Ма Джунг и Чао Тай ждали судью во дворе, держа под уздцы трех лошадей. К седлам были приторочены широкополые шляпы от солнца, плетенные из рисовой соломки. Судья Ди осмотрел и одобрил лошадей, охранники растворили тяжелые ворота; и всадники выехали из судейского подворья.

Направившись на восток, всадники оставили за спиной город и вскоре оказались на некоем подобии мыса, возвышавшегося над равниной. Внизу, насколько хватало глаз, расстилалась плодородная долина.

Путники по дороге скоро спустились вниз. Спасаясь от полуденной жары, судья скинул свою черную шапку и надел большую соломенную шляпу. Помощники последовали его примеру. Судья Ди с удовольствием смотрел на волнующееся море зеленеющих стеблей риса по обе стороны от дороги.

– Выглядит многообещающе! – заметил судья. – Этой осенью у нас будет хороший урожай. Однако я не вижу вокруг никакого загородного дома!

Всадники остановились в маленькой деревушке и пообедали в местной харчевне. Когда староста пришел выразить судье свое почтение, Ди спросил его о загородном доме. Старик покачал головой и сказал:

– Во всей округе нет ни одной каменной постройки. Землевладельцы живут в горах, там прохладнее.

– Ведь я говорил, что Хан – просто мошенник, – проворчал Ма Джунг.

– Может быть, нам еще повезет, – ответил судья.

Через полчаса путники въехали в следующую деревню. Проезжая по узкой дороге среди лачуг, Судья Ди вдруг услышал громкие крики. Когда всадники подъехали к рыночной площади, судья увидел толпу крестьян, собравшихся под росшим в центре старым деревом.

Крестьяне махали палками и дубинками, во весь голос выкрикивая ругательства. С высоты своей лошади судья разглядел, что они бьют палками и пинают ногами лежащего под деревом человека. Человек был весь в крови.

– Сейчас же прекратите бесчинство! – крикнул Судья Ди. Но никто не обратил на него внимания. Ди повернулся к своим помощникам и приказал им: – Разгоните-ка это стадо!

Ма Джунг соскочил с лошади и бросился к толпе. Чао Тай последовал за ним. Ма Джунг схватил первого попавшегося мужика, взял его за ворот рубахи и штаны, поднял над головой и бросил в толпу. Потом перепрыгнул через него и начал прокладывать себе дорогу, раздавая удары направо и налево и не забывая при этом работатв локтями. Чао Тай прикрывал его с тыла. Через несколько секунд приятели были у дерева, отделив стонущую жертву от нападающих.

– Сейчас же прекратите, вы, увальни! – крикнул Ма Джунг. – Вы что, не видите, что прибыл Его Превосходительство судья? – И он указал на судью.

Все повернули головы. Увидев внушительную фигуру всадника, крестьяне торопливо опустили свое оружие. Вперед протолкался пожилой человек и упал перед лошадью судьи на колени.

– Ваш покорный слуга, – почтительно представился он, – староста этой деревни.

– Докладывай, что здесь происходит! – приказал Судья Ди. – Если этот человек, которого, судя по всему, вы решили забить до смерти, совершил преступление, вы должны были доставить его в суд в Хань-юане. Как деревенский староста, ты должен знать, что самосуд является ужасным оскорблением закона!

– Прошу у Вашей Чести прощения, – промямлил староста. – Мы поступили необдуманно, но уж слишком велика была наша ярость. Мы, жители этой деревни, трудимся с утра до ночи, как невольники, чтобы наскрести несколько медяков на чашечку риса, а этот бездельник является и обкрадывает нас! Один молодой парень из наших смекнул, что этот негодяй пользуется утяжеленными кубиками для игры в кости! Я прошу Вашу Честь о справедливом решении!

– Пусть человек, обнаруживший жульничество, выйдет вперед! – приказал Судья Ди и следом отдал распоряжение Ма Джунгу: – Приведи избитого!

Вскоре рослый крестьянин и странный растрепанный тип немолодых уже лет встали на колени посреди дороги.

– Ты можешь доказать, что этот человек – жулик? – спросил судья.

