Возлюбленным и честнейшим сослужителям, епископам всей кафолической Церкви, Александр желает всякого блага о Господе.

Так как кафолическая Церковь составляет единое тело и по заповеди божественного Писания должна блюсти единение Духа в союзе мира (Еф. 4:3), то нам надлежит посланиями извещать друг друга о событиях, случающихся у каждого из нас, с тем, чтобы, страждет ли, или радуется один член, могли сострадать ему или сорадоваться и все прочие (1 Кор. 12:26). В нашей стране появились люди, идущие против закона, христоборцы, которые учат такому отступлению, какое по справедливости может быть признано и названо предтечею антихриста. Я хотел было молчать об этом, думая, что зло ограничится только одними отступниками, и всячески стараясь, чтобы слух о нем, распространившись по другим местам, не увлек в заблуждение людей простых. Но Евсевий, нынешний епископ никомидийский, вообразив, что на нем лежит все касающееся до Церкви, (почему он и оставил Берит и устремил честолюбивые взоры свои на кафедру никомидийскую), и не встречая ни откуда противодействия себе, принял под свое покровительство сих отступников и рассылает повсюду в защиту их послания, чтобы простых и не искусных в вере увлечь в эту самую ужасную и христоборственную, ересь; поэтому, помня написанное в законе, вижу необходимость прервать молчание и уведомить всех вас о случившемся у нас, чтобы вы знали и отступников и пагубное их еретическое учете, и не внимали тому, что будет писать Евсевий. Чрез сих отступников он хочет ныне осуществить давнее свое злоумышление, несколько времени им скрываемое: по–видимому, он пишет за них, но самое дело показывает, что так поступает он для своих честолюбивых целей.

Отступниками у нас оказались: Арий, Ахилл, Аифал, Карпон, другой Арий, Сармат, Евзой, Лукий, Юлий, Мина, Елладий, Гаий, также Секунд и Феон, некогда называвшиеся епископами. Изобретенное и проповедуемое ими, противное св. Писанию, учение следующее: «не всегда Бог был Отцом; было время, когда Он не был Отцом. Не всегда было Слово Божие, но получило бытие из ничего; потому что Бог, всегда существующий, сотворил Его не сущего из не сущего. Итак, заключают они, было время, когда Его не было. Сын есть создание и тварь. Но подобен Он Отцу по сущности и, по естеству, не есть истинное Слово Отца, ни истинная мудрость Его, а есть одно из творений и порождений. Называется же Словом и мудростию не в подлинном смысл, будучи и сам рожден собственным Словом Божиим и мудростию, которая в Боге и которою Бог сотворил как все, так и Его самого. Таким образом, по природе Он подлежит превращению; и изменяем, как и все разумные существа. Слово отчуждено, обособлено и отделено от существа Божия. И Отец не постижим для Сына; ибо Сын совершенно и точно не знает Отца, и не может Его видеть. Даже и собственной сущности, как она есть, Сын не знает. Он сотворен ради нас, с тем, чтобы чрез Него, как орудию, Бог создал нас. И не было бы Его, если бы Бог не восхотел дать нам бытие». Когда же кто–то спросил их: «может ли Слово Божие, превратиться, как превратился диавол; и они не побоялись сказать: да, может. Ибо, как рожденный и сотворенный, Он имеет изменяемое естество».

Всех единомышленников Ария, распространяющих такое нечестивое учение, равно как и тех, которые им благоприятствуют, мы, собравшись вместе с епископами Египта и Ливии, числом около ста, предали анафеме. Напротив держащиеся стороны Евсевия приняли их к себе, и усиливаются смешать ложь с истиною, нечестие с благочестием. Но они не успеют в своем предприятии; истина всегда одерживает верх, и нет никакого

А что касается до богохульного их мнения, будто Сын не знает совершенно Отца, то мнению сему не должно удивляться; ибо как скоро решились они идти против Христа, то уже вместе с этим отвергли и сказанное им:

