Первоначально данная книга была небольшой повестью и называлась «Год и один день». Когда я переработал и дополнил ее для отдельного издания, тогдашний редактор навязал мне нелепое заглавие «Пусть астронавты будут бдительны!» Приношу благодарность Джиму Бэну, моему нынешнему редактору, за то, что счел читателей не такими примитивными существами, какими они ранее считались. Со своей стороны не могу не признать, что он, по всей вероятности, правильно решил, что прежнее название чересчур тяжеловесно; отсюда появление нового названия.

В остальном содержание повести осталось неизменным. Ее сюжет вполне самостоятелен, и для его понимания не требуются ссылки на какие-либо созданные мною ранее произведения, однако читателю будет, возможно, интересно узнать, что предлагаемая книга входит в цикл «История будущего» наряду с книгами о Торгово-технической Лиге и Терранской Империи. Николас Ван Рийн, Дэвид Фолкейн, Кристофер Холм, Доминик Флэндри и некоторые другие персонажи для ее героев — люди из далекого прошлого. Империя уже распалась, и на крохотный участок Галактики, ранее исследованный и заселенный людьми, опустилась Долгая Ночь. Подобно бриттам римского происхождения после ухода последнего легиона, живущие на задворках цивилизации люди не имеют никакого представления о том, что происходит в ее бывшем центре. У них есть физическая возможность отправиться туда и разузнать все самим, но им не до того: они заняты борьбой за выживание. Кроме того, они, сами того не осознавая, закладывают основы нового общества.

Я лично не убежден, что история должна обязательно повторяться с такой точностью, но и не берусь отрицать подобную возможность. Об этом не известно никому. Учитывая уровень наших знаний, нельзя также поручиться за точность сделанных мною в ходе повествования предположений относительно генетических и психобиологических процессов эволюции человека. Перед вами просто вымышленная история, которая, надеюсь, вам понравится.

«Кетцаль» покинул орбиту и развернулся в сторону планеты лишь после того, как получил «добро» от разведывательного бота, посланного вперед, чтобы подготовить посадку корабля. Тем не менее, как и полагалось в таком малоизученном районе, звездолет снижался медленно и осторожно. Мигель Тольтека рассчитывал, что в его распоряжении будет два свободных часа для того, чтобы полюбоваться открывающейся внизу панорамой планеты.

Не будучи в полном смысле этого слова сибаритом, Тольтека тем не менее любил расслабиться со вкусом. Прежде всего он зажег на двери каюты табличку «Не входить», чтобы какой-нибудь приятель не заскочил скоротать время. Затем он поставил на магнитофон вторую симфонию Кастеллани ре минор с низкочастотными эффектами, приготовил себе коктейль из рома с конхорой, трансформировал койку в шезлонг и уселся, положив свободную руку на верньеры наружной камеры. Черноту экрана заполнили зимние, немигающие звезды. Тольтека повертел ручку по часовой стрелке, и в поле зрения объектива появился Гвидион — крохотный голубой диск на черном фоне; такой ослепительной голубизны он не видел никогда в жизни.

В дверь позвонили.

— Эй, — раздраженно бросил Тольтека в переговорное устройство, — вы что там, читать не умеете?

«Ночной Лик» — это не просто печальная повесть; это настоящая трагедия, пронзающая сердце читателя острой болью, как от удара кинжалом. Как же он был выкован, этот кинжал, и из какого металла?

Исходным материалом для романа послужили недюжинные и разносторонние знания Пола Андерсона. Будучи не понаслышке знаком с естественными науками, он сумел придумать биохимическую аномалию и выстроить вокруг нее целый мир. Хорошо зная природу, Андерсон рисует пейзажи, отличающиеся удивительной свежестью видения. Познания в области истории человеческих цивилизаций прошлого и настоящего позволяют ему очень правдоподобно изображать цивилизации воображаемые. Кроме того, изучение истории человечества подвигло Андерсона на создание своей истории, а наиболее успешным его опытом в этой области является его многотомный цикл о развитии Технической цивилизации, к которому принадлежит также «Ночной Лик» (действие этой повести происходит в конце третьего тысячелетия нашей эры, во время реконструктивного периода, последовавшего за падением Терранской Империи)..

