Лея, свернувшись комочком, лежала на своем кусочке шкуры и с грустью размышляла, как низко она пала, связавшись с врагом! Она была не просто эмирими, а боевым командиром. КОМАНДИРОМ! БОЕВЫМ! А стала? Стала предателем, ради спасения собственных ушей!

Райн вертелся с боку на бок. Он отложил все моральные проблемы на потом, обдумывая варианты своих действий, если… если… В голове постоянно путалось. Лэр раздраженно перевернулся на спину и, не открывая глаз, попытался обмозговать, что делать в случае сильных морозов:

«За день снег подтает, потом мороз и над ними будет огромная надгробная плита изо льда, по твердости не уступающая каменным» — но разработать хоть какой-нибудь план не получалось. Все его мысли сбивало ровное дыхание рядом. Образ девушки в рубашке и высоких сапогах запечатлевшийся в голове еще вечером. Запах. Пьянящий. Райн вновь устроившись на боку, какой раз начал обдумывать, как лучше пробить отверстие, сделать ступени…

Лее по статусу полагалось быть жесткой и расчетливой, не говоря о том, что умной. В любом случае куда расчетливей, чем вечные противники лэры! Куда им! Это примитивные создания, живущие как дикари в племени с родовыми старейшинами, принуждающие женщин обслуживать их, считающие себя верхушкой горы! Варвары! Но для нее и сейчас было загадкой, как этот дикарь мог сделать так, что ей вовсе не хотелось его убивать!? Как?

Можно долго себе лгать, что она не хотела возиться с трупом; что ей одной будет куда тяжелее, чем с ним; и прочее. Но это не существенное, она не ребенок и со всеми бы трудностями разобралась сама. Главное слово во всем этом — ей не хо-те-лось! Она застонала от отчаянья.

— Нога? — тихо спросил Райн.

Лея какой-то миг взвешивала, как ему ответить. Рявкнуть, чтобы отстал? Промолчать?

— Нет… — спокойно ответила она, презирая себя за слабохарактерность. — Не нога.

— Она прошла?

— Нет…

Все, на что она сейчас способна, — не вступать в разговоры с врагом. Ну, как он мог и главное чем, влезть ее душу? Она вновь всхлипнула.

Райн не удержавшись, обнял ее, пытаясь успокоить. Он понял, что сделал это зря, когда сам от объятий напрягся от предвкушения, резко выдохнув воздух сквозь зубы, а… Лея грубо отпихнула его, добавив немалую толику горечи к уже пылавшему раздражению.

Он не стал скандалить, и изливать неприятие в словах или действиях. Райн молча улегся на свою шкуру, решив для себя — больше никогда к ней не прикасаться! Тем более, не жалеть! И вообще позабыть, что она девушка, и относится как к вражескому солдату.

Лея поняла все правильно.

Он ее пожалел, а зачем ей жалость врага? Он и без этого разрушил все преграды и… каким-то образом привязал все ее мысли к себе. Она ведь могла его после попытки ее задушить, просто убить его на месте?! Нет. Она связала его стазисом, прочла лекцию и отпустила. Еще и переживала, что разрушила хрупкое понимание между ними. Марок несчастный, вот кто она. Глупый обжора марок! Тут раздался холодный голос лэра.

— В общем, это не важно, как там твоя нога, и прочее. Нам надо проделать отверстие наружу, и ты будешь делать все, как и я.

Это добавило острого льда в ее и так, мягко говоря, «не мирные» мысли и намеренья по отношению к лэру.

— Да, отлично! Я проделаю отверстие, а ты приготовь мясо! — равнодушно «кинула» она ему приказ.

— Я его добыл, а ты жаришь! — рассвирепел враг.

— Пробить проход, и я могу. Причем без тебя! — отрезала Лея.

Они с ненавистью посмотрели друг на друга сквозь густую темноту пещеры. Но дальше этого маленького противостояния разумно не пошли. Наверху был день в самом разгаре, а них в душах царила холодная зимняя ночь.

Тишину, повисшую после перепалки, нарушал только тихий шорох воды, убегающей в лаз пробитый Леей. Силу применять никто не хотел, а ругаться от всей души, высказывая то, что накипело за века войны, было бессмысленно. А то, что им где-то в глубине души хотелось поддерживать нормальные отношения, казалось обоим предательством по отношению к тысячам погибшим с обеих сторон.

Казалось этого препятствия никогда никому не преодолеть!

Лея приподнялась, с трудом натянула сапоги и, одернув короткую рубашку, запустила слабый светлячок. Тьма рассеялась.

Райн на миг зажмурился. Когда глаза привыкли, он увидел, как Лея в своем нескромном одеянии вышла в пробитый им проход. Он поражался про себя, как она действует на него и не только в своей рубашке, но и в полностью застегнутом комбинезоне.

Температура в пещере была довольно комфортной, так что Райн одевался скорее по привычке, чем от того что замерз. Ко всему ему не хотелось торопиться по многим причинам. Но Лея так и не вернулась и Райн забеспокоился.

* * *

Лея, в этот момент вся дрожа от холода, магическим пламенем быстро плавила снег, пробивая на выходе из пещеры небольшое отверстие для воздуха. К этому моменту она уже успела продлить ход, сделанный Райном и нащупать под ногами конец выровненной ею площадки. И как ей все-таки удалось это провернуть в том, полуживом состоянии?! Удивительно!

Она сама себе не верила, но вот она под ногами ее гладко выровненная площадка до края пещеры. Лея задумала сгладить камни и в той части, где они спали, потому что шкура почти не спасала от камней под спиной.

— Решено, как сделаю проход, выровняю и остальную часть дна! — со вздохом отметила Лея для себя. Воодушевленная этой мыслью, она с удвоенной силой начала плавить снег над головой. Потом, ей стал мешать ее небольшой рост. На миг, задумавшись, она решила делать рядом высокие ступени, чтобы залезть и продолжить работу.

