Мог бы поправить не в меру эмоциональных сотрудников "НГ" — в расчетах, даже столь деликатных и драматических, ничего необычного нет. Скажу больше: в них нет ничего предосудительного. Война слишком серьезное дело, чтобы бросаться в нее очертя голову. Но любое уважающее себя государство, любая ответственная и дееспособная власть просчитывает такие ситуации заранее. В нужный момент у нее готов ответ — и не только дипломатический — военный.
На этот раз его не было. Не потому ли командование Северо-Кавказского военного округа медлило нанести сокрушительный удар, за что его упрекают генералы-отставники? Не потому ли в первые часы у наблюдателей сложилось впечатление, что "наши миротворцы сидят, как кролики, под обстрелом и не-
сут потери. Им что, мандат миротворцев не дозволяет защитить себя? Или боятся, что их объявят агрессорами и призовут на помощь американцев?" ("Независимое военное обозрение", № 28, 2008)?
Замешательство в верхах отразилось и в реакции российских СМИ. В них царил сумбур. В утренних выпусках новостей ведущие с интонацией учительниц, отчитывающих нерадивого ученика на педсовете, говорили об "авантюристе" Саакашвили. При этом неизменно подчеркивали, что он оказался в изоляции: Запад и прежде всего Америка не поддержали его.
Наивное самообольщение, показывающее, что и после начала войны Россия оставалась ведомой. Она рассчитывала, что в Вашингтоне все-таки возьмут трубку и дадут добро на "твёрдую позицию".
Полное непонимание планов Америки и характера Саакашвили! Позволю себе процитировать мою статью, напечатанную в "Нашем современнике" через несколько месяцев после "революции роз": "…Новый грузинский лидер — человек войны. В день падения Батуми он сказал: "Дальше будет Абхазия" ("МК", 07.05.2004). Скорее всего, дальше будет Южная Осетия. Она слабее и хуже защищена, чем Абхазия" ("Наш современник", № 7, 2004).
Не составляла секрета и специфическая роль, отводимая Соединенными Штатами грузинскому лидеру. Его для того и поставили, чтобы провоцировать Россию, вовлекать в разнокалиберные конфликты. Об особом задании — взорвать обстановку накануне президентских выборов США и помочь драчливому Маккейну попасть в Белый дом на милитаристской волне, на исходе августа прямо сказал Путин в интервью каналу ARD.
Co своей стороны обращу внимание на существенную деталь, ускользнувшую от внимания экспертов. Пятидневную войну можно без преувеличения назвать отпускной. Ключевые фигуры с той и другой стороны находились на отдыхе. О грузинском отпускнике — министре обороны Давиде Кезерашвили писала немецкая "Бильд" (28.08.2008), желая подчеркнуть невиновность Грузии. Но и Д. Медведев находился в отпуске, а премьер В. Путин в зарубежной командировке. К т о нажимал на рычаги конфликта?
В последнее время заговорили о роли американской разведки. Установлено, что американцы передали Саакашвили ложную информацию, будто в ночь на 8 августа около 200 российских танков прошли через Рокский тоннель. После этого грузинский президент отдал приказ о штурме Цхинвала ("Независимая газета", 01.09.2008).
Если — подчеркиваю: если! — допустить, что Н. Злобин не лукавил, говоря о возможности "компромисса по Южной Осетии", якобы обсуждавшейся американской и российской сторонами нынешним летом, то нетрудно представить, по какой схеме американская разведка спровоцировала войну. "Компромисс" мог заключаться в разделе Южной Осетии по линии, проходящей у селения Джава. С военной точки зрения это решение оптимально: Цхинвал окружен грузинской территорией, и его трудно защищать. Между прочим, в репортажах с места событий говорилось о слухах, будораживших осетин: "Говорят, что Цхинвал хотят отдать грузинам, чтобы провести границу по Джаве" ("Коммерсантъ", 11.08.2008). Сообщая о мифических танках, американцы тем самым подталкивали Саакашвили: поторопись, русские уже берут "свою долю".
Не настаиваю на этой версии. Правды, мы, скорее всего, никогда не узнаем. Но вовлечённость американцев в развязывание конфликта уже не вызывает сомнения у экспертов, в том числе объективных наблюдателей из-за рубежа (см. интервью Дж. Кьезы газете "Завтра" — № 35, 2008).