«Александру, почтеннейшему и единодушному брату, Александр желает здравия о Господе. Воля беспокойных людей — властолюбивая и сребролюбивая, обыкновенно наветует на епархии, кажущиеся большими, и под разными предлогами нападает на церковное их благочестие. Возбуждаемые действующим в них дьяволом к предположенному удовольствию, они теряют всякое чувство благоговения и попирают страх суда Божия. Страдая от них, я признал необходимым известить ваше добротолюбие, чтобы вы острегались их — как бы кто–нибудь из них не дерзнул войти в ваши епархии либо сам собою, либо через других (ведь обманщики умеют прикрывать свое лукавство), либо через послания, которыми, выставляя ложь в благовидном свете, они легко могут ввести в заблуждение человека, внимающего им с простою и чистою верою. Вот именно Арий и Ахилла недавно задумали дружно подражать любоначалию Коллуфа и простерлись еще гораздо далее его: потому что Коллуф, который и сам обвиняет их, по крайней мере имел некоторый повод к лукавому своему предприятию (8); а они, увидев его христопродажничество, даже не захотели оставаться под властию церкви, но, построив себе разбойнические вертепы, непрестанно днем и ночью собираются в них и вымышляют клеветы на Христа и на нас. Осуждая все апостольское благочестивое учение и, подобно Иудеям, составив христоборственное сборище, они отвергают Божество Спасителя нашего и проповедуют, что Он равен всем людям. Собирая все места Писания, в которых говорится о спасительном Его домостроительстве и уничижении ради нас, они этими местами стараются подтверждать нечестивую свою проповедь, а от выражений, говорящих об исконной Его божественности и неизреченной славе у Отца, отвращаются.

Таким образом, касательно Христа, усиливая нечестивое мнение эллинов и иудеев, они более всего гоняются за их похвалами, подтверждают все то, за что мы подвергаемся их насмешкам, и ежедневно воздвигают против нас возмущения и гонения: то влекут нас в судилища по жалобам беспорядочных женщин, которых сами они же и подговорили; то бесславят христианство, позволяя у себя девицам бесстыдно бегать по окрестностям. Словом, они осмелились разодрать тот нешвенный хитон Христов, которого не хотели разделить на части и самые воины–распинатели. Посему, узнав о жизни их и нечестивом предприятии, хотя ж то сведение, по причине скрытности их, получено нами и поздно, мы с общего согласия изгнали их из церкви, поклоняющейся Божеству Иисуса Христа. Но они ради нас стали везде бегать, начали обращаться к единомысленным с нами сослужителям нашим, показывая вид, будто хотят мира и согласия, в самом же деле под образом благожелания стараясь увлечь некоторых между ними в болезнь свою. От этих последних они испрашивают многословных изложений веры, чтобы, прочитывая их тем, которых обманули, сделать их нераскаянными в своем заблуждении и укоренить их в нечестии, и утверждают, будто бы на их стороне есть и епископы, держащиеся того же образа мыслей; а между тем не открывают им, чему у нас лукаво учили, что делали и за что извержены из церкви: об этом они молчат, либо оставляют это в тени посредством нарочито вымышленных речей и писаний. Прикрывая таким образом гибельное свое учение убедительными и вкрадчивыми беседами, они увлекают к себе того, кто податлив на обман, и в то же время не упускают случая оклеветать перед всеми и наше благочестие.

Вот почему некоторые подписались под их изложениями и приняли их самих в церковь, хотя сослужители, дерзнувшие сделать это, подвергаются, как я думаю, величайшей укоризне, тем более что и апостольское правило не позволяет этого, да и то еще, что своим поступком они увеличивают действующую в еретиках против Христа силу дьявола. Посему, возлюбленные, я нимало не медля решился известить вас о неверии этих людей, говорящих, что было некогда время, когда не было Сына Божия, что Он родился после, не существовав прежде, и что когда бы то ни было, но только Он сотворен, как и всякий человек. Бог, говорят они, все сотворил из не сущего, причисляя таким образом к созданию всех разумных и неразумных тварей и Сына Божия, а вследствие этого утверждают, что природа Его изменчива и может воспринимать добро и зло. Затем, предположив, что Сын Божий — из не сущего, они извращают места Божественного Писания, в которых говорится, что Он имеет бытие всегда, и которые показывают неизменяемость Слова и Божество Премудрости Слова, то есть Христа. И мы равно, как Он, говорят эти нечестивцы, можем сделаться сынами Божиими; ибо написано: «сыны родих и возвысих» (Ис. 1:2). А когда им приводили, что сказано далее в том же стихе: «тииже отвергошася мене», что не естественно Спасителю, имеющему природу неизменяемую, то они, отложив всякий стыд, отвечали, будто Он избран из всех сынов, ибо Бог по предведению и предусмотрению знал о Нем, что Он не отвержется. Не потому, говорят они, Бог избрал Его, что Он по естеству имеет нечто особенное и преимущественное пред прочими сынами по естеству, говорят, Он не Сын Божий, и не по особенному какому–нибудь существенному отношению Его к Богу, но потому, что, несмотря на изменяемость своей природы, Он, через упражнение себя в нравственной деятельности, не уклонился к худшему. Так что, если бы равную силу в этом показали Павел или Петр, то их усыновление нимало не отличалось бы от Его усыновления. В подтверждение сего безумного учения, они, издеваясь над Священным Писанием, предлагают следующие слова псалмопевца, сказанные о Христе: «возлюбил еси правду и возненавидел еси беззаконие: сего ради помаза тя, Боже, Бог твой елеем радости паче причастник твоих» (Псал. 44:8). Но что Сын Божий не произошел из не сущего и что не было времени, когда бы не было Сына Божия, — этому достаточно научает Евангелист Иоанн, говоря о Нем: «единородный Сын, сый в лоне отчи» (1:18).

