Сваард тен Кармалл слушал ветер. Семерику после Затмения источники излучали энергию особенно щедро. В горах таял снег, поднимались реки, зацветали деревья. Южные хребты Карвахена пробуждались после зимы.
Кружась, радужные вихри обращались в птиц и радовались солнечному дню. Сотканный из аметистовой паутины сокол шутливо боролся с изумрудным филином. Клевал перья, будто собирал крошки, и хрипло хохотал:
«Быстрее! Быстрее!»
«Сильнее»! - отвечал соперник.
«Смешные, - с крыши беседки наблюдал сапфировый буревестник.
«Гордый»! - одновременно пропели стихии.
Каорри отложил посох и опустился на колени. Трепетали на ветру седые пряди и щекотали лоб; песни водопадов приятно тревожили слух. Сваард знал, смирение - единственный путь, чтобы покровители заметили, снизошли до чужака. Для них он - хилое существо, идущее на поводу слабостей и низменных желаний, и не способное заглянуть в будущее. Кто лучше, чем истинные хозяева долины, ведал о подлунном мире? Вскрик, полёт, превращения - всё таило глубинный смысл.
- Что я должен знать? - прошептал тен Кармалл.
Вопрос остался без ответа. Стихии резвились, словно ожидающие родителей птенцы. Счистили пух и встали на крыло, но не искали еду, зная, что взрослые накормят. Лучше, чем вчера, когда отчего-то обозлённый ворон разбил опору моста. Постройка устояла, но каорри увидел в ярости плохой знак.
«Обернись»! - просвистел филин.
Сваард оглянулся. По вызолоченным солнцем каменным ступеням торопливо спускался помощник хранителя Ордена Семи Стихий. Криво застёгнутый плащ и тканые туфли (вместо кожаных сапог) свидетельствовали о том, что случилось лихо. Астен собирался в спешке, раз преодолел перевал будучи одетым как попало.
«Выслушай»! - вскрикнул сокол.
Тяжело дыша, мужчина рухнул на колени:
- Беда, ваша светлость! - он задыхался, - беда!
- Что случилось?
- Белая лекарица стала неугодна династии.
Отмеченный Адаром поднялся с травы и стряхнул с брюк росинки.
- Когда?
- Послезавтра.
«Действуй»! - нахохлился буревестник.
«Торопись»! - ухнул филин.
Тен Кармалл задумчиво касался посоха. Пальцы скользили по аметистовому набалдашнику и чувствовали каждую грань. Круг замкнётся и оживит увядающий подлунный мир, когда соберутся все стихии. Гибели одной из двух редчайших нельзя допустить. Журавль терял перья и падал в пропасть, но Сваард обладал достаточной силой, чтобы не дать разбиться о камни. Осталось малое.
- Как мы поступим?
- Зажгите переговорную пластину. Я дам указания.
Вихри взмыли в небо и осыпались дождём из мерцавших капель.
***
- Ведите подсудимую.
Стражи втолкнули Сашу в зал. Блеснули кандалы на запястьях, и ледяные нити опутали ладони, парализовав мышцы и словно предвосхитив попытку побега.
На выстроенных амфитеатром скамьях восседали высокородные зрители, которых Глебова видела на соколиной охоте и, позже, в тронном зале на празднике Затмения. За отгороженной низким бортом трибуной стояли одетые в алые мантии каорри, на постаменте перед каждым горели синяя и красная пластины. Над судьями возвышался балкон с королевским штандартом. Сиятельный Растан восседал в кресле; лицо напоминало восковую маску. Глаза шевелились, и только это свидетельствовало, что в ложе присутствовал живой каорри, а не равнодушная к мирской суете статуя.
Садовница улыбалась. Знала, что жалко выглядит в расцвеченной бордовыми пятнами одежде, понимала, что скажут присяжные, но с императорским величием шагала к платформе. Пусть Его величество и асан видят, что белая лекарица не боится. Придумал-таки второй сановник Карвахена, как избавиться от неугодной Васперити и обелить себя. Дерья не сомневалась: ловушку подстроил Селим тен Илметтин. Больше некому. Монарх приказал, тот собственноручно исполнил. Абы кому убийство не доверят.
Как иначе объяснить пробуждение в тюрьме? Шёпот раненой Карасы и удар по затылку - последнее, что помнила Саша. Она очнулась со скованными руками на прибитой к стене койке, в комнатке с решётчатым окном и тазиком для естественных нужд. На комбинезоне и перчатках темнели пятна чужой крови. Голова трещала от боли, безумно хотелось пить. И спросить: что произошло? Кто напал на цетру и почему ударили Глебову?
