Экстравертный ощущающий тип: подчиненная функция — интровертная интуиция

Дар человека экстравертного ощущающего типа состоит в способности ощущать объекты внешнего мира и взаимодействовать с ними конкретным практическим образом. Люди этого типа все замечают, на все обращают внимание и, войдя в помещение, например, почти сразу определяют, сколько человек в нем находится. Впоследствии они всегда могут сказать, была ли там г-жа NN и какое на ней было платье. Если же вы спросите об этом интуитива, он ответит, что не заметил и что ему даже и в голову не приходило ничего подобного. В его глазах беспомощное недоумение: "Так что же на ней было?" Человек же ощущающего типа — мастер подмечать детали. Существует знаменитая история о профессоре юриспруденции, пытавшемся продемонстрировать своим студентам-юристам ненадежность показаний свидетелей. Он попросил двух человек войти в аудиторию, обменяться несколькими фразами и завязать между собой драку. Прекратив столкновение, профессор обратился к присутствовавшим там же другим студентам с просьбой точно описать, что они видели. Оказалось, что никто не смог дать точный и объективный отчет о событии, очевидцами которого они только что были. Каждый пропустил какие-то важные детали. Целью этого эксперимента было показать, как опасно полагаться на показания даже непосредственных свидетелей события. Рассказанная история впечатляющим образом иллюстрирует индивидуальное своеобразие ощущений. Ощущение как таковое может быть хорошо развито, но в весьма относительной форме, и разные люди одарены данной функцией в разной степени. Я бы сказала, что экстраверт ощущающего типа наберет в этом состязании наибольшее число очков и упустит меньше деталей. Он как бы владеет более совершенным фотоаппаратом, позволяющим быстро и объективно фиксировать события внешнего мира. Именно поэтому людей такого типа можно встретить среди ряда успешных профессионалов, например, альпинистов, инженеров или предпринимателей. Ведь для достижения высоких результатов им необходимы обширные и точные сведения о различных сторонах окружающей действительности. Человек ощущающего типа обязательно обратит внимание на то, из какого материала сделана вещь — он не перепутает шерсть с шелком. Такие люди обычно обладают хорошим вкусом.

Юнг отмечает, что ощущающие типы часто производят впечатление людей бездушных. Большинству из нас встречался подобный тип бездушного инженера, при общении с которым у вас возникает чувство, что этот человек полностью поглощен своими станками и смазками и все рассматривает только под этим углом зрения. Он почти не проявляет чувств и едва ли предается размышлениям. Интуиция у него полностью отсутствует: для него это просто мир безумных фантазий. Экстравертный ощущающий тип называет все, хоть как-то приближенное к интуиции, сумасшедшей фантазией, идиотским воображением, чем-то вообще не имеющим отношения к реальности.

Он может и вообще не любить мыслительный процесс, поскольку в случае одностороннего развития, будет считать, что мышление — это уход в абстракцию, заменяющий учет реальных фактов. Такой экстравертный ощущающий тип был моим учителем естествознания. Задавать ему вопросы, касающиеся теории, было бессмысленно он называл это уходом в абстрактное мышление и говорил, что нам следует придерживаться фактов — наблюдать за червяком и изучать, как он выглядит, а затем нарисовать его, или смотреть в микроскоп и описывать то, что мы видим. Это и есть настоящее естествознание, а все остальное — фантазии, теории и вздор. Он очень хорошо объяснял, как фабрики производят разные химические продукты, и я до сих пор помню наизусть процесс Хабера Боша. Но, когда мы дошли до общей теории взаимодействия элементов и прочих теоретических вопросов, то он смог нас научить немногому. Он объявил, что эта область науки еще не определилась, что всякая теория меняется каждый год и находится в постоянной эволюции. Таким образом, он попросту перескочил через эту часть курса.

Все, что можно расценить и обозначить как предчувствие или догадку, все интуитивное человеку данного типа представляется неприятным. Если у такого человека и случаются интуитивные прозрения вообще, то их природа оказывается подозрительной или гротескной. Как-то наш учитель неожиданно рискнул заняться графологией. Однажды я принесла ему письмо моей матери с извинениями за то, что не смогла присутствовать на его уроке из-за гриппа. Он посмотрел на почерк и спросил: "Это написала твоя мать?" Я подтвердила: «Да». В ответ он только воскликнул: "Бедный ребенок!" Он все воспринимал в отрицательном свете! И таким он был всегда и во всем. На него нападали приступы подозрительности по поводу своих коллег или детей из его класса. Можно было заметить, что он обладал особой способностью мрачного предвидения — и только — всего неприятного, темного. Его интуиция, будучи подчиненной функцией, напоминала собаку, обнюхивающую мусорные ведра. Этот вид подчиненной интуиции часто оказывался верным, но иногда — совершенно ошибочным! Временами им овладевала мания преследования — темные подозрения безо всякого на то основания. Человеком, столь точным во всем, что касается фактов, могла внезапно овладеть меланхолия, подозрительные предчувствия, мысли о возможных мрачных событиях, причем было непонятно, откуда они вдруг возникли. Вот как в его случае находила свое проявление подчиненная интуиция.

Обыкновенно подчиненная интуиция экстравертного ощущающего типа крутится вокруг состояния самого субъекта, часто проявляясь в виде мрачных чувств или подозрений, предчувствия болезней или других несчастий, которые могут с ним приключиться. Это означает, что в целом подчиненная интуиция эгоцентрична. Такой человек часто относится ко всему отрицательно, недооценивает себя. Но если этого человека хорошо подпоить, или он сильно устанет, или если вы познакомитесь с ним достаточно близко, он может проявить себя и с другой стороны, например, начать рассказывать самые сверхъестественные, жуткие, поразительные истории о привидениях.