Когда первая ступень была готова, эмирими взобралась на нее. Все так неустойчиво. Снег под ногами грозился провалиться, а ступенька уменьшится вдвое. Но, то, что снег довольно рыхлый сильно облегчало ей работу.

Замерев на ступеньке, чтобы лишний раз не притаптывать свое произведение, проплавила сквозь снег отверстие почти в свой рост. Лея поморщилась. Она уже совсем продрогла, но ей так хотелось, закончит все самой! Утерев нос лэру, она хоть как-то компенсировала тот внутренний разлад между «приятно общаться» и «привычно воевать». Голова кружилась от нехватки магии, тут появился лэр.

— Ты всю магию потратишь, а потом как мясо жарить?

Лея и сама чувствовала, что по мере траты сил, она все сильнее мерзнет и слабеет. Ее уже и сейчас сильно трясло от холода. Здорово трясло.

Но его эгоизм по отношению к ее возможностям Лею просто потряс. Да как он смеет указывать, куда ей тратить магию! Пусть своим многочисленным женам показывает!

Она высокомерно измерила его с головы до пят холодным взглядом и отвернулась, чтобы подняв руки вверх, вновь протачивать отверстие огнем. Дальше свод поднимался и расширялся, так что до выхода оставалась совсем немного.

Наглый лэр мягко схватил ее со ступени и потащил в пещеру, ворча:

— Какая ты холодная! — Райн сделал вид, что ему плевать на ее раздражение. Он серьезный воин и знает что хочет!

Лея делала вид, что в ледяной злобе на его самоуправство, но на самом деле ей было очень приятно попасть в столь теплое окружение рук. Это все равно как после холода попасть в теплый источник. Только вот в этом «гейзере» расслабиться нельзя! Она высокомерно усмехнулась и приказала:

— Теперь поставь меня на место!

Он проигнорировал ее приказ, резко посадил эмирими на свою шкуру, и, тщательно закутав своей курткой, сказал:

— Через час чтобы мясо было! — При этом забрал клинок и ушел в проход.

Измученная Лея, едва согревшись, засыпая, тихо пробормотала:

— И на чем я должна жарить, если нет клинка? Ладно, мясо через час все равно «будет», куда ему из снега деваться? А о жареном… и слова не было! — довольно хмыкнула она.

Когда Райн пришел похвалиться перед «врагом» своими успехами, подложив кулачек под голову, Лея сладко спала под его курткой.

Райн злился. Он и не рассчитывал на ее послушание, но все равно, сильно хотелось есть. Вчера из-за размолвки они оба легли спать голодными. Сегодня большая часть дня позади, а они так ни разу и не поели.

Воздух был затхлым и сырым, и лэр ощущал неподдельную усталость, когда поднимался обрубая снег. Райн соорудил что-то вроде лестницы по внешнему кругу и укрепил отверстие, а сейчас, он очень хотел есть!

К ступеньке Леи он рядом вырезал еще более высокую ступень, стал на нее… и так по кругу пока не достиг самого верха, а закончил тем, до конца пробил отверстие Леи, которое она почти доделала. Конечно, она проделала огромную работу, но он-то сделал все куда основательней!

Стало холодно. В проломе виднелось мрачное вечернее небо. Райн, наконец, начал легко дышать! Их укрывище превратилось в зимний домик и перестало напоминать покрытую снегом могилу.

Правда, Райн уже пожалел, что не прикрыл отверстие снегом. В пещере холодало на глазах.

Он отдал куртку Лее, поэтому сам уже сильно замерз.

— Эй, эмирими! А где мясо? — резко спросил он, демонстрируя негодование.

Лея недовольно приоткрыв глаза, напряглась, но поймав взглядом Райна, расслабилась и махнув рукой в сторону закопанного в снег запаса, хрипло со сна проворчала:

— Куда ему деться? Или ты думал, что я все сырым съела? — она невольно вылезла из-под куртки и, ощутив холод, раздраженно спросила:

— Ты что… отверстие не закрыл?

Райн от подобной наглости опешил. Лея, не обращая внимания на застывшего в гневе лэра, поднялась и побрела, поеживаясь от холода, ставить стазис.

«Куда на ночь все тепло выпускать!» — при этом она с удовольствие куталась в согретую куртку Райна.

Лея тоже хотела кушать. Потому вернувшись, она взяла у него свой клинок. Вынув мясо из снега, принялась его нарезать, и в очередной раз жалела, что тогда отправилась без ножа.

Отличный нож, подарок отца, потерялся в прошлом месяце, когда ей пришлось срочно разрезать им ловушку. Кут, боец ее отряда, висел без сознания в западне клыкастых. Его руки были раздроблены огромным камнем, припасенным в ловушке для эмирими, и Лее пришлось его срочно выручать.

Кости ее бойцу целители спасли, а вот ее нож потерялся.

Кут еще очень молод и неопытен, вот и попался… а те капканы, возможно, Райн ставил. И чего она после этого с ним возится? Лея вновь горько вздохнула. Она уже насадила мясо на клинок и начала жарить.

Райн решил, что не опустится до дрязг с женщиной, устроился на своей, еще теплой после тела эмирими шкуре, и укрылся вторым куском.

Лее хотелось сделать так, чтобы он остался голодным, но это ей показалось слишком мелочным. Так что, повздыхав, она все сделала как надо.

Поужинав, так и не разговаривая, они устроились спать.

* * *

Лея проснулась настолько окрепшая, что ей просто невмоготу захотелось прогуляться по свежему снежку. Она до конца вылечила руку, быстро и крепко переплела волосы, медленно натянула комбинезон, и тихо направилась к отверстию.