Истина прояснилась через несколько часов. В камеру пришёл королевский лекарь и, осмотрев заключённую, посоветовал набраться сил и мужества. По его словам, ночью в кустах олеандра стражи нашли убитую Карасу и садовницу рядом с ней. Причём, та сжимала окровавленный кинжал. Прибывшие в парк комиссары порядка и тайной канцелярии рассудили, что Глебова перерезала горло цетре, но та, в минуты борьбы, изловчилась и оглушила убийцу. В качестве доказательства упомянули о криках, которые услышал старший садовник, первым прибежавший на место преступления. Самое интересное, что мотивы нападения никого не заинтересовали. Зачем? Глупая полукровка помешалась, и ладно. Отпечатки, кровь - прямые доказательства вины.
- Крепись, скоро тебя поведут на суд, - пряча взгляд, произнёс Эрен тен Хастерк.
- Это не я, - Саша глубоко вдохнула, - я пыталась спасть Карасу! Залечила горло! Но кто-то ударил меня сзади!
- Я видел края шрама, - пропитанной спиртовым раствором губкой лекарь стёр с головы садовницы кровавую корку и намазал лекарство, - цетру убили вторым ударом, но асану это не интересно. Тен Илметтин отказался читать протокол.
- Это он подстроил!
- Давным-давно был подобный случай, с печальным концом, - Эрен заклеил рану, - журавлица, что же ты такого совершила...
Его прервал звон ключей, донёсшийся из-за двери.
- Прости. Мне пора.
Так Глебова поняла, что стала разменной картой в играх высокородных каорри. До поры берегли, чтобы в решающий момент бросить на стол и сорвать банк. И Стеллана не было рядом. Неужто специально ждали, когда младший Стасгард покинет Афелет? Немаленькие, понимали, что устроит отмеченный Морой.
Конвоиры выстроились по углам платформы. Главный коснулся пластины в основании, и от слушателей дерью отгородило силовое поле. Едва она дотронется до мерцающей завесы, то упадёт, парализованная разрядом.
Судить вызвался асан. Саша едва подавила смешок: поистине, главный обвинитель. Мудрейший каорри в государстве! Серый кардинал Карвахена! Вспомнились болота, нападение, раненый бок тен Илметтина. Как повернулась история, если бы белый огонь не исцелил его? Интересный способ отблагодарить за спасение - повесить чужой грех и сделать козлом отпущения. Чего там, спасительница не дождалась устного признания.
- Назовите себя, - одетый в золотистую мантию мужчина стоял за отдельной трибуной. В голосе слышалось презрение - он бы предпочёл находиться где угодно, только не рядом с «безумной преступницей»!
- Александра Викторовна Глебова. По-вашему, Алессе тен Васперити, - садовница нехотя произнесла чужое имя. Пусть записали в грамме, родным оно не стало. Помощник бухгалтера, судьбой заброшенная в чуждый мир.
- Позор славному роду, - с жаром произнёс Селим, - последняя из великой и когда-то почитаемой семьи повинна в убийстве!
- Ложь. Пока вы держите меня под замком, настоящий преступник заметает следы.
В зале послышался шёпот. Зрители удивлялись, как пленница посмела возразить асану. Особенно роптали кайхалы, для которых отгородили просторную ложу. Верховный стоял, сложа руки на груди и о чём-то размышляя.
- Дерзость вас не красит. Наберитесь храбрости и признайте вину. Вас застали с кинжалом в ладони над телом цетры Его величества.
- Я проходила мимо и услышала крик. Подбежала и увидела на корнях олеандра дерью Карасу с перерезанным горлом.
- Почему ваши руки были в крови?
- Хотела спасти её. Я белый лекарь.
- Тогда почему вас нашли с оружием?
Саша коснулась разбитого затылка. Как по команде стражи выхватили дубинки и приготовились к удару, но замерли.
- Кто-то напал на меня сзади. Полагаю, этот каорри вложил оружие.
- Зачем кому-то подставлять вас? Ради чего? Влияния и богатств ваша семья лишилась несколько веков назад, а других причин я не вижу.
- Я не знаю.
Асан картинно возвёл глаза к потолку.
- Не счесть, сколько раз я слышал это от вас, - Селим шумно выдохнул, - у обвинения есть свидетель. Прошу Зерана Смолдерса выйти к пустой трибуне.
Старший садовник встал со скамьи и спустился на арену. Саша кусала губы, чтобы не рассмеяться. Конечно! Суд услышит на редкость «правдивые» показания! Ещё бы пригласили мятежников из Архары! Абсурдность происходящего не укладывалась в голове. Вызвать того, кто с радостью возведёт напраслину!
- Итак, поведайте всё, что знаете, - по-отечески улыбался обвинитель.
Буравя взглядом ноготь на большом пальце, Зеран монотонно бубнил и словно школьник выдавал заученные предложения:
- В спальне было душно, я не мог уснуть. Открыв окно, услышал громкий крик и увидел, как Васперити держала цетру Его величества за горло, а в руке у неё был зажат кинжал. Дерья Караса изловчилась и ударила безумицу камнем, обе упали на землю. Как предписывают все инструкции, я доложил комиссарам через переговорную пластину и позвал лекарей. К большому сожалению, спасти цетру не успели.
