Жил в Алма-Ате некий доктор Зальцман. Главврач психиатрической больницы «Сейфуллина-и-Абая», ученый евроазиатской величины, профессор мединститута. На его лекциях студентки сидели с закрытыми глазами, влюбляясь в глубокий, бархатный, с богатейшими интонациями голос. Глаза же закрывали, чтобы вид маленького, очень евреистого старика со скрюченным полиомиелитом телом не портил впечатления.

Экзаменатор Зальцман был страшный: два-три косвенных вопроса, и он уже знает все слабые места студента. Но, несмотря на это, он был весьма и весьма популярен. Про больных я и не говорю — те его обожали. Просто не знали, чем угодить.

Однажды окружили в коридоре лечебницы:

— Доктор, мы вас так любим! Нам так жалко, что у вас голова повернута. Давайте, мы ее отрежем, а потом пришьем прямо.

А в руках осколки невесть где раздобытой бутылки. Зальцман совершенно спокойно поблагодарил пациентов за проявленную заботу и спросил:

— А нитка с иголкой у вас есть?

— Не-ет.

— Как же вы будете пришивать мою голову?

И ребята бодрой рысью рванули на поиски. Доктор, разумеется, не стал их дожидаться.