Божественный учитель, желая показать, что два предмета — Отец и Сын нераздельны между собою, наименовал Сына «сущим в лоне отчи». А что Слово Божие не принадлежит к числу тварей, созданных из ничего, — тот же Иоанн доказывает словами: «вся тем быша»; ибо своеобразную ипостась Слова Божия Иоанн обозначил так: «в начале было Слово, и Слово было к Богу, и Бог был Слово. Вся тем быша и без него ничтоже бысть, еже бысть» (1:1–3). Если же все Им сотворено, то каким образом Тот, кто дал бытие всем сотворенным существам, сам некогда не существовал? Творческое Слово отнюдь не может быть одинаковой природы с сотворенными существами, как скоро Оно само было в начале и все произвело, все сотворило из не сущего; ибо сущее противоположно тому, что произошло из не сущего, и далеко отстоит от него, тогда как приведенные слова показывают, что между Отцом и Сыном нет никакого расстояния и что душа даже простою мыслию не в состоянии представить его. Выражением «мир сотворен из не сущего» означается последующее и недавнее происхождение существа, когда все получило свое бытие от Отца через Сына. Посему, глубоко созерцая бытие Бога–Слова, недоступное для ума существ сотворенных, божественный Иоанн признал недостойным назвать Его произведением и созданием и не дерзнул Творца и тварь означать одними и теми же именами — не потому, чтобы Слово не родилось (ибо один Отец не рожден), но потому, что неизъяснимая ипостась единородного Сына Божия превышает понятие не только евангелистов, но и ангелов.

Вот почему я не думаю причислять к благочестивым людям того, кто дерзает простирать свою пытливость даже до этого вопроса. Он не слушает слов Писания: «высших себе не ищи, крепльших себе не испытуй» (Сир. 3:21). Если знание и многих других предметов, которые несравненно ниже этого, сокрыто от человеческого ума — как, например, читаем у Павла: «их же око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготоват Бог любящим его» (Кор. 11:9); или, как Бог говорит Аврааму: «человек не изчислит звезд» (Быт. 15:5); или еще: «песка морского и капли дождевые кто изочтет» (Сир. 1:2), то кто стал бы исследовать ипостась Слова Божия, кроме сумасшедшего? Пророческий Дух говорит о ней: «род же его кто исповесть»(Ис. 53:8)? Да и сам Спаситель наш, благодетельствуя Богоглаголивым апостолам, столпам всего сущего в мире, поспешил удалить от них, как бремя, познание об этом предмете. Он сказал, что разумение сей божественнейшей тайны выше природы всех их и что ведение о ней пребывает в одном Отце: «никто же знает Сына, говорит Он, токмо Отец, ни Отца кто знает, токмо Сын» (Мф. 11:27). О том же, думаю, говорит и Отец в следующих словах: «тайна моя мне (и моим)». А что безумно мыслить, будто Сын Божий произошел из не сущего и, значит, имеет бытие временное, видно само собою даже из выражения: «производит из не сущего», хотя несмысленные и не понимают безумия своих слов. Выражение: «некогда не существовал» должно относить или ко времени, или к какому–нибудь продолжению вечности. Если же справедливо, что «вся тем быша», т. е. если через Него произошла и целая вечность, и время, и отделы времен, и самое некогда, в котором содержится несуществование, то не нелепо ли говорить, будто Тот, кто сотворил времена, вечность и лета, в которых содержится несуществование, сам некогда не существовал?