – заметила Елена из своего кресла с кучей проводков и датчиков. – Я могла простыть насмерть…

Вивьен отмахнулась от слов девушки, точно от назойливой мухи.

– Поверь, я совсем не планирую тебя убивать! А если бы ты попробовала… Мы с Игорем вернули бы тебя с того света! Уж поверь мне!.. Нужно продолжать. И чем быстрее, тем лучше.

Елена с сомнением закусила губу. Её начали одолевать сомнения. Раньше она знала, что почему-то должна овладеть своими особыми способностями. Но после пройденных… испытаний… Ей не хотелось остаться калекой на всю жизнь.

– Мне страшно.

– А уж как я боюсь! – хмыкнула Вивьен Петрова и нервно закурила очередную сигарету.

Елена сидела в парке с Апельсинкой. Они читали вслух очередную главу про индейцев. Наконец, после того, как глава была окончена, Вика с улыбкой откинулась на скамеечке и подставила лицо в канапушках солнышку.

– Даже отвыкла, что мы просто так болтаем… Ты все зубришь и зубришь эти свои странные листочки…

– Сегодня выходной, – Елена улыбнулась.

Несмотря на жуткие нагрузки, сегодня она чувствовала себя на удивление бодрой, здоровой и полной сил.

Внезапно черты Вики самым жутчайшим образом поплыли. Через секунду на Елену смотрели глаза древней старухи, а еще через секунду рядом с Еленой сидела красивая девушка с рыжими кудрями до талии.

– О господи! Кажется, получилось! – Вика-Апельсинка ощупала лицо руками. – Жутко не люблю выглядеть старухой!

– Ты это сделала сознательно? – удивилась Елена.

Вика озорно улыбнулась и подмигнула соседке по комнате.

– Вообще-то, ночами у меня лучше получается приходить в свой возраст и потом… Меня заинтересовали твои странные бумажечки. Мне таких не давали… Может, просто боялись, что я от них свихнусь? Я все же натура тонкая! – Апельсинка звонко рассмеялась. – Когда у меня лицо раньше плыло, мой папа просто начинал сходить с ума! Один раз, случайно, я увидела свое превращение в зеркале – действительно жутковатое зрелище… Может, сыграем в настольный теннис?

Елена с удовольствием согласилась. Девушки подошли к теннисным столам и начали игру.

Сегодня Елена собиралась отдыхать по-настоящему: отдыхать и не о чем не думать, не беспокоиться и, вообще, любые заботы выкинуть из головы. Что толку о них думать, если от таких дум ровным счетом ничего не меняется?

– Не помешаю?

Перед девушками появился Анатоль. Физиономия явно помятая, глаза красные, губы едва замено подрагивают в кривоватой усмешке.

– До сих пор не понимаю, что ты у нас в третьем отделении забыл! – фыркнула Вика-Апельсинка.

Елена уже очень давно заметила, что молодой человек соседке по комнате не сильно нравится. Вика вообще не слишком любила алкоголиков и тунеядцев, особенно, когда те пытались записаться в больные.

Анатоль одарил Вику кислой улыбкой:

– Когда тебе тринадцать, ты куда приветливее. А ну, брысь отсюда в свои тринадцать!

Вика-Апельсинка бросила на стол ракетку и заложила руки в боки. В удовольствии поскандалить, когда она находилась в своем настоящем возрасте, Вика себе никогда не отказывала:

– Бездельник и наркоман! А глаза у тебя, как у дохлой рыбы! Я, в отличие от тебя, пытаюсь измениться, работаю над собой! Именно потому не дождешься! Я хочу, чтобы у меня был мой возраст – и он у меня будет! И Елена может собой управлять, а ты…

Анатоль протестующе замахал руками:

– Никогда не ожидал, что красивые девчонки могут быть настолько скучными! – воскликнул парень.

– Скучными?!

Вика уже открыла рот, чтобы высказать все, что думает. Но её перебила Елена:

– Предлагаю всех угостить мороженым. Мне на сегодня выдали спецпропуск. Можем сходить в кафе.

Елена и сама не знала, почему всегда защищала Анатоля. Парень ей, в общем-то, казался довольно милым и безобидным. А еще… Ей с каждым днем все больше начинало казаться, что они действительно когда-то встречались… И она пыталась ухватиться за эту ниточку…

– Расскажи мне про нее… – в очередной раз попросила Елена, когда они с Анатолем и Викой уселись в кафе и принялись за мороженое.

– Про Лёку?

Елена удивилась, как имя незнакомой девушки странным образом заставило её вздрогнуть.

– Да, – ответила она медленно.

Анатоль в очередной раз заглотил огромную ложку мороженого, запил её кофе и мечтательно начал:

– Как я тебе и говорил… Она всегда была для меня необыкновенной! Этакой звездой! Звездой из созвездия совершенства… Она спасла мне жизнь! А когда дралась, равных ей просто не было! Лёка одним ударом могла уложить здоровенного громилу, а тот даже ничего не успевал сообразить! А какая у нее была реакция…

– Ну, а где она сейчас-то, эта твоя… – перебила Вика. Девушка слушала рассказ про необычную знакомую Анатоля впервые.

– Я узнавал… Разговаривал с её сестрой Зойкой…

Елена поняла, что больше не может дышать. Порывисто встав из-за столика, девушка быстро извинилась и, что есть сил, бросилась прочь. Она бежала в самую гущу парка, к дороге, прочь… Туман застилал глаза, она и сама не заметила, как в итоге свернула в очередные заросли и оказалась в лабиринте из растений. Упав на ближайшую скамейку, девушка уставилась невидящим взглядом на небо. С утра было совсем безоблачно, но сейчас неожиданно налетел ветер, появились темные тучи. Приближалась гроза. В небе запахло дождем.

Неожиданно она почувствовала чью-то ладонь на своей щеке, рука быстро проскользнула ей на плечо и устремилась в вырез блузки.

– Ты так на нее похожа!

Жаркие губы Анатоля накрыли губы девушки, не давая дышать. Горячий язык протиснулся внутрь. Анатоль навалился всем телом и принялся жадно целовать, рукой залезая под подол платья и стараясь стянуть с девушки трусики.

Елена растерялась, поняла, что почти не может дышать. Страстные и вместе с тем яростные ласки молодого человека заставили её застонать. Но стона как такового не получилось, Анатоль зажал её рот рукой, стащил с лавки и теперь раздвигал её ноги. Она почувствовала, как его горячее естество начинает тереться об её бедра. Девушка принялась извиваться и попыталась укусить парня за пальцы. Но тот лишь сильнее вжал её в землю.

Начал накрапывать мелкий дождь.

Одна рука девушки была плотно прижата к земле. Второй она пыталась схватиться за намокшую одежду Анатоля и оттолкнуть его.

 

22

Сегодня Далида подъехала в загородное имение «Клуба одаренных» как обычно, ближе к вечеру. Теперь она часто здесь бывала. Вычурная помпезность строения с завитушками и причудливыми фигурками на фасаде здания теперь производила на нее уже не настолько сильное впечатление. Привыкла Далида и к странным посетителям Клуба. Но этот… подтянутый, уже немолодой мужчина улыбнулся ей одними губами, поблескивая золотым зубом.

Далида его уже встречала… Да, в секретном НИИ. Силирианка отметила совпадение и удивилась: что может быть общего у этого человека с секретным НИИ и «Клубом одаренных»?

Мужчина еще раз окинул внимательным взглядом мулатку и прошел в сторону курительных комнат. Далида же направилась в зону ресторана. Сегодня у нее выдался особенный день. Как и пообещал Антон Сергеевич, Далиду переводили в следующем месяце в третье отделение секретного НИИ. Подобные возможности не удивили силирианку. Кхаакр выдал Далиде подробное досье о так называемом «Клубе одаренных», а на самом деле об Ордене Всевидящего Ока. Орден в 1784 году был основан ближайшим соратником Адама Вейсгаупта (основателя общества иллюминатов) – Майком Вайсом. В 1795 году деятельность Ордена Всевидящего Ока была официально запрещена в Баварии. Распался ли Орден на самом деле, официально никому не было известно.

И теперь Далида, оказавшись в России, в подмосковном поместье, могла сообщить с абсолютной точностью: Орден не только не распался, но и все эти столетия разрастался и процветал. На стенах поместья она видела множество снимков, где члены Ордена Всевидящего Ока обменивались рукопожатиями с самыми влиятельными людьми мира. Орден влиял на мировую политику, экономику и культурную жизнь нескольких континентов. На протяжении столетий его членами становились самые выдающиеся личности эпохи.

Потому свой перевод на работе Далида восприняла как естественное проявление могущества данной структуры.

– Впечатляет? – рядом совершенно бесшумно возник Антон Сергеевич в своем неизменном клетчатом костюме.

Далида вздрогнула от неожиданности. Она в очередной раз внимательно рассматривала фотоснимки в просторной комнате особняка, отведенной под музей.

– Интересуюсь историей, – произнесла мулатка. – Не ожидала, что у Ордена она настолько длинная.

– Идет третье столетие, а мы все существуем, – усмехнулся в седые усы Антон Сергеевич.

– Да. Почему?

– Основы, моя дорогая, основы! Мы выступаем за свободу личности, освобождаем от влияния религии, социальных университетов… Наша цель – просвещение… Мы люди знаний, науки! Мы не позволяем путать себя догмами и сиюминутными нормами морали…

– Это многим приходится по вкусу, – заметила мулатка. – Но… в обществе ведь не одни только одаренные?

– Конечно, нет, – Антон Сергеевич белозубо улыбнулся. – Это лишь наше очень важное, очень сильное и многообещающее крыло.

– Вы всегда находили таких, как мы?.. Со дня основания?

Старичок покрутил седой ус и задумчиво уставился на Далиду:

– Ты довольна новой должностью? – перевел он разговор на другую тему. – Новая зарплата устраивает?

– Более чем! – Далида изобразила радость и расплылась в счастливой и благодарной улыбке.

Вениамин Собко собственной персоной прошел по огромному парку поместья мимо фонтанов. Навстречу ему шла статная мулатка. Вениамин не удержался от внимательного осмотра эффектной молодой женщины. Но сосредоточился на главной цели своего визита и зашагал к отдельно стоящему строению.

– Я к Магистру, – произнес Собко кодовую фразу многочисленной охране при входе.

– В котором часу назначено?

– Через час после того, как сверкнет молния…

Охранник удовлетворенно кивнул и проводил Собко внутрь просторного холла. Уже оттуда Собко увидел, как на улице резко изменилась погода, налетели тучи с ураганным ветром. В небе раздался первый раскат грома, свернула молния. Веня Курганский непроизвольно сглотнул. Фразу-пароль «через час после того, как сверкнет молния» он воспринял как некий код и вовсе не придал ей буквального значения. Но молния действительно сверкнула! И действительно ровно через час должна была начаться его встреча с новым Магистром. Совпадение?!

Двери холла распахнулись, и на пороге опять появился охранник.

– Следуйте за мной…

Затем они проследовали вниз по лестнице в подвальное помещение, оттуда вышли на платформу и оказались у вагона поезда.

Вениамину предложили пройти внутрь. Собко зашел, огляделся. В вагоне насчитывалось всего четыре удобных кресла. Впереди во всю стену размещался огромный экран. В подлокотнике кресла Вениамин нашел пульт с кнопками: выбрать напитки, закуски, новости, биржевые сводки, кино… Собко выбрал новости и удобно устроился в кресле.

Когда вагон тронулся, Вениамин отметил, как у него заложило уши. По всей видимости, вагон летел по рельсам на сверхскоростях. Собко это не понравилось. Очень не понравилось. Теперь он не мог даже предположить, где окажется. Вся его многочисленная вышколенная охрана осталась в подмосковном поместье. А он несся в вагоне в неизвестном направлении, совершенно один. Собко нащупал в кармане сотовый телефон и решил, что потом придется восстанавливать место своего нахождения через каналы мобильной связи. Подобная мысль немного успокоила, так же, как и находящийся в кобуре Glock17. Легкий, удобный, он служил своему хозяину верой и правдой.

Сегодня Собко нервничал больше обычного. Новый Магистр Ордена не вызывал в нем доверия. Нет, Веня Курганский подозревал в предательстве всех и всегда. Он был по-своему неизлечимым параноиком с навязчивой манией преследования. Но этот новый Магистр Ордена…

Со старым было куда проще. Собко никак не ожидал, что старый Магистр так неожиданно скончается от сердечного приступа. Выглядел тот вполне здоровым и полным сил. Этот же новый… То, как таинственно была назначена встреча, какое количество охраны его встречало, эта поездка под землей на скоростном поезде – все решительно настораживало Собко и заставляло видеть подвох за каждым углом.

