Проснулась я от настойчивого звонка телефона.

— Ну, кто такой настырный, — недовольно пробурчала себе под нос и перевернулась на другой бок. Вставать категорически не хотелось. Я, наконец, в столь долгожданном отпуске, перед которым трудилась не покладая рук целых полтора года. Сейчас конец лета, все друзья или разъехались, либо на работе, родители улетели отдыхать, и звонить мне было абсолютно некому. Телефон затрезвонил вновь.

— Ооо, изверги, — открыв один глаз, я взглянула на будильник и сладко зевнула, было полдвенадцатого дня и, по-хорошему, конечно надо бы вставать, но, в конце концов, мой отпуск, что хочу, то и делаю. Я уронила голову на подушку, может все-таки у людей появится совесть, и они перестанут мне названивать.

Как назло телефон лежал на столике у двери, куда я его бросила, придя вчера поздно вечером из гостей, и, чтобы его отключить, или все-таки ответить, надо было вылезать из моей такой тепленькой и мягонькой кроватки. Тяжко вздохнув, и осознав, что поспать мне больше не дадут, сползла с кровати и, позевывая, босиком прошлепала к двери. Взяв телефон, мысленно ругнулась, ну правильно, кто еще будет мне трезвонить в такую рань (да-да, когда человек в отпуске, полдвенадцатого дня — это самое, что не наесть ранее утро). Звонила, конечно, Ленка. Институтская подруга, с которой мы периодически созванивались и пересекались, не сказать, чтобы были особо близки, но раз в пару месяцев, встретиться и выпить в кафе чашечку кофе, было нашей традицией.

— Алло, — попробовав вложить в голос побольше недовольства, чтобы ее совесть замучила, ответила я на звонок.

Очнулась я на узкой кровати, укрытая белым покрывалом, медленно обвела глазами комнату, в которой находилась. Первое впечатление — очень похоже на больницу: белые стены, белый потолок, рядом со мной какой-то пикающий прибор на длинной палке. За спинкой кровати, по-видимому, было окно, хотела проверить догадку, но попытавшись повернуться, поморщилась, голова нещадно болела, мысли разбегались. Пока я пыталась прийти в себя, в комнату, где я находилась, вошел мужчина средних лет, в белом костюме. Он подходил к кровати, а я постаралась сосредоточиться и как следует его рассмотреть. Мужчина был одет в белые свободные штаны, высокие ботинки, и белая, довольно облегающая куртка на молнии. Сам он среднего роста, без особо развитой мускулатуры, как у предыдущих, встреченных мной, достаточно приятное, усталое лицо с внимательными глазами. Похож на врача, мелькнула у меня мысль, только одет как-то странно, наши доктора так не ходят, хотя определенное сходство было, вот цвет одежды, например.

Мужчина подошел ко мне и произнес, всматриваясь в мое лицо:

— Добрый день, как вы себя чувствуете?

Я попыталась ответить и поняла, что вырывается только сип, горло пересохло. Меня охватила паника: что они со мной сделали? Видимо, угадав мои мысли по испуганно вытаращенным глазам, мужчина подал со столика, который, оказывается, тоже был в комнате, стакан воды.

— Не волнуйтесь, пожалуйста, с вами все хорошо. Как я могу к вам обращаться? — произнес он достаточно мягким голосом.

