Оперативный дежурный отделения милиции капитан Скворцов устало поднял осточертевшую, постоянно трезвонящую телефонную трубку. Старушечий бодренький голосок, убедившись, что имеет дело с милицией, доложил обстановку:

– Милиция, чем вы занимаетесь? Третий день человек божий на крыше пропадает, муки терпит, а вы не пошевелитесь.

Скворцов, у которого от подобных звонков за день уже опухло правое ухо, переставил телефонную трубку к левому и вежливо ответил:

– Гражданка, что вы хотите этим сказать?

– А что мне говорить? Это божий человек на крыше дома на Постышева третий день к вам докричаться не может. И молится, и кланяется, и бога кличет, а помощи никакой.

– Какой человек на какой крыше? Гражданка, говорите определённо.

– А я и говорю определённо! От вас никогда помощи не дождешься! Бездельники вы, а не милиция! На крыше батюшка помощи просит, а от вас никакого толку!

Кое-как добившись от бабульки адреса дома и крыши, Скворцов передал патрульному экипажу задание провести дознание, что там конкретно какой-то поп делает на конкретной такой-то крыше. Но едва он положил трубку, как она вновь затрещала.

На этот раз звонил директор рынка «Северный», Геннадий Иванович, и просил разобраться с похитителем арбузов на его рынке. Уже две ночи какой-то странный монах в рясе крадёт из развалов арбузы и отбивается от сторожей огромным крестом как ятаганом. У Скворцова уже начала съезжать его собственная «крыша».

– Какой монах? Какой крест? Какие арбузы? – заорал он в трубку. – Что вы мелете?!

Директор обиделся:

– Вот приезжайте и разбирайтесь с крестами и арбузами сами. Это ваше дело. А моё – торговлю организовывать, а не бешеных попов гонять. Извините!

Совсем сбитый с толку Скворцов опять связался с патрульной машиной и попросил разобраться с очередным сигналом и очередным попом. На что старший патруля лейтенант Соколов ехидно заметил ему:

– Что это у тебя всё попы да монахи? А сигналы по монашкам случайно не поступали?

Дежурный наряд ППС прибыл на первый объект через двенадцать минут и обнаружил возле указанного дома толпу зевак, а на крыше – бегающего по карнизу и вопящего человека в рясе. Поднявшись на пятый этаж, и с трудом справившись с огромными ржавыми замками на люках, старший наряда с удивлением обнаружил на крыше изнемогающего от жажды и голода гражданина государства Ватикан, библиотекаря его святейшества Папы Римского в затрёпанной сутане и в сбитых башмаках. В кармане учёного-теолога нашли маленький изящный позолоченный браунинг, с виду почти игрушечный, но стреляющий настоящими пулями и с достаточной меткостью. Задержанного с почтением доставили в отделение для выяснения обстоятельств. Сдав с наслаждением опустошающего вторую бутылку «Тархуна» богослова в участок, патруль отправился на рынок «Северный» разбираться с похитителем арбузов.

Однако, прибыв на место, старший наряда был весьма обескуражен. Обстоятельства дела оказались тоже не менее странными. Если кражу нескольких арбузов из развала в первую ночь сторожа отнесли на счет местных ребятишек, то на вторую ночь, организовав засаду, они настигли вора, одетого в длинную рясу, в каких-то странных сапожищах и явно ненормального, ибо он вопил что-то на непонятном языке и отбивался от двух дюжих парней длиннющим тяжёлым крестом, как палашом. Сторожа в смятении отступили, предоставив бороться со столь странным субъектом представителям закона, а похититель арбузов бесследно скрылся в ночи с трофейным арбузом под мышкой. Ущерб от утраты нескольких арбузов был невелик, однако налицо были элементы грабежа с применением холодного оружия в виде креста, и старший наряда лейтенант Соколов решил провести срочное дознание.

Как оказалось, злоумышленник проникал на территорию базара по контейнеру со стороны железной дороги, о чём свидетельствовали следы его сапог и битые арбузы, которые остались на контейнере. Далее его маршрут указывали арбузные корки, разбросанные по всему пути его следования. Этот несложный анализ привёл опергруппу к заброшенному полуразрушенному дому за железной дорогой.