Когда Собко вышел из поезда, поднялся наверх по винтовой лестнице и оказался на идеально подстриженном газоне, уже смеркалось. В двухстах метрах перед ним, среди зеленого луга, начинающего утопать в надвигающейся темноте, высилось мрачное здание в готическом стиле. Уходящие в темное небо шпили показались Собко зловещими. Никакой охраны вокруг Вениамин не разглядел. Поразмыслив логически, пришел к выводу, что идти нужно в сторону готического замка. Больше двигаться было некуда.

Отблески света или пламени – Собко точно не понял – виднелись только в одном окне второго этажа. Туда он и направился по пустому огромному холлу, по винтовой лестнице, через пустынную галерею со множеством картин. Идти пришлось в абсолютной темноте. Собко даже пришлось включить на мобильном функцию фонарика, чтобы не сломать себе шею на винтовой лестнице.

Когда Собко добрался до зала, где, как оказалось, горел огромный камин, он был готов крыть нового магистра трехэтажным матом. Но слова застряли в горле. В инвалидном кресле, перед камином, в неестественной скрюченной позе, сидел явный калека.

– Присаживайся, – прокаркал старческий голос с хрипотцой.

Вениамин брезгливо поморщился. Стариков и калек он никогда не любил.

Магистр развернулся к вошедшему вполоборота и иронично улыбнулся правым уголком губ. Левая половина лица с остекленевшим глазом осталась совершенно неподвижной.

«Еще и паралитик,» – брезгливо подумал Собко, но все же присел на кресло рядом. Смотреть на калеку, с искореженным лицом, по которому бегали причудливые тени от пламени, Собко совершенно не хотелось, поэтому он уставился на пламя камина.

– Connemara подойдет?

– Подойдет, – буркнул Собко.

Это была его излюбленная марка ирландского виски.

– Мой чемоданчик пригодился?

– Мне его уже успели сломать, хорошо, что сигнал вовремя появился. Пришлось срочно уходить…

– Починим… Уже отдал нашим умельцам?

Собко поймал себя на мысли, что как-то уж очень просто складывается их разговор. Точно они с Магистром старые приятели. На самом деле все предыдущее общение происходило исключительно через доверенных лиц.

– Как дочка?

Собко поперхнулся глотком виски. Про свою дочь, находящуюся в НИИ Базеля, он никому и никогда не говорил. Данная информация была строжайше им засекречена. Надо признать, что делал это Вениамин больше не из-за любви и заботы о дочери… Ему не нравилась логика… Если у него такая сумасшедшая дочь, то значит и с самим Собко не все ладно. А Веня Курганский своим авторитетом дорожил и заставлял с ним считаться – всех и всегда!

И тут этот новый Магистр говорит ему про дочь – его горе и позор…

– Мне кажется весьма талантливая девочка, её бы к нам в Орден…

– Нет! – Собко даже не успел подумать, прежде чем у него вырвалось восклицание.

Про Орден ходили всякие слухи, одни хуже других. В том числе и про то, как во Всевидящее Око привлекают людей с необычными способностями, а те потом бесследно пропадают.

– Ты же не веришь во всякие там… глупые слухи?

Вениамин со злостью отставил бокал с виски и в упор уставился на искорёженное лицо нового Магистра. Этот калека уже успел его изрядно достать.

И неожиданно Собко прозрел – перед ним сидел вовсе не старик. Искореженное лицо – да, угловатая скорченная фигура, скрипучий голос… Но перед ним находился мужчина не более сорока с лишним лет.

– Сильно Вас как… – Собко указал на кресло-каталку.

Магистр криво усмехнулся.

– Это меня мало заботит… Гораздо больше меня волнует цель нашей встречи…

Собко нахмурился. Он не очень понимал, что может от него захотеть новый Магистр и в обмен на что?

– Мне нужен профессионал. У вас такие точно найдутся. Человек, способный пройти в особняк Микаэля Вайса и взять то, что нам нужно.

Собко сделал вид, что удивился. На самом деле подобные просьбы являлись обычным делом. Именно он и их организация могли сделать подобное – у мафии всегда были лучшие киллеры и воры. Собственно, на этой почве они с Орденом регулярно и сотрудничали. Мафия выполняла очередной заказ – Орден предоставлял так иногда необходимое, политическое влияние.

– Что взамен?

Из инвалидного кресла послышался клокочущий смех, больше напоминающий кудахтанье:

– Всегда так… – проговорил Магистр. – Нет, чтобы за идею выступить… А вам все взамен подавай…

– Идею?! – лицо Собко исказила судорога.

Ему уже очень давно не предлагали поработать за идею, а точнее, за фантик от неизвестно чего. Все идеи хороши в лозунгах и манифестах. В жизни благие идеи очень часто оказываются дорогой, ведущей в ад.

– Хорошо, хорошо, – магистр в знак примирения выставил руки ладонями вверх. – Я просто пошутил. Хотелось посмотреть на реакцию… Приятно иметь дело с трезвомыслящим человеком…

– Так что с оплатой? – не преминул уточнить Собко.

– Мы откроем для Вас Европу.

Собко замер от неожиданности. Он давно хотел легализоваться, надоело быть Веней Курганским. Ему хотелось солидности и надежности. Только служители правопорядка в Европе не дремлют. Членам русской мафии путь был заказан.

– Европу? Мне? – уточнил Собко как можно равнодушнее.

– Тебе и твоим людям…

Собко от слишком хорошего предложения непроизвольно потер подбородок. Уж больно лакомый кусок ему предлагался.

– В чем подвох? Что за Микаэль Вайс? Один из ваших бывших?

Вместо ответа Магистр вытащил откуда-то из кресла папку с бумагами и кинул её перед Собко на журнальный столик:

– Здесь краткая информация, план особняка, системы сигнализации, расписание охраны…

Вениамин принялся внимательно изучать папку по Вайсу. Чем больше он читал, тем менее лакомым ему виделось предложение магистра. Работа могла оказаться сложной, весьма сложной – невыполнимой.

– Система охраны считывает физиогномику владельца… – протянул Собко медленно. – Это невыполнимо… Никто еще не придумал, как обойти эту новомодную защиту. Система дает допуск только Вайсу и его несовершеннолетней дочери. Выход только один: дверь в хранилище нам откроет либо сам Вайс, либо его дочь… Другого не дано.

– Обойти хранилище с другой стороны?

– По описаниям, в хранилище ведет только один туннель. Само же хранилище больше напоминает бункер, который способен выдержать прямое попадание ракеты с ядерной боеголовкой… Зайти в хранилище с другой стороны невозможно!

– Эта новая техника, считывание физиогномики…вещь крайне редкая, безумно дорогая, только что появилась на рынке. Как её обойти, еще никто не придумал… – закончил Собко.

Магистр никак не отреагировал на последние слова мафиози. Правой здоровой рукой он принялся барабанить пальцами по подлокотнику кресла.

– Хочешь сказать, Орден мало тебе предлагает за выполнение? – наконец осведомился Магистр.

Вениамин нервно улыбнулся, поблескивая золотым зубом. Как-то неправильно поставил вопрос новый Магистр.

– Деньги не помешают. Исполнителям потребуются деньги, – ответил Собко и занервничал.

Вениамин сам не понял почему, но нервы заставили его взять бокал с ирландским виски и сделать пару больших глотков. Собко везде и всегда привык выжимать заказчиков досуха. Хотя сегодня он бы и сам был рад отказаться от привычки… Но врожденная или впитавшаяся с годами в кровь привычка «обдирать до нитки» сама проявила себя.

Магистр поднял скрюченную руку и указал пальцем на комод:

– Там в верхнем ящике в конверте стандартный гонорар.

Вениамин подскочил с кресла, быстро прошел к комоду, достал конверт и сунул в боковой карман:

– Плюс, как и договаривались, я и мои люди смогут легализоваться в Европе, – проговорил он быстро.

Магистр улыбнулся. Но лучше бы он этого не делал. Кривой рот вместо улыбки исказила уродливая гримаса. Правая половина лица сморщилась, как сушеное яблоко. Здоровый глаз зашелся в нервном тике.

– Согласен, – ответил калека, – если ты отдаешь мне своего исполнителя взлома после проделанной работы. А чтобы все было честно, мой человек будет во время всей операции рядом и проследит за твоим. Судьба исполнителя после ограбления Вайса тебя никак не станет беспокоить…

– Ваш человек может присутствовать, мы часто проводили операции вместе… Но с какой стати я должен отдавать исполнителя? – процедил Собко сквозь зубы, и если бы не уникально выгодное предложение Магистра, тот уже давно лежал с дыркой в голове.

Но именно Магистр сейчас являлся гарантом выхода в Европу. А у Собко были грандиозные планы на Европу и на предполагаемого исполнителя ограбления Вайса. Он не мог и не хотел жертвовать ни тем, ни другим.

Уже очень давно, предельно тщательно и невероятно кропотливо, Веня Курганский готовился к завершающему этапу по ломке новой системы охраны, основанной на считывании физиогномики человека. Данной системой были оснащены самые серьезные банки и государственные секретные объекты – и Вениамин находился в шаге от того, чтобы заполучить ломщика.

Идея пришла неожиданно. Когда весь преступный мир ломал голову над тем, как обойти сканирование физиогномики, Вениамину неожиданно подала идею его дочь. Сама того не подозревая, Вика стала ответом для Собко. Его дочь, по стечению каких-то неведомых факторов, могла менять внешность. Чаще всего девушка изменяла свой возраст. Это происходило спонтанно. Но также он лично видел, как в минуты паники Вика могла обернуться им или кем-то другим. Сходство было уникальным и абсолютным – на генетическом уровне.

После тщательных поисков ответов Собко вышел на институт Базеля и, в частности, на доктора Вивьен Петрову, которая работала с одаренными личностями. Но, увы… Его дочь безнадежно застряла в детстве, и никакие методы доктора Петровой не давали девушке обрести душевное равновесие и стабилизировать возможности. Собко же был нужен индивид, способный своими сверхспособностями управлять. И очень скоро Вивьен Петрова должна была ему такого человека предоставить!

Мог ли Собко, после стольких усилий и вложенных денег, отдать Ордену ломщика физиогномических ловушек? Никогда и ни при каких условиях. Способен ли был отказаться от легализации русской мафии в Европе – стопроцентно нет!

– Вы, уважаемый Магистр, просите очень многого, – осторожно проговорил Собко и присел на кресло рядом с Магистром.

– Я предлагаю многое, – столь же деликатно ответил калека.

На мгновение Вениамину показалось, что глаза Магистра смеются, будто тот совершенно точно знает, какого титанического труда стоило Собко найти возможного исполнителя на ограбление Микаэля Вайса…

– Пусть будет так! – глаза Вениамина Собко блеснули недобрым огнем. Он знал, как выйдет из создавшейся ситуации.

 

23

Дождь хлестал по щекам. Порывы ветра пронизывали тело насквозь. Елена уже не понимала, где её слезы, а где капли дождя. Дождь точно смывал с лица все печали, не показывая другим её слабости. Ведь она плакала! Когда Елене уже стало казаться, что она сейчас сдастся и в изнеможении покорится Анатолю, спасение пришло неожиданно.

Игорь. Он приподнял тело Анатоля и с нечеловеческой силой швырнул в колючий кустарник.

Дождь принялся лить еще сильнее. Зубы девушки начали выбивать барабанную дробь. Игорь стянул с себя джинсовую куртку и быстро набросил её Елене на плечи. Только тут девушка сообразила, что блузка безнадежно порвана, и в разорванные края виден кружевной лифчик.

– Я… – Елена начала заикаться, так как поняла, что Игорь забросил тело Анатоля в кусты не как нормальный человек. Человек не способен с такой легкостью поднимать над головой девяносто килограмм живого веса, а потом отбрасывать на несколько метров.

– Он мертв? – прошептала Елена. Она была уверена, что от такого броска у парня ни одной кости не должно остаться целой.

– Скорее всего, непроснувшийся мерт… Они удивительно живучи, даже если их самосвалом переехать… – Игорь ловко поднял девушку с земли, поставил под ближайшее дерево, под которым почти не лил дождь, и принялся её деловито отряхивать.

– Он… Что? – не поняла Елена, продолжая отчаянно стучать зубами.

Сейчас она, как ни странно, больше всего злилась на себя, что после всех нагрузок и тренировок не смогла дать Анатолю отпор, и Игорю пришлось вмешаться. Именно сейчас она удивительно четко поняла, что не хочет, не привыкла быть слабой! Анатоль – лишь хрупкая соломинка, которую вовсе не нужно переламывать – просто аккуратно задвинуть на место и идти дальше по своим делам.

– Успокоилась немного? – поинтересовался Игорь, когда более или менее привел девушку в подобающий вид.

Елена покачала головой.

