Александр сбился со счёта дней, пока они шли до Франкфурта-на-Майне, но эти дни были незабываемыми. Он стоял вместе с Питером на пригорке и смотрел на старинный город, раскинувшийся возле реки, которая была одним из знаменитых притоков Рейна. Саша этого не знал, зато он сейчас смотрел на город и изумлялся его невероятной обширностью: после разных деревушек и одиноких придорожных трактиров город ему сейчас казался исполином людского жилья. В голове кружились мысли о пройденном пути и о разных ситуациях, которые чуть не привели их к гибели, а другие, наоборот, порадовали. Сашка вспомнил их в первый день пути, как их в первой деревушке чуть не схватили подручные рыцаря, которые искали сбежавших от наказания Питера и Гельмута. Сашке с Питером пришлось удирать оттуда во все лопатки, но погоня не отставала, и им пришлось идти на хитрость. Если бы не было Питера, Сашке настала бы ещё одна хорошая взбучка, потому что ему даже в голову не приходило, что можно спрятаться от погони в дуплах больших деревьев, обнаруженных ими по ходу бегства. Погоня прошла мимо. Правда, Питер сообщил, что, если бы у них был следопыт, то их бы схватили, но всё, как ни странно, обошлось. Под вечер они дошли до ещё одной деревни, где хозяйничал другой рыцарь. В конфликте они с ним не были, поэтому им позволили встать на ночлег. Питер даже и не подумал поделиться с Сашкой продуктами. В одну харю поужинал и лёг спать. Александр долго мучился от голода, пока не уснул. Утром он решил купить еды у принявших их на ночлег людей, не догадываясь, сколько она может стоить. Но тут он вспомнил, что Гельмут взял с него один пфенинг за неделю постоя, поэтому он с радостью приобрёл запас пищи на пару дней, не забыв взять сдачу, на которую пришлось брать ещё и походную сумку. После покупок у него в кармане изрядно звенело медной мелочью, но это только забавляло Александра. Он почувствовал себя самостоятельным, приняв первое в своей жизни решение, которое он сделал не просто так на эмоциях, а обмозговав его. Питер тоже приобрёл еды, хотя и дешевле, чем Александр. Из-за их покупок они немного задержались с выходом и отправились в путь через пару часов после пробуждения. Несколько дней они шли без проблем, останавливаясь на постой в местных деревнях, а потом пришли в злополучный трактир под названием «Жаркое у Матильды». Поначалу всё шло хорошо: их встретила радушная дородная женщина, которая приняла их заказ и предложила ночлег в этом же заведении. Сидевшие в зале мужики, похожие на Питера, не обращали на них своего внимания. Сашка, почувствовав себя королём, благожелательно дал женщине медную монетку за её хлопоты и величаво ответил на её предложение остановиться и поесть:

– Мы спешим, фроляйн, поэтому обойдёмся только едой, а монетка эта за вашу любезность.

Питер неодобрительно глянул на Сашку, но ничего не сказал. Далее, пошло всё, как в старинных рассказах – о столах в день торжественных пиршеств. Им принесли не просто баланду – кашу с мясом, но ещё и фирменное жаркое из фазана. Питер, поняв, что дело не совсем чисто, попытался отказаться от царственного блюда, но не тут-то было: дородная женщина сказала, что это за счёт заведения, и прибавила к блюду с фазаном ещё и кувшин с вином. Тут Питер уже не устоял и налил себе изрядно чашу вина, и веселье началось. Сашка, не отставая от Питера, ел и пил, пил и ел, всё плотнее набивая свой желудок. Вскоре, они напились так, что даже устроили разборки с соседями. Сашка хоть и был трусом, но от выпитого ничего не соображал и наровне с Питером принял участие в начинавшем набирать обороты скандале:

– Да, ты, кто такой, моча кобылья? – орал Питер одному из мужиков, сидевших рядом, когда тот попросил Питера сильно не кричать. Питер не замечал себя, он рассказывал Александру о своей нелёгкой жизни, повышая голос и, порой, срываясь на возмущённый крик.

– Да, да… Овец нестриженный. Ты чего ему сказал? – подвякивал Александр.

