В Пентагоне, в зале управления спецоперациями, Дуглас занял свое место за столом с терминалом и спецсвязью, оказавшись рядом с генералом Войтелем. Чуть дальше расположились адмирал Грин, генералы Грассен, Хеллер и другие высшие офицеры, имеющие отношение к проведению акции у берегов Сирии.
Женщины-военнослужащие и лица, еще не определившиеся со своей половой ориентацией, находились на своих рабочих местах в задней части помещения, за служебными терминалами информационного обеспечения задачи.
На возвышении в центре, занимая председательствующие кресла, устроилось командование – министр обороны, ее подружки-генералы и все тот же Джозеф Данфорд с каменным выражением лица.
Присутствующие напряженно смотрели на главный экран, на котором отражалась текущая оперативная обстановка в зоне противостояния средиземноморской американской авианосной группировки с несколькими российскими военными кораблями.
Преимущество американской стороны было вне всяких сомнений. Тем не менее она уже потеряла двенадцать самолетов F-18 палубного базирования, и дальнейшее развитие событий было неясным.
По приказу Флурной авианосцы и корабли сопровождения начали перестраиваться в ударный кулак, готовясь уничтожить своей совокупной огневой мощью несколько русских судов.
Министр обороны и ее советчицы периодически что-то шептали друг другу на ушко, отчего Данфорд хмурился и отворачивался, показывая всем своим видом, что здесь не место для приватного общения, да еще во время проведения боевых действий.
Но дамы на него не обращали никакого внимания.
По их мнению, все шло прекрасно. Расстрелять русские суда, которых раз в десять меньше, чем американских, при том, что американские корабли крупнее и лучше вооружены, не составит никаких проблем.
Сейчас закончатся маневры, и силуэты русских кораблей на экране, на картинке, которая идет в реальном времени со спутника, исчезнут.
Если после этого Путин не запросит пощады, то следом, после получения всех подписей уполномоченных лиц из конгресса и сената, будет нанесен удар тактическим ядерным оружием по авиабазе Хмеймим.
По отдельным словам, долетавшим до ушей Джозефа Данфорда из беседы Флурной с подругами, он понимал, что дамы говорили именно об этом, попутно обсуждая между собой новости моды и женские секреты.
Генерал Данфорд вначале никак не мог понять, для чего Хилари Клинтон требует обязательно применить в операции атомное оружие. Пусть даже тактическое, относительно небольшой мощности.
Долго думал.
Потом, наблюдая за Клинтон и Флурной, другими их подружками, внезапно прозрел.
Первая баба, ставшая президентом США при поддержке всего женского электората штатов и, главное, феминисток, наконец-таки дорвалась до ядерной кнопки!
В ее ограниченном воображении, эта кнопка – символ полной власти над миром! Оружие богов, как молнии в руках Юпитера, которыми он мог уничтожить всех непокорных ничтожных людишек!
Вот и Хилари теперь считает себя этаким новым Юпитером, не подотчетным никому!
Долгое время создавалась, проводилась судебными решениями в жизнь и насаждалась в пустые головки феминисток и других всяких «блондинок» глубокая и приятная самолюбию мысль: «Чего хочет женщина – того хочет Бог!»
Фактически теперь в «цивилизованном мире» женщины или вообще не отвечают за свои разрушительные действия в семье, в обществе, за преступления, или эта ответственность смягчена до чисто показушного предела.
Женщинам можно все!
Об ответственности они могут не думать, ибо давно забыли, что это такое – отвечать собственной шкурой за свои ошибки. Как мужчины.
Вот и Хилари, дорвавшись до ядерной кнопки, думает не об огромной ответственности великой атомной супердержавы за развязывание новой мировой войны, а только о своих шкурных финансовых отношениях с богатейшим оружейным лобби США, о массе популистских рекламных шоу, прославляющих ее гениальность политика и «мудрое правление».
Еще она думает, конечно же, и о сведении счетов со своими личными врагами, странами, мужчинами.
И остановить сейчас эту сумасшедшую бабу, страдающую нарциссизмом, мужененавистничеством и паранойей, просто некому.
В этом настоящая трагедия человечества, проморгавшего такой свой печальный и дурацкий конец, доверив кнопку включения конца света деспотичной и больной тетке, лесбиянке и феминистке, всю жизнь издевавшейся над затюканным мужем и часто поколачивающей несчастного, даже в бытность его президентом Америки!
