Мне ли, упоминая о Нём всуе,
Ожидать приглашенья в покинутый дом,
Чтобы выслушать новость: кого как разули,
Раздели, как стал мой друг врагом.
Там обезвожен цветник, оживить его мне ли
Влажным вздохом воды иль другому дано.
Мне ли соки обиды и мести смешивать в теле.
Отскандалило. Лучше бессонницы ткать полотно.
Затонув в глубинах плюшевых кресел
(Где меня караулят полчища новых строк?),
Замереть и услышать скрипенье песен
Половицы, поющей бессонницу чьих-то ног.
Укачало унынье меня в своей колыбели,
Завело монотонный мотив.
А я руки тяну к Тому, Кто на самом деле
Может взять в свой дом, всё простив.
г. Ангара, Иркутской обл.
ЕКАТЕРИНА ЕРЁМИНА
* * *
Город неоном заполнен, как хмелем, В душных домах — пьяный смех, В полуагонии смяты постели, Всё перевёрнуто — и, в самом деле, Улица падает вверх. Вот она — чёрная пасть небосвода, Звёздный, холодный оскал, Каждое сердце закрыто на годы;
Ты не узнаешь пароля и кода,
Ты перед тайною встал…
Улица вертится в пенном забвении:
Вывески, бешеный свет,
Крыш черепа и скелеты растений,
Сквозь темноту — вой слепых привидений -
В мире покоя им нет.
Скалятся, странники, рвутся к живым ещё, Пленники стылых миров… Город чернеющим камнем весь вымощен, Город сегодня не брошен, а выброшен — Брызжет фонарная кровь.
г. Владимир
ВЛАДИМИР ВЛАСОВ
ЛЕТНИЙ ЭПИЗОД
Он убит в предместье Кандагара. Кандагар… раскаты хмурых гор, Кандагар… речитатив гитары, Но, скорее, очередь в упор.
…Кто-то там рыдает без утайки, Прядь волос приклеилась ко лбу. Как щемящ прощальный росчерк чайки Сквозь окошко в цинковом гробу…
Лента трепетала боязливо,
Вдруг — к венку прильнула, как змея…
Ты его зароешь торопливо
И забудешь, Родина моя!
А венки "от близких и знакомых" Запылятся в несколько минут. В сущности, и тот, от исполкома, Срок придёт — и тоже унесут…
Будут речи, будет суесловье. И лимана сморщенная гладь. Солнца шар, как бы умытый кровью, Над Вапняркой будет нависать…
В полдень, убегая от загара, Брошу взгляд на холмик… Экий вздор! Ну какая там, к чертям, гитара, Если просто очередь в упор!