Лея медленно прошла под просевшим от тепла снежным сводом и чуть не коснулась потолка головой. Пока они спали, в пещере была полная темнота, потому то, что Лея собирается уйти, Райн понял только по звуку.

— Домой? — не решив с чего начать, приступил с главного.

— Да, ухожу, — гордо отрезала она. Вредничая по мелочи, Лея уже подобралась к отверстию и сняла стазис, когда ее догнал полностью одетый Райн.

Они выбрались наружу вместе.

Это было просто восхитительное зрелище после темноты! Все залито ярким утренним светом: и блистающий разноцветными искорками снег, и чопорные горы, и даже, казалось, хрустальный ветер набегавший порывами с гор, нес в себе огромные запасы света и радости.

Лея, попавшая в чарующие потоки дня, в первый миг не могла привыкнуть к блеску вокруг. Прикрыв глаза, она споткнулась об намороженный выступ, упав коленом больной ноги в снег.

Райн прошел гораздо дальше по дну ущелья и уже успел привыкнуть к слепящему многоцветию, играющему в ярких лучах вокруг. Ему повезло — под ногами было гладко. Хотя не исчезла опасность, провалится в снег с головой, Райн шел радостный, как по небу. Смешное сравнение, по сути, они сейчас на дне каменой чащи между двумя рвущимися в высь горами. Какое уж тут небо…

Когда он повернулся, то увидел, что Лея, свалившись, барахтается в снегу, неловко с трудом пытаясь подняться с больной ноги. Он даже остановился, чтобы с удовольствием полюбоваться этим зрелищем.

— Я всегда знал, что эмирими слабые, глупые и неуклюжие, но это… — он удовлетворенным жестом показал на недовольную и униженную девушку. — Это роняет вас…

Договорить он не успел. Лея сжав зубы, так и стоя на коленях в снежной каше, ловко слепила твердый снежок и запустила его. Вышло настолько крепко, что от удара Райн упал. То ли она сделала его слишком крепким, то ли кинула слишком сильно, то ли помогла ускорению магией, но факт остается фактом: Райн с размаху рухнул в снег на спину.

Лея от всей души расхохоталась и, наконец, встала во весь рост, за что и получила снежком в лоб от лэра. Теперь счастливо рассмеялся Райн.

Эмирими уже захлебываясь смехом, послала снежок в лэра, который смог ловко уклониться и от этого развеселился еще сильнее, лепя ей в наказание, огромный ком снега который, судя по размеру, должен погрести ее с головою.

Лея к этому моменту заготовила себе около десятка снарядов, и быстро перемещаясь с места на место, устроила довольно уворачивающемуся Райну настоящий обстрел. Особенно удачный получился третий шарик, она попала лэру прямо в нос, пока тот сметал снег с лица, Лея попала в него двумя остальными, заодно разбив в кашу, его только что слепленного «снежного великана».

Лея уже давно выбралась из снега, так что успевала и уворачиваться и обстреливать лэра новыми снежками. Счастливо резвясь на свободе после темного пещерного заключения, они забыли: что друг для друга смертельные враги; что под ними многометровый слой снега… и что в этом мире слишком суровая расплата за беспечность.

Они уже прилично отошли от пещеры, когда Лея, сделав новый снежок, счастливо хохоча, на бегу кинула его в Райна уже пятнистого от налипших шариков снега. Крошечный шаг назад, как отдача от броска, и резко вскрикнув, она внезапно провалилась вместе с пластом снега в глубокую каменную щель, затаившуюся между скалами, словно ощерившийся рот хищника.

Райн стремительно ринулся к ней. Склонившись над ямой, в которую упала Лея, Райн тщетно вглядывался в снежное месиво — внизу ничего кроме каши из снега и торчащих по краю острых камней, похожих на зубы видно не было.

Если есть опасность для Леи быть пронзенной острым торчащим камнем, она сможет спастись стазисом… если успеет, но как быть с воздухом в снежной каше? Райн по краю каменного уступа начал проворно спускаться вниз, в этот каменный карман.

Не было никакой гарантии, что Райна не снесет в снежную кашу следом за Леей. Но лэр крепко придерживался за выступающие из скалы камни, и это давало ему возможность выбирать, куда стать ногой, чтобы не провалиться.

Леи не было видно. Райн спустившийся до самой кромки мятого снега, свесившись над снегом, выкладываясь до придела, стал поспешно искать ее руками, шаря в рыхлом снегу.

Время растягивало этот страшный миг как жилу марока.

Когда он совсем отчаялся, ему чудесным образом попалась ее рука, вытянутая вверх в попытке выбраться.

Видимо, пока хватало воздуха, Лея старалась выкарабкаться, и ей почти это удалось.

Райн одной рукой крепко удерживался за удобно торчащий хоть и ненадежный камень, другой схватился за руку Леи и с усилием потащил ее на себя, рискуя полететь вслед за ней. Но с момента как поверх снежной каши появилась голова девушки, он перестал торопиться и, выверяя каждое движение, аккуратно с огромным напряжением подтягивал ее к себе.

Когда, наконец, Лея была в его руках, Райн с тревогой присмотрелся — она находилась в глубоком обмороке. Мокрая от снега, помятая весом «каши», расцарапанная в кровь, но живая! Воину показалось, что с него сняли тяжеленный камень мешавший дышать!

Райн потер ее щеки горячими руками, про себя восхищаясь их нежностью, но Лея в себя не приходила. То, что с ней все в порядке, выдавало выдыхаемое ею крошечное облачко пара.

Может это хорошо, что она сейчас неподвижна! Райн как следует огляделся и пришел к выводу, что забираться наверх будет сложно даже без Леи на руках.

Лэр примерно наметил путь, по которому можно выбраться наверх, но до места «легкого» подъема надо было еще добраться!

