— Графиня, на вас лица нет! Что случилось? — голос Бланки оторвал Клариссу от грустных размышлений.

Кларисса стояла на краю крепостной стены и смотрела вдаль. По небу неслись низкие серые тучи, и накрапывал мелкий дождик. Но расстроенная хозяйка замка не обращала на ненастье никакого внимания. Мелкие холодные капли покрыли шелковистые локоны и стекали на полуобнаженные плечи. Бланка заботливо прикрыла плечи графини шерстяной накидкой и прижалась к подруге, обнимая и утешая.

— Я не знаю, что делать, — плечи Клариссы затряслись от рыданий, — эти наглые сваты… Они принуждают меня выйти замуж. Навалились все сразу: и викинги эти проклятые, и этот старик Донат…

Услышав чьи-то шаги, девушка оглянулась. Из ее широко открытых зеленых глаз текли крупные слезы. Капли стекали по бледным щекам и, задерживаясь в уголках пухлых розовых губ, бежали по подбородку.

— Простите меня, мадмуазель, — услышала она голос Эда. Мужчина стоял поодаль, завернувшись в черный плащ. Графиня подняла дрожащую ладонь и пошевелила пальцами, не в силах произнести ни слова. Командир стражи подошел на несколько шагов к своей хозяйке.

— И Бланка, и я, да и остальные обитатели замка — мы все глубоко переживаем за вас.

— Спасибо, Эд, — графиня изо всех сил пыталась унять еще более разбушевавшийся поток слез, — я знаю…

— Вам все равно когда-нибудь придется выйти замуж, — попытался утешить ее мужчина.

— Папа! — одернула его Бланка, — как это «все равно»? Стать женой злобного толстяка с тремя детьми или выйти за жестокого варвара?

Кларисса благодарно посмотрела на подругу.

— Викинги убили моих родителей, я не могу и смотреть в их сторону.

— Я виноват, что беру на себя смелость напоминать вам, но ваш отец, царство ему небесное, — Эд де Беньот перекрестился, — тоже положил немало этих варваров, а если быть справедливым, то и французской крови пролил не меньше.

— Что ты говоришь, папа! — воскликнула огорошенная дочь начальника стражи.

— Я говорю правду, — развел руками Беньот, — и все-таки графине придется сделать выбор…

— Хорошенький выбор, — прервала его Бланка, — один — старик, а другой — морской разбойник, которого к тому же и не видела ни разу!

— Но вроде говорили, что ему всего двадцать восемь лет, — пробормотал Беньот, — и он недурен собой.

Кларисса хмуро улыбнулась сквозь слезы.

— Вы так хорошо осведомлены…

— Ну, знаете, — смутился мужчина, — слухом земля полнится. В замке только и болтают о недавних событиях, происшедших с вами. Всех волнует эта тема. Вы же понимаете, и наша судьба зависит от вашего выбора.

Беньот обнял графиню и увлек ее за собой.

— Пойдемте в дом, мадмуазель, здесь холодно, а если вы простудитесь, не будет хорошо никому — ни вашим женихам, ни вам самой.

Кларисса подчинилась бережным объятьям, и они втроем вошли в зал. Под белыми сводами огромного помещения уже жарко пылал огонь в камине, и приятное тепло стало разливаться по телу несчастной девушки. Она вдруг почувствовала, что продрогла, и ее тело стал бить сильный озноб. Служанка уже принесла накидку из овечьего меха, а Беньот приготовил грог.

— Я думаю, викинги не так уж плохи, — совсем осмелел с советами начальник стражи.

Кларисса хлебнула из серебряного кубка, и напиток потек горячими струйками по ее венам. Приступы боли и обиды стали постепенно проходить.

— Всем известно, что в Нормандии они установили свои порядки, — продолжил мужчина, помолчав несколько минут, — и люди, живущие там, очень довольны. Да и наша дворовая челядь только и мечтает, чтобы вы сделали выбор в пользу викинга.

Кларисса удивленно подняла брови — было забавно, что все слуги так участвует в ее судьбе.

— Да, а как же вы думали? — заметил ее удивление Беньот, — Герцог нормандский дал народу закон. В его землях нет произвола. Искоренено воровство. Я француз, госпожа, но справедливости ради стоит заметить, что барон Донат намного хуже этого Роберта Бесстрашного. Ваш французский жених может без разбору казнить кого угодно из слуг и вилланов. Он вспыльчив, жесток и несправедлив.

