Высоко в горах охотники бесшумно шагали по незаметной тропе, бегущей над пропастью с облаками. Вокруг все замерло, укутанное промозглой туманной дымкой. Здесь царил покой, засыпавшие горы равнодушно наблюдали за вторжением незваных гостей. Несмотря на внешнюю сонную безмятежность, все чувства командира охотников сейчас вопили — опасность, где-то рядом затаился враг!
Райн вновь напряженно огляделся. С краю тропинки, словно ловушка с кольями укутанная белым пухом, располагалась прикрытая облаками бездонная пропасть. Над ней угрожающе нависал Вечный отрог, с которого отряд горных охотников поспешно спускался в долину.
— Сейчас бы на охоту! Самый сезон! — Не скрывая раздражения, позади выдохнул Краф, высокий воин в тонко выделанной куртке и штанах из шкуры синей кошки, мгновенно бросавшейся в глаза на фоне серо-зеленых камней.
Краф считал, что надев броскую одежду, он кидает вызов «трусам» в костюмах из марочьих шкур, сливавшихся по цвету с камнями. Гневно выдохнув, он рывком прижал к бедру грубо кованый меч, не отрывая алчущего взгляда от серебристого марока, шустро укрывшегося в насыпи из голубой гальки. Когда зверька не стало видно, охотник с ненавистью уставился на командира.
Райн недовольно взглянул на неугомонного бойца, который тише говорить и не пытался, но все же невозмутимо пояснил, что и так все знали:
— Некогда, Краф! Припасами занимается старый Март. Он уже вышел на охоту с отрядом подростков. Их сопровождал Тимор, а мы должны отвести детишек домой, — скрыв раздражение, напомнил ему Райн.
Он много лет возглавлял самый многочисленный отряд охраны, еще он отвечал не только обучение и жизни бойцов, охрану Стойбища, но и за детей, которых водили на охоту за мароками — небольшими пушистыми зверьками, которые обеспечивали сочным мясом племя лэров на время Льда.
Шагая впереди всех, командир внимательно вглядывался в извилистую тропку, едва заметную среди остроконечных валунов. Ветра не было, и хотя в воздухе отчетливо пахло сезоном Льда, снег еще не выпал.
Позади раздался тот же недовольный голос:
— Плевать. Завтра отправлюсь на охоту. Один… — узкое лицо Крафа передернулось, так и застыв в гримасе отвращения. Он сплюнул и с вызовом посмотрел на командира.
Райн невозмутимо оглядел бойца в ответ. Ни для кого не секрет горячее желание Крафа потеснить и возглавить собственный отряд. Он давно бы провернул это дело, благо они жили высоко в горах, а тропки здесь узкие, крутые, опасные, но вся жизнь лэров была под строгим надзором у Старейшин, которые за подобное преступление, не особенно утруждая себя разбирательствами, выгоняли провинившегося из племени. Что в жестоких условиях Эмилера было равнозначно хладнокровной казни.
Райн, присутствуя на советах, не раз самолично наблюдал, как Краф клеветал на него или перед всеми перевирал его решения, выставляя его приказы в ином свете. В отличие от недалекого выскочки, командир четко понимал, что тот, к сожалению, не потянет ответственность за отряд и охрану, иначе Райн давно попросил бы разрешение возглавить обучение подрастающих воинов, а защиту Стойбища горных охотников с удовольствием передал бы Крафу.
Райну хотелось водить детей по горам, показывая как надо охотиться, обличать смертельные ловушки Эмилера и рассказывать о хитростях вечного врага — эмирими. Он искренне любил выражение чистого восторга на рожицах мальчишек, особенно когда они слушали его, раскрыв от удивления рты.
Он и сам помнил, как теплым вечерком сидя вокруг ночного костра в компании таких же мальчишек, с упоением слушал старейшину Влера, который рассказывал легенды о том, как в прошлом с помощью порталов мгновенно передвигались по всему миру, как строили огромные города, торговали с другими мирами… Или подслушивал, как бабушка за соседним костром рассказывала маленьким лэри с косичками сказки о том, как были счастливы отыскавшие истинную пару.
Племя тогда было большое, только зрелых воинов более тысячи, и по Стойбищу было не пробежать, обязательно в кого-нибудь врежешься. Если праздник, то все племя пировало, пело и танцевало несколько дней, освобождая детей от всех занятий.
Райн очень любил на спор обегать длиннющие столы, расставленные в несколько рядов вдоль всего Стойбища. Зато после праздника как долго они с мальчишками их убирали, распихивая остатки угощения по карманам, чтобы после делать сладкими ягодными лепешками ставки на победителя в споре. Райн, вздохнув, покачал головой. Давно такого в племени не было.
Счастливое было время — Стойбище жило, общалось и гудело как улей с дикими пчелами… А сейчас там тишина. В последнее время сгинуло множество детских отрядов, племя на его глазах лишалось надежды на будущее.
— Куда сегодня повели детей? — равнодушно спросил Краф и с противным звуком поскреб когтями серо-зеленую щеку. Оглянувшись, он споткнулся, вызвав громкое падение камней на дно ущелья. Командир скользнул по нему гневным взглядом и только потом ответил:
— В сторону Скользкого… — беспокойно оглядывая местность со следами времени Воды — рытвинами и продольными полосами голубоватой гальки, пересекавшие тропу.
Изредка, примерно раз в столетие, в горах Эмилера выпадало столько снега, что вода пещерами у подножья не успевала поглощаться, и в долине бесновались селевые потоки, ворочая глыбы весом в сотни и тысячи взрослых лэров со всеми доспехами. Именно сели и сносили вниз всю эту гальку, оставляя за собой голубоватые полосы.
Райн насторожился — где-то недалеко вновь раздался непонятный шорох. На одном из уступов утеса промелькнула тень. Только зоркий глаз охотника мог уловить столь быстрое движение. Тень скрылась за небольшим выступом, где виднелось углубление, похожее на пещерный вход.
Резко махнул рукой — приказав бойцам скрыться за выступом скалы, командир присел на корточки, слившись с пейзажем, обыскал глазами ущелье. Спешно пытаясь разгадать, что это могло быть?!
Синие кошки? Эмирими?! Кто? Райн напряжено разглядывал в сероватой дымке внешне безмятежные горные склоны. Интуиция для него всегда играла немаловажную роль. Ну, а сегодня она просто вопила — что-то случится!..
Подняв глаза, он внимательно оглядел каменный обрыв, с которого неловко покатились камни. Опытные воины, эмирими, одиночного падения камня по склонам не допустили, такое только Краф может. Похоже, все же синие кошки! Хорошо, если одна, а если стая?! От большой своры им не отбиться! Райн, поднимаясь с корточек, вздохнул свободней — все же кошки менее страшная опасность, чем лесные маги.
На уступе, демонстрируя всем презрение, появился синий кот, подтверждая предположение. Райн схватил лук и попытался застрелить крупного самца. Но хищник припустил бежать, да так быстро, что через несколько мгновений оказался вне пределов досягаемости стрел.
Между скал стремительно как горное эхо пронесся сильный порыв ветра, разогнавший облака и оголивший дно ущелья. Плохое предзнаменование! Райн с раздражением сплюнул. Ветер… Значит скоро погода начнет стремительно портиться, обрекая его племя на полуголодное существование, запасов для сезона Льда пока недостаточно!
— Ну ты идешь? — беспокойно окликнул командира Дирк, младший брат Райна — высокий лэр с гордым взглядом и преданным сердцем, — торопливые шаги которого, гулким эхом отдавались по ущелью.
Райн от подобного пренебрежения скрытностью скривился, но ничего не сказал. Зато вмешался Краф и ехидно сообщил:
— Осторожно, Дирк! Он ищет врагов вон под тем камешком! — Краф презрительно кивнул в сторону настороженного командира. — Вон как жмется! Прячьтесь поскорее! Не иначе, сейчас из-под камней появится «беленький» и цапнет за нос тебя и бедного Райника.
Подобное извращение имени для воина оскорбление. Конечно, Райн не мог его убить или сильно покалечить, но врезать Крафу так что «лучше умереть» был в состоянии!
Чем суровый командир и занялся, ибо дисциплина — превыше всего!
* * *
Записка Светлого в совет:Василь [1]
Эмилер, по большей части сухой и безжизненный, состоит из высоких гор, разделенных тонкими полосками лесов и равнин. Рек, морей и прочего водного изобилия нет, как и слов и понятий обозначающих подобные явления. Но очень редкие горные озера все же есть, как и древняя поговорка, бытующая у магов и охотников, «Счастлив, будто в озере искупался!»
Воды на Эмилере катастрофически мало. И лэрам, и эмирими приходится запасать ее во время Льда или добираться до вечных ледников на вершинах гор.
Здесь так и идет Вечная Война между долгоживущими расами: эмирими и лэрами. От когда-то Великих Укрепленных Земель остались крошечные анклавы, в которых ютятся несколько сотен выживших в этой Бессмысленной Бойне.