Выдержав путь в заданную точку, лэр вынул из кармана веревку, и крепко привязав один конец за пояс и плечи девушки, другой конец закрепил у себя на руке и, оставив ее на камнях у основания «тропинки», начал взбираться вверх.

Расчет лэра был прост: оказаться наверху и втянуть на веревке бессознательную Лею. Но исполнение замысла, в виде пути наверх, заняло не меньше получаса.

Карабкаясь, он ободрал руки в кровь, порвал меховые штаны на коленях и наконец, вспотевший и уставший до дрожи, достиг края «кармана». Теперь ему предстояло еще более трудное дело. Закрепиться в столь ненадежном месте и, не покалечив об острые выступы скал, втянуть Лею к себе.

Медленно и осторожно он натянул веревку, которую удержать ее было невозможно, кровь на руках работала как смазка. Он начал медленно наматывать веревку на локоть. Медленно поднимая Лею наверх, лэр больше всего на свете боялся, что веревки эмирими не рассчитаны на подобные «случайности». Но обошлось. Лэр втянул ее наверх, оттащил от края и попытался привести в чувство.

Райн чуть склонился над Леей, поднял руки и крепко обхватил ее мокрое от снега и крови лицо ладонями.

Лея почти сразу очнулась от его прикосновения, когда Райн пытался отчистить от снега царапины. Их тела нежно соприкасались, она уткнулась лбом ему в грудь. Лэр погладил ее по спине, пытаясь как-то утешить, даже не представляя, хочет ли она его сочувствия.

Девушка прекрасно помнила, как внезапно обрушилась вместе со снегом в какую-то темную яму. Ужас первого момента, когда под ногами не нашлось опоры… Лея помнила, как изо всех сил пыталась вырваться из липкой каши вверх, но лишь все сильнее погружалась вниз, вслед за оседающим снегом. Помнила, как металась из стороны в сторону, крича так громко, что сорвала себе голос. Помнила невыносимо тяжелый снег, попавший в рот и глаза, карябающий лицо, словно острием клинка. Помнила, как наконец взяла себя в руки и, выработав несколькими махами тактику подъема, стала с усилием пробиваться вверх. Вверх, вверх, вверх… какой-то момент ей показалось что ее кто-то поддерживает, выталкивая наружу, но воздуха не осталось и все ее усилия оказались напрасны. Сознание отключилось и что было дальше, она не помнила.

Очнулась на руках у окровавленного лэра. Избитая, охрипшая, но живая. Лея, не раз, спасала из таких снежных ловушек своих учеников и прочих бедняг, угодивших в каменные карманы. И слишком хорошо знала, что это тяжело выполнить даже в команде.

Еще один должок лэру.

Райн, подхватив Лею на руки, потащил к пещере, проваливаясь с каждым шагом в снег. А в этот миг Лея с наслаждением вдыхая чистый воздух, никак не могла надышаться.

Они молчали, не зная о чем говорить.

Лея была преисполнена благодарности Райну, ей было немного стыдно за плохие мысли о нем. Для себя, наконец, она решила, что лэр совсем не похож на соплеменников и что он добрый и великодушный, — это сильно примерило ее с собственным «предательством».

* * *

Когда они пролезли сквозь отверстие, довольно сильно обрушившееся по краям, и спускались по высоким ступеням вниз, Лея закрыла пещеру стазисом.

— Все, Райн, поставь меня. Я дальше сама…

Райн удивленно вздохнул, в первый раз услышав от нее свое имя произнесенное мягко, без раздражения. Аккуратно опустив ее на пол, развернулся и направился в темноту в их «спальни», куда не попадал тусклый свет уходящего дня. Лея вслед Райну запустила светлячок, зная, что он не любит темень. Он на миг повернулся к ней и, быстро стягивая порванные перчатки, коротко улыбнулся. Лея ответила ему тем же.

В пещере Лея, на волне великодушной благодарности, задумала сделать лэру подарок, в виде ванны с теплой водой, которая, к сожалению, мгновенно замерзала, но все же девушке не терпелось исполнить свой замысел.

Эмирими рассчитывала на то, что пока их не было, пещера остыла, и весь снег приморозило ледяной коркой. Так и вышло. Все стало крепким как камень.

Лея подошла к приспособлению Райна для умывания, рассчитала на глаз расстояние, применяя магию, увеличила отверстие в снегу, что небольшая емкость для умывания превратилась в ванну, в которой можно было легко искупаться. Повесив сюда дополнительный «светлячок», она позвала лэра, который уже нарезал мясо и надел его на клинок в ожидании Леи.

Скрывая свое голодное раздражение, лэр не хотел никуда идти, но Лея вновь его позвала, и любопытство победило.

— Райн, рискнешь искупаться? — как он мог отказаться, после такого провокационного вопроса?

— Где? — кратко спросил Райн, мгновенно появляясь в светлой комнатке, преобразованной Леей из его умывальной ниши.

— Здесь. Я оставлю тебе заклинание обогрева воды и закрою все стазисом. Но имей в виду, в теплой воде снег мгновенно растет и заморозит воду. Так что придется купаться быстро!

Лэры всегда купались в холодной воде, но и даже это было роскошью. Поэтому быстро-быстро расстегивая рубашку с пуговицами, вырезанными из косточек марока, Райн спросил:

— Как я выберусь из-за стазиса?

— Я буду иногда подходить и спрашивать. Не бойся, подсматривать не буду…

Он криво усмехнулся:

— Что сама не рискнула?

— Есть хочу! — надулась она, скрывая, что ее даже слегка оскорбило такое недоверие, это ведь был радостный сюрприз для лэра!

Райн признал ее правоту и, остановившись на последних деталях одежды, стоял, ожидая ее возвращения в пещеру, к еде.

Лея помедлила, вспоминая формулу нагрева, потом наложила ее на воду для купания и, закрыв нишу стазисом, ушла жарить уже опостылевшее безвкусное мясо серого великана.