Тем не менее версия о "вышедшем из подчинения" и якобы "подставившем американцев" Саакашвили просуществовала в российском информационном поле несколько дней. Любопытно, что её, в конце концов, позаимствовали у нас сотрудники Госдепа, видимо, осознав необходимость дистанцироваться от чересчур кровавых аспектов цхинвальской бойни. "Мы до последнего убеждали Грузию не делать этого", — заявил в первом же интервью новый посол США в Москве ("Коммерсантъ", 22.08.2008).
После этого российская печать вновь ухватилась за обсосанную пустышку. Так не хотелось признаваться самим себе, что отношения со Штатами ис-
порчены бесповоротно! "Это еще не кризис", — убеждал корреспондентов "высокопоставленный источник" в Кремле ("Коммерсантъ", 15.08.2008). А в это время западная печать писала: "Отношения России и Запада достигли самой критической отметки на памяти нынешнего поколения" ("Обзор прессы", 28.08.2008. Inopressa.ru).
В отличие от "мятущихся" российских СМИ, западная пропаганда с самого начала методично и размашисто садила по России. Свидетельство того, что у Запада наличествует стратегия в отношении Москвы, а у нас такой стратегии нет. Настрой заокеанских СМИ характеризуют заголовки крупнейших газет: "Россия посмела" ("Вашингтон пост") и "Остановите медведя" ("Интер-нейшнл геральд трибьюн").
Те, кто видел прямую трансляцию заседания Совбеза ООН 10 августа, не забудут, как западные делегаты один за другим обрушивались на оставшуюся в одиночестве Россию. "Мы должны осудить атаку России на независимость Грузии", — пламенно вещал представитель США. "Россия не имеет права", — подхватывала англичанка.
Вскоре в дело включилась "тяжелая артиллерия". "НАТО не позволит Москве одержать победу в Грузии, — грозила К. Райс. — Мы воспрепятствуем российским стратегическим амбициям" ("Коммерсантъ", 20.08.2008).
Чего мы только не наслушались, кого не повидали за три августовских недели!
Мы слышали откровенных врагов. Когда американский военный эксперт С. Бланк вопил: "Почему грузинские войска не атаковали Рокский тоннель?" (Коммерсантъ, 20.08.2008) - он наглядно демонстрировал, что Соединенные Штаты не являются беспристрастным наблюдателем. Они — сторона конфликта. Подобные истерические крики подтверждают правоту М. Хальтера, во всеуслышание сказавшего о "войне Запада и России".
Заокеанские кандидаты в президенты соревновались в антироссийской риторике. Победил Маккейн, с его давней ненавистью к "Советам", выношенной за пять с лишним лет вьетнамского плена, выстраданной, выпаренной до состояния ядовитого кристалла. В полемическом вдохновении он назвал себя "грузином" ("Независимая газета", 01.09.2008) и призвал — в качестве наказания России — признать независимость Чечни и Северного Кавказа (Телеканал "Вести", 02.09.2008).
Подсуетились и наши соседи. Президенты Польши, Литвы, Латвии и Эстонии в совместном заявлении квалифицировали происходящее как "агрессию против одной из малых стран Европы" и потребовали обрушить на Россию все возможные кары ("Независимая газета", 11.08.2008).
Мы видели "миротворцев" из Старой Европы. Они приезжали в Москву, чтобы "остановить войну", и благородно подчеркивали собственную беспристрастность. Но когда возвращались в свои столицы, их тон менялся. Министр иностранных дел Финляндии Александр Стубб, выступая в Хельсинки, назвал действия Москвы "неприемлемыми", и предложил "взвесить возможность членства ("Финляндии. — А. К. ) в НАТО" ("Хандельсблат", 28.08.2008. Цит. по: Inopressa.ru). Этот шаг в корне изменил бы традиционную политику нейтралитета нашей северной соседки.
Другой переговорщик — министр иностранных дел Франции Бернар Куш-нер пошел еще дальше. Он занялся малопочтенным, особенно для дипломата высшего ранга, подстрекательством. Следующими жертвами России, провозгласил он, вернувшись в Париж, могут стать "Украина, а именно Крым, и Молдавия" ("Коммерсантъ", 28.08.2008).
Главный "миротворец" — президент Франции Николя Саркози, разработав принципы прекращения огня и добившись их подписания Медведевым, параллельно созвал экстренный саммит Евросоюза, где первоначально планировали ввести санкции против России.