Я лежала, смотрела в потолок и размышляла, а подумать было о чем. Во-первых, розыгрыш или все-таки попала в руки к ненормальным? Розыгрыш конечно предпочтительнее, но когда же это закончится, какой будет финал у этой истории, если такая завязка, от которой волосы дыбом. Выдержит ли моя нервная система задумки режиссера. Если это второй вариант, то, что им от меня нужно? На органы пустят, или еще что-то придумают? От психов всего можно ожидать. Во-вторых, доктор сказал, что со мной здесь Адам. Это, скорее всего, хорошо, все-таки знакомый человек среди всей этой катавасии. Хотя он, наверное, тоже принимает участи в этом спектакле, или его тоже разыгрывают, как и меня? Все-таки я продолжала надеяться, что это всего лишь розыгрыш, плохой вариант событий я предпочитала не рассматривать. Хотя ничего себе шутки, если меня усыпили, это уже, по-моему, противозаконно. Не в жизни не поверю, что я просто свалилась в обморок, тот укол в шею я хорошо помню, значит, все-таки усыпили. И получается, что вряд ли розыгрыш, наверное, психи. Ладно, посмотрим, что дальше будет. Пока я пыталась обдумать ситуацию, голова постепенно перестала болеть. Уф, какое облегчение я почувствовала. Села на кровати и осмотрела себя. Под покрывалом я была все в тех же джинсах и футболке, значит, на честь мою никто не покушался, это радует. Кроссовки стояли рядом с кроватью, я обулась, ветровку нашла на стуле, который стоял рядом с окном и столиком. Проверила карманы куртки, телефон отсутствовал. Эх, жаль, хотя где бы я его здесь подзарядила… Но все равно, потеря телефона меня расстроила, новенький был, и недешевый. Ну ладно, главное, целой и невредимой вернуться домой, а телефон — дело наживное. Подошла и выглянула в окно. Я находилась в комнате на втором этаже, вокруг был этот странный лес, состоящий из огромных деревьев, неопознанного мною вида. Попробовала открыть окно, но рама была сплошная, так что вылезти не получится. Хотя, можно стулом разбить стекло, и попытаться сбежать. Но на звук, наверняка, прибежит доктор и, возможно, мои сопровождающие, а бежать в лес почти бессмысленно, слишком хорошая видимость, так быстро и далеко я не убегу, чтобы меня не смогли поймать. Причем, мужчины, которые привели меня сюда были явно спортсменами, а значит и бегают лучше меня, типичной городской жительницы, которая привыкла передвигаться только на транспорте. Да и физически мне с ними не справиться. Подошла к двери, и подергала ручку. К моему удивлению, дверь оказалась незапертой, аккуратно приоткрыв ее, выглянула в коридор. Моя комната находилась прямо по центру длинного коридора, направо и налево были двери в другие помещения. Сам коридор был отделан темным деревом, под потолком находились яркие светильники. В целом, если комната напоминала больничную палату, то коридор больше бы подошел какому-нибудь загородному дому или даче, но никак не больнице. Чуть левее я увидела лестницу, ведущую на первый этаж. На цыпочках пошла к ней, может получиться сбежать без лишнего шума, тогда у меня будет преимущество по времени. Но не успела я приблизиться к лестнице, как услышала шаги, и на второй этаж поднялся доктор и девушка из сопровождающих. Они радостно мне улыбались.

Какие жизнерадостные психи, — подумала я, они во мне ответной радости не вызывали.

— Карина, — произнес доктор. — А мы как раз за вами. Из ведомства сейчас придет транспорт и вы сможете увидеть свое новое место жительства и узнать о перспективах. Идемте.

Взглянув за спины доктора и девушки, имени которой так и не узнала, да мне было и все равно, я увидела внизу двух мужчин, которые привели меня сюда. Да-с, сбежать пока не получится, ну что ж, посмотрим, что будет дальше, и приняв, такое решение, спустилась вниз. Мужчины внизу расступились, пропуская меня. В это время с улицы донесся странный звук, похожий на вертолет, но намного тише, хотя, казалось, что раздавался прямо от входных ворот. Один из мужчин, который выглядел старше, открыл двери и произнес:

— Прошу, мы сопроводим вас до базы, а там вам все объяснят.

Вертолет приземлился в поле, вдалеке виднелся лес, а прямо перед нами были невысокие серые здания, окруженные глухим забором. Сначала вышли наши молчаливые сопровождающие, потом Адам спрыгнул на утоптанную землю и подал мне руку, помогая спуститься.

— Эх, не только красивый, но еще и галантный, — про себя вздохнула я, вот что значит женская логика. Вместо того, что переживать куда нас привезли и что с нами дальше будет я млею от того, что рядом красивый мужчина. А ведь надо же судьба, какая интересная штука, меня забросило в другой мир не с той же Ленкой, или еще с кем-нибудь, а с самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела. Мысленно хмыкнув и дав себе оплеуху, решила сосредоточиться на более важных вещах, нежели присутствие рядом Адама.