– Спасибо, я в порядке. Жаль, что тебе пришлось вмешиваться… Кто ты?

Игорь даже не стал сопротивляться, отнекиваться или прикидываться дурачком.

– Лик, – просто ответил медбрат. – Я лик. А ты очень похожа на непроснувшегося лика. Мы вообще-то обычно не должны иметь дело с непроснувшимися… Не имеем права… Но ты очень похожа на нашу… И вот-вот вспомнишь… Во всяком случае, мне так кажется! Я видел отчеты Вивьен…

– Она их никому не показывает, – на автомате выпалила Елена.

Игорь улыбнулся и развел руками.

– Ты тоже её любовник? – предположила Елена.

Медбрат расхохотался, взял девушку за руку и потащил в сторону НИИ. Елена послушно последовала за ним. Но вместо корпусов для пациентов Игорь повел её на парковку.

– Хочешь прокатиться до города? – поинтересовался он.

– Меня хватятся… Вивьен… не одобрит… – больше всего Елене не хотелось подводить доктора Петрову, ведь она сама согласилась прикладывать все усилия, чтобы научиться контролировать свои способности.

– У тебя сегодня заслуженный выходной, а Вивьен нет ни в лаборатории, ни в институте, – теперь Игорь отпустил руку девушки и внимательно смотрел на Елену.

– Просто скажи мне, что ты не опасен, – попросила она и прислушалась к своему новому и странному умению.

За словами всегда жила энергия, она струилась, переплеталась, обгоняла, задерживалась между слов, заполняла паузы в предложениях…

Теперь Елена это отчетливо чувствовала. И еще она очень хорошо ощущала, когда за фразой и символами нет ничего, кроме лжи и притворства.

– Клянусь, что я для тебя совершенно не опасен. Я лишь хочу помочь найти себя и вспомнить… – произнес медбрат очень медленно и тщательно.

Елена прищурилась. Игорь не врал. А еще он очень хорошо понимал, что она делает и как считывает тайный смысл.

– Меня хватятся, – наконец ответила девушка.

– Наши прикроют, – лаконично произнес Игорь и жестом пригласил девушку присаживаться в новенький «Фольксваген Туарег».

Когда научный институт остался далеко позади, Елена позволила себе выдохнуть.

– Он точно выжил?

– Кто? – не сразу сообразил Игорь. Видимо, ему было странно думать, что Елена так сильно может заботиться о своем обидчике. – Ах, Анатоль… У него уникальные показатели живучести. Таков его странный талант. Этот алкоголик сколько угодно может резать себе вены, бросаться в воду с моста, падать на асфальт с девятого этажа… В итоге, отделается ушибами и растяжениями. Поверь мне, этого парня очень сложно прибить!

– Ты его назвал… мерт? – натренированная память девушки в точности воспроизвела у нее в голове фразу Игоря, точно на видео с камер наблюдения.

– Может, и не мерт, – поджал губы медбрат. Просто, у него повадки, как у мерта. Беспринципный, наглый прожигатель жизни…

– А у меня повадки, как у лика? – Елена очень быстро начала обучаться странной новой терминологии медбрата.

– Схватываешь на лету! – Игорь лучезарно улыбнулся и вернулся к молчаливому управлению автомобилем. Вождение приносило ему явное удовольствие.

– Недавно купил? – предположила Елена.

– Ага, – Игорь довольно закивал.

– Медбратьям хорошо платят? – продолжила Елена, чтобы чуть больше начать понимать своего неожиданного спасителя.

– Конечно, не медбратьям, – Игорь развернулся и теперь внимательно посмотрел на собеседницу.

– Разобьемся! – взвизгнула Елена помимо воли.

Игорь теперь смотрел на нее очень пристально и совершенно не уделял внимания дороге.

– Я смотрю… – пояснил Игорь, – краешком глаза. Этого для вождения мне более чем достаточно. Мой мозг обрабатывает полученную информацию. Я могу разговаривать с тобой, одновременно вести машину, разгадывать кроссворд, решать сверхсложную математическую задачу и держать в голове пару дюжин партий в шахматы. И это не вызовет у меня ни малейшего дискомфорта. Мы приучили наш мозг работать по-другому. Более полно…

– По теории Вивьен? – уточнила Елена.

– Доктор Петрова… Она действительно на правильном пути. Но она – не мы…

– А кто же мы? Кто такие лики?

– Лига Лик, – в словах Игоря прозвучала трудно скрываемая гордость. – Я отвезу тебя туда. Так будет правильнее.

Огромный торговый центр в самом центре Москвы «Галерея Лик». Елена раньше посещала это место сотни раз. В галерее всегда было можно найти стильную одежду, дизайнерские вещи для интерьера… Именно в ресторанах галереи всегда подавали удивительно свежие морепродукты…

– Я была уже тут… – Елена повернула удивленное лицо к Игорю.

– На верхних этажах бизнес-центра? – лукаво ухмыльнулся медбрат.

Елена отрицательно мотнула головой:

– Никогда не обращала внимание…

– Правильно, мы умеем рассеивать внимание. Наша охрана всегда работает на отлично!

Елена и Игорь зашли внутрь здания, прошли к неприметному лифту, и когда оказались внутри, вместо нужного этажа Игорь быстро набрал длинную комбинацию из цифр. Кабинка начала стремительный подъем вверх.

Когда двери распахнулись, перед Еленой открылось просторное помещение, выполненное в бело-серых тонах. Огромное пространство занимали многочисленные столики с сидящими за ними людьми. Все они что-то сосредоточенно разглядывали в мониторы, иногда обменивались жестами. В первые секунды девушке показалось, что она попала в брокерскую контору. Единственным отличием было то, что сидящие за столиками были одеты не в белые рубахи и галстуки, а во все самое разнообразное: пестрое или однотонное, классическое, кричащее, стильное, странное, элегантное… Одним словом, в помещении царила абсолютная свобода самовыражения без какого-либо намека на корпоративную этику.

– Что делают все эти люди? – не удержалась Елена от вопроса.

– Каждый следит за своим Сектором… «Сектор» мы взяли название больше из уважения к памяти, – Игорь чуть виновато улыбнулся. – На самом деле Сектора у всех, конечно же, условные: сектора экономики, территории, определенные группы людей… Мы следим за мертами, чтобы те не вмешивались в глобальный ход истории Земли. Мерты, в свою очередь, делают вид, что следят за нами. Мы как две стороны одной медали. Единство и борьба противоположностей… – Игорь лукаво подмигнул. – Ну и конечно же, мы не обходим стороной биржевые сводки. Все лики – прирожденные брокеры! Мы ощущаем внутреннюю энергетику событий, в том числе и в экономике.

– А эти… мерты? Тоже чувствуют энергетику? – Елена спросила с жадностью. Ведь её новые способности походили именно на то, о чем сейчас говорил Игорь. Энергия была повсюду вокруг нас – она струилась в словах, в текстах, в тишине аллей, в гуще торговых центров, в произнесенном и невысказанном…

– Мерты – другие, – за внешним равнодушием Елена разглядела в словах Игоря тщательно спрятанную брезгливость. – Они больше похожи на людей. Им присущ холодный интеллект. Они не чувствуют энергетику. Они все способны просчитывать, выводить математические формулы и по ним отслеживать вероятности… Мерты – другие!

Они за разговором незаметно пересекли огромное помещение и теперь шли по безлюдному коридору. Вскоре Игорь и Елена оказались в просторной прихожей. За компьютером в роли секретарши сидела грозная дама неопределенного возраста, с бабеттой из белокурых волос.

– Назначено? – холодно поинтересовалась она у вошедших.

Елена зябко поежилась в куртке Игоря. Выглядела она сейчас явно неподобающим случаю образом.

– Может, в другой раз? – шепнула она медбрату Игорю.

Тот недоуменно уставился на девушку.

– Хочешь сказать, тебе не интересно узнать?!

– Хочу сказать, что выгляжу, как замарашка… – Елена поплотнее запахнула куртку Игоря. Парень сосредоточенно почесал в затылке.

– Нам бы приодеться перед встречей… – произнес Игорь, обращаясь к даме с бабеттой.

Блондинка наконец соизволила оторваться от компьютера и уставилась на Игоря немигающим взглядом, точно тот был тараканом, неожиданно оказавшимся у нее в чашке. Затем дама перевела взгляд на Елену, громко фыркнула, порылась в ящике своего стола и извлекла оттуда огромный каталог.

– По размерам ничего не могу гарантировать, – подытожила секретарша, поджала губы и опять уставилась в монитор компьютера.

– Она тоже за «Сектором» следит? – осторожно поинтересовалась Елена. Вид сверхсерьезной и перегруженной работой секретарши заставил девушку сделать естественный логический вывод.

– Она? – Игорь хохотнул, взял каталог и отошел чуть в сторонку. – Она человек… просто человек. У нее нет способностей, чтобы отслеживать работу мерт…

– А как же… А я думала, тут все… лики…

Игорь принялся деловито листать каталог, наконец его внимание привлекли джинсы с мятной кофтой и стильным джинсовым пиджачком сверху.

– Кажется, тут должны быть все размеры…

– Что?! – Елена несколько растерялась.

Она ждала разъяснений, посвящения в тайну, а Игорь принялся выбирать шмотки…

– Ах да, мило… – Елена протянула медбрату карту.

Игорь отрицательно покачал головой.

– Считай, это за счет заведения, – проговорил молодой человек, ловко переписал артикулы, приписал размеры и передал все секретарше.

– Быстрее чем через полчаса не обещаю, – протянула та, недовольно поглядывая на Игоря.

– Раньше управлялись за пятнадцать минут, – Игорь лучезарно улыбнулся, а у секретарши точно молоко прокисло.

Сделав кислую физиономию, та принялась набивать заказ по внутренней сети торговой галереи.

– Неприветливый тут у вас народ… – заметила Елена и нервно передернула плечами. – Может, хоть немного введешь в курс дела…

– Не-е-е, лучше Федор сам расскажет.

Дверь открылась и оттуда появился подтянутый, спортивный мужчина среднего возраста с широкой улыбкой и неизменными тонкими усиками.

– Мы, кажется, встречались? – осторожно произнесла Елена.

На самом деле она его видела. Всего один раз и с огромного расстояния. Тот шел вместе с Базелем по парку секретного НИИ. Новая натренированная память девушки выдавала информацию без малейшего сбоя.

– Я работаю начальником охраны НИИ, – Федор энергично протянул руку. – Рад познакомиться лично! Значит, намечается прогресс? – теперь мужчина с аккуратными тонкими усиками смотрел на Игоря.

– Еще не совсем, – проговорил медбрат виновато. – Просто сегодня… Анатоль Гольберг в очередной раз потерял над собой контроль… Пришлось его утихомирить… А Елена… Я подумал, что она просто обязана, наконец, понять, кто на самом деле…

– Стажер… – Федор окинул Игоря тяжелым взглядом, от которого поежилась даже Елена.

Жестом Федор пригласил всех пройти в его кабинет.

Когда дверь плотно закрылась, Федор прошел за свой стол, а Игорю и Елене предложил устраиваться, где им больше нравится. Кабинет Федора напоминал гостиную в стиле модерн. По центру, у огромного окна расположился такой же огромный стол буквой «Т» из стекла и стали. Вдоль него стоял ряд серо-стальных кресел. В глубине комнаты находился диван и несколько мягких пуфов.

– Когда-то я был ученым. И еще с тех времен сохранил любовь к серому… Жаль, на Земле нет эльталя… Всегда любил этот материал… – глаза Федора внимательно следили за реакцией Елены.

Благодаря своему новому и странному восприятию речи Елена знала – Федор ждет от нее чего-то. Но не понимала, чего именно. Узнавания? Нет, ей ничего не было знакомо и ни о чем не напоминало. Она чувствовала себя в кабинете начальника охраны НИИ чужой и лишней.

– Здесь, – Федор обвел рукой свой кабинет, – я присматриваю за работой Игоря. Можно сказать, я его куратор… А НИИ лишь удобное место для выполнения нашей основной работы. Я создал этот НИИ. Внедрил максимально гуманные условия… Надеюсь, пребывания там пошло тебе на пользу, Елена.

– Да, пожалуй… – Елена вздрогнула от стука в дверь.

Внесли её новую одежду.

Федор показал, где девушка может переодеться, и Елена поспешила туда.

– Ты поспешил… – Федор бросил на Игоря тяжелый взгляд. – Она не готова… Напрасно ты привел ее сюда.

– Но она же лик, я чувствую! Только у ликов есть такие способности!

– Все меняется, само наше появление во вселенной говорит о том, что меняется даже то, что невозможно изменить… Вполне вероятно то, что у мертов зарождаются новые способности…

– Раньше мы были частью Силирии! – воскликнул Игорь запальчиво. – Теперь мы ультимо. Но все же лики – такие же силирийцы!