Вода за счет тающих стенок прибывала с огромной скоростью, а когда заклинание наложенное Леей кончилось — мгновенно остыла. Но Райн уже успел помыться и сейчас раздумывал, как будет сушить нижние рубашку и штаны, если постирает.

Никак! Ему пришлось с отвращением надевать на себя грязную рубашку.

Лея выпустила лэра и, игнорируя недовольство ее легким запозданием, направилась дожаривать мясо. На самом деле она о нем немного позабыла.

Обжаривая последние кусочки, она все думала, как там все ее родные? И размышляя, так в это углубилась, что опомнившись, проворно освободила начинающего по-настоящему замерзать лэра.

Выбираясь из ниши в коридор, лэр проворчал:

— Я уже был уверен, что это утонченная месть!

Лея поджав губы, промолчала. Но все равно было неприятно.

Поужинали они с аппетитом. Лэр лег спать, а Лея пошла купаться.

* * *

После того как вернулись воины из отряда Леи с рассказом, что она осталась отвлекать врагов, прошла неделя, которую Атем пережила так, словно погибла вместе с сестрой.

Время шло. Надо было собираться на сложную, по затратам магии, охоту за спящими под снегом мароками. Но кто будет охранять охотников растративших силы на лов?

В тот день, когда Лея спасла детей обменяв их на мароков, Жеул и несколько бойцов погибли в горах от лап синих кошек, подкарауливших их под скалой. Как водилось у хищников, чтобы внезапно спрыгнуть и мгновенно разделаться с добычей.

После таких нападений редко кто выживал, потому отряд в тот день не прикрыл охотившихся детей. Атака хищников во время Льда явление беспрерывное и повсеместное, но к нему нельзя привыкнуть. Даже подготовиться к схватке, как следует, мало когда удавалось. Хищники прячутся, и хитро действуют, нападая всей стаей.

Чтобы там не случилось, но эмирими остались без командиров, а в случае с Жеулом погиб весь и отряд. Потому сейчас в главном зале дома Правителя, еще его называли Залом Суда, взрослые эмирими собрались обсудить, кого лучше ставить на место погибших командиров. Они должны назвать того, кто заменит погибшего боевого командира и поведет новый отряд на охоту.

Атем с Майтом стояли посередине зала недалеко от Правителя и выслушивали имена предлагаемых в кандидатуры ведущих воинов. Эмирими в основном предлагали Атем. Она была из семьи великих воинов, отличалась большими способностями в магии и владела ими почти как сестра, уже родила всех своих детей и обладала огромным боевым опытом.

Сама Атем холодно реагировала на перечисление ее «достоинств», словно чего-то ожидая. Наконец высказались все…

Больше никого не предложили: в основном называли ее и молоденькую, но талантливую Олиет.

Атем аж зубами скрипела от возмущения! Дитя, девочку, ровесницу ее младшего сына командиром на войну? Совсем обезумели?!

Легко поднявшись с кресла, Правитель важно провозгласил:

— Командиром главного охранного отряда назначаю Атем!

Эмирими согласно кивали, Свеим, предлагавший Олиет был недоволен, но промолчал. Ничего другого никто и не ожидал.

Майт встал и задал вопрос:

— А кто будет вторым командиром?

— Я решил объединить отряды в один!

Эмирими удивлено зашумели — двух отрядов было недостаточно, бойцы и так не успевали отдыхать! А одного и вовсе не хватит!

Атем облегченно выдохнула, она боялась, что древний «поганец» поставит одаренную девушку вторым командиром, когда ей еще не одно десятилетие учиться! Но не тут то было, Правитель продолжил свою речь:

— Я решил сделать еще один, особый отряд! На этот раз из заслуженных воинов — вторым командиром назначаю Майта!

Махуд быстро перечисли имена бойцов нового отряда: куда вошли все раненые и покалеченные старики, кроме Трента. Племя взбудоражилось, если и этот отряд сгинет, в племени останется только неопытная молодежь!

Атем, услышав список, — ахнула, но это все! Это смерть! Молодые, сильные и здоровые и те, уступали по силе врагам, а тут отряд из покалеченных воинов и стариков, которые не убежать, ни помочь друг другу не смогут! Уж лучше сразу отвести их на утес Неблагодарных и скинуть!

Атем хладнокровно вышла вперед перед разом замолчавшими эмирими и резко спросила:

— А что в это время будешь делать ты, Махуд? Искать замену законной жене? Обещая будущей невесте, как и Лее, что отправишь старую супругу отбывать срок нянькой при детях? Или сразу в бой, чтобы наверняка? Да?! — гневно поджав губы, она громко обличила его, немыслимо нарушив все правила обращения к Правителю. — Почему не берешь и не ведешь бойцов сам?!

Все резко замерли, с напряженным ожиданием уставившись на Правителя, пока тот хладнокровно смотрел на Атем.

— Вот и посмотрим, какие из нас рабы получились за время правления этого подлеца! — тихо прибавила она, отступив к мужу.

В зале стояла тишина, и поэтому каждое ее слово было услышано, но Правитель ответить не успел.

— Ах, вот как? — раздался шипящий голос Жели, жены Правителя, молодой эмирими творившей чудесные ткани. — Значит, старая жена не нужна? Нянькой к детям? Какая честь! — вздохнув, как всхлипнув, она с горечью добавила:

— Дети… Они тебе никогда не были нужны, ради чего такие приличия? Разводись сразу!

Жели шагнула вперед с явным намереньем поругаться с мужем, но Правитель наложил на нее стазис и, не поднимаясь, произнес:

— Ложь, все ложь. Атем так и скажи, «не хочу идти воевать!» Не стоит тут грязь разводить, тем более той, что может подтвердить мою правоту, даже нет в живых. Ты бы хоть память сестры пачкать постеснялась! — потом он перевел страдальческий взгляд на Жели, и трагично прибавил:

— Посмотри, что ты наделала, Атем! Ты! Замужняя женщина! Ты своей ложью почти разрушила мою семью! — он расстроено покачал головой, сокрушаясь о ее, Атем, непорядочности!

