Сплошной импровиз. И не капли ума. Практически не на грош.  Не хватило при раздаче!

Только что стоял на мостике. И словно нечистый в спину подтолкнул. Или в другое, но тоже щекотливое место. Бултых и в воду. В сапогах и волчовке. Правильно Толян говорит, что все хорошие мысли приходят позади. Или сзади? С заду! Сам в море, а мысли где-то там остались. В заду. Хорошо еще успел защиту выстроить. Хотя, если здраво рассудить, зачем она ему, когда ум дома остался.

Хорошо еще, что вода рядом была. Рукой подать. А то бы такого наслушался. Мама не горюй.

Валится камнем вниз. Мечи впереди… Странно, но чувствует себя так, словно в родной  привычной стихии, а не в чужеродной среде. Давление воды не ощущается. А дыхание? Есть ли, нет ли.… Сам еще не понял.

Внизу два не ярких грязных пятна. Желтеют, как два глаза.

Уже один. Расползается по всей размытой кляксе. Наливается светом.

Что это? И где тогда Черный Кракен? И его смертоносные щупальца, о которых так пылко поведали ему в трактире. Мимо тучами проносятся косяки рыб. Даже хищники забыли про охоту. Сверкнет серебристым телом, прорежет косяк и исчезнет в толще воды.

Медленно подступает ужас. Поднимается вместе с косяками рыб и стаями хищников. Проплыл над головой, тяжело взмахивая плавниками, скат. Или манта? Все его представления об ихтиологии забытого детства замкнулись на чебаках и пескарях. Пропрыгал толчками гигантский кальмар. Где, в какой расщелине или пещере скрывался он любопытных глаз. А, может, нужен  другой вопрос? Откуда берется та конопатая облезлая мелочь, которую выдают за кальмаров на прилавках магазинов?

Косяки рыб уже настолько плотные, что свет внизу еле различим.

Завис, чтобы пропустить поток. Право преимущественного проезда. Как говорится, чем черт не шутит. Лучше уступить дорожку. На разборки времени нет. Пока гаишников дождешься, пока протокол напишут…

Косяки поредели.

И сразу тело смял удар чудовищной силы. Тело скомкало, как газетный лист, в солдатском туалете и отбросило в сторону. А мозг взорвался от боли. Пальцы не произвольно разжались. Но вот чудо. Великое мастерство гномов и магия древнего заклинания. Рукояти мечей будто вросли в ладони. Торопясь, начал восстанавливать разрушенную защиту. Но мозг, вещь тонкая и обидчивая, вышел из повиновения и наотрез отказался подчиняться.

Новый удар не заставил долго ждать. Даже соскучиться не успел. Этого нового удара мозг уже не выдержал и отключился сразу, не встретив ни малейшего возражения с его стороны. И дальше уже не чувствовал ударов, который со скоростью пулеметных очередей сыпались один за другим. А тело медленно опускалось в морские глубины или проваливалось в небытие. И делало это  с радостью и наглым, первобытным наслаждением. К тому же, судя по всему, надолго.

Хочется верить, что пока этот подлый гад валандается с ним, ребята успеют отпрыгнуть.

Нет, это не его мозг. Его мозг долго и основательно дробили и плющили кувалдами, а потом со всем прилежанием и тщательностью растирали по дну, как масло по куску батона. Его мозг сейчас не сможет даже ответить на вопрос, сколько будет дважды два – четыре….

Одно ясно. Великий Кракен   и тот, что внизу близко не родня. Даже не седьмая вода на киселе. И не троюродный плетень двоюродному забору. А если и существуют родственные связи так, наверняка, только духовные. Или душевные. Простые и светлые. Чисто по жизни. И типа того. Зуб даю, если бы сам в нем остро не нуждался. Понимать надо, кому он без зубов нужен? Старый и противный. И к тому же без зуба. А Купава? Захочет ли она смотреть в его сторону. Если не найдет на месте проклятого зуба? Когда у самой от зубов во рту тесно.

 Понимал, что несет несусветную околесицу. Спасительную околесицу, которая позволяет пока не сойти с ума.

  Но если быть откровенно честным, коренным зубом можно было бы и пожертвовать для благого дела. Отсутствие коренного и Купава бы не заметила. Но передние! Шалишь. Базара нет. Без передних зубов еще хуже, чем с расстегнутыми брюками на утреннем построении перед солдатским строем. Весь командирский и вполне заслуженный авторитет кошке под хвост в интересное место. А приказ без переднего зуба? Это уже не приказ, а отвязное надругательство над строевым уставом в самой циничной форме.

До боли знакомое явление. В самом прямом смысле. И это уже без всякой натяжки. И без пошлого ерничества. А все от чистого сердца и открытой славянской души. Жаль, что все-таки добраться не довелось. Хозяин оказался на редкость строгий и заносчивый. Даже на порог не захотел пустить. А чтобы он сделал? Может, и всего то взглянуть хотел, как устроился. Одним глазом. И чаю бы не попросил, а не только чашки кофе. И засиживаться бы не стал. С приличиями знаком. Что плохого было бы от простого удовлетворения детского любопытства? И сразу же обратно.  Не от простой поры по гостям шастать. И штаны просиживать Практически казенные.

Мысль ускользнула и исчезла где-то внизу, в непроницаемой мгле морских глубин. Хоть ногтями ее цепляй. Так, как назло накануне все ногти начисто срезал, чтобы не мешали. Вильнула хвостиком, забилась в рыбий косяк…. только ее и видели.

А перед глазами все закрутилось, завертелось и понеслось в направлении лешевой матери. Или ее ближайших родственников. Надо будет, если представится такая возможность, порасспросить у Войтика. Толян в этих родственниках полный ноль.

Раскручивается дьявольская центрифуга, аж в глазах темно. А, может, рукавом за смерч зацепился? Проблематично! Покрой волчовки прост и скромен. И никаких излишеств. Не только рукавов, карманов не предусмотрели  модельеры. И правильно. Зацепят в драке за рукав или злополучный карман и как домой явишься? А что соседи скажут? Имидж – святое дело. А на Купаву и крохотной поправочки хватит. А при чем здесь поправочка? Что-то другое хотел сказать. Забыл.… Из ума вышибло.  Паспорт не проштампован. И кто его на дне морском спросит?

Вот что значит Армия! Не зря при старом режиме школой жизни звали. Мол, терпи дурак, до армии. В армию пойдешь, враз мозги на мест вправят и человеком сделают. Вопрос, конечно, спорный. Но есть и крупица сермяжной правды. Человеком, может, и не сделает, но строем ходить научит.

К чему бы это?

Ах, да! Приучила, родимая, к тому, что всегда есть кто-то, кто выслушает, поймет, посочувствует. Перед которым и душу распахнуть не страшно, хоть наизнанку вывернись. Не продаст, не настучит. Говори, что хочешь, что на ум взбредет. Могила! А на партсобрании? Сиди с умным видом и поднимай во время руку, как водится уважаемых людей. Святое дело!

Зеленые глаза смеются. Уголки губ вздрагивают в тонкой усмешке. Порода! И дворцовое воспитание. С Бодреном похожи, как два ведра воды.

-Мудро. И всегда есть с кем поболтать.

Точно, глюки! Чердак насквозь выдуло.

Мало ему приятеля, который камнем на шее висит. Вечно ворчит, брюзжит и с советами лезет. Так еще и этот.… Ни тебе пожить, ни тебе умереть спокойно, ни тебе утонуть мирно. И даже на троих не сообразить. Не с кем.

Отвяжись, худая жизнь.

Закрутило так, что уже не в глазах, в башке черно. Все драгоценные по синему морю раскидало. Собирать замаешься. Да, и пусть их. И со всего маху. Другие найдутся. У нас этого добра хоть ложкой ешь, хоть лопатой черпай. Как в солдатской тумбочке оборзевшего деда.

Садануло спиной о, что-то твердое. Так что дыхание сперло. Перевернуло и еще раз. И со всего маху. Да так, что руки онемели.

И тоже без возражений с его стороны. Да и кому бы выслушивать эти его возражения?

Чтобы незавершенка, тяжким бременем на совести не лежала. Чтобы без протоколов  и наверняка! А то вдруг не утонет? Уж лучше башкой о камень. После камня обычно не возражают. И какие, к черту, могут быть возражения? Одна мыслишка была подлая на всю голову и та по дороге отстала. А догонять лень.

Через мутную зелень на фоне голубого неба вырос рыцарский замок. Угловые башни с хмурым безразличием взирают на него подслеповатыми бойницами. Толянов марьяж.… Распахнутые ворота и бронированные всадники с грохотом пролетят по подъемному мосту. А, любопытно было бы взглянуть на замок изнутри. Тот или нет? И как там эта тетка с корзиной поживает. И так понравившийся Толяну гусь? Продала, наверное.

Говорят, что перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами. Не знаем. Не пробовали. А когда пробовали, то почему-то всегда в стороне оставались.

Глаза уперлись в ворота.

Могли бы и пропустить, чтобы дыхание перевести. А эти ворота перед носом захлопнули. А там крути, верти. Ногой не дрыгну, чтобы не мешать людям. Или не людям. И, вообще спрашивается, зачем нам этот марьяж?

А с другой стороны, если это марьяж, значит это кому-нибудь надо. Но не ему, уж точно. К доктору не ходи. Исключительно экземпляр для психиатора.