Так можно ли верить этим "друзьям"? И как теперь прикажете относиться к документам, подписанным при их посредничестве? Не следует ли заключить, как делает С. Кургинян, что это соглашения с "двойным дном"? Они чреваты утратой достижений, которых добилась наша страна благодаря мужеству русского солдата. Неслучайно в Европе немедля заговорили о том, что в качестве международных "наблюдателей" в рай-
он конфликта необходимо ввести "полевую полицию", численностью до 2 000 человек ("Независимая газета", 22.08.2008). Да это и есть иностранное военное присутствие на Кавказе, смертельно опасное для Москвы!
То, что с Америкой мы обречены на противостояние и речь может идти лишь о том, насколько жестким оно окажется, в Кремле, похоже, поняли. Но можно ли доверять Европе?
Этот вопрос не одно столетие вставал и перед русскими правителями, и перед русскими мыслителями. Выдающийся философ Николай Данилевский посвятил его изучению знаменитую книгу "Россия и Европа", написанную в 1868 году по следам Крымской войны. 140-летний юбилей этого труда Запад отметил еще одной войной в Причерноморье.
"Все самобытно русское и славянское кажется ей (Европе. — А. К.) достойным презрения, и искоренение его составляет священную обязанность и истинную задачу цивилизации, — подводил итог Н. Данилевский. — "Gemeiner Russe. Burtrusse" (подлый русский, бородатый русский. — А. К.) суть термины величайшего презрения на языке европейца и в особенности немца… Прочтите отзывы путешественников, пользующихся очень большою популярностью за границей, вы увидите в них симпатию к самоедам, корякам, якутам, татарам, к кому угодно, только не к русскому народу; посмотрите, как ведут себя иностранные управляющие с русскими крестьянами… Прочтите статьи о России в европейских газетах, в которых выражаются мнения и страсти просвещенной публики; наконец, проследите отношение европейских правительств к России. Вы увидите, что во всех этих разнообразных сферах господствует один и тот же дух неприязни, принимающий, смотря по обстоятельствам, форму недоверчивости, злорадства, ненависти и презрения" (Данилевский Н. Россия и Европа. 6-е изд. СПб, 1995).
Здесь не место рассматривать сложнейший комплекс причин — исторических, экономических, психологических, цивилизационных, обусловивший подобное отношение. Упомяну лишь о двух. Это прежде всего неизбывное желание поживиться природными богатствами России, побуждавшее в качестве первого шага дегуманизировать образ жертвы. Так на Западе поступали не только с русскими, но и с китайцами, индийцами, а еще раньше с византийцами. Не пристало благочестивым крестоносцам грабить христиан Константинополя. Но столько богатств в городе! Поэтому византийцев объявляют "схизматиками" и грабят и режут без зазрения совести.
Вторая причина кроется в нашей… европейскости. По виду русского трудно отличить от "настоящего" европейца. Действительно, у нас общий расовый и, что особенно важно, духовный исток. Но за десяток столетий наши пути слишком разошлись. Чтобы понять, к чему приводит такой разрыв на уровне не только межгосударственных и межцивилизационных, но даже личностных отношений, надо испытать это на себе.
…Как-то, находясь в Шанхае, я заблудился. Увлекся экзотикой старого города и потерял счет улицам. А у меня была назначена важная встреча, и я опаздывал. Обращаться к китайцам бесполезно: английского большинство не знает, а те, кто его изучал, говорят на каком-то особом — журчащем и совершенно непонятном языке.
И вдруг я увидел белого человека. Только тогда я понял, что это значит — встретить такого же, как ты! В мареве желтых лиц ко мне приближался белокожий и белокурый гигант. Он уже заметил мои метания и спешил на выручку. Белый брат спасает белого брата! Теперь эти размышления кажутся излишне патетическими, но в той критической ситуации, поверьте, все выглядело именно так.
Я объяснил мою проблему. Гигант кивнул и бодро повел меня на нужную улицу. Мы разговорились. Оказалось, мой проводник — американец. "I am Russian", — отрекомендовался я. И тут он преобразился. Улыбка исчезла с лица. Нет, американец не бросил меня, но о непринужденном общении не могло быть и речи. Он хмуро довел меня до перекрестка и сухо кивнул на прощание.
Когда я рассказал об этом случае повидавшему мир политологу В. Нико-нову, он согласился, что реакция довольно типична.