Я была знакома с одной из лучших альпинисток Швейцарии. Будучи явно экстравертным ощущающим типом, она принимала во внимание только рациональные факты, и все происходившее имело для нее свои естественные причины. Она могла забраться на все четыре тысячи гор не только в Швейцарии, но и на всем протяжении Альп — Французских, Савойских и Австрийских. Но потом, темными вечерами, при ярко горящем костре она переключалась на иные темы и рассказывала самые жуткие истории о привидениях, типа тех, которые обычно можно услышать в среде пастухов и крестьян. Совершенно удивительно было наблюдать, как ее увлекают такие примитивные фантазии. На следующее утро, надевая горные ботинки, она могла смеяться и называть вчерашние истории подлинной чепухой! Обычно предчувствия человека такого типа являются выражением их личных проблем.

Другой формой проявления подчиненной интуиции экстравертного ощущающего типа может явиться неожиданное увлечение антропософией или каким-либо коктейлем из восточной метафизики, обычно самого потустороннего характера. Весьма практичные инженеры присоединяются к таким движениям, относясь к ним совершенно некритически, и полностью поглощаются ими. Это происходит из-за архаического характера их подчиненной интуиции. На их письменных столах, как это ни удивительно, можно обнаружить массу мистических текстов, причем довольно второсортных. Если спросить, почему их интересует подобная литература, они ответят, что, конечно, это полный вздор, но такое чтение помогает заснуть. Их ведущая функция все еще отрицает существование подчиненной. Но если вы спросите антропософов в Дорнахе, кто обеспечивает их деньгами, то обнаружите, что средства поступают именно от таких ощущающих экстравертов. Среди американцев существует множество людей данного типа, и именно поэтому мистические движения особенно пышно расцветают в Соединенных Штатах, в гораздо большей степени, чем в Швейцарии. В Лос-Анджелесе, например, можно найти секту практически любой, даже самой фантастической разновидности.

Помню, как однажды мне довелось заниматься анализом человека такого типа. Как-то он позвонил мне. Рыдая в трубку, этот мужчина сообщил, что совершенно потрясен случившимся с ним. "Произошло — я даже не могу сказать что. Я в опасности!" Он не был истерической личностью, не страдал от латентного психоза или чего-либо в этом роде. Такого поведения от него нельзя было ожидать. Я удивилась и спросила, не может ли он пойти на вокзал, купить билет и приехать в Цюрих (он жил в другом городе). Мой клиент ответил, что думает о возможности сделать это, и я попросила его приехать ко мне. К моменту нашей встречи он уже вернулся обратно к своей ведущей функции — ощущению и принес мне корзинку вишен, которыми мы вместе весело полакомились. Я спросила: "Ну, и что случилось?" Но он не смог ничего мне объяснить! Видимо, добравшись до вокзала и купив вишен, он снова вернулся на свой верхний уровень. На какое-то короткое время его атаковала подчиненная функция, и единственное признание, которое мне удалось вытянуть из него, было следующее: "В течение минуты я знал, что такое Бог! Это было похоже на то, как если бы я понял Бога! И это потрясло меня так сильно, что я подумал, не схожу ли я с ума, а теперь это ощущение исчезло. Я все помню, но уже не могу ничего выразить: я вышел из этого состояния". Итак, через подчиненную функцию — интуицию, он вдруг ощутил коллективное бессознательное и свою Самость. Все это возникло на секунду — как вспышка — и совершенно потрясло сознательную часть его личности, но удержать это состояние он не смог. Это стало началом проявления его подчиненной интуиции, имеющей одновременно и творческое, положительное начало, и свою опасную сторону. Интуиция обладает свойством одновременно оперировать с огромными объемами смысловой информации. В одну секунду он увидел все в целом, это длилось какое-то мгновение, а затем пропало. И вот он жует вишни, вернувшись в свой плоский, заурядный, экстравертный ощущающий мир. Этот случай можно было бы рассматривать как пример первого настоящего проявления подчиненной интуиции у человека такого типа.

Большая опасность угрожает человеку, если подчиненной функции удастся зажать всю его личность. Я знала человека экстраверт-ного ощущающего типа, очень энергичного строительного подрядчика и удачливого бизнесмена, который заработал огромное состояние. Он был весьма практичен, но дома строил уродливые. Зато удобства в этих домах были превосходны, и потому людям нравилось в них жить, хотя с эстетической точки зрения дома были ужасны. Этот человек был хорошим лыжником, прекрасно одевался, увлекался женщинами и обладал изысканной чувственностью, которая свойственна экстравертным ощущающим типам. Он попал в руки женщины интуитивного типа лет на двадцать старше его. Она представляла собой дикую, буквально фантастическую материнскую фигуру и — ко всему прочему — чудовищно толстую. В данном случае эта ее особенность была следствием полного отсутствия личной дисциплины: интровертные ощущающие типы часто бывают крайне неумеренными и из-за своей подчиненной функции ощущения выходят за разумные пределы и в психическом, и в физическом отношении. Эта женщина жила только в своем воображаемом мире и была абсолютно неспособна поддерживать себя материально. Образовался типичный союз, в котором мужчина зарабатывает деньги и следит за практической стороной жизни, а женщина вносит в нее элемент фантазии. Однажды я отправилась с ним покататься на лыжах и чуть не умерла с тоски! Единственная вещь, о которой он мог интересно рассказывать, был его бизнес, но он избегал этой темы в беседах с женщинами, и тогда ему ничего не оставалось, как повторять, что прекрасно светит солнце, да и кормят неплохо. К моему великому изумлению, этот человек пригласил меня к антропософам в Дорнах посмотреть спектакль. Goetheanum (Гетеанум) был для него "духовной матерью" и невероятно привлекал его. Пьеса совершенно завладела им и так глубоко потрясла, что все окружающее перестало для него существовать. После спектакля я сделала крайне бестактное замечание: заявила, что для меня пьеса оказалась чересчур возвышенной, и единственное, о чем я мечтаю, это о бифштексе! Мой материализм шокировал его до глубины души. В то время мне едва исполнилось восемнадцать, сейчас я вела бы себя гораздо умнее. Но этот пример показал, как работала его интуиция. С одной стороны, она была спроецирована на женщину, с которой он жил, а с другой стороны, в этой интуиции присутствовал Дорнах. Он пытался порвать с этой женщиной, осознав, что их связь основана на типичных взаимоотношениях между матерью и сыном, и надеялся найти прибежище для своей подчиненной интуиции в Дорнахе. Конечно, это было шагом вперед, по сравнению с простым проецированием подчиненной интуиции на образ матери, так как теперь он пытался ассимилировать ее на внутреннем уровне. Именно поэтому мое замечание оказалось особенно бестактным. Я так и не узнала, была ли эта попытка успешной, больше мы не встречались. Но никогда не следует делать унижающих или болезненных замечаний, если в вашем присутствии человек раскрывает свою подчиненную функцию. Это вызывает ужасную обиду.