Она смотрела во все глаза и не верила самой себе. Так перевернуть обвинение! Майт хотел подтвердить слова жены, но она его удержала, кто поверит мужу? Все решат, что он ее выгораживает!

Разозлившись, Атем сняла стазис с жены Правителя. Та уже остыв от гнева, сказала то, что все считали незыблемым, вывернуло наизнанку и заставило задуматься окружающих эмирими.

— Еще мой дед говорил, что ты подлец, Махуд! А я не верила… — она сказала это с глубокой горечью, на что Правитель вновь посмотрел на Атем с таким укором, что от стыда хоть плачь.

— Он говорил, что войну с лэрами начал ты, чтобы сплотить вокруг себя против общего врага всех эмирими! Да и ту ловушку Малинке, девушке-лэри, из-за которой война началась — ты устроил. Из-за чего уже тысячу лет гибнет наш народ! До этого всем всего хватало и мароков, и дерева, и воды!

— Твой дед пошутил… или он был сумасшедшим!

— Да, а почему тут нет никого старше сто лет? Почему все кто знали тебя раньше, погибли?

— Это лэров благодари, и вообще хватить мутить народ, Жели! Иди к детям!

— Нет, на этот раз ты меня не заткнешь! Ты лучше ответь, кого тут мутить осталось? Где твой народ, Махуд?

Правитель незаметно махнул рукой, и Жели упала без сознания прямо на пол зала.

— Это от преизбытка чувств! Атем, ну ты что натворила? Чего добилась? И что ты можешь мне сделать? Куда ты денешься отсюда из долины? А здесь один хозяин — Я! — Он поднялся во весь рост. Но Атем не дала ему продолжать.

— Я добилась того, что ты показал свое истинное лицо!

— Вот оно, смотри! — он насмешливо скривил рот. — Зачем? Впрочем, я благодарен, ты развязала мне руки! Теперь я буду брать в жены кого захочу! И сколько захочу. И детей у меня будет десять! Я буду править железной рукой, не считаясь с кучкой глупцов, держащихся за какие-то древние законы!

— А воевать ты не хочешь? Собери воинов. Потрать свою великую магию не на тех, кто годится тебе в правнуки, а на врага?

— Да, я так и сделаю. Я как раз разработал новые деревья-кусты…

Атем покачало головой, ее всегда поражала его способность увиливать в разговоре.

— И теперь эти кусты будут ловить и доедать остатки эмирими? — едко спросила она.

— Нет! Ну, что ты! Атем, а ты оказывается шутница! — он сказал это прежним, добродушным тоном. — Они просто ни капли не похожи на те Богатырские деревья, что привыкли видеть лэры, а скорее будут похожи на небольшие кусты. Так что война выходит на новый уровень! А пока идите по домам! Я завтра объявлю свое решение по всем вопросам.

Он сел на свое место, презрительно рассматривая Атем и Майта.

— А вы завтра идёте воевать! Иначе пошлю Олиет и Крима! А вас в ледник!

Правитель поднялся и шагнул вниз с возвышения, на котором стоял трон. Затем, презрительно взглянул в сторону непокорных и направился к себе. Продвинувшись почти до выхода, он остановился и высокомерно произнес, указывая на лежащую без сознания Жели:

— А эту забирайте с собой, мне она больше не нужна! — и с достоинством удалился.

* * *

На следующее утро обжарив мяса раза на три, чтобы вернувшись осталось только его согреть, Лея предложила:

— Давай наловим мароков? Я уже есть не могу это терпкое, словно листья кутумы, мясо! — Лея демонстративно скривилась, пряча заготовки в холод.

— Как мароков? Под снегом? Это что шутка такая?! — недоверчиво разглядывая мимику на ее лице, надеясь что она шутит, спросил лэр.

— Не шутка, сам увидишь! — недовольно ответила Лея, непривыкшая чтобы ее слова подвергали сомнению. — Неужели, ты первый раз слышишь, что это возможно?

— Я слышал, но не верил…

— Увидишь! — уверила она, поджав губы. Но в тот день пойти они не смогли — снаружи поднялся сильный ветер, сбивающий с ног. Поэтому выглянув, они дружно перенесли поход на более подходящее время.

Райн, так и не выяснив для себя, в чем корни проблемы своего столь малопонятного отношения к Лее, решал все затруднения с помощью глубокого сна, в который погружался, едва устраивался на своей части шкуры.

Эмирими, изнывая от ничегонеделанья, нарезала весь запас мяса на кусочки и принялась их жарить. Закончив, остудила и спрятала в снег. Этим она убила большую часть дня, и наконец, присоединилась к лэру.

Скверная погода продлилась еще день, наделив Лею с Райном лишним временем.

Лея полная энергии взялась выравнивать камни на полу, словно водную гладь. Райн уже отдохнувший за всё еще вчера, теперь малодушно изображал сон, исподтишка наблюдая за девушкой.

Его на самом деле безудержно влекло к Лее, а останавливало уже даже не то, что они вековечные враги, а то, что с ее стороны никаких намеков, посылов или даже обнадеживающих или интересующихся взглядов не было.

Лея, закончив возню с камнями, вслух сказала.

— Завтра обязательно пойду за мароками!

Лея мучилась от подобного пренебрежения лэра, искренне не понимая, ну, сколько можно спать!

* * *

Уже час как они ушли от пещеры в сторону ближайшей долины, в которую их перебросило порталом, в поисках места, где не было бы лишнего снега от лавины.

Таково было требование Леи.