Мы с людьми Запада, как библейские братья Каин и Авель. Жизненный путь, само поведение одного кажется другому вызовом, обличающим неправильность и неправедность его собственного пути. Именно
поэтому "средний" европеец испокон века клял и презирал "варварскую Россию", а высшие умы, способные возвыситься над племенной и цивилизационной ограниченностью, такие, как Райнер Мария Рильке, видели в ней воплощение христианского идеала. Россия граничит с Богом, — записывал этот крупнейший в XX столетии поэт немецкого мира (Рильке Р. М. Ворпсведе. Пер. с нем.: М., 1991).
Современные читатели, привыкшие к упрощенным схемам, могут счесть такие дефиниции надуманными. Что же, можно оценивать их как угодно. Но они подтверждены историей.
В 1854 году Запад добровольно и без всякой видимой угрозы со стороны России объединился и напал на нее. Выступил на стороне Оттоманской империи, где людей, уличенных в вольномыслии, сажали на кол…
Историки раскопали еще один выразительный факт, имеющий отношение к кавказским войнам. В 1918 году армия только что провозглашённой Грузинской республики захватила русские города Сочи, Адлер и Туапсе. Эту территорию контролировала Добровольческая армия генерала А. Деникина. Генерал приказал отбросить захватчиков, и вскоре русские войска вышли к границам Грузии. "Но тут вмешалась "мировая общественность" — русских признали агрессорами, и на войска добровольцев на Черноморском побережье были наведены 343-миллиметровые орудия британских дредноутов" ("Независимое военное обозрение", № 29, 2008).
Сегодня эскадра НАТО вновь курсирует у Черноморского побережья.
Историческая "предопределенность" наших отношений с Европой заставляет усомниться в реальности прекраснодушных прогнозов отечественного экспертного сообщества. Московские аналитики выражают уверенность, что "Запад, успокоившись и трезво подойдя к ситуации, вряд ли пойдет на избыточную эскалацию отношений с Россией. Ведь политика политикой, но всё-таки нормальный бизнес намного важней" ("Время новостей", 05.09.2008).
Если исходить из рациональных посылок, то, несомненно, важней. Но кто сказал, будто межгосударственные, а тем более межцивилизацион-ные отношения рациональны? Разве торговля с Российской Империей не приносила сказочные барыши в середине XIX века? Но это не помешало Англии, Франции и Сардинии развязать Крымскую войну. В которую на стороне европейской коалиции чуть не ввязались Швеция, Испания и Пруссия (см. содержательную статью В. Багдасаряна. "Наш современник", № 6, 2008).
Что касается Белого движения, то его вожди видели в англичанах недавних союзников по Антанте и могущественных покровителей в противоборстве с большевиками. За помощь в сокрушении Ленина они готовы были предоставить Западу всевозможные концессии. С рациональной точки зрения отношения с Добровольческой армией были для англичан куда важнее и выгоднее союза с местечковым грузинским правительством. А вот поди ж ты…
Могут возразить: не всегда же мы враждовали! Действительно, не всегда. Но, припомните: периоды плодотворного сотрудничества приходились на время расцвета нашего могущества. Это эпоха Екатерины, годы после Венского конгресса 1815 года, царствование Александра III, период брежневского "развитого социализма". Тогда Запад много торговал с нами и относительно мало интриговал против нас. Но не потому что так уж любил Россию, а потому что интриговать против нее, а тем более конфликтовать с нею было себе дороже.
Но как только мы слабеем…
Вот и нынешним августом на Западе звучали требования "наказать" Россию — лишить кредитов, ограничить импорт стали, алюминия, удобрений. Инвесторам предлагалось сократить объем финансовых вложений под предлогом неустойчивости российского рынка ("Коммерсантъ", 29.08.2008).
Кое-что из этих планов выполнено — "за время военных действий на территории Южной Осетии иностранные инвесторы вывели с российского фондового рынка более 20 млрд долл." ("Коммерсантъ", 03.09.2008). Но в целом идея санкций провалилась. Как только прошел слух, что Москва может ограничить экспорт нефти и газа, главы Евросоюза, собравшиеся 1 сентября, чтобы примерно наказать Россию, заявили: о санкциях не может быть и речи!
Эту трагикомическую подробность следует зафиксировать. Возможности прямого давления на Россию ограничены. Это "сквозь зу-
бы" вынуждены признать европейские наблюдатели, сохранившие способность к анализу. "… У Запада практически нет средств воздействия на Россию", — констатирует французская "Монд" (11.08.2008). Так что ни нашим властям, ни российской прессе нет нужды дрожать всякий раз, когда в Брюсселе или Вашингтоне "насопят брови".