Другой пример подчиненной интровертной интуиции, на этот раз действительно подчиненной, иллюстрирует отвратительную форму, которую она может принять, и отчаянную пропасть, в которую может столкнуть человека. Недавно в одной американской научно-фантастической газете я прочла рассказ о человеке, изобретшем аппарат, посредством которого люди могли телепортироваться. Человек мог быть дематериализован в Цюрихе, а затем вдруг материализоваться в Нью-Йорке. С появлением такого аппарата возникла бы возможность обходиться без самолетов и кораблей. Изобретатель сначала экспериментировал на пепельницах, а затем перешел на мух. На первых порах произошло несколько сбоев, но после внесения ряда изменений в схему аппарата ему показалось, что с мухой все получилось. На случай, если что-нибудь пойдет неправильно, он решил стать первой жертвой своего изобретения и испробовать его на себе. К несчастью, в ходе эксперимента где-то произошел сбой, и изобретатель вышел из аппарата с головой огромной мухи! Он позвал жену и, прикрыв голову покрывалом, чтобы она не смогла ее увидеть, объяснил, что нужно сделать, чтобы помочь ему вернуться в прежнее состояние.

Но никакие действия не привели к успеху, и в отчаянии он попросил жену убить его. Из жалости к нему она исполнила его просьбу. В дальнейшем сюжет рассказа развивается по обычным законам криминального жанра. После смерти и похорон мужа женщина сходит с ума и ее отправляют в сумасшедший дом. Затем находят муху с человеческой головой. Родственники помещают ее в спичечный коробок, который кладут на могилу. Надпись на памятнике гласит, что умерший был "героем и жертвой науки". Я избавила вас от наиболее отвратительных и извращенных подробностей, которые автор описал с нескрываемым удовольствием.

На этом примере можно видеть, как подчиненная интуиция принимает форму продукта ощущения. Так как рассказ написан автором ощущающего типа, его интуиция воплощается в совершенно реальные ощущения. Муха представляет собой подчиненную интуицию, которая совмещается с сознательной частью личности. Мухи — дьявольские насекомые, являющиеся выражением непроизвольных фантазий и мыслей, заполняющих сознание человека и досаждающих ему непрестанным жужжаньем, от которого ему не удается избавиться. В приведенном рассказе ученый попадает в западню и становится жертвой идеи, включающей убийство и сумасшествие. Чтобы спасти жизнь его жены, родственники помещают ее в сумасшедший дом, где она проводит все время за ловлей мух, надеясь поймать ту, которая может оказаться частью ее погибшего мужа. В конце рассказа комиссар полиции в разговоре с автором сообщает, что женщина, судя по всему, действительно сошла с ума. Очевидно, что комиссар является выразителем коллективного здравого смысла; его вердикт, в конце концов, убеждает и самого автора, признающего, что все рассказанное — настоящее сумасшествие. Если бы писатель понял истинное содержание своей подчиненной функции и освободил ее от влияния экстравертного ощущения, у него получился бы по-настоящему чистый и искренний рассказ. В произведениях подлинной фантазии, например, Эдгара По и поэта Густава Мейринка, интуиция восстановлена в своих собственных правах. Их фантастические произведения символичны в высоком смысле этого понятия и поддаются символической интерпретации. Но человек ощущающего типа всегда старается каким-нибудь способом конкретизировать свои интуитивные переживания.

 

Интровертный ощущающий тип: подчиненная функция — экстравертная интуиция

Много лет назад мы провели в Психологическом клубе заседание, на котором попросили членов клуба описать собственный психологический тип не с помощью цитат из книги Юнга о типах, а своими словами. Члены клуба должны были поделиться опытом работы со своей ведущей функцией. Никогда не забуду прекрасное описание, данное г-жой Юнг. Только услышав его, я почувствовала, что поняла сущность интровертного ощущающего типа. Описывая себя, она уподобила интровертного ощущающего типа высокочувствительной фотопластинке. Когда кто-то входит в комнату, человек такого типа сразу замечает то, как он вошел, его прическу, выражение лица, одежду, походку. Все это точно запечатляется восприятием человека интровертного ощущающего типа, каждая деталь фиксируется. Субъект получает впечатление об объекте. Как камень, брошенный в воду, впечатление погружается все глубже и глубже в сознание и поглощается им. Внешне же человек интровертного ощущающего типа может выглядеть крайне глупым: сидит, уставившись на вас, и вы не знаете, что у него на уме. Он выглядит ни на что не реагирующей деревяшкой, пока в действие не вступит одна из его вспомогательных функций: мышление или чувство. Но внутренне он все время поглощает впечатления.

