Въ увеселительномъ саду довольно много народу. Румынскій оркестръ гудитъ и подвизгиваетъ на эстрадѣ. На песчаной площадкѣ, обставленной жиденькими деревцами, темнота почти непроницаемая. Прогуливаются, а больше топчутся на мѣстѣ, мужчины самаго разнообразнаго вида, и въ различныхъ градусахъ внутренней температуры. Между ними шмыгаютъ, какъ тѣни, какія-то дѣвицы съ сумочками въ рукахъ, и садовыя «мамаши», постоянно имѣющія о чемъ-то переговорить съ буфетными лакеями. Поближе къ театру медленно прохаживаются «этуали», въ громадныхъ шляпахъ и изумительныхъ накидкахъ, и при каждомъ поворотѣ къ нимъ кто нибудь подбѣгаетъ и кто нибудь отъ нихъ отбѣгаетъ. Въ углу террассы, за столикомъ, сидятъ двое молодыхъ людей щеголеватаго вида. Одному, худощавому блондину, почему-то очень жарко; онъ распахнулъ пиджакъ и сдвинулъ на затылокъ котелокъ, съ наслажденіемъ подставляя влажный лобъ медленному, тяжелому теченію сырого воздуха. Другой, нѣсколько полный, съ подстриженной темной бородкой, застегнулъ на всѣ пуговицы долгополое пальто, и откинувшись на спинку стула, покачиваетъ вправо и влѣво поставленную подлѣ ногъ палку съ серебрянымъ крюкомъ. На столикѣ передъ ними стоитъ бутылка минеральной воды.

– Да, дружище, чортъ знаетъ что такое! – говоритъ первый. – Двѣ недѣли бѣгаю какъ собака на поискахъ квартиры, и ничего не могу сдѣлать. Такой, какъ мнѣ нужно, совсѣмъ нѣтъ, а за разную дрянь требуютъ тройную цѣну. Ты для себя тоже ничего не нашелъ?

Нѣсколько полный господинъ – фамилія его была Бобылковъ – отрицательно покачалъ головой и помахалъ передъ носомъ указательнымъ пальцемъ.

– Знаешь, – продолжалъ первый, по фамиліи Варгасовъ, – мнѣ пришла въ голову идея. Не устроиться-ли намъ съ тобой вмѣстѣ, э? И квартирку побольше легче найти, и дешевле выйдетъ. Э?

Бобылковъ поднялъ палку и уперся подбородкомъ въ набалдашникъ. Лицо его приняло задумчивое выраженіе.