— Я это заметила на празднике у графа Шатрского, месье, — тихо прошептала графиня.

Начальник стражи покачал головой в знак согласия.

— Сервы и вилланы от него просто воют. Да и соседи тоже. Барон постоянно ввязывается в различные склоки и междоусобицы. Никому нет от него покоя. Кстати, под прикрытием викингов наши владения будут в полной безопасности.

— Я тоже слышала о его нравах, — ввязалась в разговор его дочь, — недавно этот Донат де Брюнне напал на соседа. Его кузен граф смотрит на все это сквозь пальцы. А король Лотарь слаб и не хочет ссориться со своими могучими вассалами.

— Он пожелал отобрать у Диона де Клоделя часть земли с мостом через Сену, — пояснил Беньот, — это позволило бы де Брюнне контролировать дорогу на Париж.

— Спасибо, месье, — слабым голосом отозвалась графиня, — я все это знаю.

— Еще раз простите меня, мадмуазель Кларисса, — встал де Беньот и взял под руку дочь, давая ей знак, что пора уходить, — я ни в коем случае не смею давать вам советы, а просто хочу передать вам кое-какую информацию.

— Я благодарна вам, Эд, за поддержку! — Кларисса повернулась в сторону подруги, — останься Бланка, я хочу кое-что тебе сказать.

— Марциал де Жоффруа, — произнесла с расстановкой графиня, когда дверь закрылась за спиной начальника стражи.

Глаза Бланки округлились.

— Он давно ходит кругами вокруг вас, Кларисса, но вы же всегда отвергали его!

— Это верно, Марциал мне никогда не нравился. Узкий бледный юноша, поэт, чувственная натура — это не мой тип мужчины.

— Да, и к тому же он такой робкий. Только все ходит да вздыхает. Да и не богато его семейство.

— И все же это будет мой выбор. По крайней мере, никто не будет командовать мною и моим братом в моем замке!

Бланка была очень удивлена. Живший по соседству барон Марциал де Жоффруа уже многие годы обхаживал Клариссу. Худощавый молодой человек среднего роста отличался крайне впечатлительной натурой. И, возможно, вообразил Клариссу сказочной феей. Еще будучи мальчиком, он стал слагать в честь своей избранницы сонеты и баллады, которые исполнял под аккомпанемент лютни. Кларисса с детства относилась к соседскому мальчишке безразлично, а когда на подбородке Марциала появились первые волосы, он и вовсе стал раздражать девушку. Для Клариссы всегда образ мужчины был связан с силой, мужеством, умением владеть оружием, а не с вздохами и любовными серенадами.

Графиня положила свою ладонь на руку подруги.

— Ты поедешь к нему и объявишь о моем выборе. Пусть присылает сватов, — зеленые глаза девушки сверкали решительностью, — времени у нас мало, поэтому некоторые ритуалы сократим. Совместной трапезы с жареным петухом не будет. Завтра я жду его крестного, а послезавтра он должен явиться сам и разжечь огонь в моем камине, как требует обычай. Если он, конечно, не передумал.

— Что вы, графиня, — охнула Бланка, — он только и мечтает о вас!

— Скажешь ему, что брачный контракт я сама приготовлю. Все равно ему туда немного придется вписывать. Свадьба через два дня.

Бланка смотрела с восхищением на свою решительную госпожу, прикрыв рот рукой.

— И еще, — добавила суровая графиня, — все должно быть под большим секретом. Слуги любит почесать языками, я знаю. Так вот, если пойдет слух о моей свадьбе, я буду знать, кого наказывать за болтливость, потому что эти слова слышала только ты. Ты сама понимаешь, что никто из этих гнусных сватов не должен знать, что я выхожу замуж по своему выбору.

С этими словами Кларисса встала и посмотрела Бланке прямо в глаза. Девушка поняла, что на этот раз шутить с графиней опасно.

— Я сейчас же еду, госпожа, — пробормотала она и удалилась.

Как и следовало ожидать, Марциал ошалел от внезапно свалившегося на его голову счастья. Престарелые родители, поздний сын которых был их единственной отрадой, охотно разделили радость молодого человека. В свои двадцать четыре года Марциал был вполне готов для брака, а о лучшей партии, чем графиня де Мелан и мечтать не приходилось. Положение семьи значительно улучшалось. Отец Марциала, седой мужчина с круглым, всегда красным лицом и гладко выбритым подбородком, стал срочно готовиться к важному визиту.