Поэтому человек интровертного ощущающего типа производит впечатление очень медлительного, что не соответствует действительности. Это происходит из-за того, что быстрые внутренние реакции происходят скрытно, а внешняя реакция появляется с задержкой. Люди этого типа, услышав утром шутку, по всей вероятности, рассмеются только к полуночи. Таких людей часто не понимают и неверно судят о них, так как не знают, что происходит у них внутри. Если же человек такого типа может выражать свои отличающиеся фотографической точностью впечатления в художественной форме, он использует для этого живопись или литературу. У меня есть сильное подозрение, что Томас Манн был человеком интровертного ощущающего типа. Он описывает каждую деталь обстановки, каждую черту человека и таким образом воспроизводит полную атмосферу комнаты и создает цельный образ личности. Обладая таким видом чувствительности, человек воспринимает все тончайшие оттенки и мельчайшие детали окружающего мира.

Подчиненная интуиция данного типа похожа на такую же функцию экстравертного ощущающего типа, так как последняя тоже обладает странными, мрачными, фантастическими свойствами. Но она в большей степени связана с безличным, коллективным внешним миром. Например, строительный подрядчик, о котором я упоминала выше, очевидно был экстравертным ощущающим типом. Он воспринимал интуитивные представления, только касавшиеся его самого. В своем экстравертном ощущении он имел дело с внешним коллективным миром — с дорожным и жилищным строительством. Но интуицию применял только к себе самому, рассматривая ее как очень личную и связанную с его персональными проблемами. У интровертных же ощущающих типов движение идет от объекта к личности. Для романов Томаса Манна характерен большой субъективизм. Но интуиция у человека такого типа касается событий, остающихся в тени, он воспринимает возможности и будущее внешнего окружения.

Мне довелось ознакомиться с материалами истории болезни одного интровертного ощущающего типа, которые я назвала бы пророческими — с его архетипическими фантазиями, в основном представлявшими не проблемы самого человека, а проблемы его времени. Ассимиляция этих фантазий очень затруднена, так как ведущая функция ощущения является средством постижения того, что происходит здесь и сейчас. Негативный аспект ощущения проявляется в том, что личность увязает в конкретной реальности. Как однажды заметил Юнг, для людей этого типа грядущее не существует, будущие возможности отсутствуют, они пребывают только в настоящем времени, и перед ними опущен железный занавес. Они ведут себя в жизни так, словно все всегда будет таким, как сейчас, и не способны понять, что вещи могут изменяться. У людей этого типа ассимиляция рождающихся ужасных фантазий происходит с большим трудом из-за точности и медлительности их сознательной функции. Если такой человек захочет серьезно отнестись к своей интуиции, он будет стараться очень аккуратно подавить ее. Но как это сделать? Интуиция возникает, как вспышка, и, если он пытается заставить ее замолчать, она исчезает! Поэтому он не знает, как разрешить возникающую проблему, и сильно страдает, так как ассимилировать подчиненную функцию можно, только освободив ее от оков ведущей функции. Я знала женщину интровертного ощущающего типа, в течение многих лет очень аккуратно воспроизводившую в красках содержимое своего бессознательного. Написание картины занимало у нее около трех недель. Все ее произведения были изумительны; в них оказывалась проработанной каждая деталь, но, как выяснилось позже, художница вовсе не изображала содержимое своего бессознательного в том виде, каким его ощущала; она исправляла и улучшала цвета и уточняла детали. Она могла бы сказать: "Естественно, я делаю их более эстетичными". Но постепенно возникла настоятельная необходимость ассимилировать ее подчиненную функцию, и пациентке было предложено увеличить скорость рисования, точно воспроизводить даже кричащие цвета и быстро наносить их на бумагу. Когда я расшифровала по картинам содержание ее сновидений, она впала в паническое состояние и закричала, что не в состоянии это видеть, что это невозможно. Открывшееся сбило ее с ног, она не могла вынести нового знания и поэтому продолжала рисовать в своем обычном стиле. Снова и снова она упускала момент подъема бессознательной интуиции, так как когда та возникала, пациентка не могла с ней справиться.

Вот как выглядит у человека интровертного ощущающего типа борьба между ведущей и подчиненной функциями. Если вы пытаетесь заставить его слишком быстро ассимилировать интуицию, у него появляются симптомы головокружения или морской болезни. Ему кажется, будто его сносит с твердой почвы реальности, к которой он так привязан, и у него действительно начинается морская болезнь. Я знала одну женщину интровертного ощущающего типа, которая, чтобы предаться активному воображению, вынуждена была ложиться в постель, иначе ее начинало укачивать.

Вследствие того, что ведущая функция человека интровертного ощущающего типа интровертна, его интуиция является экстраверт-ной и поэтому обычно запускается внешними событиями. Прогуливаясь по улице, человек этого типа может заметить в витрине магазина кристалл, его интуиция способна внезапно ухватить символическое значение этого предмета, и оно потоком захлестнет его душу. Но это событие произойдет под влиянием внешних обстоятельств, так как его подчиненная интуиция существенно экстравертна. Естественно, человеку такого типа присущи те же недостатки, что и человеку экстравертного ощущающего типа. У обоих интуиция часто проявляется в зловещей отрицательной форме, и если с ней специально не работать, возникающие предчувствия будут иметь пессимистичный, негативный характер.

