Дирк, летящим в пропасть тураном, метался по опустевшему дому. Гулко отдавались нервные шаги одинокого отца по каменному полу. Со рта шел пар, но Дирк даже не собирался приводить дом в нормальное состояние. Для кого? Дети неизвестно где, брата и отца нет… никого нет!

Жены, верной помощницы, нет в живых. Может, если бы они прожили с ней дольше, он бы к ней крепко привязался, а так… Он только ночевал дома, а если было свободное время — возился с дочуркой, чтобы дать жене отдохнуть или переделать накопившиеся дела.

Теперь он остался один и не мог вынести глухого холодного молчания, окружавшего со всех сторон. Друзья? Родные? Никого вокруг к кому хотелось пойти.

Райн вернулся к себе с момента как узнал, что отряд эмирими отправился за останками боевого отряда, и пока у Дирка не появлялся.

Отец после сообщения Райна, никого не дожидаясь, пошел ловить врагов рассыпающих семена деревьев-убийц вокруг их поселка. Дирк в самом начале довольно равнодушно отнесся к замыслам отца, но после того как Влер обрисовал ему возможное развитие ситуации, задумался и даже всполошился! А ведь все возможно!

Отец утром как раз пригласил его к себе. Дирк уже лет десять как жил отдельно с семьей, поэтому к Влеру являлся только по делу. Женщин у него в доме не было, и в гости к нему сыновья никогда не спешили. Невкусно готовил. Дирк вспомнил последнюю отцовскую стряпню, похожую по виду и вкусу на перемолотый скальный мох, и улыбнулся. Ну… мясо-то он жарил отлично, зато все остальное…

Это они с Райном, как правило, звали одинокого воина к себе. Райн долго жил один и все делал почти как женщины. У Тейна и у Дирка были жены, которые с удовольствием угощали доброго дедушку, который относился к внукам и невесткам даже лучше, чем к сыновьям.

Отец очень любил свою вторую жену, которая погибла в метель, заплутав недалеко от дома. За ней один за другим в бою погибли первые сыновья.

Вообще с женами отцу не везло.

Первая умерла от какой-то болезни, не прожив с мужем и месяца. Вторая прожила с ним только десять лет, и родила ему двух сыновей, которых Дирк и даже Райн бывший на тридцать лет старше брата не застали — они погибли в одном бою с отцом Райна.

Влер часто подходил к полочке с дорогими мелочами или медленно перебирал их оружие, висевшее на стене в комнате сыновей, когда думал, что его никто не видит. Мать Райна так и не стала его женой, просто жила под защитой и опекой родственника. Когда она умерла, отец вынужден был жениться, чтобы было с кем оставлять Райна на время частых военных отлучек.

Мать Дирка прожила с отцом больше всех. Она терпимо относилась к Райну, да и своих детей у них долго не было. Когда появился Дирк, все детство на него давила чрезмерная опека Влера, который боялся потерять единственного сына. Райн к тому времени уже жил один, поселившись в покинутом доме родного отца.

Влер тяжело пережил гибель старших сыновей, а потом и невесток, на самом деле заменивших одинокому лэру дочерей, которых он всегда мечтал иметь. Дирку даже иногда казалось, что отец мечтает уйти в горы, чтобы там погибнуть. Но он слишком ответственно относился к своему долгу. Поэтому с новой энергией бросился на охрану племени.

И сегодня утром, когда они шли на спешно собранный совет старейшин, Влер оглушил Дирка своим предположением:

— Дирк, а представь, если они сделают нам подобную ловушку кольцом вокруг поселка и полностью перекроют все входы и выходы на плато своими деревьями, которые предназначены хоронить лэров заживо?

Рассказанная Райном при всех версия, что женщин и детей хватают кусты, сначала вызвала у старейшин только недоумение. Ведь деревья не зря называются Богатырские! О «богатырских» кустах никто никогда не слышал! И Тутан с остальными отмахнулись. Сказали, что подобного быть не может!

Чего только не наговорили Влеру! Что шансов схватить этих ночных сеятелей — нет, и вообще неизвестно деревья ли это ловят, и вообще… нет никаких доказательств, только одни фантазии Райна. А Тутан вообще съязвил:

— В твоем роду все женщины гибнут, вы их не бережете, вот и пропадают почем зря. Не удивительно, что никто кроме Райна не видел тех страшных богатырских кустов! — И засмеялся.

Ясно в кого умом пошел Краф. Влер промолчал, как с подобной глупостью спорить?! То, что пропало еще полтора десятка лэри, для Тутана не аргумент.

Влер после совета разозлился, что они не поверили, и ушел в дозор один.

В коварство врага остальные поверили не сразу, только к вечеру, уже после ухода отца, стали собирать отряд, чтобы в дальнем лесу возле Вечного ущелья набрать достаточный запас дров, наконец, обдумав слова Райна, решили не рисковать.

Дирк, наблюдая за старейшинами, так не открыл отцу, что дети похищены, а Влер после бесплодных споров в Судебном доме о кустах убийцах, сгоряча и слушать не хотел, чтобы Дирк сопровождал его в горах, ответив:

— Дети самое драгоценное, и я рад, что ты можешь с ними побыть, пока затишье и нет боев. А когда будут дозоры или боевые вылазки, я договорюсь с Зирном, у него в семье за малышами присмотрят.

Дирк от подобного предложения перекривился как от кислого сока. Зирн может и согласится, но детям навряд ли это понравится.

Жена Зирна, Мета, давным-давно потеряв родную дочь, Малинку, до сих пор страдала и никак не воспринимала чужих детей, и это было всем известно. Но отец жил один и в женских характерах не особенно разбирался, а рассказать ему было некому.

Ночь. Поселок затих, отложив все заботы на завтра. Но Дирк не утихомирившись, так и шагал по омертвевшему дому. Ждал отца, ждал Райна и обдумывал план по возвращению детей.

Была уже поздняя ночь, когда вернулся отец. Хотя сына врасплох не застал.

— Ты один?

— Да-а… — Дирк не понял, кого ожидал встретить у него отец?!

— Малыши-то спят? — тоном скрывающим улыбку спросил Влер.

— Не зн… Да… — невнятно ответил Дирк, опустив взгляд и поморщился.

— Я пойду, посмотрю. Люблю подсматривать за спящими малышами… — Улыбнулся отец, прикрыв клыки, бесшумно ринулся к лестнице. Дирк, наконец решившись все рассказать, остановил его.

— Их там нет.

— Кого-то попросил присмотреть? — обернувшись к сыну, спросил Влер, притормозив на первой ступеньке.

— …Почти… — измученно выдохнул Дирк.

Влер остановился, медленно вернулся и с тревогой посмотрел на сына, понимая, что произошло нечто скверное.

Дирк наконец усевшись на холодную скамью у стола, подспудно ожидая бурю гнева, пересказал отцу все. Он был готов ко всему: проклятиям осиротевшего деда, гневу старейшины племени, презрению старого воина, но не той реакции, что явил отец на новость, что внуков похитили враги. Влер покачал головой и тихо выдохнул:

— Да-а-а, дела…

— Райн, не знаю почему, пообещал выяснить как там мои дети. Он уверен, что с ними все будет хорошо.

— А, ну… тогда все хорошо! — облегченно и даже немного радостно ответил дед. — На это я и рассчитывал…

— На что?

— Что Райн разберется…

Дирк разозлился:

— Как?! Как он разберется?!

— Раз сказал, значит, узнает и поможет!

— Прорвется сквозь Заслон?! Каким образом?! Перелетит?!

— Он не даст их в обиду, а как — это его дело! — Влер встал перед ошеломленным и слегка обиженным сыном и, поворачиваясь, собираясь на выход, с сожалением в раздумье произнес:

— Может оно и к лучшему… ну какая с тебя нянька?

Отец ушел. Дирк с горечью посмотрел вслед: нянька или отец?!

Он поднялся в свою комнату и в чем был, рухнул на кровать, потом лежал и с тоской думал, как вернуть детей.

К утру закончив продумывать план по спасению детей, обнадеженный Дирк наконец уснул.

* * *

Пока они шли к Заслону, Райн умудрился совсем расстроить Лею:

— Эх, я даже не могу попросить твоей руки!

Опустив глаза, она грустно усмехнулась.

— Это так устарело! Какую руку, у кого? — с тоской спросила Лея. — О чем ты?

— У нас все еще действует древний обычай просить руку невесты у главы ее семьи.

— Как это? — заинтересовалась Лея, склонив голову.

— Собирается весь род, и у старшего я прошу отдать в жены девушку.

— И сколько раз ты так делал? — с деланным весельем уточнила девушка.

— Я же говорю, что не был женат! — недовольно проворчал лэр, с неприятием понимая, что Лея вновь отступает.

— Ну, ты же сказал» я прошу отдать в жены девушку!» — повторила девушка.

— Лея, ты просто не хочешь говорить на эту тему, вот цепляешь за слова! — справедливо отметил лэр, не попадаясь на ее провокации.

Лея промолчала, лихорадочно счищая лед с меховой перчатки. Но он горячими руками обнял ее личико и, глядя ей прямо в глаза, весело сказал:

— Вот я и говорю, что если здесь этот обычай мы не можем соблюсти, то есть еще один!

— Райн, зачем? — Лея отвела глаза в сторону, разорвала контакт.

— Неужели это никому нужно?! — удивился лэр, расстроенный тем, что она его не поддержала.

— Кому?! — нетерпеливо спросила Лея и вяло отодвинулась от Райна.