– Ты плохо помнишь, у тебя лишь остаточная память. А я знаю очень хорошо и помню великолепно. Ультимо совсем другие! Мы стали совсем другими и не случайно перестали быть частью расы, которая нас породила… Ультимо научились жить и ради себя тоже. Теперь мы больше люди, нежели силирийцы! Мы подвержены страстям. Мы любим, страдаем, готовы до последнего отстаивать свой дом и своих родных, пренебрегая интересами общества. В Силирии же общество, раса, служение всегда были, есть и будут на первом месте.

– Именно поэтому вы не хотите возвращаться? – Елена появилась в дверях и теперь внимательно смотрела на Федора.

Мужчина, как показалось Елене, горько усмехнулся:

– Мы не можем. Нам некуда возвращаться. Теперь наша родина – Земля. Она нас породила каким-то причудливым образом. Мы появляемся только здесь…

 

24

Даниил шел по длинной, бесконечно длинной галерее замка, начинающего утопать в темноте. Неясные тени рождали полумрак и неприветливо подступали к молодому человеку со всех сторон. Даниил толкнул ручку массивной двери. Та с неохотой поддалась.

Даниил увидел нового Магистра впервые. Все, как ему и описывали. В кресле сидел глубокий калека. Только глаза Магистра таили в себе неукротимую волю и могучий интеллект. Даниил определил это с первого, украдкой брошенного взгляда.

– Проходи, Даниил, – проронил калека, не глядя. Его глаза были прикованы к пламени, в котором, как заметил молодой человек, тлели остатки то ли книги, то ли толстой тетради.

Калека перехватил его взгляд.

– Прошлая жизнь, – произнес он с усмешкой. – Где я был молодым, красивым, сильным, полным надежд…

Даниил едва заметно приподнял брови. Скрюченный старик, что сидел перед ним, производил впечатление калеки, ставшего таким очень и очень давно.

– Ты хочешь все вспомнить? – поинтересовался Магистр.

– Мне же есть, что вспоминать? – вопросом на вопрос ответил Даниил.

Его никак не трогало физическое состояние Магистра. Оно не вызывало жалости или брезгливости, не впечатляло и не коробило. Даниил принял искореженное тело Магистра, как факт. Но ему не понравилось, что Магистр пытается играть с ним в кошки-мышки. Даниил обладал удивительным, блестящим интеллектом и поэтому сразу понял, что Магистр хочет сыграть с ним в «своего парня». Именно поэтому Даниил предпочел держаться с новым Магистром нарочито резко, чтобы не попасть в расставленные тем ловушки излишних чувств и сантиментов.

– Ты ничего не испытываешь ко мне, кроме холодной жажды знаний… – подытожил калека и громко расхохотался. – Но ведь именно таким был и я сам! Нам чужды любые эмоции, кроме тех, что ведут к достижению цели… Так что же у тебя за цель, Даниил?

Молодой человек внимательно посмотрел на калеку и понял, что имеет дело с мужчиной средних лет, чудовищно немощным, но едва уступающим ему в силе интеллекта. Перед ним сидел гроссмейстер. Поэтому Даниил медлил. Теперь молодой человек перестал понимать, что за партию затеял с ним Магистр.

– Хочу успешно окончить обучение, поступить на госслужбу. Хочу карьерного роста…

– Все это Орден тебе поможет осуществить, – заметил калека. – Но ведь есть и то, что ты хочешь, но не в силах получить…

Даниил едва заметно моргнул, но полумрак комнаты скрыл это от посторонних глаз.

– Я хочу вспомнить, – произнес Даниил медленно.

Повисла тягучая тишина.

– Не повторяй моих ошибок, – слова калеки зловещим шепотом пронеслись по залу и отразились от стен гулким эхом. – Вот к чему привела моя попытка все вспомнить… – калека указал на себя. – Перед тобой открыты все двери. Я позабочусь, чтобы по окончании университета ты получил хорошую должность, и прослежу, чтобы твоей карьере ничего не помешало… С твоим интеллектом ты взлетишь и достигнешь немыслимых высот!

Магистр закашлялся. Взял стакан воды, несколько раз судорожно глотнул.

– Только тебе я могу поручить выполнение очень важного задания… Ты пойдешь в поместье Вайса и заберешь тетрадь профессора Карпова… А еще ты завербуешь человека. И тогда, если ты не передумаешь… Я помогу тебе вспомнить…

Даниил шел обратно, по привычке мало интересуясь окружающим ландшафтом. Путь ему освещала только луна. Но он бывал у предыдущего Магистра много раз. Тот любил играть с ним в шахматы. Даниил симпатизировал предшественнику калеки. Ему не нравились правила игры, установленные в Ордене, но он не мог не уважать в старом Магистре ум и проницательность.

Даниил спустился под землю, привычным движением вызвал скоростной вагон…

Уже через час молодой человек шел по центру Москвы, мимо торгового центра. Кто-то из знакомых ему сказал, что тут на верхнем этаже открылся удивительно хороший ресторан с потрясающими морепродуктами. Дании посмотрел на огромное здание и шагнул внутрь.

Ресторан действительно оказался хорош. Даниил сидел за длинной барной стойкой. А прямо напротив него, с другой стороны, шеф-повар готовил очередное блюдо.

Елену Даниил увидел сразу. Как обычно, ему не требовалось поворачивать голову, чтобы понять – сейчас она зашла в ресторан.

Её лицо…

Даниил сказал новому Магистру почти правду. Он действительно хотел вспомнить. Но не то, что предполагал Магистр. Он хотел вспомнить только её. По-настоящему вспомнить. Сейчас обрывки картинок не складывались в единую картину, а больше напоминали головоломку. Её образ, губы… Глаза… Улыбка… Смех… Золотые волосы… Это были даже больше не воспоминания, а некий инстинкт.

Даниил ждал, что ей окажется… Елена – его земная сестра. Но шло время… Елена не вспоминала его, не узнавала в нем того, другого… Единственная, которую он любил… Очень долго любил… не смогла бы его забыть.

И все же…

Даниил посмотрел на Елену краешком глаза и удивился произошедшим переменам. Изменились даже черты лица. Взгляд стал жестче, внимательнее…

Елена уже заметила его. В этот раз девушка обнаружила брата на удивление быстро. Она подошла совсем близко и потянулась, чтобы обнять его. Молодой человек не устоял от того, чтобы на крошечную долю секунды не окунуться в гриву её золотистых волос и вдохнуть аромат дождя, ветра, диких трав…

Сейчас она еще больше напоминала ему ту самую, образ которой не могло стереть перерождение. Это все, что помнил Даниил.

Перед Магистром и членами Всевидящего Ока Даниил лукавил, якобы не помнит абсолютно ничего. В первые недели общения с Орденом подобное поведение подсказал ему инстинкт – не открываться и не доверять никому. А затем Дании принялся собирать информацию, анализировать. Несколько членов Ордена, которые вдруг неожиданно вспоминали природу своей одаренности… Все они потом неожиданно исчезали. И то, что калека пообещал ему вернуть память… В это Даниил не поверил ни на секунду. Молодой человек точно знал, что нужен, что именно он способен выполнить поручение, и новый Магистр пообещал своему подчиненному именно то, чего, по его мнению, Даниил больше всего хотел.

Новая мятная кофточка, узкие джинсы на ладной фигуре. Даниил сделал вид, что треплет сестру дружеским жестом по щеке. А сам украдкой наслаждался бархатистостью её кожи.

Вначале он её почти ненавидел. За то, что не оправдала надежд. Не оказалась той самой… Не вспомнила… Зинтара не смогла бы его забыть… Имя пришло неожиданно. Даниил сам внутренне поразился резкой вспышке памяти.

– Ты так на нее похожа… – невыразимая грусть в голосе брата больно резанула по сознанию Елены.

– А вдруг я и есть она… – Елена поразилась внезапному порыву. Почему она так сказала?

– Ты бы меня вспомнила…

Даниил отвернулся и принялся доедать восхитительно свежие и вкусные суши. На самом деле, он хотел скрыть вспыхнувшую, но потом тут же погасшую, надежду. Его интеллект отмел подобную возможность. У него была остаточная память. А… Зинтара… (имя прочно вписалось в его знание) по своей природе обязана была помнить больше!

– Ты мерт? – осторожно уточнила девушка.

Даниил удивленно поднял брови:

– Я кто?

Елена тут же потупилась и, как показалось Даниилу, поплотнее сжала губы.

– Продолжай… – Даниил попытался разговорить сестру.

Хотя меньше всего сейчас он видел в ней именно сестру. Перед ним сидела потрясающе красивая девушка, удивительно похожая на картинки из обрывков его памяти. Она была восхитительна в своем неведении.

Только теперь Даниил осознал, как был к ней несправедлив и порою груб. Елена не была перед ним ни в чем виновата. И все его жалкие и такие жестокие попытки вернуть ей память нельзя было ничем оправдать.

– Я… – Елена смущенно покрутила в пальцах золотую прядку волос. – Ты говорил про некую организацию, где используют особоодаренных, и боялся, что я туда попаду… Но ты сам в ней состоишь…

Елена говорила едва слышно и внимательно смотрела по сторонам. Новые возможности позволяли ей очень четко отслеживать происходящее вокруг. Девушке не хотелось посторонних глаз и ушей. Встреча с Даниилом застала её врасплох, и она не удержалась от вопросов. Слишком новыми и неожиданными оказались знания, полученные от Федора.

Даниил напрягся и жестом попросил сестру замолчать. Девушка его поняла. Несколько минут, пока Даниил приканчивал свою порцию, а Елена деликатно приворовывала самые вкусные кусочки с тарелки брата, они болтали о пустяках. Потом Елена и Даниил спешно вышли из галереи, поймали такси, и Даниил предложил прогуляться по парку.

Вокруг уже стояла ночь, но Елена с радостью согласилась. Теперь она рядом с братом чувствовала себя спокойно. Ей очень хотелось ему доверять.

Даниил потянул девушку по узкой тропинке вниз. Пройдя несколько метров, они оказались у небольшого озера, вдоль которого в неожиданно появившемся тумане стояли скамеечки. Елена доверчиво вложила свою ладонь в горячую руку брата и послушно последовала за ним к одной из скамеечек.

Они сели плечом к плечу. Несмотря на позднее время и витающую в воздухе влагу, Елена удивительно отчетливо чувствовала исходящий от брата жар. Ей это нравилось. Она прижалась плотнее.

– Замерзла?

Даниил спросил и тут же снял с себя ветровку, набросил девушке на плечи.

– Так странно… – Елена улыбнулась. – Почему-то в твоей речи я не чувствую энергетики, как у других. Точно она, конечно, есть… Но закрыта для меня…

Глаза Даниила расширились.

– Я решила учиться, – Елена сказала и сама не поняла, почему решила довериться, пусть даже брату.

Даниил не перебивал. Только внимательно смотрел на неё. В вечернем тумане, в блеске луны лицо девушки, точно светилось внутренним светом… Он непроизвольно взял обе её ладони в свои.

– У тебя такие холодные руки… Я отогрею…

Елене стало неловко. Все же с братом они так раньше никогда не разговаривали и не секретничали и, вообще, держались достаточно отчужденно…

– Прости… – Даниил быстро высвободил руки девушки из своих ладоней. И с запозданием понял, что именно Елена имела в виду. – Каким образом? Зачем?!

– Врач НИИ, она очень талантливая… – Елена посмотрела на озеро долгим немигающим взглядом. В легкой ряби поверхности играли отблески луны. Её неожиданно захватила красота этого места. Красота и неуловимая, струящаяся вокруг романтика момента. Елена удивленно посмотрела на брата. Тот, кажется, чувствовал то же самое.

А потом Елена начала рассказывать о своих тренировках, о первых успехах. Она рассказывала с упоением, а на самом деле гнала от себя подальше неожиданно нахлынувшее романтическое настроение. Перед ней сидел брат, а не её суженый!

– Поразительно, – произнес Даниил, когда Елена закончила. – У нас ничего о подобном не говорят и, видимо, даже не слышали…

– А ты мог бы рассказать о своем странном обществе, хоть немного? Оно действительно такое страшное и опасное?

– Орден – очень древняя организация… Я умею изучать информацию… Их методы более чем безжалостны. Они добиваются поставленных целей любыми путями. Если при этом будет поломана чья-то жизнь, сотня жизней… Никто из руководства Ордена не обратит на подобное никакого внимания. Я разобрался в этом слишком поздно…

– Они привлекают особоодаренных?

Даниил в порыве неожиданно нахлынувшего беспокойства взял лицо Елены в свои ладони и крепко сжал.

