Словно не замечая Жели, медленно оглядев старейшин и сына, Влер сурово произнес:
– Весь поселок покрыт руинами и следами разрушений. Половина домов опустела. Лучшие из лэров ушли за грань. Наше племя, когда-то владеющее половиной Эмилера, сделалось властелином кладбищ! Мы же стали тенями самих себя и, чтобы сохранить эту видимость власти, продолжаем делать вид, что война идет и мы побеждаем.
– И ты решил предать нас, чтобы спасти себя и помочь врагу, – сурово заметил Зирн, ледяным взглядом наблюдая за Райном и эмирими.
– Никто никого не предавал, но отец прав, так дальше продолжаться не может! – сухо произнес Райн, рассерженно взглянув на Зирна. – Надо что-то менять, иначе ко времени Воды здесь никого не останется!
– Слова мальчишки… – оборвал его Тутан, отвернувшись с презрительной ухмылкой.
– Я могу вызвать тебя на поединок, Тутан, и тогда посмотрим, кто из нас мальчишка, а кто муж! – грубо отрезал Райн.
Его слова произвели сильное впечатление на старейшин. Они отчетливо почувствовали, что их власть ослабела: прежде никто не позволял себе так разговаривать со старейшинами, за этим следовало изгнание из племени.
Тутан в бешенстве поднялся с каменной скамьи, вытаскивая клинок из кожаных ножен, но Райн грубо схватил его за плечо и с силой толкнул на место:
– Сейчас не время показывать свой мальчишеский норов, Тутан. Если очень хочешь, мы выйдем и сразимся! Но позже… У меня скверная новость… Стил погиб! Кошки…
Ужасная весть, словно стрела, поразила старых воинов. Тимору Стил был ближе всех. Его учитель, как и Райна. Влер сокрушенно покачал головой.
Жели так и стояла, ожидая их решения, немного сожалея о своем поступке, думала о том, что, наверно, ей следовало бы оставаться в доме и ждать возвращения лэра, чтобы обсудить тактику. Но, представив, что она вернется домой и вновь с бессилием будет наблюдать, как из-за корысти бывшего мужа гибнут друзья и близкие, что вновь возродится постоянный страх, как бы Махуд не отобрал детей, не уничтожил ее отца или, в лучшем случае, не опозорил ее снова перед всеми… И она решилась на договор с врагами.
Нет, надо что-то делать! И она ждала, когда враги наконец выслушают ее и согласятся с условиями, которые она пока не перечислила, так как с момента ее появления здесь они только и делали, что обвиняли друг друга в предательстве.
Зирн, оглядев старейшин, в раздумье сказал:
– Значит, это наш последний шанс.
Влер слушал Жели молча, лишь изредка качая головой и поражаясь, как она решилась.
По непреклонности сына он понял, что тот для себя уже все определил и любому, кто пойдет против, не поздоровится: после гибели Стила Райн – сильнейший и самый уважаемый боец в племени. Хотя это ни для кого не новость, и на выпад Райна все старейшины промолчали.
Берим поднял глаза на Зирна и невозмутимо поинтересовался:
– Что ты имеешь в виду, говоря о шансе?
– Шанс закончить войну, – многозначительно указав глазами на эмирими, пояснил Зирн.
– Значит, воспользуемся предложением и отправимся… на переговоры?! – начал было Эфон.
– Вы еще не выслушали мои условия, – твердо сказала Жели.
– Не боишься, что попадешь на утес Неблагодарных?! – скривившись от отвращения, съязвил Тутан.
– Нет, не боюсь, – спокойно ответила Жели. С ее лица сбежало оживление, брови нахмурились, резко выделились скулы. – Мне все равно.
– Не томи, женщина. Назови свои условия, – снисходительно сказал Зирн.
– Я проведу вас сквозь Заслон, но вы уничтожите правителя и тех, на кого я укажу! Но только их! Ни детей, ни мирных эмирими вы трогать не будете.
– Не боишься стать палачом своего народа? На глупую ты вроде как не похожа, – донесся из темноты вопрос, заданный безжизненным голосом. Это был Тимор, поглядывающий на эмирими исподлобья.
– Для меня выбора не существует: или мои дети и близкие, или он…
– Он… это кто? И ты кто? – с детским любопытством уточнил Берим.
– Я… Никто… Была женой Махуда.
– Опасна месть разгневанной женщины, всем понятно, – сально усмехнулся Берим, но осекся, когда после ее слов Зирн чуть не подскочил на месте.