— Мне! Тебе! Нашим народам! Должен же кто начать…

— Так ты все это затеял, потому что решил объединить два племени? — повысив голос, довольно раздраженно сказала Лея, не скрывая разочарования, тяжело выдохнув.

Райн наморщил лоб:

— Лея, ты точно хочешь видеть меня сейчас рядом?

— Ты не ответил на мой вопрос!

— А ты на мой!

Райн задумчиво разглядывал Лею, опасаясь, что она сейчас разгневается, а он не мастак разговорами решать проблемы. Вот и сейчас ляпнул то, что вывело ее из себя.

— Лея… — Райн в раздумье почесал нос. — Я не мастер выражать свои чувства, это слишком сложно, когда десятилетиями от тебя требуется обратное. Но своим разговором я только хотел попросить тебя выйти за меня замуж…

Она, молча, выдохнула и, развернувшись, пошла дальше, уныло обдумывая эту новость. Лея пыталась скрыть свою грусть, хотя его предложение буквально на какой-то миг ее сделало счастливой, она не верила, что подобное возможно осуществить.

— Нет, нет, не торопись с решением! — мгновенно отреагировал он, когда увидел как она, наконец остановилась, распахнула в недоумении глаза и даже приоткрыла ротик, пытаясь возразить.

Они шагнули в Заслон.

— Лея… — тихо позвал Райн, пытаясь привлечь ее внимание.

— Не переживай, я убрала защиту… — спокойно ответила девушка.

— Я не об этом!

— Да…

— Нет, я о нас! Почему ты трусишь?

— Я? — разозлилась она, в негодовании качая головой. Огромное дерево встрепенулось и потянулось ветками к Райну, раскрывая корнями замороженную льдом землю, словно рот полный острых зубов. Оторвав взгляд от снежного девственного покрова между Богатырскими деревьями, она успокоила исполина и со вздохом посетовала:

— Вот видишь! Не раздражай меня, а то весь лес поднимется!

— Я не раздражаю, а удивляюсь! С чего ты решила отступить? Не понимаю! С того что тебя осудят? Не поймет племя? Казнят?

— Меня это меньше всего волнует! А казнь меня и так ждет за ослушание и предательство.

— Что за «ослушание»? — лэр напрягся, стиснув кулаки. О предательстве он не спрашивал, их беседы трудно расценить по-другому.

— Это тебя не… Райн, я сама разберусь! — с легкой досадой в голосе ответила Лея.

— С Правителем?

— Неважно… — устало отмахнулась девушка.

Райн сделал вывод, что для него действовать словами, только все портить, потому обнял ее за плечи и притянул к себе. Она не успела вырваться, когда он начал жарко целовать ее.

У Леи не было настроения общаться, желания жить, хотелось отомстить за боль, страдания и потерю близких… Сегодня проводили Майта, но Райн своими поцелуями не давал ей остановиться и утонуть в печали. Он тянул ее дальше, заставляя жить и чувствовать. Она откликнулась на его призыв, забыв обо всем: потерях, холоде, усталость и чувстве вины и отдавшись глубинному чувству к Райну.

Лея, очнувшись от блаженного забвенья в надежных руках лэра, огляделась. Богатырские деревья вокруг, словно во время Воды, покрылись яркими фиолетовыми цветами…

Райн с детским восторгом оглядывал чудесную рощу, преобразившуюся посреди Льда в цветущий сад.

Снег. Цветы. Сад. Безоблачная картинка счастья.

— А я всегда считал Заслон великим злом…

— Нет… — блаженно вздохнула Лея. — Нет! Его сажали далекие предки для любви и защиты поселка, в котором мирно жили Эмири и Леры — Эмилер! Я всегда думала, что это легенда, древняя сказка, а теперь верю…

— Я тоже слышал ее… Но о Заслоне не знал… Значит Эмиры и Леры? Непривычно звучит…

— Да, древние названия наших народов. Ты же знаешь, что давно здесь была Великая цивилизация, много городов и поселков, искусные порталы Светлых и много чего…

— Да, да, я помню… Великие предки в гордыне вознеслись, решив, что сами управятся со своим миром и выставили Светлых Древних отсюда. А когда начались страшные землетрясения, приведшие к ужасным цепным извержениям вулканов по всему миру, то отвергли предложение Светлых о спасении и остались на Эмилере…

— Видно нам рассказывали одно и тоже… А после ушла вода, стало мало пищи, а потомки тех «героев» начали учиться выживать…

Райн кивнул, и тут же поцеловал Лею, будто оплетая ее нерастраченной нежностью. Вокруг вновь запахло теплом и радостью.

— А почему нет листьев? — мягко отстранившись, спросил он, смотря на Лею сияющими глазами.

— Ну, ты захотел! — счастливо засмеялась Лея.

— Угу, все и сразу!

— Нет, мы уйдем, все исчезнет…

— Так это все только для нас? — оживленно спросил лэр, оглядывая цветущий сад и расплываясь в довольной улыбке.

— Да. Для нас… о подобном только читала, при мне такого никогда не было. Наверно эмирими здесь несподручно целоваться, — Лея улыбнулась в ответ.

— Это, правда, было только для нас? — чуть растерялся Райн, когда до него окончательно дошло сказанное Леей.

— Да, и Заслон признал тебя своим…

— Значит, я могу провести сюда свой отряд? — лукаво прищурившись, спросил лэр.

— Даже не сомневайся! — расхохоталась Лея. — Приводи. Их поймают, а ты пройдешь.

— Я так и знал, что будет какой-то подвох! — весело «расстроился» лэр.

— А как ты думал?! — Лея куда в более радостном настроении, повела его к поселку, на ходу оглядывая чудесно преобразившийся Заслон.

* * *

Дирк, выспавшись, теперь в соответствии со своим планом ждал наступления темноты. Ему пришлось скрипеть зубами до самой полуночи, выжидая время, когда поселок уснет. Самая большая опасность была попасть в лапы охранного отряда эмирими. Но Дирк решил, что в случае захвата врагами — будет атаковать их с неиссякаемым напором! Все равно, так жить нельзя!

Удачно «исполнив» эту часть плана, дождавшись вечера, он отправился к Вечному ущелью и довольно скоро оказался в дальнем лесу.

Хотя какой это лес… Несколько десятков старых деревьев и все.

Все — что ему нужно! Дирк хищно улыбнулся. Он задумал немного немало — преодолеть Заслон.

Для этого ему понадобятся длинные… нет, сверхдлинные жерди — выше древних Богатырских деревьев, которые он скрепит между собой. Затем сделает крепления для ног и огромную палку, на которую будет опираться. Он так никогда еще не передвигался и слабо представлял, как это будет, но горел всем сердцем, торопясь выполнить свой замысел поскорее.

Из-за этого, зачастую неразумного «горения», его не ставили на ответственные должности, к слову, чему он был очень рад.

На заготовку подходящих опор у Дирка ушла вся ночь. Горные охотники, с семьями, ходили за дровами еще вчера, поэтому он не рисковал, оставляя все заготовки прямо в роще около ущелья.

Вернувшись в поселок, так и не поев, он завалился спать. От охватившего его лихорадочного возбуждения, уже какой день подряд, — Дирк не мог ни есть, ни спать, вертясь на одинокой лежанке застеленной шкурами в пустом холодном доме.

Дождавшись вечера, лэр вышел. Быстро пробравшись сквозь поселок и кивнув двум встречным воинам, он отправился к ущелью. Несколько дней на нервном взводе и без еды и сна, давали о себе знать — Дирка трясло от волнения. Он еще раз хорошо осмотрел готовое снаряжение, миг помедлил перед началом, глубоко вздохнул и принялся карабкаться на дерево.

Добравшись до ветки с приставленными жердями, Дирк остановился, принявшись привязывать их к сапогам. Он продумал все, вот жаль, что только до момента пока встанет на эти палки.

С трудом поднявшись, упираясь на третью палку-трость, он сделал первый шаг. Благодаря снегу он стоял более устойчиво, но снег же мешал двигаться.

Рассвело, лэр упрямо шагал в сторону поселка эмирими, не давая измученному телу пощады!

Скорость передвижение была очень медленной и это несмотря на то, что Дирк уже выработал ритм и шевелил верзилами по очереди, что немного прибавило ему скорости. Но все же так мало! Когда лэр наконец добрался до Заслона, почти совсем стемнело.

Не останавливаясь, он подошел к деревьям вплотную.

Теперь главное не расслабляться! При падении с такой высоты ему уже будет не до Богатырских деревьев… Он разобьется в лепешку. Пульс сильно частил, отдаваясь в ушах глухим прибоем; Дирк хватал воздух обмороженным и пересохшим от волнения ртом. От малейшего колебания его кидало вперед прямо на воинственные деревья, которые волновались снизу, собираясь в любое мгновение поглотить нарушителя!

Это длилось и длилось… несмотря на мороз Дирк вспотел, ноги подгибались от усталости и слабости…

Когда он вплотную подобрался к поселку врага, до него дошло, что возможно там расставлена охрана или магические ловушки, но смело шагнул вперед. Пути назад уже не было!

Дирку пока везло. Ни охраны, ни простых магов на его пути не встретилось. Защищенные от врага Заслоном, эмирими в пределах поселка жили довольно беззаботно.

Миновав опасные заросли, Дирк решил, что пора спуститься. И не придумал ничего лучше, чем понемногу склоняться на своих ходулях, крепко держась руками за третий шест… рухнуть в снег с половинной высоты палок, так как закрепил их к обуви намертво.