Что тут говорить о ценности и правах других людей? Для Хилари все, кроме подружек, – это просто пыль или рабы…
Хотя, может быть, миссис Клинтон и несамостоятельна? Кто-то невидимый стоит за ней в тени, управляет, подзуживает, подсказывает. И это явно не ее тупые подружки…
Но тогда кто?
Джозеф Данфорд в очередной раз тяжело вздохнул и отогнал крамольные мысли.
Адмирал Грин и генерал Войтель угрюмо хмурились и чувствовали себя не в своей тарелке.
Говард их прекрасно понимал.
Что это? Важнейшая военная операция или экзотический «девичник» престарелых теток? Нельзя же быть такими безответственными, даже несмотря на многократное преимущество своих военно-морских сил в этой стычке!
История не раз наказывала беспечных и самоуверенных полководцев, вводя в сражения неожиданные события и неучтенные факторы.
Вот и сейчас… что-то маневр с перестройкой американской эскадры затянулся…
Дуглас до рези в глазах всматривается в экран гигантского, почти на всю стену зала, монитора, но не может увидеть движения судов. Будто картинка застыла на стоп-кадре.
Беспокойство начали выражать и другие генералы и адмиралы, принимавшие участие в проведении операции, каждый по своему сектору ответственности.
Раздались голоса с мест:
– Просьба обновить картинку на экране!
– Проверить работу трансляции со спутника!
– Что там происходит?
Министр обороны и ее подруги, генеральши продолжали о чем-то болтать между собой, не замечая никаких странностей в зоне боевых действий.
Наконец, поднявшийся в зале гул голосов, выкрики в микрофон громкой связи и явно повысившееся напряжение заставили и представительниц прекрасного пола обратить внимание на экран.
Фигурки судов не двигались, хотя в это время они должны были перемещаться полным ходом, и это было бы хорошо видно по спутниковой трансляции.
Флурной с недовольной гримасой оторвалась от разговора с товарками и выкрикнула в микрофон:
– Дайте связь с командиром «Эйзенхауэра»! Чего они остановились?
На две-три минуты в зале стало тихо.
Потом через динамик прозвучал растерянный голос офицера связи:
– Госпожа министр, связь с нашей авианосной группировкой в точке наблюдения полностью пропала. Спутниковый канал передачи видеоизображений работает нормально. Просто… все наши суда внезапно остановились.
Причина пропажи связи пока неизвестна. Возможно, магнитная аномалия, радиопомехи или вспышка на Солнце.
– Черт знает что такое! Немедленно дайте связь! – теряя самообладание, заорала Флурной.
– Работаем над этим, – пробормотал офицер и отключился.
На мужчин, опытных генералов и адмиралов, не раз бывавших в сложных переделках в разных частях света, навалилось плохое предчувствие.
Если что-то пошло не так с самого начала, значит… это дурной знак. Пора начинать думать о поиске выхода из опасной ситуации.
Но ни министр обороны, ни ее многозвездные сослуживицы не чувствовали холодного ветерка неясной угрозы. Они никогда не покидали надолго своих теплых, уютных кабинетов, залов заседаний, не рисковали жизнью, не участвовали в реальных боевых действиях. Разве что бывали на учениях да на парадах. И иногда на формальных проверках частей, баз, кораблей.
Пауза затянулась надолго. Новой информации не было. Ни один из всей группировки военных кораблей США не отвечал. В то же время они были видны на картинке со спутника.
Значит, с ними все в порядке?
Какие еще, к черту, помехи?
Потеряв терпение и понимая, что каждая улетевшая сейчас впустую минута работает на усугубление проблемы, Данфорд обратился к Флурной:
– Госпожа министр обороны, разрешите срочно поднять с ближайшей авиабазы самолет-разведчик. Пусть он пролетит над нашими судами, попробует установить связь на месте и разобраться, что же там происходит.
– Разрешаю, – недовольно буркнула министр.
Данфорд по спецканалу быстро передал команду на исполнение.
Опять потянулись минуты ожидания.
Пока длилась пауза, Говард просмотрел данные со строк отображения информации по текущей обстановке и ознакомился с последними приказами по управлению операцией «Несокрушимая решимость».