– Правительница?! Ты правительница эмирими?! – в сильнейшем изумлении повторял он, так как из всех старейшин имя Махуда произвело впечатление только на древнего Зирна.
Старейшины отпрянули от нее, словно она была покрыта неизлечимыми заразными язвами.
– Да чего мы ждем? К кошкам ее! – выпучив глаза, завопил Эфон.
– Нет! В заложницы! Пусть муж сам придет за ней! Куда денется – у нас его жена! – выпалил Мапан.
Жели с насмешкой взглянула на крикуна и поджала губы.
– Тихо! – недовольно поморщившись, приказал Зирн. – Это великий шанс. И мы будем последними эми… глупцами, если не воспользуемся ее помощью!
– С чего ты взяла, что кто-то будет с тобой считаться, когда ты проведешь нас за Заслон? – спросил Тимор, и его собратья, кроме Влера и Райна, как один посмотрели на него как на предателя, с ненавистью. Но обман и уловки вызывали у Тимора отвращение.
– Я поведу вас, если только мне поклянется он! – И она показала на Влера. Тот сидел, опустив голову, словно не в состоянии выдержать тяжести происходящего. Так и не поднимая глаз, он покачал головой.
– Да, отличный выбор, Влер никогда не нарушает своего слова! – со вздохом согласился Тимор. – И это лучший способ расколоть лэров. Идеальная месть врагам…
Это заявление несло в себе много того, в чем Жели сразу разобраться не могла, но она давно поняла, что старейшины не на шутку противостоят друг другу.
– Тимор, ты решил посвятить нашу гостью во все внутренние дела?! – с раздражением спросил Зирн, свысока окинув взором восставшего собрата.
– Нет, просто я не считаю ее глупой. – Он повернулся к Зирну и, опершись о стол двумя руками, с вызовом сказал: – Это наш единственный шанс закончить войну миром. И я поклянусь вместе с Влером, что сделаю все, чтобы было, как просит она! Хочу, чтобы это было понятно всем и сразу. И Стил бы со мной согласился! Он считал, что пора заканчивать войну, иначе племя погибнет! А он был великий стратег, – хриплым голосом закончил Тимор, но позу так и не изменил.
– Вот правительнице поможем, и тут же закончим! – хитро улыбнувшись, пообещал Зирн. – А пока подумаем, как организовать сборы. Мы выходим завтра на рассвете!
И тут вмешался Тутан. Он так и не понял хитроумного плана Зирна и того, что племя только что разделилось.
– Поверить не могу! Умудренные опытом воины! Столетия участия в сражениях! И не понимают, что это может оказаться ловушкой?!
– Понимают! – поджав губы, ответил Берим, который с удовольствием пользовался помощью Тутана, когда надо было чего-то добиться на совете, но в душе презирал его за ограниченность и высокомерие.
Тутан продолжал:
– Ну подумайте! Что будет, если я окажусь прав? Да наше войско обезглавят одним ударом! В мгновение уничтожат всех старейшин, а за ними и молодняк! – Он не находил себе места, уговаривая остальных одуматься.
– Это не так просто, как ты думаешь, – сухо возразил Мапан. – Наши воины примут все необходимые меры предосторожности. Здесь глупцов нет! И…
Его энергично перебил Зирн:
– Мы устроим все так, чтобы главная встреча с эмирими состоялась мирно! – И, изображая сильную заинтересованность, приступил к обсуждению мелких деталей будущего последнего похода, за всех решив, что выступить надо на рассвете именно для того, чтобы не дать противнику времени приготовить ловушку.
Тутан, выслушав его, добавил:
– Чтобы победить три сотни наших, им понадобится по крайней мере сотня бойцов, если лесные маги хотят быть уверенными в успехе, а их всего полторы сотни с детьми и женщинами. Где им взять вояк? – После этих слов на лице Тутана появился звериный оскал, являя злобную сущность лэра.
Тимор, внимательно осмотрев замысливших подлое старейшин, сказал:
– Может случиться нечто непредвиденное, и тогда ситуация выйдет из-под контроля. Такую возможность тоже следует предусмотреть!
– Вас слишком мало, чтобы повлиять на ситуацию! – отрезал Зирн и вернулся к обсуждению количества копченого мяса, необходимого для завтрашнего похода.
– Ты думаешь? Надо же… Ты очень мудр, – иронично хмыкнул Тимор. – Впрочем, думаю, тут ты не все предусмотрел и вправду все получится не так.