Грохота падения как и переломанных конечностей удалось избежать только благодаря глубокому снегу. Был только небольшой шум, напомнивший треск веток дерева в бурю. От удара у лэра на некоторое время выбило дух, и он даже потерял сознание. Когда очнулся, медленно отстегнул палки, сложил снаряжение вместе и прикопал в снег — неизвестно, как он будет возвращаться и как его встретят похитители дочери…

Так как сюда не сбежалось все воинство эмирими, Дирк посчитал, что его отчаянный план полностью удался! Но тут до него дошло, что его замысел простирался только до момента преодоления Заслона, а как быть дальше и что сделают эмирими, завидев на пороге врага, он не знал… Но догадывался.

Вот угадывать и проверять версии на себе ему точно не хотелось.

Дирк огляделся. Перед ним весело попахивая уютным дымком, стояли в ряд укутанные снежком высокие дома лесных магов. В некоторых окошках горел свет, светлыми квадратами отражавшийся на снегу. Между теремками петляли очищенные от снега ровные тропинки, украшенные опушкой из невысоких кустов. Тишина и покой.

Эта безмятежная картинка ничем не отличалась от ночного вида Стойбища лэров. Дирк оглянулся. Отсюда, из-за пологости склона, хребет уже не выглядел величавой горной цепью, как был виден у лэров, а скорее грядой больших холмов. Дирк поискал глазами их гору, но ничего похожего не увидел — их разделял Закатный перевал, и путь от рассвета до заката, при условии отсутствия препятствий.

Вздохнув, он повернулся к домам эмирими. Итак, в каком из них его дети? Для поиска нужного, ему ничего не оставалось, как выбрать тактику наиопаснейшую в тылу врага: двигаться от дома к дому и заглядывать в окна.

Наконец на втором десятке окон, восемь из которых были темными, Дирк наконец, нашел ту странную похитительницу эмирими. И теперь ошарашенный лэр с беспокойством наблюдал в окно, как командир эмирими играла с его дочкой, переодевая малышку в детскую пижамку с мечами и клинками и, склонившись, что-то ласково лопотала хохочущей Крите. Рядом с уже переодетым малышом на руках стоял подросток и печально смотрел на возящуюся мать…

Закончив с Критой, беловолосая эмирими и совсем юный воин, почти мальчишка, понесли малышей по лестнице наверх, покачивая их в руках как на качелях. Дирк медленно оторвался от зрелища опустевшей комнаты и оглядел дом.

Да, домища у этих эмирими! Меньше чем в три-четыре этажа он не видел. И в этом их три! Точно говорили старики, маги они живут как птицы на деревьях. Дирк, покачал головой чудачествам врага. Но в душе как ни странно он успокоился. Малышей любят, вон как возятся!

Какая эта эмирими интересная женщина!

Боевой командир и любящая мама, странное сочетание. Он просто залюбовался, когда она, качая Криту, что-то той напевала. На что малышка смеялась и хватала эмирими за белые локоны. Это было так… Так хорошо, так важно и правильно, что ему захотелось быть там, и что бы и ему так нежно улыбались. Дирку будто острыми когтями сжали сердце. Ему до боли захотелось быть с ними и стать своим среди них. Лэр опустил голову и тяжело вздохнул. Что за глупые мысли?!

В комнате раздались тихие шаги. Мужчина вновь впился глазами в окно. Вниз по лестнице эмирими спустилась с очень печальным лицом, будто оставила с малышкой всю радость. И тут она мешком осела на ступенях, уронив голову на руки. Плачет?!

Пришло время действовать. Дирк оглянулся, обыскивая взглядом местность. Никого! Он быстро подошел к двери, рывком открыв ее, ворвался внутрь.

Атем резко развернувшись в сторону внезапного гостя, с испугу ударила того стазисом, но разобравшись что это «тот самый» лэр, застыла в удивлении. Как он тут оказался?

Пробился сквозь Заслон!

Рвется к детям! Такие сильные отцовские чувства, вызвали у нее нечто похожее на уважение к этому взъерошенному громиле.

Услышав возглас матери, вниз слетел Крим. Он удивленно уставился на закованного лэра.

— Это твой знакомый?! — нарушив тишину, глухо спросил он, смотря на лэра с холодным гневом.

— Да, — тихо ответила Атем. Она явно не знала, что делать с визитером, но тот спокойно смотрел на них, не выражая ни капли агрессивных намерений. Но она все еще сомневалась. Мало ли, что ему нужно, он враг! Смелый враг!

В душе появилось гадкое искушение: «А если я сейчас отдам его на растерзание отчаянной толпы эмирими?! А сама стану во главе?!»

Ее желание отомстить врагам после смерти Майта превратилось в настоящую манию. Но что делать с малышами? Они ведь тоже враги, только вот об этом не знают. Атем очень к ним привязалась, особенно к девочке. Ее мечта иметь дочь, наконец исполнилась и вот…

Мысли Атем из боевого состояния медленно перетекли в грустное.

Крим все это время молчал, обдумывая, и сейчас продолжил.

— Лэр, ты мстить к нам? или в жертву себя решил принести? А?!

Дирк ждал. Он и сам не знал, что сказать врагам, но одно знал точно, он хочет договориться о своей дочери и племяннике.

Его вечно ругали именно за импульсивные непродуманные решения и пылкость характера, и недаром. Да, он всю жизнь страдал из-за того что действовал от сердца, а не разума.

Как шутил Краф, в роду не без урода. Конечно на фоне рассудительного и хладнокровного Райна и рассудительного отца, он действительно безмозглый урод. Дирк тяжело вздохнул и опустил глаза.

Атем внимательно наблюдала за лэром, и именно этот его вздох помог ей сделать выбор. Она сняла стазис и тихо сказала:

— Проходи в другую комнату… Вдруг кто зайдет.

И на самом деле открылась дверь, и в клубе теплого пара вырывающегося на холод улицы появился еще один мальчишка эмирим.

— Тихо, Трем. Закрой дверь, — спокойно сказала Атем младшему сыну. Трем потрясенно уставился на мать, сразу не сообразив, о чем она попросила. В комнате вмиг стало холодно.

Крим подскочил к двери и с грохотом ее захлопнул.

— Что он здесь делает?! Вы что ослепли?! — И уже тише добавил. — Мам, он же враг!.. Ну почему?

— Пока сама не знаю, сейчас послушаем, зачем он к нам пожаловал… — с угрозой в голосе произнесла Атем и тяжело вздохнула. С этими всеми проблемами она может потерять еще и доверие сына и не только… Сейчас психанет и поминай как звали. Раньше бы к Лее убежал, но сейчас он ее «предательство» простить не может. Да что там, он мальчишка… Атем так для себя и не решила, как относиться к новости об избраннике Леи.

— Гость пожаловал за своими детьми. — Глухо ответил Дирк, вмешиваясь в бурное обсуждение.

— Мам, чего ты его слушаешь! — взорвался Трем. — Они папу убили!

— Да, а его дети остались без матери, — едва слышно ответила Атем сыну.

— А ты причем? Ты ничего ей не делала! — бушевал осиротевший подросток.

— Я не ходил в походы уже две недели! — немного нелепо встрял Дирк.

— А ты заткнись, урод клыкастый! — с ненавистью ответил Трем, не отрывая от гостя гневного взгляда.

Дирку хотелось схватить мелкого нахала за шиворот и встряхнуть так, чтобы косточки звякнули, но он сжал зубы и спокойно сказал:

— Верните моих детей, и я уйду!

— И бросишь детей одних в холодном доме… — вмешалась Атем, нервно теребя пустые ножны на костюме.

— Это мои дети. Я сам решу, как поступать с ними.

Атем с раздражением отмахнулась и, повернувшись лицом к окну, тихо сказала:

— Я видела как ты разбираешься… Оставь их пока у нас, женишься, потом заберешь.

— Ма, он же под предлогом своих детей будет сюда таскаться, и разведывать все для врагов! — Трем смотрел так, словно был готов задушить Дирка собственными руками.

Крим молчал. Ничего умного он предложить не мог, а вот на тему, что лэр настолько может переживать из-за своих детей, что готов пересекать не какое-то там ущелье, а магический Заслон! — задумался только что.

— Пойдем в другую комнату, как и собирались, там и поговорим, здесь окно не закрыто… — спокойно предложил он. Трем посмотрел на него как на предателя, а вот мама с уважением, как на совсем взрослого.

* * *

Лея провела Райна через Заслон напрямик, чтобы подобраться сразу к дому. Они шли вдоль темных улиц, окаймленных рядами старых деревьев, между роскошных закутанных в снег многоэтажных домов выкрашенных в бордовый цвет листьев кинс, и украшенных резными планками, так что они выглядели даже в ночи как неприступные замки из сказок бабушки Райна.

Он только присвистнул при виде громадины в четыре этажа. Лея заметив его изумление, весело пояснила:

— У нас, когда рождается малыш, сажают его Родное дерево. В момент совершеннолетия дерево бывает уже такого размера, что вокруг него можно строить собственную часть дома для того, кому дерево было посажено.

— Какой отличный обычай! Давай и нашим детям посадим по дереву! — лукаво улыбаясь, сказал он.

Лея покраснела. Да, пыл Райна в этом вопросе вывел ее из нормального состояния. Она позвала его в дом, одним жестом запалила дрова в очаге, и пригласила Райна сесть, обдумывая, чем можно угостить его в довольно заброшенном доме.

Райн быстро осмотрел уютное помещение, обитое светлым деревом и уставленное мебелью такого же оттенка, и спросил:

— А как этажи строятся? У меня в доме тоже два этажа, но они просто выложены из камня скрепленного клеем из костей мароков.