Лесные маги, когда-то успешно владевшие большей частью лесного оазиса, теперь с трудом удерживают за собой одну единственную, укрепленную магическими деревьями долину. За тысячелетие войны их владения сократились в сотни раз, а так как у эмирими, в отличие от многосемейных лэров, рождается только по два малыша в тысячу лет, надежды выжить в войне не стало. В условии постоянных схваток за жизненно важные ресурсы, лесных магов становится все меньше и меньше, а положение становилось все опасней. Охранять границы от нападения лютых клыкастых противников скоро будет некому.
Но и у лэров дела идут не лучше, племя сокращается на глазах, каждый год из-за коварства лесных магов и хищников они теряют половину боеспособного населения. Когда-то горным охотникам жилось намного лучше. Племя было большое, охоты проходили легче, синие кошки при появлении охотников в панике убегали в горы, воды и дров всем племенем запасали столько, что хватало не на один год. Но война и вечные западни Эмилера на глазах сокрушили племя высоких воинов.
Борьба за существование, борьба против возрастающей угрозы болезней и внешних влияний низвела племена до самого примитивного уровня культуры. Но до обожествления туч, воздуха и мароков — дело пока не дошло. Во многих домах сохранились книги минувших эпох. Видимо остатки систематического обучение подростков не дали племенам Эмилера окончательно впасть в дикое состояние. Хотя в быту они и дошли до состояния дикарей. Добычу металлов не ведут, кузнецов в племени не осталось, многие навыки полностью утеряны, пока пользуются тем, что осталось от былых времен.
Вывод: Надо срочно вмешаться и помочь!
Ответ:Верм [1]
Помочь очень надо, но пока они не осознают сами, что это конец, будут воспринимать нашу помощь как нападение, угнетение и вмешательство в свои дела. Ждем. О Светлых Древних у них знает любой младенец, если захотят, позовут. Тогда и поможем.
Василь, не вздумай вмешиваться!Тинув [1]
Сам знаю!Василь [1]
* * *
Утро занималось облачное и неспокойное. Холодный не по сезону ледяной ветер выл, словно задумчиво выводя для любимой грустные напевы, а исполинские деревья ему подпевали, поскрипывая ветвями в такт.
Двигаясь сквозь Заслон, уже облетевший от листьев, командир резко поторопила бойцов возвращавшихся из дозора — Лея торопилась, сегодня ее очередь вести отряд подростков на охоту. Конечно это не то, о чем она мечтала после суток проведенных на ледяном ветру в охране, но куда деваться от обязанностей?!
Уже в юности Лея в племени считалась опытным магом-терроискусником. Ей было только двадцать, когда Трент, отец хохотушки Жели, супруги Правителя, тренируя молодых бойцов стрельбе из арбалета, увидел вылепленную в камне сеть оборонных площадок, расположенных на подходах к Заслону. Восхищенно обведя взглядом защищенные горной породой места для обстрела вражеских войск, он медленно прошел вдоль, восхищенно качая головой и расхваливая умения молоденькой Леи. Потом остановился и громко сообщил ученикам, что такого терроискусника, как Лея, Эмилер еще не видывал.
Да, камень словно оживал в ее руках. И не только камень! Среди голых горных скал она могла сотворить прекрасный уголок с поляной, дикими фруктовыми деревьями, вырастить на камнях эдельвейсы и даже выпустить на волю подгорный ручеек. Но никому в племени эти умения были неинтересны! Их народу требовалось одно — боевая магия и новые солдаты для тысячелетней войны с вечными врагами, лэрами! Правитель последнюю тысячу с лишним лет вел их в бой против ненавистных врагов. Он и распоряжался абсолютно всеми аспектами жизни малочисленного племени эмирими.
Налетевший прохладный ветер взметнул белые волосы командира и обдал ее бодрящим ароматом приближающегося времени Льда. Вчера у Леи с Правителем вышел крупный разговор. Девушка, вспоминая ту беседу в подробностях, скривилась как от боли, руки в гневе сжали эфес клинка. От невеселых воспоминаний ее отвлек один из бойцов, свернувший к дому, где жил вдвоем с вырастившим его дедом:
— Лея, удачи на охоте! — сочувственно произнес молодой Лимст, у порога отстегнув ножны от пояса. Им всем предстоял короткий отдых, а командир так и будет на посту! Вздохнув, он покачал головой, провожая взглядом невысокую фигурку командира в сером меховом комбинезоне с капюшоном.
Лея, молча улыбнулась Лимсту и, махнув рукой, показала, что ему не стоит волноваться. Усталые бойцы, ощущая себя без вины виноватыми, от души сочувствуя командиру, быстро попрощались и разошлись по домам.
Она с незаметной улыбкой смотрела им вслед. Нет, Лея не завидовала тому, что их ждет отдых, а ее работа. После гибели отца она больше всего боялась покоя и тишины, которая казалась ей слишком громкой особенно в выпадавшие между дежурствами редкие дни отдыха.
Подумав об ежедневных обязанностях, Лея вновь с горечью вспомнила о том, что потребовал от нее Правитель! Стиснув зубы, Лея в голос застонала, качая головой. Он теперь житья ей не даст, пока не добьется своего!
Перед глазами вновь появилась вчерашняя беседа, словно навязчивый кошмар наяву.
Лея помнила свою тоску, когда склонив голову, стояла посреди Судебного зала перед вечно молодым, черноволосым эмиримом.
Правитель измерил ее жестким взглядом. Он властно положил руки на подлокотники украшенного резьбой трона, продолжая отчитывать ее словно младенца. Хотя даже случайно попавшему сюда стало бы ясно, что это просто показательное выступление.
Но в зале никого кроме них не было. Это искренне радовало Лею — свидетелей ее позора не будет! Она не особенно вслушивалась в велеречивые разливы словес Правителя, но зато внимательно рассматривала древний трон из темного дерева, пока Махуд пафосно вещал о ее несознательности.
Да, трон, в отличие от правителя, стоил ее внимания. Замечательная вещь, наследие великих предков. Его подножье украшено массивными спиралями, но больше всего бросались в глаза подлокотники, сделанные в виде голов синих кошек с открытой пастью. Сейчас этого не видно, все закрыто спиной Махуда, но как помнила Лея спинка украшена резным панелями, изображающими Светлых Древних с дарами для их мира. На верхушке спинки были изображены резные фигуры летящих над горами туранов, и кончалась она двумя массивными шишками по бокам. Сквозь мысли о мастерстве древних плотников, пробился голос Правителя:
— …Лея, уважая волю твоего отца, я не настаивал на «этом», потакая твоей девичьей прихоти, но за сотню лет ты так и не выполнила свой долг! — Суровый глас Правителя, гасился теплом высоких светлых древесных стен Судебного зала, оставаясь для них чем-то инородным.
— Я знаю… — обессилено вздохнула Лея, опустив взгляд на тонко выделанные полы из ценного нетленного дерева. Про себя удивляясь, как сильно сжалось сердце от его слов, а ведь она ожидала подобного с момента гибели отца, в бою возле Вечной впадины. Теперь защищать Лею от требовательных законов Правителя стало некому… Она беззащитно оглядела пустой зал, прекрасно понимая, что слова властного эмирима ничем хорошим для нее не окончатся.
Правитель громко вдохнул, демонстрируя глубокую скорбь, и высокопарно продолжил:
— Все зрелые воины давно женаты, но есть много молодых, которым только предстоит воевать — вот среди них ты и подберешь себе супруга!
Лею, от этих глупых и жестоких слов, просто покоробило:
— Они все — мои ученики! Нет! Даже думать противно! — Лея опешила, с ужасом всматриваясь в снисходительно взирающего на нее Правителя. Он мерзко прищурился, поджал губы и тут же заявил:
— Хорошо. Моя жена родила двух наследников и больше не сможет, вот и будешь вместо нее! — Махуд скабрезно улыбнулся. — Надеюсь, я по возрасту тебе подхожу?
Лея от шока испуганно отпрянула назад и выпалила, забыв должное уважение:
— Вы с ума сошли?! Ваша жена куда денется?
— Она… она станет нянькой для принцев.
— Но такого беззакония никогда не было! Никогда! — ее затрясло от невыносимого отвращения, Лея не могла нормально сформулировать мысль, чтобы вложить в нее все свое негодование. Девушка с ненавистью посмотрела на Правителя. Казалось, она сейчас взорвется от гнева…
— Такого не было?! Так будет! — Спокойно проговорил Махуд, равнодушно смотря ей в глаза. Оглядев пустые кресла Судебного зала, он эффектно откинулся назад, вальяжно устроив локти на подлокотниках трона, сложил руки у подбородка, с насмешкой наблюдая за ее метаниями.
— Вам такого не простят! — неуверенно прошептала Лея, сжав кулаки от напряжения.
— А кто не простит? — криво улыбнувшись, спросил древний эмирим с молодым лицом. — Молодые воины? Женщины? Дети?.. Кто восстанет против меня?!
Лея вздрогнула.
Действительно, в племени не осталось здоровых зрелых мужчин, которые были бы в состоянии победить сумасшедшего на троне. Война забрала их первыми.
