В отличие от Берлина, где мне сразу после прилета пришлось уходить от агентов гестапо — в Итальянском королевстве меня никто не ждал. Кроме разве что мешков с мусором — я глазам своим не поверил, когда увидел эти синие, набитые мусором и издающие отвратительное амбре мешки, выложенные вдоль стен, как мешки с песком.

Из Швейцарии в Рим летал не Юнкерс, а Дорнье, причем старый и турбовинтовой. Поспать, как обычно — мне не удалось, что не лучшим образом сказалось на моем настроении. Люди, которые летели сюда — тоже не выглядели особенно радостно, в основном это были те же итальянцы, возвращающиеся из Швейцарии. Скорее они выглядели настороженными и немудрено — в Италии были слишком высокие налоги и деньги от них укрывались, обычно, в Швейцарии.

В аэропорту было жарко, система кондиционирования то ли не работала, то ли работала не на полную мощность. Вдобавок — как раз перед нами приняли два рейса, в том числе и берлинский — поэтому перед таможней скопилась людская пробка. Таможенники, судя по их виду не очень т о и старались пропустить людей побыстрее, работали как сонные мухи.

Я украдкой огляделся по сторонам — но не увидел никого подозрительного, кроме двоих, в светло-серой форме и с пистолетами — пулеметами Beretta-12, они внимательно наблюдали за толпой. Это не полиция, а Guardia di Finanza, ведомство с опасно широкими полномочиями, занимающееся контролем за сбором налогов, борьбой с незаконным предпринимательством, контрабандой, в том числе и наркотиков, борьбой с мафией, охраной свидетелей, которые в Италии долго не живут, борьбой с терроризмом, и много еще чем. Если они наблюдают за прилетевшими из Швейцарии подданными — могли бы делать это понезаметнее.

Иногда просто диву даешься тому, как легко шагнуть из одной реальности в другую, из рая — в ад. Если посмотреть на карту Нью-Йорка — то рай это, наверное, Манхеттен с его небоскребами и дорогими ресторанами. Граница рая и ада проходит по восемьдесят седьмой дороге, отделяющей Манхеттен от Бронкса, одного из самых страшных мест в этой части света. Для того, чтобы попасть из рая в ад нужно было сделать примерно сто шагов, пути обратно не существовало.

Примерно с сороковых годов, когда Бронкс начал превращаться в то, чем он сейчас является — полиция Нью-Йорка установила между раем и адом стражников — систему передовых постов, прикрывающих город от того, что творилось в Бронксе, посты эти перекрывали все основные улицы и напоминали маленькие укрепленные районы. Служба на постах считалась опасной, но почетной, каждый полицейский здесь постоянно имел при себе или Ремингтон-870 со складным прикладом и восьмиместным магазином, или автоматическую винтовку AR-10 в свое время планировавшуюся к принятию на вооружение, но так и не принятую. Машины были не такими как в Белфасте — но с таранными бамперами, бронированными дверьми и стальной вставкой между салоном и багажником, укрепленными специальной пленкой стеклами. Имелись и броневики — переделанные армейские М8 и банковские Форды, какие обычно использует SWAT. Существовали лишь три легендарных полицейских подразделения в стране, о которых снимались фильмы — это чикагская специальная группа детективов, лос-анджелесский SWAT и нью-йоркская группа передовых постов

[32]

.

Приближаться на Майбахе к Бронксу было сущим безумием, я бы рискнул при наличии автомата и гранат и… скажем, рака в последней стадии — но у меня вообще не было никакого оружия, и помирать от рака я не собирался. Оставив Майбах на платной стоянке, мы пересели в БМВ Мишо и на нем покатили по направлению к восемьдесят седьмой дороге. Я заметил, как ведет машину Мишо — он рассчитывал движение так, чтобы ни на секунду не останавливаться у светофоров. Его Кольт лежал между нами, на крышке бардачка со снятым предохранителем и досланным патроном в патронник. Это было единственное оружие, каким мы располагали — но его было хватить, если мы не ввяжемся в совсем уж крутую заваруху.