Лея, выслушав его вопрос, кивнула, отошла, и громко поясняя Райну традиции их народа, полезла в холодную кладовку за вином. Оттуда ее голос звучал глухо, но лэр все понимал:

— Нет, у нас этажи строятся по мере роста Родного дерева. Женился, построили этаж, родились дети, еще один. А верхний самый небольшой, всегда создается для сбора воды… Там можно искупаться и сделать запас на время Тепла.

— Так этот дом не для тебя строили? — удивился Райн, устало вытягивая ноги под длинным деревянным столом и оглядывая зал с очагом. Мебель здесь была куда изящней, чем в домах у лэров, но лавка под его весом не скрипела, стол под нажимом руки стоял непоколебимо, так что, заключил лэр, хрупкость была внешняя.

Наконец Лея появилась в комнате с новой посудой на блюде.

— Нет, это папин дом… Погиб год назад… — тихо закончила Лея, устанавливая кувшин на столе, и расставляя крупные, раскрашенные чем-то синим, кружки.

— А мой погиб давно, мне не было и десяти лет, а за ним сразу и мама.

— А у кого ты рос? — грустно спросила Лея, разливая прозрачное древесное вино по деревянным кружкам.

— У дяди. Он заменил мне отца, дал мать, брата и вообще он самый разумный из всех наших Старейшин.

Лея мгновенно замкнулась, услышав ненавистное слово. Райн вздохнул, возведя глаза к потолку, язык враг его! Он все время забывал, что она только попрощалась с близкими.

Да, о близких. Райн вспомнил, о чем хотел узнать:

— Лея, а сколько у вас командиров?

— Сейчас не знаю… — она раздраженно передернула плечами. Не то что она ему не довеяла, но делиться этим было как-то не по себе… — Со мной непонятно, Майт погиб, Атем… Ну наверно, одна Атем, — наконец завершила она раздумья.

— Сестра? Твоя сестра? — припомнил Райн ужас Леи, что предстоит рассказать сестре о гибели мужа.

— Да-а… — с удивлением потянула Лея, не понимая, с чего это он так обрадовался?!

— Уф, как хорошо…

Лея поражено подняла брови и с непониманием посмотрела на Райна.

— Ты не знаешь, как там мои племянники?

— Так это у нее твои племянники? — Лея расслабилась, а вспомнив забавных малышей, улыбнулась. — Ой, а я так и не успела расспросить, откуда у нее дети…

— Я тоже мало что знаю… — пожал плечами лэр. — Что-то у них там случилось, хорошо, что все живы…

Лея кивнула. Внутри как-то защемило. Детки… О своих она и мечтать боялась. Но спокойно ему пояснила:

— С ними все очень хорошо, Атем с ними возится едва ли не больше, чем со своими… Да и сыновья помогают.

— Хорошо, успокою Дирка, а то он уже три дня ни есть, ни пьет, в себя прийти не может…

— Я не знаю, что у них там произошло, но я рада, что все живы… — мягко ответила Лея.

— Да, я тоже… а где твое Родное дерево?

— Потом покажу, — улыбнулась Лея. — Как древесное вино? — вежливо поинтересовалась она.

— Крепкое и странное, — честно ответил Райн, отодвигая кружку.

— Да, я его тоже не люблю, — со смешком призналась Лея. — Тогда погоди немного, я приготовлю ужин и достану мое любимое вино, ягодное… Думаю, его ты оценишь!

Райн кивнул. Но потом, немного подумав, добавил, понимая, что Лея в любой момент может пойти на попятный:

— Я боюсь все испортить, но молчать — не могу! — нахмурившись, сказал Райн. — Не в моем характере ходить и раздумывать. Да и ловко говорить, как ты поняла, я не особо умею…

Лея, которая уже поднялась, собираясь на кухню за продуктами для позднего ужина, с сожалением рухнула на скамью, с мучительной тоской в душе дожидаясь его слов.

Да если бы от нее зависело их будущее, она бы давно согласилась с ним и может и сама что сказала. Тем более, после магии жизни, когда она себя к нему привязала?! Но как им жить вместе? Где? Вновь уйти в горы?! А как же брак? Такое ведь не допустят ни те, ни другие…

Тайком и дальше встречаться, чтобы поговорить? Нет, она не хотела полумер.

Лея печально взглянув в глаза напряженного лэра, но спросила совсем о другом:

— А тебя никто не кинется в племени?

— Выгоняешь? — резко спросил Райн, мгновенно превратившись в туго сжатую пружину.

— Нет, что ты, мы с тобой еще не попробовали самого вкусного вина! — улыбнулась Лея, вновь поднимаясь со шкур. — Думала предложить тебе побыть у меня до завтрашнего вечера, но если нельзя, провожу этим утром…

— Нет, не кинутся… — мягко сказал Райн.

— Хорошо, а то если пойдешь утром, то ничего попробовать не успеем, уже давно перевалило за полночь.

— Так, а что на ужин? — весело прищурившись, спросил Райн.

— Ну… Сейчас посмотрю…

— Пошли вместе… не хочу расставаться.

— Ну вот… а заявлял, что говорить не умеешь. Не только умеешь, но и просто манипулируешь бедными слушательницами! — довольно улыбнулась Лея.

— Да? Зря призналась, сейчас, как начну пользоваться своими чарами! — весело потерев руки, предупредил Райн.

— Ну-ка продемонстрируй еще, что… — Лея затаила дыхание, уставившись на Лэра в довольном ожидании.

— Да? — лэр явно воодушевился ее похвалой. — С удовольствием!

Райн мгновенно перепрыгнул через стол, не задев ни кувшина, ни посуды, и вцепился в ее губы поцелуем. Нет, она не этого ожидала.

Ох, и прыткий лэр ей достался! Она была впечатлена. Отбившись от его захвата, Лея хохоча, сказала:

— Засчитано! Признаю, зря сказала!

— Нет, это нечестно, я не показал все свои возможности! — весело возмущался Райн, пытаясь вновь схватить ее в объятья.

— Мы без ужина останемся с подобной демонстрацией! — немного кокетничая, ответила Лея.

— Так все дело в ужине? Да? А я-то подумал, что ты просто в этом деле трусливый новичок, опасающийся неудачи.

— В чем? В чем?

— В показе чар, конечно! — «удивленно» сказал Райн.

— Я?! — Лея веселилась как молоденькая кокетка.

— Ну да!

— Никогда! — Она сжала губы, прикусив губу. Потом, прильнув, вложила в поцелуй все свои чувства к нему. Он первый миг, изо всех сил изображая невозмутимость, но не выдержал и приник к ней со всей жаждой. Но Лея оторвалась и довольная произведенным эффектом, сказала, переведя дыхание:

— Ага! Попался! Ну и как? Есть у меня чары или нет?

— Я так и не понял, может, повторишь? — мягко попросил Райн, находясь под воздействием ее «чар».

— Нет, я иду готовить ужин и тебе постель! — Лея чувствовала, что уже давно находится под действием его мягкого голоса.

— Как тяжело с женщиной командиром… — страдальчески сморщившись, посетовал Райн.

При виде как кисло скривился лэр, отпуская ее от себя Лея «тяжело вздохнула»:

— И не говори! Ох, эти женщины… ну ты понимаешь… — и рассмеялась.

Захватив из запасника на морозе тушку марока, они решили ничего сложного не готовить. Насадили ее на вертел, засунули внутрь ароматных травок, подхватили кувшин с вином и устроились возле очага на памятную часть шкуры — до золотистой корочки обжаривая свой ужин и разговаривая обо всем.

По комнате плыл чарующий запах еды, вокруг разлилось уютное тепло от потрескивающего очага, а они ничего не замечали, видя перед собой только друг друга.

* * *

Влер зашел к Дирку в дом. Его беспокоило состояние сына. Понятно — жена погибла. Старейшина и сам тяжело переживал подобные потери, наносившие его душе тяжелые незаживающие раны. А теперь еще и маленькая хохотушка Бринни… — проклятая война! Качая головой, он чуть не стонал от бессилия что-то исправить.

Он оставил Дирка в скверном состоянии — и весь день после, рвался навестить сына, но постоянно кто-то словно специально отвлекал от замысла. Сначала его позвал Тутан, чтобы совместно назначить постоянный отряд для заготовки дров и к нему охрану, которую собрался возглавлять сам старейшина. Потом в его доме появился Зирн, задумав посоветоваться насчет новых эмиримских кустов-убийц и желая выяснить, что знает об этом Влер.

Когда он наконец попал к сыну, того дома уже не было.

— Лишь бы без глупостей! — волновался отец, нервно скомкав меховой отворот куртки, отлично зная горячий характер Дика. Влер сердцем чуял, что, не дождавшись ответа Райна, сын может кинуться за детьми через Заслон и там погибнуть.

Он зашел к Райну, но того дома тоже не оказалось. И тут он узнал у бойцов, что его уже два дня никто не видел! Пропали оба сына! Влер пошатываясь от страха, придавившего его неимоверной тяжестью к земле, шел к себе.

Вдруг Райна сладкими речами и лживыми очами заманили к врагу и там убили? или пытают прямо сейчас?! А Дирк кинулся за детьми и сгинул в земле Заслона! Влер взял себя в руки. Решив сейчас же идти спасать сыновей или пропасть навсегда. Что за жизнь без них?!

Решительной поступью он направился в свой остывший дом. Вооружился до зубов и отправился в охоту. На врагов.

Дело шло к вечеру, намечалась небольшая метель, привычная в это время. Запасы дров и мяса позволяли племени не волноваться о капризах сезона Льда. Поселок безмятежно наслаждался непонятным затишьем, какое бывает перед новым витком войны и смертей.