У Леи большой потенциал, как маг она правителю практически ровня, но идет война, кто в случае ее гибели возглавит лесных магов?! Как сеять раздор между своими в такое время?! Да и лэры не пощадят остатки ее народа… Сестра, племянники, беззащитные маги, — кто защитит их от врагов?!
Она никогда по-настоящему, чтобы это шло от горящего сердца, не интересовалась войной и всем, что с этим связано. Но тщательно исполняла обязанности боевого командира и на самом деле хорошо воевала, имея за плечами опыт нескольких десятилетий войны. Отличный тактик, Лея также отчетливо понимала, что сейчас Правителя заменить некем. Кто станет разрабатывать стратегию? Управлять эмирими? Таких в племени нет.
Да и Махуд, как маг с тысячелетним опытом, мог знать много такого, что ей и не снилось! Без него не обойтись во время тяжелой многовековой войны… Нет. Она не станет сеять раздор в такое время!
Лея, сломленная пониманием безвыходности своего положения, склонила голову.
— Даю тебе два дня на размышления… — жестко продолжил Правитель, недовольный холодной реакций девушки.
— Я подумаю, — сдержанно отозвалась она, опустив взгляд на резное подножье трона, хотя итак было ясно, что он выбора ей не оставил. Выслушав длинную речь Правителя, девушка поклонилась и убежала, спиной ощущая жадный взгляд.
У народов Эмилера строгие законы нравственности, иначе не выжить в суровых условиях этого мира, и подобного абсурда, затеянного Правителем, никто и никогда не знал! Ей и в страшном сне не могло привидеться то, что он предложил!
Минуя знакомые с детства дома, прижав клинок к бедру, Лея неслась по улицам домой не отвечая на оклики друзей и пугая прохожих — боевой командир просто так не бегает! Теперь болтовни на год будет!..
Вернувшись к себе, она прислонилась лбом к родному дереву, посаженному папой в день ее рождения, и расплакалась.
— Ну, что мне делать? — вопрошала Лея с тоскою. — Куда деваться? Как после всего этого смотреть в глаза ученикам или бойцам отряда, доверяющим моему слову как своему?
Неслышно ступая, на пороге дома появилась младшая сестра Леи — Атем, счастливая мать и жена, так как ее муж и дети были живы. Сыновья — потому что очень молоды, а муж — после тяжелого ранения, не исцеленного даже сильнейшей лечебной магией, остался навсегда хромым и в боевых операциях горной войны теперь не участвовал.
— Лея? Ты что?! Плачешь?! — Атем опешила. Она быстро подошла к Лее и, утешая сестру, тонкими пальцами заправила выбившиеся из косы белые локоны. Наклонившись к сестре, она шутливо спросила:
— Ты так расстроилась потому, что завтра драгоценные племянники идут с тобой? Не переживай, если что, мы с Майтом за тебя заступимся… — закончила Атем участливо погладив Лею по голове.
Лея повернувшись к сестре, сквозь слезы улыбнулась и тихо спросила, изображая ужас:
— Они что, правда, идут со мной? — испуганным голоском проговорила она.
Атем минуту помолчав, энергично поправила свои, такие же пушистые белоснежные волосы, весело ответила, картинно возмущаясь:
— О, Создатель… И с кем я отправляю свое сокровище! Ну, и учительница! Ведет детей и даже не знает, что там два ее самых любимых племянника!
— Да. Ты права, я совсем погрязла в своих проблемах! — Лея поспешно отогнала тяжелые мысли, грустно вздохнула и слово в слово рассказала сестре разговор с Правителем. Она не стеснялась слез, ведь сестренка единственная перед кем Лея была сама собой, со всеми своими слабостями и страхами.
— Вот же тварь клыкастая! Чего задумал подлец! — грязно выругалась Атем. А когда услышала о двух днях — в отчаянье уронила руки и печально покачала головой.
Лея услышав довольно неприличное выражение в устах у сестры, кивнула, она сама думала о нем не лучше. «Клыкастыми» у эмирими звали зеленокожих лэров, и это было серьезное оскорбление, так как у лесных магов клыков не было. И хотя Лея полностью разделяла гнев сестры, но, сколько не злись, ничего не менялось. У нее остался один единственный день и все!
— Ладно, Тём, я пошла. Надо готовиться к охоте, а не то опозорюсь перед Тремом и Кримом, а уж эти озорники будут вечно припоминать мне малейшие оплошности.
— Даже не старайся. Они все равно найдут повод к чему прицепиться… — махнув рукой с показной бодростью, ответила Атем и, грустно взглянув на сестру, пошла к выходу из родительского дома.
Лея улыбнулась сквозь слезы, кивнула на прощание уходящей сестре и поправила плотно набитые карманы на охотничьем комбинезоне. Ей пора вести детей на первую охоту, значит, пора собираться! Что же, жизнь продолжается, несмотря на маразм Правителя.
В эту ночь на дежурстве Лея снова и снова прокручивала в уме, что намеревалась сделать для подготовки бойцов. О скользком предложении Правителя и истекающем времени его ультиматума она старалась не думать, полностью сосредоточившись на своих обязанностях.
Снаряжение для охоты готово еще с позапрошлого вечера. Лее осталось только забрать отряд детишек и обговорить, кто и что делает в случае критической ситуации, а также распределить провизию и воду, на непредвиденный случай, между ребятами.
Детей в племени теперь учили все. Слишком мало эмирими осталось, чтобы выделять отдельных учителей. Каждый взрослый водил их, обучая всему, что знал сам.
Отряд подростков, идущий на свои первые уроки охоты за мароками, шумно переговариваясь, и цепляя друг друга шутками, стоял невдалеке от самого крайнего дома в единственном на Эмилере поселке эмирими. Лея, приближаясь к детям, быстро пересчитала их по белоснежным головкам.
Одиннадцать ребят — вроде все на месте.
Как всегда самыми шумными и хлопотными из отряда были ее «вечно движущиеся» племянники — Трем и Крим. Иногда Лее казалось, что у них вместо крови сок редкого дерева — боним. Эмирими использовали его в тех случаях, когда надо было взбодриться, набраться сил и работать без устали несколько дней, позже расплачиваясь за это неделей беспробудного сна.
— И в кого такие сорванцы? — тихо сказала Лея, со скрытым удовольствием оглядывая мальчишек. — Атем и Майт спокойные серьезные эмирими, а эти двое — комочки огня! — Она покачала головой, наблюдая как будущие маги, картинно изображая нападение лэров, нешуточно отбивались друг от друга корявыми палками.
Лея удивленно покачала головой. Здорово все-таки отбивались! Талантливо. Чувствуется школа Майта. Лея и сама с трудом выигрывала поединки с отцом мальчишек, пока он был здоров. Лучшего учителя не найти и в этом его ранение не помеха.
Под отчетливые удары «мечей» Лея, забыв обо всем, засмотрелась на поединок племянников, как и ребята, обступившие бойцов кругом. Наблюдая, Лея размышляла:
«Надо научить их всему, что умею и как можно быстрее! Неизвестно, что может случиться, погиб же отец, который был лучшим бойцом и командиром все последнее столетие! Многое в племени теперь умею только я. Пока мои стазисные щиты никто не пробивал. Это потому, что у меня слишком много свободного времени для тренировок!» — Лея тяжело вздохнула, наблюдая, как Трем использует против брата ложный выпад, любимый прием отца.
«… семьи, как у Атем, у меня нет. Раньше я тренировалась с отцом, а теперь, как правило, одна — лучший способ заполнить свободные вечера. Десятки лет каждодневных занятий… Но и это не дает никаких гарантий. Никаких!» — с горечью вспомнив гибель отличных бойцов ее отряда, Лея тяжело вздохнула и отвела глаза от заигравшихся подростков.
Лэры намного сильнее физически, но у них нет магии. Но самое главное — их куда больше, чем эмирими! Если раньше поселок был для всех местом безопасности и отдыха, то сейчас над ним витала аура надвигающегося конца… Лея с ужасом наблюдала, как с безумной скоростью каждый год пустеет поселок. Детей у лесных магов почти не было. Почти не осталось зрелых мужчин-бойцов, впрочем, как и опытных женщин-воинов. Редкие единицы, такие как Лея, Атем, недавно она назвала бы Майта. Да и сестра тоже когда-то отлично воевала, но сейчас она была привязана к дому. Но если с Леей что-то случится, Атем станет на ее место, так как больше некому!
Они слишком беззаботны для детей войны! Эта мысль вернула Лею в реальность.
Поединок мальчишек окончился полной победой «эмирими над лэрами», Крима над поддавшимся Тремом. Лея приблизилась вплотную к детям. Улыбаясь про себя проделке мальчишек, строго приказала:
— Первое правило: «Выходя за Заслон — беззаботность забываем дома!».
Ребята, сразу прекратили улыбаться и ловко выстроились тройками. Выставив вперед самых непослушных, командир сказала:
— Отправляемся! — Сама Лея пошла позади детей, наблюдая за проказниками.
Ветер на подходах к Заслону усилился, возвещая о близости времени Льда. Дети, переговаривались и, хохоча, обсуждали детали боя. Заодно «мстя» Трему за то, что изображал лэра, периодически цепляли его за белую макушку.