Тащит прямо на ворота. По принципу, голова – ноги, голова – ноги. С умопомрачительной скоростью. Впрочем, сравнение кривобокое. Помрачать уже нечего. Помрачили раньше. И помрачнение полное и окончательное. И бесповоротное. В принципе, может и к лучшему. Или зря мудрые люди говорят, что везет дуракам и… пьяницам. И, еще говорят, что везет, как утопленнику. А у него уже и того и другого навалом. Жаль, что к водочке пристраститься не успел. Самое время бы махнуть сто пятьдесят с прицепом для душевного равновесия.

Шарахнет о ворота. А ворота, помнится, были дубовые и железом окованы. Или медью, что не намного лучше. Стопроцентная гарантия.

Перевернуло в воздухе и всадило в ворота вперед ногами.

Вот это уже совсем зря. Без мозгов, с уверенностью можно сказать, прожить можно, хотя у Толяна на этот счет иное мнение. А вот без ног, это явный перебор. Можем и обидеться. И тогда уж точно, что-нибудь изломаем. Или перевернем. Хлебом не корми, только дай побезобразничать.

-И как тебя братец мой старший терпит? И так не угодишь, и этак…

Смеются зеленые глаза. Или рябь на воде играет? Но не ответить нельзя. Вопрос от души. Не голоштанник спрашивает, высокородный принц.

-А выбор у него есть? Ты других видел? До сих пор соплю о землю колотят. И на пень молятся.

-Ты не отвлекайся, Волк!  Лучше смотри в оба глаза и запоминай.

-Относительно глаз, это у тебя к месту получилось. В самую точку попал. – Огрызнулся с самым независимым видом, продолжая кувыркаться.

-И до чего характер у тебя пакостный. – Глаза сошлись в узкую щель. – Живой, а все чем-то не доволен. Смотри и запоминай, чем осталось.

-Вот это по нашему. Словно снова рядом с Толяном, причем плечом к плечу. Аж на душе полегчало, как после святой воды. А на стаканчик вина, твоя милость пригласить не собирается?

-Домой вернуться не успеешь. – Глаза уже серьезные. В голосе грусть вселенская, словно и впрямь парню стыдно стало.

-И на том спасибо!

От головокружительного вращения  вот – вот наизнанку вывернет. А тут с советами лезут. Не только запомнить, разглядеть не удается. Перед «глазами» черные круги. А тут еще головой в угол примеряют. В самое основание стены. Парень шуток не понимает. С юмором напряг. Это уже по части мозгов.

Но проскочил и даже не заметил.

Нет, братцы, вы как хотите, а я в этом участвовать отказываюсь. Надоело. Делайте, что хотите, но только без нас. Нам на время лучше вырубиться, чтобы не видеть всех этих безобразий и беспредельного издевательства. Лучше бы в сторонке постоять, а кто позволит? Когда других поблизости нет, кому по морде можно врезать. Поэтому все, кранты! Отключаюсь…

Хорошо бы сразу. И надолго.

Не понятно, как люди умудряются утонуть. А у нас и время есть, и условия лучше не придумать, а непруха. Собственно, какие могут быть претензии, если даже не представлены друг другу? Знакомство, можно сказать, шапочное. Человек, может, старается весь в поту и такое грубый наезд! И абсолютно беспочвенный.

И что любопытно. Прямо загадка природы. Ни одна подлая тварь, не говоря уж о примитивной акуле, даже укусить не пытается. Или брезгуют? Наверняка потом пахнет. Чесноком не закусывал. А с дезодорантами напряженка. Мимо проплывают и морду в сторону. В упор не видят. Аж противно. Но если за голову цапнет, мало не покажется. Жуть! Самое время вырубаться. И пусть оно идет все под такую голень. Нехорошую. Что ему больше всех надо что ли? В смысле неприятностей.  Или больше все платят? Одних синяков сколько огреб уже. Не считая шишек.

И пусть они все… по одному и кучкой.

У нас свой тост. Жаль, выпить нельзя.

И трубку выкурить.

А потом, гори оно все синим пламенем.

И все же мозги где-то по дороге остались. Зацепились за камень или висят на воротах,  ни кому не нужные. А ему жить. Если получится.

 Крутит вода. Играет им, забавляется. А он человек, практически царь природы, крохотная песчинка, по воле случая угодившая в этот холодный и безразличный мир. Даже утонуть не в состоянии.

Остается одно. Если получится.

Бред! Бред сивой кобылы.

А почему именно сивой? А у рыжей бред другой? Или у гнедой? Или вовсе не бывает? И какой такой кобыле взбредет в голову сигануть в открытом море за борт без всякой надежды на спасенье? Это только такому малохольному, как он, по плечу. Ума нет, калека.

Покачивает волна. Бережно и нежно. Над головой яркое голубое небо. Где-то по этой чистой воде увлеченно шлепают ладони.  Так пацаны летней порой забавляются от избытка счастья и восторга. «Шлеп» левой рукой и правой толчком, вразрез вперед. Брызги, острые и режущие, веером в лицо, как пулеметная очередь.

Но здесь мальчишек нет.

Значит это весла галеры. Уцелела.

Или снова бред? Сказал же, встретимся на берегу.

Шевелиться ни малейшего желания. Лежать бы и лежать бездумно и греться под этим чужим, но таким же ласковым солнцем. А, впрочем, время есть. Пусть и несколько минут, но есть.

Бред, бред, бред.… Все бред!

А, может, и нет. Стоит подумать. Если найдется чем.

         -Командир!

Луженая глотка у Войтика. Любой шторм перекричит.

 Толян с Веселином уже плывут к нему и кричат, торопясь и захлебываясь.

Лучше приготовится к отражению атаки. Если раньше не утонул, то сейчас уж эти два друга от избытка чувств непременно утопят. Как пить дать!  А уж дадут, хоть в бобы не ворожи. Тонкая романтическая душа Толяна до краев, до самого горлышка переполнена чувствами. Польются через край, захлестнут, не выплыть. Перевернулся со спины на живот и скрылся под водой. Но попытка не удалась. Хитрость не сработала. Догнали под водой и сразу стиснули ручищами. Толян даже пытается кричать, но почему- то плохо получается. Набрал полный рот воды, захлебнулся, закашлялся и полез на поверхность.

Осторожно высвободился из рук Войтика, оттолкнулся и выскочил из воды, стараясь держаться подальше от Толяна.

-Командир!

-Толян, ты другие слова помнишь?

-Издеваешься? Больше суток где-то пропадал и хочешь другие услышать? – Возмутился Толян. – Вон, спроси у Веселина.

-Вот так новость!

 У Веселина спрашивать не стал. Поверил сразу. И на слово.

Вот так отключка!

-Ты только Купаве не говори. – Озабоченно попросил он. – Бог знает, что подумать может. Женщина!

-Командир, у тебя дома не все?  Не фига себе, елы-палы! А где она была, чтобы не говорить? – Толян, по, давно устоявшейся для не простых ситуаций, привычке полез рукой к затылку и снова скрылся под водой. Выбрался, отплевываясь, и бешено вращая глазами.

-Это уже хуже. – Виновато пробормотал Стас. - Скандалов, мой друг, боюсь семейных. Сам знаешь…  русалки, нимфы. Приличного мужика в глаза не видели. А тут, можно сказать, подфартило. И опять же Купава. Далеко ли до сцен ревности.  Или ты Купаву не знаешь?

Веселин расплылся в счастливой улыбке, глядя на растерянное лицо Толяна.

-Командир, ты нагло разводишь, или все еще колбасит? – Догадался спросить Толян. – Наглотался воды, то да се…

Отвечать не стал. Схватился руками за весло, подтянулся, пробежал по нему и сразу же попал в руки Купавы. Его подруге принц, как воспитанный человек и настоящий джентльмен, уступил первую очередь. Успел подумать, что зря спасался….

Хлопнул по плечу гнома, другой рукой Войтика и повернулся к эльфу.

-Как вы, дружище принц?

-Вроде, выбрались. – Скупо ответил эльф, осматривая его пристальным взглядом. – Заклинание, практически, не помогло. Я и подумать не успел, что ударит из-под воды. Пока перестраивался, шестеро матросов выбросило за борт. А сколько еще собиралось последовать за ними, с уверенностью сказать не берусь. Двое до сих пор заперты в ящике для якорных цепей. Еще несколько человек отлеживаются на гребной палубе. А потом ты, очевидно, закрыл нас собой и принял весь удар.

-С этим ясно. Не продолжай. Нетерпеливо и не очень вежливо  прервал его Стас. – А как наш капитан? На ногах? Или тоже укачало?

-Держится, как и положено герою. – Толян перевалился через борт. – Свой чел. Выворачивало по полной, но на доски не падал.

-Типа того. – Войтик одобрительно кивнул головой.

По лицу капитана можно было судить об обратном. Но лучше было согласиться. Что он и сделал.

-Я рад, капитан Тайлесий, что не ошибся, выбрав вас и вашу команду. Крохотными шероховатостями можно пренебречь. Об этом плавании еще долго будут говорить на берегу. – Веско сказал он. – А сейчас поправьте курс на два пальца левее.

-А остров Черной скалы? – Капитан был польщен его похвалой, но не показал вида, посчитав, что принять ее полностью  не позволяет патрицианская гордость.

-Не всякий прямой путь, дорогой капитан, самый короткий.

Бойцы многозначительно переглянулись

-Командир, ты с этим Кракеном перетер?

-Толян, ты не по возрасту сообразителен. – Сдержанно улыбнулся Стас. – Но на сей раз мимо. Мы и двух слов не успели сказать, а тут вы…

-Длинные слова получились! – Бодрен мотнул головой, показав, что не принимает его шутливого тона.

Но Стас и не настаивал на этом. Повернулся к Ровину и доверительно, как курильщик курильщика, попросил.

