Дома сразу же закурил. Чувствую, трезвею. А тут телефон. Супруга звонит. Удивилась, что поднял. И вопрос самый в этом случае бестолковый:

– Ты дома? Ну, если поднял, то где еще? Или хотела так куда позвонить, а тут мой голос услышала и растерялась? А потом опять вопрос. Тоже не очень умный.

Плюс с издёвкой:

– А почему? А я ей оскорбленным тоном:

– А где мне еще быть? Продолжает издеваться:

– Там где вчера был. Я тон меняю на деловой:

– А вчера все вопросы решил, чего сегодня то еще? Может, только вечером выйду. Сам-то именно так и предполагаю. Раз уж сегодня уже принял, то надо завязывать постепенно. А то, что завтра ни грамма это я уже точно знаю.

Хотя кому-то это ох, как не понравится. Лето же. Темнеет поздно. Может, кто из знакомых меня вчера вечером видел и порадовался. Есть такие. Это из тех, кто закодировался. Раньше пили ни день, ни два и даже не от субботы до субботы, а месяцами. И когда уже видели, что добром это не кончится, шли к наркологу или сами сдаваться, по большей части по настаянию родственников. Ну, а потом уж с ними разные перемены непонятные.

Бывало, встретишь такого. Он первым делом должен рассказать, кого, где и когда видел «готовым в жопу!» Нууу, шооол! Шаг вперёд, два шага назад. От дерева к дереву. А тот вообще пьет редко. Поэтому и не рассчитал. День помучается без всякого похмелья и его опять полгода, а может и того больше даже просто выпившим не увидишь. Но нет! На глаза попался, теперь все должны знать, что не один этот ныне закодированый «шаг вперед два шага назад».

Тот-то может действительно «от дерева к дереву», но сам-то ты сколько раз по-пластунски, с получасовыми привалами? Уже забыл? Да не забыл, конечно. Потому и ищет себе утешение, мол, не я один такой. Может даже и ждет, что б еще раз того малопьющего готовым увидеть. А то и сам готов напоить, прикрываясь тем что, мол: «Понимаю и сочувствую!» Я и сам, будучи не совсем трезвым, да и не совсем пьяным такого зорького встретил. Поговорили и уже прощаться, а он:

– Домой или добавлять? Как услышал, что домой, даже помрачнел.

Но на следующий день позвонил спросить не помню ли я типа в каком году Пушкин родился, ну очнь важно знать и прямо сегодня и сейчас. А я просто дремал и кроме кофе ничего и не пил. Но голос то разбуженный, есть повод спросить:

– Как здоровье? Сегодня (вот ведь б**дь, специально и с ударением и с насмешкой) больше не бухаешь?

Сам ведь провацирует, что б его послали. Как тут ответишь: «С какой стати?» Найдет, что сказать. Типа: «Ну как? Вчера-то видать нормально принял?» Хотя видел, что ни шатался, ни болтался. Но вот нарывается. И что остается? Или отчет ему давать, вроде как оправдываться? Или действительно послать? Так ведь вообще-то он нормальный, только что неудачно закодированный. Трубку бросить? Тоже самое, что послать, но при этом еще и его порадовать. Тут же подумает: «Ишь, обиделся, а нечего водку жрать». Остаётся только извинится и соврать, что чайник сейчас выкипит, или что-то вроде того. Видно и кодировка разная бывает, раз и вот такие свои отрицательные побочные эффекты иногда имеются.

Потому и говорю, что завтра уже никого из таких вот не порадую. Просто себя знаю. Ну, а пока супруга все ещё допытывает, какие-такие вопросы я вчера решал. Но злости в голосе не чувствую.

Видела, конечно, на подоконнике и карандаш, и линейку, и бумагу, и расчеты подсчеты на ней. Потому и спрашивает, слышу, без особого интереса. Просто надо. Я ей чистую правду и говорю:

– Вот когда все улажу, расскажу, а пока боюсь сглазить.