– Доказательства – здесь, господин, – сказал крестьянин и вынул из рукава две игральные кости.

Он поднялся с колен, чтобы протянуть кости судье, но избитый вдруг вскочил и с удивительным проворством выхватил их. Размахивая руками, он прокричал:

– Пусть именем Неба и Земли этот несчастный будет навеки проклят, если мои кости утяжелены!

И он с низким поклоном передал кости судье.

Судья Ди покрутил кости на ладони и внимательно рассмотрел их. Потом взглянул на обвиняемого. Это был тощий человек лет пятидесяти, его длинные волосы с пробивающейся сединой свисали на вытянутое, изрезанное морщинами лицо, обезображенное кровоточащей раной на лбу. На левой щеке у него была родинка величиной с медную монету, из которой росли три длинных волоска.

Судья Ди спокойно сказал крестьянину:

– Эти кости не утяжелены, разве что подделаны каким-нибудь другим способом!

Он бросил их старосте. Тот ловко поймал кости и с изумлением стал рассматривать их вместе с остальными крестьянами.

Судья с суровым видом обратился к толпе:

– Пусть это будет хорошим уроком для вас! Если вас притесняют разбойники или к вам несправедливы ваши хозяева, вы всегда можете прийти в суд, и я внимательно рассмотрю ваши жалобы. Но впредь никогда не осмеливайтесь брать бразды правосудия в свои руки, иначе вы будете сурово наказаны! А теперь ступайте работать и не растрачивайте свое время и деньги на азартные игры!

Староста бросился на колени и ткнулся лбом в землю, чтобы выразить свою благодарность за столь снисходительное решение.

Судья Ди приказал Ма Джунгу посадить пострадавшего на лошадь позади себя, и кавалькада снова тронулась в путь.

В следующей деревне снова была сделана остановка, чтобы пострадавший смог у колодца умыться и почистить свою одежду. Судья Ди вызвал старосту и спросил, не знает ли он, есть ли поблизости загородный дом, построенный на небольшом возвышении. Тот ответил, что нет, и спросил, как выглядит дом и кто его владелец. Может статься, что такой дом имеется дальше по дороге. Судья Ди ответил ему, что это не так уж важно.

Пострадавший поклонился судье и собирался уйти, но Судья Ди, заметив его хромоту и мертвенную бледность лица, сказал:

– Ты поедешь с нами до пограничного поста – тебе, почтеннейший, необходима помощь врача. Мне не по душе люди, сделавшие азартную игру своим ремеслом, но я не могу оставить тебя здесь в таком виде.

К вечеру путники приехали в деревню, расположенную на границе их уезда. Судья Ди приказал отвести пострадавшего к местному врачу, а сам отправился с Чао Таем к военной заставе у моста.

Начальник заставы выстроил двенадцать своих солдат. Судья заметил, что их шлемы и доспехи начищены до беска, воины выглядели опрятными и вполне боеспособными. Пока судья осматривал арсенал, начальник заставы сообщил ему, что на реке наблюдается необычно оживленное движение лодок, словно это не малый приток Великой Реки, несущий свои воды в соседний уезд Шанг-пей, а бойкий торговый путь.

Еще он добавил, что на их берегу все спокойно, а вот в Шанг-пее произошло несколько вооруженных грабежей. Тамошний гарнизон был недавно усилен.

Начальник заставы проводил судью и его помощников до небольшого постоялого двора. Радушный хозяин выбежал встретить знатных гостей. Конюх увел лошадей, а хозяин лично помог судье снять тяжелые сапоги для верховой езды. Судье Ди подали удобные соломенные сандалии и проводили наверх, в бедно обставленную, но тщательно прибранную комнату. Хозяин открыл окно, и судья увидел за крышами деревенских хибарок широкую гладь реки, в которой отражались красные лучи заходящего солнца.