Лея, то и дело морщилась от особенно громких раскатов хохота воспитанников. Напоминания помогали не надолго, и вновь раздавался смех. Конечно, ей нравилось, что ребята по-детски беззаботны, но идет война и такое поведение непозволительная роскошь! Но не понимают дети, что это чрезвычайно опасно!
Наконец они вышли за пределы поселка, и направились к Рассветному перевалу. К Закатному ходят только боевые отряды. И хотя здесь дети шли тихо, Лея была напряжена как натянутая струна.
Клыкастые нынче в большом гневе. Новая магическая разработка Правителя — «невысокие богатырские» деревья позволила без усилий уничтожить несколько отрядов молодняка у противника. Эти деревья-убийцы создавал и постоянно видоизменял сам Правитель. Лея тоже умела выращивать подобное, но никогда не пользовалась своими навыками.
Даже будучи командиром боевого отряда она не была кровожадной… Но эмирими выросла и жила в обстановке обоюдной ненависти и постоянных потерь от рук клыкастых, поэтому ее на самом деле волновали только ЭТИ дети, и совершенно не трогали десятки неведомых подростков противника, живьем затянутых богатырскими деревьями в землю.
Последние века война приняла вялотекущий характер, полномасштабных боев было мало, случались они редко и только в качестве отмщения, а так в основном были мелкие вылазки, ловушки или случайные столкновения на стыке владений, которые каждый день обходили и маги и охотники. Маги для того, чтобы не дать охотникам возможность на их территории добывать мароков, больше всего любящих селиться именно на лесных полянках; охотники, чтобы не дать магам разрабатывать новые рудники, которые магам-терраискусникам было легко сделать, плавя камень по своему усмотрению.
Лея сильно опасалась того, что ее ученики не осознавали размера, грозившей им опасности, еще потому, что детьми себя не считали, и мечтали показать врагам свою «магическую мощь». Поэтому Лее кроме обычной охраны приходилось еще и отлавливать, слишком прытких учеников, которые например, только поспорили, что сегодня притащат в лагерь плененного лэра.
Угу, притащат. Лея, тяжело вздохнула, терпеливо поймала стазисом неугомонных спорщиков, тем самым заморозив недовольство на личиках племянников. Затем она серьезно пояснила остальным:
— Лэры здесь не ходят. В данный момент они готовятся к добыче мароков! Время Льда на подходе. Мы отправимся в горы, и я покажу, как охотятся эмирими в горах. Затем, вы по очереди попробуете сделать все самостоятельно! — У «взрослых» деток загорелись глаза. О, настоящая охота!
Охотнички… Лея незаметно усмехнулась, но тут же, сделав строгое лицо, предупредила:
— Кто осмелится нарушить приказ командира, тотчас возвращается назад и еще год учится в поселке только ставить щиты и метать огонь, а может и вообще останется без настоящей практической подготовки к охоте!
Занудный тон. Приказные интонации. Но что делать — сегодня Лея учительница. Она измерила строгим взглядом двух зачинщиков — Трема и Крима, которые и задумали новый «подвиг» под влиянием милых голубых глазок лапочки Олиет. Но добились этим обратного эффекта, девушка серьезно раздраженная задержкой отряда из-за неугомонных мальчишек, размеренно хлопала по колену длинным клинком в ножнах, коим владела на уровне взрослых бойцов, и ее взгляд не предвещал шалунам ничего хорошего.
В этом походе Лея назначила ее помощником, и теперь серьезная Олиет, которая была на два года младше Крима, так как они с Тремом родились в один год, близко к сердцу принимала проказы неугомонных братиков. Она с момента как научилась ходить, вела себя куда основательнее и собранней обоих братьев вместе взятых.
Сняв стазис с мальчишек, Лея, не оглядываясь, пошла вперед, на ходу отдавая приказ помощнице:
— Олиет, выстраивай этих оболтусов в боевой порядок и за мной! — Сама учительница готовилась к бою, по дороге расчехляя лук и вытаскивая мешочек со стрелами.
Они спокойно добрались до безопасных границ Заслона. За ним уже начинались холмы у подножия склона — там расположены провалы, выходящие на гигантские ямы, которые во время Воды принимали редкую снеговую воду с хребта.
Лея остановила группу на очередную инструкцию и показ: «Как привести из небытия защитное богатырское дерево». Молодые эмирими превратились в слух, окружив шепчущую Лею полукругом не обращая внимания на ленту пересохшей грязи, усыпанную обломками скал, показывающую границу владений эмирими.
* * *
Райн, хладнокровно выбив дух из строптивого помощника — последним ударом снес Крафу оба клыка и ногой зашвырнул их подальше в скалы.
Клыки скоро вырастут новые, но, сколько же будет насмешек! Клыков не бывает только у женщин и мальчишек, без них они оскорбительно похожи на эмирими. Потерять клык даже почетно, но только в бою, но там это приравнивается к доблести. Значит, воин для победы ничего не жалел, даже предмет мужской гордости лэра — клыки!
Воевали у горных охотников только мужчины, так как все понимали, лэри — ценность, без которой племя охотников быстро вымрет.
У охотников свободных женщин не было, едва подросшую девушку отдавали замуж, а если лэри становилась вдовой, ее тут же вручали семье родственника, который заменял ей мужа, или, если она была против, возвращали к отцу. Это был выверенный временем закон выживания, и женщин, в таких случаях, принимали как настоящий дар. Да и как не любить такое положение лэрам-воинам?! Возвращаясь с боя измученными и ранеными, они попадали в теплые уютные дома, ели вкусные и сытные блюда из мароков, получали всеобщее внимание и исцеление ранам.
Вот и мать Райна попала к старшему брату мужа, старейшине Влеру, оставшемуся без жены. Тот был рад принять Мали к себе. Ведь чем значительнее семья, тем больше уважения к ее силе. Но молодая лэри страдала по погибшему мужу и так и не стала своей среди чужих, тихо сгорев в одиночестве.
Он тогда был достаточно взрослым, чтобы все понимать. Наблюдая за страданиями матери, дал клятву не жениться, пока не оставит профессию воина и не начнет учить молодь охоте и прочим нужным для выживания вещам.
Райн с лэри никогда близко не общался, так как не был женат. Это постоянно служило причиной издевательств Крафа, имеющего уже трех детишек и красавицу жену. Райн ему даже немного завидовал, но как только встречал в поселке вдову с грустным взглядом, его сожаления пропадали как дым. А вдов было много, как и страдающих матерей, ведь за последнее время погибло столько детей! Но из-за сезона охоты старейшины запретили мстить лесным магам, отложив праведный гнев на время Льда.
Сезон охоты за мароками длился недолго. Это время, когда пушистые зверьки, вырастив потомство, обрастали жиром и являли из себя великолепное зрелище. У них ценилось все: шкура с пушистым серебристо голубым мехом; косточки, идущие на производство клея для строительства новых домов; и кровь, обладающая лечебными свойствами. Но особенно ценился жир, который использовали повсюду: в еде, в лечении, в красках и в мыле для редких омовений.
Поэтому сейчас все силы племени были направлены на добычу столь незаменимого зверька. Какое-то количество мароков жило у лееров в клетках возле домов, но таких зверьков было мало, и охотники использовали этот запас в самых крайних случаях.
Во время Льда мароки спрячутся под снегом и будут спать. Поэтому от охоты во время Запасов напрямую будет зависеть жизнь племени. Во время Воды у мароков детеныши, и Закон запрещает на них охотиться до времени Тепла, тогда их на какое-то время сменяют красные толстые птички не умеющие летать, но они слишком маленькие — целой стаи едва хватает одной семье на неделю…
Но сейчас им необходимо вернуть целыми детей, с охотой придется повременить. Райн холодно посмотрел на валяющегося без сознания Крафа. И тут же с досадой окинул взглядом рядом стоящих воинов, невозмутимо наблюдавших за «воспитательным» процессом. Но бойцы молчаливо его поддержали — Крафа в отряде за глупую заносчивость не любили, а Райна слушали и уважали.
Командир, разобравшись со смутьяном, приказал:
— Скоро стемнеет, надо срочно найти учеников и Марта, — и секунду подумав, Райн сухо добавил:
— Оттащить «это» к женщинам. Пусть отращивает клыки и делает, что ему скажут хозяйки!
Он мимолетно взглянул как Локис и Тамп подхватили Крафа, затем развернулся и презрительно сплюнул. Ему было досадно, что в племени до сих пор не нашлось ему зрелой замены. Талантливые молодые лэры, которые могли бы его сменить, не подходили совету старейшин по возрасту. Самоуверенные глупцы, типа Крафа, не подходили по уму.
На одной смелости долго против многомудрых лесных магов не продержаться. Противника надо уважать и просчитывать его действия на шаг вперед, а командир, мыслящий мелко и самодовольно на это неспособен. По его глупости отряд погибнет в первом самостоятельном бою.