Негативной интуиции иногда удается попасть точно в цель. Она или попадает в «яблочко», или же совершенно сбивается с пути. Вообще говоря, если интуиция является ведущей функцией, а одна из вспомогательных — мышление или чувство — также оказывается развитой, человек сам может определить, поразила ли его интуиция мишень или углубилась в лесную чащу, и ее надо попридержать. Но подчиненная интуиция примитивна, а потому ощущающий тип или удивляет вас точностью своих предчувствий, чем можно только восхищаться, или высказывает предчувствия, в которых нет и намека на правду — и тогда налицо чистая выдумка!

 

Экстравертный интуитивный тип: подчиненная функция — интровертное ощущение

Интуиция — функция, посредством которой мы постигаем возможности. Для человека ощущающего типа конус — это только конус, а ребенок придумает массу вещей, которые можно сделать с этим конусом. Он, например, может представить, что это купол церкви, а книга — хижина. В каждой вещи заложена возможность ее развития. Из всех органов чувств интуицию чаще всего ассоциируют с обонянием. Когда говорят: "Я чую что-то неладное", — это означает, что интуиция предупреждает о какой-то опасности. Что это за опасность, неизвестно, но ее можно учуять. Через несколько недель действительно происходит какая-нибудь неприятность, и можно сказать: "Да, я почуял это, у меня было предчувствие, что-то носилось в воздухе!" Это были еще не родившиеся возможности, ростки будущего. Следовательно, интуиция представляет собой способность предвидения того, что пока невидимо, — будущих потенциальных возможностей на фоне существующей ситуации.

Человек экстравертного интуитивного типа прикладывает эту способность к внешнему миру и в результате набирает много очков в оценке будущего развития событий в окружающем его мире. Люди этого типа очень часто встречаются среди бизнесменов. Это предприниматели, которые отваживаются на производство и продажу новых изобретений. Таких людей можно найти и среди журналистов, и особенно среди издателей — они знают, что станет популярным в будущем году. Они отыщут то, что пока не в моде, но скоро станет модным, и первыми выбросят новый товар на рынок. Биржевые брокеры тоже могут обладать умением определять, какие именно акции поднимутся и будет ли биржа играть на повышение или на понижение. В результате они делают деньги на основании предчувствий и падения и роста курса акций. Таких людей всегда можно найти там, где затевается что-то новое, даже если это новое касается духовных ценностей. Они всегда оказываются в первых рядах.

Обычно будущее создается творческими личностями. Цивилизация, в которой нет творческих людей, обречена. Поэтому творческой личностью является человек, находящийся в реальном контакте с будущим, с его ростками. Экстравертный интуитив, способный почуять, откуда дует ветер и какая завтра будет погода, увидит, что этот, возможно, доселе никому не известный художник или писатель имеет будущее, и увлечется им. Его интуиция может распознать и истинную цену такой творческой личности. Сами творческие люди по натуре являются интровертами и настолько поглощены созданием творений, что не могут заботиться о вынесении на суд публики своих произведений. Творчество отнимает у них столько энергии, что они не в состоянии беспокоиться о том, как представить миру свои произведения, как организовать их рекламу и т. д. Более того, любой вид такой деятельности отравляет им радость творческого процесса. Поэтому очень часто к ним на помощь приходит интуитивный экстраверт. И абсолютно естественно, что если такой человек занимается этим всю свою жизнь, он начинает проецировать свои гораздо меньшие творческие способности на художника и таким образом теряет самого себя. Раньше или позже таким людям приходится вытаскивать себя из собственной экстраверсии и задаваться вопросом: "Даже если мой творческий потенциал неизмеримо меньше, чем у него, какими способностями обладаю я?" И после этого они сами загоняют себя в свою подчиненную функцию — ощущение — и, вместо того чтобы продолжать помогать творческим людям, начинают заботиться о своей подчиненной функции и о том, что может из нее выйти.

Интуиция может функционировать, только когда вещи рассматриваются издалека или когда они находятся как бы в тумане; чтобы извлечь из бессознательного определенное предчувствие, нужно прищурить глаза и не всматриваться в факты с близкого расстояния. Если разглядывать вещи слишком подробно, то внимание фокусируется на самом факте, и предчувствие не может вырваться из бессознательного. Вот почему интуитивам свойственны неточность и туманность суждений. Человек, у которого интуиция является ведущей функцией, часто сеет, но редко собирает урожай. Например, когда осваивается новое дело, обычно на начальном этапе возникают всякие проблемы: предприятие начинает работать позже намеченного срока, оно не сразу становится прибыльным, и необходимо выждать некоторое время, чтобы добиться успеха. Интуитив часто оказывается неспособным долго ждать. Он ограничивается тем, что начинает дело, а затем его продает, теряя на этом деньги, а следующий владелец наживает на нем огромный капитал. Интуитив — это человек, который изобретает, но ничего не извлекает из своего изобретения. Однако если он обладает более уравновешенным характером и может немного подождать, не растворяясь полностью в своей ведущей функции, то способен снабжать новыми вещами все уголки мира.

Экстравертный интуитив обычно не склонен особо заботиться о своем теле и удовлетворять свои физические потребности. Он не понимает, что устал, и замечает свою усталость, только дойдя до полного изнеможения. Он также не замечает, что проголодался. Если его односторонность ярко выражена, то он может и не подозревать о том, что обладает некоторыми эндосоматическими чувствами.