– Они ищут таких, как ты, а потом расставляют свои сети. Они предлагают то, от чего невозможно отказаться… А потом забирают в десять раз больше… Их агенты повсюду… не удивлюсь, если кто-то в вашем НИИ снабжает их информацией… Я боюсь за тебя. Когда они приходят, им очень сложно отказать!

Даниил непроизвольно накрыл её рот нежным поцелуем. Его губы, бархатистые и теплые, прильнули к её влажным губам.

Девушка неожиданно для себя ощутила невероятную сладость момента. Никто прежде не целовал её так нежно и так чувственно. Её пальцы запутались в его черных, как смоль, шелковистых волосах, голова закружилась, вся вселенная закрутилась перед глазами. Она утопала в его долгом, невероятно волшебном, нежном поцелуе. Руки, помимо воли, обвили его шею. Она прижималась к нему, впитывала каждой частичкой себя…

– Так ведь не должно быть… – едва слышно прошептала она. Губы, все еще горячие и влажные от его поцелуев, касались щеки Даниила.

Молодой человек отстранился. Потом в яростном порыве прижал крепко к себе и зарылся с головой в белокурые волосы.

– Скажи, что это ты! – почти простонал он. – Просто скажи, что это ты!!!

Елена растерялась, испугалась… Отстранилась и отсела чуть в сторону.

– Я не знаю, кто я… – произнесла она одними губами. – Мне сказали, что я могу не вспомнить настоящую себя никогда… Больше мне ничего не стали объяснять… Скажи хотя бы, кого ты хочешь во мне увидеть?

Даниил не смел произнести.

Но ночь растворила его нерешительность.

– Любимую… Ту, которую ждал всегда… Без которой не мыслю жить дальше…

Елена отпрянула:

– Я не знаю тебя и не знаю себя. Мы брат и сестра. Это единственно верное определение. И поэтому все, что сейчас произошло, не может повториться…

– Я отвезу тебя в твой секретный институт, – безжизненный голос брата прозвучал на удивление ровно.

Даниил умел великолепно владеть собой. Сегодня он позволил себе лишь несколько минут слабости. И теперь не хотел повторения. Жить в мире чувств – не его стезя. Мир логики и холодного расчета возвращал Даниила себе и предлагал прозрачность понятий и простоту решений.

Всю дорогу до секретного института они ехали молча. Елена замкнулась. Даниил так же не нарушал молчания. Он продолжал беспокоиться за нее, но постарался вернуть себе былую ясность суждения и холодный рассудок.

– Держи меня в курсе, – произнес он, когда Елена вышла из машины перед главным входом в секретный институт. – И очень хорошо… что доктор Петрова держит твои успехи в строгом секрете… Хотя на то у нее могут быть свои причины…

Последнюю фразу Даниил произнес едва слышно, больше для себя.

Силуэт Елены удалялся. Даниил чувствовал, как его мир становится проще. Хотел ли он такой простоты…

Елена прошла внутрь. Игорь и Федор позаботились, чтобы её отсутствие было никем не замечено. Елена глубоко вздохнула. Завтра она приступала к новому этапу тренировок. Девушку это страшило, она очень хорошо помнила, какими методами её мозг заставляла работать доктор Петрова. И все же Елена уверенно шагнула в палату и от удивления остановилась.

Вика сидела над ночником и зубрила подборку первых последовательностей, с которых начинала Елена. Глаза соседки были красными, вид изможденным. Но та упорно всматривалась в знаки.

– Ты хоть понимаешь, на что согласилась?! – воскликнула Елена с порога.

Вика-Апельсинка оторвала замутившийся взгляд от листа бумаги.

– Раньше я боялась… но твой пример… Ты выжила… Значит, смогу и я… У меня получится!

Елена подошла к рыжеволосой девушке, села рядом и порывисто обняла:

– У тебя все получится, обязательно получится…

Но почему-то Елена отчетливо знала, что сама она сделана из куда более прочного материала. Поэтому испугалась за Апельсинку. Очень испугалась!

Утро понедельника выдалось, на удивление, безоблачным и солнечным. От бури с ураганом, грозой и дождем, обрушившихся на институт в выходные, не осталось и следа.

– Всем доброе утро! Подъем! – в дверь зашла новенькая медсестра и принялась мерить температуру у Вики-Апельсинки и записывать данные в журнал. – Меня зовут Аделаида, можно Дел! – красивая мулатка приветливо улыбнулась.

Елена вся сжалась.

За словами новой медсестры она не почувствовала струящейся открытой энергии, как у всех остальных людей. Её внутренний рисунок потоков очень напоминал Даниила. Но выглядел куда более плотным и закрытым.

Елена тут же вспомнила предупреждение Даниила – и девушке стало страшно, по-настоящему страшно. Она знала, что столкнулась с чем-то совершенно новым. Мулатка была не той, за кого себя выдавала.

И Елена сгруппировалась. Внутренне сгруппировалась, чтобы не выдать себя ни движением, ни жестом, ни взглядом. Закрыла глаза, сосредоточилась и вернула себе движение энергии, каким оно было до начала обучения.

Дел подошла к кровати Елены.

– Как самочувствие? – поинтересовалась медсестра и принялась измерять температуру.

– Хорошо, – Елена постаралась улыбнуться как можно приветливее. – А где Игорь? Мы к нему уже привыкли…

– Игорь… – Дел нахмурилась, видимо, силясь вспомнить, кто такой Игорь. – Кажется, его перераспределили на другие палаты или отделение…

– Нас и Игорь устраивал! – воскликнула Вика. Она все чаще теперь находилась в своем настоящем возрасте и не хотела терять, пусть даже коротких, встреч с любимым.

Когда медсестра вышла, Вика устроила настоящий фейерверк страстей с требованиями вернуть Игорь обратно. Она жаловалась главной медсестре, умудрилась отыскать мобильный и требовала от отца, чтобы тот «повлиял на ситуацию», бегала к дежурным администраторам и настаивала на встрече с директором, даже умудрилась пробраться в бухгалтерию НИИ и учинить там переполох… В общем, развила такую бурную деятельность, что соседка едва узнавала Апельсинку. Елена и не подозревала наличие у Вики настолько упрямого характера!

В итоге, в их комнату пришла сама Вивьен Петрова. Рыжеволосая женщина-доктор, как всегда, зашла без стука, уселась на кресло, закинула ногу на ногу и уставилась на Вику испепеляющим взглядом.

– Ты знаешь, что меня вызывали из-за тебя к директору? – поинтересовалась она у все еще негодующей Вики. Та недовольно надула губы. – А еще мне твой отец звонил, сказал, что заберет из клиники насовсем… Ты именно этого добиваешься?

Вика потупилась и уставилась на кончики собственных пальцев.

Елена постаралась как можно мягче поинтересоваться:

– А что на самом деле случилось? Игорь же действительно хороший сотрудник, Ваш личный помощник… Почему его перевели?

О том, что Игорь является еще и личным помощником Федора, а также сотрудником Лиги Лик, Елена, конечно же, умолчала.

– Да, – Вивьен немного смягчилась, – нехорошо вышло… Неудобно без него…

– Он же боготворил Вас и Ваши новые методы работы с одаренными, – решила польстить Елена.

Уловка сработала. Вивьен расплылась в довольной улыбке. А еще Елена едва заметно подправила внутреннее течение энергий доктора Петровой. Ослабила тугие узлы сомнений, отстранила подальше накопившееся раздражение, тяжелые мысли, висящие камнем на шее, взятые обязательства…

После таких манипуляций Елены Вивьен даже внешне стала привлекательней. Лицу вернулся румянец, глаза весело заблестели.

– Да что тут сказать… – начала доктор Петрова благодушно.

– Я отцу пожалуюсь, и он сменит этого вашего бестолкового директора! – воскликнула Вика совершенно не к месту.

Елена проделала столько тонкой, незаметной работы… А Вика, точно слон в посудной лавке, одним своим выкриком свела на нет все усилия Елены. Былые тревоги тут же навалились на доктора Вивьен Петрову. Елена увидела, как бурыми пятнами пошла еще совсем недавно просветлевшая аура.

Полуфранцуженка порывисто вскочила, ткнула в сторону Вики указательным пальцем и зло процедила:

– Не надо было путаться с персоналом! Сегодня о ваших интрижках с Игорем доложили директору, и он сделал то, что обязан – тут же перевел его подальше от тебя, Вика! Так что сама виновата!

Вивьен вышла и хлопнула дверью.

Девушки остались сидеть в комнате одни.

– Ты просто невыносима! – подытожила Елена, весьма раздраженная неуместным поведением соседки. – От твоих криков толку ноль, а вот отношения с Петровой, которая на самом деле была очень заинтересована в том, чтобы вернуть Игоря обратно, ты испортила!

– Я… Я как-то не подумала…

Елена всплеснула руками. Она видела ситуацию на несколько ходов вперед. Теперь доктор Петрова упрется, но и пальцем не пошевелит, чтобы вернуть медбрата обратно в отделение. Сама Вивьен способна справится с тренировками Елены и Вики и без его помощи. А вот потакать капризам Вики она точно не станет!

– Это был наш единственный реальный шанс, – расстроенно подытожила Елена. – Она на самом деле готова была его возвращать…

– Откуда ты знаешь? – удивилась Вика.

– Просто начни тренироваться и поймешь…

Елена отвернулась к стенке и глубоко задумалась. Через полчаса у нее должен был начаться очередной этап тренировок.

Далида закончила обход и была собой очень недовольна. Все пошло не так, как она планировала. Ей организовали перевод в интересующее её отделение. Но почти все пациенты восприняли её появление в штыки. Точно этот Игорь был не просто медбратом, а ангелом во плоти, и теперь, кроме него, никого не хотели видеть.

Далида вышла в парк на короткий перерыв и, как обычно, связалась с Ведущим Сектора для краткого отчета. Тот контролировал ситуацию по земным ультимо лично.

– Я работаю в нужном нам отделении НИИ, – отчиталась Далида и пустила Кхаакру по второму каналу связи подробный видео отчет. – Орден выполнил свое обещание. Здесь есть… скорее всего, несколько ультимо… Сейчас я перепроверяю первые данные. Но так же, как и в Ордене, все они являются непроснувшимися. Никто из них не осознает себя как бывших силирийцев. Их память ограничена.

– Как насчет той девушки, Елены, сестры Даниила? – лицо Кхаакра плыло рядом с Далидой, силирианка вывела изображение в правый нижний угол, в левом она отслеживала передаваемые Ведущему Сектора данные по пациентам секретного НИИ.

– Передаю по ней информацию, – отозвалась силирианка. – В первое мгновение мне так же показалось, что Елена может оказаться ультимо… Но затем… Я не увидела в ней ничего особенного. Никаких всплесков энергии, никакой мозговой сверхактивности…

– Они вместе пережили аварию… Теперь Даниил – ультимо, непроснувшийся ультимо. Вероятности дают основание полагать, что его сестра могла…

– Я перепроверю. Я понимаю, что они подходят нам по срокам, – отчеканила мулатка.

На самом деле Далиду раздражало, насколько сильно Ведущий Сектора хочет разыскать потерянных или отступников Силирии. Других так не разыскивали… Возможно, все дело было в том, что очень и очень давно, по меркам Земли, такой потерянной оказалась мать Далиды. Вопреки обычаям Силирии девочка была к ней сильно привязана и восприняла потерю близко к сердцу. Очень может быть, та старая рана силирианки и затянулась, но в особые моменты, например, как этот разговор с Кхаакром – непрерывный и долгий поиск Странницы, Актона Гакара, других исчезнувших на Тро-ка-ти… – рана снова начинала кровоточить. Далида хотела выполнить задание, хотела доказать, что может справляться с нестандартным поручением и вместе с тем страстно желала, чтобы ультимо оставались ультимо и никогда не смогли вернуться на Силирию. Её мать не смогла – пусть не смогут и остальные…

А может быть, Далида просто устала. Она потратила уйму сил и времени, старательно нормализуя отношение к себе пациентов третьего отделения. Работать с эмоциями и тонко выправлять энергетику окружающих – никогда не было сильной стороной силирианки. Она больше предпочитала обучать, охранять, защищать… Подобным ювелирным мастерством – по работе с настроениями и энергетикой – могла всегда похвастаться Странница. Но её уже нет… Перегорела, выдохлась, ушла, потеряв любимого… Нужно ли было прикладывать столько усилий, чтобы найти её?

Далида в очередной раз засомневалась. В праве ли Кхаакр нарушать устоявшиеся стереотипы? Кому нужны отступники или потерянные? Даже если Далида их обнаружит и поймет, что на самом деле перед ней потерянные при Тро-ка-ти… Что дальше? Кто они теперь? Всего лишь непроснувшиеся ультимо… Недосилирианцы…

– Не упускай из виду Даниила. Если получится, постарайся помочь вспомнить.