Ночью здесь становится по-настоящему страшно. То тут, то там кучкуются люди, они греются около двухсотлитровых боек с горящим мусором — им не нужно идти на работу, они получают пособие. Тут же стоят машины, в основном старые, еще восьмидесятых годов универсалы — они семиместные, большие, и в них очень удобно жить. Встречаются и дорогие машины, типа того же БМВ — это наркоторговцы. Продажей наркотиков — здесь это называется «двигать камни» занимаются либо малолетки, которых бесполезно арестовывать, либо специальные бригады. Запас дури на ночь торговли кладется в бак с мусором, на нем делается специальная отметка. Торговец сидит на корточках или на перевернутом ящике неподалеку, ему отдаешь деньги, он молча принимает их, ничего не говорит. Подходишь к баку и берешь наркотик. Где-то неподалеку тусуется ублюдок с ножом, бритвой или даже обрезом — это на случай, если обезумевший от ломки наркоман захочет отовариться бесплатно. Если полиция и нагрянет — то ей достанется только наркотик, того кто сидит и принимает деньги обвинить не в чем — он не торгует, и он не такой дурак, чтобы касаться пакетов с наркотиком руками без перчаток. У каждого свой наркотик, одни торгуют кокаином, другие — дешевой синтетической дрянью, которая вырабатывается в самих САСШ и сжигает мозг за пару приемов.

Крутятся тут ребята и похлеще — они обычно вооружены пистолетом — пулеметом Мендоса мексиканского производства, австро-венгерским Штайром или чешским, от которого скопированы предыдущие два. Здесь любят оружие, которое можно спрятать под одежду, и которым можно управляться одной рукой, второй ведя машину.

Их было четверо — стандартный патруль британской специальной авиадесантной службы — и звали их Ник, Тим, Рик и Джим. Все они были мужчинами в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет, без особых примет — если не считать рыжих волос Тима, которые он покрасил в темный цвет перед отправкой. Все они имели при себе чистые документы, немного наличности в бумажнике и кредитные карточки, на которых тоже были деньги. Ни у кого из них не было оружия.

Все они прибыли из разных городов Лондона в два города Британской Канады, Монреаль и Ванкувер, там каждый из них взял напрокат машину и все они направились на юг, к пограничным переходам на границе Британской Канады и Североамериканских соединенных штатов. Все они без проблем прошли эти переходы. Первая стадия операции — инфильтрация — была завершена.

Все они встретились в мотеле, на севере от Нью-Йорка, Большого Яблока, рядом с городком Бедфорд Хиллс, что в графстве Вестчестер. Заказали четыре одинаковых номера в разных частях мотеля, в одном из них устроили «гнездо» — опорную точку. Гнездом может быть земляная нора в джунглях — а может быть и номер мотеля. Потом один из них съездил в Нью-Йорк и там, в камере хранения Центрального вокзала получил данные о цели и все, что нужно для ее уничтожения.

Целью была красивая и молоденькая девушка, один из бойцов опознал ее. Королевской семье не везло в любви. Один из принцев женился на разведенной и разбитной североамериканке, которую обсуждал весь Лондон. Наследник престола женился на девушке из обедневшего рода, красивой — но он тоже любил другую, причем замужнюю. В конце концов, перед королевской семьей замаячил скандал развода, принцесса ушла из семьи и нашла любовника на стороне — ее пришлось убить, исполняли ее не они, но они знали тех, кто исполнял этот тайный приговор

[33]

. Сейчас назревал еще более страшный скандал: наследник престола со своей герцогиней Корнуоллской

[34]

