Я умер в апреле. 9-го числа, в 13 часов 6 минут по местному времени. Прямо в троллейбусе 1-ого маршрута. Сначала в груди что-то сильно закололо, а затем горячее жжение быстро разлилось по левой стороне моего тела. Я с трудом удержался от того, чтобы не застонать. Затем все оборвалось, поскольку я потерял сознание…

Позднее патологоанатом рассказывал моей жене, что если бы меня сразу доставили в реанимацию, то, наверное, меня еще можно было спасти, но, к сожалению, и «скорую» вызвали слишком поздно, да и медики прибыли без кардиологической аппаратуры. Тут он был прав, винить особо было некого.

Потеряв сознание, я потихоньку стал заваливаться влево. И потом, когда троллейбус резко тормознул на остановке, я и вовсе упал набок, заняв все сидение.

Народу в салоне было немного и мое падение не привлекло особого внимания. Выходившим было не до меня, а входившие думали, что я лежу так на сидении уже давно. Многие из вошедших смотрели на меня с брезгливостью, подозревая, во-первых, что я просто- напросто пьян, а во-вторых, что подобное лежание на сдвоенных сиденьях в общественном транспорте является для меня делом обыденным и привычным. Даже кондуктор — замотанная женщина лет сорока, — отвечающая за порядок в салоне, поначалу, возмутившись подобным моим поведением, высказала какое-то нелестное замечание в мой адрес, но затем отвлекшись обилечиванием еще живых пассажиров план-то все равно надо делать, — удалилась в дальний конец салона.

И только через две остановки, когда она снова наткнулась на мое бездыханное тело, в душе ее поселилась тревога.

Стена света, ставшая вдруг стеной мглы, осталась за моей спиной. Я оказался в абсолютно стерильной светлой комнате. Белые матовые стены, белые матовые полы, а впереди стеклянная двустворчатая дверь. Любопытства ради я обернулся назад, подумав о том, можно ли мне вновь проникнуть через эту черную стену в мир живущих, но за спиной моей уже была все та же белая стена, что и по бокам. Твердость и прочность ее я проверил своей рукой. Через такую стену я пройти бы не смог.

Тихий женский голос откуда-то со светящегося потолка спокойно объяснил: "Вы находитесь в карантинном блоке, после вашей идентификации вы сможете пройти в следующий зал".

Я не понял, в чем заключалась эта самая идентификация. Вроде бы мелькнул красноватый луч, осветивший меня на мгновенье, а может, мне это только показалось. Но на двухстворчатой двери вдруг клацнул невидимый замок и тот же тихий женский голос сообщил, что я могу идти дальше.

Коридор, в котором я оказался, был бесконечным. По крайней мере, я не видел, где он начинается, и где заканчивается. Стены и пол его были также белыми и матовыми, а потолок светился. Но главным отличием от того предбанника, где я находился до этого, было наличие множества дверей. Точно таких же, как та, через которою я сюда и попал.

Ради удовлетворения собственного любопытства я хотел посмотреть, что за ними, но все двери были без ручек, да и внутренний голос мне сразу подсказал, что там нет ничего интересного.