— Пока не передумала, — пояснил он.

Вскоре стараниями всей прислуги сват был приготовлен к поездке. Приехал и дальний родственник, крестный отец жениха. С трудом подобрали подарок для невесты. По обычаю, чтобы убедить друг друга в твердости своих намерений, молодые должны были обменяться дорогими подарками, своеобразными залогами будущей совместной жизни. Для этой цели из заветного сундука было извлечено старинное колье — семейная реликвия.

Когда украшение принесли, Марциал выхватил его из рук матери и придирчиво осмотрел. Массивное золотое колье постепенно утолщалось в своей нижней части, и было богато украшено рубинами и изумрудами. Ювелир отлично владел своим ремеслом — это было видно сразу. Колье, без сомнения, украсило бы любую женщину. Молодой человек поднес подарок к огню, и камни заиграли всеми цветами радуги.

— Сынок, — воскликнула мать юноши, — твоя невеста, несомненно, будет очень довольна нашим даром.

— Спасибо, мама, — согласился жених, — я очень благодарен вам за бабушкино колье.

От внимания слуг, конечно, не ускользнули некоторые признаки приготовления к свадьбе, и спина Бланки могла пострадать незаслуженно. Так, неожиданный приезд старого барона де Жоффруа со своим родственником вызвал недоумение у любителей сплетен, хотя визит прошел вполне гладко и без излишних свидетелей. Колье пришлось невесте по вкусу, и в ответ жених получил золоченый шлем покойного графа Мелана и его меч с богато отделанной драгоценными камнями рукоятью. Был зачитан и брачный контракт. Эд де Беньот поведал гостям, что их сын получит графство Мелан вместе с титулом графа и замком. Со стороны жениха же переходила часть земель, скот, мельница и одна деревня. Остальное недвижимое и движимое имущество вступающие в брак смогут получить только после смерти родителей Марциала.

Кларисса при всех этих священнодействиях оставалась холодной и безразличной. Лицо девушки было необычно бледным, а потухшие зеленые глаза ничего не выражали. Было видно, что решение молодая графиня уже приняла, и дальнейшие ритуалы ее не волнуют. Все события, казалось, разворачивались картинами перед ее глазами, абсолютно не затрагивая душу. А в своей душе Кларисса ощущала какое-то напряженное ожидание. Как будто должно произойти нечто неизбежное, приготовленное ей коварной судьбой. И течение жизни увлекает ее неотвратимым потоком, и не было сил сопротивляться, хотя впереди, может быть, и гремит роковой водопад.

— Завтра свадьба, мессир, — наконец промолвила графиня радостному барону де Жоффруа. Почти все время девушка молчала, и ее голос, приобретший неожиданную хрипотцу, резко прервал разговоры гостей.

— Встречаемся в церкви, — добавила Кларисса и встала, — после полудня у меня все будет готово к свадебному пиру, дальнейшие действия — как обычно происходит на свадьбе.

Гости заторопились — всем было видно, что графиня устала от разговоров и приготовлений или неважно себя чувствует.

Утром следующего дня всем в замке Мелан стало известно о решении графини. Приехала ее тетя, вдовая баронесса Мари де Варенн с дочкой Матильдой, восемнадцатилетней кузиной графини. Шла быстрая подготовка к свадьбе. Эд привез сразу трех портних, чтобы они сшили свадебное платье за один день. И это было неудивительно. Шить наряд невесте заранее — плохая примета, это каждый знает. Вялая Кларисса нехотя давала себя обмерять, руки мастериц казались ей грубыми и неуклюжими. С утра на берег реки переправили свадебный кортеж, состоящий из десяти повозок. Сержант Реми с стражниками притащили из леса «дерево невесты» — стройную рябинку. Дерево предстояло нести впереди колонны из повозок до самой церкви. На заднем дворе замка были слышны крики скотины и птицы — полным ходом шла подготовка к пиру. Слуги сновали по главному залу, накрывая праздничные столы, в помощь поварам были отправлены все женщины, живущие в замке.