Более того, конфликт показал иллюзорность западных планов диверсификации газо- и нефтеснабжения Европы за счет прокладки трубы в обход России. Реальная альтернатива — это поставки из Норвегии, Алжира, Ирана. Но труба, проложенная в 100 километрах от российской границы, н е -избежно подвергается опасности в случае любого обострений отношений с Москвой. На Западе заметили это, но до сих пор не хотят сделать разумных выводов. Что свидетельствует — как бы помягче выразиться — о недостаточной адекватности европейских экспертов.
Сопоставление политических рычагов, находящихся в руках Белого дома и Кремля, провела газета "Интернейшнл геральд трибьюн". "Вашингтону нужно от Москвы больше, чем наоборот", — утверждает издание, ссылаясь на мнение ведущего советника Барака Обамы по России профессора Майкла Макфола. Газета перечисляет: Соединенные Штаты рассчитывают на помощь России в отношении ядерных программ Ирана и Северной Кореи, транзита военных грузов в Афганистан, в обеспечении эффективной работы Совбеза ООН. Особо подчеркнута надежда на сдержанность в вопросе поставок оружия арабским соседям Израиля ("Интернейшнл геральд три-бьюн", 25.08.2008. Цит. по: Inopressa.ru).
Так что у нас есть козыри, чтобы сыграть свою игру. Но именно — сыграть игру, а не швырять карты на стол.
В 20-х числах августа в отечественных СМИ и, очевидно, в верхах возобладало разудалое "наплевательское" отношение к Западу. Из официальных лиц эту позицию напористо озвучивал российский представитель при НАТО Дмитрий Рогозин: "…Можно подумать, очень они нам нужны" ("Коммерсантъ", 20.08.2008).
Такая позиция столь же безответственна и непродуктивна, как и прежнее заискивание. Запад представляет из себя важнейший мировой центр силы, и по-мальчишески отмахиваться от него непозволительно.
Да, сегодня Вашингтон и Брюссель не могут реально воздействовать на нас. Хотя инициаторы кризиса добились кое-каких результатов. О них сказал В. Путин в интервью каналу ARD. Во-первых, новый импульс получила избирательная кампания Маккейна. С первых дней противостояния рейтинг "кандидата войны" начал расти и по популярности он обогнал "кандидата мира" Обаму. Во-вторых, Соединенным Штатам удалось "дисциплинировать" союзников по НАТО. Единомыслию в блоке могли бы позавидовать руководители Варшавского договора.
К названным результатам следует добавить дополнительные аргументы в пользу принятия в альянс Грузии и Украины. А это уже ч р е з вычайно серьёзно. Защитить многосоткилометровую границу с Украиной, в непосредственной близости от которой расположены города-миллионники Ростов-на-Дону, Воронеж (да и Москва недалече!), будет очень сложно, если вообще возможно.
Но не будем гадать — дойдет дело до "горячей" войны или нет. А вот в экономической сфере Запад может нам основательно "подгадить".
До 80% валютных поступлений в российский бюджет дают доходы от экспорта нефти, газа и производных ("Независимая газета", 27.02.20 08). США уже расчехлили своё главное оружие: цены на нефть. С середины лета они ползут вниз. Американцы достигли этого на удивление просто: правительство взяло под контроль заключение фьючерсных контрактов, которые и служили главным механизмом возгонки цен. После чего нефть подешевела на 30%. А нам-то всё вещают: вмешательство государства в экономику недопустимо, ибо неэффективно.
Но дело не только в ценах. В течение 17 лет новые хозяева нефтегазового сектора варварски эксплуатировали наследие советских времен. При этом ни освоение новых месторождений, ни даже геологоразведка не производились, во всяком случае, в должном объеме. И вот — "красная черта": в 2008-м добыча нефти начала падать. Пока на скромные 0,6%, зато экспорт снизился на 5,8% ("Коммерсантъ", 3.09.2008).
Введение в строй новых месторождений, расположенных в основном в труднодоступных районах (Заполярный Ямал и шельф арктических морей), потребует колоссальных инвестиций. До 2020 года в нефтяной комплекс предстоит вложить 230-240 млрд долл., в газовую область — 170-200 млрд долл. А весь ТЭК тянет на 910 млрд — без малого триллион долларов ("НГ-энергия", 10.07.2007). Эти деньги, а заодно и новейшие технологии Россия рассчитывала получить на Западе.
Кто-то скажет: слава Богу, что мы не раздербаним эти последние кладовые, что-то и нашим детям останется. Ну, не купит Абрамович очередную яхту, подумаешь, беда какая.
