Степь да степь кругом...

Анфимова Елена

Инопланетянин взялся за изучение жизни землян. Приняв облик беспризорного пса, он попал в весьма необычную семью корейца и еврейки.

Вскоре выяснилось, что в своих исследованиях он не одинок…

С

 трудом перебирая непослушными короткими лапами, бассет уныло брел по тротуару. День клонился к вечеру, и, чтобы не провести еще одну ночь в чужом дворе, притулившись к холодному боку мусорного бака, нужно было найти себе хозяев. Добрых и надежных. Ласковых и щедрых. Желательно мужа и жену без маленьких детей.

Его уже дважды неласково попросили от дверей нового спортивного комплекса, турнули со ступенек банка, а сидеть возле гостиницы было просто неразумно: ни один приезжий, у которого и своих дел достаточно, не станет заниматься проблемами потерявшегося пса.

Итак, размышлял бассет, где обычно люди подбирают бездомных собак? Может быть, у магазина? Только не у винного — не хватало попасть в трясущиеся лапы какого-нибудь алкоголика, живущего в коммуналке, или, что еще хуже, стать роскошной закуской для бомжины, с трудом наскребшего на пузырь… И вообще, продуктовый магазин не годится — туда люди идут с мыслью о хлебе насущном, там правят бал спешка и толкотня. Человеку там не до добрых дел — купил полуфабрикаты, пришел домой, разогрел в микроволновке, и вот он, милый телевизор с кровавыми новостями. Да и промтоварный вряд ли подойдет: шопинг и благотворительность — вещи несовместимые.

Наверное, лучше всего — жилой дом. Выходит человек утром из теплого подъезда, а возле двери, холодная и голодная, сидит несчастная собачка, к тому же породистая, скорее всего потеряшка. Как ее не пожалеть? Вернулся в квартиру и вынес косточку — поешь, милая! А милая не ест, смотрит выразительными глазами, в которых читается вселенская тоска зеленого цвета. И шкура под дождем совсем промокла, и по длинному неуклюжему телу пробегает мелкая дрожь. Возвращается человек вечером с работы домой, а собака все там же. Все в той же позиции. Ах ты, бедняжка, ну, пойдем, пойдем, я тебя отогрею, покормлю, переночуешь хоть одну ночь. А где одна ночь, там и вторая, а потом, глядишь, привыкнет к несчастному псу сердоболец и приютит навсегда.