Наконец на невесту надели поспешно сшитое платье, а горничная Клариссы принесла отполированное серебряное зеркало. Как ни странно, платье оказалось очень элегантным. В дело пошел приготовленные еще матушкой шелковые отрезы: более плотный — бирюзового цвета и полупрозрачный — нежно-голубого. Из золотого кружева, расшитого маленькими жемчужинами, сделали роскошный воротник и пышные манжеты, а бирюзовый шелк расшили большим количеством изумрудов и жемчуга в золотых оправах. Белоснежный фартук с кружевами свидетельствовал о целомудрии невесты, а роскошный, из золотой парчи пояс должен был развязать сам жених.

— Вы неотразимы, графиня, — пролепетала восхищенная Бланка, когда Кларисса надевала перед зеркалом белые перчатки и поправляла роскошный туалет. Наряд действительно удался на славу. Под нежным шелком угадывались округлые формы точеной фигурки невесты. Когда графиня усаживалась на украшенную гирляндами цветов свадебную повозку, толпы слуг, стражников и вилланов разразились гулом восхищения, и вверх полетели букеты пионов и гиацинтов.

Однако неровная дорога была не столь благосклонна к невесте, и Кларисса изрядно намучилась, пока добралась до здания церкви. У входа в небольшой храм ее уже ждали счастливый жених и все его родственники. Его обычно бледное лицо сияло радостным румянцем, а карие глаза сверкали, как у пьяного. Молодой человек до сих пор не мог поверить своему счастью, свалившемуся на его голову. Тем не менее, Марциал ловко подхватил невесту под ручку и повел под венец. Двери церкви отворились, и глазам молодых предстала скамья, перегораживающая дальнейший путь.

— Попробуйте первую преграду в жизни! — закричали из толпы со смехом, и Марциал с Клариссой стали перебираться через лавку. Наконец, они оказались под сводами церкви. Здесь священник усадил жениха и невесту на скамьи по обе стороны от алтаря и начал церемонию. Пел где-то под сводами храма невидимый хор, зажженные ароматные свечи источали знакомый с детства запах церкви.

Кларисса стала рассматривать грубо выложенную на полу цветную мозаику. Рука мастера попыталась изобразить страдания Христа. Возможно, если бы рассматривать картину из-под купола храма, можно было бы насладиться образом сына господня, но внизу, на уровне земли, лицо Иисуса сильно искажалось, и только по глазам, полных слез, можно было догадаться об его страшных мучениях.

Вдруг до ушей девушки с улицы донеслись необычные звуки. Это были крики людей, звон оружия, ржание лошадей. Кларисса всполошилась и вскочила на ноги. От резкого удара двери храма распахнулись, и в церковь ввалилось десятка три вооруженных людей. Это были норманны. От ужаса сердце девушки забилось с невообразимой силой. Мгновенно все пространство под сводами храма наполнилось топотом сапог, грубыми выкриками и хохотом бородатых варваров. Благоухание ладана сменилось на тяжелый запах пота, мужского и лошадиного. Среди нападающих мелькнуло знакомое лицо, и уже через мгновение Кларисса узнала своего недавнего спасителя-насильника. Молодой мужчина возглавлял отряд захвативших церковь норманнов. Резкими отрывистыми командами на незнакомом языке он расставил своих людей вдоль центрального прохода в храме, блокировал входы, окна, а присутствующие на свадебной церемонии люди были оттеснены в пространство между колоннами. Длинные мечи в руках захватчиков не оставляли сомнения в их намерениях — никакого сопротивления свирепым северянам французы, оцепеневшие от неожиданности, не оказали. Даже ее начальник стражи безропотно отдал свой меч, поняв, что сопротивляться бесполезно.

Кларисса вспомнила, что сопровождал ее свадебный кортеж небольшой отряд, всего из пяти воинов. Эд де Беньот и не помышлял о возможности нападения. Чтобы была атакована свадьба — такого раньше никогда не случалось. Тем временем вождь викингов широкими шагами прошел к алтарю и повернулся к жениху. Марциал побледнел как смерть, но продолжал молча сидеть — от страха у него отнялись ноги. Викинг грубо снял с головы юноши брачную корону и, ухватив его за рукав, протащил по проходу и втолкнул в орду непрошенных гостей. Еще мгновение — и жених исчез среди толпы викингов, одетых в стальные кольчуги. Затем мужчина повернулся к невесте — в удивленных глазах блеснул огонек.