Однако главный сюжетообразующий источник повести — мифология. Миф является и материалом, из которого создано это произведение, и формой, в которую он отлит. Основной компонент этого литературного сплава — кельтская традиция; чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить употребляемые в повести имена собственные. Действие «Ночного Лика» происходит на Гвидионе, вновь открытой планете, носящей имя героя уэльского сказания. В четвертой ветви «Мабиногиона» Гвидион — это наделенный тайными божественными силами сказитель, ученый и колдун, способный менять свой внешний образ. Он безнадежно влюблен в свою сестру Аранрод, «Властительницу Серебряного Колеса», воплощение богини луны. Жители Гвидиона именуют луну просто Она, вероятно, потому, что ее настоящее имя считается слишком священным для использования в повседневной речи. Солнце они называют Инис («Остров») — косвенный намек на острова, где, по кельтским верованиям, находится потусторонний Мир Блаженства. Герой повести «Ночной Лик», человек с Ночным Ликом Ворон — солдат с сумрачной планеты Лохланн. Лохланном (Ллихлином) в средневековом Уэльсе называли Норвегию, которая также носила шутливое название «страна белых чужеземцев».

Время Бэйла — начало гвидионской весны, когда расцветают огненно-красные бэйловы кусты — напоминает ирландский майский праздник Бельтанин, день, когда зажигали священные огни, чтобы наступающее лето было удачным. Бэйл — это время головокружительных безумств. Бельтанин был радостным, но и опасным празднеством, так как он символизировал поворот от холода, темноты и смерти зимы к теплу, свету и жизни лета. Подобные празднества, с поправками на место, время и условия, существовали у всех кельтских народов. Они стремились проникнуть в суть вечного столкновения противоположностей, сменяющих одна другую. Подобным же образом поступают гвидионцы, празднующие смену Дневных Ликов Ночными Ликами, которая знаменует очередной поворот Пламенеющего Колеса Времени. «Мертвые уходят в Ночь, и Ночь становится Днем, да она и есть День», — говорит героиня повести.

Разумеется, не вся гвидионская философия кельтского происхождения. Идея цикличности смерти и возрождения к жизни, которой так дорожат гвидионцы, напоминает древние ближневосточные верования или индуистское вероучение о круговороте разрушения и возрождения. Подобно приверженцам западных эзотерических учений, гвидионцы верят, что Бог — это сумма всех качеств, как добрых, так и дурных. Основной религиозный символ гвидионцев, черно-золотая эмблема «инь-ян», унаследованная от даосов, напоминает им, что День и Ночь всегда соседствуют.

С оружием Мору разобрался. Пришельцы успели продемонстрировать местным проводникам, сколь мощные вспышки пламени вылетают из бластеров — так назывались те штуки, что висели у каждого из них на боку. Но про видеопередатчики Мору, конечно же, знать ничего не мог. Возможно, он считал их амулетами.

Поэтому вышло так, что когда он убил Данли Сэрна, то сделал это на глазах у его жены.

В общем, произошла случайность. Биолог выходил на связь в установленные часы утром и вечером (сутки длились здесь двадцать восемь часов), а днем отсылал сообщения своему компьютеру. Но поскольку они с Эвелит поженились недавно и были столь беспредельно счастливы, Эвелит старалась перехватить послания Данли в любую свободную минуту.

И то, что она именно в этот момент оказалась у экрана, вряд ли можно назвать совпадением. Как милитех экспедиции, в чьи обязанности входила охрана форта, Эвелит уже осмотрела весь лагерь. Она родилась в той дикой части Кракена, где представители обоих полов в равной степени владели искусством ведения боя. Впрочем, местные жители на Локоне были настроены весьма дружелюбно по отношению к «сошедшим с небес». После каждой встречи с аборигенами Эвелит Сэрн убеждалась, что за их сдержанностью скрываются благоговение и страстная надежда на дружбу с пришельцами. Капитан Джонафер придерживался той же точки зрения. Ее служба превратилась в синекуру. Эвелит часто была не занята и старалась как можно больше узнать о работе Данли, чтобы помочь ему после его возвращения из долины.

Последнее медицинское обследование подтвердило, что она беременна, но Эвелит решила пока не говорить Данли об этом. Скажет потом, когда они вновь будут вместе. Однако сознание того, что они дали начало новой жизни, наложило свой отпечаток — Данли стал для нее как бы путеводной звездой.