-Почтенный мастер, угости табачком. Боюсь мой, промок.

Гном бережно принял из его рук трубку, набил и сам раскурил. Стас поспешно сунул ее в рот и жадно затянулся. Слезы выступили из глаз и полились бы в два ручья, если бы не черная повязка. Задохнулся, затаил дыхание и с уважением и тихой завистью, покачал головой.

-Силен ты, брат гном, С ног валит твой табак. Но мозги продирает, как стальной щеткой. Уж если пошла такая  пьянка, проболтайся под большим секретом, как другу и брату, что за метал ты взял для этих мечей? Давно хотел спросить, да времени не было.

Морщины на лице гнома разгладились и исчезли под бровями, борода распушилась, как кошачий хвост в весенний гон.

-Догадался, вождь, что кроме мифрила еще и небесный металл в те мечи добавлен? Сколько веков тот камень в нашем роду хранился…

-Спасибо, мастер…

 Тайлесий сам встал к рулю и выводил судно на новый курс.

-Командиру надо отдохнуть! – Тихо, но настойчиво сказала Купава и по-хозяйски взяла его за локоть.

 Друзья не препятствовали, а Стас не возражал. Повернулся и послушно зашагал в рубку. Его бравая команда, делая вид, что не замечает грозных взглядов Купавы, последовала за ним.

Веселин, забыв о мокрой одежде, забежал вперед, чтобы успеть собрать на стол. Парень,  успел здраво рассудить, что командир наверняка успел проголодаться, пока плавал в воде.

-Слав, я так и не понял, почему не прямо к острову? – Спросил эльф в дверях каюты, бросив взгляд в сторону исчезающей за облаками черной неприступной скалы.

Стас, который успел поочередно побывать в нежных руках ребят, разнежился, и говорить о подлой скале совсем не хотел. Но оставлять вопрос сиятельного принца без ответа было бы не учтиво. И он нехотя сказал.

-А мне почем знать? Просто вдруг показалось, что двери надо искать по соседству по той простой причине, что на острове Черной скалы их нет. Как и самого замка. Тайный голос шепчет – «Не верь глазам своим».

Принял из рук Купавы кружку с вином и, многозначительно улыбаясь, произнес.

-Мечта, не женщина. Да, мельчает род человеческий. – Кивнул головой себе за спину. – Те, скорее вино бы в угол вылили или кружкой по голове благословили, чем мужа угостили.

Выпил, с наслаждением ощущая, как тепло разливается по всему телу, забирается в самые дальние и темные уголки его тела. Принц его шутливого тона не принял. Или не понял тонкого прозрачного намека. И где там! Эльфы, создания нежные, трепетные. Порхают со цветка на цветок, если верить напарнику Лехе. Вкушают нектар, закусывают  пыльцой, запивают росой с зеленого листочка. Пожелай, не сопьешься. Впрочем, нашего эльфа и дерево не каждое выдержит. Заматерел наследный принц.

-Я же говорю, русский глазам не верит, пощупать надо. А у меня и глаз нет. Как верить? Если господь глазами обделил.

-Обманка? – Догадался Войтик. – Глаза отводит. Вот же гад какой. И все то у него, не как у людей. Не может без подлости.

-Мираж! – Авторитетно включился в беседу Толян. – Я уже тебе русским языком тысячу раз говорил

Растет парень…. Этакое мудреное слово запомнил.

-Или нет. Но рисковать не будем. Лучше от соседей зайдем. В двери не пустят, так дырку найдем.

-Или доску в заборе выломаем.

Мудрая мысль. Мимо не пройдешь. Кивнул головой и с удовольствием выпустил трубку дыма.

-Тоже верно. Можно и так. Нам только дай, так мы и забор раскатаем.

-Не тяни, говори, что узнал.

Стас сдержанно усмехнулся и виновато пожал плечам.

-Что? И как? Я был в том же положении, что и вы. Если еще не хуже. Единственное, что с уверенностью могу сказать, так это то, что внизу нет морского чудовища. Но то, что есть, тоже теплых чувств не вызывает. Остальное – бред. А почему не утонул, объяснить не могу. Просто не возможно. Как и то, что происходит с нами с самого начала шторма. Так, что друзья мои, не ломайте головы. Пригодятся еще.  Или найдутся другие, кому они придутся не по душе. – Шутливо закончил он. – Отнесем все это к необъяснимым тайнам природы. И на время поставим жирную точку.

Перед мысленным взором вырос рыцарский замок.

-Как и то, с чем мы в ближайшее время, как мне кажется, столкнемся. А, впрочем, не берусь говорить об этом с уверенностью.

Кусок разогретого, вяленого, но твердого, как подошва кирзового сапога, мяса исчез в его желудке вместе с еще одной кружкой вина. И он со звериным вожделением подумал о куске дымящейся, истекающей кровью, печени. Картины ночной, стремительной охоты живо предстали перед глазами. Ноздри хищно вздрогнули, словно в них ударил терпкий запах загнанного зверя. Рука остановились на полпути к блюду.

-Бред…

Дверь в каюту не широко отворилась, и в каюте появился капитан.

Веселин посмотрел в его сторону и сдвинулся, освобождая для него место. А Толян наполнил кружку.

-Свой пацан! Крышу, практически, снесло, а кураж держит. Не зря братва на берегу веревку мылит. – Одобрительно сказал он.

Тайлесий не торопился подсесть к столу.

-Господин, я иду с вами. Если ты боишься за корабль, он будет ждать столько, сколько нужно. После того, что моряки видели, без вас они и к веслу не подойдут – Проговорил он тихо, но решительно.

Слова капитана у его бойцов удивления не вызвали. Но все же он добавил.

-Это мое море и я тоже хочу, чтобы оно было чистым.

Стас молчал, нависнув над столом, словно не слыша его слов.

-Капитан Тайлесий, ты сделал больше, чем мог. И я не думаю, что кто-то сделал бы это лучше. Но ты будешь ждать здесь.

Обычно после таких слов все возражения умирали сами собой. Но капитан и не думал сдаваться. Упрям. И горд. Ничего не попишешь, голубая кровь…

Толян понял, что командир попал в затруднительное положение и поспешил на выручку. Положил руку на плечо и с дружеской теплотой и убедительностью проговорил.

-Капитан, мы пойдем быстро. Отстанешь, а нам возвращаться некогда.

-Это мое море! – Вспыхнул капитан.

Стас тяжело вздохнул.

-Хорошо, капитан. Если удержишь меч в руке, пока я считаю до десяти… - Хмуро сказал он.

          -Вождь, лучше до пяти. –  Задумчиво попросил Войтик. Его бойцы явно симпатизировали капитану. – Если до десяти, Купава его обстрогает, как мясную тушу.

-Пусть будет так. До пяти. Купава.

Капитан покраснел еще больше. Ноздри тонкого носа затрепетали.

-Ты не психуй, братан. Купава полком начальствовала. И что за штука меч, знает. Только будь поосторожней. Держи глаза на макушке. – Нет, волчата в открытую симпатизировали Тайлесию, если торопятся снабдить его советами. – Против ее мечей в этом мире еще мужик не родился.

И эльфу что-то явно не нравилось в этой затее.

-Слав а, может, не надо, чтобы капитан проигрывал бой на глазах всей команды женщине. Пусть даже эта женщина Купава.

-Не Веселина же против его выставлять?

-Пусть идет. Отстанет, вернется.

Тайлесий бросил в сторону благодарный взгляд.

-Это мое море! – С завидным упрямством повторил он.

-Ну, ладно. Твое, так твое. Кто бы спорил.

Прошло еще полусуток, и на горизонте показался остров. Весла медленно опускались в воду. Капитан, стоя у рулевого весла, осторожно подводил галеру к острову по, знакомым только ему одному, приметам. Море кипело в бурунах, колотясь о подводные камни. Легкое движение веслом и суденышко нырнуло в узкий проход в просторную бухту.

-Я здесь иногда отстаивался. Этот проход знают даже не все капитаны нашего братства.  И не каждый корабль пройдет через этот проход. – Спокойно пояснил он, Осматривая береговую линию. И передавал руль матросу.

Волны с ленивой небрежностью накатывались на пустынный берег. В полусотне саженей от воды   кусты, карабкаются вверх по пологому склону и упираются в отвесные не высокие скалы.

Что-то удивительно знакомое виделось в этой картине.

Еще несколько ударов весами и галера заскрипела на прибрежной гальке.

-Войтик, на нос. Капитан, команду к бою!

Лучше перебдеть, чем недобдеть. Еще одна, древняя, как мир, командирская заповедь. Капитан поднял на него удивленный взгляд и с недоуменьем еще раз исследовал берег.

          Недоуменье понятно и легко объяснимо.

Только идиоту придет в голову дикая мысль лезть навстречу своей гибели и высадиться на этом берегу раньше их. Но приказ есть приказ, даже если и звучит, как дружеская просьба.

Галера катится, наползает на берег.

Кусты раздвинулись, и на каменистый берег выступила шеренга, закованных в черную броню, воинов. Мерно поскрипывает галька под тяжелыми сапогами. В лицо дохнуло холодом.

Из глубины кустов взмыли вверх зажигательные стрелы и, раздувая пламя, с воем обрушились вниз.

А вслед за первой шеренгой вышла еще одна. Упали на руку копья.

-Войтик, ты видел эту борзоту? Мы еще и двух слов сказать не успели, а они уже в драку лезут. – Толян растягивал лук и с молниеносной быстротой бросал стрелы, выцеливая прорези забрал. Не отставали от него и остальные.