Влер не мог никого предупредить, что идет к Заслону, иначе пришлось пояснять своим, что у сыновей отношения с врагами. Он понимал Райна. Если его сердце принадлежит той эмирими, то он не сможет пойти против них.

Но кто это поймет в племени? Никто. Сочтут предателем.

Влер и сам с трудом сдерживал гнев. Столько бойцов погибло, Бринни не успели оплакать, а Райн… Но война показала, что жизнь продолжается несмотря ни на что! И ее подарки надо ценить! Даже самые странные.

Скоро стемнеет.

Он шел быстрым шагом по знакомым тропам весь день, опасаясь попасть в лапы врага. Хотя до Заслона еще далеко, здесь часто бывают их отряды.

Сыновья… — единственное, что у него осталось, и он постарается сдержать праведное негодование! Старый воин, минуя заснеженные пропасти Скользкого ущелья, шел знакомыми тропками к поселку врага, стараясь миновать ту скалистую лощину, где на днях на него напали кошки. Любят синие охотиться в одном и том же месте. И тут до него донесся шум… Женский крик. Он остановился прислушиваясь. Вновь раздался резкий вопль, эхом разгулявшийся меж горных склонов.

— Опять кошки! — в сердцах сплюнул Влер. — А вдруг там Дирк?!

Старейшина поспешил на помощь.

В том самом месте, где длинная лесная дорожка ведущая из лагеря эмирими, переходила в горную тропу, бегущую по скалам к перевалу — стояла небрежно одетая эмирими и отбивалась огненными шарами от четырех Синих кошек.

Оборонялась она довольно удачно, но те все равно наступали. Видно оголодали так, что им огонь был уже не так страшен как голод, и звери не могли устоять перед притягательностью теплой пищи. Наконец эмирими догадалась наложить на двух кошек стазис, но тут на нее с верхнего утеса спрыгнуло еще две хищницы.

— Что-то они зачастили тут охотиться, — едва слышно констатировал лэр, — а одинокие эмирими гулять…

Неужто это та самая, что вражеские деревья сажает?

Но как быть ему?

Не в силах бросить женщину, Влер, махнув на все доводы, решил, — сначала надо помочь. Он подкрался сзади и вонзил между укрепленных на спине пластин хищника клинок, и провернул его в сторону, обрывая у кошки все связи с жизнью. Он как раз вспомнил рассказ Райна, что в горах водятся почти полностью защищенные панцирем Серые кошки, раз этак в пять крупнее, чем Синие. Хорошо, что это обычные синие кошки!

— Держись! — крикнул лэр женщине, которая отбивалась от трех кошек, одна из которых, была уже ранена.

Влер кинул товаркам труп убитой им кошки и две тут же кинулись на падаль, жрать. Но раненая тварь осталась сражаться с женщиной. Эмирими оскалившись не хуже зверя, добила хищника, обеспечив остальных свежим мясом.

— Убегай! — так громко крикнул Влер женщине, что кошки оставив неудачливую товарку, повернули рогатые головы в его сторону.

— Мои детки! Мои сыновья где-то здесь! У меня никого кроме них не осталось! Если я их не найду… мне… лучше умереть!

Вот еще одна… разыскивает сыновей, лэр загрустил, покачав головой. А его сыновья? Что с ними?

Упрямая эмирими медленно отступила от кошек к Влеру. Бесстрашно схватив его за рукава меховой куртки, она как безумная потянула к себе, и с тревогой вглядываясь в его глаза своими, синими как талая вода, хрипло спросила:

— Ты не убивал моих мальчишек?! Маленькие такие мальчики… Малыши! Видел таких? Да? Да?! Ну, скажи мне!! — Она потрясла его за рукава с отчаяньем. — Они вышли за Заслон… Их видели… Да. Они где-то здесь! — отпустив рукав лэра, эмирими стала озираться.

— Зачем они вышли за Заслон? — с опаской оглядываясь на хищников, лэр попытался оттащить женщину подальше от стаи, но она сопротивлялась.

— Я не знаю зачем, но они маленькие, мало что им в голову пришло! Мне старый друг сказал, что видел, как они гуляли на выходе из-за Заслона.

— А что он детей не забрал и не привел домой, раз он старый друг?

— Сказал, что мельком видел… не придал значения, думал что со мной…

— Знаешь, ты ошибаешься, он не друг. Любой взрослый, заметив детей в опасном месте, несмотря на всю занятость, пошел бы за детьми… хотя бы убедиться, что дети не одни!

Отпустив его куртку, она замолчала, невидяще уставившись куда-то… Со стороны тропинки к поселку эмирими послышался новый рык. Влер с досадой уточнил:

— Ты не сможешь вернуться… Там уже целая стая.

— Если мои дети на самом деле были где-то здесь, то я домой не вернусь… Если это происки мужа, то мне надо в поселок, искать детей!

— Ты это кошкам расскажи! — разозлился ее упрямству Влер. — Тогда точно детей не увидишь! Как и я своих!

В подтверждение его слов, к реву одной кошки присоединились еще пять.

* * *

Зажарив марока, Райн принес со стола большое деревянное блюдо и пока Лея доставала любимое вино и другие напитки, чтобы угостить его, лэр разломал горячую тушку марока на части.

Когда они, наконец, по достоинству оценили ужин и ее любимое вино, Райн принялся за старое.

— Ты знаешь еще один способ заключить брак?

— Нет, — сонным голосом ответила Лея. Она медленно стерла жир с пальцев сухим пучком столовой травы, передав подобный лэру.

— Хочешь, расскажу, мне отец рассказывал, как это было в далекой древности!

— О древности — очень хочу! О браке — нет. — Лея выкинула грязный пук травы в огонь и взяла новый. Нет, без воды их не отмыть… А подниматься и куда-то идти не хотелось, слишком уютно было здесь, с ним. Кроме того, она очень устала за столь тяжелый день, ей хотелось прямо сейчас уснуть здесь рядом с Райном, с которым она чувствовала себя одним целым.

— Вот он мне рассказал, что если друг друга находят половинки те, что предназначены от Создателя, то им стоит только спросить: благословит ли Он их брак, то после этого у них проявляются брачные печати как после настоящего обряда!

— А где обещанное про древность? — грустно спросила Лея, решив все же выйти и помыть руки. Она ненавидела ощущение липнущей грязи на коже.

— Этим пользовались в древности, когда у нас еще не шла война…

— А что было такое время? — грустно спросила она и, не рассчитывая на его ответ, так как вопрос был риторический.

— Да, дядя говорил, что было. Он вообще много чего рассказывал. Говорил, что раньше мы путешествовали в другие миры из точек перехода… до войны конечно. Говорил, что его мама еще застала в нашем мире другие расы, которые ушли с Эмилера…

— А какие они были? Я тоже о них читала…

— Не знаю. Бабушка была совсем маленькая…

— Да, наверно хорошее было время. А ты знал, почему ушли другие?

Лэр пожил плечами, потом отрицательно покачал головой.

— Не знаешь? Представь, мы с вами тогда жили вместе! Здесь за Заслоном! Дружно! И отбивали нападение других! А помогали нам Светлые Древние. — Заметив недоверие Райна, она добавила. — Сейчас это звучит как волшебная сказка, но я сама читала древнюю книгу, написанную еще до войны. То, что там написано, звучит сейчас так неправдоподобно, точно небылица.

Закончив, Лея усмехнулась и, отпив глоток вина, уставилась в огонь очага.

— Знаешь, с чего начался Раскол? — тихо спросила девушка, не отрывая глаз от огня.

Райн молча покачал головой, не сводя глаз с Леи.

— Мы тогда с вами еще не воевали… Гарххи и прочие враги только ушли с Эмилера, конечно перед этим мы долго с ними воевали, а Заслон тянулся от Закатного до Рассветного перевалов…

Райн с недоверием присвистнул.

Лея кивнула:

— За ним жили и вы и мы, нас всех было очень-очень много, так что не удивительно… — тут же напомнила Лея, со вздохом положила руки на колени, стараясь ничего не касаться липкими пальцами.

Райн кивнул:

— Я еще застал Стойбище полное охотников… И тогда уже старики говорили, что это капля от того что было раньше… — он устало вытянул ноги и уютно оперся предплечьем о деревянную стенку сундука, на который они положили блюдо и кувшинчик с вином.

Лея поднялась и, выходя за водой, загадочно спросила:

— Как ты думаешь, почему мы и вы стали жить отдельно? Мы здесь, а вы там, в горах?

Райн провожая взглядом ее фигурку, успел ответить до того, как она вышла из комнаты:

— Нет, никогда не слышал…

Лея вернулась в комнату с кувшином воды в руках. Подтолкнув ногой небольшой деревянный ушат, который со скрежетом проехал по светлому полу, той же ногой закрыла дверь. Затем поставив кувшин на массивный стол, предложила:

— Давай полью…

Райн быстро поднялся и, улыбаясь, протянул руки под струю. Вода была чистой, ледяной и пахла снегом. Лея сунула ему непонятно откуда появившийся у нее в руках кусок мягкой белой ткани и отнесла кувшин на место.

Райн вновь взялся разливать вино по глиняным кружкам, украшенным маленькими плоскими камешками, заодно повернув лицо в сторону двери, за которой скрылась Лея и громко вслед спросил:

— Так что же тогда произошло?

— Ну, для начала и Старейшины, тогда их у вас было трое, и наши Правители, их было двое, признали детей от смешанных пар изгоями.

— Почему это? — удивился Райн.

— А ты как думаешь? — усмехнулась Лея.

— Ну… они были страшными, убийцами пожиравшими своих?!