— О, мадмуазель, мы, кажется, знакомы? Узнаете меня, коварная обманщица? — наконец процедил он.

Кларисса стояла перед варваром, будучи не в силах вымолвить ни слова. Мозаика под ее ногами потихоньку стала плыть в сторону, а запахи и краски стали нестерпимо сильными и яркими. Следующее, что она почувствовала — как могучие руки викинга усадили ее на скамью, а другие дружинники стали обмахивать лицо несчастной невесты куском материи. В руке бедняжки вдруг оказалась какая-то плошка с водой, она немного отхлебнула и постепенно пришла в себя.

— Как вы смеете врываться на свадьбу! — пролепетала несчастная графиня.

Жесткие губы ее недавнего спасителя изогнулись в презрительной улыбке.

— А что, разве бывает свадьба без жениха? — с издевкой спросил он.

Девушка окинула взглядом присутствующих и ничего не сказала. Марциала и след простыл. Со всех сторон на нее щерились грубые бородатые лица.

— Правильно, свадьбу срывать нельзя, — продолжил свою глумливую речь организатор нападения, — ничего не поделаешь, придется мне самому стать женихом!

— Тебе?!

— Вот, дорогая, ты уже и перешла «на ты», как и полагается разговаривать мужу и жене.

С этими словами Ингмар подошел к испуганному до безумия священнику и толкнул его жестким пальцем в живот, давая знать, чтобы тот продолжал обряд. Новоявленный жених взгромоздил себе на голову отобранную корону и уселся на скамью. Кларисса бросилась к выходу, но перед ней сомкнулась стена из огромных викингов, на своих руках она ощутила мозолистые сильные ладони, а на затылке — тяжелое дыхание чужеземца.

— Не надо волноваться, мамзель, — промычал кто-то над ее ухом на корявом французском языке и, повернувшись, она увидела редкие зубы в рыжей бороде и острый нож у своей шеи. Хевдинг хмуро глянул на своего дружинника — тот моментально отошел в сторону. Он взял за руку непокорную пленницу — она опустила глаза вниз.

— Отсюда ты уже не убежишь, малышка. Святой отец, продолжай свою церемонию!

Аббат, хотя и трясся от страха, но принялся довольно четко бормотать слова обряда.

— Никакой свадьбы не будет! — закричала обезумевшая от ужаса Кларисса.

— Тащите сюда этого дохляка, — приказал Ингмар, и его дружинники выволокли на свободное пространство несчастного Марциала. К этому моменту лицо бывшего жениха уже украшали несколько ссадин и синяков. Его нарядная одежда была изорвана, руки туго стянуты сзади. Барон чуть было не упал на каменный пол от грубого пинка норманнского воина. Ингмар вынул длинный меч из ножен и провел его острием по груди пленника. Из неглубокой раны брызнула кровь. Кларисса зажмурилась. Послышался слабый крик матери Марциала, упавшей в обморок.

— Или будет свадьба, или я разрублю его пополам, — рявкнул викинг, и по его свирепому виду было видно, что он не шутит. В горле у девушки пересохло от волнения, и она смогла лишь прошептать:

— Не надо… не надо никого убивать…

Ингмар подошел совсем близко к Клариссе и приблизил свое лицо так близко, что девушка почувствовала, как прядь его светлых волос упала ей прямо на лоб.

— Впрочем, свадьба все равно состоится, — прошипел он прямо в лицо, — даже если он погибнет.

Кларисса тяжело вздохнула и опустила глаза. Она была не в силах выдержать тяжелый взгляд норманна, как и не в силах распорядиться жизнью человека.

— Ну, аббат, чего вылупился, — вернул к реальности святого отца новый жених, — давай, дальше читай свою книгу.

Служитель церкви покорно продолжил обряд, а викинги тем временем стали с грохотом рассаживаться на скамьях, вдоль центрального прохода. Несколько из них, впрочем, продолжали удерживать плененного Марциала. Юноша был уже почти без чувств… Было видно, что он в любую минуту может потерять сознание. Но крепкие волосатые руки поддерживали его в вертикальном состоянии, как большую изорванную куклу. А родителей и родственников несчастного жениха давно уже вывели из храма и, усадив на повозки, отправили домой.

Тем временем к алтарю поднесли две небольшие скамейки, покрытые расшитыми подушечками.