– Иди сюда, коровья лепёшка. Я сейчас тебе в морду дам! – вставая из-за стола, с особым недовольствием проговорил мужик, которого оскорбил Питер.

Питер не стал задерживаться и поднялся, и сразу началось такое. Сперва драка шла между Питером и мужиком, а потом в неё постепенно втянулись все. Александр был один из первых. Он, видя, что Питер заломил мужику руки, крикнул:

– Разойдиииись!!!

Разогнался и по подлому ударил мужика ногой со спины. Такого надругательства над своим другом не выдержали сотрапезники мужика и, поднявшись, кинулись на Александра. Другие сидевшие, видя, что драка становится несправедливой, а стороны неравносильными, поднялись и встали на защиту Александра и Питера, а дальше сработала цепная реакция, и понеслось, покатилось и поехало, как говорится, кто во что горазд. Александр очнулся на следующее утро на каком-то сеновале. Рядом храпел Питер. Сашка, немного приподнявшись, тут же упал, сильная головная боль не позволила молодцу встать во весь рост. Похмелье было жёстким! Пока он валялся, страдая от головной боли, он исследовал себя на наличие других болей и прислушивался к своим ощущениям, после чего он понял, что тело всё болит от побоев и нет, даже, одного зуба, а в карманах остался всего лишь один серебряный пфенинг и пару медяков.

– Нет, так бухать больше не буду, – подумал огорчённо Александр, сожалея о содеянном.

Питер проснулся, на удивление, бодрячком и отпоил водой Александра, потом только он разузнал, где они находятся. Оказалось, что они добрались до следующей деревни, к которой и направлялись. Александр поднялся, аж, к вечеру, это обстоятельство не позволило им двигаться на ночь глядя, и они заночевали опять в этой деревне. Сашка пытался вспомнить, что произошло в трактире, но не мог. В этом ему помог Питер. Он рассказал, что после драки стали искать, кто возместит ущерб, вот и отыгрались на них: у Сашки выгребли почти все деньги, а Питер сам отдал два серебряных, выторговав взамен поездку на телеге в соседнюю деревню. Сам Питер это узнал у того, кто их привёз на повозке. Нанятый извозчик ему поведал всё обстоятельно и даже прибавил в конце рассказа:

– Эх, давненько так не гуляли!

– Ага! Давненько… – печально подтвердил Питер, жалея о двух утраченных пфенингах.

Следующие дни для путешественников прошли как-то обыденно. Дорога, постой, дорога и снова постой. Зато потом произошло следующее. Сашка до сих пор вспоминал с замиранием сердца об одном прекрасном событии. В одной из деревушек ему на глаза попалась с золотыми кудряшками красавица Эльза. Он долго ею любовался, не собираясь уходить из этой деревни, пока та не ответит ему взаимностью. Питеру пришлось Сашку тащить оттуда, в прямом смысле этого слова, но удалось сделать это только на третий день и то с силой. У шестнадцатилетнего подростка так взыграли гормоны, что Питер только сокрушался о его силе, когда тот упирался ногами в землю, пытаясь остаться. А потом их путь продолжился без особых приключений. Сашка страдал от неразделённой любви и шёл, всё думая о той прелестнице и только молча вздыхая, как телёнок, понюхавший цветок. Питер его не трогал, а только жалел, что связался с этим нищебродом, но бросать этого пацана уже не собирался, потому что они с каждым днём приближались к заветному Франкфурту. И этот долгожданный день настал. Сашка даже пришёл в себя, увидев этот необычный город.

Оторвавшись от его созерцания, Питер и Александр двинулись к нему. Приближаясь к самому городу, Питер, предвкушал для себя новую жизнь, которую он тщательно ранее запланировал в ярких красках, и продолжал думать о скорейшем её воплощении, а Сашка неожиданно для себя вспомнил, вдруг, про задание, утратив все мысли и желания об Эльзе. Он старался до мельчайших подробностей вспоминать всё, что ему говорил умирающий рыцарь, но все почему-то его воспоминания были только про пивную бочку, а самое главное – имя и что нужно передать, так и не приходило на ум.