Кхаакр отключился. Далида осталась сидеть в парке секретного НИИ на скамеечке, вдали от посторонних глаз.

Легко сказать, помочь вспомнить… Она не ученая и не медик, а Воин Духа!

Далида покачала головой и направилась в третье отделение. Сегодня она собиралась добраться до лаборатории Вивьен Петровой и посмотреть на закрытые отчеты о последних опытах. Возможно, они прояснят лучше, кто такие на самом деле ультимо и что от них можно ожидать.

 

25

Елена почти перестала понимать, кто она. Девушка не чувствовала ног и рук. Ей катастрофически не хватало кислорода… Елена находилась в железном темном ящике, из которого был откачен почти весь воздух.

Она в очередной раз не смогла сделать упражнение по передаче сложных визуальных образов на компьютер. Ей предстояло запомнить сложную геометрическую фигуру в 3D, а затем мысленно, во всех деталях, воспроизвести её. Елена должна была научиться видеть предмет во всех проекциях, во всех ракурсах, снаружи и изнутри, уметь вращать фигуру и, если потребуется, раскладывать на детали, а затем собирать обратно.

Со всеми этими заданиями прекрасно мог справиться любой компьютер при условии наличия нужных программ. Но от Елены требовалось проделывать данные манипуляции только в своем воображении. За точностью исполнения задачи следили многочисленные датчики, закрепленные на теле девушки.

– Ты опять потеряла элемент, – в двадцатый раз недовольно произнесла доктор Петрова, глядя на монитор… – Фигура не закончена…

– Да будь она неладна! – выкрикнула Елена. От перенапряжения по лицу у нее струился пот, глаза покраснели… – Кто вообще способен запомнить эти чертовы фигуры?!

– Ты, – Вивьен криво ухмыльнулась. – Это не я скаканула из парка прямо ко мне в лабораторию… Значит, твой мозг способен на куда большее, чем у подавляющего большинства людей. Так что нечего себя сравнивать с другими и жалеть… Выполняй задание!

Елена зажмурилась и попыталась в сотый раз представить фигуру, разобрать её на части, а затем сложить обратно. Из глаз брызнули слезы. Выполнить задание не получалось…

И теперь Елена задыхалась…

Теряла сознание, приходила в себя и опять уплывала в никуда. В промежутках, когда девушка не была в отключке, на нее наваливался ужас и мрак тесного замкнутого пространства. Казалось, вот-вот стены сдавят её со всех сторон и расплющат. Елена ощущала себя заживо погребенной и абсолютно несчастной.

В какой-то момент сознание разорвал свет. В нем виднелся неясный образ. Елена удивленно присмотрелась. Она различила черты Даниила. Дышать стало легче. Вернее, теперь ей не требовалось столько кислорода, как раньше. Тело перешло на странный, почти бескислородный режим. И это было возможно – теперь она знала. Её тело способно выдержать отсутствие кислорода, клетки преобразуются, подстраиваются под новые условия… Способность к трансформации – естественная способность её вида.

Вида?!

Теперь Елена чувствовала себя чужой на Земле. На самом деле она не отсюда. Она всего лишь… Странствует… Странница…

Странница!!!

Слово больно хлестнуло по её памяти.

А потом она провалилась в небытие.

– Лёка, – кто-то тихо и без остановки продолжал её звать.

Но она все витала где-то, плавала… Сознание никак не хотело сжаться в тугой комок и оказаться в теле. Сознание плыло по коридорам, зданию, парку, тянулось к городу, искало…

– Лёка…

Елена резко открыла глаза.

Перед ней склонилась Апельсинка. Доктор Вивьен Петрова сидела на стуле у окна и напряженно курила. В углу на мягком кресле с чашкой кофе устроился кто-то из охраны. Доктор Петрова обращалась к нему, как к Сержу.

Когда Елена очнулась, все разом уставились на нее.

– Наконец-то, пришла в себя! – Вивьен нервно выбросила окурок в распахнутую настежь дверь балкона и подошла к кровати, на которой распростерлась Елена.

– Я еще нужен? – уточнил подтянутый спортивный мужчина средних лет.

– Спасибо, Серж…

– Знаешь в чем парадокс, – мужчина подошел к доктору Петровой вплотную и едва слышно прошептал на ухо: – Люди столько не весят…

Вивьен удивленно выгнула бровь. Затем сделала знак Вике покинуть палату. Та надулась, но просьбу выполнила. В палате, кроме Елены, остались только доктор Петрова и, как потом поняла девушка, начальник охраны третьего отделения.

– Люди столько не весят, – повторил Сергей. И с опаской покосился на Елену.

Девушка не придала его словам ровно никакого значения. Сейчас она сосредоточилась на том, чтобы вернуть себе подвижность. Мышцы стали удивительно непослушными, а тело чужим и неповоротливым.

– Что ты имеешь в виду? – Вивьен непонимающе хлопнула глазами.

– У меня сложилось четкое впечатление, что я тащил не хрупкую девушку, а пару здоровенных ребят… – повторил Сергей терпеливо. – Она весила килограммов под сто пятьдесят, не меньше! Мой помощник из охраны скажет тебе то же самое!

– Ну, так позови его. Может, тебе все одному показалось… – недовольно произнесла Вивьен. Данное заявление было чем-то новеньким. Еще никто из пациентов в её отделении не хвастался скоропалительным увеличением веса.

– У него пересменка, сейчас уже, наверное, домой едет…

– Так набери ему на мобильный! – Вивьен уже принялась анализировать новую информацию и теперь расхаживала взад и вперед по комнате.

– По незащищенным каналам? – уточнил Сергей.

Когда Вивьен начинала размышлять на научные темы, Сергей очень часто замечал, как полуфранцуженка фактически перестает думать о безопасности. В такие моменты ему приходилось одергивать доктора Петрову и напоминать о секретности.

– Ты прав… – Вивьен всплеснула руками. – Я не подумала… Как жаль, что я даже не предполагала… Ты уверен?

Сергей очень тщательно прокрутил в голове свои впечатления. Все так и было. Почти в полночь ему позвонила Вивьен и срывающимся голосом попросила прийти в лабораторию. Когда Сергей пришел, то нашел заплаканную Вивьен и бездыханное тело девушки в саркофаге. Именно так Сергей для себя окрестил ящик, в который доктор Петрова помещала пациентов, а потом откачивала воздух.

Почему Вивьен рыдает, Сергей сообразил сразу. По досье на Вениамина Собко начальник охраны третьего отделения понял, что мафия не простит доктору Петровой ошибки. Или простит… Но посмертно.

– Давно? – выдохнул он одними губами.

– Я тут же тебе позвонила, – Сергей не сразу узнал голос любовницы. Настолько безжизненным тот оказался. В нем отсутствовали напрочь какие-либо эмоции и оттенки. Вивьен напоминала заводную куклу, в которой действует только одна пружина.

– Ты абсолютно уверена? – осторожно поинтересовался Сергей.

Но осторожный тон не уберег начальника охраны отделением от внезапного порыва доктора Петровой. Полуфранцуженка подскочила к любовнику, ударила по липу, а затем принялась молотить кулаками по груди.

– Зачем ты мне дал связаться с этой мафией?! Зачем вообще позволил общаться с Собко?! – Вивьен еще много чего говорила. Сергей в какой-то момент совершенно перестал обращать внимание на её вопли. И даже не напомнил, что это Вивьен поставила его перед уже свершившимся фактом и попросила о помощи по скрытию своих делишек с Собко от главы института Базеля.

– Значит, мертва не более пяти минут… – протянул Сергей задумчиво. Он все прикидывал, как лучше обставить дело под несчастный случай.

– Мертва, мертва, мертва!!! – как эхо принялась повторять Вивьен. – Это я уже мертва! Ты разговариваешь с живым трупом! Собко меня в землю зароет! Нет… он меня крокодилам скормит… Или замурует в тазике с цементом и на дно океана бросит…

– Где ты увидела океан посреди московской области? – с сомнением поинтересовался Сергей.

Вивьен ничего не ответила. Только в очередной раз всхлипнула, подошла к сервировочному столику и выпила залпом полбутылки коньяка прямо из горла.

– Кажется, мне легче… – подытожила она, когда к ней вернулась способность дышать. – Я, конечно, умру… но не сегодня…

– Мы все умрем… – философски заметил Сергей, одновременно с этим внимательно осматривая тело девушки. – Она, получается, умерла от недостатка кислорода? Что смогут понять судмедэксперты?

Вивьен начинающим уже мутнеть от спиртного взглядом уставилась на неподвижное тело Елены.

– Сейчас проверю показания, – пробурчала полуфранцуженка заплетающимся языком. – Мертва… Мертвее не бывает от… Э-э-эээ… М-мммм… Не-е-еее… Просто остановилось сердце, а мозг перестал работать… Никакой нехватки кислорода…. Не зафиксировано…

Вивьен уставилась на Елену:

– Сукина дочь! Ты даже помереть нормально не могла! – Елена с силой отвесила неподвижной девушке увесистую пощечину. – Дрянь, дрянь, дрянь! Ненавижу и тебя, и всю твою семейку! Прежде чем Собко меня порешит, твоя мамочка меня в тюрьме сгноит! Что ж за невезение такое?! А Базель устроит мне черный билет в любое мало-мальски приличное место работы… Господи, о какой работе я говорю, если жить мне не больше суток…

Вивьен рухнула в кресло перед мониторами и опять принялась рыдать.

Монитор от прикосновения доктора Петровой неожиданно пикнул и ожил. Во весь экран там значилась фраза:

«Перезагрузка системы завершена».

– Перезагрузка… – прошептала Вивьен точно безумная. – Перезагрузка…

И не успел Сергей опомниться, как Вивьен схватила из аптечки шприц, вколола с размаху девушке адреналин и принялась заряжать дефибриллятор!

– Я тебе помру без моего разрешения! Уж лучше тогда я сама тебя на тот свет отправлю!

– Она уже десять минут мертва – проорал Сергей обезумевшей Вивьен в ухо.

Но та продолжала бить мертвое тело Елены током.

– Сдохнешь от моей руки!!! – полуфранцуженка принялась дико хохотать.

Сергей обхватил голову руками и предпочел тихо пристроиться на стуле в уголке. Настолько обезумевшей он видел любовницу впервые.

А потом оборудование ожило. Монитор издал первое пиканье. Пиканье повторилось. Линии дрогнули и начали показывать ровное сердцебиение.

– Сукина ты дочь… – Вивьен склонилась вплотную к липу девушки. – Ты выжила… Выжила и ничего страшного не случилось…

А потом Сергей, когда датчики показали, что ничего жизни девушки не угрожает, попытался отнести её в палату. Но не тут-то было. Он даже не смог сдвинуть ее с места. Тогда он вызвал своего доверенного помощника по охране НИИ.

Тот принялся молча помогать. Только в самом конце, когда Елена оказалась в палате, а Сергей вышел в коридор, где гулким эхом разносилась по коридорам глубокая ночь, помощник произнес:

– Я на всякое тут насмотрелся… Но чтоб девчонка столько весила… И хрупкая на вид какая…

Затем мужчины пожали руки и распрощались. Помощник пошел сдавать ночную смену. Сергей решил подежурить с Вивьен в палате Елены. По его мнению, полуфранцуженка была все еще несколько не в себе.

Елена открыла глаза только ранним утром, солнце еще не встало над горизонтом. Больше всех в палате за Елену честно переживала Апельсинка. Девушка то подносила к липу соседки мокрый платочек, то прикладывала ухо к её груди и слушала сердце. Вивьен никак не реагировала на движения Вики. Просто сидела молча, уставившись в стенку.

А теперь она стояла на балконе палаты Елены вместе с Сергеем, и её протрезвевший мозг начинал анализировать ситуацию.

– Значит, говоришь, весила больше ста килограммов… – протянула доктор Петрова задумчиво.

– Больше ста пятидесяти, уж точно! Ты же видела! Мы вдвоем с помощником её еле с места сдвинули. Без каталки мы и трех метров бы её не протащили…

– Странное явление. Раньше никогда не встречалось… Вивьен принялась размышлять и украдкой посмотрела на дверь, в которую вышла Вика. Простит ли Собко, если что-то случится с его дочерью? В Вике она подобной живучести, как у Елены, не чувствовала. И все же Вика по своему собственному желанию начала тренировки… Нужно было подумать, очень подумать, как лучше поступить с дочерью русского мафиози.

 

26

Даниил нашел Елену в парке, на удивление, в зоне исключительно для персонала. Под раскидистым кленом девушка с явным упоением читала роман.

– Можно?

Елена очень внимательно посмотрела на подошедшего брата.