Слуга принес зажженные свечи и таз с горячими полотенцами. Когда судья закончил свой туалет, вошли Ма Джунг и Чао Тай. Ма Джунг налил судье чашку чаю и сказал:

– Этот игрок – странный человек, Ваша Честь. Он рассказал мне, что в молодости был приказчиком в лавке, торгующей шелком. Но управляющий положил глаз на его жену и обвинил его в краже. Стражники схватили его, но он сумел убежать. Пока он был в бегах, управляющий взял его жену в наложницы. Когда шум утих, он тайком вернулся домой и умолял жену бежать с ним, но та рассмеялась ему в лицо и сказала, что нынешнее положение ее больше устраивает. Последующие годы он бродяжничал по всей Империи. Он рассуждает, как человек образованный, и называет себя «защитником попранных», но мне кажется, что он всего лишь – «гость рек и озер», или, попросту говоря, бродяга и жулик.

– У таких людей всегда наготове душещипательная история, – заметил Судья Ди. – Я думаю, мы его больше не увидим.

В дверь постучали. В комнату вошли два кули, несшие четыре больших корзины. В первой были три крупные рыбины, тушенные в имбирном соусе, во второй – большая чаша, наполненная рисом и солеными яйцами. Красная визитная карточка гласила о том, что это – подарок от начальника заставы.

В двух других корзинах находились три жареных цыпленка, три блюда с тушеной свининой и овощами и кувшин, полный горячего бульона. Это был подарок от старосты и наиболее почтенных крестьян. Слуга принес три кувшина вина в знак внимания от хозяина постоялого двора.

Когда блюда были расставлены на столе, Судья Ди передал кули немного серебра, завернутого в красную бумагу, в качестве ответного подарка, а потом сказал своим помощникам:

– Так как мы находимся в дороге, я не требую от вас соблюдения должных церемоний. Садитесь-ка, мы сегодня обедаем вместе!

Ма Джунг и Чао Тай горячо запротестовали, но судья настаивал, и они наконец уселись за стол. Все сильно проголодались за время пути и ели с большим аппетитом.

Судья Ди пребывал в прекрасном настроении. Рассказ Хана оказался ложью; теперь судья доподлинно знал, что Хан – преступник, и рано или поздно его удастся разоблачить. Теперь он мог выбросить из головы тревожные мысли о том, что Белый Лотос возродился, ведь все это было выдумкой.

Все с наслаждением пили послеобеденный чай, когда слуга принес большой конверт, адресованный Судье Ди.

Конверт содержал послание, изложенное в самых изысканных выражениях и написанное весьма аккуратным почерком. Некий Тао Гань просил у Его Превосходительства позволения посетить его.

– Это, должно быть, кто-нибудь из старейшин деревни, – сказал судья. – Проводите господина ко мне!

Ко всеобщему изумлению, в дверях показалась тощая фигура игрока. После посещения врача он явно потратил немало денег в местных лавках. На его лбу красовалась повязка, но вид игрока теперь был очень опрятен – на нем был простой синий халат, перетянутый черным шелковым поясом, а голову украшала высокая шапка из черного газа, что делало его похожим на пожилого торговца.

Низко поклонившись, гость сказал хорошо поставленным голосом:

– Ваш покорный слуга, зовущийся Тао Гань, почтительно приветствует Вашу Честь. Мне не найти тех слов, которые в достаточной степени выразят…

– Хватит, почтеннейший! – холодно прервал его Судья Ди. – Благодари не меня, а Небо, которое спасло тебя от неминуемой гибели. Но не думай, что я тебе сочувствую, – ты получил, должно быть, не больше ударов, чем заслужил. Я убежден, что ты каким-то образом обманул этих мужиков, но я не желаю терпеть самосуд в своем уезде. Только поэтому я защитил тебя!

– И все же, – сказал неожиданный гость, ничуть не смущенный суровым приемом, – я надеюсь, что мне позволят предложить Вашей Чести свою жалкую помощь как скромный знак моей глубочайшей признательности. Как я понял, Ваша Честь занимается расследованием похищения.

Судья Ди с трудом скрыл свое удивление.

– О чем ты говоришь? – коротко бросил он.