Влер кивнул и вышел из зала вслед за Райном и Жели. За ними последовал Тимор.
При них планы полного уничтожения врага никто обсуждать не будет!
Жели, укутавшись в плащ, ушла с Влером – дом старейшины был в двух шагах.
Райн после совета выглядел опустошенным: губы плотно сжаты, в глазах опасный огонек. Он принял трудное решение и был настроен осуществить его. Всем, может, кроме Тутана, было ясно, что никто Жели помогать не собирается и поход окончится бойней. А зная возможности Леи, ее сестрички и их учеников, понятно, что огромные потери будут и у лэров. И, скорее всего, победителей вообще не останется, кроме голодных синих кошек, конечно…
Тимор на выходе из Судебного дома остановил их, сообщая:
– Я созываю сюда тех, в ком уверен и кто готов закончить войну… Пусть подготовятся к схватке!
Влер согласился с товарищем:
– Я займусь тем же! А ты, Райн, зайди ко мне, там тебя ждет посланник от жены!
– Так это правда, ты женат на эмирими?! – Тимор покачал головой, не сводя глаз с командира.
Райн показал ему чудесную вязь на руке и кивнул:
– Мы тогда спаслись вместе…
– А я все гадал, как ты выжил! – усмехнулся Тимор, хлопнув его по плечу. – Чудеса, да и только! Не думал, что доживу до такого!
Райн улыбнулся. Он уж точно не представлял, что попадет в такую ситуацию. Тимор быстро снова стал серьезным и сурово сказал, глядя в глаза бывшему ученику:
– Но не забудь главного! У тебя сейчас самое большое влияние на бойцов в племени, так что не упусти момент и поговори с ними первым! Сам знаешь, идея с окончанием войны давно гуляет в головах, но вот озвучить ее боятся: никто не хочет прослыть предателем.
– И эту честь предоставили мне. – Несмотря на насмешливый тон, Райн был полностью согласен с Тимором. Он был преисполнен решимости биться до конца, сознательно меняя жизнь для своих будущих детей и племени… но сердце трепетало, вступая на неизведанный путь. Так он всю жизнь жил и знал: вот враг, его надо уничтожить, своим помочь. А что делать, когда врагов не станет?! Как жить тогда?!
Навстречу им быстро шагал молодой лэр, неся в вытянутой руке фонарь. Лайл был всего пятью годами младше Дирка, но внешне казался куда взрослее: ему еще мальчишкой пришлось возглавить семью с многочисленными братьями и сестрами, и годы забот наложили на него печать ответственности. Влер остановил лэра и попросил срочно собрать отряд Райна на площади, чтобы поговорить с бойцами.
Лайлу почти никого звать не пришлось, охотники сами искали командира, чтобы узнать, что случилось. Атмосфера надвигающейся угрозы висела в воздухе…
Бойцы четырех отрядов с переброшенными за спины луками столпились на небольшой площади. Райн, оглядев собравшихся, тихо сказал:
– У нас есть возможность быстро окончить войну. Но надо уничтожить тех, кто ее раздувает!
Над площадью повисла тишина.
– Эмирими? – с красноречивым выражением на лице, мол, «какие еще могут быть варианты?!», воскликнул Вил, взглянув в сторону Закатного перевала.
Райн покачал головой:
– Нет. Все не так просто, как кажется. Отец спас эмирими, и женщина обещала провести нас за Заслон. – Он минуту подождал и тут же продолжил: – Но это не все. Зирн, Тутан, Берим, Мапан и Эфон решили обмануть ее и, как только она выполнит свое обещание, устроят резню!
Лэры, слушая слова командира, угрюмо молчали, это было ясно и так… Вот только что тут плохого?! Это ведь победа!
– Но это же удача! – вслух произнес Лайл то, о чем все думали, и опустил свой фонарь. – Это то, что нужно, чтобы жить спокойно! Почему же…
Но Райн быстро повернулся к нему и спросил:
– Ты бы считал удачей, если бы они ворвались к тебе ночью и уничтожили твоих братьев?
Кто-то из стоящих позади воинов засмеялся:
– Он бы посчитал это бо-ольшой удачей!
Райн на шутку не отреагировал, он поджал губы и сухо сказал:
– Я тоже хочу окончания войны, хотя лучше всего умею только воевать! Но еще больше хочу, чтобы наши дети не боялись ходить в горы, свободно гулять и охотиться!
– Но если не станет эмирими, так и будет! – отметил очевидное Вил. – Победим наконец и начнем жить спокойно!