Готов согласиться. Но в число потерь придется записать не только яхту Абрамовича, но и военные расходы (а сегодня они как никогда необходимы), и инвестиции в производство, и социальные выплаты.
Конечно, власть у нас специфическая. Мягко говоря. Уже сегодня — при полной кубышке нефтедолларов — она начинает сокращение социальных расходов (см. проект бюджета на 2009-2011 годы). Государственные средства в промышленность почти не вкладывают, да и военные расходы драматически отстают от потребностей.
Всё так. Это говорит только о том, что народу надо наконец очнуться и навести порядок "там, наверху". Нынешняя ситуация, обостренная войной, делает это насущной необходимостью. Но даже при самом оптимистическом сценарии правительство народного доверия или народного фронта, если оно будет сформировано, неизбежно столкнется с проблемой нехватки средств и современных технологий. В случае, если Россия окажется в изоляции от Запада.
У проблемы есть и еще один аспект — военный. Это сегодня, рассуждая о перспективах развязывания "горячей" войны (дошло и до такого!), депутат Госдумы С. Марков беспечно отмахивается: у нас есть ядерные ракеты (Специальный выпуск, РБК). Но уже к 2010 году наш потенциал сдерживания устареет и сократится до опасного уровня. Процитирую алармистский материал Владимира Красильникова, размещённый в интернете: "В 2010 году США будут иметь возможность нанести военный удар с подводных лодок, надводных кораблей, невидимок "В-2" (не заходя в зону действия нашей ПВ0), мобильных группировок ПУ с территорий, недавно вошедших в блок НАТО, десятками тысяч крылатых ракет с дальностью в четыре-пять тысяч километров. Несколько сот таких ракет с ядерными головками малой мощности глубокого проникновения гарантированно, с пятикратным резервированием уничтожат сотню шахтных "Тополей" и командные пункты. В распоряжении Америки также 500 высокоточных боеголовок "МХ", но они не обеспечивают внезапности удара и могут применяться только вторым эшелоном и только в случае крайней необходимости… Одновременно крылатыми ракетами с обычными боезарядами уничтожается вся система ПВО и далее по югославскому сценарию. Наших непревзойденных ЗРК С-300, ТОРов осталось слишком мало, чтобы сдержать удар".
А может быть, запуск этой системы тотального уничтожения и не потребуется. Югославский сценарий, помянутый автором, включает не только военную, но и политическую и даже юридическую составляющую. Поняв, что под ракетными ударами не выстоять, Белград выдал на расправу Западу сначала С. Милошевича, а теперь и Р. Караджича.
Информация к размышлению: "8 сентября в Международном суде ООН открываются слушания по делу, возбужденному Грузией против России" ("Независимая газета", 02.09.2008)…
Как бы то ни было, "наплевательский" настрой в начале сентября меняется на предельно корректный. Д. Медведев называет отношения России с Европой и Америкой "дружескими". В. Путин утверждает, что "не видит признаков охлаждения" с Западом ("Независимая газета", 02.09.2008). Одновременно, находясь во Владивостоке, премьер делает заявление, свидетельствующее о крайнем беспокойстве и потере контроля за ситуацией. Говоря о саммите АТЭС 2012 года, который должен пройти в столице Приморья, Путин счел необходимым уточнить: "Если саммит будет проходить в России, если наши коллеги не передумают… Если же по каким-то причинам не случится саммита в России — я не знаю, что это может быть, теоретически все возможно… " (там же).
Намеренно фиксирую эту лихорадочную смену настроений, выдающую неуверенность нашей политической элиты.
3 сентября — я буквально рву сообщения с ленты новостей — распространилась информация: Медведев заявил, что Россия не против международной конференции по Грузии. Сам он выразился более уклончиво, но газеты, в частности, "Время новостей", передали его слова так. Если интерпретация верна, то остается воскликнуть: "Полный Альбац!" (это не ругательство, а название передачи на "Эхо Москвы"). Уж мы-то знаем, чем заканчиваются подобные конференции: пример Сербии перед глазами.
Международные конференции так же, как и международные наблюдатели — численностью до армейской бригады — в значительной мере лишают смысла победу России, давшуюся с таким трудом. И дело не только в том, что Запад, "просочившись" на Кавказ, может вернуть Южную Осетию и Абхазию Грузии. Куда более вероятен другой сценарий: получив от нашей страны всё, что она могла дать, республики сами начнут "флирт" с Западом. Ведь от него зависит их дальнейшее международное признание, равно как и денежные вливания в их истощённую многолетним противостоянием экономику.