— Арни, сослужи службу, побудь вместо отца, — обернулся к рулевому Ингмар, и старый викинг грузно подошел к невесте и легко приподнял ее за локоть. Девушка сначала безвольно встала, а затем попробовала вяло сопротивляться. Но в ответ на эти ее действия викинги сжали с двух сторон барона и приставили к его горлу короткий меч. Марциал что-то в испуге простонал, обращаясь к своей бывшей невесте, и Кларисса покорно позволила отвести себя к алтарю. За спиной у нее и Ингмара выстроились его дружинники, исполняющие, по-видимому, роль свидетелей. Рядом с Клариссой встал вождь викингов. Золотой пояс у невесты почему-то развязался и попал прямо под ноги новому жениху. Викинг посмотрел вниз и тяжело ступил на золотую парчу. В зале охнули — это была верная примета, что главную роль в семье захватит мужчина.

Наконец священник закончил свое чтение и поднял свои испуганные глаза на молодых. Сзади к нему подошло громадное бородатое существо, вооруженное остро заточенным топором, и шепнуло на ухо несколько слов. Аббат встрепенулся и заговорил:

— Согласна ли ты, Кларисса де Мелан, взять к себе в мужья….

— Славного хевдинга Ингмара Вальберга — резкий голос викинга разорвал боязливое бормотание священника.

Кларисса напряглась. Сзади она услышала удар. Оглянувшись, невеста увидела, что Марциала повалили на каменный пол и приставили к горлу меч. Юноша захрипел.

— Согласна, — простонала графиня.

— Я тоже согласен, — перебил священника хевдинг, — давай кольца.

Перед глазами невесты появились две тарелочки. С одной из них присутствующим раздали кусочки пищи, чтобы они причастились, а с другой Ингмар взял кольцо и стал надевать его на палец Клариссы. Кольцо плохо надевалось, тем более что невеста не очень-то и помогала Ингмару. Но, уловив гневный взгляд жениха, девушка все же покорилась, и символ единства мужа и жены был водружен на вторую фалангу безымянного пальца. От острого взгляда Ингмара не ускользнуло движение графини — невеста передвинула ненавистное кольцо на третью фалангу.

— Это не поможет вам, графиня, — процедил сквозь зубы викинг, — я знаком с вашими обычаями, все равно в доме хозяином буду я.

— Давай книгу! — заорал он на священника.

Служка быстро притащил громадный фолиант, и подписи были поставлены без промедления. Аббат предложил молодому мужу поцеловать свою жену. Кларисса еще не до конца успела осознать, что произошло, а Ингмар уже привлек ее к себе, наклонился и впился в ее нежные губы своим жестким ртом. Графиня стала яростно отталкивать его, пытаясь вырваться из мощных рук норманна, но он еще сильнее прижимал ее к своей твердой груди. Мужчина с неудовольствием отметил, что девушка вовсе не стремится в его объятья, но желания женщин всегда мало интересовали хевдинга, и он не прервал поцелуя. Разозлившись из-за ее непокорности, Ингмар насильно раздвинул ее губы, которые девушка сжимала изо всех сил, и Кларисса почувствовала быстрое движение горячего языка, проникающего во влажные глубины ее рта. Она снова забилась в его руках, но, осознав, что все ее усилия тщетны, затихла. Этот поцелуй, казалось, никогда не закончится, Кларисса уже задыхалась, а варвар все не отпускал ее под одобрительные крики своих соплеменников. Когда он, наконец, отпустил Клариссу, та едва держалась на ногах и чуть не упала. Наглец подхватил ее за талию и увлек прочь из храма. По пути молодые чуть не споткнулись о распростертое на полу тело несостоявшегося жениха.

— А зачем вы здесь его держите, — захохотал муж графини, — налейте ему вина, дайте коня и хорошего тумака на дорогу!

Викинги охотно выполнили приказ своего хевдинга — закинули бывшего жениха на его коня, и ошалевший Марциал, с трудом державшийся на лошадиной спине, поскакал в направлении родного дома. Когда Кларисса и Ингмар вышли из храма, на улице стояла молчаливая толпа. Люди были поражены происшедшим и молча наблюдали за развитием событий. Тем временем дружинники уселись на своих лошадей, гости со стороны невесты — в повозки, и процессия двинулась к замку Мелан. А грустные гости со стороны Марциала отправились восвояси.