Подчиненное ощущение, подобно всем подчиненным функциям, проявляется в таких людях замедленно, тяжело и перегружено эмоциями. Вследствие того, что эта функция интровертирована, она отворачивается от событий внешнего мира. Как и все подчиненные функции, она обладает мистическими свойствами.

Однажды я анализировала экстравертного интуитивного типа — бизнесмена, организовавшего множество зарубежных фирм и занимавшегося также спекуляциями, связанными с золотодобывающими шахтами и другими подобными делами. Он всегда знал, где имеется возможность хорошо заработать, и за очень короткий срок нажил целое состояние. Причем сделал все это абсолютно честно, действуя весьма достойно, четко представляя, куда нужно инвестировать капиталы. Этот бизнесмен знал, что может случиться в течение ближайших нескольких лет, всегда оказывался первым в нужном месте и крепко держал дела в своих руках. Его интровертное ощущение (он представлял собой скорее расщепленную личность) сначала проявилось в виде часто снившегося ему грязного, скандального бродяги. Бродяга в грязной одежде появлялся в гостиницах, в которых останавливался бизнесмен, и мы долго не могли понять, чего этот парень добивается от человека, которому он снится. Я навела своего клиента на мысль поговорить с бродягой в режиме активного воображения, и тот признался, что это он ответственен за появление симптомов, заставивших бизнесмена обратиться к аналитику. Он объяснил, что наслал их из-за того, что бизнесмен не уделял ему (бродяге) достаточного внимания. Продолжая работать в режиме активного воображения, мой клиент спросил его, что же он должен сделать. Бродяга ответил, что раз в неделю тот обязан одеваться как он сам, гулять с ним за городом и внимательно слушать, что он ему скажет.

Я посоветовала фантазеру в точности последовать данному совету. В результате он стал совершать долгие прогулки по многим кантонам Швейцарии, останавливаясь в самых скромных гостиницах, где его никто не узнавал. В течение этого времени он получил множество захватывающих впечатлений от общения с природой: восход солнца и такие казалось бы незначительные детали, как цветочек в расселине скалы, поразили его до глубины души и открыли громадное число новых для него вещей. Я могу определить это только как приобретение опыта (хотя и очень примитивного) общения с божественной стороной природы. Он возвратился молчаливым и успокоенным, и чувствовалось, что в нем проснулось что-то, до этого спавшее. После нескольких таких еженедельных прогулок постоянно беспокоившие его симптомы полностью исчезли.

Затем возникла проблема, как сохранить этот опыт и избежать возврата в прежнее состояние, когда он вернется домой, в свою страну. Мы снова посоветовались с бродягой, и тот обещал освободить его от симптомов, если раз в неделю во вторую половину дня он будет в одиночестве гулять за городом и продолжать с ним беседовать. Потом пациент уехал. Из его писем я узнала, что некоторое время он продолжал следовать советам бродяги, но затем вернулся к старым привычкам: было слишком много работы — он основал три новых фирмы и пришлось проводить много деловых встреч. Он все откладывал общение с бродягой, повторяя: "На следующей неделе, на следующей неделе, конечно, я встречусь с ним, но только на следующей неделе". А затем все неприятные симптомы возобновились! Это послужило ему хорошим уроком: он возобновил регулярные загородные прогулки, и все стало на свое место. Приобретенный опыт привел его к мысли купить маленькую ферму и обзавестись лошадью. Раз в неделю он ухаживал за лошадью с поистине религиозным рвением. Можно сказать, что лошадь стала его лучшим другом, и еженедельные приезды на ферму, прогулки на лошади и уход за нею превратились для него в ритуал. С тех пор он наконец обрел душевный покой. Уверена, что внутри него продолжают происходить изменения, но мало знаю о нем, хотя регулярно получаю рождественские открытки с сообщениями, что все у него в порядке. И, конечно, он присылает мне фотографии своей лошади!

На этом примере можно убедиться в том, что подчиненное ощущение служит дверью, через которую можно проникнуть в глубины бессознательного. Этот человек интуитивного типа через контакт с природой и лошадью вырвался из плена своего эго и его требований. Очевидно, что даже если подчиненная функция и проявляется во внешнем образе (в данном случае в образе лошади), она исполняет символическую роль. Уход за лошадью для этого человека стал первой персонификацией безличного коллективного бессознательного. Для человека интуитивного типа чрезвычайно важно делать это медленно и скрупулезно, не объявляя при этом: "О, это не просто лошадь, она — символ бессознательного!" и т. п. Он должен привязаться к реальной лошади и ухаживать за ней, даже если сознает, что она — всего лишь символ.

 

Интровертный интуитивный тип: подчиненная функция — экстравертное ощущение

Интровертный интуитивный тип имеет такую же способность чуять будущее и правильно предугадывать или предчувствовать еще не видимые будущие возможности, как и экстравертный интуитивный тип. Но его интуиция обращена внутрь, и поэтому в нем изначально заложены черты религиозного пророка, провидца. В первобытном обществе он становится шаманом, посвященным в планы богов, привидений и душ предков и передающим их послания своему племени. На языке психологии можно сказать, что он разбирается в медленных процессах, происходящих в коллективном бессознательном, в архетипических изменениях, и передает свое знание обществу. В то время как дети Израиля счастливо спали (как всегда происходит с массами), ветхозаветные пророки время от времени объясняли им, в чем состоят подлинные намерения Яхве, чем он сейчас занимается и чего хочет от своего народа. Люди обычно выслушивали эти послания без особой радости.

