Я не знал, что вижу Руса, Беса и Вала, такими молодыми, крепкими и здоровыми, счастливыми, веселыми и беззаботными, с широкими белоснежными улыбками на загорелых, покрытых пылью лицах, в последний раз…

На полпути к городу Адриан приказал перевести ребят в храм Бергота. Что поделаешь – война… И еще, мне было сказано другими словами, но подразумевалось следующее: решения пленума – в жизнь. Они были нужны для формирования воинства храмовых послушников. Что такое дисциплина и безусловное повиновение приказу, я знал. Воспитали, знаете ли… Переход в Бергот занял всего ничего. Там, на мощеном дворе храма, мы и простились. Ребят уже ждали серьезные дела. Будьте счастливы и удачливы, ребята! Берегите себя! Прощайте!

В замок мы вернулись вдвоем с Котом. Вернулись, чтобы собраться и прибыть в ставку короля, которую вспомогательные службы маршала Лодена развернули на южной границе мятежных графств. Это только так называлось "ставка короля", никакого короля в ней еще не было. Как и достаточного количества войск. Мне не предложили даже самого крошечного отряда под командование, да я и не просил. Какой из меня командир, если я даже налет на охотничий домик графа Оргида толком не смог провести. Так, не командир, а смех один. Лучше я побуду вольным стрелком – все больше от меня толку будет. Точнее – от моей рогатки.

Ночью, я сделал то, что кроме меня никто не смог бы сделать на всей планете. Я провел в "ставку короля" полковника Дорна, маршала и двести конных гвардейцев. Ну и намучился я с ними! Никакого понятия о дисциплине! Говоришь им: "Глаза закрыть! Сомкнуть ряды. Теснее строй", а они глазами хлопают, как куклы Долли, и норовят заехать вперед меня и посмотреть, а что там такое и куда мы едем. Кот аж голос сорвал, так матерился! Наконец он отхлестал пару кавалеристов плеткой по спине, получил несколько вызовов на дуэль, но заставил их подчиниться. А насчет дуэли я сказал: выживите в бою – посмотрим. За нами не заржавеет, но – учтите! Выбор оружия за вызванной стороной. Кое-что о нашей стычке с двумя десятками рыцарей уже было известно, да и резня во дворце, этого… как его… все время забываю, была на слуху, так что Кота задирать перестали довольно быстро. Я бы лично – не рискнул.

Вся эта суета имела под собой одно основание – резкую военную активизацию действий заговорщиков. Не знаю, что послужило детонатором всех этих событий. Кое-кто потом говорил, что это была казнь графа Оргида, до заикания напугавшая этих стариков. И они, мол де, тут же сбились в один вооруженный лагерь. Другие говорили, что резко съехал с катушек и начал чудить во всю ивановскую граф Толдин. Почему – не известно. Ну, кому и неизвестно, а кому – куда как…

В общем – это все детали и частности. А главное – пришла пора воевать.

Еще через три дня, когда к нам подтянулись около пятисот конных рыцарей, небольшая армия короля вышла из прикрывающих ее лесов на оперативный простор. Разведка работала весьма эффективно с обеих сторон. Мы знали почти все о противнике, а они – то же самое о нас. Счастливое, невинное время! Когда еще нет уголовной ответственности за сохранение военной тайны, особых отделов армии и военных трибуналов.

Объединенная армия мятежников боя с королевскими войсками не искала. Она громила попавшиеся под руку города и замки дворян, не примкнувших к заговору. Лилась невинная кровь. Складывалось впечатление, что заговорщики упустили не только время, но и смысл своих действий, и теперь, как бешеные псы, лязгали зубами на весь окружающий их мир. Псов надо было убить. И немедленно.

На марше в общем направлении на основной лагерь войск заговорщиков, к нам присоединились воины Храма. Увидев их, я потрясенно замолчал. А Игги не смог удержаться от восклицания: "Вот Рус дает! Посмотрите, мастер! На них ваши цвета!"

Действительно, храмовое воинство было одето в черно-белые плащи. Однако интересно смотрится… Их было человек триста, все на лошадях, в этих самых двуцветных плащах, в доспехах и с длинными копьями. Надеюсь, они умеют с ними обращаться. Рыцарей этим забавам обучают с детства.

