Наступил апрель. Сергей почувствовал непреодолимое желание вырваться из суетной Москвы хотя бы на недельку. Вот уже несколько лет как он старался всеми правдами и неправдами накануне майских праздников уговорить начальство отпустить его в краткий отпуск, чтобы посетить заснеженные вершины Хибин. Это время было самым благодатным для тех краев. Весеннее солнце, синее небо, слепящий яркий снег и захватывающий дух спуск на горных лыжах позволяли хоть на некоторое время отрешиться от постоянно накатывающих проблем, которые с каждым годом только обострялись.

Сергей откровенно устал за последний год. И дело было не в работе, хотя и там все было непросто. Начальники постоянно «приносили» какие-то левые договора на выполнение научно-исследовательских и опытных работ с сомнительными ожидаемыми результатами и заставляли его делать довольно бестолковую работу по компиляции старых отчетов советского времени. Ничего нового их институт уже много лет не производил. Да и что они могли сделать, если с начала 90-х перестали отправляться в поле геологические отряды и геофизические экспедиции? Создаваемая в отделе геофизическая аппаратура стала вмиг никому не нужной. А в намечающемся теперь оживлении на рынке этих услуг своим уже не было места. Все ниши заняли инофирмы со своими приборами, компьютерными программами и технологиями, которые их менеджеры активно насаждали, проникая во все министерские структуры и доходя до ключевых чиновников. После этого до самых низов скатывались приказы, распоряжения и рекомендации о приобретении того или иного «иностранного чуда», созданного по большей части нашими же бывшими специалистами, эмигрировавшими за рубеж в массовом порядке в 90-е годы. И деньги на такие «новинки» министерство «спускало» целевым образом.

Так что отделу оставалось переписывать старые отчеты, а то и просто менять титульные листы, слегка обновляя содержание. Было очень похоже на то, что начальство таким способом просто отмывает деньги для руководства объединения, а может быть и для кого повыше. При этом они, конечно, делились какими-то копейками с сотрудниками, но брать эти деньги в конвертиках Сергею было неприятно. Было ощущение того, что он их у кого-то украл вместе со всей шайкой, во главе которой стоял свой «пахан» – начальник отдела Первухин. Но другого ничего не оставалось. Нужда подбиралась совсем близко. Дочь Наташка заканчивала школу, и надо было думать о ее будущем. Бесконечные траты на репетиторов тяжким бременем ложились на и без того скудный семейный бюджет.

Сергей предчувствовал, как Нина, его супруга, с которой прожили без малого двадцать лет, опять будет его «пилить» за эту поездку в Хибины на последние гроши. Но Сергей ничего не мог с собой поделать: горные лыжи и Хибины стали для него чуть ли не наркотиком. Хорошо у него осталась хоть какая-то амуниция для этого своего увлечения еще со времен своего благополучия. Сейчас приобрести что-то новое для престижного и дорогого горнолыжного спорта он был не в состоянии. Горные лыжи были последней радостью, оставшейся в этой жизни. Все остальное представляло собой клубок неразрешимых проблем.

А там, на солнечных вершинах Хибин, глядя на высокое голубое небо, он временами представлял себя одним во всей вселенной, мысленно летящим в эту синюю бесконечность. И в эти мгновения ничто земное его не волновало. Да, он, конечно, осознавал, что, уезжая от проблем, уподобляется страусу, прячущему голову в песок при виде опасности, но без этого хотя бы кратковременного ежегодного «релакса» можно было вообще свихнуться.