Оказывается, Клинтон потребовала от Флурной до предела повысить мощность установок климатического и сейсмического оружия, чтобы создать в России невыносимые условия и добиться начала чрезвычайных природных катаклизмов.
Видимо, она считала, что это скорее заставит Россию принять условия США. А ультиматум по дипломатическим каналам уже передан в Москву.
Прочитав строку с данными о текущей мощности систем климатического оружия «ХАРП» и генераторов направленных сейсмических воздействий, Дуглас забеспокоился.
Эти системы, секретное оружие Америки, были выведены по генерируемой энергии далеко за пределы допустимого уровня безопасности. Ясно, что на этом настояла Хилари, а Мишель Флурной, не вникая в детали, просто отдала приказ на исполнение, игнорируя возможные последствия.
Генерал Войтель, сидящий по соседству, тоже был обеспокоен происходящим. Он повернулся к Говарду и, постучав пальцами по столу, спросил:
– Что думаешь?
Дуглас пожал плечами:
– Русские, скорее всего, применили мощную глушилку. Как и в случае с нашим «Дональдом Куком». Помнишь? Возможно, их новая модель способна накрыть всю нашу эскадру. Тогда там ни один корабль не то что связи не будет иметь, он даже не сможет воспользоваться любым радиоэлектронным средством. В том числе и компьютером. Сдохнет вся электроника! А это означает…
– Да… Это означает мертвые и неуправляемые железные корыта с перепуганными экипажами и недействующим оружием, – договорил за него Войтель.
Продолжил:
– Может быть, поделишься своим предположением с госпожой министром?
– Зачем? – криво улыбнулся Дуглас. – Чтобы она на меня наорала при всех и тут же сместила с должности? Мишель мне этим уже пригрозила.
Войтель покачал головой:
– И тебе тоже? Ха!
– Любое мое действие или слово могут вызвать у Флурной или Клинтон истерику с непредсказуемыми последствиями. Зачем мне это? Эти дамы старше нас по чину, по полномочиям. Вот пусть и командуют по своей компетенции, по своему разумению.
– Я надеюсь, что они потеряют время и эта их дурацкая авантюра с устрашением русских потерпит крах. Все закончится пшиком. Очередной бурей в стакане воды. Гора, как всегда, родит мышь… Надо бы только всеми силами избежать новых столкновений и жертв. Не говоря уже о применении ядерного оружия…
– Да. Нас сейчас, как ни странно, может спасти только время, бездействие, без новых атак на русских или… некая неожиданность.
Войтель вдруг стал очень серьезным:
– Взгляни на строчки сейсмоактивности по штатам…
Говард посмотрел на ту часть экрана оперативного монитора, где располагались бегущие строки метеосводок: погоды на территории Америки, давления, сейсмической активности в опасных зонах.
За последние минуты сейсмическая активность в нескольких регионах повысилась в десятки раз!
Дуглас похолодел. Решительным движением включил свой микрофон конференц-связи и обратился к Флурной:
– Госпожа министр! Необходимо немедленно остановить все установки климатического и сейсмического оружия!
– Что? – вспыхнула Флурной. – Вы с ума сошли? Во время проведения операции прекратить огонь по противнику? Знаете, как это называется?
– Госпожа министр, – твердо проговорил Говард, – взгляните, пожалуйста, на сводки сейсмической активности по районам США. Нижние строчки на большом экране, справа.
Флурной бросила на экран мимолетный взгляд:
– Ну и что?
– За последние несколько минут сейсмоактивность в зонах разломов Сан-Андреас, Новый Мадридский, в области парка Йеллоустоун и еще в десятках других мест растет по экспоненте. Увеличивается в десятки и сотни раз! Скрыть это не удастся. Сейсмические службы США наверняка уже в курсе происходящего.
Скоро это появится в новостях по ТВ.
Далее, строкой ниже, вижу, что толчки и сотрясения почвы во многих штатах подтверждают геологические службы и наблюдатели на местах. Скоро начнется стихийная паника среди гражданского населения, хаос, беспорядки. Ситуацию надо срочно брать под контроль!
