Аудитория лекционного зала была заполнена практически под завязку, редкие пустые места располагались вблизи проходов, ученики сидели уже по сформированным группам и активно переговаривались друг с другом, обсуждая последние сплетни и грядущие занятия. Однако время ожидания уже подходило к концу, двойные тяжелые двери аудитории открылись и в помещение вошли сразу три человека, два новых ученика, что ни разу еще не были замечены на занятиях, и преподаватель курса «общей науку». Двое новеньких сразу обратили на себя внимание аудитории — стройная худощавая девушка с темными волосами и неприметный парень прошли к ближайшим рядам, сели на свободные места. Шум в зале медленно стихал, а Афист, выйдя к учебной доске, написал химическим карандашом всего одно слово «Ответственность». Занятие началось….

На протяжении всего урока, преподаватель дисциплины без устали рассказывал новому поколению учащихся, об их роли в жизни королевства и об ответственности, что ложилась на их плечи. Сегодняшняя тема не была новой, так как два последних занятия она была ровно такой же. Многие ученики записывали слова преподавателя, иные просто слушали умные слова и, конечно же, были и те, кто практически спал на столах. Однако при всей этой разбивке аудитории, трое отдельных учащихся обменивались записками, полностью забыв о самом занятии, умы их занимала тема двух новеньких. Кто это люди? Почему они пришли на занятия уже к концу первого месяца? Одни вопросы рождали другие, а домыслы мешали троице найти истину или хотя бы прийти к единому мнению.

Перед Марком Латиушом, младшим сыном Борона Латиуша, подданным короны на протяжении девяти поколений, легла очередная записка с каллиграфическим почерком, в котором легко угадывался ее автор — Витиса Нордская. Марк развернул послание и посмотрел на содержимое, на строки, что появились на листке совсем недавно: «Я заметила на ее запястье золотую цепочку с небольшим серебряным кулоном. Держу пари, что она не из простого люда» — гласили ровные буквы. Марк не стал ничего дописывать, и просто кивнув, вернул записку отправителю через еще одну подругу и соседку по месту в аудитории — Артемису Аминскую, тихую, но весьма упрямую особу. Записка отошла в сторону, но не успела Витиса взяться за перо, как преподаватель похлопал в ладоши, привлекая к себе внимание всех, включая и спавших студентов. Все взоры вернулись к пожилому Афисту, что заговорил своим не по возрасту бодрым голосом:

— Под итог нашей с вами крайней лекции, позвольте поздравить вас еще раз! Это ваше последнее занятие в общей науке. Уже с новой недели вы разделитесь на группы и Каосы, дабы ваше обучение было более осмысленным и целенаправленным. Помните мои наставления и не забывайте о вашей ответственности. Пока вы в стенах нашего заведения, вы все равны и вы все в одной карете, но едва за вашими спинами закроются двери Аффанита — пути ваши разойдутся, и только от вас будет зависеть ваше будущее. Завтра всем вам надлежит подойти к вашим кураторам, пройти отбор и выбрать себе дополнительные занятия. Мы с вами встретимся вновь, с каждым, и в свое время. С вами был я — старший преподаватель общей науки, Афист Горан Моргинт. Всем удачного дня!

Студенты как по команде поднялись со своих мест и зааплодировали. Многим из этой аудитории преподаватель выступил как первый, настоящий учитель, кто попытался донести для темного люда свет знания и подарить частицу Аффанта — камня науки. Афсит поклонился и спокойно покинул аудиторию, уже к вечеру, он забудет виденные им лица и начнет подготовку новой программы, для старших курсов. Ученики же в это время устремились к дверям аудитории, стремясь покинуть душное помещение и разбившись на кучки занять свой досуг обычными делами или радостями свободной жизни.

Я пришел в себя вместе с ней, с очень красивой девушкой, которая сидела напротив меня, прикованная цепями к холодному каменному постаменту. Ее рот как и мой — был заткнут тканным кляпом, а между нами был какой-то алтарь, который вспыхивал голубоватым светом, и неимоверно пугал нас своей таинственностью. Но между вспышками, я думал не об этом алтаре, я думал о нас и об утраченной памяти. Кто она? А кто я? Разум был пуст на воспоминания как пыльный сосуд, забытый в пустыне, никаких знаний, никаких цифр, никакой конкретики, я словно младенец…. Однако окружающий меня мир, а конкретно: каменные стены с толстыми швами и факелы на стенах, вот алтарь еще… все это не казалось мне странным, скорее, просто неуместным. Отличное начало дня и новой жизни.

Каменный постамент, названный мною в сознании алтарем, моргнул крайний раз и погас, погрузив нас обоих во тьму и какое-то состояние спокойствия. Затем со стороны, прямо из темноты, к нам вышли три человека, что общались на непонятном языке, но их присутствие нас ни капли не успокаивало, стало только страшнее. Меня, все так же закованного, сняли со стены и перетащили мое ослабшее тело в иное место, все такое же неизвестное. Я даже не помнил пути, и даже не мог вспомнить лица красивой девушки, так как мне дали какое-то снотворное, вообще в то время мой разум слабо соображал. Когда же путь был окончен, мое бренное тело оставили в одиночестве. Усталость и шок от потери памяти сыграли свою роль — я уснул как младенец и проспал до самого рассвета.

Солнце проскочило через высокое узкое окно и коснулось моих закрытых век, проснувшись, я сел ровнее и посмотрел на яркое светило, плывущее по тусклому синему небу. Пут больше не было, зато во рту была пустыня. Жажда, невыносимая жажда, но, слава Богам, тут была кружка с водой, и даже не смотря на то, что она была теплой, все же она была прекрасной. Двери камеры открылись, едва я совершил последний глоток. Ко мне вошел немолодой мужчина с густой черной бородой и длинным посохом в старческих руках. Страх штука липкая, я отпрянул к стене, но стрик только поднял руку и начал начитывать какие-то слова, которые расплывались словно волны на водной глади, они меня успокоили, а потом и вовсе погрузили в некое состояние транса. Мой рассудок вновь был марионеткой в чужих руках, однако в этой прострации, я начал немного вспоминать, невнятно, тяжело, но что-то успевало просачиваться в мои резервы памяти. Вспомнился язык и алфавит, так же мне удалось вспомнить много допотопной техники и даже сюжеты из каких-то книг. А когда все это закончилось, я посмотрел на человека перед собой немного иначе, с интересом и предвкушением продолжения.

— Как ты себя чувствуешь? Новая Душа? — спросил, разом взмокший и уставший человек, а я уже знал, что ему ответить….