При входе в разрушенное строение лейтенант с напарником был внезапно атакован неистовым, заросшим невероятной растительностью монахом в разодранной ветхой рясе, который стал швырять в них недоеденные арбузы, отмечая каждое попадание рёвом восторга и осеняя себя при этом огромным массивным серебряным крестом. На требование власти немедленно прекратить хулиганство он ответил очередным дьявольски точным попаданием в милиционера и сатанинским восторженным хохотом.

Оперативному наряду пришлось применить оружие, произведшее полный успех. Как только лейтенант Соколов выстрелил в воздух из табельного «Макарова», так хулиганствующий священнослужитель тотчас упал без чувств. Его долго приводили в себя, предварительно снабдив наручниками и отобрав оружие – старинный крест, а затем препроводили в участок, отметив в рапорте активное сопротивление органам правопорядка. Пробудившись, буйный миссионер вновь активно начал предавать анафеме злых демонов, служителей дьявола в ярких мундирах, под которыми они искусно прячут чертенячьи копыта, хвосты и рога. Ему повезло лишь в том, что действительно осатаневшие от него милиционеры не понимали всех его обидных речей.

Однако так случилось, что когда неистового похитителя арбузов привезли в участок, в это самое время отделение милиции почтительно прощалось с папским нунцием, ведущим специалистом папской библиотеки, столь длительно изучавшим состояние мягкой кровли на крыше одного из домов нашего города. Правда, при этом браунинг, во избежание дипломатических скандалов, пришлось объявить безобидной зажигалкой и вернуть владельцу. И вот в тот самый момент, когда опившийся «Тархуна», раздувшийся как сытый вампир богослов покидал с почётом помещение отделения милиции, ему навстречу попался несчастный, в наручниках, в изодранной рясе, но непокорённый самим Сатаной полубезумный Алквилл. Конфискованное оружие – увесистый серебряный крест, несли позади. Они встретились глазами и поняли, что нужны друг другу.

– Кто этот несчастный? – спросил через переводчика отец Дионисий.

– Мы сами хотели бы это знать, – мрачно ответили ему милиционеры, счищая с себя спелые арбузные косточки. – Столько арбузов испортил, стервец. И мундир стирать придётся.

Тогда отец Дионисий по-итальянски сам обратился к бешено стреляющему глазами арестанту.

– Кто вы, падре? Почему в таком виде и чем я могу вам помочь?

Арестованный изумлённо посмотрел на чинного представителя Ватикана и, увидев на его сутане золотой значок в форме папской тиары, рухнул перед ним на колени, и на каком-то странном, забытом латинском наречии заявил, что он тайный посланец Папы Ценчио Савелли на дикий Дальний Восток, и ему срочно нужно увидеть Папу и передать ему свои наблюдения.

– Но, сударь, – мягко возразил ему папский нунций, – Папа Ценчио Савелли умер почти восемьсот лет тому назад. Вы можете сообщить свои наблюдения только нынешнему Папе или мне, его представителю здесь на русском Дальнем Востоке.

Тогда мрачный Алквилл приблизился к Дионисию и тихо, с оглядкой, чтобы никто не слышал, сообщил ему нечто, отчего тот вздрогнул и попросил срочно освободить своего соотечественника, потерявшего документы и попавшего в беду здесь на русской земле. Все хлопоты по оформлению бумаг и возмещению ущерба он берёт на себя.

Через несколько часов конфликт был улажен существенным возмещением ущерба за похищенные арбузы, и оба итальянца в сопровождении наряда ППС прибыли в гостиницу «Находка», где бедного Алквилла помыли, чему он сопротивлялся, как бешеный кот, постригли, приодели в современный костюм, покормили, показали доктору, выписавшему странному пациенту ведро валерьянки, после чего он приобрёл вполне цивильный вид и даже стал несколько заносчив.

Затем в гостиницу был приглашён адвокат, который помог составить заявление в милицию о нападении на представителей государства Ватикан, о принудительной изоляции отца Дионисия на крыше здания, что представляло угрозу его жизни, и о похищении у отца Алквилла группой бесчинствующих подростков некоего камня, являвшегося его собственностью и большой ценностью. Были указаны имена и адреса всех членов банды юных разбойников и просьба к компетентным органам разобраться в случившемся, наказать виновных и вернуть похищенное. Адвокат покинул гостиницу очень довольный, в хорошем настроении и с изрядно оттопырившимся внутренним карманом пиджака.