Второй пилот зарянского космолета «Ветер» — двадцати трех летний парень — шатен, среднего роста, со смешливыми карими глазами, одетый в синий, мешковатый комбинезон, расположился в глубоком белом кресле и спокойно смотрел на своего собеседника.

Напротив него сидел капитан космолета Раул Шол — крепкого телосложения, пятидесяти двух лет, сухощавый мужчина с плоским, строгим лицом в обрамлении коротко стриженных черных волос. Под его правым глазом белел короткий, широкий шрам. В свете световых панелей под низким, пластиковым потолком отсека, белый комбинезон капитана Шола, казалось сиял. Он скрестил руки на груди и монотонно, почти лишенным эмоций голосом, говорил не отводя взгляда от молодого пилота.

— Безответственный, — капитан немного помедлил и добавил: — Разгильдяй.

Второго пилота «Ветра» звали Джил Ри.

Джил молча слушал и казалось, слушал с почтением. Однако, вглядываясь в глаза молодого человека, капитан все больше раздражался, и его бесстрастный голос уже начинал приобретать оттенки эмоций им испытываемых.

Космолет «Ветер» летел по заданному маршруту — минуя планету Ор он, совершив маневр, прошел огромную, похожую на колесо орбитальную станцию «Эторстум Ор», на которой орианцы изготавливали листовую броню для строящегося Второго Транспорта переселенцев с Флории, и через две недели по корабельному времени должен был прибыть на Итоку. На «Ветре» царило деловое оживление — готовились к приему трехсот монтажников, ожидавших на Итоке транзитный космолет.

Однако произошло неожиданное событие — на «Ветер» прибыл посол Зари на Оре. Скоростной, дипломатический космолет «Луч» догнал «Ветер» и запросил стыковку. Из короткого, внутри корабельного сообщения, Джил узнал, что прибыл посол Оод Клам. О цели его визита не сообщалось. Собственно Джилу Ри — одному из четырех вторых пилотов космолета, знать о таких вещах и не полагалось.

Он отдыхал после вахты — слонялся без дела по семнадцатому ярусу, заглядывал в открытые двери пустующих пока помещений для пассажиров и ждал возвращения Лины Сью из агрегатного отсека. Сегодня был день плановой профилактики оборудования и она, как инженер корабля, находилась сейчас в агрегатном.

Джил посмотрел на свои наручные часы, светящиеся цифры показывали — 20:41. Лина закончит работу не раньше, чем через три часа…

Он вошел в большую столовую — около пяти десятков столов с придвинутыми к ним стульями, пустовали, блестели в свете панелей — ламп, синие, зеленые, желтые. Серый пол матово светился.

Сол Дин курил сигарету, сидя на завалинке возле маленького, построенного из красного кирпича домика, с острой черепичной крышей. Высокая трава почти с головой утопила его в своей душистой зелени — терпко пахло полынью и толстозадый, полосатый шмель, жужжа перед самым лицом Сола, все никак не мог определится с местом посадки. Он выдохнул на него струю табачного дыма и усмехнулся, когда шмель в резком вираже, исчез из поля зрения.

Лето, это хорошо.

Лето он любил.

За спиной Сола в единственном окне домика, ярким огнем отражалось Светило. Утро прошло, но до обеда было еще часа два. День, что и говорить — выдался на славу. Замечательный летний денек. В такие дни не очень охота следовать примеру трудолюбивых пчел.

Сол мечтательно посмотрел в высокое, голубое небо, прищурился, и улыбнулся.

Джил Ри смотрел на чиновника таможни, сидящего напротив него за длинным, полированным столом. Таможенник — крупный, лысеющий мужчина, лет сорока с небольшим, одетый в зеленый с золотыми пуговицами мундир, закончил, что — то читать в стоявшем перед ним мониторе, еще раз посмотрел на пластиковый паспорт Джила, где поверх фотографии стояла ярко — красная надпись «представитель Совета Содружества Миров», а в графе «досмотр» значилось — «без досмотра», и спросил подчеркнуто вежливо:

— У вас туристическая виза на месяц, гражданин Ри. Сколько времени вы планируете провести на Оре?

Яркие лучи утреннего Светила, косо освещавшие стол и самого таможенника, забавно отсвечивали от его плеши на макушке.

Джил неопределенно пожал плечами, широко и просто улыбнулся:

— Честно — не знаю. Я работал когда — то здесь.

Ближе к обеду, Джил Ри вышел из вагона скоростного поезда на небольшой, пустующей станции в пригороде столицы. Прозрачные, широкие двери вагона за его спиной с тихим шипением закрылись, после чего состав светло — зеленый, как молодой огурец, также тихо тронулся с места, и за несколько секунд стремительно, набрав скорость, унесся по магнитной рельсе — скрылся из вида. Только зашумел где — то под выпуклой крышей станции, рассекаемый им воздух.

Яркое Светило наполняло своим светом весь окружающий мир вокруг, прозрачная крыша собирала под собой удушливый дневной зной. Высоко в голубом небе, плыли редкие, белые облака.

Пятеро пассажиров — три женщины средних лет и пожилой мужчина с конопатым юношей, стояли на противоположной платформе в ожидании своего поезда. Джил огляделся. По уходящей вниз бетонной лестнице, никто не спускался и не поднимался на эстакаду к вокзалу.

Было тихо и спокойно вокруг.

Он поправил на плече ремень спортивной сумки и быстрым, уверенным шагом, спустился вниз по лестнице, оказавшись у развилки двух грунтовых дорог. Под опорой эстакады росла высокая береза, метрах в сорока от того места, где стоял Джил, находился пластиковый навес — синий, с большей трещинной по левому краю, и повсюду, куда хватало глаз, вплоть до самого горизонта, тянулись взгорбленные низкими холмами поля, и растущий на них седой ковыль, колыхался под набегающим ветром, сказочными, шелковыми волнами.