Загрохотали по камням деревянные колеса, повозка наклонилась на неровной дороге, и Кларисса невольно придвинулась к своему нежеланному мужу. Ингмар положил свою тяжелую руку прямо ей на бедро и повелительно прижал девушку к себе. Новобрачная дернулась в сторону.

— Теперь ты от меня никуда не убежишь, — заключил мужчина и опять властно прижал Клариссу к себе.

На повороте дороги, где начиналась опушка леса, кортеж встретила группа молодых парней из близлежащего селения. Путь свадьбе преграждала лента, привязанная за одинокое дерево и кол на другой стороне. Первая повозка, где сидела молодая с подругой, остановилась перед лентой, а за ней и все остальные.

— Выкуп… — неуверенно промямлил кто-то из толпы, но остальные не поддержали его и стали разбредаться. Угрожающий вид викингов лишил организаторов засады всякого желания исполнять свадебный ритуал. Ингмар привстал в повозке и снял с пояса объемный кошелек. Из него хевдинг достал пригоршню монет и швырнул их в толпу.

— Вот вам выкуп, парни, — воскликнул он, и обрадованные его щедростью устроители засады, издав радостные вопли, освободили дорогу.

— Это вы правильно сделали, господин, — крикнул с задней телеги Арни по-норвежски, и его со смехом поддержали остальные дружинники.

— Гро! — рявкнул Ингмар — от группы всадников отделился пронырливый молодой человек, — скачи вперед, там могут быть засады посерьезней.

— Лады! — кивнул парень и понесся вперед по дороге, его длинный меч хлопал по коричневому крупу коня, а пятки в мягких сапогах без шпор отчаянно били по бокам животного.

Дружинники громко засмеялись: у всех было приподнятое настроение. Скоро начнется пир, к тому же выбор хевдинга вносил ясность в дальнейшее устройство жизни морских странников. Этот замок на речном острове сразу понравился норманнам, еще той ночью, когда они остановились на привал. Виноградники, сады, буйная зелень вокруг замка ласкали взор. Здесь зимой было порою теплее, чем в родной Норвегии летом. И их хевдинг будет полноправным хозяином на этой прекрасной земле.

— Шевалье де Беньот! — хевдинг окликнул француза, и тот, вздрогнув от неожиданности, повернулся к Ингмару. По растерянному виду начальника стражи замка Мелан было видно, что он еще не совсем пришел в себя. Пятеро охранников, которых взяла с собой графиня, конечно, не могли оказать никакого сопротивления отряду викингов, имевшему большой опыт внезапных нападений. Но все же Эд ощущал чувство стыда и неловкости перед своей хозяйкой, которую он не смог защитить. Ингмар неожиданно встал прямо в повозке и свистнул. Его Дагни, игреневый жеребец, любовно заржал и, раздвинув других лошадей, подбежал к хозяину. Хевдинг взлетел на лоснящуюся коричневую спину и дернул поводья. Резкий хлопок по плечу вырвал командира французских стражников из плена грустных раздумий.

— Эд де Беньот! — еще раз повторил Ингмар — он уже был рядом с французом и весело улыбался, — отправляйся с отрядом из десяти всадников вперед. В случае опасности — пошлешь обратно гонца, в бой не вступать. Давай, Эд!

Француз мотнул головой в знак согласия и, отдав необходимые распоряжения, пришпорил коня. На душе у него как-то сразу стало веселей. Он почувствовал рядом настоящего командира, мужественного и опытного воина. С тех пор, как граф Эдмонд погиб, Беньот с ужасом думал о возможном нападении на замок. Конечно, он как начальник стражи делал все, что необходимо для поддержания боеготовности своего отряда. Но все же, шевалье постоянно ощущал нехватку крепкой мужской руки в замке, чувствуя в глубине души, что в случае настоящей осады его знаний и воли будет недостаточно.

Кларисса с укоризной глянула в спину уезжающего начальника стражи. Как быстро этот верный друг семьи де Мелан предал ее и стал выполнять приказы бесцеремонного захватчика! Но от этих невеселых мыслей ее отвлекла рука, протянутая викингом. Оказывается, Ингмар уже успел подъехать к повозке и протянул графине свою жесткую ладонь, приглашая на спину своего Дагни. Кларисса отдернула руку и демонстративно повернулась в противоположную сторону. Но эти женские штучки не подействовали на бесстыдника, он согнулся и, обхватив девушку за талию, резким движением выдернул ее из повозки и усадил рядом с собой. Кларисса и ахнуть не успела, как оказалась в железных лапах варвара.