-Капитан, всем оставаться на борту. Гребцов закрыть щитами. Как только высадимся, судно отвести подальше от берега. – Распорядился Стас, не оборачиваясь. – Ребятки, я впереди…

Мелькнул над бортом и прыгнул в воду. В руках заблестели мечи.

Шеренга, не дожидаясь, пока он перейдет в атаку, шагнула в воду.

Два шага вперед и мощный толчок ногами. Перевернулся в воздухе и опустился за спиной первой шеренги. Ударил сразу, едва ноги коснулись земли.  И в образовавшуюся брешь вломились его бойцы. Мечи метались с такой быстротой, что глаза отказывались их замечать. А грохот, разрубаемых клинками лат, слился в один не прерывный звук.

Пока Тайлесий отдавал распоряжения, первая шеренга пала почти полностью под их мечами и стрелами эльфа.

А Стас и Веселин уже врубились в центр второй шеренги. Капитан увидел, как их мечи круговым движением собрали сразу дюжину копий и одним неуловимым движением срубили наконечники. А Стас пронесся вихрем по правому флангу, оставляя после себя изрубленные  неподвижные тел. А все, что было слева, так же проворно вырезали розовощекий юнец и подруга вождя.

Заторопился, прыгнул в воду и сразу едва не угодил под удар копья. Прямо из-под воды, не вставая, выкинул вперед руку с мечом, целя в стык между пластинами. Снова упал, оттолкнулся и снова махнул мечом. Как обезумевшие от запаха крови, волки метались эти люди по берегу, дорубая последних латников. А их слепой вождь уже исчез. Только легкий шелест напоминал о том, что он был здесь.

-Клин! – Звучно распорядился эльф. И, не дожидаясь, нырнул в кусты, в которых скрылся их вождь.

Боясь отстать, капитан, в несколько прыжков, догнал их и пристроился к могучему гному, чувствуя, как сердце вырывается из груди.

Несколько минут стремительного бега, и они услышали громкий требовательный волчий вой. И эльф свернул немного в сторону. И еще несколько минут такого же стремительного бега. Ломились вперед, не разбирая дороги. Продирались через кусты. Уткнулись в отвесную скалу. Не останавливаясь, пробежали еще с десяток  метров и нырнули в узкую щель. Не замедляя бега, пронеслись по тесному проходу вверх. Но вскоре бег замедлился. Обдирая плечи, протиснулись еще на несколько метров. Проход раздвинулся. Короткий бросок по отвесной стене и они наверху. Быстрый взгляд по сторонам. Два трупа…

-Елы-палы! – Сдержанный шепот Толяна. – Умереть, не встать. Снова дыра. И снова эта беда перед глазами крутится. Прикинь, опять марьяж.

От удивления слово, которое он с таким трудом, припомнил, напрочь вылетело из памяти.

Вдалеке угрюмой серой массой высился знакомый рыцарский замок. Но времени на созерцание исторических достопримечательностей не было

Над травой показалась огромная волчья голова и, холодные, не мигающие глаза, остановились на капитане. Тайлесий поежился. Голова исчезла в траве, а спустя минуту, из травы вынырнул Стас.

-Бойцы, слушай боевой приказ. Времени, как всегда нет. Тем, которые остались внизу, скоро надоест валяться дохлыми. Хотя и со всей возможной прямотой, должен заявить, что это им к лицу. Наша задача до банальности проста. Взять замок прежде, чем они встанут на ноги. В ворота не пойдем. Не откроют. Придется открывать самим. Зайдем из-за угла. Это я о себе. А вы подтянитесь еще на бросок. И замрите.

И снова исчез в траве.

 Тайлесий, который и сам обожал дерзкие, на грани безумия, операции, вдруг понял, что с головой у него явно что-то не ладное.

-Вы что, собрались брать замок штурмом?

Толян округлил глаза.

-Братан, ты слышал, как вождь говорил, что со временем напряг. Не обходить же его? И сапоги старые. Каши просят.

Зачем надо кормить сапоги кашей, капитан не понял. Но по спокойным, сосредоточенным взглядам  ребят, понял, что штурмовать будут.

Рядом с башней появилась легкая тень. Прильнула к стене и ящерицей прыгнула вверх.

-Броском вперед! – Шепнул принц. – Веселин впереди. Я прикрою стрелами.

И все исчезли в траве.

Капитану опять пришлось догонять. Растянулся на земле и, пытаясь повторять их движения, пополз, обдирая в кровь локти и колени о камни.

-Ждем…

  Нет ничего томительнее ожидания. Краткий миг вырастает до невероятных размеров. Между двумя ударами сердца можно успеть молитву морскому богу прочитать.

Дозорный появился в бойнице башни привлеченный неясным движением в траве. Не успел. Из-за спины змеей выскользнула рука и голова дернулась. Тайлесию показалось, что  он услышал, как хрустнули шейные позвонки.

Удары сердца врываются в уши. Колотится с такой силой, что кажется, тело подбрасывает над землей. Вжался в землю, чтобы приглушить его стук. И зачем им было платить ему драгоценными камнями, когда могли просто захватить черную галеру вместе с командой? Тень мелькнула в надворотной башне…

И Войтик, раскручивая над головой кошку, выпрыгнул из травы. Послышался металлический скрежет стали о камни и, гигант  уже бежит по стене. Не карабкается, не ползет, а именно бежит, как по гладкой дороге. Обгоняя его, взвился наверх Веселин… Купава… Толян. Неистовый смерч закрутился на стенах. Эльф и завидным спокойствием продолжал высаживать в бойницы стрелу за стрелой.

Загремели цепи, и решетка крепостных ворот поднялась.

-Бегом! – Распорядился принц и одним рывком убежал вперед.

На площади встретил Стас. Холодно и невозмутимо поворачивался на каблуках, словно прощупывая взглядом, заваленную трупами, площадь.

-Во, верняк! Тут гуси лежали. А там тетка с корзиной на командира шла. – Толян крутил головой, узнавая знакомые приметы.

Стас с досадой поморщился.

-Толян, оставь воспоминания на потом. Войтик замыкает. За мной, волчата.

Пробежал, что – то  неразборчиво шепча, и скрылся в диких зарослях под угловой башней.

-Зря ты с нами  увязался, братан. – Пробормотал Войтик в спину капитана. – Кто его знает, какой дорогой возвращаться будем.

 А Стас, не останавливаясь, прыгнул головой вперед на камни, успев выставить перед собой мечи. И скрылся в каменной кладке. За ним, так же не раздумывая, нырнули почти  одновременно Веселин и Купава. Дальше Толян и гном. Капитан  Тайлесий остановился в не решительности. Но рука Войтика бесцеремонно вырвала его из состояния задумчивости. Полетел вперед лицом на камни и закрыл глаза в ожидании  удара. Но камни словно расступились. И он полетел в черную бездну. Время словно остановилось. Тело разорвала дикая нестерпимая боль, словно его разбросало на куски. Так подумал бы он, если бы сохранил способность думать. Но боль скоро притупилась, а затем и вовсе ушла. Перед глазами   выросла стена ослепительного белого света. И сразу вспыхнул яростный огонь.

-Не задерживаемся. – Прозвучал в мозгу ровный голос вождя. – Огонь закончит за нас.

Только сейчас капитан увидел внизу, в бушующем пламени плотные шеренги воинов. А он падает сверху прямо на их головы через языки пламени. На наконечники копий. Полыхает огонь, жадно пожирая тела. Но не слышно, не криков ужаса, не душераздирающих воплей, не стонов. Колышется людская безмолвная масса. Куда и откуда они идут? И зачем? Не для того же, чтобы вот так легко и просто  исчезнуть в огне?

Протащило над огнем. И снова бросило в непроницаемую черноту. С облегчением вздохнул. Но его тут же свернуло в судороге. В пугающей темноте зажглись звезды и понеслись навстречу, исчезая за спиной. Сердце сжалось от страха и осознания собственного бессилия. Звезды пропали, и он снова утонул в этой плотной  вязкой черноте… рядом никого. Страх забирался в душу.  Подлый и детский страх. Тот, от которого просыпаешься мокрый от гадкого липкого пота, а потом стыдишься этого всю оставшуюся жизнь. А он с роковой неизбежностью  и постоянством возвращается в самый неподходящий момент. Жалкая пылинка в пугающей неизвестности. А, может, его уже нет?

Не знал капитан, что когда-то и сам загадочный вождь мучился от тех же самых мыслей. Да и если бы знал, вряд ли от этого стало легче на душе.

И вновь стена ослепительного света. И яркая вспышка. Огонь! В уши ворвался лязг мечей.  Неистовый и беспощадный…

-Прорываемся, волчата! Дальше пойдем своим ходом. Веселин, мальчик мой, на тебе капитан. – Услышал все тот же ровный и невозмутимый голос. – Догоняйте. Я ушел….

Гном подогнул колени, перевалился через плечо и с колена махнул топором под щитами. И сразу же ударили мечи Войтика и Толяна. Понял, прием наработанный. И к своему удивлению и негодованию увидел себя зажатым между Веселином и подругой вождя. А за спиной почувствовал легкое дыхание эльфа. Как многорукое чудище ломились через плотные ряды черных воинов, стаптывая все на своем пути. Толкнулись вправо, ударили влево, и снова вперед. Мечи не знают пощады. Движения выверены и отточены до совершенства. В мгновенье ока пробились к темному лазу, в котором только что  исчез их командир. И закрутили хоровод.

-Ровин! Не увлекайся.