Верит. Сама заметила, что частенько, как только чего заранее спланирую, то обязательно, что-нибудь должно помешать. Или погода или болезнь какая. Да и говорить, что книгу писать подумываю, глядишь, с работы отпросится. Примчится проверить, не ударился ли я где-нибудь вчера?

Вернее не засомневается, что, конечно же ударился, но не уж то так серъёзно голову ушиб? Вот ещё и потому я про свою уже созревающую затею умолчал.

А если бы (ну вдруг!) поняла, что я серъёзно, то гладишь кому и сболтнула бы. А мне это надо? Не надо опять-таки по двум причинам. Одну вы уже знаете, а вторая…

Мало того, что все хотят, что б и у них было, как и у других, так ведь стараются по возможности и переплюнуть. Работа у меня такая, что постоянно надо то присесть, то до чего то данянутся. Другой раз присядешь, а сигареты в кармане штанов хрумсть и пополам. Вот я портсигар и купил. В обед при всех достал. Усмешки шутки безобидные: ты б еще трубку закурил. Другие просто посмотреть попросили. Смотрите, мне что? Обыкновенный, простой, мне он ведь не для понтов, а на самом деле нужен.

Неделя не прошла все при портсигарах. У кого с музыкой, у кого вместе с зажигалкой. У третьего дедовский, серебряный. Мереются у кого круче.

Мне нужен, потому что нужен. А вам? Раньше без них обходились, а теперь-то зачем?

Или сидели у знакомого, давно еще. А днем раньше по телевизору фильм показали. Там мужик за золотом на двадцать лет назад сгоняет, а потом в свое время возвращается. Я просто призадумался, музыку не слушаю. Играет себе и играет. Меня кто-то от мыслей отвлёк:

– О чем задумался? Я и не скрываю:

– Вот бы машину времени сейчас…

Ну, мол, размечтался! И дальше свои разговоры. Посидели, покурили, анекдоты потравили, да и разошлись.

Время проходит, тот у которого сидели, по телефону звонит. Голосом радостным и загадочным:

– Будешь мимо проходить, зайди.

А зачем не сказал. Типа сюрприз, сам узнаешь. Через день, может два, захожу. Ну, и? Он мне:

– Достал? Ни чего не понимаю. О чем это он? Вижу, достаёт пару кассет, а еще одна уже в магнитофоне. Магнитофон на «play» и на полную громкость, что б от первого этажа до крыши. Остальные мне протягивает, с коментарием:

– По всему городу искал.

А я и без коментариев понимаю, о чем он. Слышу, что из магнитофона «Машина времени» на повороте гадает, куда их несет и чего их там ожидает. Кассет у него современных немерено и в основном одни итальянцы. А тут, типа, слушает и балдеет. Балдеет конечно, да только не от музыки, а от того, что думает меня на том повороте обошел.

До того, как я про машину времени (да не про эту) сказал, эта «Машина» ему была даром не нужна.

А я заикнулся, тут же решил опередить. Что б только я еще искал, а у него уже было! Эх, жалко, что мы не орехи грызли и я про щелкунчика не вспомнил. Глядишь, на какое-то время он бы и Чайковсковским соседей доставал бы.

Что такое зависть я знаю. Сам не испытывал. Вернее черной зависти не испытывал. Одно дело завидовать с восхищением: «Молодец! Супер! Мне бы так!» И совсем другое, с ненавистью: «У, ты, сука! Ах, ты так? Ладно!»

Не понимаю, но знаю, есть у людей и такая зависть. А тут что? И не зависть, а **й пойми, что? Поэтому узнай кто про мою затею на счёт книги и тут бы глядишь кинулись бы меня опередить.

Что это я опять отвлекся. Я же по телефону с супрогой недоговорил. Она, как я понял, о полке, что на листе начерчена подумала. Успокоилась и говорит:

– Ладно, считай, решай, никуда не ходи. Возьми, там за занавеской…

И трубку повесила. Я сразу же к занавеске. Вот ведь чудеса! Мало того что и досочки и реечки так еще и полутора литровая бомба пива! Где покупал и когда не помню. Главное, что все-таки донес! Все-таки не сломался! Ну, если так, то считай, выхожу на белую полосу!