Много интровертных интуитивов можно обнаружить среди художников и поэтов. Обычно эти авторы создают произведения с весьма архетипическим и фантастическим содержанием, таким как у Ницше в "Так говорил Заратустра", у Густава Мейринка в «Големе», у Кубина в "Другой стороне". Такое призрачное, фантастическое искусство воспринимается, как правило, только более поздними поколениями и дает представление о том, что происходило в коллективном бессознательном во времена творчества авторов.

Подчиненное ощущение человека этого типа, кроме того, испытывает затруднения при определении потребностей тела и контролировании его аппетита. У Сведенборга, например, было видение, в котором сам Бог говорил, что ему не следует так много есть! Он, естественно, питался без малейшего самоконтроля, совершенно не думая о последствиях переедания. Сведенборг был типичным интровертным интуитивом пророческого или провидческого типа, имел и простые потребности и был невоздержан в еде. Интровертный интуитив, также как и экстравертный, испытывает полную растерянность, когда сталкивается с реальными фактами жизни.

Как пример еще более забавного аспекта подчиненного ощущения интровертного интуитива я предлагаю следующую историю. Женщина интровертного интуитивного типа присутствовала на моей лекции по ранней греческой философии и была чрезвычайно тронута и поражена услышанным. После лекции она попросила меня давать ей частные уроки по досократовской философии, так как хотела глубже вникнуть в этот предмет. Она пригласила меня на чашку чая и, как это часто бывает, когда вы даете уроки интровертному интуитиву, потратила первый час на рассказ о своих впечатлениях по поводу моей лекции: о том, как она решила стать моей последовательницей, о том, что, на ее взгляд, мы можем вместе делать и т. п.

Второй час прошел в том же духе. Считая, что я должна отработать свои деньги и подвести наконец ученицу к предмету обучения, я настояла на том, чтобы она просмотрела принесенную мной книгу и мы перешли к систематическому изучению материала. Она согласилась, но добавила, что я должна оставить ее одну, чтобы дать ей возможность сделать это своим способом. Я заметила, что моя ученица начала нервничать.

Когда я пришла на следующее занятие, ученица сообщила, что придумала наилучший способ вникнуть в проблему, а именно: она, конечно, не сможет изучить греческую философию, ничего не зная о самих греках, а узнать о них она сможет только после того, как конкретно изучит их страну. Поэтому она уже начала рисовать карту Греции, которую показала мне. Это занятие отняло у нее уйму времени. С ее подчиненным ощущением она сначала должна была купить бумагу, карандаши и чернила. Эти покупки необычайно взволновали ее; она ощущала себя на седьмом небе, восторгаясь своим достижением! Затем она объявила, что не может еще приступить к занятиям философией — сначала необходимо закончить карту. К следующему уроку она ее уже раскрасила! Так продолжалось несколько месяцев, а затем ее интуиция нашла другую тему, и нам так и не удалось дойти до греческой философии. Она уехала из Цюриха, и мы не виделись около пятнадцати лет. При встрече она долго рассказывала мне о том, как до сих пор поражена и тронута моими уроками по философии Греции и всем тем, что извлекла из них. На самом деле она только нарисовала карту. Эта женщина представляла собой экстремальный случай интровертной интуиции. Но, оглядываясь назад, я должна признать, что понимаю, каким по-настоящему судьбоносным делом стало для нее изготовление карты, ведь таким способом она впервые соприкоснулась со своим подчиненным ощущением.

Интровертный интуитив часто пребывает в столь полном неведении о внешних фактах, что к его сообщениям нужно относиться с величайшей осторожностью. Не будучи сознательным лжецом, он может говорить совершеннейшую неправду просто потому, что не замечает того, что происходит прямо перед его носом. По этой причине я не слишком доверяю сообщениям о привидениях и парапсихологических явлениях. Интровертные интуитивы очень увлекаются этими вещами, но из-за своей плохой наблюдательности и неспособности сконцентрироваться на внешней ситуации могут рассказать вам самый невероятный вздор, клянясь, что все это чистая правда.

Они проходят мимо поразительного количества любопытных внешних фактов, не обратив на них никакого внимания. Вспоминаю, например, как однажды осенью я ехала в машине с человеком интровертного интуитивного типа. Картофельные поля уже были убраны, и горели костры ботвы. Я их заметила и с удовольствием разглядывала. Вдруг водитель принюхался, в ужасе остановил машину и сказал: "Что-то горит! Откуда этот запах?" Мы осмотрели тормоза — все было в порядке, и решили, что причина запаха — костры. Они пылали повсюду, и мне казалось совершенно очевидным, что запах гари исходит от них. Но интровертный интуитив может целый час вести машину по дороге, совершенно не замечая того, что вокруг происходит что-то необычное. А затем внезанно это необычное поражает его, и он делает абсолютно неверные заключения. Его подчиненное ощущение обладает свойством, присущим всем подчиненным функциям, — проявляться в сознании пунктирно, отрывочно: оно то включается, то исчезает. Человек неожиданно начинает остро ощущать запах, хотя до этого три четверти часа он его вообще не замечал, и реагировать на него очень сильно.

Подчиненное ощущение интровертного интуитива крайне интенсивно, но прорывается внезапно то здесь, то там, а затем уходит из поля сознания. Интровертный интуитив испытывает особенные трудности в сексуальной сфере, потому что она затрагивает его экстра-вертное ощущение. Эта проблема в особенно трагической форме отражена в произведениях Ницше. К концу его творческой карьеры, незадолго до того, как его охватило безумие, в стихах и в поэтической новелле "Так говорил Заратустра" появились очень грубые сексуальные аллюзии. Сойдя с ума, он, по-видимому, продолжал развивать эту тему в своих произведениях, уничтоженных после его смерти из-за их отвратительного содержания. Подчиненное экстравертное ощущение в его случае было в значительной мере и очень конкретным образом связано с женщинами и сексом, и он абсолютно не знал, как справиться с этой проблемой.