все меньше и меньше мог рассчитывать на трон, королева и Тайный совет склонялись к тому, чтобы передать престол «через поколение» одному из внуков. Принц Уильям, служивший в Афганистане, едва выживший в авиакатастрофе — был идеальным кандидатом для престолонаследия — но его возмутительная тайная связь спутала все карты. Его избранницей стала русская, которая поступила в Лондонскую школу экономики — в страшном сне никому не могло привидеться, что русская по крови, либо ее дети с русской кровью в жилах — могут когда-то претендовать на престолонаследие Виндзорской династии. Это означало бы крах самой системы британской монархии. Русский на троне! Пусть наполовину, на четверть, на восьмую часть — да даже на тридцать вторую! Ненависть к России была так велика, что о подобном не могло идти и речи, это рассматривалось как хлесткая пощечина, как скатывание к варварству, как…

В страшном разговоре с отцом — бабушка, царствующая королева говорить на эту тему с внуком не осмелилась — принц бросил в лицо отцу обвинения в лицемерии и в убийстве матери. Мачеху, герцогиню Корнуоллскую он люто ненавидел, едва соглашаясь держать себя в рамках — а в ответ на требования отца взорвался как пороховой погреб. Самым страшным из того, что он сказал было то, что в случае, если ему запретят брак со своей избранницей — он обвенчается тайно и будет жить с ней в САСШ или в России.

Просто поразительно, что может происходить в самой свободной — по крайней мере, так считается — стране мира. Невозможно, поверить этому, пока ты не увидишь это своими глазами…

Свобода — она в чем? Какая свобода? Вот эти негры — они свободны? Да, вероятно свободны. Вон там, к примеру, на восьмом (!!!) этаже на балконе социального дома горит костер — и тот, кто его разжег, чувствует себя свободным. А вон там — на первом этаже есть контора, где выдают деньги под залог вещей и где принимают социальные талоны на бесплатное питание, выдавая взамен их наркотики. Те, кто там работает — тоже свободны. И те, кто пытался таранить машиной стальные жалюзи, чтобы добраться до ценностей — они тоже свободны.

В Российской Империи таких давно бы отправили на каторжные работы. Основание? А основание найдется, нужно только поискать. Массовые бесчинства, хулиганство, поджоги, наркомания. Да, да, и наркомания тоже — здесь наркомания сама по себе не является преступлением, а вот в Российской Империи — является, потому что жизнь каждого подданного принадлежит Его Императорскому Величеству и он не вправе травить себя отравой. Вот почему — в Российской Империи такого явления как Гарлем просто невозможно себе представить, от него не будут ограждать нормальных подданных системой сторожевых постов, его просто разгромят.

Но, в конце концов — каждая страна решает сама, как ей жить. Не мне их учить.

Одев бронежилеты скрытого ношения — оружие не разрешалось, но я все же взял пистолет, возможно и Мишо поступил точно так же — мы взяли БМВ Мишо и покатили по направлению к означенному месту. Там нас должны были встретить…

— Задача подтверждена…

Джим, командир патруля смотрел в глаза своим солдатам и видел, что они хотели бы услышать другое — что местные ублюдки превысили свои полномочия и будут за это наказаны, а им нужно уносить отсюда свои задницы. Но они услышали другое и не были рады тому, что услышали. Нет, это не было трусостью, в САС не было трусов. Просто их опыт, опыт солдат, а потом и убийц — говорил им, что именно такие, наскоро сляпанные операции — чаще всего идут кувырком.

— Нам нужно оружие — наконец сказал Тим — или взрывчатка. Лучше взрывчатка. Я не хочу приближаться к этому ублюдку.

— Ты что, с дуба рухнул? Какая взрывчатка?!

Все понимали, о чем идет речь. Североамериканские соединенные штаты — это не Восток, не Африка, это дружественная территория. Если они устроят взрыв и пострадают гражданские — а они не могут не пострадать — североамериканская разведка об этом обо всем будет знать. Рано или поздно узнает, пусть не будет доказательств — но они и не нужны, в сумрачном мире разведдеятельности обычно все всё друг про друга знают. И тогда положение британцев в Новом свете, все их разведсети и контакты — будут поставлены под удар, потому что североамериканцы не простят содеянного. По этой же причине нельзя использовать ни автомат, ни дробовое ружье. Остается только один выход…