– Много времени прошло… Давно не виделись…

Даниил опустил глаза. Он действительно с того вечера в парке ни разу не навестил Елену и даже ни разу не позвонил в НИИ поинтересоваться её самочувствием. В основном, все новости он получал от родных. Этого ему хватало. Во всяком случае, именно так казалось Даниилу до сих пор.

Её взгляд неожиданно обжег его. В нем читалась… Даниилу, возможно, показалось, но он увидел в глазах Елены долго и тщательно скрываемую тоску.

– Что читаешь? – как можно более буднично произнес молодой человек.

– Про любовь… – Елена улыбнулась. – Перечитываю «Грозовой перевал».

Даниил присел рядом.

– Никогда не воспринимал его как роман о любви. Он скорее об одиночестве и неумении любить…

Елена тряхнула золотистыми волосами. Непослушная прядь упала на лоб. Елена привычным движением убрала волосы за ухо.

Молодой человек поймал себя на том, что не дышит. Просто смотрит на нее.

– Ты изменилась, – произнес он.

– Повзрослела? – Елена звонко рассмеялась. – Может, просто очень давно меня не видел?

Даниил в знак согласия чуть склонил голову.

– У меня дурные вести… – начал он осторожно.

– Что?… – Елена вся напряглась.

Брат старался говорить как можно спокойнее.

– Большие перемены в правительстве. Подразделение матери сократили. Её должность советника упразднили… Она пыталась сопротивляться, вспоминала кризис, что обрушился на Землю из-за Тро-ка-ти… Пыталась доказать, что нужно сохранить хотя бы небольшой отдел по особым межнациональным вопросам…

– По Тро-оо что? – Елена недоумевающе уставилась на брата.

– Ах, ты же не знаешь… Я тоже был до последнего времени не в курсе. Определенную часть информации я как раз узнал через Орден. У них большие связи и большие возможности…

– И они выдали тебе информацию просто так? – Елена очень хорошо запомнила то, что говорил о данной организации Даниил. Орден был опасен и всегда взамен на (за) услугу требовал от своих членов гораздо больше, чем давал.

Даниил горько усмехнулся.

– Это мои проблемы. Я разберусь… Тро-ка-ти – инопланетная раса, которая хотела выжить за счет генофонда землян. Что же касается матери – это еще не все. Она слишком сопротивлялась. Собрала единомышленников… В итоге… она сейчас под следствием… Отец пытался ей помочь… В итоге: в его компаниях начались проверки, выявили неуплату налогов, все счета арестовали… Отца каждый день вызывают в следственный комитет. Оттуда он приходит поздней ночью, весь бледный и едва живой… Не поверишь, дела так плохи, что вчера он попросил у меня денег на бензин…

– Как?! – едва выдохнула Елена.

Все её привычное благополучие рухнуло за считанные секунды.

– Не хочу, чтобы ты оставалась в клинике. Лучше поживи у моих друзей. Они надежные и никто не будет знать, где тебя искать.

– Я… – Елена была дезориентирована. Слишком неожиданными оказались известия. Но потом быстро собралась с мыслями. – Через пятнадцать минут буду готова. Подойдет?

– Поспеши…

Даниил порывисто прижал Елену к себе, а затем отпустил и подтолкнул вперед. Время не ждало. Он хотел, как можно скорее отвезти сестру в безопасное место.

Даниил направился в администрацию клиники, чтобы заполнить нужные бумаги. Елена поспешила собирать вещи.

Когда с сумкой в руках Елена перешагнула порог кабинета администратора, уши её резанул пронзительный голос доктора Вивьен Петровой. Полуфранцуженка неистовствовала. В кабинете также обнаружился Даниил и сам глава клиники Артур Базель с начальником безопасности Федором Безликовым. Дежурная администратор – женщина средних лет с лошадиным лицом, тучной комплекции – попеременно переводила взгляд с доктора Петровой на задумавшегося Базеля, хранила благоразумное молчание и сокрушенно покачивала головой.

– Я никуда её не отпущу! – выкрикивала Вивьен Петрова грозно. – Ни под чью ответственность её не отдам! Елена не готова! Она нестабильна и может быть опасна для окружающих!

Даниил молча скрестил руки на груди и теперь позволял докторше беспрепятственно высказываться. Очевидно, первую часть тирады доктора Петровой и дебаты с Даниилом Елена пропустила.

– Артур Викторович, – доктор Петрова понизила голос, – мы на пороге возможностей, о которых с Вами уже говорили… Возможности дать пациенту полностью контролировать себя, – быстро поправилась Вивьен и бросила злой взгляд в сторону Даниила.

Эта реплика предназначалась брату пациентки. А Базелю она хотела дать понять, что Елена как раз тот пациент, с которым можно работать. Артур Базель мечтал овладеть принципом передачи способностей от одного человека к другому. И Вивьен давала понять главе института, что очень близка к решению.

– Почему данной информации нет в отчетах? – очень спокойно поинтересовался Федор.

Доктор Петрова бросила пронзительный взгляд на начальника службы безопасности. Не по рангу было ему лезть в процесс её работы. И вместе с тем начальник безопасности влез, а Базель так и не сделал тому замечание. Вивьен поняла, что ей придется разбираться и с Федором Безликовым.

– Не хотела торопить события. Это только начало… – принялась врать полуфранцуженка и стушевалась.

Безликов её больше не слушал. Он обращался к Артуру Базелю:

– Разве мы давали команду придерживать информацию? Больше похоже на очередной факт самоуправства… Или вы нас всех тут водите за нос?

Последняя фраза начальника безопасности накалила и так жаркую обстановку до предела. Теперь с кресла вскочил Базель и с размаху рубанул кулаком по столу.

– Если пациентка нестабильна, почему девушку отпускали домой? – громогласно заявил глава института. – Вы постоянно ломаете заведенные порядки, а потом сообщаете, что хотели только пользы! Но я теперь не верю в ваши россказни. Пациентка находится у нас уже очень и очень давно! А в отчетах я, кроме фраз: «средне», «стандартно», «без изменений», ничего не наблюдаю… И именно сегодня вдруг выходит, что пациентка…

Базель резко осекся и бросил исподлобья на Даниила короткий взгляд. Потом заметил вошедшую Елену и окончательно взял себя в руки.

– Доктор Петрова, вас ждут в отделении. Идите работать. А по поводу пациентки я посоветуюсь с другими профессионалами.

Доктору Вивьен Петровой не оставалось ничего, как быстро выйти из кабинета.

Пальцы Артура Базеля забегали по клавиатуре мобильного. В комнате повисло молчание. Даниил тем временем что-то тоже набирал на телефоне.

Буквально через пару минут в помещение постучали, и на пороге показалась Аделаида. Статная мулатка поприветствовала всех коротким кивком, буквально на мгновение её взгляд задержался на Данииле. Затем мулатка тут же посмотрела на Артура Базеля и уважительно произнесла:

– Чем могу быть полезна?

Елена затаила дыхание. Внутренне она опасалась Дел, боялась и чувствовала в ней некую фальшь. Мулатка не была простым сотрудником секретного НИИ. Она была кем-то еще. Как Федор…

Елена с надеждой перевела взгляд на начальника безопасности. Тот не удостоил девушку даже взглядом. Но Елена особым своим чувством уловила от мужчины волну поддержки. Федор Безликов был на её стороне, даже несмотря на то, что их скоропостижное знакомство в галерее Лик так ни к чему и не привело.

– Дэл, скажи, пожалуйста, – как можно культурнее начал Артур Базель. – На протяжении какого времени ты наблюдаешь данную пациентку?

Артур Базель жестом показал на все еще стоящую с сумкой у стены Елену. Елена только сейчас отпустила ручки сумки и, кажется, впервые набрала в легкие воздух.

Далида медленно развернулась к Елене. Их глаза встретились. В обычном потоке времени, наверное, прошли доли секунды… Но этот пронизывающий взгляд мулатки показался Елене подобным вечности.

– Дел? – повторил Артур Базель.

Далида встрепенулась.

– Больше месяца, – произнесла женщина быстро.

– Мы можем отпустить Елену домой? – задал второй вопрос глава секретного НИИ.

Далида посмотрела на Елену. Потом опять едва заметно скользнула взглядом по Даниилу и остановилась на фигуре Артура Базеля. Она явно размышляла, и её размышления длились чуть дольше, чем можно было ожидать.

– Дел, так что нам скажешь? – нетерпеливо переспросил Базель.

Мулатка передернула плечами и ответила:

– Стандартная пациентка. Весьма стабильна и уравновешена. Не вижу причин, почему мы не можем отпустить её домой.

Артур Базель довольно хмыкнул. В очередной раз эта выскочка, доктор Петрова, хотела заморочить ему голову, но ничего у нее не получилось! Другой вопрос: почему доктор Петрова хотела его запутать? Но это он поручит выяснить Федору…

Когда Елена садилась в машину к брату, то отчетливо чувствовала, как её начинает трясти.

– Я уже начала думать, что меня никогда не отпустят… – Елена облизала пересохшие губы.

Даниил резко тронулся. Когда они выехали на большую дорогу, он порылся рукой на заднем сиденье и протянул Елене бутылку чистой минеральной воды.

– Спасибо, – Елена сделала небольшой глоток и уставилась немигающим взглядом на проносящийся мимо пейзаж.

– Эта Дел… у меня от нее мурашки по коже. Даже не знаю, почему она оказалась на нашей стороне…

– Она в Ордене. Они обещали помочь – и помогли… – Даниил поджал губы и не произносил больше ни слова до самого дома.

Когда Елена переступила порог дома, Даниил поспешил объяснить:

– Надеюсь, часа тебе будет достаточно, чтобы собраться?

– Мне хватит и пятнадцати минут… – Елена попыталась ободряюще улыбнуться.

– Елена, – голос Даниила звучал тревожно. – Я думаю, речь может идти о месяцах… Собирайся и постарайся управиться поскорее.

Елена проглотила тугой комок в горле и поспешила исполнять распоряжение брата.

Когда она полностью оделась и собралась, в дверь неожиданно позвонили.

Даниил резко поднялся с кресла и плавным движением скользнул к видеомонитору.

– Кого там черти принесли… – едва слышно прошептал он себе под нос, а сам уже начал просчитывать, как им пробраться к пожарной лестнице и спуститься вниз через другой подъезд, чтобы оказаться незамеченными.

– Что? – Даниил не поверил собственным глазам.

– Как ты узнала адрес? – произнес он через закрытую дверь.

– Не через Орден. У меня свои связи… Пусти, я могу помочь…

Даниил перевел встревоженный взгляд на Елену. Та застыла у противоположного конца коридора и боялась пошевелиться.

– Я могу помочь, правда. Пусти меня, пожалуйста…

Елена не поверила своим ушам. Она не видела отсюда, кто на мониторе перед дверью, но обострившимся слухом узнала голос медсестры секретного НИИ, вернее, старшей медсестры отделения. В последние дни Дел резко повысили.

Даниил колебался и с сомнением смотрел в сторону Елены. На мониторах мулатка стояла перед дверьми совсем одна и никого рядом не наблюдалось. Может ли оказаться опасной всего одна женщина?

– Хорошо, – сухо бросил молодой человек и резко переменился.

Теперь перед Еленой стоял прежний Даниил – сдержанный, если не сказать холодный, вечно ироничный, скупой на слова…

Мулатка протиснулась в полуоткрытую дверь и застыла около входа.

Даниил демонстративно посмотрел на часы.

– У меня не более десяти минут, – произнес он ровным голосом, которым можно было морозить сосульки.

Далида еще раз выразительно посмотрела на молодого человека. Как ни странно, его холодность и отстраненность её притягивали и… манили… Пожалуй, Даниил оказался единственным ультимо, который вызывал у Далиды подобные чувства. Ей по-настоящему искренне захотелось ему помочь. Только чем? Она не могла вернуть ему память… Не могла вернуть статуса силирийца… Даже его аура читалась женщиной как земная. В ней не было даже намека на силирийские цвета и переливы. Только проявление особых способностей Даниилом по отношению к Далиде дало той основание считать молодого человека ультимо. И еще выводы Кхаакра с его вечными вероятностями вместо точных ответов. Даниил с большой долей вероятности мог оказаться одним из погибших на Тро-ка-ти, а мог… Далида отбросила неожиданно подступившие сомнения. Даниил просто не мог оказаться Шиаром! Иначе сработала бы её интуиция! Но Далида не чувствовала страха… Только… Влечение! Мулатка с удивлением поняла, что чувствует именно влечение! Только сейчас, стоя на пороге его дома…

Даниил молча наблюдал за застывшей на пороге квартиры красивой мулаткой. Но его брови уже начали ползти вверх, а на губах проявляться саркастическая усмешка. Он знал, какое воздействие мог производить на женщин. Далида оказалась не исключением.