— Я понимаю твои чувства, Кларисса, — негромко прошептал ей в ухо новоиспеченный муж, — но для тебя такое развитие событий намного лучше той глупости, которую ты планировала по своему девичьему простодушию.

Графиня нашла в себе силы обернуться и вложить весь свой гнев в испепеляющий взгляд, направленный прямо в голубые глаза нахала. Но наглые глаза не испепелились, а наоборот, веселые искорки пробежали в небесных зрачках. Хевдингу явно нравились гневные женщины.

— Это действительно так, — продолжил он, — думаешь, Роберт Бесстрашный простил бы тебе эту выходку с внезапной свадьбой? Во время свадебного пира ты бы получила такую осаду замка, какую он ни за что не выдержал бы…

Кларисса вздрогнула, но твердая рука еще сильнее прижала ее к не менее твердой груди.

— По правде говоря, — продолжал нашептывать в нежное ушко молодой муж, — я и сам не очень хотел жениться, но, увидев тебя…

— Да, ты всего лишь хотел надругаться надо мной, там, на берегу реки, и бросить, — с горечью перебила его речь невеста.

— У меня есть смягчающее обстоятельство, — улыбнулся хевдинг, — я не знал, что ты — графиня.

— А если бы знал?

— Тогда бы уж точно догнал тебя, потому что понял бы, что ты побежишь в сторону замка.

Кларисса отвернулась. Она думала, что не может никак отвязаться от этого викинга. Убегала от него — и упала в болото, потом он вновь настиг ее, а теперь — вообще разрушил все ее планы, а возможно, и жизнь.

— Так вот, — продолжал Ингмар, — замок мы бы, конечно, взяли, а сколько жертв? И Беньот твой, возможно бы, погиб … И жених этот сопливый получил бы сполна. А так, немного подумай, — все путем! Люди остались живы, замок не сгорел, юноша отправился домой, в целости и сохранности, ну, разве что пару тумаков получил, а ты вышла замуж за славного норвежского дворянина. — Ингмар почувствовал, как Кларисса напряглась. — И теперь ты, птичка, не только под защитой моей дружины, но и под покровительством сильнейшего во Франции герцога.

— Ты грязный захватчик, — прошипела графиня в ответ и попыталась вонзить ногти в бесстыжую руку. Но на викинге была надета кольчуга, и девушка только обломала их.

— Во-первых, я не грязный! Мы, северяне, поопрятней будем твоих соотечественников, даже самый простой дружинник пользуется душистым мылом, — парировал Ингмар и через минуту добавил, — ну, а с захватчиком придется согласиться. Настоящие мужчины — все захватчики, так уж устроен мир.

— Ингмар, — закричали впереди, — похоже, не все в порядке — Гро скачет назад.

— Прошу вас, мадам жена, — викинг легко возвратил новобрачную в повозку и переместился во главу процессии.

— Похоже, в сторону замка идут французы, примерно около ста бойцов! — закричал еще издалека Гро.

— Где ты их заметил? — Кларисса увидела, как хевдинг гневно выдвинул клинок и хлопнул им в ножнах.

— Они вон в том лесу, идут по направлению к парому, но мы будем там раньше, господин, — молодой викинг указал на зеленую полосу деревьев на горизонте.

Ингмар посмотрел в указанную сторону, но решительно ничего не увидел.

— Где?

— Вон, — протянул Гро, — пыль клубится над вершинами.

Присмотревшись и вправду, вождь норманнов обнаружил поднимающиеся над кронами далеких дубов клубы желтой пыли.

— Молодец, Гро! — хлопнул он по плечу остроглазого разведчика, — за мной!

В мгновение ока все вооруженные люди сорвались со своих мест, и Кларисса почувствовала неприятное ощущение незащищенности. Вокруг повозок не осталось ни одного человека с оружием. Впрочем, скоро она увидела, что Ингмар остановил мчавшийся за ним отряд и вернул часть дружинников для охраны свадебного каравана. Последующие минуты показались девушке целой вечностью. И хотя она знала, что до переправы оставалось каких-нибудь триста-четыреста ярдов, но последние шаги лошадей перед поворотом, из-за которого открывался вид на реку, показались невыносимо медленными.