Первые признаки такого разворота проявились быстрее, чем можно было ожидать. 2 сентября президент Абхазии С. Багапш будто бы заявил, "что никаких новых военных баз в Абхазии не будет и Черноморского флота в курортной республике не ждут" ("Время новостей", 03.09.2008). Болезненный щелчок по интересам наших военных, рассчитывавших обосноваться в Абхазии всерьёз и надолго! Напомню к случаю, что Москва в своё время отчаянно противилась избранию Багап-ша президентом, и его вряд ли можно считать твёердым союзником Кремля.
Это не значит, что "непризнанных" не надо было защищать — как бубнят сегодня московские либералы. Это значит, что, защитив республики, их следует удержать в российской орбите. А для этого продемонстрировать последовательность и политическую волю.
С последним в верхах, по-видимому, проблемы. Возможно, наших лидеров подкосила недостаточно явная поддержка на саммите ШОС. А в Кремле так рассчитывали на Китай и среднеазиатские республики! Расхожими стали рассуждения, что, если нас отбросит Америка, мы — без проблем — развернемся к Китаю.
Похоже, "высоколобые" в Москве считают Россию этаким "тоже Западом", не первого, конечно, но и не второго, а какого-то полуторного сорта. И всё равно настолько выше Востока, что он обязан кидаться к нам с изъявлениями признательности всякий раз, как мы обратим на него просвещенное внимание.
Нелепое самообольщение. Заставляющее вспомнить эпизод из мемуаров одного русского жителя Харбина. До революции 17-го года русские чиновники подзывали китайцев пренебрежительным окликом "ходя!" Те услужливо отвечали: "Да, капитана". Но когда, с падением империи, с улиц исчезли русские полицейские и военные, а сами чиновники изрядно обнищали, китайцы перестали подбегать на оклик. Они с насмешкой отвечали: "Теперь твой — ходя, а моя — капитана".
До революции и после Второй мировой китайцы и другие народы Азии действительно смотрели на русских снизу вверх, приоткрыв рот от восхищения. Но сегодня Поднебесная далеко опережает Россию по экономической и политической мощи. У нее собственные интересы, и она не желает жертвовать ими ради кого бы то ни было.
В Пекине ценят Москву, прежде всего, как источник сырья. Но имея 400-миллиардный профицит в торговле с Вашингтоном, стараются без нужды не портить с ним отношения. Поэтому в приватной беседе Ху Цзиньтао заверил Медведева в "понимании", но воздержался от выражения публичной солидарности. Так же поступили и другие лидеры ШОС.
Поддержка пришла откуда не ждали. Или, честно говоря, откуда хотели получить ее в последнюю очередь. В первые же дни конфликта на сторону России стал Фидель Кастро. За ним выступили Уго Чавес и Даниэль Ортега из Никарагуа. С нами также солидаризовались президент Сирии Башар Асад, руководители Ливии, движений "Хезбалла" и "Хамас". Все те, о ком я писал в этой книге.
Арабы высказали понимание особой ситуации, в которой оказалась Россия. Ведь она, по сути, подверглась не только грузинской, но и из-
раильской агрессии. По Цхинвалу, а значит, и по российским миротворцам били израильские пушки — об этом с гордостью сообщил Са-акашвили ("Бильд", 28.08.2008). А возглавлял грузинскую армию министр обороны Давид Кезерашвили, являющийся, так же как и министр реинтеграции (он отвечает за присоединение Южной Осетии и Абхазии) Тимури Якобашвили, гражданином Израиля. 10 августа Якобашвили на иврите рапортовал Израильскому армейскому радио: "Только за один вчерашний день мы убили 60 российских солдат!" ("Известия" 18.08.2008). Вот какие подробности просачивались в прессу в пылу информационной войны! Впоследствии их, конечно, "попридержали". Но арабы запомнили!
Быть может, официальная Москва предпочла бы иметь в качестве симпа-тизанта гражданина Израиля. Но увы, он оказался по другую сторону линии огня, а поддержали нас Асад и Чавес. Кое-кто в столице сморщил нос. Один из журналистов "НГ" утверждал: "…Поддержка, высказанная популистами типа Уго Чавеса, создает еще более негативный фон" ("Независимая газета", 01.09.2008). Другой подхватывал: "Некоторые наблюдатели даже поспешили предположить, что Москва может возглавить некий антизападный фронт с участием Исламской Республики, Венесуэлы, Кубы, Белоруссии и других государств, не жалующих Вашингтон. Правда, российскому руководству эта роль, судя по всему, не по душе" (там же).