В качестве примера положительного влияния подчиненного экстравертного ощущения на интровертного интуитива можно привести интересный случай озарения, испытанного немецким мистиком Якобом Беме. У него была жена и шестеро детей, на содержание которых он не заработал ни гроша. Беме испытывал постоянные неприятности в семейных делах, поскольку его жена всегда говорила, что, вместо того чтобы писать книги о Боге и фантазировать о внутреннем развитии Божественного, ему следовало бы задуматься о том, как прокормить семью. Он был совершенно распят между двумя полюсами своей жизни. Одно из его величайших внутренних переживаний, Божественное откровение, легшее в основу всех его поздних произведений, произошло оттого, что он увидел луч света, отраженный оловянной тарелкой. Это видение привело его в состояние внутреннего экстаза, и можно сказать, что в течение какого-то мгновения перед ним открылось все таинство Божественного. Многие годы он ничего не делал, кроме того, что медленно переводил на язык логических рассуждений то, что постиг всего за минуту, может быть, даже за секунду! Написанное им оказалось столь эмоциональным и хаотичным потому, что он пытался описать одно это переживание, лишь по-разному его разрабатывая. Но само видение возникло из-за того, что он увидел луч, упавший на оловянную тарелку, которая находилась на столе. Именно так действует экстравертное ощущение: ощущение внешнего явления запустило в нем процесс индивидуации. Здесь можно увидеть, кроме подчиненности экстравертного ощущения, удивительную целостность и мистический аспект, которыми часто обладает подчиненная функция. Интересно, что даже переедание Сведенборга соединяло его с Божественным. Его подчиненное ощущение было связано с его глубочайшими и величайшими идеями.

(Далее следует запись вопросов и ответов.)

Вопрос: Мне хотелось бы узнать, связано ли обычно состояние экстаза с подчиненной функцией.

Д-р фон Франц: Да, оно связано с ней, поскольку обычно начало экстаза вызывается действием подчиненной функции.

Вопрос: Считаете ли вы, что интуитивные типы отличаются большей чувствительностью к тому, что мы называем подсознательными стимулами?

Д-р фон Франц: Да, вообще говоря, я сказала бы, что это свойство присуще обоим интуитивным типам. Они должны им обладать, так как, для того чтобы они могли предчувствовать, их сознание должно быть все время рассеянным и неясным. Они обладают также чувствительностью к окружающей атмосфере. Возможно, интуиция является одним из видов чувственного восприятия через бессознательное или своего рода подсознательным чувственным восприятием. Таким способом подсознательное чувственное восприятие заменяет сознательное восприятие.

Вопрос: И у экстравертного интуитива, и у Якоба Беме, по-видимому, явно проявлялось интровертное ощущение. Не должно ли ощущение интровертного интуитива быть более экстравертным?

Д-р фон Франц: Да, у Беме оно было таким! Мой «конюх» (буду называть его так для краткости) осознал свою внутреннюю глубину и, благодаря обретенному опыту, стал молчаливым. Он почти не рассказывал мне об этом опыте, только намекал на то, что в нем происходит что-то глубокое. С другой стороны, Беме вынес свое озарение во внешний мир — он сконструировал систему внешней реальности, определил место Бога и дьявола в мире. Он создал из этого целую философию, но, будучи как личность очень интровертным, обратил ее вовне. В жизни же он был всего лишь скромным сапожником.

Еще в Беме очень интересно то, что, пока он был раздираем между ворчливой женой, считавшей, что лучше бы ему шить хорошую обувь и кормить шестерых детей, и размышлениями о Божественном, он сохранял значительную продуктивность. Но после того, как была опубликована его первая книга, один немецкий барон проникся к Беме сочувствием и настолько поверил в то, что он — великий провидец, что освободил его от всех внешних трудностей, выделив средства, на которые его семья могла бы нормально существовать. С этого момента произведения Беме наполняются обидами и повторами. Его творчество стало бесплодным. Вы знаете, что на его могиле изображен следующий Божественный образ:)(. Эта история на самом деле трагична, так как показывает, что он не смог объединить светлую и темную стороны, эта задача оказалась для него непосильной. Исходя из своего опыта, я считаю, что случившееся связано с тем фактом, что он принял деньги барона и тем самым избежал мук своей подчиненной функции.

Быть распятым между ведущей и подчиненной функциями было для его творчества жизненно необходимым условием. Я хочу предупредить вас, что если когда-нибудь вы почувствуете желание спасти такого художника или пророка, ради Бога, будьте осмотрительны, изучите ситуацию и только после этого решайте, какие средства вам следует выделить для помощи этому человеку. Если вы выкупите его из рабства реальности, он может утратить всякое ощущение ее существования. Может оказаться, что вы нисколько не поможете ему. Человек такого типа будет умолять вас помочь ему в беде, на коленях просить спасти его от мук внешнего мира, с которыми он не может справиться. Но, если вы «спасете» его, творческое ядро его личности разрушится. Это не значит, что если такой человек умирает от голода, вам не следует дать ему немного денег, которые позволят ему выжить. Вы можете время от времени помогать ему, когда он окажется в особенно трудном положении, но не снимайте с его плеч всех проблем реальности, потому что, как ни странно это звучит, этим вы стерилизуете его внутренний творческий процесс. Так случилось с Беме, и из-за этого он оказался неспособным объединить противоположности ни в своей системе, ни в своей жизни. Неразумной благотворительностью барон фон Мерц на самом деле уничтожил его.