Миссис Флурной, близоруко прищуриваясь, вглядывалась в безобидные строки на мониторе, пытаясь понять, чем эти буквочки и цифирьки грозят победному окончанию такого великолепного стратегического замысла лучших умов феминизма, как операция «Несокрушимая решимость».
Осталось еще совсем немножко – уничтожить атомным ударом русскую авиабазу Хмеймим и несколько кораблей… И все! И русские сдадутся. Испугаются. Приползут на коленях молить о пощаде! Дамская логика подсказывает именно такой конец операции по принуждению России к смирению и потом ее вечному статусу колонии.
И тут… какая-то глупая… сейсмическая активность… не вовремя…
Флурной растерянно оглядела встревоженных генералов и адмиралов-мужчин в зале, вскочила с места. Потерла ладонью лоб. Опять села. Пошепталась с военными подругами. Те недоуменно переглядывались, не зная, как реагировать.
Тогда министр обороны, подавив свое обычное высокомерие, сдержанно обратилась к Говарду:
– Что вы предлагаете, генерал Дуглас?
Тот четко и решительно отрубил:
– Немедленно остановить операцию. Отозвать ультиматум и извиниться за недоразумение, связанное со стычкой у берегов Сирии. Признать в ней свою вину – все равно существуют видеозаписи атак наших самолетов на русские суда. Русские только оборонялись.
Самое главное сейчас – срочно выявить зоны возможных катастроф в Америке, связанных с сейсмической активностью. Организовать эвакуацию людей в безопасные места. Спасать то, что еще можно спасти. Посмотрите на показания сейсмических датчиков – они растут! Пробуждение одного только Йеллоустоунского вулкана – это катастрофа национального масштаба!
А тут мы видим тряску и в других опасных зонах – областях огромных разломов на стыках тектонических плит. Вся Америка может провалиться под землю! И это все может случиться из-за непродуманного использования недостаточно исследованного вида оружия, которое привело в действие неизвестные нам механизмы в глубинах планеты. Нельзя было вообще применять такое оружие, тем более в запредельно форсированном режиме!
Нужно срочно принимать решение, госпожа министр!
Флурной сидела с белым вспотевшим лицом от неожиданно свалившихся на голову проблем. Ведь только что все было хорошо и в целом шло по плану! А двенадцать сбитых самолетов и погибших летчиков – это мелочи для операции такого масштаба – устрашения и покорения России!
Ее подружки примолкли и тревожно поглядывали на строки с информацией о растущей сейсмической активности. Что делать? Они явно этого не знали.
Министр обороны попыталась сказать в микрофон что-то саркастическое по поводу безосновательного паникерства, но голос ее не слушался.
Она прокашлялась. Дрожащими руками придвинула к себе усик микрофона и, пытаясь говорить твердо, выдавила:
– Я вынуждена… посоветоваться с госпожой президентом. Прямо сейчас.
Зал замер в ожидании.
По личному закодированному каналу Флурной со своего места вызвала Хилари Клинтон, включила громкую связь на акустику зала и, сдерживая волнение, доложила о возросшей сейсмической активности в Америке, об опасных зонах, ссылаясь на показания геологических служб и сейсмологов. Попросила разрешения отключить установки «ХАРП» и системы сейсмического оружия.
Реакция Хилари никого не удивила…
Крики, истерика, возмущение.
Флурной пыталась вклиниться в монолог Клинтон и сказать, что включен режим громкой связи, но президент США не слушала своего министра. Она ругала Мишель на чем свет стоит, не стесняясь в выражениях. Все знали, пока «старуха» не выдохнется, она не остановится, знали и покорно ждали.
Когда Хилари устала кричать, Флурной все же умудрилась вставить несколько слов о необходимости подготовки населения в опасных зонах к эвакуации и приступить к мерам по предотвращению национальной катастрофы из-за возможного пробуждения Йеллоустоунского вулкана. Его извержение может привести к трагедии планетарного масштаба.
Клинтон начала кричать снова. Утихомирилась минуты через три. Наступила тяжелая тишина.
Флурной хватило ума не сказать Хилари о включенной громкой связи. Сейчас это было уже ни к чему. Разве что госпожа президент завелась бы еще на несколько минут…
Генералитет армии США молча ждал, чем кончится разговор с президентом.
Но ясность положения пришла с другой стороны.