— Слушай, а откуда ты узнал? — поразилась Лея.

— Я не узнал, а только предположил, что надо сказать, чтобы все смотрели на кого-то с ненавистью и страхом…

— Видимо мы от них не слишком отличаемся — они так и объявили. Но дело, конечно было не в том, что высокие белокожие маги-эмилеры, которые по сути победили в ту войну, были на самом деле такими ужасными…

— Ясно, Старейшины испугались, что эти богатыри не станут им подчиняться и устранили их.

— И Правители тоже… — добавила Лея скривившись. — В общем, их всех выставили за Заслон. Светлые Древние, до этого помогавшие нашим предкам, не добившись справедливости, тоже ушли…

— Я слышал другое, будто они ушли, когда начали катаклизмы… — перебил Райн.

— Ну что ты… — Лея криво усмехнулась. — Что им катаклизмы сделают! Они ведь могут все, но никогда не навязывают свою волю… Так было написано в той книге.

Райн равнодушно пожал плечами, его это сейчас занимало куда меньше чем Лею.

— Ну, в общем, избавившись от эмилеров, они первым делом запретили смешанные браки, затем началось то, что должно было произойти — маги и охотники разделились в пределах Заслона, искренне считая себя выше соседей. Жили бок о бок, но никогда не роднились в браках. Всегда оставаясь на страже своих интересов. Вот тогда и начались дрязги. Каждый хвалил себя и унижал соседей. Это длилось довольно долго…

— Закономерно, внешних врагов не осталось… — равнодушно отметил Райн, представив, что началось бы в их племени, не будь общего врага — эмирими. Племя, как минимум, разделилось и сейчас бы успешно сгинуло в междоусобной войне… Да, о таком он уже не раз задумывался наблюдая скрытые схватки на советах старейшин.

Лея на очевидные вещи отвечать не стала, но задала странный вопрос:

— Знаешь, почему ваш поселок называется Стойбище?

— Не знаю, но в детстве ужасно злился, что оно дает повод эмирими называть нас дикими животными!

— Хи-хи, точно. Для меня в детстве это был веский аргумент к такому выводу… — мягко засмеялась Лея, — но оказалось позже, что стойбище назвали «Стойбищем», именно потому, что на этом плато наши предки держали мясных гигантов — биобао. Как их описывали в книге, это очень лохматые животные с длинными рогами, растущие всю жизнь и достигающие размера двухэтажного дома… — вино развязало языки, и они уже болтали куда раскованней, чем в начале…

— Ну тогда я такого видел, а ты ела… То мясо в пещере, оказывается, это был тот самый «биобау»… — Райн покачал головой, — легенды словно оживают.

— Да?! Это то, самое невкусное мясо, что спасло нас? Не знала… — Лея покачала головой.

— Ну да, та туша подходит под твое описание…

— В общем, их тогда выращивали лэры. Они же и решили воспользоваться тем, что все мясо в их руках и стали очень дорого его продавать магам…

— Ну вот и злодеи нашлись… Книгу писал эмирими, клык даю! — с досадой отмахнулся Райн.

— Не торопись, книгу писал историк, он оценок не давал, только перечислял события…

— Ладно, ладно… слушаю. И что там дальше натворили «мерзкие лэры».

Лея начала рассказ как по писанному:

— Ну дело было так: вот-вот могла начаться большая буря, биобау могли испугаться и потоптать или насадить друг друга на рога. И тогда горные охотники собрались и пошли спасать животных… Эмирими дождались, когда последний охотник покинет Заслон… и, магией сдвинув деревья-богатыри вокруг своего поселения, оставили жилища соседей без защиты. Охотникам ничего не осталось, как перетащить семьи поближе к довольно безопасному стойбищу, где на первое время были кое-какие летние домики. Это был Раскол, но еще не война. Война началась намного позже…

— И что о ней было написано в твоей книге?

— Ничего, книг о войне нет. Я знаю, что после Раскола пару сотен лет все шло мирно, они немного торговали между собой, но, в общем-то, друг друга не касались. Сам понимаешь, на Эмилере всегда столько дел…

— А что Светлые? Неужели не появились?

— А что бы изменилось с их появлением? Не догадываешься?! Да кто бы их слушать стал этих Светлых?! Тут под боком такие «жуткие негодяи», эти самые «клыкасто-розовые» враги… как можно с ними мириться?! — картинно возмутилась Лея. — Поверишь, всю абсурдность этой войны я поняла только в пещере… когда удалось сочетать мою магию и твою силу. До этого я об этом никогда не задумывалась, вообще… никогда. Мне всегда казалось, что у нас нет выбора, надо воевать, чтобы выжить, а только там я взглянула на все с другой стороны…

Лея сказав о пещере, вновь напомнила Райну о его затее. Он отложил вино и повернулся к эмирими.

— Итак, спросим благословление? Вдруг древние легенды и тут не лгут?! — спросил лэр, затаив дыхание. Он, во что бы то ни стало, добьется Лею!

Эмирими легко улыбнувшись, махнула рукой. Вот кто бы подумал, что такой огромный воин любит легенды и верит в подобные побасенки!

— Сказки это! Спрашивай, я не против. И не боишься оказаться в смешной ситуации? — ерничала Лея, дотянувшись, наконец, до еще одной шкуры лежавшей на скамье. Половинку она ловко кинула задумчиво смотрящему на нее Райну, на другой удобней устроилась сама. Сон — как рукой сняло. Отложив кружку, Лея внимательно посмотрела на внезапно замолчавшего гостя.

— Сказки, говоришь?! Ради такого ничего не побоюсь! — помолчав, наконец серьезно ответил Райн, испортив шутливое течение беседы.

— Угу, ты спрашивай, а я посплю… — забавляясь, ответила Лея, решив, что опасная тема почти миновала. Она сделала вид, что взбивает его плечо словно подушку и, довольно вздохнув, устроила голову на нем.

Райн улыбнулся ее шутке с укладыванием, сосредоточился и тихо, но от всей души сказал:

— Создатель! Если мы задуманная пара, благослови наш союз! Я хочу, чтобы эта девушка была всегда рядом со мною!

Тишина. Лея замерла, не понимая, что происходит и вдруг… Она случайно взглянула на руку, по которой побежали завитки брачной печати.

Лея подскочила со шкуры, внезапно взвизгнув, словно раненая кошка. Чем перепугала Райна, который сразу схватился за клинок, нервно оглядываясь в поисках невидимого врага.

— Смотри! — испуганно показала она свою руку.

По руке побежали невиданные доселе узоры. Двух цветов, зеленого и розового.

Райн, убрав оружие, резко подняв рукав шерстяной рубашки, отчетливо осмотрел свою брачную печать — она проявилась у него еще сильнее. Он, ликуя, посмотрел на Лею, очень довольный проведенным экспериментом.

— Лея! Сработало! Он благословил истинную пару! Я не верю! — счастливыми глазами он смотрел на Лею!

— Я тоже… — потрясенно выдохнула Лея, пока не испытывая ничего кроме испуга. — Да и цветов я таких не видела. У нас все белые и розовые, иногда красные… а тут зеленый!

— У нас все оттенки зеленого… и серый, иногда…

— Красиво! Очень! Несмотря на столь непривычное сочетание… — Лея осмотрела законченный узор, в душе потеплело. — Не лгут старые легенды…

— Ха, я так этого хотел, а сейчас потерялся… — признался до сих пор шокированный лэр. Лея кивнула.

Он довольно выдохнул:

— Жена! Ты моя Жена. Я и надеяться не мог!

— Муж… Да… замужем… — До нее это никак не доходило. — Не верю! Сейчас действие вина пройдет, и я проснусь! — тихо ответила Лея, разглядывая оконченный рисунок, светящийся на коже.

— Нет, этого я не позволю! — возмутился Райн. — Я тебя никуда больше не отпущу!

— Можно подумать, ты можешь меня заставить что-то сделать.

Райн мягко, словно кошка приблизился к ней, лукаво улыбаясь одними глазами:

— Никогда! Зато я легко могу соблазнить собственную жену. Да еще и с каким удовольствием!

Подхватив Лею на руки, принялся ее страстно целовать, так до конца не поверив, что она навсегда его.

Завтра он займется детьми, войной и миром, но сегодня они будут делить счастье на двоих, умножая его сторицей.

Но и на следующую ночь он не вернулся в свой дом, а о детях вспомнил только на третий день, когда Лея ближе к ночи повела его знакомиться с сестрой.

* * *

Василь, это опять твои шуточки с цветущим Заслоном и истинной парой?

Тинув

Какой там! Сам полчаса стою, открыв рот, никак осмыслить не могу, как так получилось?!

Василь

А я думал ты. Уж такой ты у нас, романтик…

Тинув

Нет, это был не он, бери выше.

Верм

* * *

Дирк проследовал в указанную Атем комнату. Столовая. На полу, застеленном в центре шкурами серых мароков, стоял большой резной стол и такие же лавки. Деревянные стены дома были натерты чем-то блестящим, подчеркивающим тонкую внутреннюю структуру светлого дерева, что само по себе выглядело как изысканное украшение.

Очень большой очаг с каменными украшениями вдоль основания делал большую комнату праздничным залом. Дирк даже немного оробел в столь великолепной обстановке. Для лэров все деревянное казалось роскошным, а тут такая тонкая выделка стен и мебели.

После приглашения хозяйки все сели за стол. Дирк угрюмо молчал. Он хотел только одного: забрать детей и вернуться назад. Накопившаяся усталость и четыре дня без еды сделали его слабым. Он даже капли ненависти не чувствовал к врагам. Хотел, но не мог. Атем подозрительно посмотрела на «гостя» и попросила Крима сходить на кухню за ужином.