Несмотря на бессильный гнев, Райн спокойно дал бойцам знак строиться и беззвучно пошел в сторону Скользкого ущелья, с тоскою вглядываясь в вершины гор — за ними по зелено-серому небосклону стремительно неслись снежные облака. Вот и все…
Это будет настоящая катастрофа, если снег повалит сейчас. Многие в племени умрут от голода. Уже заготовленных припасов надолго не хватит, самое холодное время будет и самым голодным. Райн с тоской и неприятием оглядел бурно меняющееся небо и про себя застонал — больше всего он не выносил детских смертей от голода.
Сейчас с ним полтора десятка лэров. Они стояли на высокой скале недалеко от уступа Неблагодарных, с которого уже не одно столетия сбрасывали пленных эмирими. Это была еще одна из тысяч кровавых страничек войны на Эмилере. Практика захвата рабов из солдат противника не привела ни к чему, кроме огромных потерь с обеих сторон.
Желая освобождения захваченных в плен бойцов, к горным охотникам прямо на плато, в укреплённое Стойбище, являлась вооруженная армия лесных магов, разнося все на своем пути. Правда, назад эмирими возвращалось куда меньше, чем вторгалось в лагерь, но и у лэров потери были невосполнимы, а иногда поистине чудовищны.
И охотники стали уничтожать пленных эмирими сразу после боя, скидывая с утеса Неблагодарных. Тогда враги могли найти и удостовериться в гибели родных и близких, окончательно теряя надежду на их спасение.
Страшная несправедливость, но к лесным магам в поселок горные охотники прорваться не могли. Мешала широкая полоса пограничных деревьев — Заслон. Деревья, которые хватали всех, не относящихся к племени эмирими — и навечно утаскивали корнями в землю. По сути, хоронили живыми! И никакими силами и огнем невозможно пробиться сквозь страшных и неподкупных стражей!
Хотя среди лэров существовала легенда, что когда-то здесь жили гарххи — раса владеющая магией. Они когда-то смогли прорваться сквозь Заслон, но чем это все кончилось — история умалчивает, так как позже гарххи были вынуждены покинуть этот негостеприимный мир. Для этого они открыли ныне неизвестные точки мгновенного перехода по этому миру и из него и покинули его. С тех легендарных времен ни гарххов, ни точек перехода уже никто не видел.
* * *
Кругом простирались горы. По ним бежали тонкие тропки, уводящие под облака или под каменные отвесы над пропастями, с которых в сезон Тепла доносились ароматы редких горных трав и свежести. Увы, сейчас с них понимался только холодный туман.
Лея, наконец, привела своих питомцев в лощину, расположенную перед входом в Скользкое ущелье. Оно было разбито мелкой густой сетью совершенно отвесных каньонов, где на нижнем плато ютилась почти вся растительность, добавляя ему какой-то дикой необузданной красоты и словно доказывая закон, что жизнь есть, где есть хоть какая-то вода.
Устроив детей на одном из самых широких отвесов, Лея начала подготовку к уроку. От встречного ветра щеки детей раскраснелись, волосы выбились из-под капюшонов, кто-то простужено захлюпал носом. Выстроив их полукругом, учительница медленно показала, что собирается сделать.
— Внимание! Я достала магический манок, — Лея на вытянутой руке медленно продемонстрировала его ребятам. Это был небольшой тонкий свисток в виде короткой серой трубочки, выполненный из костей марока.
— Теперь… Олиет, подготовит охотничий стазис. — Девушка единственная из учеников была на подобной охоте не первый раз, поэтому быстро сориентировалась, раскрыв магическую сеть для зверьков.
Лея кивнула, довольная расторопностью Олиет, и добавила:
— Смотрите внимательно и запоминайте мои действия!
Лея беззвучно свистнула, добавив к едва слышному звуку легкую волну магии.
Из-за пожелтевших горных кустиков, растущих вокруг плоского скального выступа, где взволнованной кучкой стояли дети, шурша лапками по камням, появились первые и самые любопытные мароки. Но Лея продолжала напряженно свистеть и постепенно из-за разбросанных вдоль почерневшего утеса камней она вызвала десяток крупных пушистых особей.
Олиет быстро поймала добычу и, ловко скрутив их в магическую сеть, сложила огромным тюком. Лея внимательно наблюдая за аккуратными действиями помощницы, попросила детей обратить внимание:
— Запомните, пожалуйста, в какой последовательности Олиет все проделала, а особенно обратите внимание на такую «мелочь» как в которую сторону она повернула сеть со зверьками! От этого зависит, каких мароков вы принесете домой — живых или мертвых!
Ребята, настроившись на серьезный лад, внимательно изучали каждое движение девушки, не отрывая от нее глаз.
Олиет, закончив, послушно раздала ребятам магические манки.
О холодном ветре, промозглом тумане, ползущем на них как голодный синий кот со стороны ущелья, все позабыли. Глаза горели, дети в азарте готовы были ловить и ловить пушистую живность!
Лея напряжено следила за склонами, ни на миг не выпуская ребят из виду.
Закончив с первой партией добычи, по предложению Леи будущие маги поднялись выше в горы, облюбовав небольшую полянку между скалами. Здесь изредка попадались даже норы — отличная возможность для созыва новых зверьков.
Лея, на миг придержав самых прытких, пояснила:
— Когда манком подзываете мароков, вы тратите свою магию. Поэтому манки у нас работают, а у лэров нет. Иначе они бы давно ими пользовались, забрав с какого-нибудь убитого воина.
Ученики гневно зашумели, выражая свое отношение к этим клыкастым уродам. Лея поспешила поумерить их пыл — игривое эхо, разносившее шум по ущелью, приводило ее в ужас. Еще и отряд защиты, который должен был дожидаться их уже в лощине, куда-то подевался!
— Слушайте меня внимательно и запомните на всю жизнь… — Дети на самом деле притихли, ожидая важного сообщения. — Лэры не простые тупые соперники! Они тренированные и очень организованные бойцы и, увы, все как один превосходят любого из наших воинов по силе и скорости! Наша сила в магии, но и они сильны и умны. Поэтому не выставляйтесь в бой без запасов маны и нужных знаний! И запомните, нельзя считать противника глупее себя, это заведомый проигрыш!
Со вздохом взглянув на притихших ребят, вероятно впервые почувствовавших в реальной обстановке опасность столкновения с врагами, Лея устало обвела глазами предательское небо, так рано спешащее ко времени Льда. Затем она спрятала свой манок в карман и властно произнесла:
— Сейчас вы по очереди созываете мароков и также, по очереди, пакуете их в сети. Нам надо торопиться… погода вот-вот испортится! — Все разочарованно загудели, особенно старались два шалопая, племянники Леи.
— Еще раз повторяю! Музыкальное сопровождение тратит наше время, а также таит опасность, привлечения сюда врагов… — сухо отчеканила Лея. Дети, насупившись, замолчали, приступив к охоте.
Где командир отряда охраны? Что случилось? Не показывая детям своего беспокойства, «учительница» нервничала все сильнее и сильнее. Лея не обнаружила ни намека, что охранный отряд Жеула находился где-то рядом. В случае нападения, что она будет делать с детьми? Как защищать?! Девушка сосредоточила все внимание на окрестностях, собираясь поскорее уводить отсюда детей, ведь кроме лэров им угрожали сильно расплодившиеся в последние года синие хищники.
Для оголодавшего зверя крепкими челюстями порвать взрослого эмирими не составляло ни малейшего труда. Синие кошки росли всю жизнь, солидно увеличиваясь в размерах. С каждым годом в горах их становилось все больше и больше. Эти твари обладали удивительной способностью к выживанию. Убитую жертву хищники рвали на куски и, не пережевывая, заглатывали мясо. Спастись от их цепких когтей и быстрых лап было очень сложно, ну, а если нападала большая стая, то и вовсе невозможно.
* * *
Райн уже несколько часов бродил по Скользкому ущелью, тщетно разыскивая в скалах Марта с учениками. Неужели и они пропали? Отряд бесшумно передвигался по горам вслед за командиром. Но едва бойцы заслышали вдали разносимый эхом гул детских голосов, бойцы дружно воспряли духом. Все опасались, что дети с учителем вновь сгинули в никуда.
Подобравшись поближе, лэры обнаружили группу вражеских детей, охотящихся на мароков с помощью магии! Самое раздражающее, судя по огромным сетям, — эмиримчики под надзором учительницы уже наловили больше трех сотен крупных взрослых мароков!
Вот это добыча! Лэры всем племенем за это время заготовок припасли столько же. А эти все еще ловят! Вон высокий мальчишка призвал еще десяток прямо к беловолосой девушке с поджатыми губками, которая сосредоточенно паковала их в сеть… И все мароки живые, значит, их можно будет раздать, желающим развести зверьков в клетках!
Райн с трудом удержал горящих ненавистью бойцов от мести.
— Сезон Льда… — тихо прошептал он и кивнул в сторону сетей переполненных запасами. Лэры с ненавистью рассматривая детей, громко и бездумно оскорбляющих их, постепенно окружали поляну между утесами, равномерно распределившись по окружающим скалам, чтобы врагу было трудно их обнаружить.