Саша ощутила лёгкую дрожь. Смолдерс был в сговоре с тен Илметтином. Иначе, как он увидел то, что никогда не происходило?
Асан оглядел зал и убедился, что исповедь старшего садовника услышали все.
- Обстоятельный рассказ, - мужчина оправил сбившуюся на бок мантию, - если я не ошибаюсь, Васперити работает в парке под вашим началом?
- Именно так.
- Скажите, по вашему мнению, Алессе способна на убийство?
- Да. С виду она тихая, но все задания исполняет нехотя, сквозь зубы, будто ненавидит всех каорри. Спросите других прислужников, они подтвердят.
- Благодарю за обстоятельный ответ. Можете вернуться на место.
С видом выполненного долга Зеран Смолдерс покинул арену. Прятал улыбку, но Саша чувствовала: он с радостью поучаствовал в спектакле комедии и абсурда. Истинная крыса, как сказали бы в зазеркалье однокурсники и коллеги Глебовой.
- Полагаю, свидетель ответил на многие вопросы собравшихся в зале суда. Васперити, у вас есть последний шанс на оправдание.
Шанс? Асан уже подписал приговор.
- Я этого не делала. Я не виновна смерти цетры, - выдержав паузу между словами, твёрдо произнесла белая лекарица.
- Как вы очутились в парке глубоко за полночь?
Глебова сжала губы. Сказать правду - подставить Стеллана под удар. Растан спал и видел, как заключить брата под стражу. Появление последней Васперити должно было укрепить власть короля, вместо этого трон под ним пошатнулся.
- Любовалась лунами.
- За две семерики не насмотрелись?
- Проявите здравомыслие и подумайте, зачем мне убивать дерью Карасу? С какой целью лишать жизни ту каорри, которую увидела в третий раз?
- Это вы нам расскажите, - тен Илметтин сложил руки на груди, - точнее, покажите. Полагаю, Прочтение ответит на все вопросы. Готовы показать сознание мне и присяжным?
Ладони задрожали. Нет! Асан не ограничится нападением на Карасу, глубоко погрузится в сознание и познает тайны Стеллана и Саши! Увидит бой на крыше, подслушает беседу о городе около Золотых озёр! Раскрыв память, Глебова собственными руками подпишет любимому приговор! Её и так осудят, но хотя бы его не тронут!
К несчастью, Селим это заметил.
- Мы ждём.
- Нет.
В зале послышался шёпот.
- Нет? - большим пальцем он коснулся ямочки на подбородке и притворно вскинул брови, - серьёзно? Я не ослышался? Вы понимаете, что отказом подтверждаете вину, от которой мучительно долго отпирались?
- Да.
Саша улыбнулась. Не на это ли был расчёт? Асан всё вычислил. Вычислил и понял, что белая лекарица не согласится на Прочтение.
- Пожалуй, мы узнали достаточно, - он помедлил, - Алессе тен Васперити не только не справилась с обязанностями, но и совершила великое злодеяние. Господа присяжные, тут не о чем думать. Вина доказана.
Достаточно!
- Вы смешны и нелепы, - садовница без страха смотрела на тен Илметтина, - устроили подобие правосудия и счастливы. Убили маму, теперь избавляетесь от меня. Король, опомнись, пока не стало поздно! Доверять ты можешь только...
Селим кивнул. Конвоир нажал кнопку, и в плечо ударил разряд. Тело онемело, Саша рухнула на колени.
- Молчание - золото.
Глебова смотрела на судей. Десять из десяти коснулись красных пластин, что означало казнь. Завтра садовнице наденут мешок на голову и столкнут в обрыв.
***
Саша сидела, поджав колени к груди. За окошком мерцали звёзды, и темноту в камере рассеивал тусклый светильник. Не газовый, как во дворце и флигеле, а масляный, покрытый копотью и жиром, источающий запах растопленной смолы.
За стеной шагали стражи, изредка слуха касались мужские голоса. Каорри обсуждали грядущие заседания суда и надеялись на справедливые приговоры. Судя по ярой похвале в адрес асана, охранники одобряли казнь Глебовой. Не знали истинной подоплёки, но свято верили в мудрость сановника. Дескать, он всегда прав.
Бурые пятна на комбинезоне мысленно возвращали в злополучную ночь. За дерьей изначально кто-то следил. Дождался, когда схлынут эмоции после прощания, и бесшумно проследовал до главной аллеи. В это время сообщник убийцы выманил цетру в парк и ударил кинжалом. Хитрецы знали, что садовница услышит крик и побежит на помощь. Получалось, они были хорошо знакомы с последней Васперити, раз безошибочно сыграли на чувствах. Асан, король, само собой. Кто ещё? Айлин? Она пропустила суд. Неужели испугалась посмотреть преданной подруге в глаза? Вот и верь после этого красавицам-фавориткам. Притворилась доброй, но едва сгустились тучи, забыла про обещания.