Гном  с плохо скрытым сожалением опустил топор и нырнул в мрак пещеры. Эльф вошел последним, нараспев читая заклинание. Несколько пасов руками и свод пещеры рухнул, наглухо закрыв свод и отделив их возможной погони.

-Ну и правильно, Бодри. – Толян одобрительно кивнул головой. – Все равно домой пойдем короткой дорогой.

   -Ждать не буду. Один уйду. – Голос Стаса заставил их поторопиться.

-Дождешься от тебя доброго слова. Как же, жди. – Проворчал Толян. – Или мы в казаков – разбойников играем?

-Твою… едрит! – Гном запнулся о лежащее  на полу пещеры тело. Топор, который он берег и лелеял, как… хотя гном и любимая женщина в этой жизни просто не совместимы, вылетел из руки и со звоном ударился в стену.

-Почтенный гном, ты ли это? – В голосе явная насмешка.

-А кто мне под ноги всякой дряни набросал? – Обиделся гном.

-А ты нос не задирай. – Голос изменился до неузнаваемости. – Брат эльф, ставь защиту. Дальше не пройдете.

Теперь уже и принц,  да и не только он, ощутили приближение черного ужаса. 

Читал заклинание, торопясь и глотая слова. Пальцы метались перед лицом, сплетаясь в хитроумных пасах. Но ребята уже попривыкли к этим атакам, притерпелись. И последствия  их можно было заметить разве что по побледневшим лицам и прикушенным губам. Но капитан Тайлесий был плох. И если бы не рука Веселина и плечо Купавы, он бы уже валялся на полу.

Но заклинание уже начинало действовать.

-Побежали, Бодри, иначе не догоним. – Попросил Толян. – Резво бегает командир.  И байда эта на него плохо действует. Скажи, Купава.

Купава, как породистая кобылица, уже колотила каблуками землю. И если бы не, висевший на ее плече, Тайлесий, давно бы уже припустила по пещере.

-Бежим, ребята. – Поторопила и она. – Толян, подержи этого. Я, как никак, баба.

Тайлесий, услышав ее слова, вспыхнул и попробовал гордо и с достоинством выпрямиться.

-Угонишься за ним. – Снова проворчал Толян.

Наплевал он на все обиды полудохлых капитанов. Причем, слюнями. Густыми и смачными. Подхватил рукой за широкий капитанский ремень и поволок по темному коридору, как добрый ломовой конь. И снова натолкнулись на мертвые тела. Но Ровин в этот раз оказался хитрее и пропустил вперед нетерпеливого Войтика.

-Хоть бы в  сторонку  убирал. -  Возмутился Войтик и разразился длинной и изощренной тирадой и зло сверкнул глазами в сторону Купавы.

 Купаве ничего другого не оставалось, как только безропотно признать свою вину и покаянно опустить голову.

-Войтик, она вообще не при делах. – Вступился за нее Толян. – Сам знаешь, командир мусор под ногами не любит.

-Ну, да. Весь нам оставляет.

Успокоить Войтика не просто. Пузырится, как бражка под тряпкой в кадушке в бабьем углу. Пена во все щели лезет.

Стас вынырнул  неожиданно у них за спиной. Не слышно поравнялся с Войтиком и миролюбиво шепнул.

-Уговорил, братишка. Будет тебе теплое местечко.

-А без этого нельзя? Подумать надо чем-нибудь, когда из-за спины выпрыгиваешь. А если бы я от страха мечом вздрогнул? Тебе бы это понравилось? – Сердито пророкотал Войтик.  – Твое счастье, что не баба.  Рожать не надо.  А если бы наоборот, тогда как?

-Ну, не родил же.    И в кого ты такой сварливый? Не пойму, брат, как с тобой жена живет? – В голосе Стаса появилась невольная жалость.

-Она его видит? – Фыркнула Купава. – На крыльцо шагнет, так и не узнает.

-Ты думаешь? – Стас от неожиданности остановился. – Надо с этим что-то делать. Ну, ничего. Домой вернемся, подберу тихое задумчивое княжество, и заживешь, как кум королю и сват министру. А рядом Толяна поселю князем. Будете вечерами в гости к друг другу ходить на рюмку чая.

-Размечтался!

-А за тех не переживай, дружище. Сами виноваты. Лезут под ноги, когда человек бежит. А кругом темно, хоть глаз выколи. Ну, и не заметил. – Подробно разъяснил он и для убедительности спросил с чистой и светлой улыбкой. – Ты мне веришь?

-Размечтался! – Войтик от обиды был не многословен. – Скажешь, что и эти тебе сами под ноги кинулись?

Мотнул головой в сторону чернеющих неподвижных тел.

-В глаза не видел. И рядом не стоял. Я же все время у тебя за спиной прятался. Мог бы и обернуться, вместо того, чтобы ворчать.

-Нашел дурака!

-Войтик, ты с кем разговариваешь? – Тихо спросил принц и загадочно улыбнулся.

Войтик остановился и круто, так что камни брызнули из-под ног, развернулся. 

За спиной никого. И только гном, застигнутый врасплох, с разгона врезался в его спину.

-Предупреждать надо! – Возмутился он.

Толян, не останавливаясь, тут же посоветовал.

-А ты ему скажи, чтобы на бампер, в смысле на задницу, стоп-сигнал повесил для ясности.

Войтик дико озирался и от растерянности скреб ногтями затылок.

-Догоняй, вместо того, чтобы удивляться.

         -Он же все время за спиной у меня был и всю дорогу мне всякое - разное нашептывал.

-А ты и уши развесил. – Толян   снова расхохотался. – Нашел, кому свои уши оттопыривать.  

-Войтик, кончай расслабляться. – Все тот же насмешливый голос заставил разведчика обиженно хрюкнуть. – Нос побереги.

Впереди снова звенели мечи.

Выскочили из тесного темного коридора в просторную пещеру. Глаза на миг утратили способность видеть. Но, кто обращает внимание на подобные мелочи. Атаковали на звук. Вломились привычным клином в строй. Веселин закрутился в танце, полосуя своими мечами все, что попадало под клинки. Хакнул гном Ровин, молодецким ударом разваливая противника до грудины.

-Все потом.… Не жадничайте. – Услышали они властный отрезвляющий голос.  – Войтик, никогда бы не подумал, что ты можешь быть таким обидчивым.

Клин сомкнулся. Таранным ударом проломились через последнюю уцелевшую шеренгу и исчезли во мраке коридора. И сразу же послышался грохот обвала.

-Поднажмите, ребятки. – Шепчет в уши нетерпеливый голос. – Время уходит. Ускользнет приятель. Ищи, свищи его потом. Еще бросок… и передохнем. Если получится.

Снова загремело под ногами железо.

-Тайлесий, ты не отстал?

Капитан от обиды был готов застонать. Но сдержался. И кивнул головой, посчитав, что этого вполне достаточно.

-Разговорчивый пацан. – Восхитился Толян. – Главное сразу понятно, что не потерялся.

Договорить не успел.

 В лицо дохнуло ледяным холодом. Подхватило ураганным ветром, бросило с размаха на стену, так что потемнело в глазах, протащило по острым камням и бросило в глухую непроницаемую черноту. Где-то далеко остались пещеры с их бесконечными коридорами в Черной скале. И сама гора провалилась в неизведанных безднах. Тащит злая сила, ломает в тисках беспредельной ненависти, рвет в клочья об острые скалы. Да так, что в глазах звездочки мелькают.

Внизу крохотная желтая  точка. Сжалась в игольное ушко. И взорвалась пожарищем. Дотянулась жадным языком, лизнула и сбросила вниз…

Затрещали волосы. Хотя откуда они на бритой голове?  В нос заползает  удушливо – сладковатый запах горелого мяса. И это без вопросов. Мало ли по дороге всякого подпалили.

Пролетел через бушующее пламя. Верняк, магия. Но, нет.  Не понял, как и на ногах устоял.  Вокруг уже рубка.  Кто и кого рубит, не понятно.

«По ходу разберемся. – Пришла на ум спасительная мысль. – Погнали наши городских!»

И прыгнул в огонь на звон мечей.

Навстречу из огня выскочил меч. Подлый удар. Точно под сердце. Отбил левым мечом и правым наискось, обрубая нахальную ручонку. Его меч прошел через огонь, не встречая сопротивления. И тут же его атаковали еще несколько мечей со всех сторон. Завертелся волчком, отражая сыплющиеся со всех сторон удары. Даже у Веселина, подумалось ему, не получилось бы лучше. А число невидимых врагов увеличивалось с каждой новой атакой. И на смену каждому срубленному мечом приходила пара новых. И ему пришлось перейти в глухую оборону, огрызая редкими злыми ударами.

-Пацаны! – Скорее из страха за друзей, чем за свою жизнь, закричал он.

… анны… - Его голосом вернулся к нему стоголосым эхом.

-Развел, гад, на дешевке, как лоха! – Злость ударила в голову, и он разящим ударом, срубив  сразу несколько, пылающих жаром, мечей, прыгнул в самое пекло.

Лицо опалило огнем, обожгло легкие. Оттолкнулся, завис в воздухе, как это делал Стас, успев описать вокруг себя две сияющие дуги. И снова погрузился во тьму. В кромешную, беспросветную.

Его опять куда то тащило, вертело и крутило. Как детскую игрушку колотило о стены. Закрыл глаза, решив, что сопротивляться бесполезно и отдался на чужую волю.  Сразу же почувствовал облегчение. И тут же вздрогнул. Чужие, черные, как весь этот кошмар глаза, как тьма,  в которой он безропотно тонул, со злым прищуром смотрели на него. И губы кривились в язвительной усмешке.

