Прошло несколько месяцев, прежде чем я вспомнила про «Весёлую семейку», о которой рассказал Бальзамин. Вернее сказать, не вспомнила, а познакомилась. После этого знакомства я перечитала все книги о светолюбивых и теневыносливых растениях. А дело было так…

— Бабуля, а почему ты это растение так далеко от окна держишь? Ты его наказала?

— Почему наказала?

— Разве ему свет не нужен?

— Всем растениям нужен свет. Но не всем нужны прямые солнечные лучи.

— А что будет, если на это растение солнечные лучики упадут?

— А что будет с листьями любого растения, которое на солнечной стороне стоит, если его вглубь комнаты убрать? — вместо ответа спросила бабушка.

— Ну… Листья бледные станут. Да? Мы с тобой про это читали.

— Верно. А с аспидистрой наоборот. Если её на солнечную сторону поставить, она поблекнет. А на северных окошках, а лучше даже не на окошках, а поодаль от них будет зеленеть.

— Как интересно. Это какое-то растение наоборот.

Тут я вспомнила, что мне про какое-то очень устойчивое растение Бальзамин говорил.

— Бабуля! Это и есть «Весёлая семейка», да?

— Угу, — ответила бабушка, осторожно протирая тёмно-зелёные листочки.

— И вообще, какое растение не возьми, что-то удивительное в каждом есть. А так смотришь на них, вроде бы совершенно обыкновенные.

— Хорошо, что ты это поняла. В каждом деле нужно до самой сути доходить. Не поверхностно. Тогда для тебя откроется совсем другой мир. Скрытый от глаз. Так. Тебе задание. Я начала листочки протирать, да у меня дело есть. Вот тебе мягкая тряпочка, вот мисочка с водой. Аккуратно протирай, не навреди листочкам.

— Ну что ты, бабушка! Я же не глупенькая!

— Это я по привычке, Алина. Ты уже много про растения узнала. Иногда мне кажется, что больше меня.

Бабушка вышла из комнаты, а я, намочив тряпочку, уже было хотела протирать листья, как вдруг они зашевелились. Отскочив подальше, я с волнением наблюдала за растением. Но ничего страшного не произошло. Раздвигая высокие черешки аспидистры, словно из леса, вышла Глупость.

— Фуф, — успокоилась я. — Привет! Чего такая надутая?

— Привет! Не надутая я!

— Надутая! Надутая! — радостно сказала я, возвращаясь к горшку с растением. — А я так испугалась. Горшок стоит, не шевелится, а листья вдруг ходуном заходили. Ужас!

— Здравствуйте, девочки, — заговорило растение. — Я вам как раз хотела рассказать…

— Здравствуйте, коли не шутите, — ответила Глупость.

— Ой! Здравствуйте!

— «Весёлой семейкой» меня называют, конечно, не зря. Но как вам главное моё название, АСПИДИСТРА? Оно значит указатель змей.

— Точно. Аспид. Это слово я знаю. Аспид значит змея, — проявила я невиданную осведомлённость.

— Это ты откуда знаешь? — нахохлилась Глупость.

— Много книжек читаю! — ответила я гордо. — И вообще, очень люблю учиться!

— Ты молодец. В любой компании с тобой будет интересно.

Глупость высоко подняла голову, задрав нос, и отвернулась.

— Так вот. Я что хотела вам рассказать. Это название неслучайное. Змеи очень любят прятаться под моими широкими листьями. Посмотрите внимательно, листья есть, и растут они, кажется, прямо из земли на черенках без стебля. Ползать змеям ничего не мешает. Но когда они ползут, то задевают черенки, а те начинают колыхаться…

— Как флаги, — добавила я.

— Верно, как флаги. Мои листы на флаги и похожи.

— На листья ландышей похожи, — вдруг сказала Глупость и сама округлила глаза от удивления.

— Ты совершенно права. И на листья ландыша тоже. Мы с ландышем из одного семейства. Семейства лилейных. И ты молодец, наверное, тоже много читаешь?

Глупость заулыбалась и начала носочком туфли ковырять землю в горшке.

— Такая хорошая и любознательная девочка не может быть невежливой, — тонко намекнула Аспидистра. — Ну, а теперь готовы вы к маленькому путешествию?

— Готовы! — хором крикнули мы с Глупостью, посмотрели друг на друга и засмеялись.

— Берите меня за черешки листьев и потрясите. Только чуточку.

Мы взялись за черешки. Я двумя пальчиками, а Глупость двумя руками, и…

* * *

Кругом был лес, под пологом которого на расстоянии, куда хватало взгляда, тянулись заросли аспидистры. Её листья ни с чем нельзя было спутать. Они держались на длинных черенках словно флаги.

— Где мы?

— Мы в Японии, на моей родине. В природе совсем немного моих видов.