В душе теплился робкий огонёк надежды, что Стеллан вернётся из Архары и спасёт белую лекарицу. Вера в любимого стала спасительным кругом, что удерживал на плаву и не позволял утонуть в глубинах отчаяния. Наверняка, слухи быстро расползутся по Карвахену, затронут первую столицу, и опекун узнает о беде.
Скрип замка оборвал размышления и кольнул в груди тупой иглой. В камеру вошёл верховный кайхал. В пропахшем потом и маслом подземелье ярко-синяя мантия Ильхана тен Хемсворта раздражала глаза и казалась нелепостью. Словно родовитый господин, богатый и влиятельный, направлялся на собственную свадьбу, но ошибся коридором и зашёл к приговорённой к смерти нищенке.
Посмотрев на усыпанный объедками пол, Глебова встала с койки и приготовилась идти следом. Символично, из-за хозяина Зеркальной башни она попала в Карвахен, с ним и покинет. Конвоиры упомянули, что путь до скалы займёт несколько часов, а, значит, время ещё не истекло. Искорка по-прежнему горела.
- Я не палач.
Пожав плечами, дерья улеглась на матрас и закинула руки за голову. Что ж, моральная пытка затянется до рассвета.
- Я пришёл за браслетом. Пригодится для других пленников.
Саша молчаливо закатала штанину. Конечно, кусок металла ценнее жизни неугодной полукровки. Едва ли не всё в мире каорри измерялось в кристаллах и камнях, создавалось в результате интриг и заговоров, рушилось из-за алчности и гордыни. Было ли будущее у погрязшего в пороках государства? Заговорщики жаждали власти, король изо всех сил сопротивлялся, жертвуя бесправными пешками (к коим относилась садовница), асан вёл собственную игру. Оставалось уповать на высшую справедливость: расставив силки, охотник мог сгинуть в чужом капкане. Случайно? Закономерно. Как повернётся история, если три стороны взаимно уничтожат друг друга...
- Почему ты отказалась от Прочтения? - верховный кайхал касался замка, - показала бы всем, что не причастна к убийству.
И подставила бы самого дорогого каорри! А затем отправилась бы в тюрьму, как соучастница битвы на крыше башни! Как ни смотрела Саша на события, исход оказывался один: казнь. Просто потому, что стала помехой на чьём-то пути.
Послышался щелчок, и браслет остался в ладони тен Хемсворта.
- Ещё не поздно попросить короля о помиловании, - Ильхан сложил руки на груди, - раскрыть сознание и показать, что на самом деле случилось с цетрой. Я не верю, что ты хладнокровно перерезала горло.
Глебова закрыла глаза. Колдуна подослали специально? Так асан решил выведать о Стеллане? Угрозы не помогли, и в ход шагнула хитрость? Дескать, пленница в отчаянии пойдёт на поводу власть имущих! Зря понадеялись.
- Молчишь... Не дорожишь жизнью? Ради этого мы спасли тебя на операции? - в голосе слышалась злость, - ради позорной смерти через полторы семерики?
Последняя Васперити пропускала укоры мимо ушей.
- Или... это из-за него, да? Младшего близнеца? - он прищурился, - тебе известно что-то, что не должен знать король?
Губы сжались в линию.
- Вы в отношениях?
Дерья терпела из последних сил. Пальцы сжимали матрас, и ветхая ткань трещала по швам. Второй допрос за день! Оставили бы в покое!
- Глаза - зеркало души, - мужчина задумчиво коснулся подбородка, - помнится, в Зеркальной башне я предупреждал, что Стеллан тебе не пара. Неужели он достоин жертвы? Посланник Моры, взглядом отнимающий чужую жизнь? Ждёшь, что придёт за тобой? Нарушит приказ короля и явится в казематы?
Саша рывком села на койке:
- Да! Я не дам асану добраться до него!
Укоры верховного кайхала переполнили чашу терпения. Вечно заносчивый, ставящий себя выше других, циничный каорри отчитывал белую лекарицу, как школьницу!
- Глупо, - мужчина скрутил браслет в змейку и убрал в нагрудный карман, - столь детской наивности я от тебя не ожидал.
- Перестаньте! В вашей жизни есть то, ради чего стоит бороться? Важнее, чем вычурная мантия, обруч и кабинет в Зеркальной башне? Что бы вы сделали, если бы вашей любимой угрожала опасность? Стояли в стороне и смотрели, как её толкают в пропасть? Отказались от чувств ради власти и лживого почёта? Наверняка, помешали как-нибудь! Встряли в борьбу! - Глебова ощущала, как горят щёки, - разве я не права? Если нет, то уходите. Вы меня не поймёте. Вы такой же, как они. Пустой.
- Да что ты знаешь!