Райн на это покачал головой:
– Я сейчас скажу главное! У нас есть шанс… объединиться с лесными магами! Без помощи эмирими это время Льда станет для нас последним! Кошки наступают! А если сюда придут и другие хищники?!
– Серые кошки?! – уточнил Лайл, припомнив рассказ командира.
– Да! Я не смог убить даже одну такую хищницу!
– А как же выжил?!
– Меня спасла… эмирими. Магией! Вот почему я уверен, что без таких союзников мы долго не протянем. В лучшем случае погибнем в следующее время Льда. Вы не старцы, забывшие пламя боя, но уверенные, что мы непобедимы; и не нежные лэри, избегающие думать о плохом! Вы знаете не хуже меня, что с большой стаей нам всем Стойбищем не справиться, а кошки подтягиваются и окружают плато! И еще… Самое главное! Я женился на той эмирими и буду биться за жену до конца!
Площадь взорвалась: кто-то переспрашивал, кто-то потрясенно молчал, кто-то засмеялся, приняв слова командира за шутку.
Райн опустил взгляд, но, когда гул вокруг немного стих, медленно оглядел каждого из своих бойцов и четко повторил:
– Я буду биться за жену, Дирк – за своих детей, которых воспитывает эмирими! Сейчас на совете мой отец и Тимор дали слово, что не нарушат обещание, данное эмирими, согласившейся помочь нам! Значит, мы за Заслоном не тронем никого, кроме их правителя и его помощников, так как именно правитель – наш главный общий враг. Это именно он заставляет магов воевать!
Разговор командира с воинами привлек на площадь и других лэров; многие, расталкивая соседей локтями, протискивались ближе, чтобы лучше понять, о чем речь. Кое-кто, услышав новость о супруге Райна, тут же поднял крик об измене. Толпа гневно загудела, кто-то предложил скинуть предателей с утеса Неблагодарных, кто-то – изгнать из Стойбища к эмирими…
На какой-то миг Райну показалось, что сейчас на него налетят и растерзают, но бойцы отряда, положив руки на клинки, угрожающе повернулись в сторону бунтовщиков, и зачинщики тихо отступили. Слишком силен был авторитет Райна, чтобы так легко причислить его к предателям. А воинам нужно было время, чтобы все взвесить и хорошенько подумать о том, что они услышали.
Площадь превратилась в растревоженный муравейник.
Командир твердым взором встречал ошеломленные взгляды бойцов. Они медленно осознавали тяжесть его решения. Да, это раскол. И командир предлагает им встать на сторону врагов!
Райн молча вглядывался в глаза преданных товарищей. Кто-то смотрел на него прямо, кто-то отводил взгляд. Он кивнул, сдержанная реакция – это все, на что он пока может рассчитывать… Дальше решать им.
Широко шагая к дому отца, Райн почувствовал, что кто-то тронул его за рукав. Это оказался пожилой одинокий лэр, одетый, как и все мужчины, в грубо сшитый меховой костюм.
– Ты что… предал нас? Женился на эмирими?!
– Я жизнь отдам, сражаясь против врага… но я на самом деле женат на эмирими, и она не враг вам! Она просто красивая женщина!
Площадь загудела с новой силой, передавая эти слова из уст в уста, лэры останавливались, с ужасом слушая, как лучший боец женился на вражеской женщине.
– Вовремя ты им сообщил… – сказал появившийся откуда-то Влер.
Райн усмехнулся:
– Отцом с детства врать не приучен!
Влер с гордостью взглянул на Райна, затем скупо и как-то устало улыбнулся.
Они вошли в дом, и навстречу им кинулся Крим:
– Мы так не успеем ее спасти! К нам еще столько идти! Я всю ночь и полдня шел, пока меня ваши не сцапали!
Жели пробормотала что-то о чудом не съевших его кошках и поднялась наверх. Влер пошел к себе готовиться к походу. Райн, усадив парня на огромный сундук, набитый шкурами, сам сел на лавку.
Выслушав подробный рассказ эмирими, Райн опустил голову, словно невыносимая боль наполнила ее неподъемной тяжестью. Вдруг он вскинулся, с проклятием ударил кулаком по стене и подошел к окну. Целый час он шагал из угла в угол. Появившийся Влер недовольно сказал:
– Завтра тяжелый день и бои, надо отдохнуть…
– Не могу больше терпеть! – резко перебил отца Райн, тряхнув головой и стиснув зубы. – Я должен идти к ней на помощь!.. – Он ощутил в себе настоящий, почти животный страх… страх потерять Лею! Весть о похищении жены обожгла его сильнее огня. В бессилии сжав кулаки, Райн встал, ему хотелось в бешенстве зареветь диким зверем.