Я попытался объяснить Игги другой, более глубокий смысл этого одеяния. Мол, в этом жестоком и грязном мире не все можно делать в белых перчатках. И иногда, даже совершая благое дело, можно сильно запачкаться. Практически – до черноты сажи. Но Кот хоть и кивал мне с понимающим и полностью согласным с моими словами видом, но, все же, остался при своем мнении…

Да, а у нас в полку прибыло. От колонны воинов храма отделились два человека и на рысях подскочили к нам. Рус, а это был ни кто иной, как он собственной персоной, указал какому-то парню на нас рукой, приветственно махнул нам с Игги, и умчался на доклад к королю. Парень подскакал ко мне и пояснил, что, поскольку моя охрана сильно поредела, то один наш общий знакомый направил его в мое распоряжение. Полное распоряжение, можно сказать – в подарок, подмигнул мне парень. Я присмотрелся. Ба, да это же… ну точно – парень из ларца! Вот спасибо, Адриан. Удружил. Парень многозначительно покрутил на левой руке знакомый перстень. Восполнил, значит, потерю. Вот и хорошо, вот и ладно. А как тебя зовут? Оказалось, что имя придется придумать мне. Адриану и без этого забот хватает. Как-то сразу, мгновенно, вспомнился Модест Камноедов из "Понедельника" Стругацких, вот убейте – сам не могу объяснить почему, и я выпалил: "Дубель!"

— Я! — молодцевато гаркнул Дубель, и снова широко улыбнулся. А ничего так парень, веселый, понятливый и с бо-о-льшими, как я понимаю, возможностями. Богоравный, можно сказать, телохранитель и боец. Здорово!

— Знакомься, Дубель. Это Кот, он мой оруженосец. А ты будешь моим телохранителем, согласен? Вот и хорошо! Получи рогатку! Держи шарики – потом приму у тебя зачет по стрельбе. Но, думается мне, с тобой проблем не будет, а?

И вновь получил в ответ улыбку, которая выражала полную уверенность, что – да, проблем со мной не будет, совсем! Вот у кого другого, из противоположного лагеря – там да, проблемы могут и быть. А тут, у нас – какие проблемы? Я только покачал головой.

— Вот, Кот, учись! А ты все плеткой, да матом. А улыбка – самое главное оружие. Как там… улыбнись – и станет всем светлей. Если зубы останутся… Вот так-то, Котяра!

Пригласив нового телохранителя отъехать чуть в сторону, я оставил Кота со стороны колонны, чтобы нам не помешали. На мои вопросы Дубель ответил, что спать, есть, совершать естественные отправления ему не нужно, но имитировать все это он может просто замечательно, на загляденье просто. А так же он может то, что другим и не снилось. В части силы, скорости и навыков боя. И я ему поверил, полностью поверил. Менять свою личину он тоже может. Тут же Дубель превратился в Игги, потом в Руса, а потом в меня. Да, а я здорово оброс, нужно стричься. Хотя… я подумал и заложил в свой волшебный блок иллюзий, ну тот – который мне сделал крылья, свой сегодняшний образ. А вдруг пригодится. А то постригусь, побреюсь и на себя похож не буду. Да, и надо все же закончить с этими грозовыми тучами, о которых я давно уже задумывался. Должно эффектно получиться. Вот Дубелю и поручу, а то у меня опыта работы с этим прибором мало.

В общем – Дубель влился в наши поредевшие ряды как тут и был. На привале он так же бодро и весело развел костер и начал что-то варганить в котле, по ходу дела гоняя Кота и что-то ему время от времени поясняя. Я устало и благодарно откинулся на седло в ожидании ужина. Конечно, можно было пойти к королю, там меня накормили бы. Но я был уверен, что сегодня вечером у нас будут гости. И не ошибся. Когда стемнело, к нашему костру подошли мои бывшие молодогвардейцы, а ныне – командиры воинства Храма. Пришли они, естественно, не с пустыми руками. Тут же была накрыта поляна, Дубель и Кот быстренько накидали что-то незнакомое, но очень вкусное (…по древним рецептам, — округлив глаза, прошептал мне Кот), горлышки бутылок сразу лишились сургуча и пробок, и застолье понеслось вширь и вдаль…

Но долго сидеть нам не дали. Прибежали какие-то порученцы и потащили меня и мою троицу в шатер к королю, на очередное совещание. Никуда не деться от этих совещаний. Даже в другом мире они меня нашли!

Проговорив до полуночи, мы получили диспозицию на завтрашний день и разошлись по своим местам. Отбой, однако. Солдат спит – а служба идет. А моя служба, похоже, идет к своему концу.

Скорее всего, завтра мы встретим войска мятежников. По данным разведки, они уже вышли из лагеря в попытке первыми захватить удобные позиции на большом и ровном поле, лежащем на нашем пути. Почему-то вспомнилась битва на Каталаунских полях. К чему бы это? Вот завтра и посмотрим! Там был Бич божий, а здесь, как ни крути, — сын бога, понимать надо!

* * *