- Что я знаю?! - садовница чувствовала, что вот-вот вскочит и плюнет колдуну в лицо, - много чего! Вы злопамятны и завидуете счастью других! По вашей наводке кто-то проник в мой мир и убил маму! Она поняла, что это был каорри! Так вы отомстили за разбитое зеркало? Поставили треклятый артефакт выше её жизни! И, чтобы наверняка, помогли отыскать меня! Убирайтесь! Я вас ненавижу!
Хлопнула дверь, и Саша осталась в одиночестве. Тяжело дыша, рухнула на койку, стряхнула с пальцев ошмётки рваной ткани. Кайхалы все такие «отмороженные»? Бездушные, как фарфоровые куклы? Пустые, словно лики на портретах? Или это из-за стихий? Ради могущества они готовы отказаться от всего! Раз так, пусть Ильхан тен Хемсворт идёт своей дорогой! Его путь вёл в никуда!
***
ВАрхаре правил зной.
Ветер крутил пыль на улочках, срывал иссушенные листья акаций и ронял под ноги прохожим. Давным-давно город утопал в цветущих кустах, а в тени магнолий и раскидистых олеандров стояли лавки и фонтаны с питьевой водой. Единожды в семерику жителей пускали в сад стихий, отличившихся награждали лепестками драгоценных цветов.
Указ короля Златана орд Стасгарда о строительстве новой столицы перечеркнул всё. В Афелет отправились лучшие каменщики и садовники; вслед за монархом в новые земли переехали почитавшие династию сановники. Уменьшились траты казны, и Архара захирела. Завяла, как сломленный цветок. Засохли зелёные аллеи, заилились реки, и в городе воцарились жаркие ветра. В полдень, когда солнце палило землю, а стену осыпали волны песчаных вихрей, крепость замирала. Ждала дыхания прохладной ночи и мерцания лун - свет пробуждал веру в счастливое будущее, без междоусобиц и тирании.
Сегодня традиция была нарушена. Диск золотого светила привычно выжигал улицы и главную площадь, на которой столпились взбудораженные каорри. Забыв о зное, все собрались на первом ярусе Архары. Более пятисот лет миновало со дня основания второй столицы Карвахена, но разногласия не утихли по сей день. Половина горожан прославляла монарха и благодарила за избавление от элиты, другие вспоминали гонения, казни и отбор рудников. Противники громко бранились, бросали камни и бутылки, и лишь «стена» из стражей препятствовала серьёзным стычкам. Расставленные в три ряда воины высматривали зачинщиков и, парализуя дубинками, уводили в комиссариат. Ночь в камере и последующий суд остужали пыл бунтовщиков.
По «коридору безопасности» прогуливался Стеллан. Близнец Его величества прибыл затемно и успел побеседовать с наместником короля, получив заверения, что беспорядки не предвидятся. Памятуя о ловушке в саду стихий, ворон кивал собеседнику, но готовился к возможному нападению. Больно суров был сиятельный Растан, когда сообщал о поездке. Помнится, подобным тоном он приказывал верховному комиссару тайной канцелярии избавиться от зачинщиков прошлогоднего бунта. Понимал Стеллан истинную цель командировки, но не смел возражать монарху. Слишком многое зависело от поездки, другого случая законно попасть в городские библиотеки судьба могла не подарить.
Испытывал ли младший Стасгард к старшему братские чувства? Делился ли секретами и помогал в шалостях? Нет, искры взаимопонимания погасли в детстве, так и не разгоревшись в костёр привязанности. Близнецы виделись на приёмах в честь дня рождения наследника престола и празднованиях в ночь Затмения. Впитав неприязнь отца ко второму сыну, будущий король прохладно смотрел на Стеллана. Принятие аметистовой пластины укрепило презрение к отмеченному смертью. Его не травили, но предпочитали молчать или расходились, боясь, что тот испортит планы.
Ворон понимал страхи и обретал покой в уединении. Вставал до рассвета, исполнял приказы, в свободное время укрощая сальфов, вечера проводил на берегу озера в беседах с матерью. Приказы сиятельного Растана и благополучие династии - вот ради чего жил младший Стасгард. Поступки ради собственной выгоды бы подтвердили правоту каорри, и путь бы закончился восшествием по лестнице в пропасть. Полное подчинение короне должно было убедить могущественных мира сего, что близнец Его величества не опасен. Талантами стихии не обладает, бунтовать не собирается, а, значит, пусть живёт. Лишь бы на глаза не попадался. Последнее удавалось легко: каорри обходили его дом дальними тропами.
Мировоззрение изменила одна хрупкая журавлица. Хрупкая, но невероятно сильная. Стеллан не знал имени другой дерьи, которая бы побежала в башню и вступила в бой! Или, ещё раньше, бросилась в сгоревший лес и вытащила из цепких объятий Моры. Видимо, в мире Александры (комиссару по особым вопросам больше нравилось её полное имя. Как она улыбалась, когда мужчина шептал его!) красавиц воспитывали иначе. Не готовили в цетры, холя и лелея, а учили бороться за счастье.
