Добыв деньги путем грабежа, Галюник принялся осуществлять свои планы по завладению Вселенной. Для начала он организовал собственную фирму, которую назвал «Шиз и компания». Он купил несколько пустых цехов, в которых установил оборудование, и наладил выпуск мыслесосов. Каждый такой аппарат он монтировал в телевизоре, который затем продавался по низкой цене. Люди с удовольствием покупали такие телевизоры, не понимая, что с момента покупки становятся жертвами полусумасшедшего изобретателя.

– Ты выбрасываешь мои деньги на ветер! – говорил Галюнику Двудушник, недовольный низкой ценой выпускаемых телевизоров.

– Мне важно, чтобы телевизор с мыслесосом был в каждой семье… Чем больше людей будут проводить времени у телевизоров, тем больше мыслей я заполучу! – отвечал ему ученый. – И для меня не важна сиюминутная выгода, надо думать о будущем, когда мы завладеем Вселенной!

– Зачем мне Вселенная? Что я буду делать с ней? – недоумевал Двудушник. – Мне бы миллиона три-четыре, да Бэтмэна поймать, вот и все…

– Похоже, ты просто болван, – злился Галюник. – Весь мир будет пресмыкаться у твоих ног… Все, что ты пожелаешь, будет доступно тебе.

– А полиция? – спрашивал закоренелый преступник.

– Полиция? Полицию мы купим… – не сдавался Галюник.

– Не все полицейские покупаются, – вздыхал Двудушник, почесывая револьвером переносицу.

Чтобы порадоваться первым успехам, похвастаться перед старыми приятелями, которые любили и жалели несчастного изобретателя, Галюник решил устроить праздничный вечер, что-то вроде бала. Кроме задачи покрасоваться перед публикой, Галюник преследовал и цель дать своему изобретению широкую рекламу.

В тот вечер, на который был намечен бал, Галюника нельзя было узнать. В парикмахерской высшего разряда ему сделали чудесную прическу, а оделся он так красиво и богато, что белокурая Мания, и черноволосая Агония, будучи среди приглашенных, начали соперничать из-за его внимания.

– Сегодня он мой, – прошептала блондинка и незаметно толкнула брюнетку ногой.

Черноволосая Агония как ни в чем небывало улыбнулась, хотя ее улыбка была холодной, как камень, и, изловчившись, нанесла белокурой Мании незаметный для окружающих удар локтем в бок.

– Нет, он будет моим…

Ни один мускул не дрогнул в лице блондинки. Она лишь слегка побледнела. В ее пальцах появилась английская булавка.

– Я больше нравлюсь Галюнику, гадюка чернобровая…

– Нет, саламандра бесцветная, – отвечала брюнетка, – Гансик увлечен мной.

Неизвестно, чем бы закончился спор Агонии и Мании, если бы не возглас Галюника.

– Дамы и господа, прошу внимания!

Галюник стоял на возвышенном месте, держал обеими руками последнюю модель мыслесоса, специально позолоченного для этого вчера и громко говорил:

– Теперь вы тоже можете в этом участвовать! Новейшее развлечение будет у вас дома. Дамы и господа, я поделюсь с вами мыслями о будущем человечества! Скоро в каждом доме будет «ящик», при помощи которого вы сможете почувствовать себя любой вещью, любым предметом, познать мысли и чувства великих и не очень великих киноартистов…

Бартоломью Крылан снова смотрел телевизор. «Местные новости, – объявил телекомментатор с экрана, – Ганс Македонски и его «ящик» скоро станут символом Америки. Вчера в городе начались волнения, когда в магазинах кончились телевизоры со встроенными приспособлениями для передачи мыслительных образов. Сейчас в городе практически не осталось ни одного дома без такого телевизора. Критики говорят, что люди под воздействием нового телевидения становятся зомби, но Ганс Македонски сказал, что это же самое говорили и про обыкновенное телевидение, когда его только изобрели».