Кстати, Иран и Белоруссия, чохом записанные в группу поддержки, на этот раз проявили непривычную сдержанность. И кто осудит их за это после того, как Россия в очередной раз "кинула" Иран со сдачей атомной электростанции в Бушере, а своему союзнику в Минске выставила астрономические цены за газ — лишь на 20% меньше, чем Польше. Умникам из правительства следовало бы определиться, кем они считают Белоруссию — врагом по типу Польши, только чуть менее опасным (на 20% в газовом эквиваленте), или союзником, от которого требуют солидарности и на земле которого планируют разместить ракеты — в противовес тем, что Соединенные Штаты разворачивают как раз в Польше.
Подводя промежуточный итог, упомяну, что во время дебатов по "грузинской" резолюции в Европарламенте позицию Москвы отчасти (но и это дорогого стоит в откровенно русофобском сборище) поддержали левые фракции ("Время новостей", 04.09.2008).
Такое позиционирование ставит Кремль, политическую элиту да и общество в целом перед рядом вопросов. Первый: кто мы? В быту его обычно задают с похмелья. Что же, в политической жизни война тоже своего рода п о -хмелье. Пережив ее, впору поднять голову и оглядеться: в какой ситуации мы оказались, кто наши друзья и враги.
С самого возникновения "демократической" России ее руководство взяло курс на Запад. Ныне стало очевидно: Запад нас отверг. Правящая партия "Единая Россия" устами своих лидеров неоднократно позиционировала себя как правая. В Европе и США именно правые подвергли Россию сокрушительной атаке. На Ближнем Востоке Москва предпочла традиционным арабским союзникам Израиль. Российских миротворцев расстреливали из израильских орудий.
С другой стороны, Ельцин поставил Кубу на грань краха, прекратив поставки нефти по льготным ценам. Путин нанес еще один удар экономике острова Свободы, выведя оттуда военную базу — стратегически важную для нашей страны. Но Куба стала одной из немногих стран, поддержавших Россию. Так же, как и Никарагуа, которую Горбачев бросил один на один с Америкой. И Венесуэла, президента которой Медведев подчеркнуто сдержанно принял в Москве.
Кремль не раз демонстративно дистанцировался от арабских режимов. Публично заверял Израиль, что не будет поставлять им наступательные вооружения. И все-таки арабы оказались на нашей стороне.
17 лет "демократический" Агитпроп — телевидение, пресса ведут травлю советского прошлого и самой социалистической идеи. Но если кто-то и поднял за нас голос в Европе, то это левые партии.
А теперь второй вопрос: господа начальники, вам не кажется, что вы ошиблись в выборе партнеров да и в политической ориентации? И третий вдогонку: как вы думаете, долго ли протянет правительство,
строй, государство, лишившееся способности ориентироваться, потерявшее чутье, жизненный инстинкт? Особенно в условиях резкого нарастания конфликтного потенциала вокруг (пока только — вокруг) России.
Я полагал, что эти вопросы будут заданы сразу после окончания войны. Я считал, что их зададут до выхода моей главы. Но этого не произошло. Промолчали все — и власть, и политологи, и общество. Можно и дальше играть в развеселую игру: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу. Но в ситуации, в которой мы все оказались, подобные игры отдают слабоумием. Надеюсь, мне простится моя настойчивость, но я хочу, считаю необходимым привлечь к проблеме внимание если не власти (боюсь, что она, несмотря на юный возраст, по-старчески глуховата), то хотя бы общества. И получить внятный ответ.
Да, вот ещё что — мы чуть не забыли о народе. Разумеется, это слово почти исчезло из политического лексикона. Кто сейчас говорит о народе — только о населении, электорате, стратах, социальных, фокусных, реферативных и прочих группах людей. Но мы-то с вами знаем, он существует. И, в конечном счете, именно он творит историю, возносит и низвергает правителей, поддерживает или осуждает действия тех или иных сил. Последнее слово за ним.
Об этой истине напомнили наши друзья из стран Ближнего Востока, Азии, Африки и Латинской Америки, собравшиеся в начале сентября в Москве. Они призвали российские власти использовать возможности "народной дипломатии" и подчеркнули, что миллиардное население Китая, а также индийский и арабский миллиарды — это "дружественные народы" ("Время новостей",