Сопровождающие приказали следовать в направлении базы, как они назвали это место, и, пристроившись с обеих сторон от нас с Адамом, повели к воротам в заборе. Забор представлял собой монолитную стену высотой метра 4, с земли невозможно было рассмотреть, что там внутри огороженного периметра. Подойдя к воротам, мы остановились. К нам вышел еще один мужчина в черной форме, как и наши сопровождающие. Приложив кулак правой руки к сердцу, в знаке приветствия, видимо, или отдавая честь, по нашему, протянул руку и получил документы от одного из сопровождающих, стоявшего рядом со мной. Ознакомившись с документами, он кивнул головой, и открыл ворота, предварительно вернув их. Мы в том же порядке: я и Адам рядом, по краям наша охрана, прошли на территорию базы. В целом, внутри все было похоже на военную часть в нашем мире, по периметру забора с внутренней стороны бегала толпа мужчин и женщин также в черных одеждах, но не таких строгих костюмах, а скорее похожих на спортивные. Чуть левее от ворот и дальше видна была большая спортивная площадка, на которой тоже несколько десятков людей отжимались, по центру находилось с десяток двух и трехэтажных строений. К одному из них, прямо напротив ворот мы и направились. В здании было прохладно, несмотря на теплую погоду, которая стояла на улице и явно не хватало освещения. Зайдя внутрь, пришлось некоторое время привыкать к полумраку. Нам на встречу вышел молодой человек, приложил кулак к груди и поинтересовался причиной посещения. Сопровождающие опять отдали документы и самый старший из них произнес:

— По запросу ведомства, мы привезли иномирян. Начальная база знаний загружена, остальное по вашему усмотрению.

О, ну надо же они все-таки умеют говорить, а я уж было подумала, что немые. Отчитавшись подобным образом, наши сопровождающие развернулись и покинули помещение, мне даже стало немного грустно, я к ним уже успела привыкнуть, да и чувствовала как будто они ниточка, связывающая с домом. А тут опять непонятно чего ожидать. Мужчина, встречавший нас, внимательно оглядел с ног до головы, кивнув, каким-то своим мыслям и произнес:

Проснулась я в шесть утра, услышав сигнал пробудки. От неожиданно громкого звука подскочила на кровати и заозиралась. Прошло, наверное, несколько минут, прежде чем я сообразила где нахожусь и почему стоит такой сильный вой сирены. Я вчера была настолько вымотана физически и морально, что не озаботилась ознакомлением с распорядком дня. Пришлось сейчас это делать в срочном порядке, а то может через пятнадцать минут я уже должна где-нибудь быть и что-нибудь делать. Выбрав в меню передатчика пункт «Распорядок дня» и полюбовавшись развернувшимися в воздухе голубоватыми буквами, стала вдумчиво его изучать. Завтрак у нас по плану в семь утра, в восемь начинаются занятия, потом обед в два и ужин в семь. Между всеми приемами пищи, целый день у нас различные уроки, если их там можно назвать. Физподготовка три раза в день, утром, днем и вечером, напротив этих строк стояло, по-видимому, имя преподавателя — Эрик. Так же в течение дня у нас были занятия по политической подготовке и компьютерному моделированию. В десять часов вечера по распорядку должен быть отбой. Так как времени оставалось немного, я быстренько вскочила и побежала приводить себя в порядок, а также собираться на завтрак. Нужно было еще успеть связаться с ребятами и, наконец-то, обсудить сложившуюся ситуацию.

После душа, оделась в форму, собрала волосы в хвост и решила попытаться позвонить Адаму. Мне это удалось со второй попытки, не ожидала от себя, что так быстро освоюсь с передатчиком. Адам уже оделся и так как до завтрака оставалось минут двадцать, мы решили собраться у меня в комнате, как ближайшей к выходу, их с Элей поселили чуть дальше по коридору. Через пару минут все были в сборе. Адам сел на единственный стул, мы с Эльзой разместились на кровати, на повестке дня стоял главный вопрос: «Что делать?».

— Я думаю надо попробовать сбежать и все-таки вернуться в «нашу» точку пересечения — сказал Адам, и посмотрел на нас.

Я хмыкнула:

— Адам, ты же знаешь, что, во-первых, нас отсюда просто так не выпустят, во-вторых, мы летели на вертолете часа три, и пешком мы туда просто так не дойдем, да и куда именно идти мы не знаем.