А как же пацаны?

Задрожал от ярости, перевернулся в воздухе и… растянулся на полу пещеры.

Рядом Купава чуть слышно постанывает, неловко подломив под себя ногу. Войтик сидит, привалившись спиной к стене и зажав руками голову. Раскачивается из стороны в сторону, словно пытаясь унять головную ночь после жуткого похмелья. Мечи валяются рядом. Гном растянулся поперек пещеры, прикрывая своим телом капитана. Веселин, стоя на колене, вяло отмахивается от кого-то мечами. Из носа на подбородок по небритой губе стекает кровью. А над ним застыл эльф. С обреченным видом устремил в глубину пещеры взгляд и вытянул вперед руки, словно пытаясь остановить ладонями невидимого врага.

Карабкаясь по стене, поднялся на ноги. Ноги дрожали, руки отказывались повиноваться. Перед глазами расплывались радужные круги. Превозмогая подлую слабость и головокружение, раскручивал мечи, продолжая этот дикий и нелепый бой. К глазам порой возвращалась ясность. И тогда он, не теряя времени, тут же наносил удар и продвигался вперед. Пытаясь оттеснить врага от друзей. Пропустил удар и в мозгу, а может и не в мозгу, вспыхнула ослепительная вспышка. «Не меч!» – определил он. От меча голова бы раскололась конкретно, как арбуз на две половинки. Мякоть по пещере замаялись бы собирать.

С трудом, но удержался на ногах, сам не понимая, каким чудом. Веселин, наконец, поднялся на ноги. И Войтик стоит на четвереньках, пьяно мотая головой. Крепко замутил черный козел! Только ленивый не полоснет  мечом по этой бестолочи.

Принц на распев тянет заклинание онемевшими губами.  Гному проще всех. Что на коленях, что в полный рост. Не велика разница. Трясет Купаву со всей дури. У девки, того и гляди, голова отвалится. А кому, она спрашивается, без головы нужна? И чем на командира смотреть будет, если глаза на голове останутся? С любовью и обожанием. Надо бы посоветовать почтенному мастеру.

Бой с тенью. Только в спортзале эта самая тень стоит, где ей полагается. А эту еще поймать надо. Шустрая.

Новый удар и еще одна вспышка в мозгу. Отбросило, как пушинку. Зацепил по дороге Веселина, не промазал и по Войтику. Пропахали втроем по всей пещере шагов десять. И еще столько же на пятой точке. Хорошо, рядом только Купава. А она свой парень. А то бы светил порнографией, типа лучом света в темном царстве. Обидно, что на это самое царство его лучей не хватит.

Тело, как пружина. Все по памяти делает, Выгнулся, оттолкнулся лопатками и сразу на ноги.

«Ребятки, вы где?»

«Командир, давай без приколов. Или мне адрес кто-то сказал? Или я вывеску прочитал? Ни света, не указателей. И братву укачало. – Огрызнулся он. – А принц соло закатил по полной. Ария заморского гостя. Выводит, хоть уши затыкай».

Мечи безостановочно бьют в пустоту. Веселин уже рядом. И гном раскручивает топор над головой. Надо бы предупредить. Глаза в бороде запутались. Шарахнет со слепу, мало не покажется.

И предусмотрительно отодвинулся в сторону.

Веселину, может, и все равно, а мне без головы как-то не катит. Привык что ли?

Но гному не до разговоров. Наморщил лоб почтенный гном, словно еще и думать успевает. Аж, пыхтит от усердия.

В мозг снова прорвался сердитый командирский голос.

«Эй, парень, или ты заболел на всю голову? Или я тебе письмо собрался писать? Опиши, что вокруг себя видишь»,

«Нашел писателя! Пещера, как пещера. Темно, как у…  Черная и дизайн по нулям. Они все на одну рожу. Ты адресок, командир лучше у гнома пробей. Но, думаю, тоже беспользняк. Он и свой сейчас не вспомнит. Кто-то конкретно собрался нас мочить, а кто, не вижу».

Увлекся душевной занимательной беседой и снова пропустил удар. Хорошо, что тело научилось реагировать на такие удары. Ноги сами чуть сдвинулись в сторону, корпус отклонился, плечи развернулись. Совсем немного, но вполне достаточно, чтобы удар пришелся плашмя. В голове зашумело, но черепная коробка выдержала. Старательно сработана. На века.

Старанья эльфа, наконец, принесли хоть какой-то результат. Во мраке пещеры проступили едва заметные силуэты. Взревел Войтик, глаза, которого, увидели врага. Мечи Веселина замелькали с не постижимой, даже для него, скоростью. А Купава, которая до того прикрывала эльфа и капитана, решила, что больше не нужна не тому, не другому, кувыркнулась вперед с волчьим рыком, и закрутилась на пятке, раздавая неотразимые удары.

-Толян! – Снова проревел Войтик. – Или я все еще сплю, или я  чего-то не понимаю. В смысле, не догоняю.

-Счастливый! Ты хоть чего-то не понимаешь, а я вообще не врубаюсь. А догонять даже не пытаюсь. Так, что сначала руби, догоним потом. – Особо не задумываясь, ответил Толян, решив, что не только особо, даже просто задуматься времени нет.

Белесые полупрозрачные силуэты уже заполнили всю пещеру. Обошли, обступили со всех сторон. Возятся вокруг них, как опарыши в банке с наживкой перед утренней рыбалкой. Меч проходит насквозь, не оставляя следа. Рванет за лезвием короткий шлейф. И только. Зато их мечи, несмотря на призрачность, оказались вполне реальными. Это уже не бой с тенью. Бой с зеркальным отражением. На каждую атаку, точный выверенный ответ. Казалось, что эти бестелесные призраки прошли ту же школу, что и они.   

Эльф захлебнулся в крике, и устало опустил руки.

Заклинание не сработало. Вопреки его ожиданиям призраки не исчезли, не испарились. Их не развеяло сквозняком по бесконечным коридорам  этой холодной пещеры. И даже не рассосались.

На глазах они обретали плоть

И Толян понял, что начинает медленно и уверенно сходить с ума. А может и не так медленно. Но  уж уверенно, это точно.

В пещере вспыхнул свет. И тут же погас. Но сколь не короткой была вспышка, Толян успел рассмотреть своего противника. Войтик, его друг и побратим Войтик, в распахнутой волчовке и с изуродованным ненавистью лицом, раскручивал мечи, готовя смертельный удар.  А рядом с ним он сам. И Веселин. И Купава. И почтенный гном покачивает свой топор, нагнетая в него силу, для разящего замаха. И даже капитан Тайлесий, на свою беду прыгнувший за ними следом. И все, помноженное на бесконечность.

-Лучше бы ты спал, брат Войтик. – Глухо проворчал он. – Не так обидно бы было умирать.

 И бессильно уронил мечи.

Над головой зазвенел отбитый меч.

-Ты что, с дуба рухнул? – Прошипел Войтик, отбивая сразу атаку четырех мечей.

-Я не могу убивать друзей.

-Да я сам тебя пришибу! Скажи спасибо Роду, что руки заняты. Врезал бы так, что забыл бы думать. Не понял, что морок это? Даже Купаве ясно, твою… в Рода….

Послышался болезненный стон и Толян отбросил все сомнения.

Прыгнул вперед, чтобы прикрыть собой Войтика.

-Бодри, посмотри Войтика.… Прикрою.

Но Войтик не позволил коснуться себя. Оттеснил Толяна, со свистом выдохнул, провел мечом по низу. И сразу обрушил второй меч сверху.

Мечи, рассыпая искры, столкнулись в воздухе.

-Беспользняк.! – Толян был готов зубы в песок раскрошить от злости. – Зеркало. Они встречают нас нашими же ударами. Тасуй колоду, пацаны. Меняемся местами!

  Ухватились за спасительную идею. Молниеносный бросок в сторону. Перед глазами снова призраки. Маневр неудачный.

-Купава, прикрой принца с капитаном.

Бодрен снова затянул заклинание.  А капитан с трудом сдерживая атаку своего противника, затянутого в точно такую же вороненую кирасу.

Сколько уже времени   длился этой бой, никто из них сказать не мог. Раз за разом атаковали они, пытаясь достать противника и, каждый раз натыкались на встречную атаку.

Веселин растянул тело в невероятном выпаде, выкинул руку с мечом  и в тот же миг сверху всадил второй меч в грудь противника Толяна. Но и призрак Веселина  в точности повторил его прием и Толян почувствовал, как раскаленный клинок, пробил грудную клетку и вонзился в сердце.

Замер, скосив глаза на клинок, и вдруг ослабевшими руками перекинул мечи в обратный хват и всадил их сверху, под шею.

-Прости, брат!

А тело уже медленно сползало по стенке пещеры.

В груди не огонь, а кусок льда. Раздирает, ломает грудную клетку лед. А, может, это не он, а тот… второй. С его лицом. Как угадать, кто из них настоящий, а кто косит под него, если они оба на одно лицо. Или где Войтик, а где не Войтик. А с Купавой и командир запутается. На ощупь не угадает. Хотя на ощупь, как раз и угадает. Опарыш. Скользкий и противный.

Вот же непруха.

Осталось шаг шагнуть, а тут эти опарыши. Командир разозлится. Кому такое понравится? А еще и каблуком в лицо. Как будто и так не понятно, что без пяти минут покойник. Хорошо еще пацаны уцелели.

 Каблук бьет в лицо с другой стороной.

 Отморозки!  Это уже, братва, не лезет не в какие ворота. Можно и обидеться. Причем, по большому счету.