Хотя, в первой встрече дочь Ильсии предстала другой. На торжественном ужине, в честь призёров конкурса, она затерялась среди победительниц. Подобные Айлин дерьи, явно представившие судьям чужие проекты, сладострастно улыбались и оставляли ворону номера телефонов (приспособлений, чью полезность каорри оценил за годы пребывания в чужом искривлении, даже сохранил одно, как сувенир). Глебова не интересовалась гостями, восхищённо разглядывая убранство зала, и казалась безликой птичкой. Не журавлём, а мухоловкой, вьющей гнёзда в густой траве. Волей судьбы, именно Александра оказалась той, ради кого младший Стасгард прошёл сквозь пространственное зеркало. Герб Карвахена, пусть из цветов и кустарников, близнец Его величества узнал бы всюду.
Вспомнив о садовнице, Стеллан коснулся кармана на правой стороне пиджака. Флакон с лепестком белого огня, будто осколок льда, сквозь ткань холодил кожу и вселял уверенность. Королю нужен столь сильный лекарь, а, значит, любимая была в безопасности. Пока Растан не получит цветок, последнюю Васперити не тронут, будут помнить о договоре. Ночью Стеллан встретится с кайхалом, после проникнет в библиотеку. Неделя-другая, и они сбегут. Главное, узнать точные координаты. Бродить по лесу в поисках города - непозволительная роскошь. Настигнут и без суда казнят в тот же день.
Каорри узнавали младшего Стасгарда и отводили взгляды. Боялись вызова на допрос? Страшились его элемента? Возможно. Главное, проследить за порядком и до полуночи составить отчёт для короля. Скорее исполнить приказ и сосредоточиться на главном. Прежний Стеллан бы потратил свободное время на вычисление бунтарей и сверку документов комиссариата, нынешний думал о благополучии одной-единственной каорри. Об Архаре есть, кому позаботиться, в отличие от Александры.
В разделительном коридоре появился страж. Посыльный, судя по нашивкам на плечах. Одно соколиное перо на мундире цвета баклажана означало низший ранг: ученики из казарм, личные помощники и секретари сановников, почтовые слуги. Бесчисленные, не имеющие права на собственное мнение, винтики, без которых механизм под названием «государство» сошёл бы с путей и рухнул в пропасть.
- Доброго дня, - он поклонился ворону, - вас срочно требуют в комиссариат.
Близнец Его величества закатал рукава пиджака:
- В чём дело?
- Утром мы схватили заговорщика. Он ведёт себя дерзко, отказывается беседовать с дознавателями, и нам требуется ваша помощь.
- Хорошо.
Кратко переговорив с главным стражем, Стеллан вместе с посыльным поторопился в верховный городской комиссариат. Разговорить пленника - посильное задание. Бойцы знали азы Прочтения, но отмеченный Морой ведал это искусство в высшей степени. Иной раз каорри не чувствовали вторжения в разум, настаивали на сказанном, не догадываясь, что выдали абсолютно всё. Допросы были коньком ворона.
Военный городок располагался на втором ярусе Архары. Административный корпус, казармы и тюрьму брала в кольцо стена, укреплённая башнями. Денно и нощно дозорные несли вахту и звоном колокола сообщали о происшествиях. Напасть на оплот королевской силы? Безумство. Впрочем, заговорщики не пытались проникнуть в комиссариат, оружие и боеприпасы переправлялись через прорытый в другом конце первой столицы тоннель. Зачем воровать и подставлять себя, когда схема работала как часы?
Стражи почтительно кивнули Стеллану и, пропустив, закрыли врата.
На песчаном полигоне солдаты учились маршировать. Зычным голосом комендант делал замечания офицерам и отчитывал хилых новичков, грозя отослать обратно в университет. Дескать, зайцы бы прошагали ровнее, птицы бы пролетели дружнее, чем дрожавшие на ветру неумехи и бездельники, неспособные ступить шага без помощи мамки.
К восточной башне примыкала ротонда. Несведущий каорри подумал бы, что стены из треснувшего гранита служили комнатой отдыха для стражей высших рангов. Но любой житель Архары отдал бы всё, чтобы не видеть точёных колонн каземата. Широкая лестница уводила в подземелья, где допрашивали и содержали преступников. Уводили из подвалов на казнь: монарх принципиально не миловал предателей. По его мнению, все должны были знать и помнить о наказании. Чтобы думали, прежде чем идти против короны.
- Камера?
- Первая.
- Так серьёзно?
- Сын коменданта.
Стеллан приподнял бровь. Понятно, почему тот был столь хмур и отчитывал новобранцев словно детей. Наследнику напророчили должность отца, а вместо выдачи формы и орденов заточили в каземат.
Открыв дверь, посыльный пропустил младшего Стасгарда, зашёл сам и прислонился к створке. Дознаватели отошли к столу.