Началось все с мелкой дрожи в зале, как будто где-то рядом строители включили перфораторы. Серии вибраций через гладкую и твердую поверхность столов и пола передавались к рукам. Вибрации ощущались ногами через подошвы обуви. Смягченные мягкими сиденьями кресел, низкочастотные колебания явственно чувствовались даже генеральскими ягодицами, в том числе и дамскими.
Зал, полный высокопоставленных офицеров, затих.
Удивленные и опасливые взгляды забегали по стенам, потолку, полу, несущим колоннам.
Войтель, оглядывая паркетный пол, пробормотал Дугласу:
– Что за чертовщина? Это строители? Или где-то забарахлил электродвигатель лифта?
Дуглас, озираясь по сторонам, ответил:
– Непохоже. Это подземный уровень с особым допуском. На время проведения здесь совещаний, заседаний штабов и работе команд по управлению операциями рядом не может быть никаких строителей или несогласованных ремонтов. Какая-то авария? Вероятность ничтожна.
– Тогда что это?
– Не знаю, – задумчиво отозвался Говард.
Вскоре вибрации пола исчезли. Зал облегченно выдохнул, все взоры опять обратились к растерянной Флурной.
Госпожа президент еще не отдышалась после своего эмоционального выступления, и министр обороны подобострастно ждала, когда же ее патронесса, наконец, успокоится и ответит по существу заданных вопросов.
Примерно через полторы минуты Клинтон пришла в себя и начала новую речь о том, что никому из военных нельзя поручить даже маленькую простую задачу. Не справятся. Совсем потеряли ответственность и умение думать! Как только посмели предложить отключить…
Возмущенную речь Хилари грубо прервали силы, которые плевать хотели на ее высокий государственный пост и почетное место на всемирном Олимпе власти.
Пол под ногами тихо дрогнул, потом сильно дернулся, потом затрясся мощными толчками. Эти вибрации были уже совсем не похожи на работу ручного перфоратора.
С потолка посыпалась штукатурка, лампы освещения замигали, а громадный оперативный экран треснул пополам и накренился, повиснув на креплении с одной боковой стороны.
Все помещение закачалось, заходило ходуном, как капитанская каюта на старинном парусном фрегате, попавшем в десятибалльный шторм.
Визг дам в генеральских мундирах заложил уши!
Высокопоставленные феминистки немедленно потеряли весь свой надменный начальственный вид, орали, визжали и бестолково метались по залу, сея все большую панику в рядах своих подруг, которые из «несгибаемых железных леди» и «лучших офицеров армии США» вдруг мгновенно превратились в охваченных ужасом самых обыкновенных слабых женщин…
Кто-то из них с перепугу залез под стол. Кто-то, разинув рот и закатив глаза, сидя в кресле, бессмысленно раскачивался из стороны в сторону.
Адмирал Грин, встав с места, громко на все помещение гаркнул:
– Всем немедленно покинуть зал! Бегом! Операция «Несокрушимая решимость» окончена!
Чуть тише добавил:
– Доигрались, дуры!
Говард, ухватив за шиворот какую-то из потерявших сознание подружек министра обороны, потащил ее за собой к выходу.
Генералы и адмиралы-мужчины последовали примеру Дугласа и, закинув себе за спину отключившихся или визжащих женщин, поволокли их по коридорам и лестницам прочь из здания Пентагона.
Во всем внутреннем пространстве пятиугольного архитектурного шедевра военного ведомства царили неразбериха и паника.
Сильная тряска продолжалась. В переходах, помещениях и на этажах рушились потолки, падали с кронштейнов мониторы, камеры наблюдения, картины и фотографии в тяжелых рамах, валились мусорные урны, сыпались стекла, качались стены.
Женская часть сотрудников военного ведомства, невзирая на высокие звания и почетную принадлежность к сильнейшей армии мира, металась в истерике, плакала, вопила и вообще вела себя совсем не так героически, как обычно показывают в голливудских фильмах женщин-воительниц.
Выбравшись из Пентагона и толпы бегущих служащих, с трудом удерживаясь на ногах из-за колебаний почвы, Говард добрался до своей служебной машины на стоянке, опустил спасенную женщину на землю. Присмотрелся к лицу, испачканному потекшей от слез тушью с накрашенных ресниц.
Это оказалась министр ВВС госпожа Дебора Ли Джеймс.
