Иерей Михаил Валентиновыч АСМУС, клирик храма Покрова Пресвятой Богородицы в Красном селе, родился 20 сентября 1973 года в городе Москве, в 1995 году окончил филологически факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, в 2009 году заочно окончил ПСТГУ по направлению «теология», 7 мая 2002 года рукоположен во диакона, 6 декабря 2009 года рукоположен во пресвитера, клирик храма Покрова Пресвятой Богородицы, что на Ольховце в Красном селе города Москвы. В 2011 году удостоен права ношения набедренника, в 2014 году - камилавки.
2014
Ежегодная богословская конференция ПСТБИ. Материалы. М., 2000, с. 287–289.
В современной русской литургической науке преобладает, с одной стороны, интерес к историческим и сравнительно-аналитическим вопросам; с другой стороны, не оскудевает и интерес к литургическому богословию, которое, естественно, невозможно без грамотного прочтения литургических текстов. В современной русской литургической практике, в свою очередь, преобладает интерес к предписаниям печатного Типикона, а литургическая текстология, столь же необходимая в жизни, как и в науке, занимает порой второстепенные позиции, что может привести и часто приводит к аннигиляции важнейшей функции Богослужения — учительной.
При достаточной удобопонятливости текстов двух наших общепринятых литургий — Василиевой и Златоустовой — остаются все же некоторые неясные места, понимание которых так или иначе влияет на восприятие целого. Например, истолкование заключительных слов молитвы на Херувимской песни
«Ты еси Приносяй и Приносимый и Приемляй и Раздаваемый, Христе Боже наш…»
породило в свое время богословские споры, разрешившиеся на Константинопольских соборах 1156–57 гг.
[1]
Однако в тексте Литургии существует еще одно недоуменное место, которое не просто остается непонятым, особенно в славянском его переводе, но понимается совершенно не так, как это заложено в греческом оригинале. Как можно понять из заголовка, речь идет о центральном возгласе обеих Анафор
«Твоя от Твоих…»
[2]
, сопровождаемом самым
возношением
Св. Даров, конкретнее — о его окончании
«…о всех и за вся»
, призванном определить характер этого самого возношения.
Обыкновенно эти слова трактуются в том же ключе, что и слова
«И о всех и за вся»
из чина архиерейского служения Литургии (произносятся протодиаконом в составе гласного Intercessio, на иподиаконском языке — «выкличка») или соответствующие им слова
«И всех и вся»
из иерейского чина (звучат из уст хора в ответ на возглас Ходатайственной молитвы о церковных властях), — одним словом, в смысле ходатайства «за всех и за всё» (по-русски). Такое понимание этих слов мы найдем даже в таких во многом ценных, ставших ныне хрестоматийными книгах, как «Евхаристия» архим. Киприана (Керна) и «Евхаристия — Таинство Царства» протопр. А. Шмемана. Отец Киприан, прямо помещая разбор этой фразы в главу Intercessio, говорит об «универсальности» евхаристической Жертвы