— Сто? — спросила Глупость, стараясь быть вежливой.

— Почему сто? — удивилась Аспидистра.

— Потому что других растений бывает и 1000 видов! Но ты же сказала, что твоих видов немного.

— Это верно, немного. Моих видов всего восемь.

— Тебя нужно беречь, — сказала Глупость и пригладила волосы на своей голове.

Она из всех сил старалась быть хорошей.

— Ой! Что это? — всполошилась Глупость и подпрыгнула на листе.

Я свесилась с листа вниз и увидела змею, большую, изгибающуюся змею, которая замерла на месте.

— Змея, — шёпотом проговорила я. — Притаилась. Сейчас нападёт!

— Нет! — засмеялась Аспидистра. — Это мой ползучий стебель в виде корневища! Он лежит на поверхности земли.

— Да? — недоверчиво проговорила Глупость. — А как на змею похож!

— Действительно, похож. Мой серый стебель часто принимают за змею.

— В горшке его не было.

— В горшке его зачем-то присыпают землёй. А этого делать совсем не нужно.

— Я обязательно скажу бабушке. А почему не нужно его присыпать землёй?

— Потому что на нём образуются мои цветочки.

— Разве у тебя бывают цветочки? Никогда не видела!

— Так потому и не видела! Мои цветы ярко-пурпурные имеют вид резной чашечки. Они появляются редко, видно их только на уровне земли, и цвету я всего один день.

— Это надо же! А вы с бабушкой закапываете такую красоту, — закипятилась Глупость.

— Нет! Нет! Что ты! Мои цветочки не самые красивые цветы в мире. Они мелкие, мясистые и совсем не пахнут.

— Зачем же твои цветочки так прячутся? Ведь их не увидят бабочки или пчёлы и не смогут перенести пыльцу с одного цветочка на другой. Не смогут перенести пыльцу, не произойдёт опыление.

— Есть насекомые, которые ползают по земле и прекрасно помогают мне с опылением.

— А зачем нужно опыление? — спросила Глупость.

— Чтобы появились плоды!

— Так ещё и плоды есть?

— Плоды есть, но их нельзя есть! — весело ответила Аспидистра. — Они с голубиное яйцо, очень похожи на плод груши.

Я стала присматриваться, может где-нибудь видно цветок или плод. Чем больше я смотрела, тем больше мне казалось, что Аспидистра, растущая под пологом леса, сама маленький лес.

— Листиков там много, и они сидят так близко… — проговорила я.

— Что, похожи на весёлую семейку? — закончила Аспидистра. — Да?

— Да! Так вот откуда это название!

— Так меня называют в народе. Люди придумали мне это доброе название. Они меня ценят и часто используют для лечения.

— Чего же ты можешь вылечить? — спросила Глупость.

— Мои лекарственные вещества облегчают боли в мышцах, снимают судороги, помогают при болезни желудка.

— Какая ты ценная. Ты, наверное, дорого стоишь?

— Совсем нет! — ответила Аспидистра. — И стою я недорого, и неприхотлива в уходе.

— Это мы знаем! И на северном окне стоять можешь и даже вдали от окна.

— К перепадам температуры я не сильно чувствительна и к отсутствию освещения тоже.

— А если сухо и жарко?

— И это мне нестрашно.

— А если воды нет?

— Меня можно оставить на целый месяц, и я не погибну.

— Какое ты замечательное стойкое растение!

— Но что-то же тебе нужно?

— Нужно. Я люблю большие вместительные горшки и хорошую почву.

— Это бабушка знает! Она тебя в самый широкий горшок посадила.

— Спасибо ей. Ты ей от меня привет передавай.

— Обязательно!

— Ну что же, возвращаемся?

— Возвращаемся!

Мы осторожно скатились по листам к корешкам и двумя руками обхватили их. Всё закружилось…

— Фуф! Дома!

Глупость опять пропала, и хотя она почти всегда сразу исчезала после наших путешествий, я даже немного расстроилась. Мне показалось, она чуточку изменилась.

— Бабушка! Бабушка! — закричала я, влетая в кухню. — Тебе привет от Аспидистры!

— Спасибо, и ей от меня привет, если увидишь, — пошутила бабушка. — Ты листочки протёрла?

— Протёрла! Но ей это не сильно нужно. Она неприхотливое растение.

— И всё же всем растениям нужен уход и тепло, — наставительно сказала бабушка. — Даже тем, которые об этом не просят.

— То есть скромным растениям.

— То есть скромным растениям.

— Тогда, знаешь, какое у тебя самое скромное растение? Знаешь, какое? — заглядывая бабушке в лицо, спросила я.

— Ну, и какое, по-твоему?

— То, которое у тебя в кладовке живёт по полгода.

— Амариллис. Кстати, хорошо, что напомнила. Пора его доставать.