Второй месяц в этом мире прошел значительно быстрее, по моим ощущениям и привычнее что ли. Каждый день был расписан по минутам: подъем в шесть, завтрак, физические занятия, посещение лекций и опять физические нагрузки. Несколько раз в неделю у нас были «загрузки», сейчас мы их переносили значительно легче, и даже от занятий нас не освобождали.

За это время мы изучили различные яды, все виды оружия, имеющиеся в этом мире, несколько боевых искусств и многое другое, что относилось к первому году обучения на базе. Практика по оружию у нас будет продолжаться весь год, чтобы довести до автоматизма все навыки владения.

Каждый вечер после отбоя мы продолжали тренироваться с Эриком. На самом деле, в этом уже не было такой необходимости, так как организм привык к действию лекарства и физическим нагрузкам. Больше не было потребности в выбросе энергии. Однако, эти тренировки доставляли удовольствие нам обоим. Каждый раз, после напряженных занятий, мы устраивались на матах и подолгу разговаривали. Мне было интересно, как можно больше узнать о Лирее, и не из официальных источников, а от реального человека, которому пришлось через многое пройти. А Эрик расспрашивал о Земле, о нашем быте, традициях и особенностях.

За это время мы очень сблизились, я многое узнала о нашем кураторе и его непростой жизни палмея. Эрик открылся мне с другой стороны: раньше я знала его как справедливого руководителя, который всегда придет на выручку и поможет в любой ситуации. Сейчас же я узнала его как очень близкого мне по духу человека, открытого и целеустремленного. В один из вечеров я наконец-то призналась себе, что Эрик мне очень дорог, и что он мне очень нравится. Наверное, этого и следовало ожидать: незнакомый мир, постоянный стресс и ОН!

К тому же я не могла не заметить, что нравлюсь ему. Да, днем Эрик относился ко мне только как куратор, и все равно те, необходимые прикосновения, во время занятий, рождали в моей душе радость и волнение. А вечером, после отбоя, когда мы оставались вдвоем, он становился моим другом, самым близким на Лирее, и уже не скрывал горящих глаз и нежных прикосновений. Хотя все было очень и очень прилично, что меня порядком расстраивало, самое большее, что он себе позволял — это взять меня за руку, когда мы отдыхали после тренировок, и большим пальцем поглаживать мою ладонь. В эти мгновения сердце мое выпрыгивало из груди и начинало лихорадочно биться, а я с надеждой и нетерпением ждала будет ли продолжение. Но, к моему глубокому сожалению, на этом все и заканчивалось, и ни разу за это время, Эрик не попытался меня даже поцеловать. Каждый раз, уходя в свою комнату, после таких посиделок, в душе у меня было ощущение недосказанности, и некой незавершенности происходящего, но на следующий день, я снова с нетерпением ждала нашей встречи в спортзале.

Сегодня был первый день, когда мы начали заниматься со вторым курсом, что обеспечило нам внимание со стороны всех одногруппников. Все они были взрослыми людьми, после Академии, движущимся по карьерной лестнице. В группе было тридцать курсантов, и только семь из них девушки.

Пообщаться в перерывах между занятиями времени особо не было, но нам все равно устроили «мини-допрос» с пристрастием. Особенно их интересовала Земля и наши супер-способности. Стол, за которым мы сидели, окружили все, кто был в кабинете, и засыпали вопросами:

— А, правда, что вы сверхсильны? — один из парней, не знаю его имени.

— Не совсем. Мы еще только начали заниматься и тренироваться, — это Адам держал за всех ответ.

— А, правда, что вы умеете летать? — другой курсант.

Через несколько дней, ближе к вечеру, я шла по дорожке между корпусами к нашему зданию, которое находилось на самом краю базы. Чуть дальше была небольшая площадка с газоном, затем высокие кусты и парочка деревьев, и потом уже высоченный забор.

Перед этим, мы с ребятами занимались в одном из спортивных корпусов. После занятия, к Эле подошел один из ее кавалеров, и она простилась с нами до завтра. И уже на выходе Адам встретил одного из курсантов первого курса, у них завязался оживленный разговор, и я, постояв немного, простилась с ними и пошла к нам в корпус. Скоро должна была начаться моя «индивидуальная тренировка», которая с недавних пор тренировкой и не являлась, поэтому хотелось еще отдохнуть и привести себя в порядок.

