После побега из Логова Белой Волчицы

[2]

, Соня затаилась в лесу, ожидая, что вот-вот услышит звуки погони, однако ночную тишину нарушал только слабый ветерок, нежно теребивший медные пряди ее волос. «Ветер свободы»,— невольно подумалось ей, и от этой сладкой мысли сердце забилось чуть сильнее. Она бездумно растерла пальцами несколько иголок и с наслаждением вдохнула горьковатый, терпкий аромат хвои.

Понимая, что расслабляться нельзя, девушка быстро взяла себя в руки и внимательно посмотрела на звездное небо, проглядывавшее сквозь ветви деревьев: серп молодой луны завис прямо над головой, словно указывая путь. Ее дорога лежала на закат, к выходу из долины, а затем на север, в Ханумар, где ее ждали Сурхан и Альво.

Она снова прислушалась. Тишина. Похоже, о ее побеге в Логове пока не узнали. Хватит терять время. Пора уходить. В кромешной тьме, да еще среди деревьев, вряд ли ее сможет кто-нибудь заметить. Жаль вот только, что коня нет. Пешком придется потратить несколько дней, а это плохо, ведь утром наверняка начнется переполох. Ее будут искать, причем старательно, а ей нужно не только обмануть преследователей, да еще и где-то спать и что-то есть… Правда, у нее есть лук, но охотиться днем было бы безумием. Впрочем, и ночью тоже.

А может быть…

Мелькнувшая в голове мысль показалась привлекательной, и глаза девушки загорелись радостью. Пусть ее ищут, а она тем временем укроется в пещере, в которой они провели вместе последнюю ночь. Через два-три дня охранники Логова решат, что беглянка обошла все заставы и сумела вырваться, и если даже не прекратят поиски, то уж стараться-то не будут. Отлично! До рассвета она должна добраться до южного хребта Граскааля, а по дороге неплохо бы подстрелить какую-нибудь дичь да набрать воды.

Сотня Горзы сопроводила отряд до предгорий Граскааля и, сдав с рук на руки дозорам Вамматара, повернула обратно. Остаток пути проделали без приключений. Ворота Логова отворились, и карета, сопровождаемая десятью всадниками, прогрохотала колесами по плитам плаца и остановилась у дверей дворца.

Наблюдавший за ее возвращением Ханторек хищно ухмыльнулся. Сейчас его вызовут, чтобы сообщить последние новости. Он подождет денек, а перед отъездом в Немедию переговорит с Раза-рой насчет строптивой послушницы. Он в нетерпении заметался из угла в угол, пока не раздался долгожданный стук в дверь.

— Мать-настоятельница вернулась и желает видеть тебя,— объявил вошедший и тут же покинул комнату.

Ханторек не заставил себя упрашивать и пошел за ним, едва сдерживаясь, чтобы не побежать. Он надменно кивнул Халиме, с которой чуть не столкнулся в коридоре, и направился дальше. Она остановилась, недовольно посмотрела ему в спину и двинулась следом.

Когда она вошла в покои матери-настоятельницы, там уже были Ханторек и Север. Разара тут же начала говорить:

Как у большинства вспыльчивых людей, у Сони был отходчивый характер. Наутро от вчерашнего раздражения не осталось и следа. Душа пела, а мир, как и накануне, казался карнавалом красок. Таких ощущений она не испытывала уже давно… Мир вновь походил на сказку, и, затаив дыхание, Соня смотрела на него, боясь неловким движением или необдуманной фразой вспугнуть ее.

Она просто скакала на вороном, наслаждалась солнечным днем, и даже мохнатые сторожа, трусившие справа и слева, не раздражали ее. Она их просто не замечала.

Девушка видела, как вечером Север отправил куда-то верхового с поручением, но не знала, с каким, потому что сам Вожак молчал, а она, к тому времени еще разгоряченная спором, спрашивать не стала.

После полудня они покинули приютивший их на ночь дом и направились к выходу из долины. Вамматар по-прежнему сопровождал их, и Соня знала, что он распрощается с ними только на территории Бритунии. Дальше они отправятся вдвоем, если не считать Вулофа с Вилвой.

Теперь ехали не торопясь. По словам Севера, извилистое ущелье, соединявшее долину с Бритунией, протянулось на полдня пути на юго-восток. Больше всего оно походило на трещину в гранитной скале с почти отвесными стенами, которые кое-где покрывал то седой мох, то бурый лишайник, и лишь изредка попадался чахлый кустарник.

Никто не будил Соню, но, как ни странно, на следующий день она проснулась рано, как в Логове: солнце еще едва поднялось над горами. Впрочем, девушка не жалела об этом. Мысль о том, что она могла проспать такое чудное утро, показалась ей просто кощунственной.

Сев на постели, девушка увидела приготовленную для нее одежду — короткое платье изумрудного цвета и тоненький златотканый поясок. Несмотря на внешнюю простоту, платье выглядело необычайно нарядным и пришлось как раз впору, словно его шили по мерке, и Соня тут же припомнила слова Севера о наметанном глазе Чандара. Или этот наряд выбирал Север? Соня улыбнулась своим мыслям и, тихонько что-то напевая, вышла из дома.

Вожак со старцем сидели за столом на поляне и негромко разговаривали, однако, увидев девушку, замерли в немом восхищении. Она кивнула обоим, словно королева своим придворным, и собралась пожелать им счастливого дня, но в этот миг Хэлдир покачал седой головой:

— И такую женщину ты собрался гонять по горам!

Соня удивленно посмотрела на старца, а Север лишь рассмеялся:

На следующий день, начав уже привычную пробежку, Соня почувствовала, что песку в «кандалах» немного прибавилось, однако протестовать не стала. И только вернувшись, коротко спросила:

— Зачем это?

— У тебя слабоваты ноги,— пояснил Север,— а в бою от них подчас зависит очень много.— Их взгляды встретились.— Если сомневаешься, могу доказать.

— Нет, не надо! Верю тебе на слово.

С тех пор так и пошло. С утра они вдвоем бегали вокруг леса. Меховые «браслеты» на ногах бегунов все тяжелели, а вскоре к ним прибавились и подобные пояса. Но к этому времени Соня уже привыкла ко все возрастающей нагрузке и потому не роптала. Теперь она терпеливо сносила все нововведения Севера, хотя по-прежнему особого смысла в своих занятиях не видела, а потому выполняла все его требования без особого желания.