Руки ищут опору, скользят по стене. Прикольная картинка! Обхохочешься. Из груди метр дурного железа, а он ползет, как будто так и надо.

Перед глазами лицо с черной повязкой.

-Кончай ночевать, Толян.  – Знакомый начальственный и, вместе с тем такой теплый дружеский и немного насмешливый голос, пробивается в умирающий мозг. – Подъем!

Подошвы изношенных сапог скользят по камню.

Не фига себе, наезды. Или картинку не наблюдает?

Вдохнул поглубже, чтобы собраться с мыслями. Или сгрести их в кучу. Или сначала глаза подсобрать туда же? Но как? Когда за спиной командира та же белая моль и десять мечей готовы обрушиться на его голову. Рассечь на куски, раскидать в лохмотья. Точно, башню снесло. Их мечей на командирскую голову маловато будет.

Оттолкнулся от стены. Проклятый лед сжимает сердце. Тело послушно пролетело несколько шагов. Ударил грудью в командирское плечо, словно в гранитную скалу.

-Ну, вы ребята, даете!

Мечи режут воздух. Успеть бы только. Братва в  лежку валяется вдоль стены. Воронья не хватает. Зато летучих мышей полным полно  вместо ворон. Или воронов? Мерзкие, противные. Пищат! Рот от уха до уха, И зубов полная пасть, как у собаки. Всего остального в избытке.

Получил внушительную затрещину. Но даже не обиделся. Какие могут быть обиды между своими? Умеет командир в чувство по мере надобности привести. Только знать бы кого приводить? У него этого чувства на роту хватит. И не до обиды. Успеть бы.… От мечей в глазах рябит. Братва в отключке. И командир не просекает эту подляну с опарышами. Замочат на раз, по черному. По беспределу! А кому это надо?

Мечется по пещере, как бешеный. Мечи вязнут в массе призраков. Глаза с трудом различают едва заметные белесые тени. И разят, разят. Наверняка. И без пощады. Мозг давно перестал соображать. И кому он нужен? Руки сами знают, что делать. Жаль, темновато здесь. Развернуться негде. Но и этим не лучше.

-Толян! – Врывается в уши властный голос.

Не понятная сила подхватила его, прокрутила в воздухе и понесла прочь от места  дикой затянувшейся схватки. Еще раз кувыркнула и мягко опустила на пол пещеры. Железные пальцы опустились на его затылок.

-Отдохни, брат.

Это было последнее, что он услышал, прежде чем потерять сознание.

Очнулся от такого же легкого прикосновения.

Рядом с кряхтением ворочается Войтик. Веселин с недоумением выкатил глаза на командира. Принц смущенно и виновато улыбается. Гном ожесточенно колотит кресалом. Пытается разжечь трубку и одновременно толкает локтем капитана. Купава стыдливо поправляет, сбившуюся на груди повязку, под распахнутой волчовкой.

-Что произошло, не спрашиваю. Почерк до боли знакомый. – Голос не громкий, но при каждом слове мозг трещит  по швам. Если осталось еще чему треснуть.

Глаза понемногу приобретали вполне осмысленное  выражение. Утвердились кто на чем, и кто как смог. Виновато переглянулись.

Стас обернулся, словно заглядывая в темную пещеру, и не заметно вздохнул.

-Не фига себе, фишка! – Толян делано хохотнул и поскреб затылок. – Не слабо плющит.  Такие заморочки, тащусь. Я же практически убитый насквозь…

Войтик хмуро покосился в его сторону, что-то невнятно пробурчал и отвернулся.

Веселин помялся и оттолкнулся от стены.

-Толян, прости…

Толян удивленно поднял брови.

-Не понял, побратим?

-За тот меч, который я….

Толян откинул волчовку и наскоро оглядел свой торс. Тугой, затянутый пластинами мышц живот. Братки бы от зависти ахнули, увидев такое. Такое на качалке не наработаешь. На груди, как на наковальне клинки можно ковать. Меч отскочит или в дугу согнется. На коже не царапины.

-Братан, приснилось? Тогда мы с тобой один и тот же сон на двоих видели. А Войтика с тобой там рядом не стояло? В моем сне он зажигал так, что мыши падали.

Войтик  снова проворчал и стыдливо отвернулся.

-Хотел бы я тебя послушать, когда перед глазами такое…

-Так, братан, подробнее. И пережевывай лучше, а то с непривычки не разобрать.

-Куда уж подробнее, когда сам с собой  на мечах дрался. Попробуй, разберись где кто. Где я, а где тоже я, но совсем другой. А все равно как бы я. И ты, и Веселин. И Купава, как будто командиру одной мало.

-И гном топором размахивает, как ненормальный. – Поддакнул Веселин, с недоверием разглядывая тело Толяна. – А нашего принца на песни растащило.

Купава окинула Стаса ревнивым взглядом. Сон или не сон, а кто его знает, что там было. Морок или злая разлучница обрядилась в ее лицо.

-Что это было, командир?

Стас медленно раскурил свою трубку и достал фляжку с вином.

-Это же ваш морок, не мой. Когда я пришел, вы уже вдоль стены ровным рядочком лежали. Задумчивые и на редкость умные.  И только Толян отплясывал, или как он сам говорит, зажигал по полной программе. Честно сказать, пляшет он так себе. Не на уровне. Близко лучше не стоять, столкнет и не заметит.  И орал, как бэр, которого среди  зимней спячки из берлоги за заднюю ногу выдернули. А, впрочем, хорошего мало. Думаю, что уцелели вы по чистой случайности.  Вспомните рассказы гномов про белое безумие. Перекололи бы друг друга без всяких последствий. Но что-то не срослось…. А задумано было не плохо.

-Точно! Шевелятся, как опарыши. Не кожи, не рожи.

-Рожи, допустим, были. Наши рожи.  – Не согласился угрюмый Войтик. – И откровенно скажу, мерзкие рожи. Не знаю, как кому, а мне моя не понравилась. Так  бы и дал по наглой морде.

-Проехали! – Стас звонко щелкнул пальцами. И в воздухе запахло свежим хорошо прокопченным окороком, к которому примешивался запах вина. – Ничто так не может восстановить пошатнувшийся рассудок, как добрый обед. Если кто-то не верит мне, пусть спросит у Толяна. Он врать не будет.

Толян внимательно посмотрел в его лицо, и заметно повеселел, решив, что эту безобидную шутку можно пропустить. Но на всякий случай покосился за плечо.

-Опасаешься, что твое второе «Я» покусится на твой обед?

-Размечтался.  Тут не только на обед, на завтрак не хватит. А не то, что на двоих. – Озлобился Толян. – Но сомнения, командир, есть. Войтик прав, хоть и друг он мне. А вдруг это не я, а тот. Другой?

-Остается одно. Проверить. – Улыбнулся Стас.

-Как? Сам бы хотел. Хоть и боюсь.

Эльф расхохотался, глядя на его озабоченное лицо. Засмеялся и гном, выпустив изо рта трубку.

-Окорок не ошибется.

-Ну, если так, тогда конечно. – Невнятно пробурчал Толян, вгрызаясь в окорок. – Но, не факт. Ему все равно, чьи зубы жуют.

И присосался к кувшину. Пил долго и жадно.

-Жизнь налаживается. – Сказал Стас, глядя на него с легкой улыбкой. Но, как видно поспешил.

Толян побледнел и оторвался от кувшина.

-Браты, мы же по запарке могли порубить друг друга.

-Дошло? – Тихо спросил Стас.

-А я так до сих пор и не понял, то ли сон это был, то ли явь. – Хрипло прогудел гном, перехватывая кувшин из руки Толяна. – Будто бы со стороны все это видел.

-Если судить по глазам Толяна, так оно и было.

-А меч Веселина, которым он меня оприходовал? – Толян оторвался от окорока. – Впечатлений, скажу я вам, полные штаны. Из карманов высовываются. Или это был не я, а та моль?

Стас нетерпеливо обернулся.

-Загадки оставим на старость, ребятки. Уходить надо – Поторопил он. – У самого порога стоим.

Купава зябко поежилась.

-Холодом несет, аж пальцы сводит. – Прошептала она. И устыдившись за эту невольную слабость, виновато опустила голову.

Гном наспех докурил трубку и бережно упрятал за пояс.  Эльф прикрыл глаза и торопливо зашевелил губами, выстраивая защиту. Войтик раскачивал в руках мечи. А капитан Тайлесий, превозмогая боль, которая, как ему казалось, до конца жизни поселилась в его теле, поднялся, опираясь на меч, как на посох.

-Хозяин заждался. Торопит. Нельзя обижать. Я даже не могу сказать сколько времени прошло там, на галере. Сутки? Год? – Стас все еще пробовал шутить. И согнал улыбку с лица. – Броском. Впереди все чисто.

Но ошибся. Или повел не той дорогой.

 Прав Толян. Все пещеры на одну рожу. Вспыхнул перед глазами свет. Полыхнуло в лицо пламя.  И закрутилась рубка. Дикая безмолвная. За прорезями забрал пустые мертвые глаза. Не боли, не ненависти. Без звука нападают, без звука умирают. Чтобы тут же подняться. Увяз их клин. Застрял, топчется на одном месте. Кружится, как вода в черном омуте. А пещера словно раздвинула свои стены. Раздалась в стороны, чтобы впустить новых бойцов.