– Вот черт! – непроизвольно вырвалось у Дугласа. – Лучше бы я эту стерву там оставил! Вытащил бы кого-нибудь другого. Другую. А собственно, кого – другую? Там одни только стервы и были! Нефеменисток на таких уровнях власти в Америке не бывает!
Он стал всматриваться в толпу, выискивая знакомые лица.
Заметил Грина и Данфорда, волокших на себе дам в мундирах. Когда коллеги подтянули спасенных поближе, Говард увидел, что Данфорд вынес министра обороны США, а адмирал Грин – генеральшу Лори Робинсон.
Трое мужчин были испачканы в побелке, сыпавшейся с натяжных потолков, мусоре из перевернутых урн и еще в чем-то мокром и неприятно пахнущим…
Эвакуация из Пентагона больше походила на паническое бегство, чем на организованное и четко регламентированное мероприятие, которое, по идее, в случае реальной опасности должно было проходить по плану, быстро и слаженно. Это многократно отрабатывалось учебными тревогами, противопожарными мероприятиями и имитациями террористических атак.
Но учебные тревоги – это одно, а женские психология и физиология в случаях реальной опасности – совсем другое! Медицинский факт, подтвержденный поколениями предков и только что здесь происшедшим.
Здание Пентагона качалось, как на волнах.
Земля вокруг автомобильной стоянки покрывалась сетью мелких трещин, которые постепенно расширялись.
Машины срывались с места и, выехав на автобан, мчались по нему к развилкам дорог, постепенно исчезая из виду.
Тяжело дыша, подошел Войтель. Вытащенную им из здания какую-то даму-генерала он только что передал медицинской бригаде дежурной санитарной машины.
Дуглас, открыв дверцу служебного автомобиля своего Управления, достал с заднего сиденья пластиковую бутылочку с водой и плеснул из нее на лицо Деборы. Та заморгала, зашевелилась.
Передал воду коллегам.
Привели в сознание и двух других женщин.
Говард влез в машину и по спецсвязи вызвал вертолет.
Потом приблизился к миссис Флурной и спросил:
– Госпожа министр обороны, что будем делать?
Мишель Флурной хлопала глазами с потекшей на ресницах тушью и размазанной по лицу косметикой. Она плохо соображала. Пробормотала:
– Я не знаю… Клинтон нам так и не ответила…
Подошедший к ним адмирал Грин сухо заметил:
– Миссис Флурной, вы не забыли, что операция «Несокрушимая решимость» формально еще продолжается?
Наши авианосцы в Средиземном море находятся в опасном противостоянии с русскими, а мы, Соединенные Штаты, внезапно оказались в состоянии катастрофы, стихийного бедствия, истинных масштабов которого пока даже не знаем. Нам сейчас время не воевать с русскими, а просить у них, да и у всего мира помощи!
В это время здание Пентагона с треском и грохотом осело и рассыпалось… очень страшно и… символично.
Данфорд после тяжелой паузы, переведя взгляд с руин родного военного ведомства на одну из прямых виновниц случившегося, сухо и тяжело отрубил:
– Госпожа Флурной, командуйте. Вы – министр обороны Соединенных Штатов! Необходимо отдать приказ по армии – перебраться на запасной командный пункт, определить размеры бедствия, подсчитать потери, принять меры к спасению населения и уладить отношения с Россией.
Прежде всего немедленно свяжитесь с госпожой президентом и попросите ее больше не орать, а отвечать по существу вопросов. Все очень серьезно.
– Хорошо, – сконфуженно пробормотала Флурной, – поговорю с ней еще раз. Дайте мне телефон.
Дуглас, иронично прищурившись, протянул ей микротелефонную гарнитуру системы спутниковой спецсвязи.
Министр обороны, подтянув под себя разъезжающиеся ноги, неловко попыталась встать, опираясь о дверцу машины.
Данфорд подхватил даму под локоть, помог.
Она набрала код на цифровой панели гарнитуры и, прижав ее наушник к уху, стала ждать соединения.
Прошло около минуты, прежде чем Клинтон ответила. В этот раз, по долетающим отдельным звукам, голос у нее был не такой резкий и возмущенный, как раньше.