– Что ты сделаешь один? Да и выходим уже завтра. Ночью мы несколько раз слышали вой голодной стаи, дерущейся за останки убитых зверей. Надо изменить маршрут, чтобы завтра пройти мимо, – убеждал Влер.
Райн устало посмотрел на него. Завтра сулило стать еще хуже, чем сегодня, еще тусклее, еще тяжелее и беспросветнее…
– Боишься? – потихоньку спросил Крима Влер.
– Нет. Не боюсь, – хвастливо ответил мальчишка, вздернув подбородок.
– А должен бы… иди поешь и ложись, сутки на ногах. – Влер вынул из сундука какой-то белый сверток и протянул его эмирими. – Надень завтра плащ, в горах пригодится. – Через миг снова подошел к сундуку. – А это я возьму с собой, может, полечить кого придется! – И он вынул глиняный горшочек с мазью, которую делают из густой желтоватой смолы, что выступает из надреза на стволе дерева бион. – Они нас не тронут… до поселка магов… – раздумывая над чем-то, как бы между прочим сообщил сыну Влер. – Убедятся, что это не ловушка, а значит, мы им больше не понадобимся, тогда и начнут!
На рассвете воины под командованием старейшин покинули Стойбище, оставив для защиты Мапана с десятком стрелков.
Всем было тревожно: темная ночь, белая от снега земля и темно-красное небо непостижимым образом сливались, и окрестности заливал сиреневый свет, пугающий, странный.
Райн оглянулся на опустевший поселок. Нынешний поход знаменовал собой последний рубеж. На это почти наверняка безнадежное предприятие бросили все силы, собрав и зрелых воинов, и молодняк, едва освоивший лук и стрелы, – хотя на самом деле существовала большая вероятность, что это ловушка и всех истребят.
Впереди двигались разведчики Эфона. За ними шел головной дозор под командованием Зирна, потом шагали старейшины: Тимор, Тутан, Берим и командиры отрядов: Райн и Краф, который лучился гордостью и высокомерием, так как впервые вел отряд, сформированный из тех, кто не принял сторону Райна. Замыкали строй самые зрелые бойцы – стрелки Влера.
Несмотря на то что горные охотники продвигались со всеми мерами предосторожности: выставив разведку, головной дозор и группу прикрытия, в пути все обошлось, и они благополучно избежали встречи с кошками и вражеских ловушек не обнаружили.
Жели и Крим шли в окружении воинов Райна, тех, кто, несмотря на внешнюю неблаговидность его поступка, поверил командиру и пошел за ним.
Утренний свет отражался на высоких сугробах. Чем дальше на север продвигались охотники вдоль уступов главного хребта, тем напряженнее и труднее становился путь. Еще и потому, что то тут, то там небольшими стаями появлялись синие кошки. Они благоразумно обходили вооруженных лэров, ими двигало одно – голод, а потому хищники неуклонно подбирались к слабо защищенному Стойбищу, в котором остались беззащитные семьи охотников. Бойцы с тоской оглядывались на осиротелый поселок.
Небо оставалось ясным. Дорога оказалась открытой. Прежде чем преодолеть Закатный перевал, чтобы сократить путь, им пришлось выйти на узкие тропы и перестроиться в ряд по одному.
Эфон послал вперед разведчиков. Вернувшись, они сообщили, что наверху и вдоль перевала никого нет. Но напряжение в рядах воинов оставалось велико: опасаясь ловушек, они продолжали смотреть вверх, на скалистые отроги Закатного. Впереди их ждали темные громады скал, заваленные коварным снегом, сбоку скалилась пропасть, под ногами скрипел снег.
– Неужели через Закатный нет дороги пошире? – буркнул Крим, наблюдая, как бойцы преодолевают опасные узкие участки.
– Есть, – задумчиво отозвалась Жели, шагая след в след за ним. Хотя снега под ногами было меньше чем по щиколотку, пару раз она проваливалась почти по пояс.
– А почему мы пошли здесь? Мы так и к утру домой не попадем.
– Потому, – устало ответила женщина, – что остальные дороги длиннее.
