— Джефферсон Уэллс, актер? — проворчал охранник музея, загораживая проход, — Это

ты

так утверждаешь. Где твое удостоверение личности?

— У меня его нет, — искренне ответил Джефф. — Фарго… то есть Фарли Гордон Уэллс, который будет исполнять роль короля, ничего не говорил об этом. Он мой брат, но и тоже играю в этой пьесе. Я впервые выхожу на сцену и поэтому…

— Мне безразлично, кто ты такой и что ты собираешься делать. У тебя нет удостоверения личности. Ожерелье королевы имеет огромную ценность, поэтому без пропуска вход в музей запрещен. Но даже при наличии пропуска ты не сможешь протащить с собой этот бочонок. Его еще нужно проверить.

Куполообразная крышка бочонка с металлическими ногами поползла вверх, открыв половинку головы с двумя глазами, сердито уставившимися на охранника. Два глаза на другой стороне головы, обращенной к Джеффу, смотрели и не менее сердито.

— Я иду туда же, куда и Джефф, тупая твоя башка! — Металлический голос, казалось, исходил прямо из-под крышки бочонка. Как частенько говаривал Фарго, Норби — маленький бочкообразный робот — общался с окружающими только через свою шляпу.

Сначала Джефф осознал, что он больше не находится на сцене в музее Метрополитен. На полу сцены не было восточного ковра, однако сейчас он уткнулся носом именно в такой ковер. Повернув голову, он увидел высокое стрельчатое окно, а за ним — силуэты крыш на бледном фоне утреннего неба.

Поднявшись на ноги, он понял, что находится в небольшой комнате, освещенной лишь предрассветными сумерками да слабым огоньком масляной лампы, стоявшей На массивном деревянном столе.

— Ой! — произнес Фарго. — Кажется, я в кого-то врезался.

— Где мы? — спросила Олбани, — И кто это?

Рядом с Фарго лежал коротышка в коричневом костюме, сжимавший в левой руке копию ожерелья королевы. Другое ожерелье, значительно более красивое и блестящее, судя по всему, выпало из его правой руки. Олбани взяла и трое ожерелье.