Худенькая учительница в сером меховом комбинезоне несколько раз нервно осмотрела склоны, но дети так увлеклись, что на них не действовали ее предупреждения о соблюдении тишины.
Райн повернулся к своим и тихо предупредил:
— Я веду переговоры! — Воины согласно закивали и, настроив прицелы заряженных луков на подростков противника, остались терпеливо ждать, когда командир даст знак к атаке.
Райн с интересом слушал ее слова и предостережения. Да, как враг она однозначно неглупа, он это же пояснял своим бойцам теми самыми словами. В душе невольно появилось что-то похожее на уважение.
Хороший противник!
Еще бы получилось все, что он задумал!
* * *
Лея испытывала почти ярость от громогласных попыток молодых магов показать друг другу кто сильнее. Подростки старательно выдували неслышную магию призыва, весело хвастая, если это удачно получалось с первого раза. Потом, когда стало получаться у всех, «неугомонные детки» начали кичиться бо́льшим количеством призванных.
Лея нервно оглядывалась. Горное эхо с любовью разносило детский галдеж по ущелью.
Когда с отловом и заготовкой было закончено — сети были забиты мароками под завязку, Лея, с облегчением собрав детей, приказала:
— Груз на плечи и домой! Быстро!
Но не успели они разобрать свой улов, как позади раздалось насмешливое:
— Сколько зверюшек… Отрада для желудка! Жаль, не все съедобны!
Внезапный звук этого голоса чуть не заставил Лею подпрыгнуть. Сердце в первый миг явно собралось выскочить из груди, а струйки пота потекли по спине настоящими потоками. Скрыв дрожь от шока, она спокойно подняла взгляд. Над ними за скалами расположился военный отряд клыкастых лэров. Боевые луки, которых, были устремлены на детей! Ее детей!!
Лея с усилием погасила в себе лихорадочное желание укрыть детей, двигаться, нападать, да, что угодно, но действовать! Что же делать?! Нервничать нельзя! Но в душе от страха за детей все взорвалось так, что у Леи подкосились ноги. В голове билось горькое: ДЕТИ ПОГИБНУТ! ПОГИБНУТ! Мысли судорожно искали выход. Она повернулась к ученикам и тихо, но грозно приказала:
— Без моего разрешения не двигаться! — Итак притихшие дети окончательно замерли, сосредоточив взгляды на направленные против них луки.
— Мудрое решение! — насмешливо оценил высокий лэр с приплюснутым носом. Командир отряда. Это Лея вычислила мгновенно, стрелки не сводили с него глаз, ожидая сигнала к нападению. Что удивительно, в таких ситуациях раньше враги никогда не беседовали, начиная бой без предупреждения. Это и помогла Лее принять решение.
Лэр легко спрыгнул на выступ поближе, поставив ногу на высокий камень, уперся локтем о согнутое колено. Похоже, он чувствовал себя комфортно… Еще бы!
— Учили детей охотиться? — мирно спросил он, с увлечением разглядывая Лею. Скрыв нервозность, она спокойно и с достоинством ответила:
— Что вам нужно, командир? — и медленно посмотрела в глаза противника… На нее с искренним интересом смотрел зеленокожий враг с чеканными чертами лица, отличавшийся атлетическим сложением даже на фоне своих бойцов.
— На войне детей нет! — Спокойно отметил лэр, не сводя с нее любопытного взгляда.
— Знаю, поэтому спрашиваю, в чем дело? Почему вы начали переговоры? — Лея упрямо не сводила глаз с Райна, пытаясь уловить момент нападения. На трех стрелков из тех, кого она заметила первыми, ей удалось установить замораживающий стазис, но здесь целый отряд… а лэры ходят большими отрядами!
Светило, подтянув к себе лучи болотного цвета, стремительно покатилось вниз по холодным горам, оставляя на скалах отблески зелени. Цвет крови, покрывший горы на закате, предвещал ненастье. Они на едва заметное мгновение замерли — какой-то миг любуясь последними лучами на небосклоне. Потом словно опомнившись, Райн вернул взгляд к Лее и сказал:
— Я начал переговоры, потому что у вас есть то, что нужно мне…
— Мароки… — сухо констатировала Лея, опустив глаза в раздумье. Райн кивнул, его вальяжная поза не изменилась. Эмирими сейчас ломала голову над вопросом — много ли у него бойцов?! Придется отдать мароков. Конечно, это скверно, но дети важнее! Хотя… как можно верить врагам?! Она нашла взглядом еще двух лэров с луками и тоже погрузила их в стазис.
Сколько их еще? У детей появился шанс в случае боя остаться в живых. Но не у всех! Ни одного ребенка Лея потерять не могла. Значит, рисковать нельзя!
Райн спокойно оглядел своих замерших в стазисе бойцов и так же невозмутимо сказал:
— Я решил, что торг будет уместнее боя. Ваши сети магические. Щелчок — и все мароки разбегутся. Поэтому вариант, перебить врагов и забрать столь богатую добычу, я отринул сразу.
— Что ж, разумно… — сухо оценила Лея, у которой уже слезились глаза от напряженного высматривания врагов на склонах ущелья.
— Да, и сейчас вы выведете моих бойцов из стазиса… Дети дороже, правда? — и, усмехнувшись, прибавил. — Иначе кто мне понесет добычу домой?
Лея холодно усмехнулась в ответ. Ее сердце в этот момент дрожало сухим листком на ветру. Повернувшись лицом к врагу, Лея твердо сказала:
— Я остаюсь здесь как залог. Отпускаете детей домой — отдаю добычу целиком! — Лея ожидала усиленной торговли, споров, так как довеять ей как врагу не было никакого резона, но командир спокойно ответил:
— Хорошо. Договорились! — высокий лэр кивнул, будто сразу поверил эмирими.
Скрыв огромное сомнение насчет исполнения обещанного, Лея медленно повернулась в сторону настороженной Олиет, хорошо знающей дорогу к поселку. Посмотрев на девушку, спокойно приказала:
— Строй отряд и веди их домой. Нигде не останавливаться! — Олиет дисциплинированно кивнула.
Учительница демонстративно повернулась спиной к противникам, наблюдая за действиями Олиет. Мужество Леи оценил один лэр. Опустив ногу и выпрямившись, он насмешливо прокомментировал приказ и четкие действия помощницы:
— Какая ответственная девушка… а учительница отдает приказы, как настоящий боевой командир… — за его спиной кто-то заносчиво хмыкнул. Лэр насмешливо наблюдал за врагами.
Лея проигнорировала насмешливые слова насчет приказа, но про себя проворчала: «А какой девушка должна быть, если ее в столь юном возрасте обрекли на служение войне?!»
Оставив сети с добычей одиноко лежать на камнях, дети выстроились по трое, копируя боевой порядок отряда магов. Племянники, было, ринулись к ней, собираясь остаться, но на них шикнула разгневанная Лея:
— Будете еще два года на теории сидеть и… и… отцу скажу!
Молодые ребята понуро вернулись в строй, с напряжением сжимая кулаки и кидая на врагов гневные взгляды. Лея молилась, чтобы они послушно ушли, «не выкинув» что на прощание.
— Сыновья? — по-дружески спросил враг, с интересом наблюдая за детьми.
— Нет… — Лею злил лицемерный интерес клыкастого. Если бы время Льда пришло не так рано, а как положено в срок, то их бы в живых уже не было. Конечно, погибли бы не все. Но потеряв хотя бы одного ребенка, как бы она сообщала это, смотря в глаза его родителям?! Такое невыносимо даже представить! И как жить после этого?!
Райн довольно вздохнул. Еще бы… он безумно рад такой добыче! Это просто великолепный подарок судьбы, который поможет выжить всему племени. Еще бы! Тут больше четырех сотен! Да и сезон еще не кончился, охотники возможно принесут столько же… и тогда, с домашними запасами уже добытого зверька, плодов, листьев и ягод собранных и высушенных лэри, этих зверушек им хватит до тепла! Если эмирими не нарушит обещания…
Дети скрылись вдалеке. Только эхо иногда доносило шум шагов и шорох падающих камней. Лея поморщилась, ее боец, Лимст, их учитель по хождению горам — совсем молодой и ребята толком не умеют бесшумно передвигаться. Но главное, лишь бы у них появился шанс выжить! А ходить бесшумно она их научит!
Лея опустив взгляд, подумала: «Самолично займусь этим! Если останусь жива… Ха, а я еще переживала, что делать с Правителем!» Она тяжело вздохнула и выдохнула, чем обратила на себя внимание Райна, также ожидавшего отступления учеников.
— Ну, вот… учительница, теперь ваша часть сделки!
Лея медленно вывела из стазиса воинов Райна и подождала, когда они по команде командира спустятся вниз к сеткам с добычей. Шагая к марокам, охотники на ходу готовили кожаные мешки, доставали свитые из внутренностей мароков веревки, чтобы упаковать живых зверей.