Бартоломью позвал Тэдди и сказал, что ему надо собраться на бал, который устраивает его бывший работник Ганс Македонски.

– Осмелюсь сказать, – проговорил Тэдди, – на вашем месте я не пошел бы на этот бал. Пусть даже вас и пригласил лично этот Ганс Македонски…

– Я бы тоже не пошел, – ответил Бартоломью, – но я приглашу девушку и буду ее сопровождать.

– Тогда другое дело, мистер Крылан, – с улыбкой сказал Тэдди.

Люди не знали, что, покупая «ящик Гансa» со встроенным мыслесосом, они становятся настоящими жертвами Галюника и его компании. Когда человек смотрел такой телевизор, все мысли его извлекались из головы и по мыслесосу передавались на антенну, а потом на другие, еще более мощные мыслесосы, расставленные по всему городу. Они же в свою очередь посылали отсасываемую психическую энергию на центральный мыслесос, установленный на фабрике телевизоров Ганса Македонски. Вся энергия людских голов, сконцентрированная в голубом канале центрального мыслесоса перетекала прямо в голову изобретателя.

От чрезмерного присутствия чужих мыслей Галюника нельзя было узнать. Глаза его были выпучены, потому что он постоянно удивлялся украденным мыслям. На первый взгляд, Галюник становился вроде бы все умнее и умнее. Да, он давал безошибочные советы многим знакомым, научился руководить своими подчиненными, но в то же время он все с большим трудом управлял хаотическим потоком своих и чужих мыслей, который прямо бушевал в его черепной коробке.

Рафаэль и Донателло были в курсе всего, что касалось мыслесосов. Они знали, как управлять ими, что надо было делать, чтобы вернуть Лео к прежнему нормальному состоянию. Им не было известно единственное – где же был сам Лео, куда подевалась Машина времени, где была Эйприл?

Когда Бартоломью уехал приглашать на бал свою девушку, а Тэдди ушел в сад, Микеланджело решил потренироваться.

Юный мутант совершил для разминки пробежку по всему дому, затем начал совершать прыжки через голову. Затем он стал прыгать по лестнице, перескакивать через мебель. Микеланджело так увлекся своими упражнениями, что переусердствовал.

Разогнавшись по лестнице, Микеланджело так высоко прыгнул, что влетел на кухню. Перекувыркнувшись в воздухе, он не рассчитал расстояния и ударился панцирем в таинственную дверь, которая была всегда заперта.

И дверь внезапно отворилась. Микеланджело от любопытства разинул рот и заглянул за дверь. Он ожидал увидеть столовое серебро, но увидел туннель, который вел прямо под дом.

Сгорая от любопытства и волнения, Микеланджело на цыпочках начал красться по туннелю. Микки забыл обо всем на свете. Скоро туннель кончился и Микеланджело очутился в подземелье, которое можно было с полной уверенностью назвать подземной лабораторией, или, по крайней мере, подземным гаражом.

Больше всего юного мутанта заинтересовал автомобиль, похожий на какое-то насекомое. Именно такой автомобиль он видел перед тем, как прийти к особняку мистера Крылана.

Микеланджело не мог знать, что попал в подземный гараж Бэтмэна. Он уселся в бэтмобиль, а тот принял его за своего хозяина и тут же завелся. Едва Микеланджело положил руку на руль, как внезапно отворилась дверь и бэтмобиль покатил по длинному туннелю, ведущему в город.

Крылан Бартоломью пришел к Эйприл приглашать ее на бал. Эйприл к этому времени решила подарить Бартоломью другой подарок – самые современные и дорогие часы. Она надеялась, что Бартоломью вернет ей куклу, а вместе с ней и пульт управления Машиной времени.

– Надеюсь, Барт, тебе понравится мой подарок?! – спросила Эйприл, очень обрадованная приходу Бартоломью.

– Ты угадала, – ответил Бартоломью. – Я хотел иметь такие часы.

