Р ассказывал нам Иса ибн Хишам. Он сказал:

Ездил я по городам Ахваза, стараясь побольше улавливать слов красивых и пополнять запас выражений красноречивых. В каком-то городе на одной из площадей я увидел толпу людей, собравшихся вокруг некоего человека. Они к чему-то прислушивались; я подошел и увидел, что этот человек ударяет палкой о землю, и из мерных ударов получается музыка. Мне захотелось эту мелодию уловить, а быть может, и редкостных слов раздобыть, и я врезался в толпу — одного оттолкнул, другого отпихнул, добрался наконец до музыканта и вижу: коротышка, толстяк, на жука похожий, совсем слепой, в грубой одежде шерстяной, вертится, как шальной. Бурнус на нем длинный, с чужого плеча, а палка увешана колокольчиками, и когда он ею о землю стучит — мелодия нежная звучит. Сам же он в такт стихи распевает, грудь свою надрывает:

Согнулась от долгов спина, И денег требует жена. Ушло богатство, пуст котел, И ночь в пустыне холодна. Найдется ли достойный муж, Чья помощь бедняку нужна? Терпенье кончилось мое, И всем беда моя видна. Где золото, где серебро? Нужда все выгребла до дна. Ючусь в лачуге, всем чужой, Одежда — рвань, еда скудна. Ах, был бы добр ко мне Господь, Была бы помощь мне дана. О, кто из вас поможет мне, Господь воздаст тому сполна, Коль благодарность от меня Ему покажется бедна.

Г оворит Иса ибн Хишам:

Клянусь Богом, сердце мое смягчилось и глаза мои утонули в слезах. Я дал ему золотую монету — динар, который был у меня в кошельке. И он тут же сказал:

Красавец, словно солнцем осиянный, И тонкий он, и круглый, и чеканный! Ты скажешь: сок его вот-вот закаплет, Он — плод высоких помыслов желанный Души, в которой поселилась щедрость, Распоряжаясь ею постоянно. О славный муж! В сравнении с тобою Ничтожен дождь похвал благоуханный, Но Божья милость снизойдет нежданно.

Пусть щедро Бог того наградит, кто красавца одинокого подкрепит — с братом соединит.

Люди дали ему кто сколько мог, и он ушел от них, а я последовал за ним, уверенный, что он только притворяется слепым — уж слишком быстро он распознал динар, который я ему дал. Когда мы остались одни, я схватил его за руку и сказал:

— Тайну свою мне открой, а не то выдам тебя с головой.

Он тут же раскрыл глаза — здоровые, как пара крепких миндальных зернышек, а я сдернул покрывало с его лица — и вот, клянусь Богом, это был наш шейх Абу-л-Фатх Александриец! Я воскликнул:

— Ты Абу-л-Фатх?

Он ответил:

Нет, Абу Хамелеон я, Все время я цвет меняю. Я нищий и о доходах Высоких не помышляю. Судьбу толкай осторожно — Ослица она тупая. Разумный совет отвергни, Ведь разум — глупость большая!