Райн боялся, что сейчас девушка сглупит и назло выпустит мароков из плена, и тогда от этого предательства сильно проиграют лэры, умирая от голода. Конечно, для нее это будет подвигом, и кто ее за это осудит?! Но противница честно ожидала вместе с ним. Райн не удержался и задал невинный с его точки зрения вопрос.
— Почему у вас женщины воюют? Никому не нужны?
Лея сквозь зубы раздраженно ответила:
— А почему у вас не воюют? Ни к чему не способны?
Райн оскорбился от подобного заявления! Так рассуждать?! Это же откровенная глупость!
— Наши женщины сильнее ваших мужчин! Но они нужным нам, вот и не воюют!
— Да… Обслуга… Слышала… — презрительно отмахнулась Лея, отстраненно наблюдая как лэры возятся с полными сетями.
— За обслугу в бою не умирают! — холодно ответил Райн и отвернулся, рассматривая, как его спутники укладывают магические сети с мароками в обычные мешки.
— Почему должны умирать только мужчины, если ваши женщины настолько сильны?! Чем мужчины хуже? — отвлекла она Райна вопросом.
— Потому что кто-то должен быть основой — от которой все исходит и все возвращается! И если эта основа будет тоже воевать или охотиться, то племя погибнет! Мы достаем главное — пропитание, защищаем их и наших детей от врагов и хищников, а они помогают выжить нам, выращивают лекарства и травы для еды, растят смену и защиту…
— Ясно… — равнодушно перебила его Лея. Глупый спор, на Эмилере все делается, чтобы выжить, а не как хочется. Если бы не война, она преподавала бы детям землемагию с обустройством садов и была бы абсолютно счастлива.
Воины-лэры, наконец, погрузили добычу в огромные мешки и, взвалив по два на спину, остались ждать командира и прикрывавших его бойцов.
Лея повернувшись к противникам, медленно сказала:
— Я не доверяю лэрам. Поэтому вам придется пробыть в стазисе с полчаса, чтобы я смогла спокойно уйти…
— Нет! — метнулся Райн к эмирими. Ее сейчас подстрелят, и это будет нарушением его слова, а ведь она свое сдержала!
Лея усмехнувшись, заморозила всех в своей видимости… Лэр, ведущий с ней переговоры, так и застыл с предупреждением на лице.
— Того, что я верну себе добычу; призову своих, пока вы не в состоянии дать отпор, и прочие нарушения нашего договора — можете не опасаться. Я задерживаю вас, чтобы спокойно уйти! — Она развернулась и пошла. Тонко запела стрела, ударившая точно посредине ее грациозной спины…
Райн, застывший в стазисе как жук в смоле, нервозно застонал:
— Я так и знал…
Лея осмотревшись, обнаружила, что ее потревожило. Повернулась поднять стрелу, так и не пробившую ее невидимый щит. Насмешливо улыбнулась Райну, затем, словно сетуя на нарушения договора, покачала головой. Бесшумно прибавляя шаг, мгновенно исчезла в скалах.
Через полчаса освободившиеся воины, с недовольством поглядывая на задумавшегося командира, потащили мешки с добычей к себе… Им казалось, что его благородство было совершенно неуместным. С одной стороны это их раздражало, с другой… они годились им! Такого как Райн больше нет! Его слово — твердый камень, а мудрость останется в веках! И кто еще смог бы так удачно «добыть» мароков?
По вечернему ущелью прокатилось гулкое эхо.
Несколько камней с грохотом и треском скатились с вершин на дно Скользкого ущелья.
Ясно! Это пожаловал запоздавший отряд Марта с учениками. И старейшина Тимор все это время был с ними! Значит, все живы!
Райн усмехнулся, да сегодня по-настоящему счастливый день!
* * *
Лею за произошедший инцидент ждал суд. Она отчетливо понимала это, но на самом деле… была безмерно счастлива, что все обошлось без жертв! Чудо! Настоящее чудо!
Первым делом, попав за безопасные пределы Заслона, Лея собрала вокруг себя враз поумневших и очень притихших учеников, и пояснила, что сегодняшнее происшествие на самом деле — просто чудесное избавление от смерти.
— Вы знаете… — Лея миг помолчала, — я еще никогда не слышала, что в такой ситуации кого-то отпустили живыми и без боя. Это первый случай за всю историю войны…
Крим задал вопрос, больше всего занимавший детские головы:
— Нам попался глупый лэр?
— Напротив… Они, возможно, нас бы не победили. Мы бы точно уничтожили пол отряда, но и погибли сами, а зверюшки разбежались… — Лея потрепала длинного паренька по плечу, мальчишка пошел в отца, так что уже был выше тети на голову, и мягко сказала:
— Нет, враг попался на редкость умный. Он сделал хороший запас на голодное время для своих охотников и сохранил отряд в целости и сохранности.
Ребята приуныли…
— Ну и мы все живы, конечно, это самое главное! — Лея улыбнулась. — А мароки… Мароков мы наберем! Завтра пойдет отряд Жеула и принесет столько же.
Лея была в этом совершенно неуверенна, но это не то, о чем надо говорить детям, чудом спасшимся от неминуемой смерти.
Разговаривая, они вошли в поселок эмирими. Отправив измученных ребят по домам, Лея отправилась к себе, мечтая отдохнуть и расслабиться после нервного потрясения. Еще в горах после серьезного размышления она пришла к выводу, что хоть она и помогла противнику — ей невыразимо повезло. Она вернула детей живыми и здоровыми, а что еще надо?!
На пороге дома ее встретил встревоженный Майт.
— Атем мне рассказала, что тебе предложил Правитель…
— Да… А Крим или Трем что об охоте говорят? — Лея знала, что мальчишки только попали домой, и конечно ничего не могли рассказать отцу, но ей так хотелось избежать тяжелого и бесполезного разговора с мужем сестренки. Но обижать надежного друга и просто хорошего эмирима, ей тоже не хотелось.
— А что они еще натворили? — устало спросил отец шалунов. Очень высокий и красивый эмирим, бывший боец отряда Леи. Хотя после ранения он стал слишком худым для своего роста. Лицо у него было бледным от природы, но сейчас эта бледность приобрела сероватый оттенок, словно он провел слишком много хлопотных дней и бессонных ночей.
— Ничего, Майт, они сегодня были настоящими воинами, — чтобы не нервировать лишний раз взволнованного родителя, взявшись рукой за дверь, она прибавила:
— Вернешься, расспроси их, а то скоро за мной придут. Сейчас будет судилище, а мне надо немного отдохнуть, искупаться и обдумать свою речь!
Хотя Лея всем своим видом показывала, что только мечтает попасть домой и никого не видеть, Майт насупился и строго спросил:
— Все живы?
— Да… — она устало кивнула, вцепившись в ручку двери и не поднимая глаз на Майта. Он тут же расслабился и спокойно предложил:
— Ну, отдыхай. Если захочешь поговорить о Правителе и его условиях, приходи к нам… Вместе что-нибудь придумаем.
— Благодарю. Так и сделаю! — коротко кивнув, вежливо ответила Лея и скрылась за дверью своего дома, где почти год после смерти отца жила одна.
Но отдохнуть не вышло… Только она сняла оружие и умылась, пришли от правителя глашатаи с приглашением на суд.
* * *
Клетки с живыми мароками оставили на улице, чтобы их засыпало снегом, под которым они проспят весь Лед, не нуждаясь в корме и воде, а у охотников на столе будет постоянно свежее мясо.
Расставшись с добычей, Райн взял с собой свидетелем Дирка, который сочувствовал ему как брату, и отправился прямо к старейшинам в Судебный дом. Это было необходимо, иначе они получат иную версию происшедшего в горах.
Пока он сделал все как надо — ему удалось ускользнуть от отряда охраны эмирими, получить неожиданную добычу и доставить ее в поселок. Да и Март с детьми целы… Ну, а из-за оставленных в живых врагах он как-нибудь оправдается!
Запах жарящихся на вертеле мароков, заставил его сглотнуть слюну. Он кожей почувствовал жар от углей многочисленных костров. Оглядывая заготовленную добычу, Райн энергично шагал мимо огнищ, на которых женщины готовили сегодняшний улов. Они суетились, пытаясь сытнее накормить детей и охотников горячим мясом, с которого в угли капал вкуснейший жир.
Когда еще лэрам им получится поесть так плотно?! В племени царило радостное оживление, хотя женщинам еще предстояло обработать часть добычи, чтобы ее хватило надолго, но это были приятные хлопоты!
Райн грустил. Ему было досадно, что сейчас придется пообещать старейшинам, что он обязательно убьет ту честную учительницу. Почему-то этого делать ему не хотелось, но конечно говорить им об этом, Райн бы не стал. В случаях, когда приходилось отвечать перед Советом за свои решения, он надеялся на Влера.
Два дяди — Влер и Осен, входили в Совет Старейшин, который состоял из девяти опытных воинов. Они и решали все вопросы войны и мира в племени.
Между старейшинами никогда не было согласия, скорее наоборот, шли постоянные споры и цвели пышным цветом интриги, но явно это никогда не проявлялось. Все племя искренне считало, что старейшины — единомышленники, только и пекущиеся о благе горных охотников. Но Райн как опытный воин сразу подмечал недовольство в маленьких деталях: чуть сильнее поджатых губах, чуть больше, чем обычно ощерившихся клыках, раздраженном прищуре глаз.