Карин стоял в углу.
- Доброе утро, - ворон изучающе оглядел узника.
- Проклятый, кто же ещё.
Тот высморкался и сплюнул на пол. Лицо расцвечивали синяки, под носом подсыхали алые струйки. На запястьях виднелись кандалы, подобные браслету на ноге Саши. Куда бы ни сбежал пленник, стражи настроят специальную пластину-карту Карвахена и отыщут. Отыщут и без суда сопроводят на Одинокую скалу.
- Никто не ожидал от вас подобной прыти, верно? Примерный сын, отличник военного интерната, знаток рукопашного боя - я могу долго перечислять ваши достоинства, - Стеллан помнил собранное тайной канцелярией досье Карина, - ваш отец мрачнее грозовой тучи и, согласно законам Карвахена, после вашей казни потеряет должность и титулы. Сестра навечно лишится права быть цетрой и, скорее всего, остаток жизни проведёт в бедных кварталах Афелета, прося милостыню или ублажая шахтёров. Вас через день-другой столкнут с утёса. Три сломанные судьбы - не слишком ли высокая цена за предательство короны?
- К короне я равнодушен.
В голосе мужчины слышалась отрешённость.
- Тогда что движет вами? Почему такие самоуверенные юнцы, как вы, хотят разрушить государство? Что вы предложите взамен существующих устоев? Не пора ли забыть беды прошлого и принять власть?
- Нет! - по-звериному оскалился сын коменданта.
- Свергнете династию и что дальше? Втянете Карвахен в очередное кровопролитие? Разожжёте гражданскую войну? - это бы осчастливило Мору, но противило идеям, что Стеллану внушала мать, - повторяю: что, кроме хаоса, вы можете создать?
- Я - уже ничего, вы правы, - Карин расстёгивал пиджак, - он пообещал, что скоро всё изменится. Если я заберу вас.
На поясе темнели пластины.
- В коридор!
Граммой пленник ударил себя в живот, и бомба взорвалась.
Стеллана отбросило к стене. Последним, что он помнил, стали нестерпимый жар и вкус крови во рту.
***
Ворон летел над лесом. Внизу, окутанные дымом и огнём, стонали деревья и будто просили стихию остановиться. Не обращать древние ели в золу, сжалиться! Веками чаща тянулась к солнцу и давала кров птицам, зверью. Глухое к мольбам пламя охватывало ветви, перекидывалось на стволы и норовило подняться в небеса. Оно поглотило всех, кроме чернокрылого беглеца. Пощадить? Никогда!
Жадные вихри заревели, и алый водоворот, подобный пасти дикого зверя, ринулся к облакам. Задымились перья, и ворон рухнул в объятия пожара. Застрял в кроне, почувствовав, как тлеет и оставляет на иголках ошмётки собственной плоти. Из последних сил птица боролась за жизнь, но понимала, что не избежит гибели. Слишком внезапно вырвался из клетки огонь! Как прикоснуться к белой искре, если бьёшься в агонии? Если изо рта вырываются хрипы, а в виски пробивает вскипевшая кровь?
Сучья треснули, и Стеллан упал на что-то мягкое. Обожжённые глаза едва различили чёрный покров. Он шевелился, словно полумёртвая ноша лежала на живом существе. И это существо летело! Уносило подальше от пекла... исполняло обещание. Потребует ли что взамен? Её милость не безгранична.
Мир погрузился в воду. Солёные волны смывали гарь, и охваченный болью ворон захлёбывался криком. Раны горели, словно кожу пронзали раскалённые пруты, а сверху щедро лилась кислота. Справедливое наказание за собственную тупость! Ждал подвоха в библиотеке, а попался в комиссариате будто ощипанный птенец!
Спасительница вынырнула из пучин. Издав грозный клич, она сбросила жертву огня на песок и опустилась на путеводный камень. В спирали дыма появился знакомый силуэт.
- Вставай, глупый воронёнок, - Мора сложила атласные крылья словно накидку, - я держу слово.
Птичий облик сменился привычным. Стеллан старался пошевелиться, но тело не слушалось. Не отзывалось на приказы! Разрывы мышц превратили мужчину в игрушку, без хозяина неспособную сделать шаг.
Смерть ступила на гладь озера Скорби.
- Ты осмелел, но этого мало. Вся твоя жизнь - борьба. С глупцами, с зазнавшимся братом, даже с собой. Пройдёшь путь до конца - заслужишь награду. Нет - обретёшь покой во дворце стихий.
Опустив бледно-серую ладонь в воду, стихия вытащила цепь. Послышался скрип, в туманной дали вспыхнул фонарь.
- Сражаться вместо тебя я не буду, но, если захочешь, помогу в борьбе. Выбирай: невзгоды бренной жизни или спокойствие надлунного мира.
На волнах раскачивалась лодка-скорлупка. Та самая, в которой Мора спасла мальчика много лет назад.
