Это был замечательный, меблированный дюплекс, с довольно низкими потолками, но, вследствие этого прискорбного факта, еще и низкой квартплатой — что в моем случае было немаловажно.

Хозяйка тоже была замечательная — уже немолодая, предпенсионного возраста, женщина — бывший судмедэксперт, а нынче трижды бабушка и почетная нянька всех времен и народов. Она жила совсем рядом, за той же огромной, железной входной дверью с глазком в виде желтого кошачьего глаза. За дверью скрывалась унизительно маленькая прихожая, в которой едва умещались тумбочка с зеркалом и пустая подставка под зонты.

Дальше наши дороги с хозяйкой расходились: она уходила за советскую белую дверь со стеклянными вставками и страшными коричневыми ручками, а я — за новую, коричневую, с современным замком — ее поставил предыдущий жилец.

Теоретически я знал, что скрывается за левой дверью — прихожая, короткий коридор, очень чистая и светлая, но изрядно ободранная кухонька, и три комнатки.