Правление старейшины осуществляли по очереди, каждый по месяцу. Мелкие проблемы решал старейшина месяца, он же вел все допросы и сам решал личные споры. Сейчас была чреда Тутана, высокого гордого лэра с непримиримой ненавистью к врагам и слабостям соплеменников. Хотя серьезные решения принимали вместе, и тогда уже главенствовал Зирн — самый старый охотник, живший еще до начала тысячелетней войны.
Тутан уже был извещен о происшествии с лесными магами. Он ждал их. Кроме него в Судейском доме ни одного старейшины не было. Вероятно потому, что всем было ясно, что это дело не стоило рассмотрения. Но сейчас у власти Тутан, отец Крафа, а он не из тех, кто простит Райну выживших врагов.
Райн с тоской вгляделся в небо… снежных облаков не видно. Да и ветер, вроде поднявшись, быстро затих, пообещав надежду, что на какое-то время непогода откладывается.
* * *
— Райн, ты нарушил все законы. Это слишком уж смахивает на предательство! Трусливое предательство! — Холод негодования в речи высокого лэра, резал слух боевого командира, заставляя, ощериться и ответить. Но Райн, тем не менее, спокойно пояснил:
— Сезон Льда начнется со дня на день, а запасов, чтобы перенести его без потерь, пока недостаточно.
Тутан резко вскинул руку.
— Я знаю, что ты скажешь, но оправдаться может каждый! Ты должен им отомстить! Нельзя оставлять врагов с ощущением, что из-за мароков мы готовы терпеть от них унижение и отпускать живыми! — раздраженно сплюнул Тутан, не спуская гневного взгляда с «виновного».
Райн заранее знал, что тот от него захочет и не стал спорить или объясняться, потому, поклонившись, сухо пообещал:
— Я исправлю все недостатки и уничтожу врага, которого пощадил ради жизни во время Льда.
— Иди воин… Не забудь свои слова! — высокопарно закончил старейшина. Райн поклонился и, развернувшись, вышел наружу из Судебного дома. За ним молча последовал Дирк.
— Ты легко отделался! — засмеялся младший брат, зная скверный нрав Тутана, заносчивого до глупости.
— Да… легко, — с отвращением согласился Райн, шагая к себе. Необходимость убивать хорошую учительницу, пусть даже врага, вызывала сильное отторжение. Это было странно и даже возмутительно, но врать себе, Райн считал злом еще худшим. Хорошо, что ее, как учительницы, в бою не будет! Хотя, кто знает… эмирими осталось совсем мало и, по разговорам, у них воюют все.
Но тут Райн припомнил, что уже не раз мельком видел ее среди противников. Маги предпочитают бить исподтишка, не вступая в прямой бой, так что возможно он ее с кем-то перепутал. Он быстро шагал по Стойбищу, наблюдая, как воины под руководством старейшины Берима возводят еще одно за?граждение из камней и песка. Стена вокруг Стойбища росла, но защиты и спокойствия не прибавлялось.
Райн отвел взгляд и осмотрел поселок вокруг. В обе стороны тянулись ровные линии каменных домов. У каж?дой расположились большие поленницы в данный момент полностью набитые дровами. Хлопочущих лэри на улице становилось все меньше, их прогнал вновь поднявшийся ветер, затушивший костры и быстро напомнивший о наступающем времени Льда. Это во время Воды и Тепла вокруг домов кипела жизнь. Хозяйки стирали, выделывали шкуры, начищали котлы, проверяли запасы, ели, шили, играли с детьми или просто спали под удобными навесами из прутьев. Теперь здесь еще не скоро будет оживление, может, если только свадьба у кого случится, но это вряд ли, все ждут Тепла.
Дирк, который еле догнал брата, довольно чувствительно стукнул того по плечу и довольным голосом сказал:
— Еще бы пару таких отрядов и мы бы весь Лед только и делали, что пировали. Я бы на месте старейшин отправил тебя не за мароками или эмирими, а за охотницами на мароков. Вот бы добычи было! Лопнуть можно!
Взглянув в счастливые глаза Дирка, Райн засмеялся с братом. Эта их проделка дала надежду на успешный исход для всего племени. И главное, снят запрет на месть до времени Льда, значит завтра в бой! Дирк еще раз как следует прихлопнул брата по плечу и пошел к себе, дома его уже ждали Бринни с дочкой, и горячий обед.
Небо морщилось складками снежных облаков, сильными порывами ветра то и дело налетавших на свежи линии укреплений. Райн грустно оглядывая счастливых соплеменников, вошел к себе в пустой дом, размышляя о том, что на самом деле, он бы вместо бессмысленной войны с удовольствием охотился на охотников. Вернее на охотниц.
* * *
Лея предстала перед Правителем с заранее обдуманной речью.
— Лея! — холодно начал Махуд. — Ты сегодня подвела всех, передав охотничьи заготовки врагу!
— Я не могла рисковать! — сухо ответила она, строго взирая в ответ на прищурившегося правителя. Ему не стоит забывать, что она боевой командир и может за себя постоять. Будь с ней отряд взрослых или была бы она одна, лэры живыми бы не ушли! Но с ней были дети!
Поэтому она упрямо повторила:
— У меня был небольшой выбор или дети, или мароки!
Зал загудел. Дети! Самое главное! На лицах эмирими сидевших в креслах вдоль стен Судебного зала появился страх и непонимание, значит, еще не все знают, что случилось. Интересно, откуда правитель все узнает первым?!
Сделав резкий жест «молчать», Правитель продолжил вести суд:
— Ты опытный воин, отвечала за учеников, так почему они подверглись опасности? — сурово вопросил он, властно опустив руки на подлокотники, дабы выглядеть величественней. Лея раньше бы посмеялась над его тщеславием, но чтобы отсечь все попытки надавить на нее, сразу перевела разговор на основную причину грозившей опасности:
— Отряд охраны отсутствовал в договоренном месте Скользкого ущелья! Когда нас окружил отряд лэр-воинов, я договорилась отпустить детей за то, что передам им всю добычу!
Зал заговорил разом. Это было что-то несусветное — эмирими дивились, радовались, что удалось спасти детей и что с лэрами впервые удалось договориться!
Конечно, не все так думали, многие из старых покалеченных воинов были недовольны тем, что Лея оставила запасы врагу, чем способствовала выживанию лэров, а в клыкастом племени и так большой прирост по сравнению с эмирими. Но как им пояснить, что Лея не могла нарушить свое слово, когда лэр отпустил детей живыми. Они посчитают это признание в лучшем случае глупостью…
Но вероломство — это подлость. Лея давно для себя решила, что для нее оно не приемлемо, это не мудрая хитрость ради победы, это крушение всего, на чем держалось ее понимание чести и достоинства. Поэтому Лея никогда не смогла бы править эмирими, для этого надо было стать куда более коварной и беспринципной.
Суд продолжался. Хотя разговоры теперь велись в другом направлении. Все переключились на Жеула — второго командира отряда охраны, того, чья очередь была охранять учеников, так как отряд Леи только вернулся с дежурства.
Ее саму правитель раздраженным жестом отпустил, так девушка вместо наказанной преступницы стала героиней. Это было невыносимо для Правителя. Она ловко испортила его план по подавлению бунта непокорной эмирими, а он привык всегда исполнять задуманное, действуя через своих осведомителей скрытно и безжалостно.
Махуд принадлежал к презренному типу созданий, ставящих превыше всего свою власть и ее стабильность и питающим глубокое презрение к таким сентиментальным понятиям как «честность» и «справедливость». По мнению Правителя, нынешнее восторженное отношение к тому, что путем договора удалось спасти детей, представляло собою наистрашнейшую опасность, грозящую его власти.
Атем встретив на выходе, обняла сестренку:
— Как мне мальчишки рассказали, что там произошло, я чуть не умерла от ужаса! Потерять всех! — не сдержавшись, она всхлипнула.
Лея, улыбнувшись, мягко успокоила сестру, похлопав ту по ладони, Лея прекрасно понимала ее страх.
— Ведь все живы, значит, не стоит и расстраиваться…
К этому моменту Правитель выяснил, что отряд, который должен был обеспечить охрану ученикам, еще не прибыл в поселок.
Призвав подданных к тишине, Правитель приказал:
— Это твое упущение, Лея, что мароки остались у лэров. Поэтому тебе придется уничтожить отряд и того воина, с которым ты торговалась! Твоя задача: отомстить и добыть столько же провизии, сколько было передано врагу!
Все замолчали…
Да, останься враг без запасов, насколько легче было с ним бороться! Но дети! Тем более эмирими магически могут вызывать мароков даже из-под снега, разбудив от спячки.
Лея представила, что ей придется уничтожить того благородного врага сдержавшего свое слово, даже немного огорчилась. Но тут ничего поделать нельзя — Война!
Устало поклонившись Правителю, тем самым признавая, что она выполнит его поручение, Лея ушла к себе.