Меч в руке, это еще не воин. Что-то такое говорил Веселин Щиру. Или Толян. А умертвие тем более. Кроме меча еще кое-что нужно. Хотя бы самую малость. Им сейчас сдвинуть наглухо щиты, да в середину разом! И только бы лужица на полу осталась. Или отступить и закидать копьями. А так мешают друг  другу…

Гном вырвался из-за спины, перекатился через голову и махнул топором по ногам отработанным приемом. Вряд ли сработает. Пойдут по телам. Мертвых не жалко. И мертвым. В мозг откровенно и цинично лезут бесцеремонные пальцы, напрочь игнорируя защиту эльфа. Это уж не в какие ворота не лезет. Хотя и не важно. Привыкли!

Взвился в прыжке, завис и одним броском выкинул сразу все десять ножей. И чтобы не терять времени впустую пробил дорогу молниями.  Пока кувыркался в воздухе, Толян занял его место и ворвался в пробитый проход. Тесновато, но жить можно. И снова застряли. От грохота железа уши заложило. Мозг утратил способность соображать. От пустых безжизненных глаз на душе тоскливо.

А назойливые ручонки снова лезут в мозг.

-Войтик! – Громко крикнула Купава за спиной. – Берегись.

Пока соображал, она пробежала по широкой, как русская печь, спине разведчика, застыла на его плечах на миг. И ее ножи сорвались с ладоней.

-Предупреждать надо! – Войтик уже начинал подумывать, стоит ли ему обидеться, но решил потерпеть до лучших времен.

Купава даже не огрызнулась. Прямо с плеч длинным прыжком прыгнула вперед и перекатилась через голову, успев при этом провести мечами вокруг себя.

Стас взвинтил темп. Мечи исчезли из вида. Даже голубые всполохи не поспевали за клинками. Древняя вязь раскалилась до бела. Шаг вперед. С кончиков клинков сорвались короткие злые молнии. Еще шаг. Закрутился на пятке. Все вокруг слилось в густую вязкую массу. Еще шаг.… Мечи вздрагивают в его руках, звенят от напряжения и боевого восторга.

Под своды пещеры  врывается гром шаманского бубна. Или это кровь стучит в его висках с такой силой, что кажется еще немного и потеряет сознание? К звукам бубна примешались десятки голосов. Голоса висят  над головой, застыв в пронзительном вое. Тело ломает судорога. Рукояти мечей вырываются из скрюченных пальцев.

Голоса слились в один сплошной визг, дробя кости и ломая с хрустом  позвоночник. Застонал от бессилия и ненависти, от слепой всепоглощающей злости. Сведенных судорогой, пальцев не разжать. Мечи пляшут в его руках так, что плечи выворачивает.

А заклинание все набирает и набирает силу. И обрушивается на его голову. Упал на колени, словно придавленный многотонной плитой.

Руби, не хочу, его шальную голову!

Перед глазами бушующее пламя. Унеслось в точку через черное бесконечное пространство, брызнув в его лицо звездами. И вернулось обратно. Застыло раскаленным газовым облаком. А внутри облака плещется, расплавленный в огне, металл. И на его поверхности, медленно раскачивается, как на речной волне, холодный камень. Брызги металла скользят по его гладким стенкам, как капли крови. Сливаются ручейки, в потоки и с, шипением исчезают в раскаленной лаве. Нечеловеческим страданием и муками дохнуло на Стаса с такой силой, что сжалось и остановилось на миг его сердце.

 Над камнем лицо с пронзительными черными глазами С презрительной усмешкой на четко и красиво очерченных губах. Крупные ухоженные   руки сжимают старый пергамент с россыпью багрово – красных символов.

На камне человеческое тело.  Холод смерти рвется  через пламя. Но тело крепко держится за жизнь. Но если это жизнь, тогда откуда холод смерти? Одна без другой за порог не ногой.

Могильный холод заползает в душу. Запах тлена забивается  в ноздри, забирается в мозг, наполняя тело смертельной тяжестью.

Что за сволочной человишко!

Нет, чтобы, как водится, у приличных людей обменяться мнениями или, даже, засветить друг другу в глаз. Напустил тумана, нагнал страха, окружил себя всяческим непотребством и безобразием, Это уж, позвольте вам заметить, со всей принципиальной беспартийной прямотой, не просто опиум для народа. Это, грубо говоря, черт те что и сбоку бантик. За такие художества бьют долго, больно и ногами. И даже по голове.

По лицу скользнула  чья-то холодная ладонь, пытаясь снять черную повязку.

Успел заметить огромный жертвенный зал с багровым, от пролитой крови, алтарем. И длинные ряды жрецов в черных накидках вокруг него. А у алтаря того, кого он уже не раз видел в своих ментальных блужданиях. С телом воина и отрешенным равнодушным лицом маньяка – убийцы.

Над жертвенным столом медленно вырастал столб мерцающего света.

Помнится пацанами, наслушавшись на ночь глядя, страшилок, специально бегали на кладбище посмотреть, как светятся могилы и встают мертвые из них. Тогда так и не удалось увидеть. Может, сейчас получится?

Трупный запах плывет по пещере.

В зал плеснулись молнии.

А тело уже перекинулось в воздухе и распласталось серой волчьей тенью.  В зал пробились и его бойцы. И не останавливаясь, перешли в атаку. Ровин несколькими ударами сломал строй жрецов, которые достали из-под плащей мечи. Расчистил место для Войтика и Толяна. Втроем навалились, опрокинули их. Но жрецы, среди которых были только боевые маги, быстро пришли в себя, остановились, восстановили боевой порядок и начали теснить. И принц растянул свой лук. Искорка света пляшет на кончике его стрелы, ловя в этой бешеной круговерти, цель. И клин снова  вломился в ряды черных жрецов.

Пока летел, столб света поднялся над алтарем еще на полметра. И внутри его над телом изуродованной жертвы появилась грозная, закованная в латы, фигура. Руки взметнулись над головой. Сверкнули в отверстиях забрала бездонные глаза. В лицо ударила ненависть.

Черный шаман, до хруста стиснув пергамент в руке, отступил в сторону и повернул голову на волчий, боевой рык.

Перекинулся еще раз и в падении сверху вогнал меч в грудь жреца, ломая защиту. На кончике клинка появилась голубоватая искорка. Послышался металлический визг и стук, словно клинок встретился с наковальней. Меч вырвался из руки, а его самого отшвырнуло к подножию жертвенного стола. Но защита была пробита. А второй клинок, рассыпая искры со строк древнего заклинания, пробил стену света над жертвенным алтарем. И черный бог шагнул к Стасу.

Нахсор откинулся назад, и дикий хохот загрохотал под сводами зала.

-Глупец! Ты сам выпустил его в этот мир. Ты будешь его последней и великой жертвой. Отныне не он, а я буду повелевать мирами.

И снова зашелся в хохоте.

Вытянул руки над головой и, срываясь на крик, произнес.

-Заклинаю тебя силой тьмы, властью черной ночи и всего сущего под ее покровами, повинуйся мне, Великому шаману Нахсору. Встань во главе моих армий и веди их…

Договорить не успел.

Веселин и Купава были на чеку. И прежде, чем Нахсор  закончил заклинание, меч Купавы ударил в спину, проломил позвоночник и на вершок вышел из груди. Но шаман словно и не заметил этого удара. С царственным величием откинул голову и, указав рукой на Стаса, крикнул.

-Возьми его, раб! Упади на колени перед господином.

В глазах  Черного бога вспыхнул холодный огонь, и заклубилась тьма ночи. Он сделал еще шаг, потянулся рукой к Нахсору, но неожиданно переломился пополам и наклонился над Стасом. Рука с широко раздвинутыми пальцами, метнулась к грудной клетке. Туда, где под распахнутой волчовкой угрожающе светился амулет. Амулет вспыхнул и тонкий, словно лезвие стилета, лучик  вонзился в упрятанную в броню, грудь. И в тот же миг меч Стаса ударил в прорезь забрала.

Черный бог дернулся   и, с диким воем смертельно раненого зверя, обрушился на Стаса. Стиснул  могучими руками и поднял его над жертвенным столом. Но и сам оказался в не менее крепких руках, которые рвали его шею, ломали пластины доспехов, уродовали личину забрала.

Сверкнул над алтарем кончик эльфийской стрелы и исчез в другой глазнице забрала.

В спину Нахсора, который   целиком погрузился в заклинание, вонзился второй меч Купавы. Удар был настолько силен, что шаман потерял равновесие.  Ровно настолько, чтобы Веселин успел нанести два удара своими клинками.

А над алтарем снова поднимался столб мерцающего света. И внутри его шла отчаянная борьба.

 Нахсор быстро приходил в себя, несмотря на то, что в его теле торчали рукояти четырех мечей. Губы   его шевелились, нараспев читая заклинание.

Вокруг алтаря шла отчаянная рубка. Рубка на полное истребление. И бой этот грозил затянуться. 

Купава и Веселин переглянулись, отступили и прыгнули вперед ногами. Шаман, отброшенный силой их сдвоенного удара, повалился на жертвенный стол.  Бог с молниеносной быстротой выкинул руку ему навстречу, стиснул за горло и бросил себе под ноги.

А Стас продолжал вести отчаянный  неравный бой. Он почти вдвое уступал своему врагу в росте, Но даже не пытался высвободиться из смертельных объятий. Его  боевой нож кромсал черные доспехи, чтобы прорваться к телу. Столб света поднялся уже на сажень. Их тела теряли очертания, словно  таяли в голубоватом свечении.  Купава, с криком отчаяния, метнулась вперед.… Но Веселин и на этот раз оказался проворней.

Яркая ослепительная вспышка озарила жертвенный зал, и раздался грохот оглушительного взрыва, в котором исчез и жертвенный зал. И жертвенный стол. И сам Черный замок.