О чем говорили дамы, мужчины не слышали, но скорее всего, президенту уже доложили о начале сейсмических катастроф в Америке.
Закончив разговор с Хилари, Флурной вернула гарнитуру Дугласу и на вопросительные взгляды коллег коротко ответила:
– Меня срочно вызывают в Белый дом. Вертолет сейчас будет.
– А какие распоряжения дала президент относительно происходящей катастрофы, армии и незаконченной операции? – спросил адмирал Грин.
Министр обороны неловко ответила:
– Пока никаких. Я лечу на совещание, где будут рассматриваться эти вопросы.
Грин, Дуглас, Войтель и Данфорд переглянулись. Покачали головами.
Такой степени тупости, формализма и полной беспомощности в сложившейся критической ситуации они не ожидали.
Пожав плечами, Джозеф Данфорд обратился к жалко выглядящему министру обороны:
– Хорошо, госпожа министр. Летите. Обсуждайте. После принятия решений обязательно ознакомьте с ними нас. Мы срочно вылетаем в свои Управления по родам войск, центрам резервного управления войсками и штабам. Будем разбираться в текущем положении вещей и принимать неотложные меры.
Всего доброго, госпожа министр обороны!
Мужчины отошли в сторону.
Дуглас сообщил:
– За мной сейчас прилетит вертолет. Могу вас забрать и развезти по вашим Управлениям. Или поедете на машинах?
– Нет. Лучше все полетим с тобой, Говард. По дороге еще посоветуемся. По текущим делам, – ответил за всех Данфорд и многозначительно кивнул на трех военных дам, которые собрались в кучку, опираясь руками о бампер машины.
Они тревожно и пугливо о чем-то перешептывались, все время опасливо посматривая на расползающиеся трещинки под ногами, прислушиваясь к гулу подземных сил и вглядываясь в небо. Со стороны казалось, что это стайка растревоженных сорок, но никак не команда высших руководителей американской армии.
– Они все вместе полетят к Клинтон, – со снисходительной улыбкой бросил Войтель.
– Кто бы сомневался! – поддержал его Грин.
Показавшаяся вдалеке на небе точка быстро превратилась в вертолет с эмблемой Белого дома на борту. Через минуту черная стрекоза опустилась на пустую посадочную площадку недалеко от автостоянки, где находились офицеры.
Дамы сразу же, не оглядываясь, бросились со всех ног к вертолету. Добежав, по выдвинутой лесенке, придерживая руками прически, быстро поднялись на борт.
«Птичка» тут же взлетела и взяла курс на Вашингтон.
– Хорошо бежали, – съязвил Войтель, – забыли даже предложить подвезти.
– А чего ты от них ждал? – сквозь зубы процедил Данфорд. – Это ж самые обыкновенные трусливые бабы! Про их мужество и героизм Америке и всему Западу столько лет врали феминистки на всяких телешоу, съездах, симпозиумах по гендерным вопросам, через голливудские фильмы и глянцевые дамские журналы!
Забудьте бред прошлой жизни! Теперь нам придется долго разгребать все то дерьмо, что навалили феминистки за время своего царствования в Америке.
Через несколько минут прибыл дежурный вертолет Стратегических ядерных сил США. Офицеры быстро взбежали по лесенке на борт, и пилот поднял машину в воздух.
Усаживаясь в кресло, Говард подумал, что ему есть что обсудить с коллегами. Пожалуй, пришло время, не раскрывая лишних деталей, посвятить их в план «Б» от Нэнси Браудер и заручиться их поддержкой.
Кстати, после прибытия в Управление нужно будет обязательно связаться с Рэндом Полом и Нэнси. Обменяться информацией и сверить действия.
Говард надел наушники для связи с пилотом и спросил его:
– Не знаете, каковы масштабы бедствий? Что передают по телевидению? Было ли выступление президента?
– Не знаю, господин генерал. Везде паника. Правительственных сообщений не было. На всех телеканалах кричат, что Америка уходит под воду.
Вертолет сделал круг и пролетел над руинами Пентагона.
Дуглас, Грин, Войтель и Данфорд угрюмо смотрели сверху на развалины символа недавней американской военной мощи.
Еще несколько часов назад никто из них и подумать бы не мог, что такое может случиться.
Жизнь полна неприятных сюрпризов.
«Нежданчиков»…