- Когда вёсла коснутся берега, ты отправишься со мной, - проскрипел голос покровительницы, - и не спасёшь журавлицу, которую казнят завтра на рассвете. Обвинена в убийстве! Глупо и смешно.
Хриплый стон вырвался из горла Стеллана. За что?! Сиятельный брат отправил на гибель его, так почему приговорили её? Единственную, чью душу не отравил яд алчности и гордыни? Негнущимися пальцами каорри ударил себя в грудь. По карману, где хранил подарок Александры. Только бы не потерял!
- Третья встреча станет последней.
Звон разбитого стекла оглушил мужчину. Казалось, над головой зазвучал колокол и повернул время вспять...
В камере догорала мебель. Взрыв разорвал сына коменданта словно тряпичную куклу.
Стеллан отполз от стены. Змейки белого огня стирали ожоги подобно губке, тело обретало чувствительность. Понимая, что вот-вот прибегут солдаты, близнец Его величества ковылял в коридор. Архару от Одинокой скалы отделяли полдня лёта на сальфе, а ещё надо было выбраться из первой столицы Карвахена.
Около двери в скрюченных позах лежали конвоиры. Сломали шеи, ударившись о стены. Старшего дознавателя и посыльного нигде не было видно, и Стеллан скрипнул зубами. Предатели наводнили комиссариат. Или... те попросту исполнили приказ верховного комиссара тайной канцелярии. Завтра Эрдан тен Маршелл отправится в ссылку, сегодня он по-прежнему стоял во главе службы. Свидетели мертвы, и никто не докажет причастность к нападению! Хитро придумали!
В коридоре младший Стасгард улыбнулся. Перехитрили! Наверное, долго сочиняли план, как заманить и застать врасплох. Непонятным осталось одно: как сановники убедили Карина совершить самоубийство? Внушили Прочтением или пообещали, что следующей жертвой станет сиятельный брат? Но тогда Селим и Эрдан вели двойную игру! Сговорились и аккуратно направили жаждавшую крови толпу!
Белое пламя погасло. Об ожогах напоминали дыры на одежде да измазанные копотью ладони и лицо. Александра обязательно узнает, сколь ценным оказался подарок. Спасибо покровительнице за подсказку!
Услышав голоса, Стеллан поторопился в главную камеру, предназначенную для допроса элиты Карвахена. Там, за гобеленом с гербом королевского дома, скрывался потайной ход. После восшествия на престол первый монарх династии орд Стасгардов опасался предателей и, чтобы не сгинуть в подземельях, повелел прорыть тоннель на окраину второго яруса. Недалеко от конюшен и платформы, откуда бы король сбежал во дворец.
Борьба продолжится. Ход за вороном.
***
Когда верховный комиссар тайной канцелярии прибыл в первую камеру, солдаты собирали в мешок останки заключённого, выносили обугленные тела. В четверых Эрдан узнал конвоиров, дознавателя и секретаря. На месте пятого, самого важного, остался ведущий к двери чёрно-кровавый след. Коридор пересекала цепочка тёмных отпечатков, а около лестницы валялись ботинки и пиджак.
- Глазам не верю! Сбежал! - в ярости каорри ударил помощника, - как?
Тот отирал кровь с лица.
- Я тебя спрашиваю! Что молчишь?!
- Не знаю. Я исполнил все указания, - рукавом он касался губы, - убедил всех, что Карина обыскали. Для вида сам ощупал и заверил протокол!
- Это правда, - подтвердил старший дознаватель, - едва сын коменданта расстегнул пиджак, мы покинули камеру и спрятались в каптёрке. После взрыва я лично заглянул в оконце: тело ворона дымилось. Он сдох.
В волосах Эрдана вспыхнуло пламя:
- Сдох?! А потом ожил, встал и оставил вереницу грязных следов, чтобы всех запутать? Стеллан вас обманул, как детей! Сымитировал смерть! - тен Маршелл отвесил пощёчину и снова замахнулся, - завтра я отбываю в проклятое захолустье! А сегодня обязан отчитаться перед асаном! Что я скажу? Что впустую пожертвовал четырьмя каорри? Что зря развеял на куски одного из важнейших заговорщиков? Я вас спрашиваю!
Испуганные буйством огненной стихии подчинённые отступили. Знали: в гневе петух пылал подобно факелу и сжигал всё, до чего дотрагивались перья.
- Мы обыщем комиссариат и опросим каждого, - старший дознаватель подавлял дрожь, - наверняка, близнеца кто-то увидел.
- Далеко не ушёл, это точно.
Внезапно Эрдан улыбнулся:
- Отставить. Я знаю, где он появится, - сановник довольно потёр ладони. Пламя погасло, концы прядей припудрил пепел, - немедленно принести переговорную пластину.
Мужчина отряхнул волосы. Первоначальный план не сработал, но всё получится ещё интереснее. Надо лишь предупредить асана о бегстве младшего близнеца.