Она поскользнулась — больная нога так и не пришла в нормальное состояние, подгибаясь в самое неподходящее время, как сейчас над пропастью. Райн поймал ее за руку и злобно рявкнул:

— Смерти моей захотела, эмирими!

Ей очень понравился его испуг! А если он немного поразмыслит над своим восклицанием, то поймет, что оно недвусмысленно показало его страх за нее. Ну, не станет же воин-лэр раскидываться направо и налево такими словами! Этот вывод очень ей приглянулся. Прямо согрел.

Лея непривыкшая к роли опекаемого ребенка, скрывая смех от такой постановки вопроса «кровным врагом», съехидничала:

— А я то подумала, что ты начнешь, восхищаться и петь мне баллады о величии и достоинстве красивой смерти, главной награды сурового война! — довольно ядовито сообщила она, делая вид, что размышляет вслух Лея. — А ты оказывается, куда проще на все смотришь… — а потом она ласково улыбнулась ему, чтобы смягчить свою излишне колкую шутку.

Райн уже было рассвирепел, но заметив ее улыбку, сразу остыл и, высокомерно посмотрев на нее, холодно произнес:

— Я смерти не поклоняюсь, если ты заметила! — Райн отвернулся и пошел дальше.

Путь шел вниз по узкой едва заметной заснеженной тропке к подножию горы. Когда они приблизились к той самой долине, лэр вспомнил их странное появление здесь, и не упустил возможности спросить:

— Так как мы здесь очутились, ты, вроде этого не планировала? — он даже улыбнулся про себя собственной вежливости. С чего бы это?!

— Точно не знаю, думаю, что мое заклинание активировало точку перехода и нас перекинуло.

— Это лучше смерти… — не удержался и напомнил лэр.

— Да. Представь, живешь себе, охотишься, снегу радуешься и никакой войны… — мечтательно вздохнув, сказала Лея.

— Да, никакой войны… и без нее ловушек у Эмилера хватает! — задумчиво отозвался лэр.

Лея бросила на него быстрый взгляд и, раздувая ноздри, судорожно втянула воздух. Ее просто безумно волновал печальный лэр. Она едва сдерживалась, чтобы не подойти и обнять его!

* * *

Погода была отличной, и только снежные тучи то здесь, то там, постепенно собирались над головой, предупреждая, что это ненадолго.

Райн косился наверх, обдумывая: успеют они вернуться под защиту пещеры до метели или нет? Но эмирими все бродила в поисках нужного места. Наконец Лея обнаружила подходящую поляну и остановилась, весело всматриваясь в реакцию лэра.

— Ну что, готов ловить мароков?

— Я пока не верю, — улыбнулся он, склонив голову, — и не поверю, пока не увижу это своими глазами!

Эмирими кивнув, встала посередине поляны, напоследок предупреждая:

— Райн, не двигайся со своего места, пожалуйста, а то мароков распугаешь!

— Я, что, не понимаю! — обиделся лэр по-настоящему. Лея тут же извинилась:

— Прости, я на всякий случай, сам понимаешь…

— Привычка, — улыбнувшись, подсказал лэр.

— Да, она самая! — с облегчением сказала Лея, вытаскивая из кармана манок для зверюшек. — Я рада, что ты понимаешь!

— Неужели из-под снега выберутся?! — восторженно спросил Райн.

— Немного, но, да — выберутся. Сам увидишь! — Лея призывала своим магическим манком спящих под снегом мароков уже минут пять. Но никто не появился.

Райн разочаровано вздохнул и отвернулся, думая: «Как хорошо, что у нас есть то противное на вкус, хотя бы съедобное мясо!»

Но Лея, зная, что мароков еще надо еще добудиться, терпеливо подманивала зверьков. Наконец, нервно оглядываясь, из-под небольшого сугроба появился первый мохнатый марок. Лея не останавливаясь даже на миг, накинула магическую сеть на первую добычу.

Райн чуть не закричал от радости, мечтая помочь Лее с поимкой, но в последний момент, вспомнив предупреждение, смущенно промолчал. Но теперь он стоял столбом затаив дыхание посредине поляны и ожидал продолжения.

И вот… Прямо из-под его ног разгребая снег, появилась полусонная самочка марока. Райн радовался как дитя, с восторгом поглядывая на сосредоточенную Лею, продолжавшую сзывать дичь.

Им бы такое умение в племя! Скольких смертей от голода можно было избежать!

Лею в своём деле вряд ли можно было назвать дилетантом или даже посредственным магом. Отнюдь. Она привыкла к тому, что ее умения поражают и ошеломляют соплеменников, но то, с каким восхищением на нее взирал Райн, просто сбивало с толку, лишая сил. Хотелось бросить все, и смущенно посмотреть на него, ожидая похвал и восторга.

Лея продолжала. Дисциплинированный ум, призванный хозяйкой к порядку по привычке требовал делать запасы для времени Льда. Наконец, заманив пять зверьков, она связала их магической сетью и предложила Райну потащить. Он для вида поворчал, что «эти слабосильные эмирими никуда не годятся», взвалил на себя добычу и довольный пошел впереди.

Лея не обиделась на его шутливое брюзжание — он сказал настолько беззлобно, что напомнил шутливое ворчание ее отца, когда мама просила того сделать какую-нибудь мелочь, вся тяжесть которой заключалась в том, чтобы встать и пойти.

Детство Леи было очень счастливым. Она и сейчас с радостью вспоминала, как они всей семьей запасали лед под сезон Тепла или радовались приходу времени Льда, потому, что вода — под ногами. Охотились на мароков, весело запасали дрова под охраной папы и его отряда, радовались каждой мелочи, все вместе празднуя победы Леи, когда одолев соперников, она как отец стала командиром двух десятков бойцов. Вместе выдержали гибель мамы от нападения Синих Горных кошек. А потом и отца…

И остались одни с Атем. Вернее одной осталась Лея, у сестры были уже муж и сыновья.