Колонна двигалась дальше…
К вечеру кругом виднелись лишь камни, перемежаемые островками скопившегося в лощинах застарелого льда, слегка присыпанного снегом, но все же его здесь было мало. Эмирими потайными тропами привела лэров в неширокую долину, защищенную с севера высокими скалами, преграждавшими путь большому снегу.
Где заканчивался обычный лес, начиналась каменистая местность, опоясанная множеством скальных вышек, на которых раньше маги выставляли лучников, – идущим на приступ врагам негде было укрыться под перекрестным огнем. Продвинуться по этому достаточно длинному пути, усеянному странными вышками, чтобы попасть к лесу из магических деревьев в самом узком месте – не больше пяти минут ходу, – никому из охотников не удавалось.
Лэры уже полчаса энергично шагали между гигантскими валунами, а жуткий Заслон еще не начинался. И до него нужно было еще идти и идти.
– Конечно, охрана не подпустит никого так близко к Заслону. Но сейчас у нас такое творится… – сказала Жели старейшине, но тут же виновато поджала губы и нахмурилась.
Влер покачал головой. Охрана? Не подпустит?! Но сейчас, когда на них идет такое полчище, стрелкам ни за что не перебить всех, даже если они дадут возможность обстреливать себя, не оказывая сопротивления. Значит, это единственное место, где можно пройти? И сейчас оно не охраняется. Ни на одном из скальных выступов лучников не оказалось! Идеальная ловушка, Влер даже засомневался…
Вечер постепенно склонился к ночи, становилось все холоднее. Еще немного, и сумрак окончательно передаст всю власть ледяной темноте.
Когда они миновали безлюдные охранные посты, перед ними распростерлась высокогорная долина, безжизненная, заснеженная, как и все окрест. Внутри которой, словно бутон в сердцевине цветка, находился Заслон.
У богатырских деревьев были огромные стволы, кора которых под инеем казалась покрытой россыпью блестящих драгоценных камней ярко-синего оттенка. У отдельных великанов были столь ветвистые кроны, что в них могло бы спрятаться более сотни лэров. Другие, росшие ближе к поселку, имели менее развесистую форму и были пониже. По исполинским деревьям пробежал ветер, и они зашумели, запели, приветствуя гостей, вот только слышал это один Райн.
Отряды упрямо продвигались к цели, ускоряя шаг.
Лэры приближались к эмирими.
Тутан начал поговаривать о подготовленной для них западне, а у Райна в сердце рождалась злость, и час от часу она становилась все сильнее – вот-вот нападут свои же, охотники, некоторые из них – бойцы его отряда, не один год ходившие в бой под его командованием. Напряжение нарастало, но начинать раздор первому нельзя, воины должны быть уверены, что не он виновник братоубийства! Влер и Тимор пребывали в таком же состоянии, что и он. Шествуя со своим отрядом посередине колонны, Райн внимательно присматривался к окружающим. Из тех, кто находился рядом, только в поступках и командах Крафа после перевала стала ощущаться нервозность. Райн подозревал, что тут не обошлось без влияния Зирна. Все знали, что Краф и Райн давно не ладят. Ничего не стоит спровоцировать конфликт двух командиров – и тогда братоубийство лэров будет на их совести!
Где-то рядом раздался гневный крик:
– Эй, я не пойду туда! Это все равно что самому шагнуть в пропасть!
Райн узнал возмущенный голос своего бойца Вила, который теперь примкнул к отряду Крафа.
Райн не осуждал его. Бедолагу за «пропастью» не ждала Лея – причина, по которой Райн, в отличие от Вила, должен переступить через ужас перед Заслоном, засевший в глубине души.
Пока командиры успокаивали запаниковавших бойцов, Зирн воспользовался остановкой и подошел к Жели:
– Женщина, вот мы подошли к Заслону. Осталось совсем немного, так что теперь ты пойдешь впереди. Будешь показывать нам путь!
И Жели, закутанную в белый плащ, Эфон увел к самому началу колонны.
– Ты бесстрашный воин, Зирн, но уже не тот, что был раньше. Хватит воевать, остановись, пока есть возможность! – окликнул его Тимор, давая последний шанс одуматься.
Зирн сделал шаг вперед и лишь тогда оглянулся:
– Сокрушив эмирими, мы получим прекрасную возможность продолжить наше великое дело! – И добавил куда громче: – Убейте предателей! – и махнул рукой: передние отряды с оружием на изготовку быстро двинулись вперед.
Середина колонны, построившись, стояла, дожидаясь своей очереди.