Крим был явно недоволен, но скорее тем, что его изгоняют, чем просьбой матери, и немного поворчав, пошел за едой. Трем с отвращением смотрел на проблески гостеприимства в отношении врага, но пока молчал, угрюмостью уподобившись гостю.

Дирк сделал вид, что ему глубоко плевать на ужин, сидел и мечтал, что это вот-вот закончится и он почти шагает с малышами на руках по тропинке в их поселок. Это давало ему силы сидеть, гордо подняв голову.

— Сейчас поедим и тогда обсудим, как лучше сделать, — равнодушно сказала Атем. Она заметила, как у гостя дрожат руки, и с каким усилием он сидит на лавке без опоры.

— Как ты пересек Заслон, лэр?!

— На длинных жердях.

Атем минуту подумала, и потом спросила:

— А где они?

— Зачем тебе знать, эмирими?

— Неужели ты собираешься возвращаться с детьми на этих жердях? — недоверчиво спросила эмирими.

Дирк подумал и честно ответил:

— Не знаю, пока я продумал, только как попасть к вам…

— Ясно! — Атем раздраженно посмотрев на глупца, повернувшись, сказала Трему:

— Позови Крима, и сочно отправляйтесь на поиски длинных жердей! Когда найдете, превратите их в дрова для камина и сложите у нас в поленнице, и чтоб никаких следов!

А Дирку, молча, наблюдавшему за сборами мальчишек, она сказала:

— Как я поняла, ты попал к нам с южной стороны? В заброшенной части поселка?

Дирк пожал плечами, вроде как соглашаясь. Атем невозмутимо добавила, пока ее сыновья собирались:

— Если решим отправить тебя с детьми домой, то проводим сквозь Заслон… Я пока за ужином.

Затем она удалилась, оставив лэра в одиночестве размышлять над ее словами. До Дирка доносились гневные голоса ее сыновей, которые в соседней комнате выходили на улицу.

Нельзя сказать, что эти мелкие эмиримские типы не могли быть по-настоящему опасны ему или его детям, особенно, если только потеряли отца. Но управляться с ними — не бог весть какой сложности проблема. Он всегда с удовольствием разбирался с младшими собратьями в племени, показывая кто сильнее. Да, он еще тот воспитатель! Дирк усмехнулся.

Появилась Атем с двумя блюдами, с которых поднимался аппетитный парок. Она равнодушно поставила угощение из горячего мяса и чего-то еще, неизвестного, но вкусно пахнущего, перед Дирком и предложила тому приступать к еде.

Лэр медленно и с достоинством принялся за неизвестное блюдо, про себя смакуя чудесный вкус мяса. Дальше он помнил только одну мысль: «Вот еще кусочек съем, вот этого, очень вкусного и все!»

Отлучившись за горячим питьем для гостя, Атем вернулась с подносом, на котором стоял кувшин с ягодным соком, и застала гостя спящим. Его лицо мирно лежало на руке, перекинутой через стол. Посапывая во сне, он выглядел таким беззащитным.

Сейчас лэр казался ей маленьким ребенком, ошеломленным и немного испуганным потерей привычного положения вещей и вынужденным общаться с врагом, с которым он никогда прежде близко не виделся нигде кроме боя. И ее сердце предательски отозвалось всей своей нерастраченной жалостью.

Глупость, какая… Атем сама себя встряхнула.

Жалеть огромного врага. Убийцу. Когда родные дети остались сиротами, а она вдовой! Но искушение покончить с врагом отступило, когда Атем оторвала невидящий взгляд от пола и вновь осмотрела спящего врага. Но он так трогательно по-детски изображал за столом неприступного богатыря, силясь скрыть, как ему все понравилось — уминая овощи с мясом за обе щеки. И так доверчиво заснул!

И тяжело вздохнув, Атем в душе с ним смирилась.

Она недовольно покачала головой: «Ну и враги пошли!». Укутала гостя шкурой, подкинула дров в огонь и, захватив со стола опустевшие блюда, пошла встречать сыновей.

Дирк очнулся уже утром, прямо за этим столом.

Сначала он решил, что ему снится сон, в котором Крита радостно лопоча, лезет ему по привычке на руки… Но тепло и вес дочки никуда не делись и Дирк окончательно очнулся, со стыдом вспоминая свой конфуз перед врагом. Заснуть в чужом доме. За столом! Позор!

Не иначе, что в еду добавила, колдунья!

Он с грустью оглядел легкую шкуру, которой его укрыла заботливая хозяйка.

Да, он не спал нормально, уже не помнил сколько, и толком ни ел — еще больше. А тут тепло, с детьми все в порядке, и наконец, он съел много вкусной и горячей еды…

Эх… Дирк опустив взгляд на довольную дочь, игравшую со своими синими бантиками на крошечных хвостиках, завязанными заботливой женской рукой, печально вздохнул… Ну кто ему виноват…

Отложив мягкую шкуру рядом на лавку, прижал свою доченьку к груди и поцеловал:

— Крита…

В комнату неслышно вошла Атем. Дирк смутился.

— Прости…

— Неважно… — сухо ответила хозяйка. — Мы так и не поговорили о том, где детям лучше…

Атем замолчала, внимательно наблюдая, как малышка жмется к папе, явно соскучившись за ним, и как расцвел в ответ огромный клыкастый лэр, невыразимо нежно прижимая к груди крошечную дочку. А ей хотелось плакать. Внутри будто все разъело от обиды. Ее дети тоже льнули к отцу, как маленькая Крита!

Но тут с воплями восторга в комнату ворвался маленький Тейн, «оседлавший» старшего сына.

— А вот и ты! — обрадовался Дирк племяннику. Но тот не спешил расставаться с такой веселой «кошкой», которая довольно высокомерно поглядывала на гостя голубыми глазами Крима.

— Еще! — в восторге лепетал Тейн, счастливо хохоча, взбираясь на спину эмирими, на что все взрослые в комнате, позабыв свои беды, улыбнулись.

«Кошка и ее гордый всадник» величаво покинули приделы комнаты, а малышка прилепившись к отцу, от себя его не отпускала.

— Давай ты ее покормишь, а я пока приготовлю ужин.

— Ужин?!

— Да, еще немного и потемнеет, ты проспал всю ночь и почти весь день.

Лэр нахмурился. Ему было неловко за это, но и извиняться не хотелось. Это из-за эмирими он сходил с ума за похищенными детьми!

Атем ушла на кухню и вскоре вернулась, неся в руках светлое глиняное блюдо с уложенными на нем нежно протертыми шариками мяса, от которых поднимался ароматный дымок.

— Тейна я уже покормила… — тихо сказала эмирими и вновь ушла, оставив их одних.

Он кивнул. Засовывая нежный кусочек шарика в ротик, катающейся на его колене Крите, Дирк видел, как его дочери нравится эта еда… А ведь он сам такое не приготовит! Наблюдая за веселой дочкой, он совсем загрустил.

Ему было больно от этого, но пришлось признать — единственное возможное, что он должен сейчас сделать, это уговорить эмирими пока позаботиться о его детях, а лично ему — позволить бывать у них как можно чаще. Но что он может предложить им взамен?

Хозяева не появлялись и, покормив малышку, он стал ее укладывать. Закачав счастливо прижавшуюся к отцу Криту, Дирк нежно держал сокровище на руках, любуясь шелковыми колечками волос, мягкими крошечными пальчиками и круглыми щечками малышки.

На улице потемнело. Крита поздновато заснула. Он помнил, что Бринни укладывала ее два раза в день, и в это время она как правило, уже вставала после второго сна.

Из другой комнаты появилась Атем со спящим Тейном на руках. Но поговорить они не успели, раздался стук в дверь. Кто пришел?

Дирк напрягся, но заметив, что эмирими ищет взглядом, куда положить спящего малыша, молча показал ей на свободную руку. Она сдержанно кивнула и, пойдя совсем близко, уложила мальчишку в свободную руку лэра.

Ему что… он может и десять младенцев хоть год с рук не спускать. И не устанет. Атем нежно уложив ручки малыша поудобнее, плотно прикрыв за собой двери, пошла встречать гостей.

К ней, судя по голосу, пришла женщина.

Услышав стук, в комнату по лестнице спустились заносчивые дети командира эмирими. Они удивленно оглядели лэра с детьми, но промолчали, видно решив для себя, что лучшая тактика это игнорировать все связанное с неприятным «гостем».

Гость, невозмутимо качая уснувших малышей на руках, ничем не показал, что внутренне сжался, готовясь встретить любые неприятности. Но дети хозяйки молча сели на длинную лавку у двери и принялись сосредоточенно чистить оружие.

Через закрытую дверь было слышно, что хозяйка добродушно встретила новую гостью, которая поприветствовала Атем, и что-то тихо той сказала. В ответ мгновенно проявилась гневная реакция хозяйки. До Дирка из-за стенки донесся раздраженный голос командира эмирими.

— Да ты сума сошла!

— Надо с кого-то начинать! — ответил довольно весело другой женский голос. Старший паренек при этих словах улыбнулся, а младший скривился. Они, отложив клинки, быстро вышли в прихожую, оставив лэра одного. Дверь на этот раз они прикрыли плохо. Голоса были слышны сильнее.

— Так мы зайдем? Или ждать пока в этом доме можно будет увидеть охотника? — явно забавляясь, спросила незнакомка.

Дирк напрягся. Они что… о нем кому-то рассказали?! А что он ожидал, глупец! Дирк нервно прижал к себе детей и быстро поднялся, оглядываясь в поиске места, куда можно на время уложить детей.