Бартоломью понимал, что нельзя отказываться от подарка девушки.

– Да, они пойдут тебе, – сказала Эйприл. – Только скажи мне, Барт, почему у тебя такие печальные глаза. Признайся мне, – девушка подошла к молодому человеку очень близко. – Неужели это так трудно.

– Мои родители были убиты у меня на глазах, когда я был еще ребенком, – с трудом произнес Бартоломью. – Вот почему мне иногда бывает очень тяжело.

– Сочувствую вам, – прошептала Эйприл.

– Я не помню, что там точно произошло, – с трудом понимая, говорил Бартоломью, – но… Все то, что я помню, приходит во снах… такие озарения, вспышки, отдельные образы. А теперь приходит нечто совершенно новое. Раньше такого не было. Я вижу эти сны наяву.

– Бартоломью, вы описываете подавленные воспоминания! – вскрикнула Эйприл. Она от всей души желала помочь Бартоломью.

– В вас живет забытая боль, которая пытается выйти на поверхность, – говорила она, чувствуя, что ее слова нужны этому плечистому человеку, перенесшему трагедию в раннем детстве.

– Ой, сейчас я приду, у меня там чайник кипит… – Эйприл выбежала на кухню.

Едва Эйприл убежала, Бартоломью поднялся из кресла, обошел комнату. Неожиданно его взгляд привлекли журналы и газетные вырезки на письменном столе Эйприл. Бартоломью внимательно посмотрел на них. На каждой из вырезок были изображения летучей мыши. Это были вырезки о Бэтмэне.

Ясно было, что девушка им очень заинтересована. Это насторожило Бартоломью. Действительно ли Эйприл та девушка, которая так ему нравится и которая может помочь ему в жизни не быть одиноким?

Бартоломью оглянулся, Эйприл отворяла дверь с кухни хорошенькой ножкой, потому что руки у нее были заняты подносом с чашками чая…

– Знаете, я подумала, что, может, в смерти ваших родителей есть что-то, что вы не хотите признать? – сказала Эйприл, видя, что Бартоломью стоит возле ее письменного стола. – Хотите чаю?

– Нет, – сухо ответил Бартоломью, – я оставлю вас с ним наедине, – и его палец указал на портреты Бэтмэна, валяющиеся на столе. Жгучее чувство ревности охватило Барта.

– Но ведь это моя работа? – вскрикнула Эйприл отчаянно, чувствуя, что Бартоломью уйдет и уйдет навсегда.

– Нет, это не просто работа, это нечто большее, не правда ли? – сощурившись, сказал Бартоломью.

– Мне кажется, это очень интересно с медицинской точки зрения, мистер Бартоломью, – быстро отвечала Эйприл. – Почему взрослый мужчина это делает? Как будто над ним висит проклятие. Будто он вынужден помогать людям, спасать их, чтобы унять собственную боль, муку.

– Но это ведь не просто профессиональный интерес, да, Эйприл? – выпытывал Бартоломью.

– Вы что, Бартоломью, ревнуете? – изумилась Эйприл.

– Нет, я не могу ревновать к Бэтмэну, – отвел глаза Бартоломью.

– Вы не подпускаете меня к себе, Бартоломью, – несколько обиженно сказала Эйприл.

– Вы хотите узнать, кто я? – спросил Бартоломью. – Наверное, мы все раздвоенные. Одни днем и другие в темноте. Ярость, агрессивность, страх – это дети ночи…

В это время тонким комариным писком засигналили часы Бартоломью.

– Простите, – пробормотал Барт и отвернулся. Затем быстро посмотрел на часы. Светился экран маленького видеотелефона. На экране было изображение Тэдди.

– Я сейчас занят, – сказал Бартоломью.

– Прошу прощения, сэр, – пробормотал слуга. Он явно был чем-то озабочен. – У меня очень важное сообщение, сэр, – Тэдди почесал переносицу, что показывало его смущение. – Наш новый зеленый друг уехал путешествовать.

