Напасти обрушились на писательницу-детективщицу Алё — ну Дмитриеву, когда она зашла в парикмахерскую, соблазнившись красивой вывеской — «Мадам Баттерфляй». Сначала ее постригли чуть ли не налысо, а потом тут же случайная знакомая наняла Дмитриеву для расследования преступления, совер — шенного… в прошлом веке. Речь идет о легендарной коллекции бабочек, сделанных из золота и драгоценных камней. В процессе расследования Алёне пришлось открыть для себя науки, посвященные бабочкам и минералам, окунуться в греческую мифологию, пережить покушение на собственную жизнь. Но прекрасные бабочки Креза стоят таких жертв, в этом писательница убедилась, как только увидела одну из них…
— Ну и что? — холодно спросила Алёна, глядя на нечто, смотревшее на нее из зеркала. — Предполагается, что я запрыгаю сейчас от восторга?
— Минуточку… — сказал молодой человек, отражавшийся к зеркале рядом с этим нечтом. Он снял с нечта веселенький розовый пеньюар и предупредительно взялся за спинку кресла, готовый его отодвинуть, чтобы нечту было удобнее встать. — Теперь прыгайте, прошу!
Ни нечто в зеркале, ни Алёна в кресле не шевельнулись.
Молодой человек с бейджиком, на котором было написано «
Сева»
, поднял безукоризненные брови, явно удивленный, что не видит ни прыжков, ни восторга. С такими бровями люди обычно не рождаются, как не рождаются солдатами. С такими бровями они
становятся
по своей доброй воле после тщательного их, бровей, выщипывания, подбривания и подкрашивания. Обычно данной экзекуции с готовностью, обусловленной многолетней привычкой, подвергают себя женщины. Молодой человек относился к редким представителям противоположного пола, которые придают своей внешности суперважное, можно сказать, основополагающее значение. Впрочем, на нем вообще пробы ставить негде было, начиная от бровей и кончая покрытыми лаком ногтями на пальцах ног, видных из умопомрачительных сандалет на платформе.
«Боже, ты все видишь, — безнадежно подумала Алёна. — Но где были
мои
глаза?! Поспешишь — людей насмешишь, вот уж воистину!»