На базу спустился вечер, мы немного подзадержались, и было достаточно пустынно, курсанты разошлись по корпусам, готовясь к отбою.

Неожиданно на дорогу передо мной легли четыре длинные тени, подняв глаза, увидела преграждающих мой путь четырех мужиков, в свете фонаря, выглядевших устрашающе.

Вздрогнула, но решительно направилось вперед, нельзя показывать страх. Хотя моя интуиция просто вопила: «Опасность!».

Следующий месяц обучения прошел достаточно спокойно и однообразно. Я больше не ждала каждый день вечера, чтобы побыть с Эриком. Только лишившись наших ежедневных встреч, поняла, насколько они были важны для меня.

На занятиях Эрик относился ко мне, как и к ребятам, также ровно и равнодушно. Больше не было случайных прикосновений, или незаметных для других взглядов. Мне кажется, он на меня вообще смотреть перестал, кроме случаев, когда лично обращался.

Первое время чувствовала себя потерянной и несчастной, но потом собралась и запретила себе о нем думать вообще. Да и не о чем, в принципе. У нас же кроме дружеских посиделок ничего и не было, а все остальное только мои домыслы.

Наш третий выходной день на Лирее, мы проверили в городе, только, по молчаливой договоренности к рынку даже близко не подходили, зато посетили местный бар, пытаясь отыскать отличия от земных аналогов. Не нашли. Кроме самих напитков, совершенно других и непохожих на наши, все остальное было полностью идентичным. Повеселившись и натанцевавшись вволю, очень поздно вернулись на базу.

Площадка для наказаний располагалась недалеко от нашего корпуса, между забором и спортивным комплексом. Представляла она собой неогороженное небольшое поле, покрытое песком. По центру стояла два столба, на расстоянии метров двух друг от друга. На каждом столбе весело по веревочной петле, в которые вставляли кисти рук и закрепляли, так чтобы человек был как бы распят между ними. На площадке уже толпилось человек тридцать с разных курсов, в центре стоял Адам, в черных спортивных штанах и с голым торсом. Он был сосредоточен и не обращал ни на кого внимания. А я, увидев его, снова постаралась не расплакаться. Вот подошел Эрик и еще несколько преподавателей, среди которых был и сет Кирон. Эрик в руке держал какую-то палку длиной около метра, что это такое я не знала, но догадывалась. По кивку одного из преподавателей, к Адаму подошли два третьекурсника, поставили его посередине между столбами, и стали закреплять кисти рук в петлях. Надев веревку, дернули, затягивая сильнее. Общее напряжение просто зашкаливало. Курсанты смотрели с сочувствием и молчали. А я молилась всем богам, лишь бы он выдержал.

Эрик нажал кнопку на палке, и впереди появилась красная энергетическая петля, длиной метра полтора.

Подойдя к Адаму со спины, и остановившись на небольшом расстоянии, Эрик нанес первый удар. Адам вскрикнул, а я, стоя метрах в десяти от происходящего почувствовала запах горелой плоти. О, Боже, плеть еще и электрическая, мало того, что наносит удар, так еще и прожигает тело. Я закрыла рукой рот, чтобы не заорать от ужаса, накатившего на меня.

Эрик продолжал ритмично наносить удары, а я закрыла глаза и только считала про себя: два, три… на третьем вскрики Адама прекратились, он потерял сознание, четыре, пять…. Запах горелого мяса теперь навсегда останется в памяти. Шесть, семь… я только сейчас осознала, от чего Эрик защитил меня, я бы не выдержала этого… Восемь… девять… тошнота и ужас настолько скрутили меня, мне казалось еще секунда и я сама лишусь сознания. Тишина вокруг давила. Такое ощущение, что все затаили дыхание. Десять… общий вздох облегчения.

Я открыла глаза, Адам без сознания весел между столбов, к нему тут же подбежали человек пять третьекурсников, стали резво отвязывать кисти, и аккуратно закинув его руки себе на шеи, не прикасаясь к изуродованной спине, быстро-быстро потащили к нам в корпус. Эрик, не глядя ни на кого, опустив плечи и как будто разом постарев, медленно направился к себе.