– Он убежал?

– Не имею представления, но он взял машину, – отвечал Тэдди.

– Мой новый ягуар? – все еще хранил спокойствие Бартоломью.

– Нет, другую машину.

– Старый форд? – спокойствие Бартоломью явно истощалось.

– Нет, другую машину, – твердил Тэдди.

У Бартоломью похолодело все внутри – неужели эта черепашка раскрыла его секрет? Тот секрет, над разгадкой которого бьется эта миловидная девушка, к которой он неравнодушен, но которой почему-то больше нравится не он, Бартоломью, а ночной крылатый герой – Бэтмэн?

А в это время Микеланджело гнал похожий на длинного скорпиона бэтмобиль по улицам вечернего города. Ясное дело, Микеланджело только учился управлять диковинной машиной. Бэтмэн то летел вперед стрелой, пуская клубы дыма и огня из сопел реактивных двигателей, то медленно катил по гладкому шоссе.

Наконец Микеланджело выскочил на хорошо освещенную городскую улицу. Он уже научился управлять бэтмобилем и был очень доволен послушностью этой машины. Никогда раньше он не ездил на подобном транспорте. Микеланджело ехал по широкой улице, потом решил свернуть. Он не заметил, как неожиданно попал в совершенно незнакомый район города. Всюду высились кирпичные дома с грязными окнами. Гремела музыка, развязная молодежь веселилась и танцевала под грохот барабанов и завывание электронных гитар.

– Ну и местечко, – хмыкнул Микеланджело и попытался развернуть машину.

В это время его взгляд привлекла группа парней и девушек, размалеванных, с вычурными прическами. Кое-кто из парней был с дубинками в руках. Главарь этой маленькой шайки держал за руку невысокую девушку и что-то кричал ей в лицо. Она пыталась сопротивляться. Но насильники обступили ее и хохотали, потешаясь над ее протестами.

Когда бэтмобиль стал поперек дороги, молодые люди завизжали и с криком восторга подбежали к бэтмобилю.

– Бэтмэн приехал! Бэтмэн!

Подруги хулиганов с размалеванными помадой лицами облокотились на бэтмобиль и заглядывали внутрь. Микеланджело, польщенный таким вниманием, вышел из машины, широко улыбаясь.

– Так это не Бэтмэн, это какая-то зеленая уродина! – воскликнули девушки.

– Ах, так, если это не Бэтмэн, то я тебя поцелую, – прокричал вожак хулиганов и привлек сопротивляющуюся девушку к себе.

Девушка вырвалась и убежала в закоулок. Вожак бросился ее догонять. Ватага хулиганов последовала за своим вожаком. Микеланджело стало совершенно ясно, кто такой мистер Бартоломью и что это за дом, в который он попал. Микки так же было ясно, что он должен спасать репутацию Бэтмэна, да и свою собственную. Его же обозвали зеленой уродиной.

Микеланджело бросился за хулиганами. Те вовсю куражились над бедной девчонкой.

– Эй, отпустите девушку! – громко крикнул Микеланджело.

– Опять эта зеленая жаба, – крикнул вожак насильников, все еще не выпуская девушку.

– А может, это все-таки Бэтмэн? – проговорил один из компании.

– Ну как же! – сказала одна из размалеванных девушек. – Бэтмэн – это летучая мышь, а что мы видим перед собой, длинноногую черепаху?

– Сейчас я спрошу у этого мерзкого лягушонка кто он такой, – пробормотал вожак хулиганов. – Уж не один ли из тех грабителей, что обчистили ювелирный магазин.

Вожак хулиганов подошел к Микеланджело, широко расставил ноги и грубо выкрикнул:

– Ты кто такой, черт бы тебя побрал?

– Я – Бэтмэн! – спокойно ответил Микеланджело. – Ну, забыл костюм дома, что тут такого? Следующий раз буду как летучая мышь, какая вам разница?