Атем немного помолчала и глухо ответила, совсем удивив Дирка:

— Веди! Хоть полюбуюсь на любовь своей сестры.

Хлопнула дверь, и через пару минут до Дирка донеслось:

— Райн, заходи, я познакомлю тебя с сестрой!

Дирк сначала подумал, что ослышался. Он даже тихо приблизился к неплотно прикрытой двери, и под презрительными взглядами эмиримчиков принялся подглядывать в оставленную хозяевами щель. Но Дирку было не до них!

В комнату вошел Райн собственно персоной. Дирк не удержавшись, мягко распахнул ногой дверь и вышел навстречу брату. Тот, заметив родственника, от удивления остановился, преградив Лее дорогу. Переведя дух от нежданной встречи, Райн спросил Дирка:

— А ты как здесь оказался?

— К детям пришел! — грубо прошипел Дирк, кивая на спящих малышей.

Райн криво улыбнувшись, запустил заинтригованную Лею в комнату, обнял ее при всех и шутливо сказал:

— Вот Дирк, а ты сокрушался, что нет родственниц, чтобы оставить детей. А едва такая появилась, тотчас ей малышей сплавил!

Дирк не понимая, что тут делает старший брат, о чем вообще он говорит, и почему выглядит странно, будто пьяный, нахмурился и, совсем позабыв о спящих малышах, громко выпалил:

— А ты здесь откуда?

— Ты сам просил узнать как твои дети! — удивился где-то витающий Райн с малопонятной улыбкой на губах.

— Ну и что? Узнал? — ядовито спросил братик, выдвинув от отвращения нижнюю челюсть. Он поедал глазами счастливого брата, явно не понимая в чем дело.

— Да, как видишь!

— Я смотрю, ты очень торопился! — едко сказал младший братик, гневно прищурившись.

Райн на это только довольно улыбнулся и вновь обнял ту самую эмирими, которая в удивлении подняв брови, сложила руки на груди. Дирк наконец-то к ней присмотрелся.

Эх! Да это та самая, «учительница»! Н-да… он был, «мягко говоря», удивлен. Эмирими стояли, невозмутимо наблюдая за перепалкой гостей.

Атем медленно наклонилась к сестре и довольно громко и желчно сказала:

— Я говорила тебе — они дикари! А ты — «нет, нет, они, такие как мы!»

Трем услышав мать, высокомерно хмыкнул. Крим промолчал, холодно наблюдая за покрасневшим Райном. Лея вздохнула и вежливо представила спутника:

— Атем, познакомься, это мой муж — Райн. А это моя младшая сестренка — Атем, и племянники Крим и Трем. Ты их уже встречал как-то, в Скользком ущелье…

Райн игнорируя гнев и изумление брата, кивнул родственникам и со своей стороны сказал:

— Лея, познакомься это мой младший брат — Дирк, и мои племянники Крита и Тейн.

— Отца, которого, она самолично убила, скинув с утеса! — рявкнул потерявшийся Дирк, которому от таких новостей было легче спрятаться в привычном гневе, чем разбираться, что и почему. — А Крита — дочь той, кого они все вместе убили своими деревьями!

— Заткнись, клыкастый урод! — разгневался Крим. — Кто бы тут вякал… Мы отца на днях за грань проводили!

Трем постоял, посмотрел на разгневанную родню и с намеком на смех в голосе, сказал:

— Вот и познакомились!

Все, насупившись, замолчали.

Разбуженные криком малыши проснулись и, словно по команде, одновременно расплакались…

* * *

Лея, которая до этого момента настороженно молчала, по очереди рассматривая родственников, тихо произнесла:

— Мы можем в очередной раз подраться, и отомстить за страшные потери… а можем сесть и поговорить.

— Я ни с кем драться не буду и ему не дам, — мягко сказал Райн, который окончательно для себя решил, что Лея ему важнее мнения старейшин… и всего племени.

На физиономии Дирка читалось сомнение, он недовольно пожал плечами, но согласился. Дирк уже успокоил и прижал к себе дочь, а хнычущего Тейна забрал и унес наверх Крим.

— Отлично, — сухо ответила Атем, поджав губы почти до посинения. Лея испугалась, что сестренка сейчас кого-нибудь из гостей убьет. Да, и это могут быть не только гости, но и та кто их пригласила…

Она, демонстрируя явную опаску, посмеиваясь про себя, посмотрела на младшую сестренку. Ответом был необычно ироничный взгляд и кивок. Да, Лея все поняла правильно. Она только виновато вздохнула, нарочито виновато опустив счастливый взгляд.

Атем покачала головой и едко предложила гостям:

— Проходите наверх в мой кабинет, дорогие родственники!

Райн наблюдая безмолвный диалог Леи с сестрой, насупился, недоброжелательно рассматривая сестренку жены. Он не даст ее никому обижать, даже родным.

Дирк в ответ сурово посмотрел на брата, ему не понравился неуместный взгляд, которым он наградил Атем! Это они вломились в ее дом!

Поднявшись друг за другом по лестнице на второй этаж, они прошли по небольшому коридору с несколькими дверями — видимо, спальнями.

Две комнаты были открыты настежь, через их проемы лился магический свет, и виднелись диваны и кровати, в одной — аккуратно убранные; в другой — перевернутые со сваленными в кучу стульями и вещами. Кое-где в этом завале виднелись даже корешки книг, остатки дивного богатства предков. По этой куче ползал довольный Тейн, разыскивая спрятавшегося Крима.

Видя этот беспорядок, почему-то окончательно загрустил Дирк. Ему вспомнилось, что в спокойные прежние времена после его игр с дочерью, по комнате словно буран прогуливался и как Крита хохотала, переворачивая дом вверх ногами. А еще он не понимал, ну что еще можно тут выяснять! Все уже ясно — они теперь родня! И все тут! Единственное, что его волновало — каким образом Райн мог жениться на эмирими?!

Они вошли в кабинет хозяйки. Сначала Дирк не понимал, зачем кабинет нужен женщине. Планы боя составлять? Ему стало смешно. Но вспомнив опыт боя с Леей, поежился и вновь разозлился, недовольным взглядом окинув комнату.

Первыми он увидел драгоценные древние книги, украшающие стеллажи; столик, в котором ящики и столешница были богато украшены резьбой в виде завитков, а гнутые ножки с украшением в виде листьев, напоминали ему птичьи лапы, держащие шары… Разглядел чудное кресло, уютно стоящее на шкуре синей кошки перед небольшим камином, в которое ему вдруг невыносимо захотелось сесть. Ясно, кабинет — ее любимое место. Ну да, на ее месте, ему бы тоже хотелось почаще здесь бывать.

Дирк очаровано осматривался и даже пропустил предложение хозяйки сесть в то самое кресло, что так его заворожило, и не услышал речь Райна по поводу их отношений:

— …Ну, Дирк, ты хотя бы сделай вид, что рассматриваешь такой вариант, хорошо? Тут мы и увидим, кто к чему стремится и насколько сильно, — продолжал брат. И только усмешка его эмирими дала понять, что в отличие от Райна, она не заблуждалась на его счет. Он ничего не услышал.

Дирк смутившись, в ответ что-то неразборчиво пробормотал, обращаясь к своим высоким ботинкам.

— Садись в кресло, родственник! — довольно едко повторила хозяйка.

Дирк с опаской сел. Потрясающе! Оно еще и качается!

Молодому воину было неудобно перед эмирими. Он понимал, что предстал перед ними совершенным дикарем, но лэры в хозяйстве использовали в основном камень или изделия из грубо обработанного дерева, так что подобное изящество обстановки было ему в новинку.

Райн не понимая, с чем связанна заминка в разговоре, с подозрением смотрел то на Атем, то на Дирка, и его губы сжались в гневную тонкую полоску. Он мог лишь предполагать, что за мысли ходят сейчас в голове у брата и раздраженно улыбающейся эмирими.

Уютная комнатка была слишком тесной для переполнявшего напряжения новых родственников.

— Дирк, так все же… как ты здесь оказался?

— А ты?

— Я пришел знакомиться к родственникам жены! — раздраженно ответил Райн.

— А я придумал способ преодолеть Заслон. И пришел к своим детям. — Умиротворенно покачиваясь на кресле, ответил Дирк. — А где вы поженились? У нас вы не могли…

— Как женились, расскажу позже. Ты давно здесь?

Дирк покраснел, перестав, наконец, качаться, отводя взгляд от Атем, тихо сказал:

— Второй день…

— Надо предупредить отца! Он ведь не знает о твоих замыслах? Если бы он заподозрил, тебя здесь не было.

— Да, отец не в курсе, но я не могу сейчас вернуться! Мы так и не решили, что делать с моими детьми. — Дирк повернулся к Атем.

Она, обозрела его ледяным взглядом, но промолчала. Ему стало совсем неловко. Лея наблюдая за братиком мужа, поразилась огромной разнице между серьезным Райном и энергичным Дирком, и все равно решила вмешаться.

— Дирк, у меня дом пустой. Пока можешь жить у меня, я все равно появляюсь там редко.

Атем недовольно посмотрев на сестру, тихо сказала:

— Я вроде никого не выгоняла… а свободных комнат и у меня с десяток. Пусть живет с детьми, пока сам захочет. Когда надо будет, мы его проводим.

Дирку ее слова были словно песня для души. Он другого ничего и не хотел.

Он благодарно улыбнулся поджавшей губы Атем и, расслабленно развалившись в кресле с обивкой из мягкой кожи и, ощущая сейчас только комфорт и покой, принялся качаться.