Тао Гань ответил с улыбкой:

– Род моих занятий заставляет оттачивать логику и наблюдательность. Я слышал, как Ваша Честь расспрашивали о загородном доме, но я из ваших слов заключил, что вы не знакомы ни с его видом, ни с его владельцем! – Он задумчиво намотал на указательный палец волоски, что росли из родинки на его щеке, и спокойно продолжил: – Похитители завязывают глаза жертве и увозят ее в отдаленное место, где страшными угрозами заставляют похищенного отправить письмо семье с просьбой прислать большой выкуп. Получив требуемое, похитители либо убивают свою жертву, либо отправляют ее домой, снова завязав глаза. В этом случае несчастный имеет лишь очень смутное представление о том направлении, в котором его везли. Но ему ничего не известно ни о том, как выглядит дом, где его содержали, ни о том, кто его хозяин. Я понял, что жертва подобного подлого преступления обратилась к суду Вашей Чести, и я осмелюсь подать Вашей Чести совет.

Тао Гань снова низко поклонился судье.

Судья Ди подумал про себя, что перед ним – на редкость хитрая бестия, и ответил:

– Допустим, ты прав. Что за совет ты хотел бы мне дать?

– Прежде всего, – сказал Тао Гань, – на этой равнине нет подобного дома – я хорошо знаю эти места. С другой стороны, мне известно несколько загородных домов в горах севернее и западнее города.

– Хорошо. А теперь допустим, что жертва отчетливо помнит, что большая часть пути пролегала по ровной дороге, – сказал судья.

Лукавая улыбка осветила бледное лицо Тао Ганя.

– В таком случае, Ваша Честь, – отвечал он, – этот дом находится в самом городе!

– Что за абсурдное предположение! – воскликнул Судья Ди.

– Не совсем, Ваша Честь, – спокойно ответил Тао Гань. – Единственно, что необходимо мошенникам, – это дом с большим садом и террасой. Они вносят паланкин с жертвой во внутренний двор и медленно таскают его по двору около часа. Они очень искусно создают впечатление горной местности, взбираясь на террасу и спускаясь обратно, и бормоча время от времени: «Взгляни, какое ущелье!» – или что-нибудь в этом роде. Разбойникам прекрасно известны подобные способы, Ваша Честь, и они проделывают все очень убедительно.

Судья задумчиво смотрел на худого человека и медленно поглаживал свои бакенбарды. Через некоторое время он сказал:

– Интересная мысль! Учту ее на будущее. Прежде чем уходить, выслушай-ка мой совет. Измени свою жизнь, мой друг. Ты достаточно умен, чтобы зарабатывать себе на жизнь честным образом!

Ди хотел уже отпустить Тао Ганя, но неожиданно спросил:

– Между прочим, как ты надул этих крестьян? Я спрашиваю из любопытства и не собираюсь тебя преследовать!

Тао Гань еле заметно улыбнулся. Он позвал слугу и приказал:

– Сходи вниз и принеси правый сапог Его Превосходительства!

Когда слуга вернулся с сапогом, Тао Гань ловко вынул из его отворота две кости и протянул их судье.

– Выхватив эти кости у мужика, – сказал он, – я дал вам на проверку пару обычных, которые держал все время в ладони. Пока все внимательно смотрели, как Ваша Честь изучает кости, я осмелился положить фальшивые в сапог Вашей Чести – на время, как я надеялся!

Судья Ди не смог сдержать улыбки.

– Без излишнего хвастовства, – сказал Тао Гань, – я могу утверждать, что мало кто во всей обширной Империи знает столько уловок и ухищрений, сколько знаю я. Мне хорошо известна техника подделки печатей и документов, составление сомнительных договоров и поддельных заявлений. Мне знакомы все виды простых замков и замков с секретом на дверях, окнах и шкафах; я также знаток потайных ходов, дверей и прочих подобных штучек. Кроме того, я умею на расстоянии, по губам прочитать, о чем говорят люди, и я…

– Стоп, – резко прервал его судья, – последний пункт твоего впечатляющего перечня тебе и вправду по силам?

– Разумеется, Ваша Честь! Могу только прибавить, что легче читать по губам женщин и детей, чем, например, бородатых и усатых мужчин.