Когда подошел черед Райна вести отряд за старейшиной Беримом, Краф быстро построил своих бойцов с заряженными луками напротив Влера и его сторонников, разделив колонну на две части. Те, что оказались впереди с Зирном, Эфоном и Беримом, спокойно двигались к Заслону; те, кто остался с Тимором и Влером, оказались отрезаны отрядом Крафа.
Все застыли, пытаясь понять, что задумал этот командир.
Крим, следивший за непонятным поведением горных охотников, в этот момент словно оцепенел от удивления.
– Сюда, старина. – Влер тронул мальчишку за плечо. Лицо его, до недавних пор улыбающееся, становилось все мрачнее и мрачнее. – Ты под моей опекой. Здесь моего внука не обидят.
Вокруг старейшины стояли полтора десятка зрелых бойцов с длинными луками, которые весь путь шли позади колонны. Взглянув с любопытством на мальчишку, бойцы снова переключили все внимание на Крафа.
С досадой наблюдая за новоявленным командиром, начавшим конфронтацию, Тимор, стоявший тут же, сплюнул:
– Эх, бестолковому все без толку, никогда головой не думает!
По рядам бойцов Крафа пронесся ропот.
– Выполнять! – от гнева выставив вперед клыки, прорычал Краф.
Но лучники стрелять отказались: одно дело не соглашаться с мнением Райна, другое – перебить своих под стенами вражеского поселка!
Влер, наблюдая за разворачивающимися событиями, понимал, что Зирн заигрался. И сейчас против объединенных сил трех союзников оставил только отряд пустомели Крафа… И зря. Лучники Влера взяли на прицел каждого бойца из его отряда. Но те и сами резко опустили луки и присоединились к Райну и Тимору.
Перед войском лэров остался один Краф. Он хищно оглядел предателей и презрительно сплюнул. Двое бойцов по приказу Райна подхватили его и, связав руки, потащили с собой.
Колонна наконец тронулась в путь.
К этому моменту Зирн был уже довольно далеко, на подступах к Заслону. Судя по звукам и выставленным щитам, головной отряд попал под обстрел охраны поселка эмирими. Чтобы нагнать их, Райн хотел отдать приказ двигаться бегом, но внезапно от войска Зирна отделился старейшина Берим. Он повернул обратно и пошел с отрядом навстречу своим.
Юркий мальчишка эмирими с клинком через плечо стремглав пронесся мимо стрелков и остановился возле «деда»:
– Я не понимаю! Почему все выставили оружие и щиты? Жели их почти провела. Что опять случилось?
Мудрый лэр покачал головой, глубоко вздохнул и сказал, словно не услышал вопрос мальчишки:
– Видно, придется выяснять, кто победит: те, кто желает сложного мира, или те, кто хочет легкой войны.
– Начинается! – раздраженно воскликнул Тимор и, обернувшись к своим бойцам, скомандовал: – Без приказа не двигаться! Пока…
Берим шел впереди. Это был худой и жилистый лэр с узким, как острие клинка, лицом. Они с Влером были старейшинами не первое десятилетие, до этого долго служили в одном отряде под командованием Стила. Влер хорошо знал и сильные стороны Берима – его острый глаз и сильную руку, и его слабости – гневный характер и склонность к злословию за спиной.
Крим за спинами бойцов плохо видел, что происходит. Сердце его колотилось от волнения, но он уже заприметил место, откуда мог бы наблюдать за происходящим, оставаясь при этом незамеченным. Он метнулся по крутому заснеженному склону вверх, и там, за укрывшей его плоской каменной глыбой, его взору открылась картина: на Райна надвигался один из старейшин.
Приблизившись, Берим с ненавистью произнес:
– Я вызываю предателя Райна!
– Я принимаю вызов! – кивнул Райн.
Лязгнула сталь. Райн отскочил назад. Взбешенный Берим, выкрикивая проклятия, вне себя от ярости кинулся на командира. После обманного выпада Райн ударил Берима в грудь, но старейшина блокировал клинок, резким движением запястья очертив им круг. На снег посыпались искры…
Берим хорошо фехтовал, но даже самые лучшие бойцы спотыкаются, когда им в лицо кидают снежок, ускоренный магией. Раздался смешок Крима, довольного своей меткостью. Старейшина взбесился, не ожидая такого подвоха. Он попытался стереть снег с лица, гневно вскрикнул и неуверенно шагнул вперед. Райн не отступил, наращивая превосходство.