Признание Микеланджело не подействовало на хулиганов. Вожак хлопнул несколько раз в ладони и хулиганы гурьбой набросились на черепашку-ниндзя. Но наш юный истинный ниндзя, который всю свою жизнь посвятил боевому искусству, только и ждал этого момента.

Он бил хулиганов, он крушил их, заламывая руки, ставил подножки, стучал по лбам, по макушкам и затылкам.

Вдруг из переулка подвалила еще одна банда, которая со свистом и криком набросилась на Микеланджело. Руки юного мутанта работали как ветряная мельница при урагане. Совершая головокружительные прыжки через голову нападавших, Микеланджело разил направо и налево, пробираясь к ошеломленной девушке, которую насильники оставили без внимания.

– Беги, – крикнул новый Бэтмэн. – Беги, пока они тебя не хватились!

Девушка нерешительно стояла возле стены и вдруг произнесла:

– Но разве Бэтмэн не целует спасенную девушку?!

Микеланджело растерялся. Ему казалось, что этим делом могут заниматься только люди, и то, не совсем серьезные. Но момент требовал быстрого решения. И Микеланджело принял его. Он приблизился к девушке и неумело, совсем по-черепашьи чмокнул девушку в щечку.

– Бежим! – воскликнул он, и они побежали по переулку к бэтмобилю.

– Как мне нравится жизнь с приключениями! – кричал Микки, бежавшей за ним девушке. – Сражения и преследования, сотня врагов и романтическая девушка!…

Но выбежать из переулка черепашке-ниндзя и девушке не удалось. Опомнившись, уличные хулиганы со свистом и гиканьем сбегались со всей округи. Огромной толпой они окружали героя-одиночку.

Микеланджело открыл первую попавшуюся дверь в стене, затолкнул туда девушку и сказал:

– Беги!

Ему же одному предстояло сражаться с обезумевшей от ярости толпой. В таком переплете Микеланджело еще не бывал. Драчунов собралось более сотни. Противостоять им не было никакого смысла. И весь ужас положения состоял в том, что Микки не было куда деваться. Он не умел летать, как летучая мышь, он не был Бэтмэном, и на этом попался.

Вот уже первые нападавшие подбегали к нему, размахивая дубинками, удары градом посыпались на Микеланджело, и если бы не его крепкий панцирь, который выручал много раз, то на черепашке-ниндзя не осталось бы и живого следа. Микеланджело как мог ставил блоки против ударов, нападал сам, не давая противникам опомниться. Когда он совершал один удар, на него сыпалось пять. Когда Микеланджело успевал сделать два удара, получал десять. Часть ударов попадала в руки и ноги, и было очень больно. А хулиганов становилось все больше и больше, и каждый стремился нанести Микеланджело удар побольнее.

Казалось, что насильники готовы были разорвать новоявленного Бэтмэна в клочья.

Микеланджело ничего не оставалось, как совершить головокружительный прыжок к осветительной мачте и уцепиться за нее. Затем Микки совершенно как кошка, вскарабкался на самый верх. Внизу же быстро образовалось скопище драчунов. Кто-то тащил лестницу, кто-то собирал камни и бутылки, чтобы швырять ими в новоявленного Бэтмэна. Микеланджело едва не плакал от сознания того, что ничего не может сделать с таким громадным количеством хулиганов. И вдруг кто-то крикнул:

– Смотрите, смотрите на крышу дома!

Микеланджело глянул вверх. Там на фоне неба чернела крылатая фигура. На первый взгляд казалось, что это очертания какой-нибудь вентиляционной трубы. Но ветер шевелил плащом. Вдруг эта неподвижная фигура дрогнула. Крылатое существо прыгнуло вниз. Тут уж все увидели эмблему летучей мыши.

– Бэтмэн! – раздался истошный крик вожака.

Орда хулиганов дрогнула, словно пронзенная электрическим током. Все бросились врассыпную, сбивая с ног и давя друг друга.