– Я могу помочь… вспомнить… вернее мне нужно связаться, чтобы прислали… возможно медика… или… – сбивчиво начала Далида.

На самом деле только сейчас Далида поняла, насколько глупо поступила. У нее не было полномочий открываться Даниилу… Ей не давали права ничего рассказывать о Силирии… Её делом было наблюдать.

Удивительно, поразительно и немыслимо! Но ровно час назад, решив ехать за Даниилом, Далида поддалась чувствам, исключительно чувствам! Такого с ней раньше не случалось! Силирийцы всегда следовали долгу, служили законам мироздания и делали это максимально хладнокровно и логично.

– Возможно… я соглашусь с теорией… Что нам есть, что вспомнить… Об этом иногда говорят в Ордене, в который ты, вопреки моим советам, все же вступила… – Даниил едко ухмыльнулся. – Но Орден не помог мне до сих пор ничего вспомнить… Они только обещали… Лучшие врачи не смогли ничего сделать и для Елены… Почему ты думаешь, что должно получиться у тебя?

Простой вопрос, и Далида могла ответить очень просто – потому что она силирианка! Только для Даниила, в его теперешнем состоянии непроснувшегося ультимо, любое её утверждение было пустым звуком. Ей бы не поверили.

– Дел, может, выпьем чаю? – осторожно поинтересовалась из своего дальнего угла коридора Елена.

Мулатка встрепенулась и согласно кивнула.

Даниил еще раз скептически посмотрел на часы. Ему не нравилось происходящее, а еще ему не нравилось, как быстро летит время. Ему с каждой минутой все больше казалось, точно оно утекает, словно вода в песок. Даниила одолевали дурные предчувствия…

Когда Даниил зашел в кухню, Елена уже разливала по чашкам ароматную жидкость, а на столе появился мармелад и конфеты.

– Значит, вы из Ордена? – поинтересовалась Елена и бросила на немного успокоившуюся мулатку пристальный взгляд. – Вы тоже… одаренная? Но скрываете это?

Далида мотнула головой:

– Можно сказать и так… Я действительно теперь в Ордене. Они мне много что пообещали и уже успели помочь начать работать в третьем отделении НИИ, – начала Далида, собираясь с мыслями. – Но…

Даниил неожиданно поднял руку, призывая к молчанию. Обычное человеческое ухо никогда бы не уловило никакого звука за дверью. Это больше походило на неожиданное дуновение ветерка, где таковому быть не положено. Но Даниил обостренным восприятием заметил некое изменение в оттенке тишины.

– Кто-то стоит за дверью, – произнес Даниил одними губами.

Елена тоже почувствовала некое присутствие исключительно благодаря тренировкам у доктора Петровой. Но больше ничего уловить не смогла.

– Их намерения очень хорошо скрыты… – теперь говорила Далида. Только делала она это, не разжимая губ!

Даниил отчетливо слышали тембр голоса мулатки, оттенки звука, интонации… Но все звучало только в их головах.

Елена и Даниил переглянулись.

– Они готовы нападать! – голос мулатки зазвенел тревогой. – И это не обычные люди! Это… одаренные… Но не из Ордена! Я не понимаю, кто они!.. Вас хотят убить!!!

Дальше Далида действовала исключительно на инстинктах. Планировка квартиры была ей прекрасно знакома еще с тех времен, когда ей пришлось выслеживать Даниила, поэтому организовать экстренный план эвакуации не составило для мулатки никакого труда. Схватив Елену и Даниила нечеловечески сильными руками, силирианка буквально выпихнула их на пожарную лестницу.

– Там никого нет. Нападающие думают, что их никто не заметил и что вы слишком просты и беспомощны, чтобы дать сопротивление. За дверью всего пять человек. Но они полностью уверены в своем превосходстве. Уезжайте! Даниил, ты придумаешь куда! Просто уезжайте, а я вас потом найду!

Далида развернулась и бросилась обратно в квартиру.

Даниил и Елена больше ни о чем не переспрашивали. Оба поняли, что перед ними исключительно сильная одаренная, которая знает, что говорит и по каким-то, только ей ведомым причинам, готова помочь. По-настоящему помочь!

– Уходи! – тихо прошептал Даниил и толкнул сестру на пожарную лестницу. – Я не могу оставить Дел одну. Вот адрес и телефон для связи.

Даниил протянул Елене бумажку с адресом друга и мобильный, зарегистрированный на другого человека.

– Нет! – Елена едва сдерживала подступившие слезы. – Я не оставлю тебя!!!

Даниилу пришлось чуть ли не силой выпихнуть Елену на пожарную лестницу – девушка отчаянно цеплялась за брата. Подступающие рыдания не давали ей говорить.

– Н-нн-е ух-хо-дди! – прохрипела Елена, когда Даниил захлопнул дверь балкона и повернул замок. Девушка оказалась окончательно отрезанной от Даниила и Далиды.

Несколько долгих секунд Елена, прижавшись к стеклу и глотая слезы, смотрела на уходящего брата. Девушка увидела, как мулатка неодобрительно посмотрела на вернувшегося к ней Даниила, как с сомнением глянула на Елену, как повернулась в сторону входной двери и замерла в ожидании нападения.

Шестое чувство подсказало Елене, что нужно уходить! Еще одна секунда промедления, и ворвавшиеся в квартиру люди могут её заметить. Девушка отступила от стеклянной двери за стену. Глубоко вздохнула.

Через пять минут Елена уже бежала, пригнувшись, по крыше здания к самому дальнему подъезду, чтобы выскользнуть из дома незамеченной. По ногам больно била в последний момент впихнутая ей в руки Даниилом сумка с вещами. В кармане у девушки оставалось немного денег на проезд.

 

27

Мулатка развернулась и улыбнулась подошедшему Даниилу. Скупо улыбнулась, одними уголками. Далида не понимала, насколько ей сможет реально помочь молодой человек. Мулатка была спокойна. Она привыкла принимать бой, привыкла защищать… Она умела это делать!

Замок входной двери щелкнул плавно и незаметно. А затем в дверях появились сразу все пять нападающих. Как это им удалось…

Далида оказалась не готова. Ворвавшиеся люди двигались на запредельной скорости. Точно размытые тени, они просочились в проход. И Далида с опозданием поняла, что бой ей придется вести не с отлично тренированными, но просто людьми. Бой ей придется вести с очень сильными одаренными!

Для анализа ситуации ей хватило сотой доли секунды. А еще Далида осознала – Даниил находится в опасности. Она не уверена, что сможет его защитить от пятерых отлично подготовленных ультимо, или кто они там… Слишком плавны и быстры движения ворвавшихся, слишком умело они обращаются с потоком времени…

В узком коридоре Далида бросилась вперед, чтобы оставить Даниила за своей спиной. Она успела сделать молниеносный выпад, ударила первого в солнечное сплетение, нанесла рубящий удар ладонью по шее второго. На этом везение силирианки закончилось. Следующий её удар пришелся в пустоту. На стене осталась четкая вмятина от кулака. Далида лишь едва поморщилась. Она умела терпеть боль.

Со спины неожиданно напали. Краем сознания мулатка уловила намерение и подалась на несколько сантиметров в сторону. Это спасло её от сокрушительного выпада ногой. Подосланные убийцы так же, как и она, обладали нечеловеческой силой.

Далида завертелась в узком коридоре, уходя от ударов. Места было мало, так что атаковать мулатку со всех сторон оказалось задачей не из простых. И это пока играло ей на руку.

Далида явно повергла нападающих в удивление. Те не были готовы к подобному отпору. Бой продолжался. Быстрый, ожесточенный… Далида делала выпад за выпадом, подпрыгивала к самому потолку и оказывалась за спинами присланных убийц. В том, что пришли убивать, не осталось никаких сомнений. Нападающие били насмерть.

Краем глаза Далида видела, как быстро исчез из коридора Даниил, и внутренне поблагодарила молодого человека, что тот не стал ей мешать. Ведь останься он, Далиде пришлось бы не только отбиваться и атаковать, но и одновременно пытаться его защищать.

В дверном проеме показались еще двое новых убийц. К этому времени Далида расправилась только с одним из нападавших. Тот бесформенным кулем валялся на полу. Еще один увязался за Даниилом!

Наседать на мулатку продолжали трое… Плюс двое новоприбывших. Далида вертелась и отражала нападение уже пятерых.

Слишком много… Слишком хорошо подготовлены…

Мулатка попыталась вырваться на помощь молодому человеку. Она отчетливо понимала, что парню нечего противопоставить бойцам такого уровня. Даже ей, опытному воину, приходилось прикладывать уйму усилий, чтобы сдерживать нападающих.

Внезапно один из пятерых рухнул на пол, хотя Далида не нанесла ему никакого видимого смертельного удара. Затем еще один нападающий схватился за голову и принялся отступать.

Убийц, кружащих вокруг Далиды, осталось трое.

«Уже легче!» – пронеслось в голове у силирианки. Против троих она одна… теперь Далида могла сказать, что сможет их одолеть. Это лишь вопрос времени. Силирианка утроила натиск. Её удары, подсечки и выпады сыпались на убийц с немыслимой для обычного человека скоростью. Со стороны бой напоминал скорее смазанную картинку с неясными тенями, которые мечутся в причудливом танце на скорости, которую едва способен уловить человеческий глаз.

Безумный бой продолжался. Нападающие по-прежнему не применяли никакого оружия – видимо, слишком полагались на свою одаренность.

Далиду все больше тревожила тишина в гостиной, куда скрылся Даниил и один из нападающих. Ни звука, ни вскрика… Хотя она краем сознания улавливала – парень жив. Все еще жив…

Далида исполнила стремительный кувырок, оказалась за спиной одного из нападающих так быстро, что тот не сумел отреагировать, когда руки силирианки одним резким движением вывернули ему подбородок, одновременно ломая шею.

Оставшиеся двое начали отступать. На вид обычные люди… Только лица перекошены от ярости и удивления. Они ожидали встретить тут охрану, спецназ, военных, милицию… Но никак не планировали вступить в бой с одной единственной мулаткой, которая убивает их по очереди голыми руками.

Внезапно один из двух оставшихся убийц схватился за голову и… выбросился в окно. В тот же момент Далида провела серию ударов с оставшимся бойцом и точным попаданием в висок вычеркнула из списка живущих.

Далида нашла Даниила в гостиной. Рядом с ним в луже крови и вспоротым животом лежал один из нападающих. В руке Даниила был все еще зажат самурайский меч, сорванный им со стены. По липу струился пот. Взгляд был по-прежнему сосредоточен.

Только теперь Далида поняла, что Даниил все еще держит под мысленным контролем последнего, оставшегося в живых нападающего. Тот сидел в углу с выпученными глазами и пытался закричать. В два шага Далида оказалась рядом с последним убийцей, взмахнула кистью руки и проделала короткую и молниеносную манипуляцию из нажатий и ударов. Последний подосланный убийца закатил глаза и отключился.

Лицо Даниила обрело подвижность.

– Один убежал, тот, который выбросился в окно, – проговорил молодой человек мрачно. – Я не смог проконтролировать его до конца…

– Когда их было пятеро, мне, признаюсь, было тяжело…

– Я понял, – Даниил коротко кивнул. – Поэтому и сделал то, что сделал…

– Ты можешь убивать силой мысли? – Далида растерялась.

– Парализовать, испугать, дезориентировать… Иначе я бы с ним не справился, – Даниил кивнул на убийцу в луже крови. – Они действовали слишком быстро… Даже для меня… – молодой человек перевел дыхание. – Надо убрать… Незаметно. Хотя будет сложно – по всему дому камеры…

Далида воспользовалась силирийским портативным модулем для переброски тел как можно дальше от квартиры. Мулатка объяснила это своими способностями. Раскрывать себя у нее по-прежнему не было полномочий.

Потом очень долго и очень тщательно Даниил и Далида драили, мыли, оттирали и восстанавливали квартиру. Делали они это в полной и абсолютной тишине. Каждому из них было о чем подумать.

– Долго он будет в отключке? – наконец спросил Даниил и кивнул на оставшегося в живых и находящегося без сознания убийцу. – Что ты с ним сделала?

– О-о-о, это совсем не талант… Просто замкнула его поток сознания серией несложных манипуляций.

– И где этому обучают? – Даниил пристально и пронзительно посмотрел на мулатку.

И Далида неожиданно для себя вздрогнула. Если Даниил решит взять под контроль её сознание, она может не устоять. Подобной способностью контролировать разум настолько полно и плотно на Силирии обладало слишком малое количество индивидов. Далиде нечего было противопоставить способностям Даниила.

– Кто же ты на самом деле? – повторил вопрос Даниил.