Берим взвыл от отчаяния, осознав безвыходность своего положения, но не сдался. Тяжело, по-стариковски, уворачивался и каждый раз неловко дергал рукой, отбивая удары. Вежливо кивнув, Райн заговорил с ним:
– Сдавайся, Берим, я не хочу твоей смерти!
Но старейшина, стиснув зубы, презрительно отверг предложение, сверкая глазами и бешено размахивая клинком. До последнего удара их отделяло всего несколько шагов.
Командир с силой воткнул клинок в плечо Берима:
– Сдавайся!
Потеряв равновесие и судорожно цепляясь за воздух руками, старейшина принялся искать оружие, но едва он вынул из кожаных ножен кинжал, Райн одним ударом отправил старика за грань.
Теперь Райн мог перевести дух и осознать, что он тоже серьезно ранен в плечо. Руку жгло нестерпимо, левый рукав белого плаща пропитался кровью, обильно струившейся из раны. Оставалось надеяться, что потеря крови не приведет к обмороку. Он еще долго должен оставаться в сознании!
Гибель старейшины послужила сигналом битвы, и бойцы Берима кинулись на своих.
И хотя тех, кто не стал нападать, было больше, два бойца погибли. Их положили рядом и укрыли плащами, чтобы позже забрать и упокоить со всеми почестями.
У Тимора в груди что-то гулко клокотало, по подбородку струилась кровь, но он был жив. Влер был поцарапан стрелой навылет, но внимания на раны и кровь не обращал. Все быстро выстроились и двинулись к Заслону – ведь неизвестно, на сколько времени Жели заморозила защиту. Войска Зирна уже вошли в поселок эмирими. И магические деревья могли вот-вот проснуться. Оказалось, этого ощущения достаточно, чтобы вызвать панику среди сторонников Райна. В отряде Тимора, что подошел к Заслону первым, уже кто-то разжигал огонь, чтобы спалить «уснувший» благодаря магии Жели богатырский лес, так как было известно, что магические деревья отлично горят даже во время Льда!
– Пусти, скотина! – донесся до Райна крик одного молодого воина из отряда Берима, махавшего зажженным факелом. – Вы всех нас тут бросите подыхать! Предатели! Спелись с эмирими! Пусти!
– Я не дам сжечь Заслон! – рыкнул командир и скривился от боли. – Первый, кто тронет деревья, получит вызов на поединок со мной!
– Райн, это же извечный враг!.. – начал было Басх, озвучивая мнение стоявших позади бойцов.
– Нет, это вечная защита. Вы не видели, как они цветут!
– Заслон? Цветет? Да ты свихнулся?! Кого это волнует?! Его надо уничтожить! – возмущались разгоряченные боем воины.
– Меня волнует! Повторяю, я не позволю его сжечь! – твердо произнес Райн, поднимая лук и не отрывая взгляда от еще одного вспыхнувшего факела, на этот раз в руках Крафа, который каким-то образом сумел освободиться.
Бойцы попытались взбунтоваться, но Райн грозно повторил:
– Стойте! Я говорю вам, это надо прекратить! Погубив Заслон, мы ничего не выиграем! Вспомните, синие кошки подолгу кружат вокруг Стойбища! Выйти нельзя, набрать дров тоже! А у живущих за Заслоном такой опасности нет! Хищники к их поселку не приближаются!
– Ладно, пусть болтает, любитель беленьких. Никто не заставляет нас ему подчиняться! – крикнул лэр, что зажег факел, и с воплем: «Сейчас предатели получат!» – метнулся к вечным деревьям.
Запела тетива…
Краф упал первым. Стрела Райна пронзила ему грудь, остановив яростные движения и оборвав крики. Факел упал на плащ, который мгновенно вспыхнул. Краф бешено заколотил руками по одежде, пытаясь сорвать с себя плащ. Потом затих.
Вторая стрела поразила Мину, несущегося к Райну крупного воина, яростно занесшего клинок.
У подножия величественного дерева лежали останки Крафа.
– Хищные тураны их не увидят, – сказал Влер, наблюдая за тем, как сонное дерево корнями потихоньку утаскивало их под землю.
Надо вести бойцов сквозь Заслон… Воздух, будто тяжелый каменный щит, давил на плечи. Райн в душе до конца не верил, что Заслон для них безопасен и, сделав первый шаг и показав пример бойцам, внутренне содрогнулся. Но потом обернулся и уверенно сказал:
– Заслон спит, эмирими нас не обманула…
И войска двинулись за ним.