Пепел падал с неба подобно снегу.

Ветер поднимал его в воздух, потом швырял на влажную от крови землю.

Человек, забывший свое имя, стоял посреди поля из пепла. В руке он держал розу. Ее тоже опалило всепожирающее пламя, вытянуло из лепестков и листьев весь цвет, сделало их черными и хрупкими.

Очередной порыв ветра хлестнул пеплом по глазам. На зубах скрипнули горькие крошки. Человек сделал шаг, и под ногами захрустели легкие, как хворост, кости.

От горизонта до горизонта — только угли и кости, остывающее пожарище, ничего больше.

Лес шуршал, шелестел, ворочался, деревья обменивались тенями и звуками, за поворотом какая-то сумасшедшая птица свиристела на лигу вокруг, не тревожно, а самозабвенно, радостно.

Здесь пусто, люди здесь бывают, а не живут. Живут — над рекой, где холмы, трава, хорошая земля. Открытая местность от границы леса и в лунную ночь все очень четко видно. Да и через лес обычно незамеченным не проедешь, но сейчас по обе стороны дороги идут люди, которые знают не просто лес, а эти леса. И не пропустят наблюдателя — ни случайного, ни неслучайного. Поэтому на дороге можно разговаривать. Тихо разговаривать, на всякий случай.

— у читающего приятный глуховатый голос и тот аттический выговор, что уже две сотни лет сохраняется только в школах Города и, кажется, более нигде. Он чуть придерживает коня, оборачивается к собеседнику. — Не морщись. Во-первых, это прекрасные стихи, а во-вторых, они тебе помогут разобраться в том, что происходит здесь и сейчас. Смотри, Ахилл — единственный сын Пелея, царский наследник. По положению — человек мира, которому приходится воевать, только если воюет народ. Но из-за сложностей с происхождением ему предложили выбор, и он предпочел долю младшего сына — великую славу и раннюю смерть. А Агамемнон у него эту славу отобрал.