От автора

Эту тему не поднимают в современной литературе. Эту тему замалчивают в современной прессе — хотя информации о русских фашистах полно. По крайней мере, я не читал ни одного автора, ни одного, даже примитивного рассказа, который поднимал бы эту тему. Возможно — из-за новизны этой темы. Возможно, потому что она слишком страшна.

Русские ваххабиты…

Мы, русские, привыкли ощущать себя единым целым, неким монолитом, единой нацией с одними и теми же ценностями, религией, правом. Мы очень болезненно переживаем раскол внутри себя — примерами такого раскола была и смута 1612 года и революция, а потом гражданская война 1917–1922 годов. В нашем обществе — совершенно не выработан механизм общения с человеком, который такой же, как ты, но при этом исповедует совершенно другие ценности… в этом смысле русские намного добрее к чужим. Чужой может быть другим, на то он и чужой, а вот русский — должен быть именно русским во всем. Это называется отсутствием толерантности, хотя… как показал норвежский расстрел и тулузский расстрел толерантность — это удобный миф, не имеющий за собой ничего, никакой почвы. Искусственный проект, не прижившийся ни в коей мере и отвергаемый обеими сторонами — одним он мешает защищать, другим — завоевывать. Андерс Беринг Бревик и Мухаммед Мера — это две стороны одной медали, люди, которые ненавидели тех, кто живет рядом настолько, что решили их убить — как можно больше убить. Действительность показывает, насколько глубока нора и сколь страшные демоны — таятся в ее глубинах.

Но Мухаммед Мера — не француз, это человек из Алжира, француз только по паспорту. А что делать в случае, когда противоположные твоим взгляды начинает отстаивать, и не словом, а делом человек, который родился и вырос рядом с тобой, который с тобой одной крови?

Была суббота, утро двадцать пятого июля две тысячи пятнадцатого года, жаркого лета две тысячи пятнадцатого года. День, следующий за днем, когда не изменилось ничего — и в то же время изменилось все. День, который уцелевшие потом будут помнить как день начала Второй гражданской войны в России. День, который потом многие будут считать днем рождения новой России. Но тогда — этого никто еще не знал.

Ижевск, в двадцатом веке перехвативший у Тулы и Сестрорецка звание "столицы русского оружия", город — завод был построен два с небольшим века назад как город при железоделательном и оружейном заводе на берегу реки Иж. Его проектировали те же архитекторы что и Санкт-Петербург и в первые пятьдесят лет своей жизни он был архитектурно очень похож на столицу Империи. Точно так же — строительство шло вокруг водоема, правда, в одном случае это было море, в другом — заводской пруд. И тут и тут — закладывались прямые, правильной европейской планировки улицы. На набережной — закладывалось здание оружейного завода с шпилем, которое существует до сих пор.

Сейчас все, конечно же, по-другому. Домишки, которые прилепились к возвышающемуся над прудом холму (а Ижевск очень холмистый город, его называют город на семи холмах) давно уже снесли, теперь на этом месте — где заросшие бурьяном пустыри, где — строительство многоэтажек — генпланом города здесь предусмотрено строительство элитного жилья. Скос холма, обращенный к пруду — теперь засажен газонной травой и тут же проложена дорога, дублирующая предельно загруженную, старую улицу Максима Горького, где не протолкнуться даже зимой — а уж летом, когда отдыхающие ставят автомобили у Генеральского сада… От Центральной площади вниз, до самого пруда — идет широченная, многопролетная лестница. Внизу, на воде — планировали поставить монумент, а рядом, на месте бывшего яхт-клуба — гостиницу Калашникова на насыпном острове — но так и не начали стройку — хотя остров насыпали, теперь на нем загорают. Пока не продвигалось и строительство масштабного навесного моста через пруд, который планировался как часть объездной дороги, призванной закольцевать здесь движение и разгрузить центр города от постоянных пробок. Хотя строительство начали и тут, дорогу планировалось прокладывать через парк Кирова (против чего жестко протестовали жители) и до МСК-14, ранее одного из крупнейших заводов по выпуску мотоциклов во всем мире, а теперь захудалого бизнес-центра заполненного почти наполовину.

В этот день, день жаркий, солнечный, душный уже с утра — неприметная серебристая малолитражка — прокатилась по широченной трассе, построенной на набережной, у плотины резко повернула направо, покатилась дальше. По левую руку было как раз здание бывшего главного корпуса Ижевского оружейного завода, построенного в тысяча восемьсот втором году, еще до войны с Наполеоном, справа — пешеходная зона и пруд. Через три сотни метров автомобильный поток раздваивался: меньшая часть машин следовала дальше, там было новое заводоуправление Ижмаша, пятая проходная Ижевского оружейного завода (производство 100) и клуб для гомосексуалистов на охраняемой территории в заводской столовой (днем он не работал). Большая часть машин сворачивала направо — там была главная речная станция, откуда отходили идущие на Воложку теплоходики и скоростная, малозагруженная сейчас трасса, идущая на МСК-14 и дальше, в микрорайон Строитель и на выезд из города.

Серебристая микролитражка свернула направо — и почти тут же остановилась. У речной станции — народа было много, суббота, дачники едут на огород, простые отдыхающие — купаться на Воложку. Ехали рыбаки, ехали огородники — а с той стороны огороды были и лучше всего до них было добираться именно по воде — и еще были дети. Как минимум два класса — тусовались в огороженной выкрашенными выцветшей краской решетками зоне, бегали друг за другом, чуть в воду не падая, толкались, жевали жвачку, пили колу, матерились, играли в игры на мобильниках, а кое-кто и на планшетниках. Сопровождающие — даже не пытались навести порядок, их задачей было — смотреть, чтобы никто не упал в воду и не выскочил за решетку — а то придется еще раз платить за билет.