Судья ничего не сказал. Ведь таким образом слова куртизанки могли понять и присутствующие на банкете!

Тао Гань продолжил с грустью в голосе:

– Я уже рассказывал вашему помощнику о несчастии, которое поставило меня на неправедный путь. Наученный горьким опытом, я потерял веру в людей. Вот уже почти тридцать лет, как я скитаюсь по Империи, получая удовольствие от надувательства и обмана. Но клянусь, что я никогда никому не нанес тяжких увечий и никому не причинил непоправимого ущерба. Проявленная вашей милостью доброта заставила меня по-новому взглянуть на свою жизнь, и мне хочется покончить со своею жизнью «гостя рек и озер». Мои разнообразные способности, необходимые для моего, с позволения сказать, «ремесла» могут быть, как я полагаю, полезны и в расследовании преступлений – ведь мне очень хорошо известна психология разных негодяев. Поэтому я нижайше прошу Вашу Честь допустить меня до службы в суде. У меня нет семьи – я порвал с нею много лет назад, когда она встала на сторону моей жены. За годы скитаний я скопил небольшой капитал. Единственная награда, на которую я рассчитываю, это – возможность быть вам полезным и получать указания Вашей Чести.

Судья Ди внимательно рассматривал эту занятную личность. Ему казалось, что он замечает на плутоватом лице следы искреннего раскаяния. Кроме того, этот человек только что подсказал судье две верных мысли, и он обладал набором любопытных знаний, каких не имел ни один из его помощников. При соответствующем присмотре этот человек действительно мог быть полезен для суда. Наконец судья сказал:

– Ты сам понимаешь, Тао Гань, – сейчас я не могу тебе дать прямого ответа. Но, как бы то ни было, я верю, что твои намерения серьезны. Я разрешаю тебе в виде испытания поработать в суде несколько недель. Потом я решу, принять или отвергнуть твое предложение.

Тао Гань опустился на колени и трижды коснулся лбом пола в знак благодарности.

– Эти люди, – сказал Судья Ди, – двое моих помощников. Ты будешь помогать им, используя свои знания, а они, в свою очередь, расскажут тебе о работе в суде.

Тао Гань поклонился каждому из помощников. Чао Тай посмотрел на игрока сверху вниз с непонятным выражением, а Ма Джунг похлопал его по худому плечу и воскликнул, чрезвычайно довольный:

– Пойдем вниз, приятель! Ты научишь меня своим трюкам с костями!

Чао Тай снял нагар со свечи, пожелал судье доброй ночи и последовал за Ма Джунгом и Тао Ганем.

Теперь, когда Тао Гань объяснил, что рассказ Хана может быть правдой, несмотря на то, что они не нашли загородный дом, куда тот был унесен, судья снова стал допускать, что Белый Лотос действительно плетет свои жуткие сети подкупа и предательства.

Хань-юань – небольшой, уединенный городок, но он занимает удобное положение рядом с сердцем Империи – столицей. Весьма возможно, что Хань-юань является местом, где расположен центр заговора. Вот почему вскоре после своего приезда судья подсознательно ощутил эту давящую атмосферу тайного зла.

Теперь судья знал, что каждый из гостей пирушки, заданной в его честь на цветочной лодке, мог по губам танцовщицы прочесть все, что она ему сказала. Любой из них мог быть членом Белого Лотоса, и любой мог разделаться с ней.

Вполне возможно, Хан Юнг-хан невиновен, но он же может и возглавлять заговор. И Лю Фей-по – тоже! Его огромное богатство, частые разъезды по стране, чувство обиды на правительство из-за несданных экзаменов – все это указывало на него как на наиболее вероятного руководителя заговорщиков. О Небо, да вся эта компания на цветочной лодке могла сговориться, чтобы убить куртизанку!

Судья сердито тряхнул головой: страшная угроза Белого Лотоса уже оказала на него свое действие – он не может мыслить логично. Он должен еще раз, с самого начала переосмыслить все факты…

Свеча зашипела. Судья со вздохом встал, снял верхний халат и шапку и вытянулся на деревянной лежанке.