Лея, вспоминая, грустно вздыхала. Райн услышав это, обеспокоенно обернулся. Девушка медленно покачала головой, поясняя, что все в порядке.

День перевалил за половину, вместе с ним ушло тепло ясного дня, сменившись мрачностью непогоды. Они шли в гору уже час. Миновали опасный обрыв, с которого утром чуть не упала Лея, прошли ровную, но очень узкую часть дороги… когда Райн остановился и, отбросив сеть с мароками в сторону, выхватил клинок…

Райн приготовился к бою. Лея, которая шла позади него, подобравшись ближе, тихо спросила:

— Что?

— Тссс… — он даже не повернул к ней голову.

Опасность. Но какая? Лея насторожилась, осматриваясь, на всякий случай отступив от лэра подальше, чтобы не мешать друг другу в бою. И вдруг подумала: «Что делать в случае, если рядом окажутся лэры?! А ведь Райна теперь она точно не убьет — слишком глубоко он въелся в ее сердце!». Но пока ничего не было видно — вокруг безмолвно высились горы, с места на место лениво перебегал ветерок… но вот и она услышала звук.

Это горная кошка! Рык, которой разносило эхо, спутал стороны… и вдруг со скалы прямо на Райна, разинув пасть и бешено рассекая воздух, ловко спрыгнула громадная Серая хищница с горящими как уголья глазами. Раздражено хлопая хвостом по лохматой с зелеными пятнами шкуре, покрытой укрепленными пластинками, она легко, словно соломинку, свалила огромного лэра в снег.

Зверь, которого почти невозможно различить на фоне гор! Зверь, который размером больше пяти обычных синих кошек! Лея столько лет охотилась в горах, но таких еще не видела! Она заметила, что грудь серого хищника покрыта чем-то похожим на панцирь, а меху скромно достались только лапы, шея и хвост!

Райн уже насмерть сцепился с напавшей кошкой, несколько раз навскидку ударив ее клинком — ловко попал между пластинами, но огромная хищница казалось, не обращала на это внимание, она вцепилась в него и вывернула гибкое сильное тело лэра своей тяжестью.

По пятам за Леей мягкими грациозными прыжками погналась другая Серая кошка, спрыгнувшая откуда-то сверху скалы рядом с эмирими. Со стороны узкого перехода над ущельем на заснеженной тропинке, протоптанной Леей и Райном, появился третий серый хищник.

Лея могла действовать только остатками магии, клинок был у Райна.

Одному напавшему она кинула под нос сеть с мароками — поймав сеть лохматой лапой, он тут же переключился на них, облизываясь на кричащих от ужаса зверьков; другого зверя во время прыжка она сдержала стазисом, и он нелепо упал растянувшись в прыжке.

Оглянувшись на Райна, Лея с ужасом поняла, что он уже в крови с ног до головы, и все еще катается по снегу в страшных объятиях хищника, когти которого, словно стальные кинжалы в лохматых лапах, терзали его грудь на лоскутки. Лея стремительно кинулась на помощь, но при таких размерах «кошечки», магии эмирими не хватит удержать даже одну, а не то что, двух огромных голодных зверюг!

Кошка, прижав лапами обессилевшего Райна, стала жрать его заживо! Лея и этого хищника едва успела связать стазисом. К этому времени лэр успел сильно ранить зверюгу, так что Лея легко тут же с ним покончила, добив магией. На свободе был тот хищник, которого удалось отвлечь несчастными мароками. Они мог в любой момент на них напасть, как и тот, кого она заморозила первым.

Магия таяла, как снег в теплой руке. Лея подкравшись к сытно ужинающей кошке и швырнула в нее магическим огнем, вызвав панику. Зверюга, от неожиданности обронив недоеденного марока, с диким воем, которое подхватило неугомонное эхо, — ринулась прочь.

Отлично. Вторая кошка минус!

Но то, что у Леи совсем не осталось магии, не могло не пугать.

Понимая, что стазис третьего зверя надолго не удержит, Лея, первым делом, распорола клинком ему шею, но даже это не остановило серого убийцу. Освобожденный зверь, со смертельной раной на горле, заливая свой путь кровью — резко прыгнул на девушку.

Уже мелькнули над грудью Леи, рассекшие воздух выпущенные длинные когти, как вдруг серого зверя точно что-то толкнуло — эмирими из последних сил неловко воткнула клинок ему в живот! Лея понимала, что даже в таком состоянии пока кошка до конца ослабнет от потери крови, она успеет убить девушку раз пять.

Эмирими увернулась из-под заторможенного удара кошки, расплатившись за свою неповоротливость только глубокой царапиной, вокруг которой по комбинезону тотчас расплылось кровавое пятно. Но видно хищнику почти не повредил укол клинком в живот — костяные пластины скинули острие, не дав пробить броню до конца. Откатившись, чтобы избежать нового удара страшной лапой, девушка лихорадочно искала выход из этой схватки.

Кошка, слегка пошатываясь, вновь прыгнула на Лею. Вдали раздался голодный рев еще одного зверя.

Лея стиснула зубы. Сюда движется еще один Серый кот!

Да, для него готов кровавый пир. Выбирай — не хочу!

Один Райн лежащий на снегу в луже крови, словно нарезанное к ужину мясо — чего стоит! Лея рассвирепев, изо всех сил вонзила клинок в раненое горло кошки, проткнув шею насквозь. Потом, не выпуская вонзенного клинка из рук, ловко поднялась, рывком добив гадину.

Все кончено. Над долиной на мгновение повисла тишина…

Лея стояла посреди кровавого поля, вокруг на снегу лежали трупы врагов. И из-за одного врага она безудержно горько плакала.